Текст книги "Глория (СИ)"

Автор книги: Юлия Елихова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 34 страниц)

Сказать, что Макс и его друзья были удивлены, значит ничего не сказать. Они просто были шокированы таким признанием. Перед ними, отделённый решёткой и дюжиной солдат, стоял настоящий убийца. И всё это время он был рядом с ними.

C самодовольной ухмылкой Клиос подошёл к темнице, где сидел Хетт и заглянул через решётку.

– Сам великий полководец, правая рука царя Элана! Теперь, а, впрочем, как и всегда, твоя жизнь в руках царя Клариона. Ведь, моей семье ты давал клятву верности?

– Царям, но не тебе, – Хетт смотрел прямо царю в глаза. Ни страха, ни повиновения не было в том взгляде. Только ненависть и жажда расправы с убийцей истинного царя, поволокой затянули его взор. – Ты – жалкий убийца, заколовший на смертном одре собственного отца.

– А вот это клевета! – яростно закричал Клиос, – В смерти моего отца повинен ты! И ты сегодня отправишься вслед за своим царём. – Клиос подошёл ещё ближе к решётке и тихо добавил, – Царь Элан уже заждался тебя, раб. Хотя, мой отец хорошо разбирался в людях и из всего своего окружения он приблизил только тебя. А потому, я предлагаю тебе жизнь в обмен на пожизненное служение моей короне. Ну, что скажешь?

– Я никогда не был его рабом! Не стану и твоим! Я смерть приму с распростёртыми объятиями, только бы не видеть тебя, жалкий убийца, царём Клариона, – со свойственным ему спокойствием, ответил Хетт.

Глаза Клиоса налились кровью и злобой. Он резко повернулся к страже и велел им отвести пленника в Зал судеб. Там царь и собирался официально вынести мятежному главарю приговор и привести его в исполнение. От темницы, где сидел Хетт, Клиосу стоило сделать только один шаг в право, и перед его лицом оказались другие пленные, среди которых была и дочь жреца. К ней он и обратился первой. Царь говорил с ней на кларианском, поэтому землянам не был понятен их разговор. Единственное, что было хорошо уловимо из их беседы, так это имя Кериф. Семила стала о чём-то просить, умолять царя. Она даже опустилась на колени перед царём, ухватившись за толстые железные прутья тюремной решётки. Но Клиос был не приклонен. Он приказал одному из своих громил забрать Семилу. Когда стражник вошёл в темницу, Илья и остальные ребята всё поняли без перевода и набросились на него. Тут же на помощь своему поспешил другой стражник. Двумя руками он схватил Тиграна и Макса и отбросил их к стене. Здорово ударившись спинами о каменистую кладку стены, они оба упали на пол, а Алекс бросилась им на помощь. Первый же стражник теперь с лёгкостью отбросил от себя Илью и Павла, которые, в отличие от Макса и Тиграна, были гораздо слабее физически и справиться с таким громилой, пускай и вдвоём, не могли. А стражник, связав Семиле руки за спиной, вытолкал её из темницы и повёл куда-то наверх. Как не просила она, как не рыдала, но все её просьбы отскакивали от царя, как вода от масла.

Решётка за Семилой закрылась. И в темнице остались только земляне. Клиос стоял рядом и смотрел на то, как после разборки с его стражей ребята приходили в себя.

– Куда её повели? – спросил Илья, вплотную приблизившись к решётке, так, чтобы лицо царя было хорошо видно.

– Она уже давно обещана своему жениху, – ответил Клиос.

– Керифу!? – закричал Илья. Никто из друзей ещё никогда не видел Картелёва в таком состоянии. Из спокойного, кроткого парня он превратился в мужчину, что всеми правдами и неправдами готов защищать свою возлюбленную, которая попала в беду. – Она не его невеста. Она – моя жена и всегда ею будет!

– Ты ошибаешься, чужеземец, – прошипел царь, наклонившись к Илье, – Сегодня, после вашей казни, здесь, в Цэнаре состоится пышная свадьба. И обвенчает их верховный жрец. Да, кстати, где он? Эй, Шинар!

– Я здесь, повелитель! – откликнулся, как всегда незаметный, но вездесущий шпион и доносчик Шинар.

– Позови Заура в Зал судьбы. Скоро будет суд, и он тоже должен быть там.

– Твоя воля будет исполнена, повелитель, – и откланявшись, он отправился к широкой каменистой лестнице, что вела куда-то наверх.

После этого Клиос медленно подошёл к, стоявшему возле решётки, Максу и впился в него своим колючим взглядом.

– Поделись, напоследок, чужеземец своими мыслями, – вкрадчиво начал царь.

– Охотно, – Басаргин зло улыбнулся и продолжил, – Всё моё теперешнее состояние сводится к одному только желанию.

– Да? И какому же? – усмехнулся царь, догадываясь, о каком желании толкует землянин.

– Сломать тебе шею. Причём, делать это медленно, чтобы мог ощутить всю боль. Позвонок за позвонком.

– Забавно, – усмехнулся царь, – Те же слова говорил и твой отец перед смертью. Всё повторяется, по спирали.

– За что ты убил их? – закричала Алекс. Клиос перевёл взгляд на неё. Жадно смотрел он на девушку, словно хищник на загнанную в угол беззащитную добычу. – Они так же, как и вы сбежали из дворца. Но в их случае, инициатором побега был капитан. В отличие от тебя, – Клиос слегка наклонил голову в сторону Макса, но взгляд его остался прикованным к Алекс, – Твой отец был более наблюдателен, но также, как и ты весьма недальновидным человечком.

– Он раскусил тебя, мерзавец! – перебил его Макс.

– Не думаю, – спокойно ответил царь, – Вся правда открылась им там, вне стен моего дворца. Они забрели в одну деревушку и люди, верные моему престолу, выдали их. Но я не хотел их убивать. – Царь наклонил голову и, повернувшись к пленникам спиной, немного отошёл от решётки. Немного подумав, он продолжил, – Я предложил им мою дружбу, работу. Я даже попросил их помощи в построении луфертада. Но, они отказались. Очень яростно против этого выступала твоя мать, – Клиос обратил свой взор в сторону Ильи. Картелёв, прибывая в ярости, сжал кулаки и подошёл вплотную к решётке. – Вот это ирония судьбы! Не правда ли? – засмеялся Клиос, – То, против чего была твоя мать, погибшая из-за своих идеалов, то с лёгкостью и без малейшей тени сомнения сконструировал её сын. Машина смерти, сделанная вами, этой ночью послужила моей короне. Мятежников и сторонников Хетта больше не осталось в Цэнаре. На очереди весь Суранон и Кератосс.

– Это же твой народ? – не выдержал Макс, – Какой же ты после всех этих убийств царь? Ты палач! Среди оставшихся в живых рано или поздно найдётся тот, кто отомстит тебе за все эти убийства.

– Они все предатели, такие же, как ты и твои друзья! – огрызнулся царь. – А закон для всех предателей в моей стране, на моей планете – это смерть! – Клиос обернулся к страже и приказал, – Всех отвести в Зал судьбы. Скоро начнётся суд. И разыскать Керифа. Кто-то же должен привести приговор в исполнение.

Пленников вели по длинному тёмному коридору. Кое-где горели факелы в, прикованных к каменным стенам, железных держателях. И слабый свет, что топлёным сахаром расплывался от них во все стороны, слегка подогревал холодную обстановку и леденящий душу страх.

Зал судьбы представлял собой огромных размеров комнату, с высокими стенами и красивым витражным потолком. В центре зала стоял, своего рода, алтарь – место главного судьи. Вокруг алтаря было пустое пространство. Далее следовали полукруглые скамьи, одна за другой размещавшие на себе присяжных и слушателей судебных процессий. Напротив алтаря-трибуны, за которым находился судья, было абсолютно пустое место, заканчивающееся большим углублением в стене. Отделяли это углубление от всего остального помещения две огромные, три метра в высоту и пять метров в длину, решётчатые створки. Судя по всему, это и было место, где узники томятся в ожидании своего приговора. Но самым удивительным в этом зале было другое. Когда пленники вошли в него, никто из них не смог остаться равнодушным к той красоте, что увидел здесь. Все стены были раскрашены в какой-то необычайный неоновый цвет. Он переливался и играл на стенах, перетекая с одной на другую. Это было похоже на полярное сияние. Небесный ультрамарин в один ничтожный миг перекрашивался, примеряя на себя оттенки фиолетового, изумрудного, голубого и синего цветов. Казалось, что стены расширяются и стираются все границы – пространственные и временные.

– Красота какая, – выдохнула Алекс, возведя глаза к верху, – Никогда такого не видела!

– Как это они сделали? – спросил Тигран.

– Не знаю, – тихо ответил Макс, любуясь неземной красотой зала, – Но это – потрясающе!

Вслед за пленниками вошёл и царь.

– Да, – произнёс он, – Я испытал такое же восхищение, когда мне было девять лет от роду. В тот день отец первый раз взял меня в замок Цэнары. Он присутствовал на одном политическом разбирательстве. Но я до сих пор не могу вспомнить, чем закончился тот процесс. Меня это тогда вовсе не волновало. Я и мой старший брат Тэборон глаз не могли отвести от этой красоты. Да, этот замок нужно было отвоевать хотя бы ради этого зала.

– Как это сделали? – спросил Тигран.

– Триста лет назад на Кларионе жили два умельца. Их звали Ролитус и Ким. Они были выдающимися в своём роде. Этот зал – дело их рук. Но, к сожалению, тайну своего мастерства они унесли с собой. И теперь никто не может повторить этой красоты, – пояснил царь и замолчал. Потом, словно опомнившись, он приказал своей страже, – В темницу пленников.

А сам прошёл за почётное место у алтаря. В темнице, а точнее, в специально отведенном для пленников месте, землян уже ждал Хетт. Его ещё раз здорово избили. Свежие раны проступили на его лице и руках. Левая была явно сломана. Посиневшая кожа с запёкшейся под ней кровью, безжизненно висела внизу, поддерживаемая стальной цепью оков. Он лежал на полу и не мог даже подняться. Алекс подошла к нему и попыталась помочь хотя бы привстать.

– Это они вас здорово отделали, – приговаривала она. – Ребята, ну помогите же.

Макс и Павел аккуратно подхватили Хетта под руки и помогли сесть.

– У него рёбра переломаны, – сказал Макс.

– И челюсть, кажется, – добавил Павел.

– Зачем так издеваться над человеком перед казнью? – сказала Алекс и от жалости к этому избитому здоровяку у неё проступили слёзы.

– А всё-таки ты чудачка. Самая удивительная из всех, кого я встречал в своей жизни, – с едва заметной ласковой улыбкой произнёс Макс.

– Это ещё почему? – удивилась она, вытирая рукавом слёзы.

– А потому. Ещё совсем недавно ты его убить хотела, а теперь плачешь от жалости и сострадания. Чудная ты, – Макс улыбнулся и нежно провёл ладонью по её личику, вытирая оставшуюся на щеках влагу. Она улыбнулась ему в ответ и опустила глаза вниз.

К этому времени в зал пришёл Заур. Он повсюду искал глазами Семилу. Но дочери среди пленных он не обнаружил.

– А старик сдал, – тихо сказал Тигран друзьям, указывая на жреца.

– Ещё бы, – ответил Макс, – Жизнь дочери на волоске! Интересно, где сейчас Семила?

– Не знаю. Только бы жива была. И Королёв наш, смотри как переживает, – кивнул Тигран в сторону Ильи.

А Картелёв тем временем, уперся спиной в стену темницы и о чём-то глубоко задумался. Хотя, почему «о чём-то»? Совершенно было ясно, что в эту минуту Илья думал только о Семиле и о том, как её спасти. Не за свою жизнь он сейчас переживал, а о судьбе возлюбленной не переставал думать.

После Заура в зал вошёл Кериф, а за его широкой спиной плёлся Шинар.

– Все на месте, правитель, – в глубоком реверансе склонился перед Клиосом Шинар.

– Нет не все. Я не вижу Семилу, – возразил царь.

– Её тоже желает лицезреть великий царь? – уточнил Шинар.

– Я уже ответил тебе!

После этих слов слуга не стал испытывать судьбу и отправился за Семилой. Когда она появилась в зале, взгляды и сердца, по меньшей мере, трёх мужчин были прикованы к ней одной. Отец, ненавистный жених и возлюбленный чужеземец – три пары глаз не сводили с неё взгляды. Но Семила смотрела прямо перед собой, словно никого не знает среди присутствующих. Она стала неподалёку от алтаря, но при этом, ни к кому не подходя, как будто бы сама по себе.

– Что с ней сделали? – спросила Алекс, выглядывая из-за решётки, – Она словно не живая.

Илья стоял рядом с Алекс и беспокойно вглядывался в лицо любимой. Но Семила даже не посмотрела в его сторону.

– Может быть это какое-то колдовство? – предположил Тигран.

– Или она что-то задумала, – тихо ответил ему Макс.

А царь, тем временем, объявил начало судебного процесса.

– Первым своё обвинение и приговор выслушает главный враг моего народа и престола, убийца царя и мятежник – Хетт, – наделённый властью правосудия, Клиос отошёл от алтаря и приблизился к решётке, за которой сидел Хетт. Прямо в глаза он смотрел самодовольному Клиосу, упивавшемуся своей властью над ним. – За совершённые злодеяния, за убийство царя и восстание против моей короны, ты, жалкий предатель приговариваешься к смертной казни. Тебе отрубят голову сегодня на закате дня. Мой приговор окончательный и пересмотру не подлежит.

– Интересно, что происходит? – спросил Павел, – О чём сейчас говорит царь?

– Смертный приговор он выносит нашему товарищу по несчастью, – объяснил Тигран.

– А ты когда успел кларианский выучить? – удивился Седой.

– А чего тут учить? И так всё понятно, без слов. А теперь наша очередь, похоже.

– А интересная у них судебная система здесь. Только одно обвинение в лице царя выносится. А про защиту забыли, что ли? – продолжал Павел.

– А так удобнее, – усмехнулся Тигран, – Надо человека казнить? Быстренько суд собрали, ему при всех об этом сообщили. И о какой защите вообще идёт речь? Кто будет с царём тягаться и ему перечить?

Клиос слышал весь их разговор и, когда закончил с приговором Хетта, сразу же переключился на землян. Уже говоря на понятном им языке, Клиос огласил Максу его товарищам в чём конкретно обвинялись они.

– Ваши деяния я также расцениваю, как предательские. Ваша помощь и изобретения, что вы подарили моему народу помогли в борьбе с врагом. Но, неожиданно для всех нас, вы переметнулись к противнику. Именно в этом я вижу угрозу и предательство моему престолу. А по сему, вас ждёт та же участь, что и предателя Хетта.

Вдруг, неожиданно для всех, Семила сделал шаг в сторону, где стоял Клиос. Она медленно, но уверенно подошла к царю и, дождавшись подходящего момента обнажила блестящую сталь в своей руке. Илья смотрел на возлюбленную. Он не верил самому себе, хотя прекрасно знал, что она собирается сделать.

– Семила, остановись! Ты себя погубишь! – закричал Заур.

Но его дочь была словно зомбирована. Она никого не слышала, а видела только цель перед собой.

Кериф первым бросился к Семиле, в надежде остановить. Схватив её за руки, он выбил нож и тот со звоном упал на каменный пол. Кериф с силой прижал ей к себе и обнял за плечи. Руки Семилы так и остались за спиной.

Когда царь обернулся и понял, что произошло, он хладнокровно вынул свой кинжал из ножен и вонзил его прямо в грудь Семиле. Она едва успела вскрикнуть. Губы её моментально стали синего цвета. Слегка наклонив голову в право, она напоследок взглянула на Илью и, подняв глаза к верху, испустила дух. А из того места, куда царь воткнул кинжал, продолжала сочиться алая кровь, окрашивая её красивейшее бирюзовое одеяние в красные оттенки. На руках у Керифа повисло бездыханное тело девушки, которую он больше всего на свете хотел видеть своей женой. Сердце его раскололось на части. Он бережно опустил Семилу на пол и отошёл от её тела. Безумным, печальным взглядом он смотрел на свою невесту и в первый раз в жизни винил себя за то, что не предусмотрел того, что случилось.

В этот момент Заур, на глазах которого царь убил его единственную и любимую дочь, закричал неистовым голосом. Он выронил из рук своих посох и упал на пол, рядом с бездыханным телом своей Семилы. Причитая и беспрестанно повторяя одни и те же слова, он в отчаянии и безумии держался за свою седую голову и раскачивался из стороны в сторону.

А Илья не верил самому себе, не верил в то, что видел перед собой. Неживое тело какой-то девушки, очень похожей на его любимую. Только это точно не она.

«Семила жива и здорова, – думал Илья, – Это точно не она! Не может быть, чтобы это была Она!»

– Не может быть, это не она, – сказал он наконец-то в слух.

И первым, кто подошёл поддержать друга, был никто иной, как Павел. Он обнял Илью одной рукою за плечи и сказал:

– Не горюй, старик! Слышишь, всё образуется!

Но Илья не слышал его. Слёзы стали собираться в уголках его глаз. Он отошёл к стене и отвернулся ото всех. Он не хотел, чтобы видели его слёзы.

А Алекс, уткнувшись лицом в грудь Макса, рыдала, что было силы.

Казалось, все болезненно переживали смерть Семилы. Кроме самого царя. Он как раз был очень доволен собой, что сумел вовремя сориентироваться и наказать, покушавшуюся на его жизнь, девицу.

– Не горюй, Кериф, найдём мы тебе новую невесту. Ещё красивее и послушнее, – бросил он в сторону своего военачальника, на котором и лица не было от переживаний. – Отнеси её тело на погребальню. Пусть готовят к сожжению.

Кериф поклонился царю. Он снова подошёл к тому месту, где лежала убитая Семила. Рядом с ней, в горестном забытье, сидел Заур. Перекатываясь с одной ноги на другую, жрец пел погребальную песню своей дочери. Кериф, просунув свои руки под пропитанное кровью тело Семилы, с лёгкостью поднял его и покинул зал. А Заур от перенесенного горя, казалось, лишился здравого разума и продолжал петь свою песнь, несмотря на то, что тело дочери уже унесли.

– Глупая девка, – произнёс он с насмешкой, – Разве ты, верховный жрец, не удостоил свою дочь и не раскрыл ей тайну. Меня нельзя убить не одному смертному. Ты же сам оградил меня от насильственной смерти от любого оружия, что может стать орудием в руках заговорщиков и предателей. На что она надеялась?

В эту минуту, Алекс подняла голову и вытерла руками заплаканные глаза. Она посмотрела на Макса и тихонько сказала ему:

– Кажется, я знаю, на что надеялась Семила.

– Ты о чём? – настороженно спросил Макс.

– Увидишь.

– Ты молчишь, жрец? Ну что ж. Пока ты в глубокой печали, я продолжу творить свои великие дела и вершить правосудие. – Клиос снова повернулся к пленникам, – А теперь вернёмся к вам, – как ни в чём не бывало, продолжил царь. – Обвинение прозвучало в этом зале, приговор – тоже. Он будет исполнен сегодня на закате дня. Мой приговор пересмотру не подлежит и буде выполнен. – Молча он подошёл к тому месту, где рядом с решёткой стояла Алекс. Обжигающим взглядом он смотрел на неё.

– Мне жаль губить такую красоту, – сказал царь. – И я не стану этого делать.

Макс, услыхав это, обнял Алекс. Царь заметил этот жест и, лишь улыбнувшись, продолжил:

– Когда-то в саду я рассказал тебе о своём намерении сделать тебя своей царицей. Но ты не оправдала моих намерений.

– Алекс, о чём он говорит? – в полном недоумении, спросил Макс.

– Подожди, – остановила она Басаргина и, развернувшись к царю, спросила, – Что ты теперь намерен со мной делать? – Говорила она с такой интонацией, будто делал вызов царю. Ей не было страшно в эту минуту, нисколечко. – Сделаешь меня своей рабыней?

– Почти, – сказал Клиос, – Ты будешь моей наложницей. Я привезу тебя в мой дворец как трофей.

Алекс загадочно улыбнулась и сразу же ответила царю:

– А знаете, ваше величество, я много раз жалела о том, что сбежала из вашего дворца. Там за его стенами, меня повсюду преследовала опасность и беда.

– Это не удивительно! – ответил царь. Ему определённо нравилось, в какой манере начался их разговор. – Видишь, я не скрывал от вас того, что за стенами Ислинора вы можете погибнуть.

– Да, великий царь, – Алекс горделиво приподняла свой подбородочек и добавило, – И если вам будет угодно видеть меня возле своего трона, я охотно стану служить вам. Лишь бы только иметь возможность жить во дворце и каждый день лицезреть ваше величество.

Словно пропитанные мёдом текли слова из уст Алекс. Но то, что было усладой для царя, горьким ядом стекало в душу Макса. Он не верил своим ушам:

– Алекс, опомнись! Что ты говоришь?! – тряс он её за плечи.

Но Алекс, ловко вырвавшись из объятий капитана, подошла к решётке. Кокетливо ухватившись за стальные перегородки створок темницы, Алекс соблазнительно смотрела на царя. Не отводя глаз от него, она ответила Максу следующее:

– Да. Я сначала испугалась предложения царя и решила бежать. Но там, на свободе я поняла, что без внимания царя, без его привязанности и ухаживания мне не прожить. Мне приятен этот плен только потому, что могу видеть вас, ваше величество.

И она с почтением склонила перед царём голову. Клиос был вне себя от радости. Он тут же приказал своим стражникам освободить Алекс. А Макс, Тигр и Павел были в глубочайшем шоке.

– Теперь понятно, почему она тебя отшила, – сказал Павел. – Кто может с таким тягаться?

– Нет, – покачал головой Макс, – Здесь что-то не то.

Он внимательно смотрел вслед, отходящей от решётки, Алекс. Царь шёл рядом с ней, самодовольно глядя вперёд.

– Может её заколдовали? – тихо сказал Тигран.

Макс пожал плечами. И тут обозвался Илья, одиноко скорбевший о гибели своей возлюбленной. Он тихо подошёл к ребятам и сказал:

– Я надеюсь, что Алекс не собирается повторять ошибку Семилы.

После этих слов Макс схватился обеими руками за решётку их темницы и попытался расшатать её. Но решётка стояла неподвижно.

– Если это так, нам нужно остановить её. С царём такие шутки очень плохо заканчиваются, – проговорил он.

– И как ты собрался её останавливать? – спросил Тигран. – Алекс будто загипнотизирована.

– Если она знает, что делает, лучше ей не мешать, – сказал грустно Илья, – Или вы не знаете Алекс?

Но Макс по-прежнему не выпускал из рук решётку и глаз не сводил с Алекс и царя.

– Королёв прав, – Тигран положил руку на плечо Максу, – Ей нельзя сейчас мешать. Если мы хоть что-то предпримем, царь всё поймёт и убьёт её.

– Так же, как и Семилу, – печально добавил Илья.

А Алекс, тем временем, смиренно шла рядом с царём и всем своим видом пыталась показать, что общество царя ей весьма приятно.

– Я рад, что ты всё хорошо обдумала, – со свойственным ему величием, сказал Клиос. Он свысока смотрел на Алекс, показывая своё превосходство над нею. – Хочу тебя заверить, что, оставшись со мной, ты приняла правильное решение. Хотя, конечно, согласись ты раньше стать моей, то сейчас могла бы рассчитывать на трон Клариона, а не жалкое положение наложницы, – он поцеловал ручку Алекс и добавил, – Но я дарую тебе жизнь. А этот подарок, в сложившихся условиях, превосходит даже самое великое царство в нашей вселенной.

– Мне не нужно никаких тронов и царств, – Алекс смиренно склонила перед ним голову и произнесла, – Лишь бы только быть рядом со своим царём.

Клиос надменно улыбнулся.

– Мне всё равно не вериться в искренность твоих слов, – с подозрением посмотрел он на Алекс. Царь приподнял её подбородок повыше, чтобы хорошо видеть глаза девушки. – Что это? Страх неминуемой смерти или попытка спасти своих друзей?

– Почему ты не веришь мне? – с обидой спросила Алекс. Она изо всех сил старалась скрыть своё волнение, страх быть разоблачённой и продолжала свою игру.

– Когда я посадил тебя и твоих друзей в темницу, ты смотрела на меня с таким остервенением, будто калтиной готовиться напасть на обидчика. Я хочу знать, откуда в тебе такая стремительная перемена?

Алекс отошла на два шага от царя. Она смотрела на своих товарищей, на Макса и убитого горем Илью. Она не знала, что ответить царю на его доводы и, наконец, ответила:

– Сердце земной женщины переменчиво! Об этом ещё писали поэты древности. Об этом слагают стихи и песни в наши дни. – Она снова повернулась к царю. – Смятенье посетило меня, когда увидела тебя снова, великий царь. Поняла, что ошибку совершила, а вот как исправить её? Хвала Всевышнему, что в стремлении быть вместе, ты выступил первым.

Эти слова растопили лёд недоверия царя. Он снова вспомнил про осуждённых и велел своей страже вывести их из Зала судьбы.

– Вам уже уготована предсмертная темница в нижнем замке. Там вы сможете помолиться своему богу о спасении души и мысленно попросить прощения у всех, кому причинили зло. Заур! – громко крикнул Клиос. Но жрец не отзывался. Он всё так же сидел на полу, там, где тело его любимой дочери обрело покой. Рядом лежал его посох. Обезумевшими от горя глазами смотрел он на лужицу крови перед собой. Одна только мысль, что Семилы больше нет в живых отравляла его душу, разрывала сердце на части. Что ему теперь жизнь? Что служение царю и народу? Царю, лишившему его дочь жизни? – Жрец, ты меня слышишь. Эй, стража, – не дождавшись ответа, крикнул царь, – Увидите его в башню к старой ведьме и под замок его, тоже.

Два крепких кларионца подошли к старику и, подхватив его под руки, подняли с коленей на ноги. Алекс стояла неподалёку. Заур обернулся к ней и сказал:

– Подай мне мой посох, дитя.

Алекс, как и все, кто находился в зале, включая царя, сильно удивились такой просьбе. Ведь никому никогда не разрешалось брать его в руки. Даже прикасаться к священному посоху было запрещено. А тут сам верховный жрец просит об этом.

– Похоже жрец и впрямь умом тронулся, – проговорил Тигран.

Алекс же послушно подошла ближе и подняла посох. Она протянула его жрецу, но тот не торопился принимать его из рук девушки. Он хитро посмотрел в глаза Алекс и она, только она и никто другой в этом зале не увидел то, что сказал ей Заур. Без слов, одним только взглядом. Алекс снова посмотрела на посох, но уже по-другому, как-то более осознанно. Длинная деревянная, гладко оточенная палка, с острым блестящим наконечником из горного хрусталя, тяжелела у неё в руках. Он переливался на солнце, играя всеми спектрами света, превращая его в разноцветный калейдоскоп. Словно радуга перетекала от одной грани к другой. Четыре остроконечных пика, расположенных по спирали символизировали четыре стихии, что лежали в основе всего сущего: огонь, земля, вода и воздух. Именно этот посох одиннадцать тысяч лет назад передал первому жрецу Клариона посланник Бога и приказал хранить мир на планете, как последний шанс на спасение.

Взяв посох в правую руку, Алекс подошла к царю. Она посмотрела в его глаза, и царь заметил, как что-то изменилось в её взгляде. Как-будто бы он стал прежним, таким, каким Клиос запомнил его при первой встрече с чужеземкой. Вот теперь она была настоящей, теперь она не играла с ним.

– Отдай мне посох, – приказал он.

Но Алекс держала посох при себе. Она крепко сжала его в руках и, что было силы, ударила острым наконечником царя прямо в грудь. Будто молния низверглась с небес и разделила мир на две половины. В ту же минуту он взвыл от дикой боли. Схватившись обеими руками за деревянную рукоять посоха, Клиос одним движением вытянул его из груди и сразу же повалился на пол. Он захрипел. Из его рта потекла струйка крови вишнёвого цвета. Согнув ноги в коленях, он что-то попытался сказать. Но из всего можно было понять только одну фразу:

– Этого не может быть!

Закатив глаза вверх, Клиос выдохнул и больше не шевелился. Стражники, что стояли возле выхода из зала в ту же секунду набросились на Алекс. Один из них заломил ей руки так, что она громко закричала от нестерпимой боли.

– Отпусти её, гад, – что было силы, угрожающе закричал Макс.

Но стражник его не слушал. Он ещё сильнее выкрутил её руку и потащил к Зауру.

– Господи, что же теперь будет? – прошептал Макс.

К бездыханному телу царя подбежал лекарь, которому сообщили, что случилось. Он приложил голову к груди Клиоса. Но сердце его уже не билось.

– Царь умер! – произнёс лекарь и сам испугался своих слов.

И в эту минуту произошло то, что никто и предположить не мог. Огромной силы землетрясение пронеслось по всему Клариону. Минут пять или даже десять длилось оно и успело разрушить около половины всех построек и сооружений на планете. Только такие крепкие стены, как в крепости Цэнары, смогли выдержать эту волну.

Стражнике в диком испуге бросились к выходу из Зала судьбы, спасая свои жизни. Пленники же и жрец остались. Алекс подбежала к решётке, за которой сидели её друзья.

– Что ты наделала? – закричал Павел, – Теперь мы точно все погибнем! А вместе с нами и Земля, и Кларион.

– Алекс, найди что-нибудь длинное металлическое, – закричал ей Макс.

Она кивнула ему в ответ и стала панически осматривать предметы в зале. Пока она металась, словно ошпаренная, по всему помещению, Заур молча подошёл к решётке и достал из навесного кармана связку ключей. Только они были какими-то необычными. Стержень ключа был собой треугольный формы с стремя гранями, на каждой из которых был свой узор. Жрец засунул ключ в замок и обе створки темницы распахнулись в ту же секунду. Пленники вышли из своего заточения. Все, кроме Хетта. Он не мог ходить. Стражники царя сломали ему обе ноги.

– Макс, – Алекс бросилась на шею Басаргину. – Ребята!

Макс крепко обнял её.

– Ты очень рисковала, – сказал он тихо.

– Другого выхода не было! Иначе, он убил бы вас.

– А что толку? Теперь мы всё равно умрём, – закричал Павел.

– И всё же, я не понимаю, – сказал Тигран, – Как тебе удалось его прикончить? Это же никому не под силу. Или всё дело в этом посохе?

– Всё дело в том, что в заклятье, которое защищало Клиоса, говорилось «ни один смертный не сможет убить царя», сказала Алекс.

– Ну? – Тигран всё ещё не понимал в чём дело.

– А я не смертный, – пояснила Алекс, – Я – смертная! И Семила это поняла первой. Она могла бы его убить, если бы Клиос не среагировал вовремя. А мне, чтобы подобраться к нему поближе, пришлось немного усыпить его бдительность.

В эту минуту произошло второе землетрясение. Оно было ещё дольше, чем прежнее. Нестерпимый гул и паника царили повсюду.

– Заур, что можно сделать, чтобы остановить разрушение? – спросил Макс

– Ничего уже не сделать, – покачал головой жрец. Когда землетрясение прекратилось, он сказал, – Всё сбылось. Со смертью царя пришёл конец его династии, а значит и жизни на этой планете. Это предание не было сказкой. Кларион уже поменял свою ось и траекторию движения. Мы медленно движемся навстречу вашей Земле.

– Мы столкнёмся?! – Алекс закрыла глаза ладошками.

– Я не верю, что ничего нельзя сделать! Заур, – повернулся к жрецу Макс, – Нам нужно попасть в храм судьбы. Как это сделать?

– Откуда вы знаете про храм? – настороженно спросил Заур.

– Сейчас некогда рассказывать, – перебил его Макс, – Нам нужно туда попасть.

– Если бы я знал! – покачал головой Заур, – Это никому не известно. За одиннадцать тысяч лет никто его так и не нашёл.

– Ну должно же быть хоть какая-то информация про него! Хоть что-то известно! Пусть самые нелепые догадки, но они должны быть! – не выдержала Алекс. Но ответ жреца был скуп на подробности и маломальские сведения.

– Единственное, что осталось нам от наших предков – это упоминание о том, что магии, исходящей от Храма, не подвластны ни пространство, ни время.

– Может быть храм не нашли по той причине, что его не там искали! – воскликнул Макс. Молниеносно его осенила догадка. Он понял, где укрыто сокровище вселенной.