Текст книги "Время собирать камни. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Вячеслав Кумин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 53 страниц)

– Ну что, Страйк, не получается узнать, кто они? – спросил Иннокент.

Страйк, до этого пытавшийся вызвать неизвестный отряд по рации, отрицательно мотнул головой.

– Со связью по-прежнему проблемы.

– А может, они ее имитируют?

– Может… Но я думаю, что это общая беда – как наша, так и мятежников.

– Хорошо бы. А то мне становится не по себе, когда я думаю, что действия противника хорошо скоординированы. А так мы, по крайней мере, в равном положении.

– Идут! – доложил разведчик.

– По-прежнему не видишь кто? – спросили его.

– Белых повязок не вижу…

– Точно?

– Да… на тех, кого увидел, их нет.

– Ну, это еще ничего не значит, – сплюнул Маркиз, глянув на Каина. – Могли пойти на обман.

– Да…

– А чьи это люди, разобрать можешь?

– С этим тоже проблема, – виновато ответил наблюдатель.

– Нужно идти на переговоры, – сказал Каин. – Если они наши союзники, то стрельба по своим – самое худшее, что может произойти в этом бардаке.

– Да, подобного дерьма хотелось бы избежать, – согласился Страйк. – И так уже нахлебались… Вот только кто пойдет?

Добровольцев идти под пули, если предстоит встреча с врагом, не оказалось.

– Ладно, я пойду, – поднял руку Иннокент.

– И я с тобой, – кивнул Страйк.

– А мы вас прикроем, – сказал Маркиз.

– Да уж постарайтесь…

– Но в случае чего – жестоко отомстим.

Иннокент лишь криво усмехнулся заезженной шутке. Страйк, наоборот, послал Маркиза куда подальше, но тот не обиделся, в конце концов не он идет на переговоры.

Каин и Страйк быстро выбежали на середину дороги, готовясь встретить отряд, неизвестно на чьей стороне собравшийся сражаться, и стали ждать. Стоять на открытом пространстве не самое приятное занятие, когда вокруг то и дело слышны выстрелы, а на тебе даже самой захудалой брони нет, точно голый в чистом поле. Сразу ощущаешь себя таким уязвимым… Вот возьмет какой-нибудь снайпер обкуренный и пристрелит.

– Хоть бы флагом белым обзавелись, что ли… – буркнул Каин недовольно и поежился.

– Не мандражируй. У нас не принято стрелять в переговорщиков, не по понятиям это. Но если тебе так хочется помахать чем-нибудь белым, то у тебя вроде еще повязка есть.

Каин только хмыкнул, представив себя размахивающим тоненьким и коротеньким клочком материи.

Впереди показались силуэты тех самых штурмовиков-абордажников, что приземлились на трех шаттлах. Каин почувствовал себя совсем несчастным, когда увидел, что несколько стволов направлены именно на него. Наконец от закованных в броню бойцов отделилась одна фигура и пошла навстречу. Белой повязки на руке Иннокент у парламентера не увидел и счел это хорошим знаком, хотя Маркиз тоже прав – это еще ничего не значит, и Каину это известно лучше всех.

– Кто такие? – спросил Страйк, овладевая переговорной инициативой, после того как они обменялись сдержанными приветствиями и узнали погоняла друг друга.

– Бригада Магнита, – ответил Клин, первый помощник Магнита.

Каин Иннокент понял, что это ничего не сказало Страйку. Видимо, явных политических предпочтений они не выказывали, как те же Рыжый, Гангрена или Скорпион. Или он просто о них не имел понятия, потому как эти ребятки из абордажных команд знали друг друга если не по именам и прозвищам, то в целом хоть раз друг друга видели.

– А вы?

– Среди нас много кого намешано, – уклончиво ответил Страйк. – Тут такой бардак, что сам черт ногу сломит. Но за кого вы пришли драться?

– А вы?

– А мы первые спросили. Или ваш ответ зависит от нашего?

– Нет… мы за…

– Рожай, – подталкивал Клина Страйк.

– …Оникса.

«Вот как бы это еще проверить?» – невольно подумал Каин, видя такие сомнения Клина, точно выбиравшего один из двух проводков, обрезав который можно либо детонировать мину, либо обезвредить ее. Но он угадал правильный.

– Ответ правильный. Зови своего командира, будем сверяться более плотно. Сейчас наши подойдут.

Клин кивнул и махнул рукой, дескать, все в порядке, можно выходить. Страйк также махнул своим.

От каждой группы стало приближаться еще по три человека. Одного из людей Магнита Каин смутно узнал, но не мог вспомнить, в связи с чем и когда его видел. Иннокент полностью сосредоточил свое внимание на рослом абордажнике, тот, тоже привлеченный пристальным вниманием к своей персоне, взглянул на Каина, и они обменялись взглядами.

«Урод с Прерии», – вспомнил абордажника Иннокент: он волок девушку, не подпадающую под категорию законной добычи, в качестве трофея.

Каин невольно поправил автомат, и это действие вызвало соответствующую реакцию «урода». Абордажник вскинул автомат к плечу и что-то закричал, понимая, что все раскрылось. Секунда – и с обеих сторон раздались частые выстрелы, а местами и взрывы.

50

Очень быстро Кентавр пожалел, что вообще затеял переворот, но отступать было уже некуда. На дороге, куда он ступил, пойдя против брата, нет другого пути, кроме как идти вперед. Нельзя свернуть влево или вправо, как и отыграть назад. Нельзя сделать вид, что ничего не произошло, Виктор на это не пойдет, не простит и не забудет, да и сам Дмитрий на такое не пошел бы. Но еще не все потеряно, и шансы победить есть, причем немаленькие. В нем поселилось доселе незнакомое, странное желание стать первым, и он делал все, чтобы его осуществить. Порой ему даже казалось, что все это происходит не с ним.

А начиналось все очень даже неплохо. В кратчайшие сроки он со своими подельниками собрал полностью экипированную и вооруженную бригаду в полторы сотни человек из тех, кто еще был трезв настолько, что мог стоять прямо, не сильно шатаясь, и держать оружие в руках, а также еще помнил, с какой стороны оно стреляет и на что для этого нужно нажать.

То, что многие уже с утра были навеселе, даже сыграло в самом начале добрую службу: людей не пришлось долго уговаривать. Хватило приказов командиров: жесткая дисциплина, которую не выветрить даже с винными парами, доводила подчинение до безусловного рефлекса, чему также способствовало обещание богатой добычи. А то, кто знает, какое бы каждый из них принял решение, будь он абсолютно трезв и зная, на что конкретно их подписывают камрад-командиры?

И активная фаза переворота началась. Бойцы на нескольких машинах быстро прибыли к Президентскому дому-крепости, под самые стены, и начали штурм. И снова удача улыбнулась им. Бойцы, почти не встретив сопротивления, ворвались внутрь здания через двери и окна – уж больно поздно спохватилась внутренняя охрана Оникса, а внешнюю уделали сразу, так что она ничего не смогла предпринять.

Но на этом переменчивая фортуна перестала покровительствовать мятежникам. Первым признаком начинающегося завала стал слишком долгий огневой контакт. Прошло пять минут с того момента, как первые отряды проникли в здание, а стрельба все никак не стихала и даже стала более интенсивной.

Дмитрий, не принимающий личного участия в атаке, засев в одном из домов с видом на Президентский дом, изнервничался. Легкая победа выскальзывала из рук.

– Да что там происходит?!

Командиры бригад, также не рискнувшие сунуть собственные головы в пасть льва, пытались это узнать, связываясь со своими людьми по рации.

– Кажись, они его подстрелили! – радостно заявил Гангрена.

– Точно?!

– Не знаю… Мой боец сказал, что он подстрелил Оникса.

– Мне нужно знать точно: убит он или только ранен!

– Постараюсь узнать точнее…

В доме творился настоящий ад. Тридцать человек охраны, личная гвардия Оникса, неся жестокие потери от численно превосходящего противника, сумела сдержать натиск нападающих. А потом медленно, но верно стала выдавливать противника наружу, чему немало способствовала планировка дома со сквозными ходами, позволявшими легко заходить противнику в тыл.

Их не сломил даже слух о смерти самого Оникса, разнесшийся среди бойцов с обеих сторон, как ветер, и сделавший их еще более ожесточенными. Вскоре слух о смерти камрад-президента сменился информацией о его тяжелом ранении.

– Проклятье! – вскрикнул Рыжий, отрывая от уха приемник.

– Что такое?! – встрепенулся Дмитрий Баренцев. – Ну?!!

– В эфире на всех частотах Артур! Он обвинил тебя, Кентавр, в измене и просит всех, кто его слышит, передать тем, кто верен Ониксу, прийти к нему на помощь и отбить атаку мятежников. Также сообщает, что взял на себя командование в связи с ранением камрад-президента.

– Значит, Оникс действительно только ранен, а не убит, – поджав губы, разочарованно проговорил Дмитрий, после того как лично прослушал сообщение и отключил рацию. – Иначе этот гаденыш не смог бы меня обвинить так однозначно, значит, ему об этом сказал Виктор. Ч-черт!!!

Бой у Президентского дома и начавшийся в нем пожар, густой черный дым от которого столбом уходил в безветренное небо, быстро всполошил всех в городе. Люди устремились к месту конфликта, и большинство с оружием, с которым не расставались никогда.

Прошло совсем немного времени, особенно после того, как сколько-нибудь точная информация распространилась среди людей, как сформировались стихийные группы, ставшие под знамена Оникса или примкнувшие к Кентавру.

В городе воцарился хаос гражданской войны. Люди, которые совсем недавно сидели за одним столом, играли в карты, заказывая друг другу выпивку, и делились косяками, вспоминая былое, начали стрелять друг в друга из-за угла или в прямых боестолкновениях. Поначалу даже доходило до рукопашных схваток, пока не выяснялось окончательно, кто за кого.

Когда о творившемся в городе узнал сам Кентавр, он попытался организовать хоть какое-то централизованное управление своими сторонниками, но сделать это ему не удалось. Артур, чувствуя, что проигрывает организационный поединок, включил глушилку, тем самым лишая и себя способности хоть как-то координировать действия сторонников Оникса.

Но в его случае это было вынужденной мерой, так как обнаружился перевес сил в пользу Кентавра. Слишком многие были недовольны сложившимся состоянием дел: привязанностью к планете, которую того и гляди атакуют конфедераты, карикатурностью жизни в единственном, только начавшем строиться городе, где все казалось лишь бледной, мелкой копией того, к чему они привыкли. Не нравилось и резкое падение количества боевых операций, а значит, и доходов… Так что подобная мера хоть как-то уравнивала их шансы в противоборстве за власть.

– Ситуация складывается патовая, босс, – сказал Гангрена. – Ни одна из сторон не может взять верх. Их меньше, но они связывают нас, и нам не взять Оникса.

– Что ты от меня-то хочешь?! – выкрикнул Дмитрий гораздо резче и громче, чем следовало.

Все валилось из рук, и это не могло не действовать на него. Наземный бой был для него непривычен, как для сухопутных вояк – космический. Он не «чувствовал» его, как ощущал космос. Тем более, ощущение, тяжесть того, что он сотворил чудовищную ошибку, стало давить на него.

В Ассалте, вокруг Президентского дома, образовались настоящие фронты из тех, кто за и против Оникса. К ним постоянно подходили свежие силы по нескольку человек, а иногда даже целыми отрядами до десяти бойцов, а вместе с ними боеприпасы – топливо любой войны.

Город горел. Горели местные ветвистые деревья, дающие очень много едкого дыма, и этот плотный дым почти в безветренную погоду застилал все окружающее пространство непроницаемой пеленой. В таких условиях война могла продолжаться очень долго. Противники могли подбираться друг к другу почти вплотную.

– Нужно подкрепление, – сказал Фрез. – Желательно самолеты.

– Самолетов на орбите нет… – уже более уверенным деловым тоном командира произнес Кентавр. – На орбите вообще ничего нет. Что ж, Виктор предусмотрел многое…

– Секундочку, – взмахом руки попросил тишины Бзежинсон.

Сам он внимательно вслушивался в динамик рации, буквально вдавив ее в ухо, чтобы хоть что-то расслышать сквозь треск помех.

– Что там у тебя?

– Тихо! Да! Понял вас! Ждем!

– Да что у тебя?!

– С боевого выхода возвращается «Тиран»! На нем бригада абордажников Магнита! И он за нас! Плюс сотня матросов и несколько пилотов, также идущих на отдых.

– А они?!

– А куда они денутся, если Магнит их к стенке припрет!

– Да, сто пятьдесят человек – это сила! – согласился Рыжий. – Это позволит нам переломить ход битвы в свою пользу!

Потекли минуты ожидания, и как гром среди ясного неба через полчаса после посадки шаттлов с «Тирана» прозвучало сообщение, что бригада Магнита рассеяна, причем половина перебита.

– Проклятье! – швырнул Дмитрий рацию в стену. – Что ж, не хотел я этого, но, видно, без этого не обойтись…

– О чем ты?! – не понял Гангрена.

– Я о Флоте. Придется решать проблему более масштабным способом. Мы сможем пробиться к космодрому?

– Да… – кивнул Рыжий. – Без проблем. Одна из дорог полностью под нашим контролем.

– Тогда сваливаем!

51

Бой с людьми Магнита на дороге, разделяющей кварталы, выдался жарким, но недолгим, в силу того что самого Магнита прибили почти сразу. Кто-то залепил ему в грудь гранату.

«Пила, кто ж еще», – с усмешкой вспомнил Каин гранатометчика.

Оставшись без командира и его первого помощника, также изрешеченного несколькими очередями, бойцы вражеского отряда не смогли организовать грамотного сопротивления, хоть и обрушили на своего противника шквал огня, но как-то не очень прицельно.

Иннокент едва сумел унести ноги, и то благодаря тому что его прикрыли, отрезав плотным огнем от того десантника, что жаждал убить его лично, как обещал в свое время.

«Не в этот раз», – облегченно и в то же время со злостью мысленно ответил Каин своему врагу.

Через три минуты ожесточенного боя плотность огня со стороны противника начала падать. Более того, среди сторонников Кентавра послышались перестрелки, а потом и вовсе все стихло.

– Мы сдаемся! – выкрикнули через дорогу.

– Ага, щас! – ответили им. – Мы вас примем, а вы перестреляете нас в спину!

– Нет! Мы не все хотели воевать за Кентавра! А кто хотел, либо уже мертв, либо сбежал!

– Болт! Это ты?!

– Ригель?! Это ты был на переговорах?!

– Да, это я! – подтвердил Каин.

– Я так и думал!

– Ты его знаешь? – спросил Маркиз.

– Да. Пилот, мой товарищ.

– Поручиться за него можешь?

– В принципе, да. Ему вообще по барабану, за кого воевать. Он пошел на нашу строну и других за собой увлек, потому что на ней я, его командир.

– Тогда зови.

– Выходи, Болт!

Болт несмело выглянул из-за дома и, убедившись, что стрелять в него не станут, показался весь и медленно, чтобы никого не спровоцировать, направился к Иннокенту, также вышедшему из-за укрытия и вставшему в полный рост.

– Ну и заваруха, – с облегчением произнес Болт, поздоровавшись с Иннокентом.

– Согласен, заваруха та еще, и ее нужно как можно скорее прекратить. У тебя сколько людей?

– Человек двадцать.

– Они присоединятся к нам?

– Да. Все противники и неопределившиеся разбежались.

Как выяснилось, две трети бойцов вообще были матросами, а с ними десяток пилотов. Почуяв, что дело дрянь, и не зная истинного числа противника, а глаза у страха, как известно, велики, они тут же «выбросили» белый флаг. Часть из них присоединилась к сводному отряду Маркиза.

– Все, теперь пора на выручку к Ониксу, – сказал Каин Иннокент.

– Согласен, – кивнул Маркиз.

– Тогда чего сидим?! – хмыкнул Страйк, и уже через десять секунд после боя выросший до пятидесяти человек отряд двинулся к центру, где все еще, что невероятно, гремели выстрелы и взрывы. Правда, бой уже шел не столько за Президентский дом, а вокруг него.

Пять минут скорого шага, почти бега, и отряд врубился в новую схватку. Перевес сил оказался значительным, и сторонники Оникса начали теснить противников. Они сопротивлялись ожесточенно, но потом произошел какой-то слом. Сторонники Кентавра стали покидать позиции, которые так долго обороняли.

– В чем дело? Уж не ловушка ли это? – беспокоился Страйк.

Податливость противника действительно выглядела донельзя подозрительной. Но вскоре им попался язык. Он не смог отойти вместе со всеми, потому как был ранен в обе ноги, и товарищи его просто бросили как обузу.

– Чё это вы стрекача даете, как только на вас поднажмешь хорошенько? – коршуном навис над пленным Страйк.

Пленник запираться не стал, поскольку не видел в этом никакого смысла, и честно ответил:

– Прошел слух, что Кентавр бежал…

– Плохо… – пробурчал Иннокент.

– Чего ж тут плохого? – удивился кто-то. – Смылся – значит признал свое поражение. Мы победили, черт возьми!

– Плохо то, что до этого момента схватка происходила только на земле и имела локальный характер. Она должна была закончиться здесь и сейчас и не распространиться дальше. Да, тут Кентавр проиграл, но он проиграл сражение, а не всю затеянную им войну. Потому как он вряд ли откажется от своего замысла, ему просто некуда отступать. Либо он победит, либо проиграет окончательно, третьего не дано. Флот, скорее всего, до последнего занимал выжидательную позицию. Не столько из-за того, что он далеко от места схватки и может не успеть вмешаться, как все закончится, значит, и не стоит выказывать кому-то свое предпочтение, подставляя голову под топор мести победившей стороны, а просто потому, что не видит большой разницы между нынешним и возможным камрад-президентом. Теперь мятеж перекинется и в космос, командирам кораблей придется выбирать, за кого они, или их уничтожат.

– Ой-ё! – со стоном схватился за голову один из бойцов.

Остальные чуть не повторили его возглас и движение. До всех наконец дошло, что может произойти в скором будущем. Бой в городе по сравнению с этим покажется простой деревенской дракой улица на улицу.

Ожидался бой не только между кораблями, вставшими на ту или иную сторону, но еще и внутри, между членами экипажей, если они не согласятся с выбором командиров кораблей.

52

Президентский дом выглядел плачевно. Когда-то шикарный, особняк почти полностью выгорел и частично обрушился, от его великолепия не осталось и следа. Каин даже подумал, что если Оникс захочет восстановить его, то проще будет снести эти развалины и все отстроить заново, чем ремонтировать то, что осталось.

Но стоило только отряду подойти к резиденции Оникса, как по ним из всех щелей открыли огонь защитники камрад-президента. Бойцы, чертыхаясь, тут же залегли, отскочив обратно, но стрелять в ответ не стали.

– Свои! Придурки!! Не стреляйте!!!

Но охрана, похоже, более не собиралась допускать ни единой ошибки, и еще несколько очередей впились в землю в опасной близости.

– С этим нужно что-то делать, иначе они нас перестреляют, – сказал Маркиз. – Все-таки гражданская война самая бестолковая из всех возможных. Никто никому не доверяет, все друг друга подозревают и готовы пристрелить…

– Это точно. Но идти надо… Я все же рассчитываю, что в одного человека они стрелять не будут, – сказал Каин. – Не думаю, что один без оружия им может показаться опасным.

– И кто пойдет?

– Я. По крайней мере, меня они должны знать хорошо, как никого другого.

– Ну давай… А мы пока попробуем связаться с ними по рации.

– Свои! – закричал Каин. – Не стреляйте, я один и без оружия!

С этими словами Иннокент, демонстративно отбросив от себя оружие и подняв руки вверх, встал и, убедившись, что, по крайней мере, прямо сейчас его валить не собираются, ровным шагом направился к Президентскому дому.

– Стой! Кто такой?! – остановили его в десяти метрах от стены.

– Камрад-полковник Каин Иннокент, позывной Ригель. Я свой.

– Знаем мы «своих»…

– Доложи вашему главному.

Таковой вскоре появился сам.

– В чем дело?

Каин с трудом узнал в закопченном сажей, с потеками крови на лбу человеке Артура, а он, соответственно, Каина, выглядевшего немногим лучше, потому с некоторым облегчением произнес:

– А, это ты… С чем пожаловал?

– С докладом. Поскольку связь работает так себе, то хочу сказать, что мы, то есть сторонники камрад-президента Виктора Баренцева, победили. А также то, что Кентавр бежал и сейчас, скорее всего, направляется к кораблям Флота.

– Ч-черт… Но вот вопрос… правда ли ты за Оникса, если даже…

– Понимаю, – кивнул Иннокент. – Если уж брат камрад-президента и, собственный дядя оказался предателем, то как можно доверять совсем постороннему человеку?

– Ты знаешь?! – удивился Артур.

– Да, твой отец сам мне это сказал. Что касается моей верности, то со стопроцентной вероятностью ее можно выявить сывороткой правды вкупе с полиграфом, но время дорого, и оно уходит. Все точки над «i» может расставить только сам Оникс своим словом.

– Он ранен… тяжело.

– Без сознания?

– Да.

– Я все понимаю, камрад-майор, – специально сделал Каин ударение на воинском звании Артура, – но нужно действовать дальше. Нужны приказы, и именно от Оникса. Ничьи более не имеют решающего значения. Нам нужно показать, что он жив и владеет ситуацией, только так мы сможем удержать многих командиров кораблей от ошибочных действий, предательства. Если не сделать этого, мы проиграем, и все рухнет.

– Хорошо, идем за мной… – решился Артур. Доверие отца этому человеку, которому Оникс даже рассказал о родственных связях, убедило его. – Но не делай резких движений.

– Хорошо.

Как оказалось, под резиденцией вместо подвала Оникс устроил себе настоящий бункер, где и пережил основной штурм, поэтому до него не смогли добраться мятежники. Тут же имелись огромные запасы вооружения, провизии, средств защиты, и оставшиеся в живых десять человек охраны могли очень долго сдерживать противника, почти неограниченное его количество.

– М-мать… – ругнулся Иннокент, увидев Виктора Баренцева.

Оникс действительно был ранен, тяжело, очень тяжело и валялся без сознания на пропитанном кровью матрасе. Ему выстрелом крупнокалиберной пули из штурмовой винтовки напрочь оторвало правую руку выше локтя. Клочья кровавого мяса свисали с обрубка, вызывая тошнотворное ощущение. Кто-то из охраны оказал ему первую медпомощь, наложив жгут, остановив кровотечение и не дав умереть от кровопотери, хотя она все же была велика, о чем свидетельствовала мертвенная бледность раненого, на его коже даже проступали синие ветви сосудов.

– Что, совсем ничего нельзя поделать? – упавшим голосом спросил Каин.

Артур пожал плечами.

– Тут вообще доктор есть?

Такового не нашлось.

– Нужно срочно найти доктора.

– Сейчас все сделаем…

Артур скорым шагом удалился в соседнюю комнату, где пробыл с минуту, после чего вновь появился в зале и сказал:

– Я отключил глушилку и по общей связи вызвал врачей. Скоро будут.

Через полчаса в бункере стало уже не протолкнуться. Даже вентиляция стала барахлить, в бункере становилось душно, хотя количество людей увеличилось всего на три человека.

– Тяжелый случай… – сказал самый представительный из врачей с вполне естественным прозвищем Хирург.

– Поставьте его на ноги хотя бы на минуту, – сказал Иннокент, обрывая докторский скулеж. – О тяжести случая и так всем ясно.

– Это может привести к осложнениям. Я бы рекомендовал…

– Это жизненно важно. Камрад-президент пошел бы на это.

Доктора посмотрели друг на друга.

– Но предупреждаю, – добавил Каин с угрозой в голосе, – если Оникс в результате ваших действий умрет, вы пожалеете, что вообще появились на свет. За работу.

Доктора пожали плечами и взялись за дело, раскрыв свои чемоданчики и воспользовавшись аптечками, что хранились в бункере. Пока они возились с Ониксом, что-то вкалывая ему из пневмошприцев в мышцы и вены, ставя капельницы, а также давая подышать через кислородную маску, Каин нашел видеокамеру и подготовил ее к работе.

Через пять минут после того, как доктора закончили свои манипуляции, сказав, что теперь нужно только ждать результата, веки Оникса задрожали, участилось дыхание и, с хрипом вздохнув, он открыл глаза.

– Отец… – раскрылся Артур, подскочив к Виктору Баренцеву.

– Мы победили?..

– Да! Но Кентавр бежал…

– Плохо…

– Камрад-президент, – вмешался Каин Иннокент, – у нас… у вас мало времени. Нам нужен приказ и ваше сообщение.

– Понимаю…

С минуту помолчав, собираясь с силами и мыслями, Оникс сделал сообщение, в котором прощал всех оступившихся, вольно или невольно вставших на сторону мятежника, а также призвал всех сохранять выдержку и не поддаваться на провокации. Но, с другой стороны, сказал, что не будет щадить никого, кто останется верен Кентавру даже после обещанной амнистии.

– Не думаю, что это остановит многих, – сказал он, когда запись прекратилась.

– Но хоть кого-то.

– Ригель…

– Слушаю.

– Я назначаю тебя своим заместителем… Немедленно отправляйся во Флот как мое доверенное лицо…

– Э-э…

– Хочешь спросить, кому можно доверять? – слабо усмехнулся Оникс.

– Да.

– Да… это проблема… Но думаю, на камрад-адмирала Наушника можно положиться. Так что на Второй Флот Ассалта мы можем рассчитывать точно. Первый останется за Кентавром… Вопрос в том, к кому присоединится Третий… Сизый, что им командует, скорее политическая фигура, отвечающая ожиданиям значительной части нашего сообщества… и тут ничего с уверенностью сказать нельзя.

– Чем скорее поставим запись, тем больше вероятность, что он присоединится к нам, – сказал Артур. – Давайте диск, Ригель, я запущу ролик. Передатчик, как ни странно, не пострадал. Хотя чего тут странного, на крыше бани стоит…

Артур, получив запись, снова скрылся в комнатке, чтобы сообщить всем сторонникам, врагам и сомневающимся, что камрад-президент жив и жить будет.

Между тем силы стали быстро покидать Оникса, и вскоре он снова погрузился в беспамятство.

Каин поспешил на посадочную площадку, надеясь, что хотя бы один шаттл еще на месте, цел и не заминирован, а на орбите его ждет личный корабль камрад-президента, при этом экипаж все еще верен Ониксу, а не перешел на сторону мятежников. Что уж говорить о сомнениях насчет камрад-адмирала Наушника.

53

К кораблям, которые дежурили вокруг звезды Ассалта, составлявшим три Флота пиратской республики и прикрывающим возможные точки прорыва силами Конфедерации, Каин Иннокент отправился с часовым опозданием относительно Кентавра. Вроде бы не такое уж большое отставание, если учесть, что лететь даже при максимальном ускорении больше пятнадцати часов, но за этот час можно переманить на свою сторону много командиров кораблей силой убеждения или же силой оружия.

Катер продолжал гонку, но так и не мог нагнать десантный корабль «Тиран», на котором спешил к своим кораблям Кентавр, чтобы взять реванш за неудачу на Ассалте.

– Вызовите «Булаву», – попросил Каин пилотов катера, видя, что в ближайшие часы, вплоть до прибытия к зоне базирования Флотов, ничего кардинально не изменится.

– «Булава» на связи, камрад-полковник.

– Кто ты? – хмуро спросил камрад-адмирал Наушник.

– Камрад-полковник Иннокент, позывной Ригель, камрад-адмирал. Я доверенное лицо камрад-президента.

– Слушаю…

– Для начала я хотел бы узнать, с кем вы, камрад-адмирал.

– С Ониксом.

Каин остался невозмутим, не зная, так ли это. Слишком часто он сегодня встречался с подобным предательством, когда враги назывались друзьями. Но надо рискнуть, тем более Виктор Баренцев в него верит.

– Хорошо. Камрад-президент не ошибся в вас. Но каково положение на Флоте?

– Могу ли я располагать своими кораблями? – уточнил Наушник.

– Да, именно это я хочу знать.

– Могу.

«Дай-то боги», – подумал Каин.

– Отлично. Тогда вы должны кое-что сделать, камрад-адмирал.

– Слушаю.

– Вы должны видеть, что к звезде идет транспортный корабль «Тиран», за ним идет катер – это я.

– Да, я вижу вас, – кивнул камрад-адмирал Наушник, отвлекшись от разговора, чтобы еще раз взглянуть на радар.

– На «Тиране» находится сам организатор мятежа Кентавр. Нужно уничтожить его, чтобы покончить с мятежом одним ударом.

– Вряд ли это получится, камрад-полковник…

– Почему?

– В стане Первого Флота начинается движение. Пара кораблей, в том числе и крейсер «Тесак», уже взяли встречный с вами курс.

Иннокент чертыхнулся. Что ж, Кентавр решил обезопасить себя, как можно быстрее подняться на боевой корабль и принять полноценное командование Флотом.

– Ни один из ваших кораблей не успеет, даже если очень постарается?

– Боюсь, что нет. Противник начал движение первым. Ему просто ближе.

– Ясно. Что ж, вам все равно придется выслать корабль навстречу, хотя бы для того, чтобы защитить нас. Не думаю, что Кентавр упустит случай разделаться со своим противником.

– Это точно. Я вышлю к вам фрегат «Кистень» и два крейсера охранения.

– Замечательно.

– Только смените курс на два градуса вправо относительно вашего нынешнего вектора движения… Я не хотел бы провоцировать противника и раньше времени вступать с ним в огневой контакт. Кроме того, так вы сможете быстрее перебраться на фрегат и оказаться в безопасности.

– Нет проблем.

Курьерский катер действительно сменил вектор движения, как того и просил командующий Вторым Флотом.

– А что Третий Флот? Вы говорили с камрад-адмиралом Сизым?

– Говорил…

– И на чьей он стороне?

– Ни на чьей.

– Вот как?! – удивился Иннокент. – Он что, не видел сообщения Оникса?

– Видел. Его все видели. После этого сообщения я с ним и побеседовал.

– Тогда чего он жеманится? Кентавр – мятежник. Он просто обязан поддержать своего командира. Или Сизый хочет взойти на плаху вместе с ним?

– Я так понял, что он чего-то хочет.

– Сейчас не время для игр из серии «кто больше даст».

– Видимо, он думает иначе.

– И чего же он хочет?

– Не знаю, я не стал уточнять. Но думаю, что денег. Чего еще можно желать в его положении? Выше по карьерной лестнице ему не забраться, выше только Оникс.

– Сволочь… Ему не деньги нужны, – осенила Каина догадка.

– А что? – удивился уже камрад-адмирал.

– Как вы только что заметили, выше него только Оникс. А какой камрад-адмирал не хочет стать команданте?

– Ах вот вы о чем, – нахмурился Наушник.

Похоже, ему самому такая мысль в голову даже не приходила.

– Да. Пока двое будут драться, третий останется в сторонке и, когда придет время, просто прихлопнет победителя, благо его силы на драку не растрачены. После чего объявит себя команданте или камрад-президентом, по своему вкусу, что, впрочем, одно и то же.

– Похоже на правду. И что же нам в таком случае делать?

– Решать проблемы по мере их поступления. Для начала надо разобраться с Кентавром и молиться, чтобы Сизый не перешел на его сторону в самый сложный для нас момент, а еще лучше – одумался и примкнул к нам. Но если останется себе на уме, думать будем потом, что делать с этой темной лошадкой, в зависимости от того, какие ресурсы у нас останутся… если вообще что-то останется.

– Что ж, похоже, на данный момент эта стратегия самая правильная.

– Я бы сказал: единственно возможная, – невесело усмехнулся Каин.

– Тоже верно.

54

Встречающие корабли подобрали Кентавра и Иннокента почти одновременно и тут же повернули назад к Флотам. Корабли оставили свои посты, оголяя возможные сектора прорыва обороны системы пиратской республики Ассалт кораблями Конфедерации, и формировали ударные кулаки.