Текст книги "Время собирать камни. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Вячеслав Кумин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 53 страниц)

– Порядок.

– Готово! – крикнул кто-то позади.

– Все, Ригель, машина готова к вылету. Давай, ни пуха… и помни, что я на тебя вторую ставку сейчас сделаю. Две сотни. Не дай мне их проиграть.

Каин усмехнулся, закрывая колпак кабины.

– Постараюсь, тем более что моя ставка в этой игре несравненно выше.

Самолет тем временем уже двигался в шлюзовую камеру.

Два «шмеля», «ассасин» и Т-40 один за другим выскочили из своих ячеек и понеслись в сторону битвы, развязанной пиратским подкреплением и самолетами Флота, прикрывающими контрабордажные команды.

Вспыхнул оранжевый цветок – кто-то кого-то завалил.

– Обер – всем, идем на первый шаттл…

Самолеты встали фронтом и по приказу командира одновременно открыли огонь из всех пушек, как плазменных, так и пороховых. Шаттл имел хорошее бронирование, и первую волну из снарядов, выпущенных из ГПД, выдержал, зато вторая партия из АПД, дошедшая с запозданием и оттого не взятая в расчет, нанесла ему существенные повреждения. Из образовавшейся в корпусе пробоины ударила белая струя воздуха, и шаттл пошел обратно на свой корабль-носитель.

К пиратским самолетам тут же бросились «протоны» прикрытия в количестве пяти штук.

– Не вздумай увиливать, Ригель, – на всякий случай обронил Обер. – Работаем.

На этот раз «Танец фламинго» разыграть не получилось. Протоны охотно садились на хвост, но по двое на одного, отсекая второго пирата кормовыми ракетами.

Иннокенту пришлось побегать так, как он еще не бегал никогда, постоянно отстреливая противоракетные шашки и уходя от перекрестного огня. Несмотря на это, он даже умудрялся стрелять сам, уж очень плотно крутилась карусель.

Вторая вспышка. Это прямо на глазах Каина разлетелся «ассасин». Резкий маневр в сторону «протона», его подбившего, и длинная очередь из всех стволов. Но те несколько попаданий не доставили «протону» больших хлопот, он лишь дернулся прочь, уходя с линии огня.

Наконец дал о себе знать Обер, заставивший «протонов» растратить все кормовые ракеты, и уничтожил их.

– Ригель! Вверх!

Каин, не раздумывая, на форсаже потянул штурвал на себя так, что трудно было вдохнуть, а глаза закрыли внезапно отяжелевшие веки. «Протоны» неторопливо пошли следом и подставились под отлично рассчитанный заградительный огонь «шмеля», да такой, что оба перехватчика попали в него, точно две мухи в крепкую паутину. Даже затряслись почти так же…

Обер добавил по одному из них, и тот, с напрочь разбитой системой управления, вынужден был выйти из боя.

– Ригель…

– Тут я.

– Давай за вторым.

Второй «протон» без драки уходить не собирался, видимо поджидал помощь из числа «освободившихся», но «шмель» с тэшкой не дали ему этой возможности и навалились так же, как совсем недавно два перехватчика гонялись за Т-40 Каина.

– Вали его!

Каин открыл стрельбу, и «протон» закрутился с сильными повреждениями. Бывший капитан хотел уйти, посчитав дело сделанным, но Обер его остановил:

– Ты куда это двинул, Ригель?! Я сказал: вали его, значит, вали его!

– Но я его завалил! Все, он уже не представляет угрозы.

– Мне плевать, представляет он угрозу или нет, я сказал завалить его! Ну?! Это приказ!

– Обер…

– Еще одно слово, Ригель, и я разнесу тебе башку за неподчинение… Чувствуешь, как у тебя в затылке вибрирует?

Каин похолодел. Действительно, вибрацию в районе затылка не ощутить было трудно.

– Если ты сейчас не рванешь – рванет твоя голова. Ясно?

– Да…

– Тогда стреляй. Считаю до трех, Ригель. Раз… два…

Проклиная себя, со счетом «три» Каин нажал на гашетки, и все пушки захлебнулись в лае, изрыгая тысячи снарядов на беспомощный «протон» и превращая его в решето. Пять секунд избиения – и корабль рванул ярким шаром. Пилот почему-то так и не катапультировался.

«Вот она, моя роспись кровью… – понял Каин Иннокент, глядя на разлетающиеся обломки перехватчика. – Теперь мне нет пути назад, никто этого не поймет и не простит…»

– Отлично, Ригель, поздравляю. Два сбитых за один день, да еще и на неопробованной машине, это, знаешь ли, круто. О такой результативности можно только мечтать.

– Да пошел ты…

Но Обер, кажется, не заметил посыла или сделал вид, что не заметил.

На этом бой прекратился. Поступил приказ от Оникса возвращаться на корабли. Дело сделано – грузовик захвачен, и можно уходить.

52

Взяв на абордаж грузовик и не позволив его контратаковать силам Флота, пираты ушли в гиперпереход. А потом совершили еще три прыжка, заметая следы, и в итоге оказались в беспланетной системе, где не было даже навигационных буев.

После боев и выматывающих прыжков пилоты вырубились на сутки, и только по истечении этих суток вновь появились на летной палубе, чтобы коротко помянуть погибших. Двое не вернулись из боя только в бригаде Оникса. Позже Каин узнал, что вторая бригада вообще потеряла половину своих пилотов. Но, по их меркам, это небольшие потери, если учесть, сколько они завалили охранников и военных пилотов, и потери эти не напрасны, ведь они выполнили поставленную задачу.

Да, это была действительно хорошая драка.

«И чем дальше, тем больше, – подумал Иннокент. – Накал и интенсивность схваток будут только расти, а значит, возрастут и потери».

– Нет, я отказываюсь это понимать! – смеялся Кернер, показывая на пробоины, оставшиеся после второго выхода. – Скажи мне, Ригель, каким богам ты поклоняешься, чтобы они спасли твою шкуру?! Я тоже стану их адептом! Нужно приносить кровавые жертвы? Так я готов!

Да, глядя на повреждения, оставшиеся в корпусе, действительно невольно задумаешься о божественном провидении. «Протоны» хорошо его потрепали, и Каин до сих пор не мог понять, почему его не разорвало на мелкие-мелкие клочки. Он даже не чувствовал те попадания. Вертелся как ужаленный.

«Это все из-за микстуры», – подумал Каин.

– Три попадания в район топливного отсека. Каково?! Это не говоря о мелочах… еще из шести пробоин, – продолжал недоумевать Кернер. – Ну так каким богам ты поклоняешься и приносишь жертвы, Ригель?

– Я атеист.

– Тогда я отказываюсь что-либо понимать.

Другие пилоты и механики тоже с интересом посматривали на Т-40.

– Что ты мне тогда перед выходом залил?

– Да обычный нейтрализатор… чтобы подтекающий окислитель ничего не съел. Ты хочешь сказать, что в нем все дело?

– Нет конечно. Бак минимум один раз пробит. Хватило бы одного снаряда…

– Да… – почесал затылок Кернер.

Нужно было приниматься за работу, латать и без того латаную машину. Времени для этого достаточно, теперь они пробудут у одинокой звезды ровно столько, сколько потребуется для окончательного решения по поводу захваченного грузовика. Возьмут ли пираты его себе или же отдадут хозяевам после уплаты выкупа.

Если верно первое предположение, то придется провести тщательный обыск судна для обнаружения маяков, а на это может уйти минимум месяц. Еще больше времени понадобится, если начнутся переговоры по поводу выкупа. Но месяц у них есть в любом случае, и за это время нужно успеть довести машины до летного состояния. За это время им могут подвезти необходимые запчасти и даже новеньких пилотов.

Пилоты и механики расступились, пропуская второго человека на корабле после бригадира Оникса – Обера, державшего в руке маленькую баночку с белой краской и листик трафарета с губкой.

– Хорошая работа, Ригель. Твоя результативность впечатлила бригадира, особенно если учесть, на какой машине ты это показал. Так что твой счет пополнился хорошими премиальными…

Обер, попыхивая вонючей сигареткой, похлопал по плечу бывшего капитана, готового врезать командиру пиратской эскадрильи от всей души, а потом ногами, ногами… но сдержался.

Каин промолчал, нахмурившись, вспомнив, как именно его заставили показать эту результативность, да еще в такой жестокой форме.

– Ничего, привыкнешь, – посмеялся Обер и протянул баночку с краской. – Рисуй два черепка, ты это заслужил.

Иннокент принял баночку точно на автопилоте. Опомнился только после того, как Обер исчез за люком, а придя в себя, со всей силой бросил банку в ближайшую стенку. Банка лопнула, и на стене образовалась жирная клякса. Тут он обнаружил, что рядом есть такая же, только старая…

– Не переживай так сильно, Ригель, – сказал ему подошедший пилот с позывным Болт. – Такова наша участь. Попала нога в колесо, пищи, но беги… Пойдем лучше обмоем.

– Что?

– Что хочешь, то и обмоем.

– Пошли… – кивнул Иннокент, почувствовав крайнюю необходимость напиться.

Болт прав, такова его участь.

Каин дал себя увести в пилотскую комнату отдыха, где он набрался с другими летчиками, что называется, по самые гланды.

На Т-40 все же появились два белых черепка, их намалевал Кернер, подобрав трафарет с губкой и мазнув ею пятно свежей краски на стене.

53

Следующие две недели пилоты занимались своими потрепанными машинами. Вместе с командой специалистов, прилетевших на следующий день, чтобы проверить судно на маяки и отключить их, привезли необходимые запчасти. Иннокент с Кернером наложили лапу на добрую их часть, и вскоре половина внутренностей Т-40 засияли новизной.

В процессе переборки внутренностей и замены вышедших из стоя деталей выяснилось, что на тэшке стоит не родной двигатель от Т-40, а какая-то мешанина из движков сороковика, «шмеля» и даже «сокола». Из-за чего движок получился чрезмерно форсированным.

– Теперь понятно, почему тебя сразу не уделали, – хмыкнул Кернер, когда это обнаружилось. – Жаль только, что механиков, которые это сотворили, здесь нет.

– Да, выставить за такую работу по бутылке им бы не помешало, – согласился Каин.

– Ну вот, теперь можешь летать, не опасаясь, что в самый ответственный момент у тебя лопнут патрубки или рассыплются в труху насосы…

Каин удовлетворенно кивнул.

Приборную панель тоже дооснастили необходимыми датчиками. Теперь при тестовой проверке «хорошо» высвечивалось в пятидесяти процентах. Все еще много высвечивалось тревожно-желтым цветом «удовлетворительно», но бывший капитан теперь знал или, по крайней мере, имел большую уверенность, что это действительно так.

– Как думаешь, получим выкуп? – спросил Каин, кивнув в сторону иллюминатора, где хорошо виднелся захваченный грузовик.

Рядом плавали два катера. Они тоже ремонтировались, техники заваривали попадания, восстанавливали поврежденные сегменты брони снятыми с грузовика.

– Должны, – кивнул Кернер. – Запросили-то по-божески…

– Сколько?

– Тридцать миллионов.

– Действительно немного, – согласился Каин. – Этот грузовик, скорее всего, вернут хозяевам.

– Конечно вернут, ради выкупа и брали! – хохотнул Кернер. Тут он нахмурился и, посмотрев на пилота, произнес: – Стоп… о чем это ты?

– В смысле?

– Твоя фраза как-то странно прозвучала… – причмокнул механик, словно пробуя фразу на вкус. – Действительно… скорее всего… Что ты этим хотел сказать?

Каин пожал плечами. Он вдруг понял, что большинство пиратов не видит дальше собственного носа, – даже такой неглупый малый, как Кернер, – предпочитая довольствоваться малым и живя сегодняшним днем.

– Нет, ты скажи… – настаивал Кернер.

– Хм-м… прежде чем я отвечу, скажи мне, Керн, ты считаешь, что бригадир Оникс самый главный или над ним есть кто-то еще?

– Не знаю, – призадумался механик, – иногда кажется, что есть кто-то главнее. Но даже если и так, то Оникс точно не последний человек, все-таки две бригады под его началом!

– Возможно, что и не последний, – согласился Иннокент.

– Но, как я понял, ты считаешь, что он не среди самых главных?..

– Среднее звено. Если пользоваться армейской иерархией, то майор, максимум полковник, раз-два корабля.

– Чего?!

– Того. Ты слишком долго был на земле, Керн. Ты думаешь, пираты – это все еще независимые банды, рыскающие по космосу?

– Ну…

– Не знаю, как ты к этому отнесешься, но это не так. Система очень хорошо отлажена. Ни одной банде не под силу иметь настолько хорошо разветвленную сеть осведомителей и вербовщиков… Все вы стоите под одним человеком. И именно он решает, что делать с очередным грузовиком: отдать его за выкуп владельцам или же взять для собственных нужд. Ты шокирован?

– Да не особо, тем более о чем-то подобном я уже думал, однако считал, что захваченные корабли позволяют бригадам сливаться в альянсы по пять-шесть банд. Но ты действительно считаешь, что всех корсаров объединил один человек?

– Да.

– Наверное, так оно и есть… Та резня все объясняет. Что ж, может, оно и к лучшему. Ладно, Ригель, иди отдыхай… завтра опробуешь птичку.

– Хорошо. Кстати, почему у Т-40 нет неформального названия?

– Почему нет?! Есть.

– И какое?

– Тебе не понравится.

– И все же… – немного дрогнувшим голосом настоял Каин.

– Катафалк или саркофаг. Тебе какое больше нравится?

– Т-40…

– Я так и думал, – усмехнулся Кернер.

Связь с внешним миром никто не запрещал, другое дело, что все, особенно исходящие сообщения, подвергались цензуре. Оно и понятно, нельзя, чтобы место стоянки было обнаружено, а вот непосредственно источник исходящего сигнала обнаружить невозможно, потому как сигнал идет через то же подпространство.

Но корабль не стоял на месте, он постоянно двигался вокруг звезды, время от времени погружаясь в многочисленные астероидные поля, избегая столкновения. То и дело производились тренировочные полеты среди каменных глыб.

– Зачем мы это делаем, Керн, тратим драгоценное топливо?

– Ищем что-то…

– Что?

– Зеленых человечков! – засмеялся механик.

– А если серьезно?

– Да кто знает? Я не интересовался… скорее всего астероиды с ценными редкоземельными металлами. Найдешь один такой камушек – и прибыль такая, как будто провел десяток удачных абордажей.

– И часто находят?

– Случается…

На почту Каина регулярно поступали сообщения от капитана Даскинса и в большем количестве от Лары. Если Рем Даскинс просто интересовался, как дела, то Лара беспокоилась о его судьбе, ведь «Барс-2» вернулся в порт приписки без него, а парни наверняка ничего объяснять ей не стали, а может, сделали это так, что она ничего не поняла или не поверила.

Долгое время Каин, погруженный в себя и собственные переживания по поводу случившегося, на них не отвечал, но теперь он пришел в относительную норму, смирился с судьбой и решил, что нужно ответить, расставить точки над «i» в отношениях как с бывшим напарником, так и с женщиной, к которой он успел привязаться и уже начал строить совместные планы, но с которой нужно рвать, тем более что они, скорее всего, уже никогда не увидятся, разве что случайно.

«Но вот что мне им сказать? – погрузился в угрюмое состояние бывший капитан. – Вот так вот взять и признаться, что я стал предателем и переметнулся к пиратам?..»

В расстроенных чувствах ополовинив бутылку мартини, он так и сделал. Писать это было больно, неприятно, но Иннокент, извинившись за долгое молчание, описал все: как, что и почему заставило стать его разбойником. Подчистив письма и убрав все «сопли» вроде постоянных просьб о прощении и понимании, он отослал почти ничем не отличающиеся сообщения настойчивым адресатам.

– Вот и всё, все двери закрыты и мосты сожжены… – выдохнул он и на одном дыхании допил остатки мартини до дна.

54

Захваченный грузовик все же вернули владельцам, утряся все вопросы по безопасности и оплате, и буквально через три дня прибыло новое пополнение сразу из трех пилотов и соответственно три новые машины «нейтрон».

Каин Иннокент наблюдал, как самолеты медленно появляются из шлюзовых камер.

– И откуда их только взяли? – с горящими глазами спросил Болт.

– Ясен пень – купили, – хмыкнул Каин.

– Вот так вот взяли и купили?

– А то! Из-за постоянных нападений столько охранных агентств развелось, что создать свою подставную фирму нефиг делать, и за счет ее вполне легально перевооружаться.

– Действительно… но ведь лавочка накроется, как только эти машины покажут себя.

– Не уверен, – не согласился Иннокент. – Еще нужно доказать, что это те самые самолеты.

– Верно…

Новичков-пилотов сразу тройкой повели к Ониксу на знакомство. Выглядели они не очень радостно.

– Тоже из наших? – спросил Каин.

– Скорее всего, – кивнул Болт.

– Интересно, на чем они засыпались?..

– Да какая разница. Потом все равно узнаем. Лучше на самолеты посмотри… Кстати, Ригель, менять свою птичку будешь?

– Думаешь, нам отдадут? – спросил Каин, хотя тоже подумал о том, что самолеты, скорее всего, предложат им.

– А то! Мы пилоты проверенные, нам и обновка в первую очередь. Не новичкам же эту роскошь. Они еще ничего не показали.

– А ты будешь менять?

Болт на несколько секунд призадумался, а потом отрицательно повертел головой.

– Нет.

– Почему?

– «Шмель» мне привычнее… я его знаю как облупленного. Через столько схваток прошел… А вот что это за машины и с чем их едят, мне неведомо. Так что менять синицу в руках на журавля в небе мне как-то не с руки.

– Нормальные машины, – заступился за «нейтроны» Иннокент. – Доработка учебных вариантов, да и сами по себе хороши.

– Летал?

– Ага, когда в наемниках ходил. Хорошие машины, маневренность, скорость… И потом, при чем тут журавль в небе? Вот они здесь, возьми да опробуй, сразу поймешь, с чем их едят.

– Нет, не буду, – с непонятным, даже каким-то фанатичным упорством отказался Болт.

На летной палубе появился Обер и привлек к себе внимание остальных пилотов.

– Вот новые машины взамен утерянных. Каждый из вас, засранцев, показал свое мастерство, и бригадир Оникс, проявив великодушие, решил дать их вам взамен старых развалюх. Кто хочет сменить своего побитого «шмеля» на новенький «нейтрон», прошу выказать свое желание всеми возможными способами, начиная от простого поднятия руки или голосового сообщения, если руки чем-то заняты, хотя я подобного не вижу, а если занят и рот, то можно просто сделать шаг вперед. Надеюсь, инвалидов-колясочников среди нас не появилось; по крайней мере, я ни одной инвалидки здесь не вижу.

Обер осмотрел пилотов, но никто ни одним из перечисленных способов не проявил свое желание пересесть на новые самолеты.

– Может, тут все враз оглохли и не услышали, что я только что сказал?

– Да слышали мы, – ответил пренебрежительным тоном пилот с позывным Стрекач.

Нежелание его новых товарищей по несчастью пересаживаться на новые машины не стало для Каина такой уж неожиданностью.

– Ясно. Вы что, решили отдать «нейтроны» только что с завода этим засранцам?

– Так мы вроде и сами такие, – хмыкнул другой пилот с позывным Робот.

– Ну да, я так долго с вами кантуюсь, что иногда почти забываю об этом настолько, что вы порой мне кажетесь реальными парнями, – засмеялся Обер. – Ну а ты, Ригель? Предложение в равной степени относится и к тебе тоже. Ты успел себя зарекомендовать… Или тебе так понравился твой катафалк?

Иннокент на секунду смутился. И вдруг осознал, что да, он не хочет менять машину на новенький «нейтрон». Было в этом решении что-то иррациональное… между ним и Т-40 словно существовала какая-то связь, которая значительно усилилась после того памятного боя, когда он в течение двух недель корячился с истребителем, ремонтируя его и улучшая.

Каин встряхнул головой. Подобные причины нельзя воспринимать всерьез, как и доверять разбитой машине свою жизнь, и он во что бы то ни стало захотел найти реальную причину тому, почему он не хочет пересаживаться на новый, более совершенный самолет. И Иннокент нашел этот фактор, чему очень сильно обрадовался.

«Все дело в том, что к старым машинам у строевых пилотов и даже наемников-охранников заведомо предвзятое отношение, – осознал бывший капитан, проанализировав как действия противников, так и собственные ощущения и воспоминания, когда он сам был строевым пилотом, а потом охранником. – Вот и те два „протона“ могли меня расколошматить в одну минуту, но они видели перед собой столетнюю тэшку и относились к ней с заведомым пренебрежением, возможно даже играя, как кот с мышкой. В итоге не работали в полную силу, не сосредотачивались до конца на все сто процентов, и за счет этих двух-трех процентов расхлябанности в действиях противника, с учетом переработанного движка самого сороковика, мне удавалось уходить от смертельно опасных ситуаций. И ничто не заставит пилота, управляющего более совершенной машиной, относиться к Т-40 и „шмелям“ как-то иначе, всегда будет существовать этот момент собственного превосходства в мощности и силе. Интересно только, осознают ли это другие пилоты или им достаточно какой-то мистической привязанности?»

– Ну? – поторопил Каина Обер. – Садишься на новую машину или как?

– Нет.

Удивились даже его товарищи, не говоря уже о командире пиратской эскадрильи.

– А вы сами-то собираетесь пересаживаться на «нейтрон»? – спросил Иннокент.

– Я что, похож на больного? – усмехнулся командир и пояснил: – Зачем мне отличаться от других замухрышек и подставляться? Белый конь и шашка наголо – это не для меня… Что ж, так и быть, придется отдать эти блестящие игрушки новичкам. Думаю, они очень сильно обрадуются сему факту, увидев, на чем летаем мы.

«Вот оно что… – понял Иннокент позицию Обера, в которой отыскалась вторая причина, объясняющая, почему не стоит пересаживаться на новые машины. – „Нейтроны“ пиратов привлекут куда большее внимание командования, как флотского, так и наемников, в зависимости от того, с кем корсарам придется иметь дело. Именно на них, как на самых опасных, противник спустит самых сильных пилотов, профессионалов, в то время как с развалюхами направят разбираться не слишком умелых летчиков, тех же новичков, только-только выпущенных из академий и не имеющих большого боевого опыта. Вот так-то…»

Вскоре появились три новичка и действительно очень, ну очень удивились и в то же время обрадовались, когда узнали, что им предоставили возможность летать на новеньких «нейтронах».

– Челюсти с пола поднимите, – засмеялся Кернер. – У нас тут немножко грязновато…

– А в чем подвох? – спросил один из них, по прозвищу Факел, после того как они все перезнакомились, не веря в благородство своих новых товарищей. – Какой-то дефект?

– Дефекта нет, все намного проще…

И Каин высказал свою точку зрения, что стало откровением даже для некоторых старичков, никогда не задававшихся подобным вопросом и действовавших лишь интуитивно.

– …Так что вы станете своего рода красными тряпками для разъяренных быков.

– Теперь понятно, – уже не так радостно посмотрев на «нейтрон», проронил Факел.

Ответы на письма-признания друзьям Каин получил почти сразу же. Рем Даскинс не поверил, не захотел поверить, требуя, чтобы он так больше не шутил. На что Иннокент послал ему координаты прошлого боя с полным описанием и даже свою фотографию на фоне Т-40 с двумя черепками на борту. После такого Насос больше не писал.

От Лары тоже пришел ответ. Она, в отличие от бывшего напарника Каина, поверила сразу и написала всякие глупости, чтобы он вернулся, сдался полиции и все такое, дескать, во всем разберутся… Пришлось ответить отказом, потому как в закон Каин верить как-то перестал.

Спустя три дня после прибытия пополнения и обкатки техники, а также срабатывания звеньев бригада Оникса снова пошла на охоту.

55

Ричард Ленский, директор РУВКФ – одной из самых могущественных разведок Конфедерации (крупнее и сильнее только Агентство государственной безопасности), не любил ежемесячные открытые совещания силовых министров и глав, устраиваемые генеральным секретарем Сената Конфедерации Тимошем Шаттолвордом.

Его можно понять. Приходить только затем, чтобы тебя на глазах у всей Конфедерации, иногда даже в режиме прямого эфира, раз за разом макали головой в дерьмо, кому это может понравиться? А именно так все и происходило, каждый раз генеральный секретарь делал ему разнос, и чем громче, тем успешнее проходили атаки пиратов.

Генерального секретаря тоже можно понять, через год всеобщие выборы в Сенат, а его не то что в генеральные могут не избрать, при таком катастрофическом падении популярности он и в Сенат мог не пробраться. Любовь народа, знаете ли, как и любовь девушки, особенно красивой, склонна к изменам и переменам…

Лимузин остановился перед зданием Сената. Директор Ленский тяжело вздохнул, предвидя особенно сильный разнос – пираты за прошедший месяц угнали еще двенадцать транспортов. Никаких успехов, коими можно прикрыться, нет (то, что отбито в три раза больше, не успех – на слуху только неудачи), и Ленский, поправив галстук, вышел из машины через предупредительно открытую лейтенантом дверь.

– Спасибо…

Подобные встречи раньше проводились раз в полгода или по мере необходимости. Потом раз в три месяца, далее они стали ежемесячными. Ричард не понимал, зачем это нужно, все вопросы можно решить в частном порядке, при личной встрече, а не собирать весь генералитет, большая часть которого и рта ни разу не открывает, ну разве чтобы зевнуть.

Хотя он немного лукавил перед самим собой, что неудивительно, ведь ему достается больше всех… Генеральный секретарь, помимо того что поднимал свою популярность в глазах народа, надеялся, что показательные взбучки заставят всех работать еще усерднее.

«Но в этом-то и промашка, – думал Ленский, – железобетонную стену головой не прошибешь, сколько ни бейся».

В приемном зале директора РУВКФ встречали по-разному, в зависимости от того, у кого какие с ним установились отношения, личные или по службе. Конкуренты откровенно злорадствовали, остальные сочувствовали в той или иной мере, заботясь лишь о том, кому из них тоже достается от генерального секретаря.

– Чистую рубашку надел? – усмехнулся глава Агентства государственной безопасности Борис Кемран.

– Надел и памперсы поменял, – усмехнулся в ответ Ричард.

– Что, совсем плохо?

– Ты знаешь больше моего.

– Откуда? – притворно удивился Борис Кемран.

– От верблюда. Как по своим источникам, так и от моего дятла… кстати, кто он?

– Не понимаю, о чем ты говоришь.

– Ну-ну…

От своего агента в АГБ Ричард Ленский знал, что соответствующий агент АГБ сидит у него в РУВКФ. Он уже месяц вычислял, кто бы это мог быть, но пока больших результатов не достиг. Под подозрением ходили больше полусотни человек, а это слишком много. Но рано или поздно контрразведка его вычислит…

Все понимали, что подобные шпионские игры внутри в общем-то дружественных ведомств, занимающихся одним делом по обеспечению государственной безопасности, напрасная трата сил, средств, да и просто глупость, но никто от такой «игры» не отказывался.

Между разведками шла борьба за бюджетные средства, все хотели припрятать какие-то козыри, чтобы в нужный момент доказать, что именно они самые лучшие, работоспособные и результативные, а все остальные просто даром жуют хлеб. Вот и приходилось содержать целые подразделения по засылке и вербовке агентов в смежных структурах и выявлению засланцев от них же.

«Лучше бы эту энергию, да в другое русло, – подумал директор РУВКФ, – например, на борьбу с пиратами».

Ричард поморщился при вспоминании о больной теме и еще сильнее скривился, что из-за нее сейчас его традиционно начнут распекать в хвост и гриву, а он сиди и молчи с покаянным видом.

«Может, уволиться, – мелькнула шальная мысль, – пока не уволили с позором…»

– Прошу вас, господа, – открыл дверь в конференц-зал распорядитель, и пятнадцать человек директоров, генералов и адмиралов поспешили занять свои места за длинным столом.

Занял свое место по левую руку от генерального секретаря и Ричард Ленский, хотя сейчас он предпочел бы сесть в самый конец стола, подальше от этого брюзжащего старика.

Появился и сам генеральный секретарь, действительно немолодой лысеющий человек, с обвисшими щеками и темными кругами под глазами. Тимош Шаттолворд без лишних слов и приветствий занял свое место во главе стола.

– Приветствую вас, господа…

Присутствующие не очень ладно пробурчали что-то приветственное в ответ. И пошло-поехало. Сначала генеральный секретарь обсудил какие-то незначительные вопросы. А потом началось то, ради чего все собрались. Смысл речи Шаттолворда не менялся, менялись лишь речевые обороты.

– Я недоволен вашей работой, господа… пираты чувствуют себя в галактике слишком вольготно. Я требую от вас немедленных мер. Доколе могут продолжаться эти безнаказанные нападения преступников на торговые корабли?

«Бла-бла-бла… – мысленно передразнивал генерального секретаря Ричард Ленский. – Старый пердун, ведь знаешь, что делается все возможное, так ведь нет, попиариться надо…»

Директор РУВКФ не раз и не два объяснял Тимошу, что внедрение агентов в среду пиратов очень затруднительно. Как бы хорошо ни был подготовлен агент, как бы хорошо его ни легендировали, они вычисляют их и, словно в насмешку, даже не убивают, а просто бросают в капсуле в открытом космосе, даже координаты дают, чтобы спасли.

Всю информацию они получали от перебежчиков и пленных. Но это все не то. Тут требовалось неординарное решение…

Генеральный секретарь закончил общую обвинительную речь и собрался перейти на личности, когда коллега из АГБ запросил слово.

– Да, Борис Владимирович? – тоже слегка удивился Тимош Шаттолворд.

– Господин генеральный секретарь, совсем недавно нам стали известны адреса, где базируются несколько пиратских банд. Скоро силы ВКФ нанесут по ним удар и уничтожат значительные силы преступников…

– Очень рад слышать это… надеюсь на скорые результаты…

– Непременно, господин генеральный секретарь.

На этом публичное избиение закончилось, заседание поспешно свернули.

56

– Зачем ты это сказал, Борис? – удивленно спросил Ричард, когда они вышли из зала.

– Да надоел уже… думаю, дам ему кость, и пусть заткнется.

– У тебя действительно есть адреса?

– Есть парочка…

– Тогда не стоило им говорить, – сказал Ленский, имея в виду пиратов, которые тоже следят за новостями. – Они же сейчас начнут передислокацию.

– Вот тут-то мы их и поймаем.

Директор РУВКФ сокрушенно покачал головой.

– Оттого что ты разобьешь пару банд, ну пять-шесть, ничего не изменится, они только станут более осторожными.

– Да я все прекрасно понимаю, – махнул рукой Борис Кемран. – Но пора делать следующий шаг, верен он или нет, уже не важно. Мы действительно встали и будем стоять на месте дальше, если ничего не предпримем.

– Надеешься, что они совершат ошибку?

– Да.

– А вот у меня такой надежды нет, – признался Ричард Ленский. – Этот паразит работает очень виртуозно. Шутка ли, мы даже не знаем, как его зовут, как он выглядит… более того, даже не все пираты знают, что работают под единым руководством. Большинство догадываются, но неуверенно.

– Да, этот мистер Корсар действительно хороший организатор. Но как бы он ни был хорош, он человек и должен допускать ошибки. И хотя бы одну он допустит, – с ожесточением в голосе добавил Кемран.

– Будем надеяться. И все же зря ты это затеял. Мысль о том, чтобы заткнуть генсекретаря несколькими победами, конечно, неплоха, но в долгосрочном плане провальная. Нужно действовать более осмотрительно и методично, не мне тебя учить. Нужно рубить голову спруту одним точным ударом, а не отсекать ему щупальца.