Текст книги "Железные Люди в Стальных Кораблях"

Автор книги: Владлен Багрянцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 68 страниц)

– …кровь, пот и слезы, – вещал KingEmperor из далекого Лондона, – но мы все равно победим! Правда на нашей стороне! Это понимают все люди доброй воли! Все наши заморские братья взялись за оружие! Америка с нами! Претория с нами! Альбион с нами! И не только они – Франция с нами! Россия с нами! Италия с нами!..

Белголландские станции принимались хуже, чем на "Матильде". Ктото из участников Альянса уже забил эфир помехами. Ничего нельзя было разобрать. Зато случайно пойманное петроградское радио изрядно порадовало.

– Я в восторге от этой женщины, – сказал Хеллборн подошедшему лейтенанту Беллоди. – Она только что покончила еще с одним ублюдком Версальского договора.

– Не может быть! – Беллоди раннодушно пожал плечами. Похоже, он не являлся поклонником "Кровавой Мэри".

– Где все наши? – сменил тему Хеллборн.

– Устроились на пустом торпедном складе, – доложил Беллоди. – Похоже, только там мы сможем вытянуться в полный рост. Я трижды ударился головой и ушиб локоть, пока добирался сюда – и боюсь, это не в последний раз.

– Всего два раза, – похвастался Хеллборн. – Я ведь уже служил на подлодке. Но то была альбионская подлодка, на ней не было так тесно.

– И долго нам здесь торчать? – младший из лейтенантов покосился на корейских связистов и понизил голос.

– Не знаю, – честно признался старший. – Будем надеяться на лучшее.

И двое суток спустя надпоручик Тай снова принес ему хорошие новости.

* * * * *

– Проклятые оранда надолго запомнят этот удар! – провозгласил надпоручик Тай Кван До. – Грязные таратару, посмевшие оскорбить самого Императора! О, как дорого они заплатят за свою наглость! Мансе!

– МАНСЕ! МАНСЕ! МАНСЕ! – хором отозвались его солдаты.

Из всей этой речи Хеллборн понял только слово "Мансе", что примерно означало "Десять тысяч лет жизни и здоровья нашему дорогому Императору". О смысле остальных слов он мог только догадываться. Корейский офицер поспешил прийти к нему на помощь и перешел на английский.

– Вот этот остров, – тычок в карту. – Викинги разместили здесь лагерь для военопленных. Мы внезапно атакуем их, освободим пленников и захватим островок. Но это еще не все. Мы не покинем остров немедленно, как в прошлый раз. Мы должны удерживать его, пока к нам не подойдут подкрепления.

– Откуда? – машинально спросил Хеллборн.

– С материка, – невозмутимо отвечал кореец.

– Простите, но каким образом? – уточнил альбионец.

– Мне это пока неизвестно, – надпоручик равнодушно пожал плечами. – Возможно, пришлют еще один подводный корабль. Или даже несколько. Так или иначе, если мы сумеем закрепиться в данном квадрате, то нанесем серьезный удар по морали белголландцев. В то время как они пытаются наступать гдето в Китае, мы создаем форпост и оперативную базу прямо у них под носом!

"Это будет прекрасное самоубийство, – подумал Хеллборн. – настоящая азиатская война ".

– Вы присоединитесь к нам? – вежливо спросил кореец.

– Разумеется! – Джеймс изобразил необыкновенное воодушевление. – Конечно, мы пойдем с вами! Плечом к плечу! Братья по оружию! ФАБРИКА навсегда!

"Разумеется. Потому что я скоро окончательно поломаю голову в этой тесноте. Разумеется. Потому что настоящие альбионцы не могут отсиживаться в тылу, когда азиатские коротышки смело идут в бой. Именно поэтому. А не потому что я верю в успех этой операции ".

– Первым делом мы должны захватить радиостанцию, – надпоручик Тай развернул на откидном столике крупномасштабную карту острова. – Тогда гарнизон не сможет сообщить о нападении и вызвать помощь. Если нам повезет, на других островах еще не скоро поймут, что здесь произошло.

"Да нет, захватить мы его сможем. Вот как долго мы продержимся после этого?" – подумал Хеллборн, изучая карту.

– Наш "Кобуксон" остановится здесь, у этого мыса. Мы высадимся на этот пляж. Тут разделимся на три группы. Одна атакует радиостанцию, она расположена вот здесь. – Большой палец надпоручика летал по карте. "И почему он не пользуется указательным?" – задумался Джеймс. – Когда радиостанция будет захвачена, первая группа даст сигнал остальным. Вторая группа атакует штаб и казармы гарнизона. Третья направится прямо в лагерные бараки и освободит пленных.

"Интересно, а какая судьба ждет пленных викингов и самураев?" – не осмелился спросить альбионец, но Тай Кван До ухитрился прочитать его мысли.

– Туда же мы отведем всех захваченных нами пленных. Они могут нам пригодиться, – продолжал кореец. – К какой из штурмовых групп вы бы хотели присоединиться?

– К первой, – не задумываясь, ответил Хеллборн. – Я ведь связист и смогу разобраться с аппаратурой. Готов держать пари, они пользуются стандартными "Телефункенами".

Предложение держать пари было риторическим, Джеймс и так знал, что белголландцы – старые клиенты "Телефункена". Пять или шесть лицензионных заводов в одной только Новой Голландии.

– Если вы не возражаете, мои люди пойдут со мной, – продолжил Хеллборн.

– Да, конечно, – кивнул кореец. – Я приставлю к вам офицера, который говорит поанглийски. И сержанта Суна – вы его знаете, он первым вошел в ваш трюм. Сержант Сун много лет провел в Китае, он хорошо знает язык.

– Аминь, – в свою очередь кивнул альбионец.

Некоторое время спустя альбионские моряки стояли и смотрели, как необычно молчаливый и суровый сержант Сун извлекает винтовки из арсенального шкафа. Только теперь Хеллборн внимательно рассмотрел корейское оружие и коечто понял. Неудивительно, что они предпочитают штыки. Это были отличные винтовки – британские "Пендрагоны" 45го калибра – прекрасного качества, очень точные, достаточно мощные и невероятно надежные. Однозарядные. Слава Будде, с откидным затвором и унитарным патроном. Джеймс не удивился бы, если бы в арсенале "Пасифлоры" нашлись фитильные аркебузы из эпохи штурмана Адамса. Бедный, бедный Корейский Императорский Флот. Похоже, его снабжают по остаточному принципу. К винтовке прилагался патронташ на полсотни патронов. Офицеры и унтерофицеры вдобавок получили по достойному символу власти и ранга – роскошному пистолету "СмитВессон" 38го калибра с откидным стволом. Разумеется, однозарядному. И еще один патронташ.

– "СмитВессон калибра тридцать восемь – друг мой до последней перестрелки, если мы о чемнибудь попросим …" – пробормотал старшина Коппердик.

– И с этим мы должны воевать, сэр? – полушепотом спросил Уотерсон.

– Кушай, что дают! – хохотнул Спрэнг.

– Разрешите мне, сэр? – получив разрешение, старшина продолжал: – Все очень просто, парни. Один точный выстрел по врагу. Потом подбираете его оружие. Оружие у виксов неплохое, что "манлихеры", что "бульдоганы"…

* * * * *

Высадились незадолго до рассвета. С комфортом. "Пасифлора" подошла очень близко к берегу, затем на воду спустили надувные резиновые лодки. Опасались встретить на пляже белголландские дозоры, но напрасно. Островок находился в глубоком тылу, гарнизон совсем расслабился. Первый часовойсамурай встретился у самых ворот базы. Один из корейских сержантов почти беззвучно снес ему голову мечом. Самурай был на несколько голов выше малышаподводника, поэтому корейцу пришлось как следует подпрыгнуть.

– Как есть обезьяны… – прошипел Уотерсон, и получил в ответ сразу три приказа заткнуться – от Хеллборна, Беллоди и Коппердика. Подпоручик Жань не расслышал, о чем идет речь, но всетаки бросил в сторону альбионцев укоризненный взгляд. Хеллборн не стал ему отвечать, но только грустно вздохнул. В глубине души он снова согласился с Уотерсоном. Но было бы странно надеяться, что в арсенале "Пасифлоры" отыщется хотя бы самый дрянной пистолетик с глушителем.

А вот и типичный для тропиков деревянный бунгало ("А разве бывают другие?" – подумал Джеймс). Слишком аккуратный домик, но это не надолго. Альбионцы и люди подпоручика Жаня (всего три сержанта – надпоручик Тай доверил ему почти всех бойцов, болееменее владевших английским и/или австралансом) окружили бунгало "полумесяцем". Согласно предварительной договоренности, Хеллборну предоставлялась сомнительная честь первым переступить порог. Джеймс осторожно поднялся по ступенькам – они обманули его ожидания и совсем не скрипели – и потянул за дверную ручку. Дверь была незаперта. Хорошее начало. В первой комнате царил полумрак. В одном углу ктото храпел, в другом – ктото сопел. Хеллборн пожал плечами, выглянул наружу и пальцем поманил за собой остальных. Потом вернулся внутрь. В следующей комнате явно не спали. Ведущая туда дверь была полуоткрыта, по ту сторону порога горел свет, тихо переговаривались двое или трое голосов и почти неслышно шипели/трещали какието электроприборы. Почему "какието"? Хеллборн был попрежнему готов держать пари – "телефункены".

"Убей первого врага, забери у него многозарядный "манлихер", – с тоской вспомнил Джеймс совет старого ветерана. Это если один на один, а тут можно и не успеть. Передвинул кобуру с пистолетом на живот, покрепче прижал приклад легкой винтовки в плечу. Оглянулся. Глаза уже успели привыкнуть к полумраку. Двое альбионцев заняли позицию у одной кровати, двое корейцев нависли над другой. Ни резать, ни будить пока не стали. Успеется. Остальные бойцы расредоточились вдоль наружной стены. Беллоди встал по левую сторону от Хеллборна. Они обменялись взглядами и синхронно кивнули. Все равно больше двух человек в один прием не пройдут через дверной проем. Уан, ту, фри…

– Handen hai, – негромко, но твердо произнес Хеллборн. – Руки вверх.

Гребаный кал – один всетаки решил сыграть в героя! К счастью, он потянулся не к радиопульту, а к поясной кобуре. БАНГ! – пуля Беллоди пробила викингу ключицу. Хороший выстрел, наповал. И форму почти не забрызгало. В оставленной за спиной комнате послышалось движение, ктото громко спросил "Vos?", потом послышался хрип, удар прикладом, и несколько негромких добрых слов на австралансе. И наступила тишина.

– Кто вы такие? – в комнате с радиопультом оставались еще двое, один сидел, другой стоял у окна. Оба с поднятыми руками. Говорил старший по званию, стоявший у окна риттмейстер.

КЛАЦ! – Беллоди наконецто вспомнил, что его винтовка временно бесполезна и открыл затвор. Поспешно запихнул новый патрон на место выпавшей гильзы.

– Вооруженные силы ФАБРИКИ, – лейтенант Хеллборн решил говорить за весь Братский Альянс. – Отойдите подальше от радиопульта.

Викинги подчинились.

В комнату проник старшина Коппердик. Быстро оценил обстановку, подошел к пленным, обыскал, отобрал один револьвер у старшего. Младший офицер вовсе не был вооружен.

– Сядьте на пол, руки за голову, – продолжил Хеллборн. – Без глупостей. Теперь вы у нас в плену, – на всякий случай добавил он.

За стенами домика прозвучали громкие и торопливые шаги. И не только шаги. Разговор на австралансе.

– Что это было, Джан? – вопрос.

– Понятия не имею, – ответ.

– Ктото стрелял? – предположение.

– А черт его знает, – не самый удачный ответ.

В первой комнате снова послышалось движение, потом чейто крик, потом еще один, потом яркая вспышка света, затем выстрелы. Многомного выстрелов. Альбионцы у радиопульта были вынуждены пригнуться – полетевшие с той стороны пули легко пробивали фанерные стенки.

– Сторожи здесь! – приказал Джеймс Беллоди и попытался вернуться в первую комнату. То ли ползком, то ли на четвереньках. Дверь почемуто заклинило, и он с трудом протиснулся в узкую щель, только чудом не сорвав хлипкую фанерку с петель. Когда ему наконецто удалось пересечь порог, все было кончено. Тогда как гдето на другом конце белголландской базы все только началось. Ну да, именно такого сигнала остальные группы и ждали.

Пейзаж после битвы, представший перед глазами Хеллборна, производил впечатление во всех возможных смыслах. Нагрянувший патруль виксов (4 ед.) был перебит и валялся снаружи, у входа. Уотерсон бродил среди трупов и следовал советам Коппердика – собирал оружие. А на полу первой комнаты, в свою очередь, лежали без признаков жизни Энди Спрэнг, один из пленных и корейский подпоручик Жань. Бобби Розинделл сидел в углу с бледным лицом, корейский санитар бинтовал ему плечо. Не менее бледные Остин и Вильсон стояли в другом углу и почемуто целились друг в друга. Остин при этом наступал ботинком на живот второго пленника, вроде бы живого и протестующего против такого обращения. Рядом с ними застыли сержант Сун и последний из уцелевших корейцев. Кто сказал, что азиаты не способны излучать сильные эмоции? На лицах малышейподводников было нарисовано нечто настолько запредельное, что Джеймс Хеллборн раз и навсегда отказался от мысли полюбоваться на материальное воплощение этого ужаса. Мичман Флойд кружил вокруг этой живописной группы и чтото пытался сказать.

– Отставитьпрекратитьсмирносмотреть на меня!!! – вспомнил Хеллборн почти все известные ему команды. – Что здесь произошло? Нет, не важно, потом разберемся. Старшина! Присмотрите здесь. Охранение и все такое. Не мне вас учить.

На других концах базы продолжали греметь выстрелы и крики. Но альбионского офицера эти бурные явления в настоящий момент не волновали. Он действовал согласно плану. Захватить радиостанцию и оборонять ее вплоть… – и далее по списку.

Хеллборн вернулся к радиопульту.

– …нет, моникин, мы тебе ничего не скажем, – спокойно отвечал плененный риттмейстер на вопросы Беллоди. – Вы еще ответите за…

– Ух ты, начитанный викс попался! – перебил его Джеймс. – Можешь ничего не говорить. Мы отдадим тебя нашим корейским друзьям.

Белголландец побледнел.

– Вы не имеете права. Это будет нарушением всех Женевских конвенций и соглаше…

– Это еще почему? – искренне удивился Хеллборн, за последние дни потерявший немного уважения к продуктам графомании гостей Швейцарской Республики. – С каких это пор трансферт военопленных между союзными державами является нарушением чеголибо?

– Да пошел ты к черту!!! – внезапно сорвался на крик второй офицер, эрстлейтенант. – Я не собираюсь здесь подыхать! Ты понимаешь, что они могут сделать, когда все обнаружат!!!

Другой на его месте обязательно спросил бы – "что обнаружат?", но Хеллборн промолчал. Пусть покричит.

– Нет у нас стандартных сеансов связи, не предусмотрены! – выпалил младший викинг. – Круглые сутки сидим в эфире, трепемся обо всем понемногу. Для срочных внешний сообщений держим две свободные волны…

– Эй, ктонибудь! – Хеллборн повернулся к двери. – Тащите пленного сюда.

Из соседней комнаты показались Уотерсон и один из корейских сержантов. Они несли последнего пленника, удерживая его за подмышки.

– Подтверди то, что он только что сказал, – обратился к пленнику Хеллборн. Пленный, еще один эрстлейтенант, затравленно уставился на альбионца.

– Извините, что я должен подтвердить?…

Джеймс нежно потрепал его по щеке. Викинг вздрогнул, как от удара током, и попытался отпрянуть, но солдатысоюзники держали его крепко.

Хеллборн вздохнул и демонстративно расстегнул кобуру.

"Развлекаешься, Джеймс?  – спросил мерзкий внутренний голос. – Приятно быть по другую сторону решетки, не правда ли ?"

"Какой еще решетки ?!"

"Это в переносном смысле, дурачок ".

– Таблица кодов в нижнем ящике стола! – неожиданно завизжал третий белголландец, и внутренний голос остался без ответа. – Клянусь, я сам ее туда положил!!!

– Жалкие трусы, – попытался избразить презрение риттмейстер. – Вы ответите перед трибуналом.

Джеймс повернулся к нему и внимательно изучил мундир старшего офицера. Несколько планок и нашивок за ранения. Смотрика, два "Испанских креста"! Ветеран. У младших офицеров ничего подобного не было. Хеллборн перенес взгляд на застреленного вахтмейстераевразийца. Тоже ветеран с нашивками. Вот почему он потянулся за револьвером.

– Мамочкины сынки, – продолжал риттмейстер. – Устроились на теплое местечко? Не думали, что война сюда доберется? А вот вам мужской половой орган !

– Придержите язык, командир! – неожиданно огрызнулся сидевший на полу эрст. – Мы сейчас все в одной заднице.

– Это ты в заднице, сопляк, – убежденно заявил старший викинг. – А я в плену.

Этот парень начинал нравиться Хеллборну. Пожалуй, не стоит отдавать его азиатским союзникам…

За окном послышался топот ног и новые голоса. Джеймс прислушался. Свои. Он попрежнему понимал только одно слово покорейски, но уже научился узнавать этот нечеловеческий язык.

Несколько мгновений спустя на пороге появился надпоручик Тай Кван До и сообщил радостную новость – бой окончен, база викингов в руках Альянса. Еще через несколько минут пришло время узнать, "что здесь произошло".

Сбивчивые рассказы альбионских солдат и корейских сержантов помогли восстановить картину.

Когда патруль виксов, судя по голосам, был уже совсем рядом, рядовой Найджел Остин взялся за дверную ручку с явным намерением ее повернуть. Подпоручик Жань велел ему отойти, но альбионский морпех просто отпихнул его плечом и распахнул дверь. Викинги стояли уже у самого входа, и Остина ослепил луч мощного фонаря. Враги соображали быстро и нажали на гашетки, едва увидев чужую униформу. Дуракам везет – пули продырявили китель Остина в нескольких местах, не задев его самого. Но подпоручик Жань, стоявший у него за спиной, был убит на месте. Из других альбионцев ближе всех к дверному проему оказался Спрэнг, который немедленно вскинул оружие, но не смог выстрелить – Остин заслонял ему обзор. Пока помощник повара соображал, что делать дальше, еще несколько вражеских пуль попали в него. Только тогда Остин захлопнул дверь и вернулся в комнату. Остальные бойцы Альянса уже стреляли через окна. Уже в ходе дальнейшего боя одна пуля досталась Розинделлу, и еще одна шальная – одному из пленных викингов.

Итог битвы – полная победа ФАБРИКИ. 5–2 в пользу Альянса. Или 2 с половиной, если принять во внимание пробитое плечо Розинделла. Достойная победа, но корейцы почемуто считали ее пирровой.

Потустороннее выражение лица, уже украсившее сержанта Суна и его англоговорящих товарищей, постепенно передалось всем остальным корейцам. И Хеллборну это не понравилось. Очень не понравилось. Поэтому Джеймс принялся тщательно анализировать операцию в поисках ошибок.

На первый взгляд ошибок не было.

Они осторожно вошли в бунгало. Всем отрядом, 13 человек. Таков был план. До прибрежной полоски джунглей – несколько десятков метров, спрятаться от патрулей было негде.

Солдаты взяли на прицел двух спящих. Все хорошо.

После этого Хеллборн персонально отправился штурмовать комнату связистов. И взял с собой второго по рангу офицера. Не стоило этого делать, но с точки зрения закона ничего преступного он не совершил.

Комната связистов захвачена. К ним присоединился старшина Коппердик. Окончательно обезоружил пленных. Все правильно.

Кто остался за старшего в первой комнате? Подпоручик Жань.

На первый взгляд, корейский офицер действовал грамотно. Но альбионский морпех простонапросто наплевал на его приказы. Да еще грубо оттолкнул в сторону.

Результат – преждевременное обнаружение и двое погибших, кореец и альбионец.

Виновен? Виновен, ваша честь! Вне всякого сомнения!

– …изза тебя, козла, моего кореша завалили, – почти плевался Вильсон, – и если бы не мистер Флойд, нам бы всем конец…

Мичман Кеннет Флойд, как старший по званию, принял командование на себя. Все правильно. Грамотно вступил в бой и сумел вырвать победу. Молодец, парень. Далеко пойдет. Если доживет до конца войны.

Хеллборн попрежнему ничего не понимал, но красноречивые взгляды, которые корейцы бросали на лежавшее у входа в бунгало тело подпоручика Жаня, все ему рассказали. Экипаж "Пасифлоры" очень любил подпоручика. Он был хорошим командиром и отличным товарищем. А теперь он умер.

– Что вы намерены предпринять, мистер Хеллборн? – стоит ли добавлять, что в голосе надпоручика Тай Кван До отчетливо звучали горечь и осуждение.

"Вот что значит командовать солдатами на войне, мистер Хеллборн ", – ехидно заметил один из внутренних голосов.

"А ведь это совсем нетрудно", – подумал Джеймс.

"Командовать ?" – уточнил внутренний голос.

"Нет, я не это имел в виду. Заткнись, идиот".

Глава 8. Правосудие

Шаг вперед. Еще один шаг вперед.

– Сдайте оружие, мистер Остин.

Измученный и бледный морпех ("Виновен, ваша честь!") машинально протянул ему винтовку. Хеллборн открыл затвор, развернулся и бросил "пендрагон" в сторону старшины Коппердика. Ветеран в который раз не подвел – подхватил оружие на лету.

– Смирно! Равнение на центр! Рядовой Найджел Остин, личный номер Е2236196 ("разведчик должен запоминать цифры"), Республиканский Альбионский Флот, вы обвиняетесь в прямом нарушении целого ряда приказов, что повлекло за собой гибель альбионского солдата, союзного офицера и поставило под угрозу важную миссию. Первый приказ, полученный вами при многочисленных свидетелях 10 февраля сего года, гласил: в отсутствие альбионских командиров и будучи в зоне влияния Корейского Императорского Флота, всегда следовать инструкциям и приказаниям вышестоящих корейских офицеров и унтерофицеров. – Хеллборн развернулся на каблуках. – Мистер Уотерсон, вы подтверждаете дачу мной такого приказа?

"А ведь я не совсем это приказал, – с ужасом подумал Джеймс. – То есть не такими словами…"

– Подтверждаю, сэр, – выдавил из себя Уотерсон и отвел взгляд.

– Мистер Вильсон?

– Еще как подтверждаю, сэр!

– Извольте отвечать по форме. Мистер Коппердик?

– Подтверждаю, сэр.

"Оставим мелкие несуразности крючкотворам ".

– Мистер Флойд?

– Подтверждаю, сэр, – почти прошептал мичман.

"Опять нестыковка. Альбионский командир Флойд был рядом. Но какая разница? Оставь это крючкотворам !"

– Мистер Беллоди?

– Он остался у радиопульта, сэр, – тем же громким шепотом ответил Кеннет Флойд.

– Блгодарю вас, господа, – Хеллборн снова повернулся к Остину. – Уже находясь под действием вышепрозвучавшего приказа, будучи на вражеской территории, в ходе специальной операции, вы получили прямой и недвусмысленный приказ подпоручика Жань Сы Шина отступить от входной двери обороняемого объекта. Вы не только проигнорировали этот приказ, но и применили против старшего офицеру силу, а именно оттолкнули его…

"Черт бы побрал этот идиотский прокурорский диалект. К черту. Выучить бы еще один иностранный язык. Корейский, например ".

Поворот на каблуках.

– Мистер Уотерсон? – Подтверждаю.

– Мистер Вильсон? – Подтверждаю.

– Мистер Коппердик? – Не могу знать, сэр.

– Все правильно, старшина. Вы находились в другой комнате, рядом со мной и мистером Беллоди. Мистер Флойд?

– Подтверждаю, сэр.

Поворот на каблуках.

– Таким образом, мистер Остин, вы нарушили как минимум два прямых и недвусмысленных приказа, что повлекло за собой гибель альбионского солдата, союзного офицера и поставило под угрозу важную миссию.

"Повторяешься, Джеймс ".

– Что вы можете сказать в свое оправдание, мистер Остин?

– Я… я не знаю… – пробормотал солдат.

– Рядовой Найджел Остин, личный номер Е2236196, Республиканский Альбионский Флот, я нахожу вас виновным согласно параграфам 2, 3 и 5 Альбионского Военного Кодекса и приговариваю к смерти. Вы будете застрелены, пока не умрете, и да поможет вам Бог. Мистер Остин, желаете ли вы произнести последнее слово?

Остин зашептал какуюто молитву… Хеллборну показалось, что латинскую, но он не стал прислушиваться. Поворот на каблуках. Вильсон сделает это с удовольствием, будь он проклят. Уотерсон сейчас грохнется в обморок, в лице не кровинки. Розинделл ранен, а если бы и нет? Три человека – это не расстрельная команда, а черт знает что.

"А ведь это совсем нетрудно", – подумал Джеймс. – "Застрелить альбионского гражданина".

"За что мы сражаемся ?" "

"А за что я сражался в Лондоне? Так что для меня этот альбионский гражданин?"

Он мог ожидать чегонибудь такого от Вильсона или Спрэнга, но Вильсон сегодня на коне, а Спрэнг ухитрился пасть смерть героя (официально). Он мог ожидать чегонибудь подобного от Уотерсона, любителя пройтись по "корейским обезьянам", но не от этого парня, которому ощупывал шишку в первый день плена. Идиот. О чем он думал? Сам виноват.

– На колени, – приказал Хеллборн. Остин его не услышал. Неважно. Джеймс расстегнул кобуру, достал однозарядный корейский пистолет, быстро взвел курок и выстрелил, даже не целясь. С такого расстояния промахнуться было невозможно.

"СмитВессон калибра тридцать восемь – друг мой до последней перестрелки, если мы о чемнибудь попросим – это чтоб подохнуть не у стенки …"

– Расстреляют тебя на рассвете,

Прямо в грудь, а быть может и в лоб,

И не узнают супруга и дети,

Где лежит заколоченный гроб… – неожиданно противным голосом затянул Вильсон.

– Мистет Вильсон, вы идиот? – так и без каблуков можно остаться.

– Как прикажете, сэр! – матрос вытянулся по стойке "смирно".

– Это не было приказом, Вильсон, – очень мягко уточнил Хеллборн. – Это был вопрос.

– Виноват, сэр. Не могу знать, сэр.

– Тогда возьмите лопату и похороните его.

– Где я возьму лопату, сэр? – удивился Вильсон.

– Попробуйте достать ее изпод земли. ИСПОЛНЯТЬ!

Теперь Джеймс повернулся к стоявшим в отдалении корейцам. На их лицах больше не было гнева. Только легкая печаль.

Надпоручик Тай Кван До:

– Вы правильно поступили, мистер Хеллборн.

Старшина Коппердик:

– Вы правильно поступили, мистер Хеллборн.

Мичман Флойд:

– Я верю, что вы правильно поступили, мистер Хеллборн, и иначе было нельзя.

В итоге их всех похоронили в братской могиле – и Спрэнга, и Остина, и корейцев. Поставили крест и дали одиночный залп. Викингов и самураев отправили в лагуну. Еще до обеда акулы наведут порядок. А сейчас время завтрака. Солнце поднялось из глубин океана… блаблабла, оставим это романтикам.

– А теперь за мной, мой альбионский друг, – предложил надпоручик Тай Кван До. – Полюбуемся на трофеи.