Текст книги "Железные Люди в Стальных Кораблях"

Автор книги: Владлен Багрянцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 65 (всего у книги 68 страниц)

* * * * *

Хеллборн открыл глаза и понял, что все еще находится на борту летящего вертолета. Сколько времени прошло? Немного, не более часа.

Связанные руки и ноги затекли – как и положено, поэтому альбионец потратил несколько минут, чтобы устроиться поудобнее. После чего попытался прислушаться к разговорам окружавших его людей.

Археологи говорили о чемто своем пошведски. Простые солдаты – вроде бы полатыни, но настолько варварской, что понять ее было мудрено. Другое дело – командир отряда, ведущий беседу со своим заместителем. В их разговоре было понятно почти все.

Почти, но не все. Слова – понятные. Пленившие его римляне обменивались мнениями по насущным вопросам международной политики. Однако нить разговора от Хелборна решительно ускользала.

«Какой странный мир, – в очередной раз подумал пленник. – Что здесь произошло, и по какой дороге пошла здешняя история?»

С одной стороны – Англия, Америка, Швеция, простые и знакомые государства из ХХ века.

С другой стороны – ахейцы, шумеры, спартанцы, самниты, пальмирцы, гиксосы! Все эти народы из невероятной седой древности окружали столь же архаичное Римское царство и время от времени конфликтовали с ним. Не республику, не империю! царство, вызывающее из памяти образы Помпилиев и Тарквиниев. Как такое возможно?

Вертолет пошел на посадку, а Хеллборн так и не нашел ответ.

Гигантские винты прекратили вращение. Деймосу развязали ноги и позволили самостоятельно выбраться наружу, вслед за другими пассажирами. Веревки на руках заменили металлическими наручниками, принесенными кемто из аэродромной обслуги. Кляп тоже вытащили, но альбионец не спешил с разговорами, занятый осмотром окрестностей.

Ничего особенного, отметил Хеллборн, убогая колониальная глухомань. Деревянные бараки, бунгало, почта, школа, церковь – вот и весь городок.

Церковь? Похоже, царственные римляне все равно стали добрыми христианами. Но вот крест на крыше… Ответ был гдето рядом, но Хеллборн снова не успел его найти – легионеры погрузили его в подъехавший грузовичок и повезли в неизвестном (а каком еще?) направлении. «Двигатель внутреннего сгорания? Нет, это не римская колесница», – подумал Деймос.

Ехали недолго, всего через пять минут машина основилась возле двухэтажного домика, должного изображать дворец местного губернатора. Или прокуратора. К сожалению, в окружавшей атмосфере царил полный штиль, флаг на мачте не развевался, поэтому Хеллборн не смог полюбоваться на его цвета.

Зато он вдоволь полюбовался на внутреннее убранство губернаторского дворца. Причудливая смесь роскоши и нищеты, шикарные шелковые портьеры и обшарпанные деревянные стулья. По крайней мере, в приемной.

– Агент Валериан у себя? – спросил командир отряда у сидевшего за барьером секретаря в пышном разноцветном мундире.

– Агент на докладе у прокуратора, – отозвался секретарь, с любопытством во взгляде осматривая приведенного пленника. – Придется подождать.

– Делать нечего, – кивнул офицер.

Хеллборну предложили сесть, но альбионец не оценил доброту пленителей. Его уши ничего не слышали, потому что глаза были прикованы к большой карте мира, занимавшей добрую половину стены за спиной секретаря.

Минут пять спустя Деймос Хеллборн согнулся пополам и истерически расхохотался. Едва пришел в себя, и наконецто опустился на предложенный стул, утирая слезы скованными руками. Осмотрелся. Злые и хмурые лица окружавших его «римлян» не предвещали ничего хорошего. Неудивительно – он наверняка не первый, кто над ними смеется. Хеллборн печально вздохнул и снова посмотрел на карту.

И вот что он увидел:

И как он только сразу не догадался!

«Римское царство»?! Румынское королевство!

«Варварская латынь»?! Румынский язык!

«Клянусь Юпитером»?! А сам небось православную церковь посещает…

Что ж, даже на родной планете Хеллборна румынские аристократы, ведущие дебаты в своем парламенте, предпочитали классическую латынь любому другому языку. И называли себя наследниками древних римлян. Очевидно, что в этой вселенной они пошли еще дальше.

Со всевозможными «шумерами», «спартанцами» и «самнитами» тоже все ясно – еще один мир любителей замысловатых аббревиатур.

Индонезийский султанат Ачех (Acheh) прозвали «Ахайя» (Achaea) – нетрудно было опечататься.

Интересно, что такое или кто такой «Пальмиро Тольятти», и почему в его честь переименовали здешнюю Итальянскую колониальную империю?

Непонятно также, почему Китай называется «Саргония», а Египет – «Гиксосия». Не исключено, что и это аббревиатуры, но примечания к карте их почемуто не расшифровывают. Неважно.

Жуткая мешанина больших и маленьких независимых государств в обеих Америках. США, Боливия, Никарагуа, Сальвадор… Ладно, разберемся потом.

Альбион! Антарктида!!! И в этой вселенной ее называют «Новый Южный Египет»! Неужели там закрепились испанцы? Кто знает!

Бельгия, Нидерланды и Люксембург – три отдельных государства; скромная, но единая Германия; какаято «Югославия»; французский Индокитай, британская «Индийская империя», американские «Филиппины», японская Корея и японский Тайвань…

А самый главный вопрос так и остался без ответа – как он будет выбираться отсюда?!

* * * * *

Белобрысый, обгоревший на солнце, с расширенными зрачками (но вроде не кокаинист), невероятно длинный (двести пять сантиметров минимум) – агентинребус Валериан Арбореску оказался очень молодым и очень нервным человеком. Слишком нервным для своего возраста. Впрочем, при такойто работе…

– На кого ты работаешь?! Признавайся, мезавец! Имена, явки, пароли! Говори, говори, говори!!!

…тем не менее, до покойного чифкомандора Ла Бенева начальнику здешней сигуранцы было очень далеко. Во всех смыслах. Как и его ленивым подручным. Поэтому Деймос мог позволить себе отправление фантазии в свободный полет.

– Мы собираемся свергнуть все мировые правительства и провозгласить Соединенные Штаты Мира, – признался Хеллборн всего через сутки. – Наш секретный склад находится в подземном лабиринте малайского города. И только я могу провести вас через все ловушки и заминированные проходы.

Арбореску ему почемуто не поверил.

– Но там действительно находится тайное убежище, – прорыдал Деймос еще через двенадцать часов. – Пусть мы всего лишь занимались контрабандой слоновой кости…

– Ну, допустим, – кивнул достойный наследник древних римлян. – А зачем ты носил военную форму и фальшивые документы несуществующего государства?

– Я должен был прикинуться сумасшедшим в случае ареста, – заявил Хеллборн. – Но у меня это плохо получилось. Тем не менее, потайной склад действительно существует, и я могу…

– Заткнись, – оборвал его следователь. – Сдается мне, ты чегото не договариваешь.

– Но как я могу договорить, если вы велели мне заткнуться? – удивился Деймос.

– Заткнись! Но от тебя может быть больше пользы, чем ты способен себе представить. Нет, карьеры я на тебе не сделаю, – с искреним сожалением заметил Арбореску. – Даже если ты чегото стоишь, все равно все плоды присвоит ктонибудь их моих шефов. Поэтому придется довольствоваться малым, и это малое я упускать не собираюсь. Решено! Я немедленно отправляю тебя в столицу. Разумеется, мне придется лично сопровождать столь ценного пленника. Внеочередной отпуск в цивилизованной Европе, если повезет – растяну его на неделю, а то и две…

– В столицу? – ухмыльнулся Хеллборн. – В Рим?

– Нет, – отрезал «римлянин». – Все дороги ведут в Бухарест. Ах, какой город! Париж Восточной Европы!

«Париж в заднице, – подумал Деймос. – Десять тысяч километров от ближайших Зеркальных Ворот плюсминус».

– Поплывем? Или полетим? – равнодушно уточнил альбионец.

– Полетим, – небрежно отвечал Арбореску, нажимая на кнопку под столом. – Центурион! Отведите его обратно в камеру.

– Значит, не долетим, – заметил Хеллборн, окончательно смирившийся с текущим положением вещей.

Как в воду глядел! Впрочем, нетрудно было догадаться – с егото богатейшим опытом воздушноморских катастроф и вражеских перехватов…

Сверхтяжелый геликоптер Римского Воздушного Флота «Купидон27», на борту которого находились Деймос Хеллборн, Валериан Арбореску и сопровождающая охрана, был сбит над Египтом.

* * * * *

– …говорил, надо было лететь через Судан! Нет, же хотели сэкономить время! Теперь сэкономишь на похоронах, bagatias pulan git de poponar!!! – от всей души заявил пилот, выбираясь из разбитой машины.

– Заткнись! – заорал в ответ Арбореску. – Fututen nara ta de vagabond!

– Dute dracului! – не остался в долгу пилот.

– Вы не могли бы объяснить, почему все так нервничают? – Деймос Хеллборн был сама вежливость. Он любовался пейзажем. Точнее, делал вид. Любоваться было нечем. Над идиотской песочной пустыней занимался мутный рассвет. Разве что температура воздуха приятно холодила кожу. Градусов девятнадцать, прямо как в разгар альбионского лета. Жаль, сейчас солнце поднимется повыше, а с ним и ртутные столбики…

– Сними с него наручники, – неожиданно приказал Арбореску ближайшему охраннику. – И пусть ктонибудь даст ему оружие. Вот, Галлиену автомат уже не понадобится. Стрелять умеешь, свергатель мировых правительств?

– Разберусь, – добродушно кивнул Деймос, открывая простейший предохранитель и передергивая затвор. – Но откуда столь внезапное доверие? Калибр 10 миллиметров? надо же, обожаю столь круглые числа…

– Ты что, до сих пор не понял?! – почти завизжал повернувшийся к нему пилот. – Скоро здесь будут гиксосы!

– И тогда нам крышка!!! – внезапно подхватил Арбореску. – Они не станут разбираться, кто здесь полицеский, а кто арестованный! Эти чудовища всех убьют! Всех, понимаешь?!

– Вот прямо сейчас и начнем, – снова кивнул Хеллборн и принялся расстреливать своих спутников короткими очередями. Это было нетрудно – кроме него в крушении уцелело всего пять человек.

– «Всех, всех!» – передразнил он, пиная труп агента Сигуранцы. – Иди к черту и передай ему привет от Деймоса Хеллборна. Ни одна сволочь, ни в одной вселенной, не посмеет причинить ему боль и остаться безнаказанной!!! Понял, тварь?! Понял?! Почему ты молчишь?! Отвечай! На кого ты работаешь, сука?! Говори, говори, говори!!!

Деймос перевел дыхание и опустил автомат. Снова осмотрелся.

– Я встретил путника; он шел из стран далеких, – напыщенно продекламировал Хеллборн. – Я – Озимандия, я – мощный царь царей! Пустыня мертвая… И небеса над ней… Ну и так далее.

На горизонте чтото показалось. Деймос прищурился. Забрался в кабину разбитого вертолета и отыскал бинокль.

– Тактактак, – констатировал он. – Три… нет, четыре машины. Внедорожные пикапы, или даже «дженерал перпоуз», как говорят наши американские кузены. По пятьшесть человек на борту, плюс станковый пулемет или даже «эрликон». Станут ли они разбираться? – задумался Хеллборн. – Почему бы и нет! Готов спорить, эти румынские мерзавцы успели насолить всем встречным и поперечным, поэтому так и тряслись за свои шкуры. А мне с этими парнями делить нечего. Я перед ними ни в чем не виноват! Мы прекрасно поладим. Совершенно верно. Именно так.

И воодушевленный своей железной логикой, Деймос Хеллборн бросил оружие на песок, устроился на расплющенном корпусе вертолета в позе лотоса и принялся терпеливо ждать.

– Придут варвары и решат все мои проблемы, – промурлыкал он себе под нос.

*****

Боевые колесницы гиксосов подъехали вплотную, резко затормозили, подняв тучи песка, и принялись выплевывать экипажи. Успевший заскучать Хеллборн занялся привычным для себя делом – принялся классифицировать новых знакомых по расовому и униформистскому признаку.

Белые, негры, арабы – полный интернационал. Похоже, бывалые бойцы. Бандитские шрамоносные рожи, просят кирпичей и других тяжелых предметов.

Униформа – обычная ближневосточная хлопчатобумажка, штаны с большими накладными карманами, рубашки на выпуск и широкие ремни. Но вот цвет! Красный, и такой яркий, что даже глаза ломит. И что странно, ничего похожего на знаки различия. Здесь что, одни рядовые собрались? Или они анархисты?

Оружие (винтовки, п.п. и т. п.) на первый взгляд изрядно потертое и часто используемое. А кроме винтовок чуть ли не каждый вооружен чемто острым и холодным. Удивленный Хеллборн заморгал и попытался вызвать из памяти уроки античной истории. Что это? Настоящий египетский меч?! Как его, кхопеш? Судя по всему – не оригинальная бронза, а современная копия из хорошей оружейной стали.

Гиксосы тем временем непринужденно рассыпались по окрестностям. Один полез в геликоптер, другие принялись осматривать и переворачивать разбросанные вокруг трупы. И, разумеется, как минимум один (самый высокий, самый здоровый и самый белый) заинтересовался Хеллборном.

– Ты кто такой? – вопрос прозвучал пофранцузски, довольно грубо и невежливо.

«Не поторопился ли я?» – впервые задумался Деймос, но было слишком поздно чтолибо менять.

– Я был пленником на этом корабле, – ответил Хеллборн. – Мне удалось вырваться и завладеть оружием…

– Так это ты их положил? – в голосе собеседника прозвучало уважение.

– Только пятерых, – скромно признался Деймос. – Остальные погибли во время крушения.

– Ну и черт с ними, – согласился гиксос.

(«А почему их всетаки так называют?»)

– Прошу прощения, но почему вас называют гиксосами? – спросил Хеллборн.

Собеседник немедленно сменил лениводобродушное выражение лица на смертельно оскорбленное.

– Чего? Между прочим, ты кто такой вообще?!

– Я был пленником на…

– Это я уже слышал! Ты кто такой?!

Хеллборн вдруг понял, что ему решительно не нравится французский язык нового знакомого. Почему он вообще говорит пофранцузски? Египет и на этой планете был французской колонией? Чертовы «римляне» не пожелали просветить его, хотя Деймос настойчиво требовал хоть какойнибудь учебник истории из тюремной библиотеки…

О чем это он? Ах, да, странный, но такой знакомый диалект французского… Французский, гиксосы… Брюссельский акцент?! Белголландцы?! Виксосы?! Виксосы?! Куда он попал?!

– Я с тобой разговариваю, плесень, – напомнил о себе человек в красной униформе.

Альбионец ничего ему не ответил, но по уважительной причине. Странное зрелище приковало его взгляд. Один из гиксосов, осматривавших трупы, снял с пояса мечкхопеш и с размаху опустил его на ближайшего румына. Поднял отрубленную руку, отряхнул ее от песка и остатков униформы, принюхался, надкусил. Сплюнул, но потом откусил другой кусочек.

– Лучше поджарить, конечно, но и так сойдет, – подмигнул он недоумевающему Хеллборну.

– Хватит жрать, – повернулся к нему командир, – на базе пообедаем.

– Как скажешь, брат, – не стал спорить боец. Отрубленная рука полетела в кузов ближайшего джипа. За ней последовали другие руки, ноги, головы, а также вполне легальные трофеи вроде винтовок, пистолетов и запчастей вертолета.

– А с этим что? – уточнил другой гиксос, кивнув на Хеллборна, изображавшего соляной столб.

«Куда я попал?! Они что – каннибалы?!»

– Странный он какойто… На романца не похож. Ладно, возьмем с собой, – решил командир.

Хеллборна сняли с вертолета и бросили в одну из машин. Удачно бросили, ибо он мог наблюдать за последовавшим представлением.

Гиксосы слили остатки топлива из баков разбитого «Купидона» и подожгли вертолет. После чего встали в круг и принялись водить хоровод, извергая при этом странные и загадочные лозунги:

– Какой сейчас год?

– Год Ноль!

– Какой сейчас год?!

– ГОД НОЛЬ!!!

– С новым годом!

– С новым годом!

– Кто ваш вождь?!

– У нас нет вождей!

– Кто ваш бог?!

– У нас нет богов!

– Кто ваш брат?!

– Ред Браун! Ред Браун! Ред Браун!

– Кто вы?

– Мы – гиксосы!

– Кто мы?!

– МЫ – КРАСНЫЕ ГИКСОСЫ!!!

– Свобода!

– Смерть!

– Свобода!

– Смерть!

– Свобода или смерть?!

– И смерть, и свобода!!!

– Мир прекрасен!

– Очистим его!

– Железо и кровь!

– Кровь, мясо, пулеметы!!!

– Год Ноль!

– С новым годом!

– Ред Браун!

– С НОВЫМ ГОДОМ!!!

– Отлично, поехали отсюда, – подытожил командир.

Джипы взревели почти одновременно и направились на север. Деймос Хеллборн лежал на дне кузова, между цилиндрами пулеметной треноги. Стоявший за пулеметом гиксос держался одной рукой за казенник, а в другой сжимал чьюто отрубленную кисть и с хрустом обгладывал пальцы.

* * * * *

«Какая странная каменоломня», – заметил Деймос, когда гиксосы вытряхнули его из машины.

Разумеется, над ним давлели штампы и стереотипы, но всетаки… Каменоломня – это, как правило, карьер или каньон. Грубо говоря – углубление в земле, в котором, собственном камни и добывают. Иногда камни добывают в горах. Иногда… Но раскинувшийся перед ним пейзаж не укладывался ни в какие рамки!

Слишком правильная груда камней на плоской равние, а чуть дальше – еще одна, и еще одна… По правую руку – Нил, и какойто мертвый город на другом берегу. Определенно, знакомая местность. Хеллборну раньше не приходилось бывать в Египте, но он прочел столько книг, видел столько фотографий… и поэтому все вспомнил и узнал!!!

Когдато здесь стояли великие египетские пирамиды. Хеопса, Хефрена, Сфинкса, и дальше по списку. Потом их ктото взорвал, разбомбил, уничтожил – и превратил в циклопические груды камней. Среди которых сейчас бродили, ползали и копошились тысячи – десятки тысяч оборванных, изможденных, изуродованных, жалких, несчастных людей всех рас и цветов кожи. Рабы древнего… нет, нового Египта.

Колючая проволока в несколько рядов, дополнительно украшенная пулеметными вышками, тянулась чуть ли не до самого горизонта. Многочисленные репродукторы извергали какойто незнакомый, но очень бравурный марш. Деймос прислушался.

Bring me my bow of burning gold!

Bring me my arrows of desire!

Bring me my spear! O clouds, unfold!

Bring me my chariot of fire!

I will not cease from mental fight,

Nor shall my sword sleep in my hand,

Till we have built Avaris here,

In our black and pleasant land!

И под звуки этой музыки обломками фараонского величия нагружали разнокалиберные грузовики – от скромных двухтонок до гигантских карьерных самосвалов, немедленно отбывающих кудато на север. На строительство Авариса, не иначе.

А потом Хеллборн увидел вторую половину беды. Столбы вдоль дороги, распятые скелеты, подвешенные клетки, виселицы, черепа на кольях – полный набор, почти как в освобожденном ПортСултане, но в несколько раз больше. Раз в десять. А то и в двадцать.

«Святая дева Елизавета, куда я попал?!»

– Ну, чего встал? – довольно добродушно поинтересовался командир патруля. – Шагай вперед!

И они зашагали.

Комендант лагеря и начальник работ обитал в самом настоящем вертолете, выгодно смотревшемся на фоне палаток, деревянных бараков и прочих глинобитных домиков. Вертолет был лишен винтов, лопастей и других важных деталей, необходимых для полета. Но, как подозревал Хеллборн, должен был сохранить роскошное внутреннее убранство. На борту приземленной машины среди прочих красовался плакат с готическим текстом: «Только на твердой земле человек может быть свободен!» Похоже, воздушные полеты здесь не поощряются. И «Купидону27» просто не повезло напороться на случайный пустынный патруль, вооруженный зенитными автоматами.

Комендант был высок, белокож и здоров – почти как командир патруля, только еще моложе. Он щеголял в аналогичной красной униформе без знаков различия. На доставленного пленника комендант взирал с легкой смесью лени, презрения и любопытства. Как ему это удавалось? – решительно непонятно.

– Так за что тебя романцы повязали? – спросил гиксосначальник.

– За контрабанду, – поспешно объяснил Хеллборн. – Пустяковое дело, товар стоил гроши, но шеф местной сигуранцы решил устроить за мой счет отпуск в столице. Он очень спешил, поэтому мы и пролетали над Египтом.

Деймос очень старался отвечать на все вопросы быстро и максимально ясно. У него временно пропало всякое желание шутить. Он только что видел, как двух рабов забили камнями, а одного четвертовали кхопешем и принялись поедать конечности – еще до того, как бедняга испустил дух.

Ах, как хорошо было в плену у виксов! у абиссинеров! у румын! даже у индюшатников – там была хоть какаято надежда.

В этом аду, как ни банально это звучит, надежду должны были давнымдавно убить. И сожрать.

– Запомни раз и навсегда, – спокойно и както равнодушно отвечал комендант, – если ты еще раз произнесешь это запретное и грязное слово на букву «Е», тебе отрежут язык, вместе с головой. Наша страна, от Ливийской пустыни до Нила, и от Нила до Красного моря называется Гиксосия. Мы – гиксосы. Красные гиксосы. Понял?

– Так точно, сэр! – рявкнул Деймос. – Гиксосия. Мы – гиксосы!

– «Мы», а не ты, – на удивление мягко поправил его собеседник. – Ты пока еще не гиксос.

– Так точно, сэр!!!

– Бывший солдат? – поднял брови гиксос.

«Какой у него отвратительный фламандский акцент!»

– Так точно, сэр!

– Прекрати называть меня «сэром», – столь же мягко потребовал гиксос, от чего по спине Хеллборна пробежался предательский водопадик пота.

– Так точно!.. Виноват.

– Напомни, как тебя звать?

– Хеллборн. Деймос Хеллборн.

– Англичанин?

– Так точно.

– И что же мне с тобой делать? – комендант задумчиво посмотрел на пирамидные развалины, пулеметные вышки и пыточные столбы.

«Что делать?» У Хеллборна было время об этом подумать, пока пулеметные колесницы удалялись от сгоревшего «Купидона», и пока он шел вдоль жуткого забора к жилищу коменданта.

Судя по всему (хоровод вокруг костра, лозунги, одноцветная униформа), он попал в руки правящего в Египте революционного движения. Какую официальную идеологию они исповедуют? Коммунизм? анархизм? фашизм? стоцкизм? – неизвестно, но явно не какойнибудь нацизмнационализм, потому что среди них есть белые европейцы, арабы, негры, и нет ни эллина, ни иудея. То есть красные гиксосы вполне будут рады принять в свои ряды скромного англосакса. Надо прикинуться восторженным неофитом – но не очень восторженным, не переиграть. Там видно будет. Прикинуться неофитом, потому что в противном случае он рискует превратиться в распятый скелет или в пустой череп.

– В той, прошлой жизни, меня несправедливо оклеветали и осудили, – с полоборота завелся Хеллборн, – поэтому я решил порвать с прошлым и принять участие в строительстве нового мира! А где в наши дни строят новый мир? Здесь, в Е… в Гиксосии!!! Я хочу быть с вами. Все равно у меня нет дороги назад. Особенно после того, как я прикончил «римских» ублюдков, державших меня в плену.

– Вот оно как, – задумчиво протянул гиксос. – Это предложение стоит рассмотреть. Но вот в чем проблема. Понимаешь, только человек может стать красным гиксосом. Они – люди, – он кивнул на окружавших его вооруженных солдат. – А вон там, за колючкой – обезьяны. Обезьяны, которые должны долго и упорно трудиться. Потому что только труд может превратить обезьяну в человека. И они будут трудиться, пока не превратятся в людей. Или сдохнут как обезьяны, недостойные человеческого звания.

«Обезьяны?… труд?… человек?… Я попал в страну победившего дарвинизма?!»

– Но как мне доказать свою человечность? – замирая от ужаса и собственной храбрости уточнил Деймос.

– «Мы – люди Книги и Закона, они – с одним железом дружат. Змея становится драконом, когда змею другую душит», – продекламировал комендант. – А обезьяна становится человеком, когда убьет другую обезьяну. Соображаешь?

– Соображаю, – кивнул Хеллборн, хотя на самом деле ничего не понял.

– Приведите Бандерлога, – приказал гиксос, повернувшись к охранникам.

«Бандер… кого?!»

Бандерлог оказался невероятно огромным и здоровым китайцем. Или японцем? корейцем? какимто азиатом из конфуцианской зоны. Он мог быть подданным Мэгги или старшим братом капитана Белгутая (где они теперь?…) Настоящий гигант, почти два метра, двести с лишним килограмм сплошных мускулов. В одной набедренной повязке, мокрый, пыльный и грязный – скорей всего, только что с каменоломни. Интересно, как ему удается поддерживать физическую форму в этом аду? Наверно, один из тех парней, про которых сказано – «То, что его не убивает, делает его еще сильнее». Лени и любопытства во взгляде Бандерлога не было, одно только презрение. Если Хеллборн правильно прочитал послание, заключенное в его узких глазах цвета ночных кошмаров.

– Твой новый рекрут, Червяк? – спросил китаец, повернувшись к коменданту. – Ладно, давай не будем с этим тянуть.

Но комендант никуда не торопился.

– Вот, англичанин, познакомься. Это говорящая обезьяна, Бандерлог. Порода редкая и вымирающая. Промежуточный этап эволюции. К сожалению, совсем не желает становиться человеком. И вряд ли уже станет.

– Я убил столько твоих обезьян, редофил, что уже давно стал трижды, четырежды человеком! – ухмыльнулся китаец.

– Как ты понимаешь, – гиксос попрежнему обращался к Хеллборну, – убийство обезьяны – далеко не единственный признак человека разумного. Но очень важный. Поэтому убей его.

«Кто он такой? Как он попал в рабство? За что? Почему? Мне приходилось совершать и более страшные поступки, но должна же быть какаято граница!

С другой стороны – это не мой мир, не моя война, а я должен выжить и хочу вернуться назад…

О чем я вообще думаю?! Это не беззащитный раб, которого мне предлагают добить из жалости – это настоящая машина для убийства!!!»

– УБЕЙ ЕГО!

Хеллборн почти уже решился, но Бандерлог всетаки опередил его. С диким нечленораздельным воплем китаец бросился вперед. Деймос поспешно отпрыгнул в сторону, и Бандерлог пролетел мимо.

«Так… драться по правилам с ним бесполезно. И это не старикпрофессор, которого можно убить двойным ударом в грудь. Нет, надо срочно чтото придумать. Что?!»

Китаец снова атаковал, альбионец снова уклонился.

Гиксосы наблюдали за сражением молча, не кричали как безумные болельщики и не делали ставок. Революционная дисциплина? Черт их знает. Только комендант с явным неудовольствием в голосе заметил:

– Ты не можешь вечно бегать. Дерись! Убей его!

«Что он там говорил? Обезьяна, труд, человек… Нужно срочно вспомнить все, что я знаю об этой теории!!! Гиксосы будут довольны (надеюсь), если я использую в поединке элементы их учения. Ну же, вспоминай! Обезьяны, труд… орудия!!!»

Бандерлог приближался, но недостаточно быстро. Хеллборн нагнулся и подхватил с земли целую пригоршню разнокалиберных камней – тысячи, миллионы были разбросаны вокруг. ВЖЖЖЖЖ! – и в воздухе просвистела целая камнеметная очередь. Китаец заорал от внезапной дикой боли. Получилось! Прямо в глаз! Теперь бы только закрепить успех… Успех закрепился сам собой. Полуослепленный Бандерлог сделал неудачный шаг, споткнулся о миллион первый камень и с грохотом рухнул на землю, где неподвижно замер. Неужели готов?! Нет, шевелится… Не дать ему подняться!!! Вперед!!!..

Хеллборн не мог сказать, сколько минут это продолжалось – две, три, десять? Но он провел немало времени, сидя на спине поверженного противника и разбивая ему затылок острым осколком взорванной пирамиды.

«Могло быть хуже», – подумал Деймос, отбрасывая свое окровавленное оружие. Оттолкнулся от неподвижного тела, встал и отряхнулся.

– Неплохо, неплохо, – одобрительно хмыкнул главный гиксос. – Ладно, посадите его пока под замок и накормите. Продолжим завтра. Или послезавтра, как получится.

Хеллборн приготовился ко встрече еще с одним зинданом, но был приятно обманут – его посадили в другой вертолет. Не такой роскошный, как обиталище коменданта, совсем наоборот, но все лучше, чем сидеть в яме. Даже щели для воздуха оставили. Ах, да, и покрасили снаружи в яркобелый цвет, дабы отражать солнечные лучи. И все равно, продержаться в нем несколько дней при такой температуре будет нетривиальной задачей.

А почему он сказал «завтра или послезавтра»? Тоже мне мозговая хирургия! Небось, отправят запрос куда следует, дабы проверить его историю.

Черт, черт, черт – из этой задницы надо немедленно выбираться!!!

Но как?!

Сквозь щели в корпусе Хеллборн мог наблюдать за довольно большим участком каменоломни, где до заката солнца убили пять или шесть человек. Насколько он мог понять, просто так, мимоходом. Охраникам не нужна была причина или повод, чтобы пустить то или иное оружие в ход.

Принесенный обед, а потом и ужин, Хеллборн принял с опаской. И облегченно вздохнул, когда понял, что это всего лишь какаято зерновая каша. Похоже, поедание человечины в этом безумном сообществе является делом поощряемым, но сугубо добровольным. Квант света в черном царстве.

Но что будет завтра?

Завтра еще не успело наступить, когда Хеллборна навестил таинственный гость.

– Парень, тебе надо срочно сваливать отсюда, пока еще не слишком поздно, – с порога заявил он.

Пытавшийся задремать Деймос разлепил глаза и попробовал рассмотреть визитера в тусклом свете ночного фонаря, висевшего над входом в «тюремный вертолет». Не узнал. Но голос… А, вспомнил. Один из гиксосов, подобравших его сегодня утром в пустыне. Нет, не каннибал. Командир патруля. То самый – самый высокий, самый здоровый и самый белый. Он был довольно вежлив, когда разговаривал с ним, ни разу не ударил… едва ли это имело какоето значение.

– Это провокация? – пробормотал Хеллборн. – Проверка? Я соглашусь бежать, и меня тут же пристрелят? Нет, не выйдет! Я твердо решил связать свою судьбу с Красным Аварисом! С Новым Годом, брат!

– Дурак, я и не думал тебя проверять. Я в самом деле предлагаю тебе бежать. Не веришь – выгляни наружу. Я убил твоего охранника, – ответил гиксос.

– Убил? Так я тебе и поверил, – ухмыльнулся Хеллборн. – Скорей всего, переодели одного из рабов в красную униформу…

– Да ты сам посмотри, это Луиджиканнибал! Ты познакомился с ним сегодня утром на обломках румынского вертолета!

– Это ничего не значит, – пожал плечами Деймос. – Я уже успел понять, что человеческая жизнь здесь ничего не стоит. Наверняка, он в чемто провинился, и вы решили убить одновременно двух зайцев. Его и меня.

– Как мне тебя убедить?… Вот, держи, – в полоске света сверкнула оружейная сталь. Но Хеллборн не спешил прикоснуться к предложенному пистолету, невероятно громоздкому и длинноствольному:

– В чем подвох? Пистолет незаряжен? Спиленный боек? Холостые патроны?

– Пистолет исправен и заряжен боевыми патронами. Он с глушителем – так я убил охранника – поэтому можешь испытать его прямо сейчас, – предложил гиксос. – Выстрели… да куда угодно, хотя бы в песок.

Деймос пожал плечами. Что он теряет?

ЧПОК! – отдача и фонтанчик песка в том месте, куда угодила пуля. ЧПОК! – и еще один фонтанчик. Хм, действительно, работает!

– А ты не боишься, что это я – провокатор? – внезапно спросил Хеллборн и прицелился своему собеседнику в лоб. – Что я специально сдался вашему патрулю, чтобы внедриться на каменоломню и проверять лояльность здешнего персонала? И ты только что провалил эту проверку?

– Провокатор? Ты?! – усмехнулся ночной визитер. – И кто тебя прислал? Директорат коммунальной безопасности?