Текст книги "Железные Люди в Стальных Кораблях"

Автор книги: Владлен Багрянцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 68 страниц)

* * * * *

Хеллборн подъехал к воротам посольства в девять ноль шесть. И не угадал. Вирджиния уже сидела на ступеньках.

– Оформление бумаг заняло немного больше времени, чем я рассчитывал, – извинился он. – Но мы легко компенсируем эти минуты.

– Ничего страшного, – улыбнулась она.

От вечернего платья не осталось и следа. Мисс Вульф была облачена в джинсовый костюм, меховую куртку и высокие горные ботинки. Хеллборн одобрительно кивнул.

– Похоже, вы опытная путешественница.

– Облазила все шотландские горы на каникулах. И несколько валлийских холмов, – похвасталась Вирджиния. – Куда мне положить рюкзак?

– Бросайте на заднее сиденье, – неуверенно сказал лейтенант. – Только мы ведь еще сегодня вернемся…

– Да он совсем пустой! Фотоаппарат, запасная куртка, термос, бутерброды… – поведала мисс Вульф.

– Бутерброды – это лишнее. Неужели бы я оставил вас голодной?! Хотя… – задумался альбионец.

– Без обид, мистер Хеллборн – я не избалована, но иногда меня пугает ассортимент придорожных кафе… или что вы там захватили с собой.

– Стандартный армейский паек, – уныло кивнул Джеймс, и тяжелый "лендровер" плавно тронулся с места.

– Мы будем на месте примерно через час, – объявил он, сворачивая на соседнюю улицу. – Можно было и быстрее, но…

– …неприятности с законом нам ни к чему, – догадалась мисс Вульф.

– Как вам нравится наша столица? – спросил Хеллборн, поскольку не успел придумать ничего лучшего.

Вирджиния ответила не сразу. Бросила короткий взягляд налево, потом длинный – направо. Встречных и обгоняющих машин было совсем немного, если сравнивать с европейскими городами, но даже будь это не так, пробки Фрэнсисбергу не грозили еще много лет. По главному проспекту машины могли двигаться чуть ли не в шесть рядов. То есть в двенадцать, если считать оба направления. Движение в Альбионе было правосторонним, поэтому доминировали экипажи американских и континентальных марок. Людей на улицах было также немного, альбионцы серьезно относились к рабочему дню. Но, разумеется, люди и машины не были самыми интересными деталями наблюдаемого ландшафта.

– Просто другая планета, – очень удачно ответила она и обеспечила этому разговору блестящее будущее. – Ни в одной из наших колоний я такого не видела. Где бы не появлялись англичане, они старались принести с собой хоть немного родной архитектуры. Но здесь?…

– Ни в одной стране мира англичанам не доставалось такое множество пустых и благоустроенных домов, – заметил Джеймс. – И уже второе и третье поколение альбионцев не признавали другой архитектуры. Кроме всего прочего, она отлично подходит для нашего климата. Конечно, время от времени в Альбион прибывал новый губернатор с замашками великого строителя… Пока очередного из них не сбросили в Горячее озеро.

– Да здравствует Революция! – подхватила Вирджиния, и когда Хеллборн удивленно покосился на нее, напомнила: – Я ведь еще и американка.

– И какую из своих революций американцы сегодня считают самой успешной? – осторожно поинтересовался Джеймс.

– Все до одной. И пусть ни одна из них не дала полной независимости, но каждая прибавляла прав и свобод. Каждая нация гордится своими победами, – мисс Вульф пожала плечами.

"Через несколько дней у нас появится великое множество причин для гордости", – подумал Хеллборн и незаметно вздохнул.

– Обратите внимание, слева по борту Большой императорский дворец, – тоном профессионального гида объявил он.

– У вас до сих пор есть император? – Вирджиния покачала головой. – Удивительно…

– Сенат, консулы и так далее, – похвастался Хеллборн. – Отцыоснователи были большими поклонниками Римской республики. К их чести, они не стали копировать ее досконально и добавили несколько институтов из других времен и народов. Но система работает.

– Гражданские войны являлись частью системы? – ехидно уточнила она.

– Конечно, – убежденно кивнул Джеймс. – Одна из них превратила первого консула в императора, а вторая низвела императора до уровня важного, но рядового министра. В Конституции записано право народа на вооруженное восстание против тиранического или некомпетентного правительства. Понимаете, с точки зрения банальной эрудиции каждый отдельно взятый индивидуум …

– Хватит, хватит! – мисс Вульф энергично замахала руками. – Расскажите лучше чтонибудь о прежних домовладельцах. Неужели они все вымерли?

– Вымерли, были убиты, принесены в жертву, – уточнил Хеллборн. – Все было кончено максимум за пятнадцать лет. Уже четвертая по счету экспедиция не нашла в Альбионе ни одного живого египтянца.

– Египтянина? – переспросила она.

– Египтянца, – поправил Хеллборн. – Наши предки называли их "египтянцы". Не совсем грамотно с точки зрения толстых кембдрижских словарей, но именно это имя прижилось. Надо ведь както отличать их от "настоящих" африканских египтян. Уже в просвещенные времена кабинетные ученые мужи пытались приклеить к ним другие прозвища вроде "протоальбионцы" или "антиподы", но потерпели неудачу. Египтянцы и все тут. Боюсь, их настоящего имени мы не узнаем уже никогда.

"Если только профессор не ошибся…" – промелькнула и тут же спряталась мысль.

– Но почему египтянцы?

– По той же причине, что и американские "индейцы", которые не имеют никакого отношения к Индии. По ошибке. Просто один из офицеров сэра Фрэнсиса Дрейка увидел пирамиды, у него в голове загорелась лампочка…

– Как вы сказали? – удивилась Вирджиния. – "Загорелась лампочка?"

– Ну, пришло озарение, просветление, – пояснил он. – Посетила гениальная мысль. Наш провинциальный жаргон, привыкайте, – улыбнулся Джеймс. – Так вот, начитанный был парень, слишком образованный для своего темного века. Увидел пирамиды и сразу вспомнил про Египет. И все, имя приклеилось навеки. Когда здесь правили испанцы… все шесть месяцев, – ухмыльнулся коварный альбионец, – на картах даже значилось "Virreinato del Nuevo Egipto del Sur ", вицекоролевство Новый Южный Египет.

– Я читала в какойто газете про гипотезу, которая гласит, будто настоящие египтяне и в самом деле приложили руку к альбионским пирамидам…

– Желтая пресса! – лейтенант страдальчески застонал. – Глупости. Ничего общего. Совсем другая архитектура и планировка. Гораздо ближе к ацтекским и майанским пирамидам. Нас навещали опытные египтологи, они забили в гроб этой гипотезы еще несколько гвоздей. Кроме того, раскопанные антропологами скелеты однозначно говорят – египтянцы принадлежали к той же расе, что и американские индейцы. Скорей всего, они мигрировали в Альбион из Южной Америки. Потом начался новый ледниковый период, и все контакты с другими материками прервались вплоть до прибытия флотилии Дрейка.

– Если бы не этот случайный шторм… – задумчиво заметила девушка.

– В тех широтах часто штормит, – пожал плечами Хеллборн. – Удача могла улыбнуться еще Магеллану. Некоторые португальские националисты так и считают. Считают, что Новый Альбион был открыт Магелланом.

– А вы в это совершенно не верите? – поинтересовалась Вирджиния.

– Грубая подделка, – твердо отвечал Джеймс. – Времен португальского вторжения. Так они пытались обосновать свои права на эту землю. Но это суровая страна для настоящих белых людей – и она их отвергла!

– Сколько пафоса! – в ее голосе прозвучала ирония.

Хеллборн снова пожал плечами.

– История расставила точки над "i", – добавил альбионец.

– А как же египтянцы? – спросила Вирджиния. – Разве это не была их страна?

– Их она тоже отвергла, когда здесь появились более достойные, – поведал Хеллборн. – И эти разноцветные люди низшей расы покинули нас навсегда. Так устроен мир.

– И вас – вас, альбионцев, совсем не мучает совесть? – холодно спросила она. – Эти "разноцветные люди" могли жить здесь еще много веков…

– Не может быть! – воскликнул лейтенант. – Ушам своим не верю! Признайтесь, мисс Вульф, вы на самом деле так не думаете. Вы пытались пошутить, когда задавали этот вопрос!

– Почему вы так решили? – нахмурилась девушка.

– А разве ВАС никогда не мучает совесть? – ухмыльнулся Джеймс.

Она непонимающе хлопнула глазами.

"Черт побери, неужели она только притворялась умной? Или сейчас притворяется глупой? Дьявол поймет этих женщин…"

– Вас, американцев – которые истребили девяносто процентов индейцев, а уцелевших загнали в резервации?

– Мелко копаете, мистер Хеллборн, – она презрительно скривила губы. – К тому же я не совсем американка…

– …вас, англичан, держащих в колониальным рабстве сотни народов Африки и Евразии? – продолжил Хеллборн.

– Что вы хотите от меня услышать? – теперь уже Вирджиния пожала плечами. – Что я несогласна с такой политикой и выступаю за роспуск Британской империи?

– Превосходно. Я ждал этого ответа, – удовлетворенно кивнул он. – Итак, представим такую волшебную картину: завтра все эти несчастные дикари получают независимость, а солдаты в красных мундирах возвращаются домой. Неужели вас и тогда не будет мучить совесть?

Она снова хлопнула глазами.

– Как, вы забыли? Был такой остров – Британия, и жили на нем племена бриттов. А потом пришли англосаксы, перебили девяносто процентов населения, загнали пять процентов в каледонские и валлийские холмы, а еще пять сделали рабами.

– Это было так давно… – несколько расстерянно пробормотала Вирджиния.

– Какихнибудь пятнадцать веков назад. Последний египтянец умер три с половиной века назад, плюсмирус. И то, и другое было давно. Проснитесь, мисс Вульф! – воскликнул Хеллборн. – Мы все живем на чужой земле, "настоящих" владельцев которой убили наши предки. Владельцев, которые, в свою очередь, уничтожили еще когото…

– Если даже так, – заметила она, – то в Британии англосаксы истребили далеко не всех кельтов. Шотландцы и валлийцы живы и процветают. Особенно валлийцы, – усмехнулась она, – уж ято знаю… И в сегодняшней Америке многочисленым индейцам постепенно возвращают гражданские права. Но в Новом Альбионе не уцелел никто! Понимаете, никто! Ваши предки убили всех египтянцев – ВСЕХ до одного! Такого геноцида история просто не знала!

– Не так все было, – покачал головой Джеймс. – Первые английские поселенцы Альбиона убили совсем ничтожное число туземцев на войне. Остальных прикончили болезни. Вирусы и микробы. Как вы наверняка знаете, нечто подобное имело место и в Америках. Аборигены не были знакомы с европейскими болезнями, у них не было наследственного иммунитета.

– Но опять же, это не помешало многим индейцам уцелеть, – возразила Вирджиния.

– Я в этом мало что понимаю, но професор Флеминг, микробиолог, изучавший историю Альбиона, объясняет это так, – начал Хеллборн. – Египтянцы были тысячи лет изолированы от внешнего мира. И когда произошел первый контакт, они получили двойной удар. Не только европейские микробы, но и американские. Среди матросов Дрейка и Рэйли хватало таких, кто успел побывать в Америке и подцепить тамошние веселые и грустные болезни. Двойной удар, – повторил Джеймс. – Такого нашествия иноземных вирусов египтянцы просто не выдержали. Не знаю, сколько правды в этой гипотезе, но она многое объясняет. Некоторые египтянцы пытались спастись в других оазисах, но только распространяли эпидемию. Последний оазис мы нашли только в начале нашего столетия, с дирижабля. Мертвый город, поглощенный джунглями…

– А что говорят старые альбионские хроники и летописи? – поинтересовалась мисс Вульф. – Должны же были сохраниться какието документы!

– Пять или шесть иноземных вторжений, пятьшесть гражданских войн, две или три войны за независимость, – напомнил Хеллборн. – Бумага хорошо горит… Иногда хроники находились на борту кораблей, плывущих обратно в Англию, но далеко не все они вернулись домой. Слишком много документов погибло, поэтому мы учим раннюю историю Альбиона по обрывкам и намекам…

– Две или три войны за независимость? – удивилась девушка. – Как вы их считаете?

– Готов спорить, в британских учебниках они называются иначе, – усмехнулся альбионец. – Итак, 1777й год. Потом 1811й – в Англии это вообще за отдельную войну не считают, локальная операция против наполеоновской базы. Что же касается последней войны, то здесь даже наши историки друг с другом несогласны. Считать ли высадку Уолкера и его последовавший разгром за отдельную войну – или же за эпизод Маклиновского мятежа.

Все это время он продолжал вести машину, и плодом его усилий стало появление на горизонте дорожного указателя "Вы покидаете Фрэнсисберг".

– Проклятье! – воскликнул Хеллборн. – Мы ведь проехали не только рядом с императорским дворцом.

– "Город остался за кадром", – улыбнулась она. Так назывался какойто новый и очень модный французский фильм. У Джеймса не было времени его посмотреть. – Ничего страшного. Остальное покажете на обратном пути.

– Да будет так, – согласился Джеймс. – А теперь посмотрите налево. Это старый золотой рудник…

Но лекция снова сорвалась.

– Золото, – девушка опять покачала головой. – Сколько людей устремились тогда в эту страну в поисках золота?

– Альбионское золото помогло нам построить КаунтерАрмаду и гнать испанцев до самого Мадрида, – напомнил Хеллборн. – Если бы не золото Альбиона, мы бы сейчас говорили поиспански. А мир не стал бы лучше. Вспомните, что несли к нам в Британию католические фанатики. Не только смерть и разрушения – война есть война. Рабство, невежество, инквизицию, самое темное средневековое мракобесие…

– "К нам в Британию"? – переспросила она.

– Так у нас учат историю, – поведал Джеймс. – Это ведь и наши предки тоже. Примерно до середины семнадцатого века мы были единым народом. После Кромвелля и первой Революции многое изменилось.

– Да здравствует Революция? – уточнила Вирджиния.

– Да здравствует, – согласился он.

* * * * *

Остаток пути они говорили о несерьезных вещах – наконецто! Джеймс включил радио, Вирджиния оказалась большой ценительницей современной музыки, особенно джаза и французского шансона. Хеллборн свое мнение об этом "исскустве" благоразумно оставил при себе. Лекция попрежнему не клеилась, но несколько раз он ухитрялся сообщать: "А вот это лаборатории "БраунАндерспейс"… А вот опытная плантация "АнтаресКомбайн"… А это просто плантация. Только здесь белые люди работают, не то что в вашей Америке… А вот башни Электрической компании. А это всего лишь старая лесопилка".

Потом дорога резко повернула направо, "лендровер" немного попетлял между холмами, и наконец Хеллборн ткнул пальцем в лобовое стекло.

– Вот Она. – "Она" с заглавной буквы.

– Какая прелесть, – прошептала мисс Вульф.

Еще пять минут, и Хеллборн поставил машину на пустую стоянку возле неказистого домика с банальной вывеской "Приют паломников". В другом углу стоянки расположился старенький зеленый квадроцикл. Молодой парень в форме егерской службы сидел за стойкой и о чемто болтал с пожилым продавцом.

– Мы не можем пожаловаться на избыток туристов, – поведал Джеймс Хеллборн, осмотревшись по сторонам. – Конечно, билеты в Альбион гораздо дороже билетов в Египет. И египетские пирамиды куда известнее. К примеру, возле мексиканских пирамид тоже не наблюдаются толпы туристов.

– Может, это и к лучшему, – заметила Вирджиния. – Подольше простоят. Туристы – это напасть… Разумеется, я не себя имею в виду, – уточнила она. Хеллборн рассмеялся и открыл багажник.

– А как же археологи? – спросила мисс Вульф. – Разве они не сидят здесь безвылазно?

– Ажиотаж прошлых лет давно прошел, – отозвался Хеллборн, копаясь в багажнике. – Теперь они не такие частые гости. В этом году уже была одна экспедиция. Другие еще не приехали.

"И вряд ли уже приедут", – мысленно добавил он.

– К тому же, есть и другие пирамиды. Там сейчас итальянцы работают, если я не ошибаюсь, – Хеллборн захлопнул багажник.

– Зачем это? – нервно покосилась девушка. – Разве здесь встречаются хищники?

– Только не днем, – успокоил ее Джеймс, открывая затвор дробовика. – Ночью – совсем другое дело, ночью они могут забрести даже в город. Это на всякий случай. Вооружен – значит, предупрежден!

– Разве не наоборот? – уточнила мисс Вульф.

– Только не в наших краях, – уверенно отвечал Хеллборн. – Вы готовы? Отсюда пойдем пешком.

Еще минут десять, несколько сломанных веток и раздвинутых кустов, и они оказались у подножия.

– Четвертая Альбионская Пирамида, – к Хеллборну вернулся тон заправского гида. – Самая крупная из четырех десятков, известных нам, и уцелевших до сегодняшнего дня. Ее высота – около 120 метров. Чуть ниже, чем гробницы Хеопса или Хефрена, но эта пирамида кажется выше, поскольку стоит на вершине холма. Точная дата постройки неизвестна. Самая популярная на сегодняшний день оценка – около 500 года до рождества Христова. Но далеко не все археологи согласны с этой датой. Обнаружена Второй Альбионской экспедицией, тогда и отмечена на картах. Первый альбионский картограф не страдал от избытка фантазии, поэтому он просто пронумеровал пирамиды с юга на север – Первая, Вторая и так далее. Грешно так говорить, но, к счастью, вскоре его убили туземцы – или сожрали хищники. История посмеялась над ним, в документах он остался как безымянный Первый Картограф. У сменившего его лейтенанта Джека Тейлора с фантазией было все в порядке. Все остальные пирамиды получили имена собственные – самого Тейлора, его товарищей, и даже старых английских королей. Иногда это выглядит забавно. Сравните – пирамида Хеопса, пирамида Микерина, пирамида Вильгельма Завоевателя, пирамида Ричарда Львиное Сердце. Историкам далекого будущего это прибавит немало головной боли, – ухмыльнулся Джеймс. – Они будут гадать – "действительно ли все эти короли похоронены в Новом Альбионе?" И путать не только Старый Альбион с Новым, но еще и с Авалоном. Здесь есть и пирамида короля Артура, и пирамида Ланселота, и других рыцарей Круглого Стола…

Они принялись медленно подниматься по широким ступеням.

– По этому желобу стекала кровь, – Хеллборн указал на широкую канавку справа от лестницы. – И по этому тоже, – слева наблюдалась аналогичная канавка. – Сэр Уолтер Рэйли оставил красочное описание в своих мемуарах. "Мы поднимались навстречу бушующему кровавому водопаду. И если каменный желоб был руслом реки, то река выходила из берегов и заливала лестницу. Наши солдаты скользили и оступались. Земля у подножия пирамиды превратилась в настоящее болото, только вместо речной воды почва в этом болтое смешалась с горячей человеческой кровью …" – процитировал Джеймс. – Поэт, воистину поэт. Жаль, что не в рифму.

– В одной желтой газете… – начала было Вирджиния. – Простите, но чего только приносят почитать на борту дирижабля! – так вот, я прочитала, будто в Альбионе до сих пор совершаются жертвоприношения. Какието тайные общества. Глупости, наверно.

– Ну почему? – пожал плечами Джеймс Хеллборн. – Это чистая правда.

Она вздрогнула и совсем чутьчуть побледнела.

– Шутите?

– Это было еще до мировой войны, – пояснил коварный альбионец. – Спросите у сэра Альфреда – вы же знакомы с ним? – он не даст соврать. Тогда Альфред Кейн был еще молодым детективом в Дракенсберге. Только никакого тайного общества не было. Был один сумасшедший чиновник. Он заманивал девушек из рабочего квартала к пирамиде короля Стивена и…

– И?…

– Зачем вам эти ужасные подробности? – вздохнул Джеймс. – Короче, он их убивал. Он успел убить шестерых, пока его не схватили и не повесили. Об этом писали даже в европейских газетах. Но не будем о грустном.

На изучение внутренних помещений пирамиды они потратили несколько часов подряд. Бутерброды были забыты. Кассеты к фотокамере были израсходованы без остатка. Вирджиния была в восторге.

– Удивительно, что в своей символике они использовали столько крестов! – заметила она. – Что подумали об этом первые английские визитеры?

– Ничего удивительного, – ответил Хеллборн. – Это всего лишь Южный Крест, самое замечательное созвездие нашего ночного неба. Но англичане поняли это не сразу. Некоторые из них, будучи в приступе острой наивности, решили, будто прибыли в волшебную страну Иоанна Пресвитера. Конечно, это нисколько не мешало им грабить и убивать новообретенных "братьев во Христе". На дворе был шестнадцатый век, когда и "настоящие" добрые христиане охотно убивали друг друга в попытках понять, кто из них самый настоящий. А здесь какието грязные голые дикари… Даже если и христиане, то вне всякого сомнения НЕнастоящие! Конечно, англичане быстро поняли свою ошибку. Как только увидели второй алтарь.

– Почему не первый? – удивилась Вирджиния.

– Тогда они еще не успели растерять остатки наивности, – поведал Джеймс. – Об этом пишет в своих мемуарах Джек Тейлор. Британцы решили, будто это египтянская "инквизиция" казнит здешних еретиков. Со временем выяснилось, что все гораздо интереснее. Египтянцы поклонялись солнцу, а крест считали воплощением сатаны. Потому что солнце дарило тепло и свет, а крест загорался на небе только Долгой Ночью. Увидев кресты на солдатских шеях и английских знаменах, туземцы тут же взялись за оружие… Посмотрите вот на эту фреску, например. Видите? Это Солнце сжигает Крест в своем пламени.

– Какие ужасы вы рассказываете, – вздрогнула она.

– А предки наши, когда немного разобрались что к чему, решили, будто попали в самый настоящий ад! Судите сами. Страна на противоположном конце Земли. Ледяная пустыня. В центре ее – вулканы, кипящие фонтаны гейзеров, серные источники. Свирепые язычники погрязли в безумном разврате и кровавых жертвоприношениях. Поклоняются солнечному огню, а крест ненавидят. А потом опустилась Первая Долгая ночь, и из джунглей вышли настоящие демоны. Они говорили на человеческом языке и разрывали людей на части!.. Преисподняя, настоящая преисподняя, да и только! Самые малодушные говорили, что надо бежать из этой ужасной страны, пока их души не погублены окончательно. Но Фрэнсис Дрейк воскликнул – "Я собственноручно убью всякого, кто посмеет повернуть назад! С нами Бог – и поэтому здешние дьяволы нам не страшны! Вперед! За Англию и королеву !"

– Вот настоящий белый человек! – мисс Вульф изобразила неподдельное восхищение.

– Испанцы успешно использовали адские сюжеты в своей пропаганде, – воодушевленно продолжал Хеллборн. – Так успешно, что запугали себя сами! Именно поэтому "Новый Южный Египет" протянул всего полгода. Уже в сумерках испанцы принялись паковать чемоданы и в ужасе бежали отсюда. На поздних испанских картах какойто остроумец начертал "Новое Южное Инферно "…

– У вашей страны было много имен, – заметила Вирджиния.

– Так точно, – кивнул Джеймс. – Новый Альбион, Земля Дрейка, Дракония, Земля королевы Елизаветы, Новый Южный Египет, Терра Магеллания, Южная Исландия, Фригидерия, Содерланд, просто Альбион. Альбания – Белая Страна. Соединенные Штаты Альбиона, да хранит их Бог! Аминь!

– Аминь! – подхватила Вирджиния.

– Продолжим осмотр? – предложил Джеймс.

– Безусловно! – согласилась девушка. – Ой, что это? – она уставилась на другую фреску и покраснела.

– Преисподняя, – охотно пояснил он. – Грязный языческий разврат, как писал Джек Тейлор. Доброму англичанину не пристало так себя вести! Впрочем, эротические сюжеты среди пирамидальных рисунков в явном меньшинстве. Похоже, гораздо больше они любили рисовать войну…