Текст книги "Дневник научного работника (СИ)"

Автор книги: Владимир Буньков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 75 (всего у книги 96 страниц)

Взять, например, таксистов. С понедельника цены на бензин выросли в 5 раз. Было 1 руб 20 коп, а стало 6 руб литр. Таксисты вместо того, чтобы учесть дополнительные расходы на бензин, а они составят 48 коп на км, умножили плату за проезд в 5 раз. И стало 6 руб км.

По этому поводу я вспоминаю, как было 30 лет назад. В 1961г, когда моя зарплата была 130 руб, я свой отпуск провёл на автомобиле. У нас тогда был автомобиль «Москвич-407» (он был куплен на деньги тестя, и когда мы с Галей развелись, то автомобиль остался у неё). Я решил совершить большое путешествие на автомобиле по маршруту: Москва – Ленинград – Карелия – Прибалтика – Закарпатье – Одесса – Крым – Киев – Минск – Москва. Я пригласил компаньоном одного своего приятеля, товарища по учёбе в МФТИ Юру Белкина. Мы с ним вдвоём поехали на моём «Москвиче», предполагая, что в будущем мы также съездим на его «Москвиче».

Мы проехали 8000 км за две недели. Примерно 500 км в день. Поскольку мы оба были водителями, то такая нагрузка была для нас лёгкой. Каждый из нас находился за рулём 4 часа в день. Если дорога была неинтересной, то пока вёл один, другой спал. Тактика путешествия была такая: ночью едем, днём ходим по городам. Ночёвки были на природе вдали от городов, так что ужины обычно варили на примусе, а обедали в городских столовых, завтраки – по-разному.

А теперь я сообщу такие сведения об этом путешествии, что сейчас они покажутся сенсацией: за две недели путешествия мы истратили всего лишь 112 руб, из них 56 руб – на бензин, и столько же на еду. Или по-другому, 56 руб на человека, посетив 25 крупных городов и сотни мелких местечек. Да, бензин был по 56 коп 10 л, а с этой недели он стал 60 руб 10 л. Не только бензин, многое подорожало в 100 раз.

Но инфляция, я считаю, составила не 100 раз, а всё-таки меньше, вероятнее всего в 20 раз. Многое у нас было просто занижено: мясо, молоко. Недаром крестьяне везли из Москвы колбасу, батоны. А инструменты у нас были почти даром. В 1980г можно было купить электродрель за 36 руб, продать её в Югославии за 500 руб, купить там на эти деньги 100 нейлоновых рубашек и продать их здесь по 36 руб. Итого, выигрыш в 100 раз. Также обстояло дело с нефтью и газом, – это всё за бесценок шло за границу. Экономисты говорят, чем ниже цены в стране, тем быстрее эта страна будет разоряться, т.к. любыми путями товары будут утекать за границу. В последнее время такое творилось с бензином. В Прибалтике бензин по 20 р, а у нас по 1 р. В результате наживались коммерсанты, а народ разорялся. Однако из-за бензина ожидается общий скачок инфляции на 30%, но как-нибудь переживём. А сельскому хозяйству летом дадут кредит 100 млрд руб на горючее.

Вот уж с Нового года прошло 4 мес, а Ирина ни разу не покупала колбасу. Вместо колбасы надо покупать мясо по 70 руб (бывает и по 50). Теперь мы уже не едим мясо каждый день, а раз в неделю. В апреле перестали покупать и молоко. Алексей безработный и они живут на Лилину зарплату. Он осенью уже сбегал от семьи и жил у своей матери полтора месяца, жалуясь, что у Буньковых еда скудная, ходят задрипанные, а все деньги тратят на аппаратуру. А теперь он питается ещё хуже того во много раз (бульонные кубики и каша) и при этом скромно молчит.

23 апреля 1992 года, четверг.

В ЦАГИ временное затишье. Зарплата задерживается уже на две недели. Говорят, что в стране есть такие предприятия, где зарплату задерживают на 2-3 мсяца. Тогда такие предприятия начинают бастовать. ЦАГИ вряд ли будет когда-нибудь бастовать. Да никто бы и не заметил цаговской забастовки. Можно сидеть неделю, другую без дела, – никто этого не заметит. Как-то 10 лет назад один чудак, – это был Иосиф Юдович Гильденблат, – в знак протеста против чего-то просидел в библиотеке 2 года, – никто этого даже и не заметил, и зарплата шла ему без задержки.

Но надо обратить внимание на то, что в условиях инфляции 1% в день задержка зарплаты на месяц, – это убыток для получателя 30%. А кому это выгодно? Тому, кто задерживает: банку. Если банк государственный, значит, государству.

А что творится с продажей партий товаров! Лёня Ким собрал деньги на сахар по 67 руб кг почти две недели назад, а где он? По котировкам, которые я видел у Алёши (я его спрашивал: «Ты брокер?» Он ответил: «Нет, я дилер») предлагают партии сахара по 75 руб за кг. Но это, как объяснил Алёша, по безналичному расчёту. Это значит, что за наличные надо делить на полтора, получается 50 руб за кг. Значит, инициативная группа где-то закупает партию сахара по 50 руб и продаёт нам по 67. Обычная операция?

Да, она была бы обычной, если бы они закупали на свои деньги, а не на собранные. А так получается, что они провернули операцию за чужой капитал, да ещё имели возможность обернуться дважды, т. е. сначала продать всю партию в Москве на чёрном рынке по 75 р, а потом ещё раз купить партию сахара, но уже для нас. Допустим, я сдал 400 руб за 6 кг (67х6=402). Они там купили на эти деньги 8 кг и продали за 75х8=600 руб. За 600 р они купили вновь, но уже 12 кг. Из них 6 кг они отдадут мне, а ещё 6 оставят себе. Один мой знакомый коммерсант В. Воробьёв объяснял мне, что сейчас браться за дело, которое даёт меньше 60% прибыли, не стоит.

Я недавно попытался отрегулировать цвет на «Славутиче». Неожиданно я обнаружил, что в его конструкции ради экономии на заводе сделано странное упрощение: регулятор уровня синего ликвидирован, т.к. они считали, что достаточно к нему подстроить уровни красного и зелёного. Я, недолго думая, тут же восстановил этот регулятор, – там было даже место для него пустое, т.к. они не особенно ломали голову, когда выбрасывали этот узел. Однако даже такая мелочь отняла у меня целый вечер. Так что, придя с работы и начав в 18 час, я провозился с этим до 23 час. Но всё же теперь я остался доволен этим, т.к. раньше вместо чистого чёрного всё было буро-малиновым, а теперь стал глубокий чёрный тон.

Наша самодеятельная газовая колонка в кухне не работает уже всю весну. И вот после работы я запланировал: колонка! У нас в квартире не соскучишься, т.к. при желании во всяческих ремонтах можно провести все 365 дней в году. Ремонтировать колонку становится всё труднее с каждым годом. Дело даже не в ней, поскольку радиатор в ней медный, а трубка Вентури латунная, а дело в железных подводящих трубках. Они ржавеют и засоряются. Краны также становятся безнадёжными, – ведь прошло 17 лет! Я переделал конфигурацию выхода горячей воды, осталось только сделать резьбу на концах трубок.

24 апреля 1992 года, пятница.

Затишье в ЦАГИ продолжается. Затишье перед бурей. Все тихо ждут зарплату. Загайнов обещал по радио, что на этой неделе институт попытается получить деньги в банке, и, по-видимому, зарплата будет выплачена. В нашем секторе также затишье. Напряжённые расчётные исследования, измотавшие наши силы в октябре-декабре и переметнувшиеся ещё и на январь наконец завершены. Теперь очередные договорные работы для заводов Сухого и Микояна придётся выполнять нескоро, в конце года.

Завершились и расчёты по индивидуальным заказам через НТЦ (проще говоря, через кооператив). Таких заказов с Нового года тоже было немало. Я посчитал Су-29, потом с Эдуардом – координатник. Закончили также свои расчёты и Мосунов с Набиуллиным: они уже написали отчёты и по МАИ-89 и по Су-90.

Но моя передышка будет недолгой. На днях зашёл ко мне Белоус средний (Владимир Антонович) и ввёл в курс дела по поводу заказа, за который мы взялись впятером: Чирков, Белоус, Захаров, Попов и я. Пора приниматься за дело. Они свою часть уже заканчивают. В понедельник мне надо пойти к Юре Чиркову и взять общую схему самолёта. Как называется этот самолёт, я ещё не знаю.

Висит над душой также ещё и доклад, который я должен сделать 18 мая в НИО-2 у Микеладзе для группы конструкторов о роли аэроупругости в самолётостроении.

В обеденный перерыв я захватил из дома мой грузовой портфель (у меня несколько портфелей: от маленького до грузового), чтобы принести в нём с работы 6 кг сахара. В 15 час Лёня Ким призывал всех приходить в жёлтый дом, – он будет развешивать сахар, за который мы вносили деньги на прошлой неделе.

В портфель я также положил две трубки, чтобы зайти к слесарям и попросить их нарезать резьбу, если в инструментальной кладовой у Шатуниной не окажется подходящей плашки для меня.

Иду, – навстречу мне Костя Стрелков. А я как раз надеялся на эту встречу, потому что нужный мне инструмент есть у него дома. Костя заверил меня, что у Шатуниной нет такой плашки, но зато нарезать мне резьбу может он. Он взял у меня эти две трубки и понёс к себе домой. Я предлагал ему оплату, но он заявил, что никогда не берёт денег со своих друзей. «Но я ведь брал с тебя деньги!» – сказал я. «Это твоё дело!» – ответил он. Видя моё смущение, он всё же примирительно добавил, что хотел бы зайти ко мне посоветоваться насчёт неполадок в проигрывателе. Можно было не сомневаться, что на следующий день он занесёт трубки уже готовыми. Так и было!

25 апреля 1992 года, суббота.

Костя занёс трубки в полдень. К этому времени я уже вернулся из бассейна. Это было последнее посещение. На май абонементы не продают, потому что неизвестно, что будет с бассейном. Я, сознавая, что это последнее плаванье, решил плавать спокойно, не напрягаясь, наметив проплыть не более 1500 м. Ира на этот раз не поехала, т.к. очень устала за приготовлением Пасхальных угощений. Для приготовления Пасхи она купила 6 л молока по 8 руб в Раменском.

Ровно в 9⁰⁰ я начал свой последний заплыв. Плыл так спокойно, что едва укладывался в 3 мин каждый круг. На своей дорожке я плыл один. Из взрослых наблюдалось ещё только трое, и была дюжина детей, – у них были занятия. На 3-м и 4-м круге я заметил, что скорость моя увеличилась, хотя я не прилагал к этому никаких стараний. «Странно, – подумал я, – так я опять проплыву 1600 вместо запланированных 1500».

Вести учёт скорости очень просто: смотришь на большое табло-часы, и отмечаешь, на каком месте тебя застаёт очередная третья минута. По-видимому, за три года плавания я настолько втянулся в привычный ритм, что теперь уже не могу плыть ни быстрее, ни медленнее, а только так: 4 круга за 11 мин. И вижу, опять я проплыву 1600. Так и вышло: в 9⁴⁴, завершив 16-й круг, я вылез из бассейна и пошёл в душевую.

Дома меня уже ждали, что я принесу детское питание. Действительно, поскольку на этот раз Ира не ездила, то и зайти на полпути к станции за детским питанием, кроме меня некому было.

Весь день я провёл в ремонте газовой колонки. Я собрал все трубки по новой схеме. Пакля и солидол у меня были припасены. Большие газовые ключи у меня имеются. Когда я всё собрал, колонка наконец заработала. Но горячая вода шла слабо и неуверенно, а к вечеру и совсем прекратилась. Тогда я задумался, в чём же дело? Неужели засорился медный змеевик радиатора? Ира притихла. В прежние годы она требовала, а теперь она только молча надеется. И правильно делает, т.к. меня заела гордость умельца, – это надёжнее просьб и требований.

26 апреля 1992 года, воскресенье. Пасха.

Проснувшись, я понял: надо заменить в колонке весь радиатор. К тому же на чердаке лежит запасная колонка, из которой я могу вынимать любые детали. Она была куплена у Серёги Шалаева много лет назад за 30 руб. Но в Пасху работать нельзя! С другой стороны, как же в такой праздник не порадовать две семьи горячей водой в кухне! И я решил: сделаю это рано утром, когда все ещё спят. Решено – сделано! Радиатор я поменял за каких-то полчаса. Заодно прочистил дымоходную трубу, – от неё было столько сажи, что когда я её мыл в ванной, то чуть не засорилась ванна. Горячая вода пошла мощной струёй! По инерции я ещё прочистил снятый радиатор, воспользовавшись модным средством для чистки чайников от накипи под названием «Адипинка» (одна ложка на стакан горячей воды и кипятить). Теперь этот радиатор станет запасным и будет ждать 10 лет на чердаке (я там оставил и записку для потомков).

На Пасху Ира наготовила столько вкусной обильной еды: куличи, пасха, яйца, пироги, – что завтрака мне хватило до позднего вечера, а уж вечером я съел только квашеной капусты с натёртой свёклой.

Все по очереди играют с внучкой Женей. Только дядя Ваня не подходит к племяннице, потому что она его боится и плачет. Зато дядя Ваня мастер играть с кошкой Клавой: он её подвешивает за передние лапы, а иногда и за задние, и слушает, как она недовольно урчит. Когда у Жени хорошее настроение, она радостно покрикивает.

Лиля готовится ко второму госэкзамену, Алёша мечтает о заработке.

27 апреля 1992 года, понедельник.

Россия не готова для демократии.

Витя Довбищук вручил мне очередной шедевр из журнала «Наш современник». В прошлый раз он приносил оттуда статью Ильина о борьбе со злом (с большевизмом), а теперь в 4-ом номере заметку Дм. Балашова «Анатомия Антисистемы». В этой статье развивается жуткая идея о том, что Ленин и большевики подсознательно бросали Россию в огонь, чтобы на её огне зажечь революцию во всём мире. В заключительном абзаце Балашов пишет:

«На чём, на какой основе строится наше нынешнее, вновь внедряемое погубление Великой России? Увы, на той же самой, что и в 1917 году! На основе гигантского количества тунеядцев и просто обывателей, привыкших к распределительному принципу и не чаявших жизни иной. На той части нашей молодёжи, что охотнее пойдёт в рэкетиры, чем в работники…»

В том же журнале нашёл ещё один очерк: «Формула русской культуры», Арсений Гулыга. В нём объясняется, что бессмысленно всё копировать с Запада: «Запад кичится идеей личности. А мы можем противопоставить этому более высокий принцип: соборность».

Христианская любовь – главная черта русской культуры. Этим она заслужила интерес во всём мире. О демократии пишет Гулыга с предостережением. Не может весь народ разбираться в политике, как и в математике, медицине. Поэтому вещать, следуя большинству – глупо. Об этом предупреждал Павел Флоренский. Об этом же писал Ильин: «… демократия не есть легко вводимый и легко устрояемый режим. Напротив – труднейший. Демократия предполагает исторический навык, политической силы суждения и живого чувства ответственности. А что делать, где нет ни имущественной, ни умственной, ни волевой самостоятельности? Где всё подготовлено для своекорыстия и публичной продажности? Где дисциплина не сдерживает личного и совместного произвола? Где нет ни характера, ни лояльности, ни правосознания? В таком случае вводить демократический строй – это погубить государство и надругаться над всеми принципами демократии. Чтобы всё кончилось коррупцией, безобразной смутой и разложением государства».

Демократия для своего существования, считал Ильин, предполагает в народе чувство государственной ответственности, собственного достоинства, элементарной честности, политического кругозора, политических знаний. Всего этого наш народ за десятилетия рабского состояния был лишён. Народ нищ, подавлен, запуган, развращён. Вот почему нельзя вводить в России немедленно демократию любой ценой. Нужна: «твёрдая национально-патриотическая и по идее либеральная диктатура, помогающая сверху выделить свои подлинно лучшие силы и воспитывающая народ к отрезвлению, к свободной лояльности, к самоуправлению и к органическому участию в государственном строительстве», – только такая диктатура может спасти Россию от анархии и затяжных гражданских войн.

Кто-то видел моё интервью по КТВ и передал, что «Буньков, вместо того, чтобы ответить на вопрос, какое его мнение о Российском съезде, всё крутил вокруг да около… ну как Горбачёв!» А кто может ответить точно? Одно я знаю: съезд не дал землю в частную собственность, – это главное. Это фундаментальный вопрос – ключ всего будущего России. Иначе, почему бы мафии ни скупить всю землю за символическую плату (как правительственные дачи – по 30 тыс. руб).

Демократия хорошо, но пора и власть употребить!

28 апреля 1992 года, вторник.

Вчера, уходя домой в 17²⁷, оставил как всегда включённым мой приёмник «Юность-202» для Валеры. Он единственный, кто любит слушать радио во время работы. Так что вечером, когда все уходят домой, Валера блаженствует, включает Маяк на большую громкость и сидит за терминалом Лабтама.

У нас установилось: Эдуард работает с 7⁴⁵ до 15³⁰, Света с 10 до ~17³⁰, Валера с 10 до 19 (20), а я с 8 до 17. Но перед тем как уйти совсем я ещё раз позвонил Чиркову Юре по 3508, – я не мог дозвониться до него весь день. И вдруг я его застал на месте. Он сказал, что удобнее всего зайти сейчас же. Там же был и В. Белоус. Юра рассказал об особенностях аэродинамической схемы самолёта, заказ, на исследование которого они взялись выполнить. Пока они обошлись без моих флаттерных расчётов, т.к. сейчас стоит под вопросом сама эта схема. Юра рассчитал на ЭВМ (вместе с Захаровым) аэродинамические характеристики крыльев, элеронов, рулей, – они оказались очень плохими, а сама схема неудачной. Первую часть исследований они выполнили, и, возможно, дальше ничего делать не понадобится, если эту схему забракуют. А пока они надеются, что им заплатят обещанный аванс. Я же пока собирался сочинить математическую модель.

Три года продолжается судебный процесс между Ириной и её братом Юрием. Месяц за месяцем идут заседания Раменского суда с заслушиванием многочисленных свидетелей. От Ирины уже выступили 4 свидетеля, в том числе нотариус Жуковской нотариальной конторы, – девушка, которая привозила с собой в суд книгу регистрации всяких документов. Судья спрашивала её, в своём ли уме была старушка Иванова, когда подписывала завещание. А та ответила, что спустя много лет она не помнит каждого посетителя, но они всегда всё тщательно выспрашивают у завещателя, чтобы убедиться в его вменяемости. Тогда судья просила оставить в деле книгу регистрации (!), но нотариус была возмущена: оставить тысячи документов в чужом месте! Сегодня Ирина привела ещё одного свидетеля: врача, которая делала операцию бабушке на глазах – удаление катаракты. Её фамилия Рубинштейн. Эта свидетельница заверила суд в том, что хирургические операции не делают, если больной не в своём уме, – иначе он всё может испортить. И вообще покойная была остроумным интеллигентным человеком, с которым было интересно поговорить.

Со стороны Юрия тоже был свидетель, пьяный мужчина, который якобы видел бабушку на собрании дачного кооператива (три года назад!) и заметил, что она была невменяема. На суде при этом хихикали, но в протокол внесли. Короче говоря, суд решил, что свидетелей, наконец, хватит! – и перешёл к следующему этапу: передаче бабушкиного завещания на экспертизу. Это будет длиться два месяца и обойдётся истцу 500 руб, о чём он начал ныть: «Где я из своей пенсии возьму такие деньги?» Ему дали срок для уплаты две недели.

Обратите внимание на то, что речь идёт всего лишь о 1/12 доли всей жилплощади Ивановых (Юрия и бабушки), а если учесть, что вся дача состоит из двух частей, и там есть ещё и другие хозяева, то это 1/24 доля всего дома. Расчёт такой. Сейчас: ½ – Юрина, ½ – бабушкина (после решения суда РСФСР). После смерти бабушки её доля должна была перейти наследникам, т.е. ¼ – сыну Юрию, и ¼ – дочери Ирине. Но бабушка завещала всё своё имущество Ирине. Однако есть закон о пенсионерах, что их нельзя лишать наследства, и что какая-то доля должна непременно переходить к ним. Тогда от бабушкиного наследства 1/3 – ему, и 2/3 – Ирине, т.е. 1/6 и 1/3 всей жилплощади. Значит, если он выиграет иск о подделке завещания, то ему перейдёт ¼, а если нет, то 1/6, а это даёт разницу в 1/12 всей жилплощади. Уловили? Из-за такой мелочи он год унижается по судам, платит за каждое заседание по 100 руб, приводит фальшивых свидетелей, (которых надо поить!), а теперь ещё и 500 руб! И всё равно, в конце концов, 1/3 будет присуждена Ирине. Вероятно, ему придётся освободить второй этаж.

Не зная только, как они там уживутся (или Гера, если там поселится).

Лиля сдала 2-й госэкзамен! Остался последний: 18 мая, и всё!

29 апреля 1992 года, среда.

Зашёл в 19 час Саша Зуев и принёс, как и обещал копию видео записи с моим интервью кабельному телевидению. Я списал эту запись на мою кассету с семейной хроникой. Напрасно Алексей говорил, что моё выступление было бессодержательным (как ему передали). В течение двух мин я отвечал на вопросы Зуева, но тут же добавлял от себя кое-какие впечатления от новой рыночной политики. Саша Зуев – довольно способный политический комментатор. Я ему советовал перейти в центральное ТВ, но он сказал, что туда не пробьёшься.

Не зря я не торопился уходить на пенсию. Сейчас каждый месяц возникают катаклизмы. Мне приходило в голову перейти и на полставки, и вдруг приказ директора ЦАГИ: все желающие могут уйти в административный отпуск с оплатой 40% оклада. Значит, можно эти почти полставки получать и без посещения ЦАГИ? В военной промышленности собираются платить даже 100% ставки. Ну и правильно! Чтобы не тратить зря энергию и материалы и не делать продукцию для свалки, конечно выгоднее платить 100% за так.

1 мая 1992 года, пятница. В какой бедности живут пенсионеры.

В 10 час я сажусь на велосипед и еду в Колонец.

На этот раз клиентка – некая Розалия Тихоновна, учительница-пенсионерка. Предстоит отремонтировать старый ламповый телевизор «Рекорд-714». Её телефон дал Шлемак, но они не знакомы, а просьба о ремонте попала к Грише через третьих лиц.

Крохотная однокомнатная квартира, разгороженная шторой пополам: у окна кровать сына-студента, у тёмной стены – кровать хозяйки.

Ремонт обычный, но при включении в телевизоре начался пожар.

Пошёл дым из наконечника высоковольтного кабеля, подводящего к кинескопу 25000 вольт (называется аквадаг: прицепка с присоской). Первой заметила хозяйка, поскольку она, как и сын Саша, принимала живое участие и всё внимательно наблюдала. А я в это время из вежливости и по привычке объяснял каждое своё действие. Я почувствовал запах дыма и тут же пошёл дым. Обуглилось переходное сопротивление R = 100 ком у второго анода. Вообще здесь ток должен быть 1 мА, но чтобы загорелся резистор (там, кстати, был резистор всего 10 ком), нужен ток 30 мА.

Первое, что пришло на ум, короткое замыкание в кинескопе. Сняв наконечник, я померил сопротивление второго анода: больше 2Мом. Да и не было высокого напряжения. В это время к Саше пришёл приятель и сказал, что у них такое же было и причина в умножителе. Я соображаю туго, и никак не мог понять, при чём здесь умножитель.

Только пока я ездил на велосипеде домой, чтобы исправить аквадаг, я сообразил, в чём дело. В самом деле, умножитель. Если в нём пробьёт какой-то диод, то вместо постоянного напряжения пойдёт переменное, а кинескоп имеет большую ёмкость, вот и пойдёт большой ток.

Видя, в какой бедности живёт эта учительница с сыном, и помня о том, что она просила не начинать ремонт, предварительно не назвав цену, я предложил им самый дешёвый вариант: мне ничего платить не надо, но пусть Саша съездит в Тушино и купит там умножитель (в Москве они по 180), и сам его поставит. Но нет, они перепугались и стали меня упрашивать. Тогда я им назначил: 180 –умножитель, и 140 – за ремонт.

2 мая 1992 года, суббота. Вторая поездка в Тушино.

На этот раз я не стал торопиться и поехал на час позже (не забыв позаимствовать сезонку у Алёши). Радиорынок за 2 недели изменился. Во-первых, у выхода из метро стояла толпа армян около 50 человек. Возможно, они скупали детали, содержащие драгметаллы, – не знаю…

Во-вторых, рынок полностью стал культурным. Дикую часть убрали, а площадь рынка расширили за счёт аэродрома. Я боялся, что за эти две недели цены повысятся, но всё обошлось. Я накупил умножителей по оптовой цене 120 руб, и микросхемы К174УН14 – 2 штуки по 50 руб. Это дорого, но зато с гарантией.

Пока я обошёл весь рынок, пошёл дождь, но никто из продавцов не убежал, потому что радиодетали не промокают, а самим можно и потерпеть.

3 мая 1992 года, воскресенье.

С 9 до 11 я снова ездил в Колонец, чтобы закончить ремонт того телевизора. Я аккуратно припаял новый умножитель, включил ТВ, и показал хозяйке отличные цветные полосы на экране с моего теста (ещё писк), но она не поняла, что ТВ уже работает. Разбудили в 10 час Сашу (он вернулся с гулянья в 6 час), чтобы вдвоём переставить тяжёлый ТВ на место. Хозяйка с нетерпением ждала, когда ей покажут первую программу, а сын злился на неё, что она не понимает, что ТВ уже исправлен. Наконец она увидела кино и успокоилась. Она замешкалась с расплатой, наконец даёт мне деньги. Но не называет сумму. Я догадался, что надо посчитать. 130. Я напомнил, что договорились за 140. Не смутилась, достала: «Отдаю последнюю десятку, больше в доме денег нет». Но ведь я предлагал им бесплатный вариант. Я и сегодня научил Сашу, как самому исправить ПТК.

А дома меня ждал чужой магнитофон ТА1-003. За два дня я с трудом наладил требуемую звонкость воспроизведения. Пакет частот всё время получался ультра-ущербным, особенно в одном из четырёх каналов. Магнитофон 14-летней давности, куплен с рук. Всё паяно, перепаяно, головки новые, но, по-видимому, некондиция (одна из четырёх щелей очень широкая). Перепробовав все возможные стандартные регулировки, я был вынужден перейти к изобретательству. Заметив, что выходной потенциометр стоит примерно на 1/3, я верхнюю часть зашунтировал соответствующей ёмкостью.

Клиент пришёл в 17 час и просидел до 20 час. Сергей Птицын, радио-электронщик по специальности, работает на фирме АГАТ, и отец у него электронщик. Он знает моих друзей: Глотова, Китца, Шагова, Никитина, Кочеткова, – круг замкнулся. Требования к аппаратуре у него оказались выше моих, он разбирается не хуже меня. Три часа мы сидели и заново настраивали его магнитофон. Ему не понравились уровни, но частотная характеристика была правильной.

Я удивился, если они перепаяли все модули по-своему, то почему же они не настроили всё сами? И я понял: они не справились с головоломкой. В этот день я понял гораздо больше: мне уже не в первый раз несут в ремонт безнадёжные вещи, когда все другие отказываются. И только один из них предупредил: «Все отказались, только на Вас надежда», – это был случай с SHARP.

Я вспомнил также, с чего это началось: когда Китц направил ко мне Щукина (тоже с ТА1).

Сергей согласился заплатить 400 вместо 300, оставил пару видеокассет и ушёл. Носить тяжести он не хочет, сберегая позвоночник от травмы.

4 мая 1992 года, понедельник.

Кончаются праздники. Установилась летняя погода. Сегодня Лиля уехала в институт в 7³⁰, а Алексей спал до 10, так что внучкой занимались бабушка с дедушкой. Я научил говорить Женю «дядя», хотя имел в виду «деда». Кроме того, я научил говорить «папа», но шёпотом. Исключительно верная истина, что дети воспитываются с грудного возраста. Жалко смотреть на ребёнка, который предоставлен самому себе. Лиля в кухне варит, Алексей весь день смотрит ТВ. А поэтому я беру её на руки и играю с ней целый час. И все уже видят, что Женя просится ко мне, как только увидит меня, но почему-то это никого не смущает. Неужели это трудно заметить, что ребёнок всё время поворачивается в мою сторону и с улыбкой ждёт чуда?

Из фильмов моего нового знакомого Сергея Птицына больше всех понравился фильм «Беги». Кстати, Олег часто носил кассеты от него.

5 мая 1992 года, вторник.

До обеда я успел закончить математическую модель нового самолёта и ввёл в Лабтам. После обеда я запустил расчёт (я его назвал «ромб»), и вскоре на терминале появились первые результаты. Картинки были настолько ошеломляющими, что Эдик воскликнул: «Что это у тебя за штука?» И Света тоже удивлялась. Я им показал рисунки самолёта, – тогда всё стало ясно. Такая схема была настолько необычна для нас, что все пришли в изумление, и от сонного настроения (оно бывает иногда у Эдуарда) не осталось и следа.

Огорчения начались вечером. В 18 час позвонил вчерашний клиент Птицын, недовольный качеством моего ремонта. Через 10 мин я уже был у него. К старости уши слабеют. Они вдвоём с Шаговым заводят мне CD, и сравнивают с его записью на магнитофоне. Для них обоих разница была очевидна, но я её не улавливал, но и не оспаривал, ссылаясь, что надо проверить на приборах… Кончилось тем, что я в рюкзаке унёс его магнитофон к себе домой, пообещав разобраться и исправить. Сначала мы с Ваней стали сравнивать записи “QUEEN-91” на моём Фрязинском и на Птицынском магнитофоне. Показалось, что звучит одинаково. Тогда я стал многократно повторять на том и другом. Наконец, в одном месте, где есть мощный ударник с изящной тихой мелодией, разница стала заметной: на моём всё отлично, а на его – ударник смазан посторонними звуками.

Я назначил программу: взять какой-нибудь из моих старых тестов, ну хотя бы тест 1981г и сравнить на трёх аппаратах: на Фрязинском, Кировском и Серёжином. Приятно было, что тест за 11 лет не стал глуше. Тестовая запись 1981г отлично сохранилась и на обоих моих магах воспроизвелась с хорошей частотной характеристикой, а на его – недостаёт низких и избыток высоких частот.

А тут ещё возникла течь в водопроводе на кухне: из трубы капает вода на пол. Я лёг в 0⁰⁰. Ира только что заснула, зять что-то пишет в кухне.

6 мая 1992 года, среда.

В 1³⁵ я всё ещё не мог заснуть. А в 6⁰⁰ я уже проснулся, – водопровод меня тревожит. Я вскакиваю и бросаюсь на водопровод. Прежде всего, надо перекрыть квартирный кран, – он за буфетной тумбой. Дотягиваюсь до него левой рукой, в тесноте его трудно повернуть, да к тому же за много лет он присох, прикипел. Пришлось разгрузить тумбу и отодвинуть её в средину кухни. После мелких покачиваний туда, сюда кран сдвинулся с места и начал мягко вращаться.

Вода перекрыта. Протекающий сгон развинчен. Пакля с солидолом накручена на резьбу, и гайка газовым ключом закручена до отказа. Течь прекратилась. Бужу Иру, чтобы она вымыла пол под тумбой, прежде чем я задвину её на прежнее место.

Ещё есть время перед уходом на работу выпить чаю. Варенье кончилось. Сахар 6кг – это запас для облепихи. Мешок 50 кг Гериного друга неприкосновенен. Сладкого хочется. Тогда я вспомнил про мои сушёные яблоки. Завариваешь кипятком горсть этого компота и отрезаешь краюху батона. В 7⁵⁸ я уже сыт, и выхожу в ЦАГИ.

Но утром кроме водопровода было ещё одно дело: поиск документации для Ирины в её судебном процессе. На суде в числе многих бесконечных разбирательств возникло также одно сомнение: Юрий утверждает, что имевший место как-то случай кражи на бабушкиной даче произошёл в 1987г, а Ирина утверждала, что это было в 1988г. Ответчик (теперь уже не поймёшь, кто ответчик, а кто истец) ссылался, что это было якобы в пятницу 31 июля 1987г. Ирина уже 2-й день ищет старый календарик за 1987г, чтобы проверить, была ли это пятница. Я ей предложил почитать мой дневник 1988г, там должно быть описано это событие. Она говорит: «Ну-ка, посмотри, что там написано 5 августа». Открываю, – и в самом деле, 5 авг был ночной грабёж на бабушкиной даче и как раз там в это время на своём 2-м этаже находился ответчик Юрий.