Текст книги "Дневник научного работника (СИ)"

Автор книги: Владимир Буньков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 44 (всего у книги 96 страниц)

Теперь вместо Гаянэ ко мне ходит её муж Гриша. Кроме видеокассет он просит также отремонтировать его японскую магнитолу и пр.

21 мая 1990 года, понедельник.

Обнаружив кое-какие ошибки в КС11+СП356, я снова иду на машину. БЭСМ-6 постепенно сворачивает свою деятельность. Уже ограничена работа перфораторов тремя сеансами по одному часу: с 9, 11 и 15 час.

В машинном зале сегодня операторами работают две Наташи. Пока они пускают мою задачу, я разговорился с Виктором Родиным. Он теперь на своём «Запорожце» ездит с Верой на свой садовый участок за Егорьевск. Ему дали 6 соток, как всем. Пока вместо домика с садом, дикие кусты, залитые водой.

«Переполнение АУ» – такой вышел «результат». Исправил, – стройная Наташа сообщила: «У Вас опять переполнение АУ на том же месте».

Но я-то вижу, что это уже другое переполнение. Присел в секторе персонала, сначала в кабинете Виктора Севастьянова, но тот раскрыл окно, а на улице собачий холод. Тогда я пересел в основную комнату, где Родин и две Люси, поближе к яркому солнцу. Я рассмотрел свой двухметровый результат, – оказалось, дел ещё так много, что лучше нести всё к себе.

До обеда ещё раз проверил всю распечатку СП356, на этот раз в деле, а после обеда начал глобальную проверку: всё-таки 700 ячеек!

Во время обеденного шахматного блица произошёл маленький казус.

В классе А играли Рыбаков с Венедиктовым, а в классе Б – бессовестные курильщики Ягольницкий с Орловым. Со звонком в 13³⁰ Рыбаков с Венедиктовым тут же кончили и собрали шахматы, а Яг. с Орловым режутся, не переставая. Началась политическая дискуссия, которую я затеял с Поповским, а они всё играют, а время уже 13⁴⁰. Мызин стал их стыдить: «Здесь начальник сидит, а вы всё играете!» Они отвечают: «Мы начали до звонка» (уважительная причина, кем-то введённая на халяву). Мызин смёл у них шахматы, а я смотрю, где же начальник? И они спрашивают, где начальник? «Да вот он!» – Мызин показывает на Поповского. И в самом деле! Он нам так примелькался за 30 лет, что не сразу удаётся вспомнить, что он теперь начальник НИО-19. К этому следует добавить, что Мызин в эти дни за Соболева, который уехал в Чехословакию.

22 мая 1990 года, вторник.

Программа СП356 постепенно продвигается к концу. Каждый день я устраняю по одной-две очередные ошибки, и вот уже напечатались основные результаты, и программа застряла на дополнении.

А между тем весь обслуживающий персонал БЭСМ-6 в тревоге, так

как прибывшая ЭВМ «Эльбрус» стоит в вестибюле, упакованная в ящиках, и администрация ЦАГИ не решается её оплатить: 2 млн руб. Если «Эльбрус» не поставят, тогда весь сектор БЭСМ-6 будет ликвидирован. Жора Катаев и Галя Герасимова смотрят на меня грустно и ждут, чтобы я поговорил с братом. Я звоню брату (напоминаю: он нач. НИО-17, т. е. ВЦ ЦАГИ), а он по поводу "Эльбруса" отвечает так: «Никто не хочет брать на себя расходы по «Эльбрусу», поэтому ЦАГИ отказывается от него». Тогда я иду в НИО-15 к Голышко, который больше всех настаивал на приобретении «Эльбруса», а он даже не имеет сведений о надёжности этой машины, хотя в МГУ уже работают два «Эльбруса».

2 млн! – для нашей привычной рабской психологии эта сумма не воспринимается. Мой брат Николай говорит мне: «От тебя зависит, купит ли ЦАГИ этот Эльбрус». Я же в ужасе от этой цифры. Как я могу отвечать за прибыльную эксплуатацию этой ЭВМ, если через два года я уйду на пенсию! А мои орлы уже привыкли к Лабтаму, и надежда, что они захотят вернуться на линию БЭСМ-6 – Эльбрус, – очень слабая.

У Миши-соседа есть справочник о микросхемах. Из него я узнал, как работает ХА6, которую я ищу (и которую делают в Москве!) – она работает не так, как я думал. И поэтому у меня появилась догадка, что неисправность не в ней, а возможно в конденсаторе. Надо проверить.

23 мая 1990 года, среда.

Программа СП356 прошла полностью. Теперь надо придумать такой расчёт, чтобы проверить правильность результатов.

И осталась из трёх задач самая лёгкая: расчёт закреплённого ЛА, т. е. модели в трубе. Так что в июне заведомо всё закончу, и в июле можно будет идти в отпуск.

Вчера в 21 час звонил брат Петя (у них в Новосибирске была ночь). У него отпуск в июле, но он сюда не приедет, а будет жить в палатке на берегу Обского моря. В Новосибирске действует кабельное ТВ, и он уже объелся американскими фильмами.

На БЭСМ-6 по-прежнему паника из-за «Эльбруса». Оказывается, что кроме 2 млн, за него надо ещё платить штраф за просрочку 300 тыс, а в случае отказа – ещё и за неустойку. Севастьянов нашёл в моём лице моральную поддержку, когда я советовал купить «Эльбрус» в складчину НИО-15 с НИО-17. В экономике нужен риск: сначала купить, а потом получать прибыль.

На президиуме НТС снова обсуждали денежный вопрос. В годы застоя обычно говорили о научных делах, а теперь – только о деньгах. Поповский предлагает срочно перевести всех на новые оклады, не дожидаясь переаттестации. А тем, кто ожидает перевода на новую должность, уже с 1 июня начать платить новые оклады.

24 мая 1990 года, четверг.

Теперь по программе СП356 я делаю проверочные расчёты. К сожалению, это не по моей специальности, и на результаты я смотрю равнодушно, не понимая, правильные ли они. Конечно, можно было бы прикинуть углы атаки, придуманного мной самолёта, балансировочные углы и т. д. Но проще пока написать отчёт, чтобы люди Амирьянца могли самостоятельно сосчитать свой пример по моей программе и убедиться в правильности теории и программы. А пока я пустил ещё один пример, и собираюсь переходить к последней, третьей задаче – и это будет СП357.

Севастьянов сказал мне: «Всё, Владимир Георгиевич! Можете больше не переживать. Клопов ездил к вертолётчикам, и продал Эльбрус».

Клопов уверяет, что наши БЭСМ-6 продержатся ещё 5 лет, но механики сомневаются. Дисководы работали 15 лет, а их ресурс 10 лет.

Валы крутятся круглосуточно – шведские подшипники!

25 мая 1990 года, пятница.

Приехал Лампер. Он издал книгу «Введение в теорию флаттера». Цена 45 коп, тираж 2000. Ему заплатили 1100 руб. Теперь он агитирует коллективно написать новую книгу, более подробную, чтобы по ней можно было работать. Для этого он пригласил Булычева и меня, чтобы поговорить, но я ему объяснил, что студентам более важно изучать высшую математику, особенно линейную алгебру, теорию упругости, механику, т. е. общеполезные науки. А что касается флаттера, то специально такую науку можно не развивать и не преподавать, потому что в нашем деле каждые пять лет методы обновляются, а старые забываются. И вообще это под силу только узкой группе специалистов, а всем знать это невозможно и бесполезно.

Роберт Лампер очень общительный, и мне как-то стало неудобно, что мы вместе учились в МФТИ, а за 35 лет я только однажды пригласил его к себе в гости. Тогда я позвал его к себе домой, и он гостил у меня с 15 до 19 час, а потом я проводил его до станции. Он рассказал о Новосибирской жизни, которая значительно дороже Московской, так что программа правительства о повышении продовольственных цен в 3 раза только наведёт справедливость, т. к. у них цены уже давно высокие. Он послал из Москвы домой уже несколько посылок, в том числе 50 плиток шоколада.

Ваня погрузился в ремонт радиолы Гаянэ (Гриши) – он овладел с моей помощью осциллографом и частотными характеристиками. Радиолу он уже исправил, теперь требуется обкатка: пусть поработает неделю.

А мой кассетник опять забарахлил, едва я успел переписать на нём для Жукова 3 очередных кассеты. И опять в том же месте.

26 мая 1990 года, суббота.

Ремонт «Вильмы» я начал вчера в 19 час, но я понял, что пока я не достану К157УД2, ничего не выйдет. Приходько сказал, что в продаже я такой микросхемы не найду, но он советует заменить эту МС двумя одноканальными МС 153УД1 (вместо двухканальной К157УД2). Он может дать мне 153УД1 хоть сейчас. Я сел на велосипед и в Колонец! А на улице дождь! Хорошо, что я надел плащ. Колени мокрые, а спина и грудь – сухие. Поднимаюсь к Приходькам на 9-ый этаж, а в лифте от меня осталась лужа. Лида с восторгом воскликнула: «Вот что значит настоящий радиолюбитель! И дождь не страшен!»

На обратном пути думаю, надо проехать мимо дома, где живёт Коля, – может там кого-нибудь увижу из родственников. И точно! Около Колиного дома я встречаю самого Колю. Он как обычно в 20 час прогуливал свою кудрявую собаку. Я с ним поговорил 5 мин. Он рассказал, что Эльбрус они продали без убытка, т. е. за 2.3 млн руб, как сами покупали. Совсем мокрый, я вернулся домой.

27 мая 1990 года, воскресенье.

Последний раз ездил в бассейн «Нептун» у метро Семёновская. Последний раз проплыл 1500 м за 45 мин. Теперь с июня по август буду плавать в Генеральском озере за Новым селом.

По пути в Москву заехал в Ильинские магазины. Они все работают в сельском режиме, т. е. перерыв с 13 до 14, а выходной в понедельник. Там есть комиссионка с ужасными ценами: кассеты с фильмами 130 р, компакт-кассеты по 22 руб.

Около бассейна есть кулинария. Там всегда можно купить торт и мясные полуфабрикаты. Я купил торт за 4р 48 коп (1 кг) и цыплята табака за 3р 70коп (1 кг) – это в честь Лилиного окончания учебного года в школе и в честь её первого выпуска: эту группу, 25 детей, она учила с 2-го по 4-й класс, и теперь они будут учиться у других учителей.

28 мая 1990 года, понедельник.

Рабочий день начался с общения с Амирьянцем, который только что вернулся из Чехословакии. Я пришёл к нему, чтобы забрать тетрадь, где у меня описаны все алгоритмы. Дело в том, что я собрался делать третью задачу (закреплённый самолёт, или модель в трубе), а алгоритмы все там. Прочитав свои январские записи, я обнаружил, что там алгоритм правильный, но не нужный, так как надо задавать угол атаки и отклонение рулей, а там только угол атаки. Тогда я звоню Амирьянцу и говорю, что тетрадь (1988) можно взять обратно. Он прислал Володю Балабанова, и тот забрал тетрадь. Так случилось, что пришлось за одно утро общаться с Амирьянцем ещё раз, т. к. позвонила Лена из планового бюро и сказала, что я напрасно в ведомости поставил для себя шифр 19264 и 500руб, потому что на эту тему денег уже нет. Как же так? Я получил за совместную работу с Амирьянцем только два раза по 500 руб, а он обещал за эту работу 2000 руб, т. е. 4 месяца. А я работаю практически полгода. Пока я переписал себя на заводской шифр, а Амирьянц обещал разобраться.

Сегодня полно командированных: Мизинова, Михайлова, а также Бурцев, с которым Набиуллин искал ошибку в расчёте с 10 до 12 час.

В шахматном клубе крупные изменения: Фаянцев уехал в командировку на полтора месяца, а на его месте появился Сергей Алфёров, отсутствовавший много лет. Когда-то 10 лет назад он был лучшим игроком, и я за него болел. Теперь же он проигрывает Рыбакову. Я пытаюсь ему подсказывать, но только мешаю.

По телевидению идёт репортаж со съезда России. Это интереснее любой театральной постановки. Сегодня определился новый список кандидатур: Ельцин, Власов и Цой. Миллионы болеют за Ельцина, но на съезде половина депутатов – против него. Чем это кончится?

29 мая 1990 года, вторник.

Вернулся из очередного отпуска Крапивко, и утренняя политическая дискуссия сразу же оживилась. Он принёс новое издание «Век ХХ и Мир» (Советский комитет защиты мира) – там статья в 3/90 Симона Кордоновского «Сценарий Игрек, или гипотеза о руководящей роли партии в 90-е годы». Мысли о том, что теневая экономика – это единственно здоровая жизнеобеспечивающая экономика, мне приходили в голову и раньше. Более того, коррупция при Брежневе – это были здоровые саморегулируемые экономические отношения. А идеология – это пена.

С утра Мизинова и Михайлова с нашими орлами М-Н-Р – уточняют расчёты, выводят на «Графор» картинки для отчёта. Вчера у Мосунова с Рыбаковым картинки получились красивые цветные, а сегодня фломастеры уже истощились, и картинки получаются бледными. Да и бумаги нет крупноформатной. Вчера, например, Рыбаков бегал за большими листами к Соне Набиуллиной в фотоотдел, а сегодня Михайлова смогла достать для себя только двойные миллиметровки, чтобы рисовать с другой стороны, но эта бумага топорщится.

Я, прежде чем приступать к написанию СП357, решил сначала улучшить алгоритм третьей задачи. Алгоритм получился изящный и простой. Достаточно добавить блок к СП356, а не сочинять новую СП.

Не хуже шахматной миниатюры!

После обеда к нам в сектор пришёл Юра Муллов. Он по моей просьбе составил каталог своих 50 компакт-дисков, и мне надо было это списать. Он теперь работает в секторе Егорова, а десятки лет проработал здесь, и его тянет сюда поговорить о своей дочери Вике. Заодно он сообщил радостную новость об избрании Бориса Ельцина.

30 мая 1990 года, среда.

Счёт в блице Рыбаков–Венедиктов 1:1. В дискуссии, забыв о Ельцине и Горбачёве, 12 разгневанных мужчин возмущались торговлей по паспортам. Вчера Мише Грецову отказали в покупке буханки хлеба, потому что он не прописан в Жуковском. Зять Рыбакова видел в Московском «Детском Мире», как ловкие дельцы давали свои паспорта напрокат за 5 руб в час. Поэтому все навалились с вопросами на нашего депутата Сопова. Он сознался, действительно торговля по паспортам была введена Жуковским Горсоветом, но с сегодняшнего дня круг пользования расширен на всю Московскую область.

По радио объявили о распродаже в клубе «Родина» для многодетных матерей. Кузьмина пошла туда, взяв административный отпуск на один час, а там очередь с пяти утра, и она оказалась 80-й, а товары привезут только к 13 час вместо обещанных 11 час.

Мизинова с Рыбаковым вводят новые данные для «1-42». Теперь терминал у нас в комнате, и не надо никуда бегать. Основные расчётные дела у нас только с КБ Микояна, а что касается КБ Сухого, то сегодня приехала Люда Ворона и консультировалась у меня целый час, а они в этом году не дали ни копейки. Я передал через неё Белянину совет на следующий год заключить с нами договор и показал, какие красивые картинки рисует ЭВМ по нашей новой методике.

На партсобрании, которое на этот раз собралось в комнате Ильичёва с 17³⁰ до 18³⁰ было всего два коротких вопроса: 1) Информация о текущем моменте, 2) Выход из партии очередной группы 6 человек, из них 5 рабочих (трое написали «прошу разобрать без моего участия») и один – Быков. Он написал пространное заявление и произнёс выходную речь, весьма солидную.

31 мая 1990 года, четверг.

10⁰⁰ – президиум НТС с докладом В.А. Ильина о проекте создания оперативно-измерительной установки в трубе Т-128. От нашего НИО там участвует Шибанов. Такие стенды существуют с 70-х в США и Фр., а мы отстали. Ильин доложил проект за 20 мин. Кинематический механизм (теория машин) сделаны в НИИ машиностроения (Фролов), но они не учли опасности аэроупругой неустойчивости. Ильин, кстати, думает, что стационарные аэродинамические исследования не опасны для флаттера всей установки. Какая наивность!

Содокладчик Ан. Геор. Борозна из НИО-21 рассказал о конструкции. Аналогичные шестиножки уже были, например, пилотажный стенд в НИО-15 (тренажёр).

  

У Брянцева опять появились какие-то идеи. Он хотел сначала по телефону выяснить моё мнение о его новой концепции, которую он ещё сам не осознал. Тогда я его позвал к нам в сектор и замкнул на Мосунова, который что-то предложил из Аргона.

После обеда я закончил переписывать на бланки последнюю программу (дополнение к СП356 – вместо СП357) и отнёс пробивать. На обратном пути мне встретился В.А.Ильин. У него походка стала уже старческой, но его мысли быстрые и чёткие. Он остановил меня, чтобы поделиться впечатлением от нашего НТС. Он поражён тупостью наших учёных, которые никак не могут понять простых вещей.

Вечером я смотрел одновременно на трёх телевизорах: Встречу Буша и Горбачёва в Вашингтоне. Заседание Верховного Совета во главе с Б.Н. Ельциным. Видеофильм, принесённый Лёшей Студневым.

Судебный иск, который длится уже 2-й год, прошёл две инстанции (я писал). Сейчас Ирина подаёт жалобу прокурору на решения двух судов. Суды отказали по статье ГК, якобы из-за истечения 3-летнего срока.

Однако в решении сказано, что бабушке разрешается там жить. Ещё бы! Она там жила более 40 лет, вырастила детей, и другой жилплощади у неё нет. Ирина с Германом повезли бабулю на такси на «42-й», чтобы

водворить её на законную жилплощадь. Гера взял инструменты, если понадобится ломать дверь, но они не понадобились, так как дядя Юра впустил их добровольно и пригласил бабулю жить у него. Но она отказалась. Я не понимаю, чего они добиваются – теперь она снова у нас. Сколько с ней хлопот!

1 июня 1990 года, пятница.

Фломастеров для рисования графиков и картинок хватает на несколько десятков картинок. А новые вставки надо покупать в Австралии. Тогда Набиуллин догадался спросить у меня: «Загайнов едет в Америку на 20 дней. Пусть он купит для нас с десяток фломастеров. Ты ведь с ним в хороших отношениях!» Я подумал и согласился: вложил в конверт использованные вставки (это такой карандашик с шариком на конце, а внутри краситель). На конверте я написал: «Просьба Загайнову для В. Бунькова купить в США цветные фломастеры 20 шт, образец прилагается», и отнёс конверт в приёмную начальника ЦАГИ. Его самого не было, а Зина обещала передать. Потом я пошёл в НИО-8 к Широкопоясу, и он мне рассказал, как они обходятся с этим затруднением. Он уже много лет истощённые вставочки доливает водой, а когда станет совсем бледно – чернилами.

Сегодня я проверил, подготовил и пустил на БЭСМ-6 последнюю, 3-ю задачу: закреплённый самолёт (модель в трубе). В 15³⁰ новая программа пошла с первого пуска и напечатала результаты. Я обрадовался и понёс результаты к себе. Шёл дождь, но у меня круглый год наготове аварийный зонтик. Просмотрев результаты, я немного расстроился, т. к. они были бессмысленные. Отложу до понедельника!

2 июня 1990 года, суббота.

Злоключения с кассетником «Вильма» кажутся бесконечными. Снова, уже в 4-й раз сгорел правый канал в усилителе воспроизведения (МС К157УД2). Очередная версия, подсказанная Приходько: блок питания.

Нет смысла переписывать подробности лабораторных работ. Эти блуждающие неисправности требуют интуиции, которой у меня пока нет. Истинную причину я обнаружил 8 июня, о чём рассказ впереди.

После обеда ко мне пришёл Серёжа Парышев, и мы с ним прослушали на CDP сонату Листа в исполнении Михаила Плетнёва. Я хотел, чтобы к нам присоединились и Гера с Аней, но они предпочли видео внизу.

3 июня 1990 года, воскресенье.

Наступило лето, и я перестал ездить в бассейн. Но в озере пока холодно, и я оказался обречённым сидеть в подвале. Зато в своих бесчисленных опытах я открыл редкий и мало кому известный тип искажений в бытовой звуковой аппаратуре. Я решил снять частотную характеристику (АЧХ) «Вильмы», тем более, что позавчера Гера подарил мне японскую кассету – у него осталась одна от имевшегося когда-то магнитофона «Яуза», а я за год ни разу не нашёл в продаже ни одной кассеты. Результат был странным: на левом канале по моему мультигенератору был сильный подъём высоких частот. Этот брак я локализовал буквально на входе первого каскада, т. е. в точке А перед входной микросхемой К157УЛ1А уже было нарушение. Здесь я нарисовал фрагмент схемы упрощенно, но на самом деле там было несколько сложнее, а провод от резистора R=510к до точки А тянулся через весь магнитофон. Я решал эту задачу несколько часов, пока не догадался на входе оставить только левый канал (я даже измерил ёмкость R – 20пф). И всё исправилось. Тогда я понял, что наводка идёт от длинных проводов. Я перемонтировал провода – всё как надо. Позвал Ваню продемонстрировать эффект… но брак возобновился! Ещё 5 мин и я наконец нашёл: на моём кабеле я сам же когда-то написал «все, кроме 4-го», а это значит, там идут провода к ножкам 3 и 5, а в пятиштырьковом ДИНовском разъёме это означает: левый и правый. Но иногда используются также ножки 1 и 4 – для слабых микрофонных и радио-входов. Так вот, у меня ещё подавался провод на ножку 1 (левый для радиовхода) – «все, кроме 4-го». И хоть этот провод был пустой, но он находился в одном экране с 3-м и 5-м, и имел с ними емкостную связь, которая и добавляла высоких частот через радиовход левого. А в «Вильме», как можно видеть из рисунка, все входы работают в режиме микшера. Я сам так делал на «Электронике», чтобы записывать сразу шестью микрофонами. Отсюда вывод: пользоваться универсальными кабелями, в которых задействованы вход и выход одновременно, не желательно, даже если каждая жила находится в своём экране (на всякий случай).

4 июня 1990 года, понедельник.

Мрачный дождливый день. Но утро было солнечное, и все гадали, как идти на работу (в чём?). Инерция мышления: вчера был солнечный тёплый день, и о возможном дожде не думалось. Но обещали дождь.

Лиля собралась ехать в институт. Летом заочный пединститут превращается в очный. Она гадала, брать зонтик или нет, а Ира посоветовала выйти на улицу и посмотреть: если на траве есть ночная роса, значит, дождя не будет. Я вышел, трава была сухая и дул ветер. Значит, будет дождь. Тогда Лиля одела плащ.

А вот Эдуард ошибся. Он в последнее время приходит на работу в 7 час, в это время было так солнечно, что трудно было ожидать дождя. А бывает в солнечный ясный день он, наоборот, приходит в своём красивом плаще. Короче говоря, когда в 11³⁰ он собрался идти на обед, (он ходит раньше, а в обеденный перерыв спит в кресле), то я ему дал мой знаменитый старый зонтик. С этим зонтиком я только что вернулся с БЭСМ-6, и с него налилась лужа на полу. Этот зонтик я ремонтировал много раз с 1958г. Чтобы им пользоваться, надо головой придерживать его спицы, иначе он не раскроется. Но он верно служит, и круглый год лежит на работе. И многие со словами: «Доктор, а не может завести себе хороший зонтик!» берут его, чтобы спастись от дождя.

Итак, под дождём я вернулся с БЭСМ-6, где разбирался с бессмысленными результатами. Я разбирался целый час и наконец всё понял. У меня предусмотрено слишком много возможностей в СП356, которые в СП357 не нужны, например в 356-й задаются и углы атаки, и рули, и угловые скорости манёвра, и перегрузки, а в 357-й требуется задать только угол атаки и расход рулей. А поскольку я оставил исходные данные от второй задачи, то там осталось много лишнего: угловые скорости тангажа и т. п. Тогда я это всё обнулил, а оставил только углы атаки и рулей. После этого результат стал правдоподобным.

5 июня 1990 года, вторник.

Весь день я считал на карманном калькуляторе, проверяя результаты вчерашнего расчёта. Я это начал ещё вчера после обеда, но вычисления были громоздкие и самые разнообразные: и аэродинамика, и сопромат. Здесь я нарисовал свой контрольный пример расчёта. Это упрощенный самолёт, но в нём есть три агрегата: РА, КР, УС (рама, крыло, управляемый стабилизатор).

Деформации нарисованы по результатам расчёта. Естественно, крыло имеет подъёмную силу вверх, а фюзеляж под действием веса прогибается вниз. Я посчитал по формулам сопромата прогибы фюзеляжа: получился прогиб носка фюзеляжа 0.0040 м, а на БЭСМ-6 0.0044, – значит всё верно. Потом я посчитал углы атаки отклонения руля (УС) из условий горизонтального полёта и с учётом искажения этих углов из-за деформации – опять всё сошлось с БЭСМ-6. Это всё относилось к задаче №2. То же я проделал с задачей №3, – здесь, однако, возни было больше, но тоже всё сошлось. Теперь надо разобраться, почему программа не может решать обе задачи: №2 и №3, – хотя так было задумано.

А между тем Лабтам сломался, и наши орлы приуныли, так как огромный расчёт с «1-42» по хоздоговору к 30 июня, начинает гореть синим пламенем.

Чубань пригласил Набиуллина и Мосунова для переговоров насчёт совместной работы, предложив им 6000 руб за нашу долю в их систему МАРС. Но Поповский и Соболев возмутились такой ловкостью менеджера Чубаня, так как свою систему он ценит в 200 тыс руб. А между тем он купил отличную советскую ЭВМ «БЭСТА».

В 18 час в Москве в клубе «Орлёнок» состоялся джазовый концерт бигбенда «Синтез» (Университет штата Юта, США). Там, кроме меня были Шиловы, Живовы и мой Гера. Кроме того, там был мой друг по джазу Вл. Ил. Головач, которого я пригласил по телефону. Перед концертом я успел ещё зайти на Шаболовку, купив там с рук К157УД2.

6 июня 1990 года, среда.

Машина Лабтам не работает второй день. В 9 час в нашей комнате состоялось короткое совещание: Поповский, Соболев, Карклэ и наш сектор. Что делать? Лабтам сдыхает, другой ЭМВ нет. Где брать деньги? Отечественная БЭСТА, такая как у Чубаня, стоит 300 тыс. Но у них в НИО-3 было два млн (?) в счёт испытания Ту-204, и они смогли выделить 300 тыс на покупку БЭСТА, а где взять нам такие деньги? Карклэ предлагает послать рекламу в США (она стоит 3 тыс руб) с предложением наших флаттерных услуг мелким американским промышленникам. А что? Может, кто-нибудь клюнет на наши дешёвые научно-технические услуги!

Странное явление! Вот уже много лет, как ни посмотрю на часы в конце дня, так вижу 17 час 17 мин, то есть 10 мин до звонка. Конечно, бывает и другое время, но чаще всего именно это: 17:17, не 17:15 или 17:19 и ни какое другое. Я думаю, это рефлекс. Тут всё с годами становится стереотипным. Например, когда я делал зарядку ещё там, на третьем этаже, то обычно мимо проходила одна и та же работница и всегда с чайником. А сейчас точно конец работы, и я закончил исправлять программу СП356. Пора домой.

7 июня 1990 года, четверг.

В нашем секторе стоит необычная тишина, так как Лабтам по-прежнему не работает. Обычно позади меня весь день чирикал дисплей, за которым сидели по очереди Эдуард, Валера или Рыбаков, а иногда Кузьмина, которая осваивает Лабтам. Теперь же комната опустела. Вернувшись в 11¹⁰ с БЭСМ-6, я застал на месте только Свету.

Пожалуй, мне больше не надо ходить на БЭСМ-6, потому что сегодня с 9 час до 11 я там закончил все расчёты, необходимые для написания отчёта. Теперь можно писать отчёт. Это с оформлением займёт одну неделю, и к 15 июня я закончу свой полугодовой план. И можно уходить в отпуск. Однако, пока смущают два обстоятельства: 1) Куда-то делись 2000 руб, предназначенные для оплаты этой работы (Амирьянц обещал разобраться с Соболевым. Так что в мае пришлось назначить мою зарплату из хоздоговорной работы по расчёту «1-42», а это сейчас стоит под угрозой срыва. 2) В законченной только что работе вместо написания отчёта можно ещё кое-что продолжить, так как для Амирьянца того, что я сделал, по-видимому, будет мало.

В 14³⁰ назначено заседание у Стрелкова по поводу аварии на Лабтаме. Лабтам сгорел из-за броска напряжения в сети. Хотя для переменного напряжения 220 в около нашего здания на улице стоит специальный генератор-преобразователь на 220 вольт, рывок напряжения произошёл из-за заземления, которое тянется в статзал НИО-3, а там всё: сварка и прочие помехи. Вот это и выбило Лабтам из строя. Остался ещё Лабтам в основном здании, но, по-видимому, диски тоже вышли из строя, и тогда пропала работа в течение двух последних недель.

А у меня дома бросок напряжения в «Вильме». К 20 час я его локализовал. Ошибка в конструкции – буду переделывать. В 20³⁰ одновременно пришли Миша Жуков и Олег.

8 июня 1990 года, пятница.

Рыбаков второй раз уехал в Казань, на этот раз на празднование 25-летия окончания КАИ. Так что на утренней шахматной разминке вместо него Борю Венедиктова обыгрывал Лёня Ким. На рабочем месте пусто и тихо. Лабтам по-прежнему молчит. Набиуллин с 7 час сидит над одной из своих старых программ. Кузьмина и Мосунов приходят на работу на час позже.

Мосунов с Набиуллиным вчера вечером пошли на старую Лабтам в основном здании (чтобы разобраться, что там осталось ценного с 12 апреля, т. к. всё после этой даты, что создавалось на новой Лабтам, сгорело). Теперь они горько сожалеют о том, что не списывали вновь созданные файлы каждый вечер на ленту. По-видимому, всё, что было на диске, пропало. К счастью, у них остались распечатки новых программ и исходных данных «1-42». Так что Эдуард повёл Мизинову на старую Лабтам, чтобы вновь набирать ИД, а Валера за несколько дней постарается восстановить программы. Я в свою очередь позвонил в плановое бюро спросить, какой ожидается штраф за просрочку этой работы. Лена ответила (вообще по заводам Люся, но она в отпуске), что до штрафов ещё не доходило дело, а проценты она не знает. А я слышал от военпреда Фёдорова, что штраф 1% в день.

19³⁰ –21⁰⁰ – ездил на велосипеде к Приходьке проконсультироваться насчёт неисправности в «Вильме» Я навязал ему свою версию (а зря!), считая, что УВ (усилитель воспроизведения) портится из-за броска напряжения в первых каскадах УВ. Он посоветовал мне диодную защиту МС. Я вернулся домой и сделал, что он советовал. Не помогло, а неисправность осталась. И тут, померив внимательно все постоянные напряжения в схеме УВ, я наконец понял, в чём дело.

9 июня 1990 года, суббота.

Итак, в полночь, когда ещё шёл «Взгляд», я понял причину бесконечно повторяющейся аварии в УВ. Но в это время Ира стала настаивать на немедленном укладывании спать, т. к. Лиле вставать в 8 час (ехать в институт). За 30 лет программирования я научился откладывать исправление решающей ошибки на утро. Поэтому продолжение состоялось в 7 час утра. Теперь, посмотрев на фрагмент схемы, любой радиолюбитель поймёт, в чём дело. А я ведь ещё в мае видел, что в точке А было нулевое напряжение. Откуда там нуль? Ответ: либо вместо 47к замыкание на землю, либо разрыв в резисторе 10к. Утром я померил: вместо 10к разрыв. Я слегка потянул этот резистор, – он развалился надвое: ножка держалась на честном слове – вот причина блуждающей неисправности!

В 8⁴⁵ зашёл на минуту сосед Слава Жуков и принёс МС КР590КН1, которую я ищу уже полгода. Это для Геры, чтобы он сделал автономный мультигенератор, более совершенный, чем у меня. Но когда пришёл в 10 час Гера, он сказал, что раздумал делать мультигенератор. Ему генератор уже не нужен, а только нужен блок питания на +3в. Кроме того, после моего рассказа о том, как мне понравилась у Приходьки его самодельная квадрафония, ему тоже захотелось сделать такую же. А вообще Гера у нас оригинал: он отмывал в ванной свою 20-литровую бутыль для самодельного вина, оставил газ и ушёл вниз, а колонка начала стравливать пар и распаялась. Гера взял отпуск, чтобы избежать призыва в армию, уже приходили из милиции и искали его. Если ему во время отпуска удастся поступить в аспирантуру, то тогда его оставят в покое.

10 июня 1990 года, воскресенье.

Лиля вчера не ночевала, так как уехала с Алёшей на какую-то дальнюю свадьбу. Ночи пошли холодные (бедные дети в пионерлагере!) и раньше 10 вставать не хочется. Поскольку я теперь в бассейн не езжу, то надо чем-то занять целое воскресенье. Вообще дел много: чинить сарай в садике, менять камеру в Ирином велосипеде, но на улице прохладно и сыро. Чинить колонку в кухне (надоело её чинить!). Что-нибудь почитать, например, Новый Завет, который дал мне Широкопояс. Но на душе так тревожно, что чтение не идёт на ум. Да и для чтения нужно настроение, а всё время что-то отвлекает: то бабуля кричит сверху, требуя невозможное. То Ваня с Лилей затевают возню, похожую на ссору. Читать хорошо в доме отдыха или в поезде дальнего следования. А дома – плохо.