Текст книги "Дневник научного работника (СИ)"

Автор книги: Владимир Буньков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 96 страниц)

Потом после семинара я зашёл в гости к Саше Хало. Он за несколько дней до этого взял с меня обещание зайти к нему на новоселье. Он работает на ЭМЗ им. Мясищева уже 12 лет, и благодаря такому большому стажу ему дали жильё в хорошем доме: ул. Горького 4. Большая комната в огромной квартире, где кроме него есть ещё две семьи: 2чел и 1чел. Коридор настолько длинный, около 17м, что ходить в кухню кажется очень далеко. Саша Хало – холостяк. У него всё есть. Он хорошо играет на своём новом чешском пианино Petrov (я угадал цену: 1200руб), и отлично на баяне – профессионально. Но всё это замкнулось в себе. Пока он играл на пианино традиционную Лунную Сонату Бетховена, а потом 7-й вальс Шопена, прелюдию Рахманинова, я всё пытался поделиться с ним своими мыслями: «Моя дочь Лиля, которая работает учительницей, – она тоже немного играет на пианино, но у нас пианино старое: Мюллер, – расстроенное. Вот бы мне вместе с ней к тебе зайти!» Но он и глазом не моргнул. А потом мы с ответным визитом пошли к нам и он видел, что Лиля сидит на диване и читает книжку, но он даже не обратил на неё внимания – ни улыбки, ни шутки. Зато он каждое утро встаёт в 5⁴⁵ и бежит купаться в проруби в Кратовском пруду, а по воскресеньям он возит на аэродром группу своих воспитанников – парашютистов, а сам он прыгнул 2000 раз. Короче говоря, личность талантливая, но суровая. Да к тому же он член общества трезвости. Летом 1988г он женился, у неё комната в Москве.

8 февраля 1988 года, понедельник.

Сегодня новый семестр у студентов. Ваня наконец сдал хвост по физике (в субботу). У них на курсе было трое с хвостом по физике, явились двое, а третий испугался. Ване поставили три с плюсом, т. е. уверенную тройку. Всё это произошло из-за его лени и безалаберности. Остались школьные привычки: там сочинение всегда прощали, разрешали откладывать на «потом». И вот мы с Лилей на работе, а где Ваня: спит или на лекции, – неизвестно.

Фомин передал мне две информкарточки: улучшение подъёмной силы профиля за счёт крутильной вибрации профиля. Надо будет передать Столярову: – по-видимому, прав Вожегов! Американцы занимаются этим (AIAA Paper 86-0117, J.Aircraft, 1985, VII, v.22, N7).

В обеденный перерыв мы с Ваней пришли домой вместе. У них было две лекции с 9 до 12. Но как рассказывала Ира, опять пришлось будить его с 8⁰⁰ до 8¹⁵, и только в 8⁴² он вышел из дому.

Только что закончил писать заметку в годовой техотчёт ЦАГИ за 1986г. Утром заходил Поповский и я нечаянно испортил ему настроение на весь день, напомнив, что надо писать (всем!) заметки в годовой техотчёт, а как известно, дело это нудное, хуже школьного сочинения.

Обзвонил всех партгрупоргов по поводу проведения собраний в отделах. Последний, кого удалось поймать, был Ермаков, который редко бывает на партсобраниях, за что его собираются разбирать.

Наш кот Кэти сломал хвост. Возможно, его кто-то ударил на улице, т. к. в эти дни он ходит в форточку на улицу орать. А люди этого не терпят.

9 февраля 1988 года, вторник.

Сегодня в 9час зашёл Галкин обсудить одно очень важное дело. «Знаешь ли ты, – начал он, – как обстоит дело с 11Ф35?» Я ответил, что сейчас решается вопрос об очередном вылете, а там очень малые запасы по частоте элерона. «Правильно, – согласился он, – так оно и есть. За много лет испытаний флаттерных моделей граница флаттера по частоте элерона всё увеличивалась, всё уточнялась и поднялась на два герца, а что касается частотных испытаний, то реальная частота элерона каждый год становилась всё ниже. И вот они сблизились так, что остался запас всего в 1 гц!»

«Но не в этом главное», – продолжал он. И тут он поведал о большой беде, которая надвигалась постепенно, годами и сейчас обрушилась на нас со всей очевидностью… Короче говоря, после этого он пришёл к мысли, что мне, Бунькову, необходимо связать Систему-4 с нашим флаттерным расчётом и к лету сделать полную динамическую схему с аэродинамикой (хотя бы приближённой: с ГОС – так называется моя гипотеза одномерной стационарности).

«Зачем же целый час эмоций, – ответил я, – если цель разговора можно

выразить одной фразой? Привязать Систему-4 к расчёту на флаттер. Отвечаю: здесь на целый год работы!» А Эдуард при этом добавил: «И за это надо особо платить!» …В общем, шуму было много. Особенно шумел Поповский: «Я в таком случае уволюсь из ЦАГИ!» Галкин: «А меня выгонят!» Поповский: «И правильно сделают!»

После обеда я поговорил на эту тему с Рудковским, который является участником Системы-4 вместе с Козловым и Снисаренко. Он объяснил, что Галкин не в курсе дела, он даже не знает, что в Системе-4 расчёт антисимметричных колебаний с грузами вообще не идёт на БЭСМ-6.

Потом я объяснил Рудковскому, как пользоваться ГОС, но он сказал, что у него нет времени, так как надо делать диссертацию.

10 февраля 1988 года, среда. Идёт подготовка к партийному собранию по итогам года. Звонит Стюарт и спрашивает, почему я не напечатал и не раздал перечень вопросов для обсуждения на расширенных партгруппах (расширенные – это значит, что кроме коммунистов приглашаются все желающие). Я отвечаю, что вместо этого я с каждым партгрупоргом провёл беседы и продиктовал эти вопросы лично. Но Стюарт недоволен: «Ведь на партбюро договорились раздать вопросы в письменном виде! Вот, например, Быков требует: где вопросы!» «Не может быть! – отвечаю я, – Он шутит, так как я эти вопросы списывал у него, потому что во время заседания я сам ничего не записывал, а Быков всё записал».

Вообще эти партгрупорги любят разыгрывать дурочку. Например, Сёмин В. И., когда я ему объяснил: «Тема – итоги года и планы на следующий год» и просил подтвердить, что он не будет высказывать непонимания, всё-таки заявил Ю. Найко (зам. секретаря по оргработе), что Буньков ничего ему не объяснил, и он не знает, что ему делать. А бывает и так. Недели три тому назад разбирали партгрупоргов, почему они не провели собрания по перестройке. Так один из них: Иван Петрович Жмурин (Раньше был Петрикеевич) – заявил, что он не понимает, что такое перестройка. А Стюарт, вместо того, чтобы объявить ему взыскание за это, начал ему объяснять суть перестройки. И все наперебой начали помогать. В результате разгорелась дискуссия, а заяц убежал в кусты. У нас есть тысяча возможностей спустить на тормозах любую работу и только одна возможность сделать её.

Эдуард вгрызается в Лабтам. Мне надо поскорее оформить редактор и транслятор, а Юникс я уже закончил – можно размножать.

11 февраля 1988г, четверг. Шалаев заболел на две недели, а тут надо срочно получать с Московского склада модель из Чехословакии, и тогда Соболев послал за моделью Рыбакова.

Джазовый клуб решил организовать в ДК в большом зале в 19⁰⁰ концерт музыкальное шоу под управлением Владимира Чекасина. Я вчера увидел афиши и очень удивился этой авантюре. В самом деле, в 23час позвонили мне домой и попросили посодействовать. На этот раз этим занимается не Крупинин (он уже отчаялся и отошёл от этой деятельности), а какой-то Вячеслав. Пока продано 20 билетов, а требуется минимум 750 по 2руб, так как Чекасин требует на свою группу в 10 человек 300руб. Директор Дворца Культуры Антюков отдаёт артистам 20% от кассового сбора – так получается 750 билетов.

Город Жуковский – это не тот город, где можно проводить джазовые концерты. Очень мало любителей джаза. Концерт не состоялся.

Сегодня с 10⁰⁰ до 12²⁰ сидели на НТС ЦАГИ по прочности и обсуждали планы на этот год ЦАГИ и отрасли. Совещание вёл новоиспечённый член-корр Селихов Анд. Фёд. Как и ежегодно, НИО-3, 18, 19, 21 и 10 по очереди докладывали в течение 20-30мин каждый. Кутьинов В. Ф. сообщил о больших достижениях системы МАРС, которая внедрена на девяти заводах. Я даже подумал, что надо подать её на конкурс Макаревского, Жуковского или Министерства (надо посоветовать Виталию Чубаню). После перерыва совещание продолжается, но я и Минаев ушли (да и многие). Между прочим, больше всех вопросов задавали В. Г. Лейбову (он зам. в НИО-18): о пределах прочности новых металлов (15 кгмм² или 35?), о ресурсе старых гражданских самолётов (от Министерства Гражданской Авиации) и даже требовали увеличения ресурса, обещая, что при этом 18% ожидаемой экономии пойдёт в ЦАГИ.

12 февраля 1988 года, пятница. Вот уж до чего скучный день! Пасмурно, мороз –12⁰ с северным ветром. На больших окнах все бумажные полоски отклеились, и сквозняк проходит сквозь щели. Так что форточки можно не открывать: и так свежий воздух. До обеда мне пришлось даже пиджак одеть. Только Нина Венедиктова всё жалуется: душно, надо форточку открыть. И опять мы сидим вдвоём с Перетягиным, но на этот раз есть ещё и Нина, но она часто дремлет. Если собрать статистику, то окажется, что больше всех сидим на месте мы с Перетягиным. С Нового года наши трое: НЭН, РАА и Мосунов, – работают по скользящему графику, и поэтому после обеда по пятницам НЭН никогда не работает. Похоже, РАА тоже заскользил.

Эдуард по-прежнему вгрызается в Лабтам, я пока ещё работаю над редактором Vi. Идёт подготовка к юбилею нашего отделения. Я по этому поводу вчера приводил в порядок свои старые любительские фильмы. Один фильм 1958г «На картошке» – это НИО-3 в подшефном совхозе на уборке картошки (тогда ещё не существовало НИО-19, а аэроупругость входила в состав НИО-3). Сначала двадцать человек раскачивают голубой автобус, чтобы вытащить его из грязи. Это был автобус старинной формы 1940-х годов, мотор у него торчал спереди, как у первого «Москвича». Кинолента имеет формат 2х8. В фильме есть молодой Галкин – долговязый кудрявый брюнет, девушка Нина Кирюшкина (Венедиктова), молодые Баштурев, Володенко, Ильичёв, Гоздек. Качество неважное, но фильм цветной и осенний пейзаж выглядит интересно, а из людей никто специально не позировал, и все ведут себя, как в жизни – так оно и было. Надо показать на юбилее.

13 февраля 1988 года, суббота. Утром дома всё было тихо. Лиля уехала в Киев в трёхдневную экскурсию. От Жуковского Горкома Комсомола всего поехало 40 человек, в том числе от 7-й школы, где работает Лиля, ещё одна начинающая учительница Настя. Уехали в пятницу вечером, а вернутся во вторник утром. Ване не надо идти в институт. Я встал пораньше, чтобы заняться подготовкой киноленты к юбилейному показу. Поскольку лента оказалась хрупкой из-за пересыхания, то пришлось её немного увлажнять, для чего берётся кастрюля с водой и ставится с лентой в тёплое место. При этом воды в кастрюле должно быть немного на дне, а лента на подставке должна находиться над водой. Кастрюля накрывается крышкой. Уже через час вся крышка покрылась росой, а значит, и катушка с лентой увлажнилась в достаточной мере. Действительно, даже при беглом осмотре ленты я убедился, что от коробления не осталось и следа, а лента стала ровной и мягкой. Кроме того, я сделал новый монтаж, удалив оттуда Центральный рынок в Москве, поскольку за эти годы рынок никак не изменился и, наверное, всегда останется таким же, как во все века. Осталось три части: 1) Лаборатория №3 в совхозе на уборке картошки. 2) Продажа керосина в Жуковском (в те годы ещё не было газа, а пищу люди варили на керосинках). Когда одноглазый цыган привозил на телеге бочку с керосином, то его уже ждала длинная очередь с канистрами и разными банками. 3) Лес у Хрипани, где мы с братом Колей гуляли на велосипедах (Коля был ещё студентом). Осталось только наклеить на катушку надпись и привести в порядок проектор. Формат 2х8 ушёл в прошлое. Ещё некоторое время продержится формат «2х8 супер», но и он обречён. Поэтому киноаппарат Bolex остался без дела, а ведь он был куплен в 1964г за 900руб. Сейчас те киноматериалы 1950-х годов стали бесценными, особенно семейная кинохроника. Качество, однако, везде разное: на советской цветной плёнке плохое, на чёрно-белой лучше, а на немецкой ORWOCHROM очень хорошее. Я прокрутил ещё 15-минутный фильм «Буньковы на Кавказе, 1975г», – там мы всей семьёй: я, Ирина, Гера, Лиля и Ваня (детям было 9, 7 и 5 лет), – ходим по ледникам, потом по берегу Клухорского озера. О том, что это интересно, можно судить по тому, как вчера Ирина и Ваня смотрели этот фильм, не отрываясь, а ведь трудно заставить их что-либо смотреть! Таким образом, я привёл в порядок все фильмы. Потом взялся делать ещё один модуль ПАЛ взамен моего, собранного на микросхеме ТВА540 и действующего в телевизоре Рубин-Ц266. Но тут пришёл мой приятель, единомышленник по видео, Олег Никитин, и мы занялись просмотром очередной порции голливудских (в основном) фильмов. У нас с Олегом удачный симбиоз: у меня куча видеотехники, а у него гора энтузиазма по доставанию видеокассет. Он с неиссякаемой энергией ежедневно ездит в Москву, чтобы там обмениваться кассетами с такими же, как он киноманами. Так мы просидели у телевизоров два выходных дня, причём в воскресенье к нам ещё присоединились Виктор, Жора (Замула) и Волков.

15 февраля 1988 года, понедельник. И всё-таки в эти выходные я ещё покатался на лыжах. Светило яркое солнце, было тепло (-4⁰) и сейчас ещё осталась приятная усталость от лыжных прогулок. В субботу сбегал один круг вокруг цаговского леса, а в воскресенье – дважды: сначала с 13⁰⁰ до 13³⁰, а потом 14²⁰ до 15¹⁰. Получилось два раза потому, что в первый раз не стал ждать Ирину – думал, что она будет очень долго собираться. Что касается меня, то мне не надо собираться совсем! Мои сборы такие: одеть только ботинки, а одежду я не меняю, т. е. в чём хожу дома, в том и катаюсь на лыжах: как был в штанах, рубахе и кофте, так и пошёл, только берет одеваю. А шерстяная кофта на мне всегда, потому что я целый день сижу в подвале, а там прохладно. Вот и получилось, что пока я катался первый раз, Ира собиралась, а когда я вернулся, она уже была готова, и тогда я пошёл ещё раз с ней.

И вот понедельник. У большинства сонное настроение. Набиуллин спал в кресле с утра, а Мосунов спит сейчас: после обеда (сейчас 14³⁰ – значит, на заполнение трёх страниц дневника я потратил 50 мин). Рыбаков бодро спрашивает: «Всё пишешь дневник? Надоело, наверное?» Я согласился, что он прав: надоело. Особенно тягостно заполнять выходные дни. Вот Стюарт точно такой же стандартный ежедневник заполняет во время заседания партбюро, но у него не так плотно, как у меня. Так – отдельные заметки. Кстати, и я с утра тоже был как сонный: искал долго пропавшую книгу «Фортран-77» (в пятницу вечером была, а утром в понедельник исчезла). Думал, что какой-нибудь Рудковский взял её в субботу со стола у Эдика. Но! Через 10 мин нашёл эту книгу у себя на столе. И это уже не в первый раз! Дважды в год я нахожу какую-нибудь пропажу у себя на столе.

16 февраля 1988 года, вторник. Вчера в 16¹⁰ позвонила Зина из «Учёных Записок», чтобы я зашёл проверить статью. Я тут же и пошёл. Эта статья «Применение критерия Ляпунова для оценки устойчивости неконсервативных систем», авторы Буньков и Мосунов, – была направлена летом 1986г. С соавтором получилось так. Когда Айдер Булгаков из СО АН СССР по договорной работе сдавал в ЦАГИ математическое обеспечение по решению уравнений Ляпунова и метод дихотомии, то нам надо было как-то это проверить. Я тогда решил проверить решение Ляпунова, полученное Айдером, на основе наших результатов, т. е. спектра частот и векторов. Поскольку на БЭСМ-6 в машкоде я не надеялся запрограммировать быстро, то я поручил это дело Мосунову, выдав ему всю методику и пообещав опубликовать совместную статью. Пока Мосунов всё это делал, я тем временем тоже решил попробовать на машкоде (а он на Фортране), и у меня получилось ещё быстрее, чем у него.

Наши результаты мы сравнили с Айдеровскими,– всё совпало: и действие по Ляпунову, и вектор. Тогда дело стало за статьей, и я говорю Мосунову: «Валера, пиши статью и отправляй в Учёные Записки». Он всё сделал, но через пару месяцев рецензент (им оказался Ю. Живов – тоже физтех) звонит мне и просит всё переделать. Я приношу статью Мосунову: «Валера, переделай». Он переделал. Ещё через полгода статья снова возвращается и опять на переделку. Я тогда понял, что надо всё полностью переписать, так как там неясна была даже цель работы. Переделал. Спрашиваю Мосунова: «Валера, будешь читать?» «Нет», – отвечает он. И в самом деле, он с самого начала не испытывал энтузиазма от этой работы. Может и в самом деле в ней нет ничего интересного? А я почему-то в восторге от этой идеи: связь спектрального решения с решением Ляпунова. Одно удовольствие! Но теперь-то всё в порядке и статья выйдет в №2 за 1988г.

17 февраля 1988 года, среда. Вчера с 16³⁰ до 18³⁰ заседание партбюро состоялось в кабинете Фомина. Готовились к партсобранию на 18 февраля на тему «Итоги первого этапа перестройки и задачи отделения в свете перехода ко второму этапу перестройки». Некоторые коммунисты ещё не знают, что такое «второй этап перестройки», а это хозрасчёт и демократизация экономики страны. Когда Фомин прочитал приготовленный им доклад, наш секретарь партбюро тут же выразил сожаление, что в докладе не было ничего конкретного о переходе отделения на хозрасчёт. Но Фомин возразил, что, напротив, он говорил, что сейчас основная задача – это выделить основные направления научной работы с высоким уровнем. Я поддержал его: «Сейчас пока не определены конкретные условия хозрасчёта в 1989г, а они будут полностью определяться постановлением правительства. Поэтому следует считать текущей задачей повышение уровня нашей работы как залог успеха при переходе на хозрасчёт».

В общем, было много шума. Стюарт всё же настаивал на том, чтобы в докладе хотя бы настроить собрание и весь коллектив на ответственность момента, что часть сотрудников потеряет в зарплате, а часть будет сокращена. Булычёв сетовал на то, что уже сейчас надо изменить систему оплаты, а то он, например, ведёт три хоздоговорных работы, а другие – только одну, премию же получают одинаковую. То же требовал Самодуров: он работает в трубе в одиночку, а Довбищук такую же работу делает с бригадой, а комиссия оценивает их отчёты одинаково, хотя задачи у них совершенно разные и отличаются втрое. Ему пытались возразить, но он никак не понимает.

С 10 до 11 консультировал Ермакова от Ильюшина. Закончил изучать книгу Кацана о Фортране-77. С 16 до 17 – партгруппы.

18 февраля 1988 года, четверг.

«Обозначились тенденции к замедлению развития сферы…», – фраза, которую можно было заменить одним словом: «замедлилась» или «отстала» – такими тяжеловесными фразами наполнен доклад Лигачёва вчера на пленуме ЦК по вопросам образования. Идёт перестройка, а в Политбюро по-прежнему докладывают тягучим бюрократическим языком, а надо короче и по существу!

Вчера с 16²⁰ до 17²⁰ провели собрание партгруппы. Опять больше всех шумел Булычёв. Он требовал от начальника отдела Е. И. Соболева новых предложений по перестройке работы отдела. А Соболев возмущался: «Нет! Это вы должны предлагать, а я буду изучать ваши предложения». Для организации вычислительного центра в пристройке сектор Лыщинского (6 человек) должен освободить комнату для терминального зала, но они по заявлению того же Булычёва сильно рискуют, т. к. может получиться так, что комнату отнимут, но вместо ВЦ туда заселят посторонних людей. Соболев ответил, что переселяться придётся не раньше, чем через два месяца и для гарантии только после приказа Фомина об установке ВЦ в этих двух комнатах. Неугомонный Булычёв указал, что сектор любимца Карклэ, призванный осваивать трубу Т-128, никак не может справиться с этой задачей, а опыт сектора Лыщинского, приобретённый за 25 лет работы, повис в воздухе и может быть потерян навсегда. Но Соболев возразил и на это: «Когда вам предлагали осваивать Т-128, то вы отказались!». Решили к собранию с докладом Галкина, запланированному на 10 марта, собрать все предложения по организации эксперимента в трубах.

19 февраля 1988 года, пятница. На вчерашнее партсобрание большинство опоздали, потому что почти никто не обратил внимания на то, что на объявлении начало собрания было указано не в 17³⁰ , к чему уже все привыкли за многие годы, а в 17⁰⁰. Хорошо, что партгрупорги прошли по этажам и предупредили о переносе начала. Как я писал, тема собрания была: «Итоги I этапа перестройки и задачи отделения на II этапе перестройки». Доклад как всегда, делал Фомин. Основная идея такая: высокий уровень научно-тематических работ – залог успешного перехода к хозрасчёту и самофинансированию. Потом выступили Ильичёв, Амирьянц и Райхер, которые предлагали от имени собрания потребовать восстановить справедливость по отношению к нашему отделению, так как в НИО-19 решается больше всего задач, но меньше всего обеспечение техникой и кадрами. Но Француз (в этом году Теодору Абрамовичу исполняется 80 лет) протестовал против такого заявления, ибо все НИО тоже могут жаловаться на свою судьбу.

Интересные сведения сообщил Стрелков: в НИО-19 имеется основного фонда на 7 млн. руб., а это значит, что при хозрасчёте НИО19 будет отчислять в пользу государства 150 тыс. руб. ежегодно при зарплате 1 млн. Райхер предлагал дать начальникам право распоряжаться фондом сектора (отдела), на что многие ответили: – Тогда пусть начальник всех уволит, а весь фонд зарплаты возьмёт себе.

Вчера Саша Волков привёл ко мне в гости Голышко, который мечтает завести себе видеомагнитофон, но никак не может решить, купить советский ВМ-12 за 1200руб или японский за 2800-4000руб. Книгу «Операционная система ЮНИКС, автор Баурн» копируют уже 2-й месяц и, по-видимому, уже потеряли, а она от Русакова из НИО-8.

Сегодня утром Фаянцев блестяще обыграл Жмурина.

20 февраля 1988 года, суббота. Вчера позвал к себе в гости: Минаева, Назаренко и Лёньку Васильева. Ещё хотел позвать Мельца, но его нет. Всё это мои сверстники (Аркаша только постарше). Причём, с Владимиром Васильевичем Назаренко и Аркадием Фёдоровичем Минаевым меня связывает горный туризм (ходили по перевалам Кавказа в 1960-х), а с Л. Е. Васильевым и Иг. Ос. Мельцем – МФТИ. Есть много других физтехов-однокашников, но к ним меня не тянет. Я их позвал смотреть запретный фильм режиссёра Джека Гоулда под названием «Красный монарх» – про Сталина. Однако я не уверен, запретный он или нет, но наше поколение всего боится: ведь известны случаи, когда кое-кто попал в тюрьму за то, что смотрел видеокассету «Крестный отец». Этот фильм появился у меня случайно. Две недели назад один незнакомый по рекомендации попросился ко мне на голубой огонёк, чтобы посмотреть у меня его кассету. Короче говоря, он достал интересную кассету, а своего видеомагнитофона у него пока нет. В тот день, когда мы должны были смотреть, он заболел гриппом и оставил кассету на два часа, а сам ушёл. Я, не будь дураком, сделал копию. Теперь я не помню этого киномана, а фильм остался. Это часто так бывает: киноманы, видеолюбители общаются, не знакомясь, как на базаре. Например, ещё два года назад ко мне приходили какие-то студенты с Физтеха, чтобы меняться кассетами.

Тут ещё статья в «Комсомольской правде» на ту же тему: «Слуга» Сер. Микояна – о репрессиях Сталина с подручным Берией. В общем, сейчас в стране всё бурлит. Так что фильм созвучен настроению моего поколения и мои гости смотрели его с большим интересом. Особенно переживал Аркаша, насмотревшийся в жизни больше нашего. Он сказал, что в жизни было всё намного кошмарнее.

21 февраля 1988 года, воскресенье. Лыжи. Погода в воскресенье отличная! Солнце. Безветрие. Температура -5⁰. Я исправил лыжи Ире, и мы пробежали вокруг леса. Олег окончательно поссорился с Виктором, который и в самом деле не столько кинолюбитель, сколько безалаберный накопитель. Как говорит Олег: «Я всё достаю, а он пользуется готовеньким, и при этом разбазаривает лучшие записи».

Всё думаю, как наточить мясорубку. В ЦАГИ не получилось.

22 февраля 1988 года, понедельник. Оказывается, система UNIX нужна не только нам для Labtam, но и НИО-15 для их ЭВМ Hewlett – Packard (1 мил. операций в сек, 5 млн. байт оперативная память). Случайно узнал, что этой системой занимался мой хороший приятель Саша Волков. Дело было так: иду в техническую библиотеку, чтобы взять книгу Баурна «Операционная система UNIX». Мне отвечают, что все 10 экземпляров на руках и среди них я вижу фамилию Волков. Саша дал мне книгу только на неделю, зато он предложил удобный отчёт НИО-15 о редакторе Vi. Каких только подписей не стояло на этом отчёте! Исполнитель один: Трубецкой. А дальше подписи начальников: нач. отделов Мельц и Голышко, замы Предтеченский и Загайнов и, наконец, Александров. Этот отчёт оказался очень полезным: тридцать страниц и все подробности о редакторе. Я его изучил и попросил Нину перепечатать. Нина проявила геройство: она напечатала все 30 страниц всего лишь за пять часов, а мы вдвоём с Карклэ за час вписали все формулы. Теперь я собираюсь сделать для этого редактора такую же табличку, как я делал для системы Юникс. Однако, на один лист не войдёт. Эдуард выяснил, что Labtam позволяет считать со скоростью 60тыс. арифметических операций в сек. Начались соревнования по шахматам на командное первенство НИО-19. От нашего отдела выступает команда: Рыбаков, Карклэ, Ягольницкий.

23 февраля 1988 года, вторник. День Советской Армии. В проходной все солдаты в парадной форме. На работе праздничное настроение. Мария Ивановна, например, отказалась вписывать формулы во второй экземпляр отчёта, ссылаясь на то, что в праздник она не работает.

В обеденный перерыв, как всегда, шёл шахматный бой – блиц с подсказками. Кроме того, продолжали играть командное первенство. Команда 5-го отдела: Минаев, Алфёров, Крапивко,– играла с командой Турчанников и компания. Наши выиграли на сухую.

В 14⁰⁰ должно было состояться заседание НТС, но Фомина вызвали на заседание Учёного Совета, и тогда НТС отложили. После обеда Эдуард как обычно собрался на Labtam и приглашал с собой Рыбакова. У того тоже дело начинает двигаться, и он уже написал один блок для аналога программы СП-130, которая была на БЭСМ-6. Итак, НЭН сидел на Лабтаме с 14 до 16, а потом зашёл на минутку, забрал свои папиросы и пошёл домой. Я за полдня заполнил табличку для редактора Vi.

Вечером в 22час к нам домой пришёл участковый милиционер Зайцев Н. М. с двумя дружинниками, и они составили акт на нашего Ваню о воровстве со склада детских игрушек трёх коробок ёлочных хлопушек по цене 1руб 90коп. Всего там со склада разворовано около 500 коробок. Дверь была взломана, и дети (а наш Ваня по-прежнему бегает с детьми 15 лет) со всех дворов таскали оттуда хлопушки.

24 февраля 1988 года, среда. С 9⁰⁰ до 10²⁰ Мачигин пригласил всех на занятие противопожарной безопасности. Из пристройки никто не захотел идти, кроме меня и Перетягина. Я – из-за того, что я уважаю любые приказы начальства, а Перетягин – из-за того, что его жена уже была на таком занятии и сказала, что там был очень интересный фильм.

Кино показывали в выставочном зале. Оказывается, в стране, как и во всём мире, в среднем в год на 1000 человек происходит один пожар. Самый интересный эпизод в кинофильме – это пожар в небоскрёбе в городе Сан-Пауло в 1974г. Небоскрёб горел два дня. Из 1000 человек сгорело 400. Кинохроника непрерывно снимала, как люди пытались по наружным стенам спуститься вниз. У нас в комнате тоже нарушения: Перетягин каждый день ставит кипятильник в фарфоровую чашку и кипятит воду. А рядом лежат бумаги. Я ответственный за противопожарное состояние и знаю, что по правилам требуется письменное разрешение на кипятильник. Электроприборы должны стоять не ближе полметра от бумаг.

Сегодня, как обычно, приехала Ира Мизинова и Тамара Белобородова. С ними занимается Мосунов. А Эдуард и Рыбаков, по-видимому, ушли на Лабтам. Формулы в отчёт переписывает Венедиктова (это та самая работа, от которой отказалась вчера Мария Ивановна по случаю «праздника»).

25 февраля 1988 года, четверг. Вчера одновременно приехали Люда Ворона и Тамара Юрченко. Люда – к Мосунову, а Тамара – к Орлову. Они обе живут в Черёмушках, а ездить на работу им приходится на другой конец Москвы: Люде на завод Сухого, а Тамаре в МАИ. Двое Тамариных детей учатся в 8-м и 5-м классе и проводят весь день самостоятельно. У Орлова Тамара выяснила всё за одну минуту и – скорее обратно в МАИ, но не на работу, а на занятие по аэробике (2 раза в неделю). А по субботам она ходит в секцию йоги в своём районе (и это стоит 5 руб. в месяц). Между прочим, это та самая Тамара, которая в 1974-78гг работала на МЗ Сухого у Белянина. Очень впечатлительная женщина. Она хоть на вид и невзрачная, но в ней масса энергии. Помню, тогда мы рассчитывали на флаттер их самолёт Т-10, а потом, когда продували динамически подобную модель в трубе, она плакала из-за того, что расчёт не сошёлся с экспериментом в трубе. Как-то пять лет назад, когда я часто ездил на джаз в клуб «Москворечье», однажды зашёл к Тамаре домой, (она живёт рядом) и пригласил к своему другу Головачу Владимиру Ильичу (он тоже живёт рядом – метро Беляево) послушать у него джазовые записи на его отличной аппаратуре. Конечно, далеко не всякий имеет возможность послушать такое отличное звучание хорошей джазовой музыки, потому что это большая редкость, а то, что иногда транслируют – это всё не то. Вот и хочется показать хорошему человеку такое чудо. Это было дружеское общение, и с тех пор всякий раз, как Тамара приезжает в ЦАГИ, я с ней болтаю в коридоре минуту-другую. Вот и сегодня мы стоим втроём: я, Тамара и Ворона, – и беседуем. Сначала прошёл мимо Каширин и произнёс несколько приятных для них слов. Потом Люда стала звать Тамару на первую (после перерыва) электричку. Тут подошёл Крапивко, и я попросил его занять чем-нибудь Люду у себя в кабинете, но он мне ответил, шутя: «Вы мне бросьте это! Мы с Людой вместе учились в МАИ», – и стал вспоминать с ней студенческие годы.

«Чтения ЦАГИ» бывают по средам. Очередное чтение было вчера – с докладом М. С. Галкина «Диагностика и коррекция математических моделей авиационных конструкций по результатам динамических испытаний». В подготовке доклада принимали участие Григорьев, Козлов, Насонов.

Две идеи: 1) комплексная матрица масс M и жёсткости G в уравнении

M x + G x = 0

2)Сравнение частотных спектров и форм конструкций в процессе эксплуатации позволяет выявить возникающие повреждения, особенно, если ещё и измерять напряжения.

Доклад сделан за 1 час: с 15⁰⁰ до 16⁰⁰ . Вопросы и дискуссия – полчаса. Редкий случай на лекции по линии общества «Знание»: бурная дискуссия. И всё оттого, что докладчик преподнёс слишком туманные и сомнительные идеи (ну, а если разобраться: ведь «Чтения ЦАГИ» – это цикл популярных публичных лекций, ни к чему не обязывающий. Считайте это научной фантастикой).