Текст книги "Дневник научного работника (СИ)"

Автор книги: Владимир Буньков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 96 страниц)

1 марта 1989 года, среда.

Вчера по ЦТ проскочил ещё один репортаж: о дальневосточном порте «Восточный». Этот порт проектировали, как новый город, но город не получился. Ожидаемая река валюты от прибыли не потекла. Получился всего лишь посёлок с тяжёлыми условиями жизни. Женщины на работу идут по колено в грязи. Чтобы поужинать, надо два часа стоять в очереди за продуктами. Но вот журналистская бригада случайно попала в спецстоловую, а там всё замечательно: сытно и чисто, и всё вовремя. Почему бы, спрашивается в репортаже, не организовать такое питание для всего посёлка? «Нельзя, – ответили журналистам, – эта столовая для заключённых». Тогда журналисты побывали и на фабрике для заключённых – там тоже порядок: здоровенные бритоголовые дяди сидят за швейными машинами и шьют кофточки. Значит, всё-таки можно устроить быт и работу!

  

Ко мне зашёл Шибанов объяснить недоразумение с его статьёй в ТВФ. Возможно, он бы никогда не зашёл, но с моей подачи подняли шум редактор статьи Минаев и его начальник Галкин. Они заставили его исправить статью. Я его спросил: «Согласен, что у тебя ошибка?» Он ответил, что это, собственно, не ошибка, а упущение. Я ему намекнул, что начальство не опаздывает, а задерживается. «Ну, хорошо, – уступил он, – согласен, ошибка, но такая, которая практически не влияет на результат». Тогда я его прямо спросил, зачем он пришёл: поблагодарить за обнаруженную ошибку, или доказать свою правоту. И опять он не ответил прямо, а завёл пространственные рассуждения о сложности эксперимента и т. п. Я тогда спросил по-другому: кем он себя считает, – математиком или физиком? Он смутился и ответил, что он считает себя квалифицированным инженером. Тут мы с Набиуллиным захохотали: «Простой советский инженер?! А мы математики!» На этом мы расстались, но уже после работы, когда я смотрел блиц между Венедиктовым и Фаянцевым, Роберто опять лез ко мне с ещё дополнительными материалами, пытался мне что-то доказать, но я отмахнулся от него. А вообще жалко его.

2 марта 1989 года, четверг.

Вернёмся к нашим баранам. Что же мне делать с моей новой теорией? Сначала я собирался доложить её на семинаре по аэроупругости, но как я уже писал, Соболев мне отсоветовал. Мои коллеги острят: «Расскажи Галкину, а он доложит в Париже, и это будет для тебя большая честь». Они намекают на событие в сентябре 1987г…

Я тогда вернулся из отпуска в начале сентября. Михаил Сергеевич меня уже ждал. Он отозвал меня в коридор поговорить. «Есть дело, – начал он, – предоставляется возможность включить твой доклад (можно в соавторстве с Кузьминой) на Советско-Французский симпозиум в Париже. «Применение гипотезы одномерной стационарности в аэроупругости». Я подумал, в Париже я ещё ни разу не был, можно съездить для разнообразия, и ответил, что согласен. Тогда Галкин сказал, что доклад надо подготовить срочно: через три дня.

Я ещё подумал. Срочно, так срочно! Для такого дела можно постараться. «Сделаю!»

И тут Галкин сказал: «И ещё! В Париж поеду я, а не ты. Виза оформляется полгода, а ты за полторы недели оформить визу всё равно не успеешь. А у меня виза оформлена на весь год. Но ты не беспокойся за авторство! Автором будешь считаться ты с Кузьминой, а я буду только докладывать».

Мне оставалось лишь согласиться. К счастью, он не заставил меня составлять текст и рисовать плакаты. Я ему только дал статьи и отчёты, где всё это было описано и нарисовано, а дальше с помощью девочек он всё оформил сам. Однако спустя неделю меня вызвали на цаговскую экспертизу по несекретности (Галкина в тот день как раз не было на работе) и стали трепать: требовали доказать, что в моём докладе нет секретов. А в комиссии сидели: Нейланд, Кутьинов,… Председатель комиссии Блиновский строго спрашивал, почему так неаккуратно оформлены бумаги: в акте указано 10 стр. и 7 фигур, а на самом деле там 11 стр. и 5 фигур! А я вздумал успокаивать Блиновского, что в Париже не понадобится акт о несекретности, так о чём же беспокоиться? На что тот сделал вид, что не заметил моей грубости.

3 марта 1989 года, пятница.

Галкин благополучно съездил в Париж, однако на докладе ему задали вопрос, почему докладывает он, а не авторы. Галкин им остроумно ответил, что мсье Буньков находится в длительной командировке, а мадам Кузьмина – в декретном отпуске на 8-м месяце беременности. Слушатели пришли в умиление.

По возвращении из Парижа Галкин подарил мне один экземпляр красиво напечатанного доклада, где и в самом деле авторами указаны Буньков и Кузьмина. Он также рекомендовал мне на следующем совместном Советско-Французском Симпозиуме выступать самому. Эти симпозиумы чередуются: год – в Париже, год – в Москве.

На днях дневник почитал Агеев и отметил, что образ Галкина показан правильно, но какой же наивный ребёнок – автор дневника!

4 марта 1989 года, суббота.

В среду состоялось партийное собрание о хозяйственном положении в отделении. Полтора часа дискуссий по безнадёжной проблеме. Материальное обеспечение в НИО всё хуже с каждым годом. Стулья расшатаны, и инженеры склеивают их сами. В жёлтом здании нет унитаза, и негде его достать. Самое удивительное, что если нашему отделению дадут ЭВМ, то некому будет её получать, так как нет такой должности в НИО. Булычёв заявил, что это не дело партии – решать вопрос о спецодежде и т. п.

На следующее утро обострились дискуссии в коридоре. Поповский и Карклэ считают, что нет коллектива, а есть толпа, и каждый тянет в свою сторону. Они также посмеялись над моей затеей спрятать вновь изобретённые формулы, так как всё равно их никто не купит.

Мосунову повезло: в качестве подарка к своему 40-летнему юбилею (3 марта) он купил тестер за 39 р в товарах быта – чистая случайность.

Егоров пытался купить цветной телевизор, он ездил по всей Москве, нашёл только чёрно-белый за 150 руб, а цветные теперь распределяют по предприятиям. Это скрытый признак инфляции: деньги есть, а товаров не хватает. В Средней Азии уже привыкли, что телевизор можно достать только за двойную цену.

Итак, Валерию Аркадьевичу Мосунову исполнилось 40 лет – самый молодой в нашем секторе. В честь юбилея он угостил нас тортом «Ленинградский» (цена 3р. 20к.) Этот торт мы ели с утра до вечера, так и не смогли доесть. Пришлось мне один кусочек нести домой и угостить Лилю. Я подарил Валере кучу хлама из моих запасов по радиоэлектронике: конденсаторы, тумблеры, целые платы с триодами.

Бывает, что на свалке я набираю этого хлама целый портфель. Вот я ему и высыпал полпортфеля. Каждый радиолюбитель гордится запасами элементной базы, я тоже. У меня склеена касса из сотни спичечных коробков, и все они забиты резисторами и конденсаторами. Крупные детали хранятся в десятках жестяных банок от кинолент.

В пятницу в 18³⁰ в молодёжном центре в Колонце состоялся городской шахматный блицтурнир. Я пошёл посмотреть, как играет Валера Фаянцев. В высшей группе играло 11 человек. Мой фаворит сыграл со счётом 3:7, много зевал. Он обещал в следующий год сыграть лучше, но победить таких, как Немыкин, Ершов, Косых, трудно.

В «Правде» за 28.02 – 01.03 вышла статья акад. Смирнова с критикой А. Ципко. Наконец-то ответили! Но более спокойно, чем на Нину Андрееву. Всё-таки, обсуждаются вопросы теории.

6 марта 1989 года, понедельник.

10⁰⁰ – 12³⁰. ИСТОРИЧЕСКОЕ ЗАСЕДАНИЕ НТС ЦАГИ.

Обсуждение «Положения о порядке выборов руководителей в ЦАГИ».

Председательствовал Бюшгенс. Выступили 22 человека:

   1) Нейланд В.Я. – Можно допустить к выборам весь коллектив, но кандидатуры должны быть одобрены квалификационной комиссией.

   2) Майкапар Г.И. – При Жуковском была коллегия ЦАГИ, и она всё решала. Так и надо оставить.

   3) Лазарев В.Я. – Начальника ЦАГИ должны выбирать 100 человек. Из них 50 должны быть со стороны.

   4) Александров Г.В. – Выбирают учёные.

   5) Кутьинов В.Ф. – коллектив должен рекомендовать, а выбирать должна конкурсная комиссия.

   6) Сычёв В.В. – руководителя выбирают учёные. Но при этом учитывают мнение коллектива. Подумайте о наших высоких окладах и больших отпусках.

   7) Петров К.П. – В положении опущено, как выбирать (он ошибается).

   8) Михайлов И.К. – Комиссия рекомендует, а коллектив выбирает.

   9) Халезов Д.В. – Я работаю с 1926г и поэтому не рвусь в руководители. (Бюшгенс: нам это тоже не надо!) Выбирают учёные.

   10) Рябов – Надо более чётко вести собрание и выразить своё мнение относительно уже существующего закона.

   11) склероз

   12) Овсянников (юрист) – Нельзя опираться на 40-летние традиции. Закон изменился с 1985г, а мы всё ещё за конкурсную систему.

   13) Михайлов В. – Пусть выбирает коллектив, но дело конкурсных комиссий – не допускать некомпетентных.

   14) Павловец Г.А.(секретарь парткома) Его перебивал с места Нейланд: «Бросьте Ваши диктаторские замашки!», хотя сам Нейланд во время своего выступления требовал прекратить реплики против него. Павловец не обиделся, он просил занести это в протокол. Итак, Павловец, оправдываясь в ответ на упрёк Бюшгенса по поводу анкетирования, ответил, что анкетирование о целесообразности перевыборов начальника ЦАГИ партком проводил по рекомендации горкома, исходя из требований демократии. Результат анкетирования показал, что 80% – за перевыборы. Поэтому у нас единственный выход: следовать закону. Но выбирать всех начальников сверху до низу необязательно. Например, начальники секторов – никакие это не начальники, и их достаточно перевести в ведущих научных сотрудников.

   15) Галкин М.С.-Конкурсную комиссию оставить и добавить гласность.

   16) Загайнов Г.И. поддерживает обоих Михайловых и Павловца. А что касается конкурсной комиссии, то она отменена в 1985г (кроме кандидатур извне), и она приводит к кооптации.

   17) Микеладзе В.Г.-Согласиться с положением о выборах: демократия!

   18) Сычёв (повторно) –в положении о выборах есть лазейки. Изъять их!

   19) Нейланд: Да, могут пролезть некомпетентные!

   20) …… Квалификационная комиссия с правом ВЕТО.

   21) Жмулин (филиал): Что же ответить завтра на совете директоров?

   22) Бюшгенс (в заключительном слове): «Пусть комитет от Учёного Совета ЦАГИ в составе Нейланд, Симонов, Вождаев, – подработает положение и доложит. Для этого дать им 10 дней».

Сидящий рядом со мной Мельц добавил негромко: «Уж лучше сразу дать им всем по 10 лет!» Вот на этом и кончили. А я подумал: надвигается большая беда из-за того, что ЦАГИ попал под мясорубку сплошного хозрасчёта. Хорошо, если для ЦАГИ это будет лишь игра, а если всерьёз? Тогда превратится ЦАГИ в большую контору, торгующую всякими вещами, в том числе наукой. Но науку продать трудно. Научные достижения нужны всему миру и на века, а кто купит?

8 марта 1989 года, среда.

В честь праздника 8 марта накануне в зале заседаний состоялось торжественное заседание с 10³⁰ до 11⁰⁰. Были вручены две грамоты: Тозыревой и Буданцевой. Произнесены речи. Несколько необычная речь была у Бессоловой: вместо восхваления роли женщины в обществе она рассказала, что социальное положение женщин в СССР – одно из самых худших во всём мире. Достаточно сказать, что на 100 рождений приходится 190 абортов, а в передовых странах – только 14.

Потом с 11⁰⁰ до12³⁵ я показывал фильм для женщин «История любви». Этот фильм знаменит своей музыкой, но в кинопрокате его не было. Он очень грустный, женщины прослезились и ушли на обед, а для мужчин я показал ещё комедию «Грязная Мэри и Сумасшедший Лэрри».

9 марта 1989 года, четверг.

После праздника всегда получается пустой день. Звоню на завод,– не могу дозвониться, звоню на другой – тоже.

И настроение паршивое, потому что вчера объяснял Ване сопромат, а ему скучно слушать мои объяснения, и он только ждёт, когда я ему решу задачи.

10 марта 1989 года, пятница.

Сегодня наконец дозвонился на оба завода: и на Ильюшинский, и на Туполевский. Надо звонить в 9 час. Сначала поговорил с Ермаковым насчёт упругости подвески двигателя на ИЛ-114. За две недели он так и не разобрался со знаками в матрице жёсткости шестого порядка. Дело в том, что они эту матрицу посчитали с помощью программы Соболева, но знаки почему-то не совпадают со знаками, принятыми в методике Соболева. И вот сегодня Ермаков предложил мне выбрать знаки по моему усмотрению. Так я и сделаю.

Потом я поговорил с Чудаевым. Он сразу же продиктовал мне по телефону инерционные характеристики двигателя на Ту-204, а схему он посоветовал взять у Шалаева. Иду к Шалаеву – у того всё в полном порядке. В шкафу всё разложено по темам: польский самолёт, и т. д.

Он вручает мне заводской отчёт «Исходные данные по самолёту Ту-204», а в шкафу на этом месте остаётся моя расписка.

Не успел я взяться за расчёт, как приехали командированные: братья Бурцевы. Один Бурцев нам хорошо известен, но на этот раз он привёз новичка: своего брата к.т.н. Б.Н. Бурцева с вертолётного завода им. Камова. Посоветоваться. С ними я просидел почти час. Их интересует нестационарная аэродинамика на системе из шести упругих лопастей. Они применяют двухмерную аэродинамику, но у них затруднение с деформацией профиля (вернее, только у старшего, а младший сидит просто за компанию). Я им посоветовал простой способ, но я чувствую себя неловко, потому что консультировать случайного человека как-то и раньше у нас было не принято, а сейчас просто странно. Но традиции социализма трудно из нас вытравить и заменить капиталистическими.

11 марта 1989 года, суббота.

Лёня Лущин попросил меня отремонтировать кассетный магнитофон «Яуза-220», там сгорела микросхема К157УД2. Ездил по магазинам «Сделай сам» в поисках этой МС. Нашёл. На обратном пути заглянул на открытие выставки живописи Луизы Шурыгиной – это в Ильинке. Там было много народу, приезжали журналисты из Москвы.

Торжественных речей я не застал, но Виктор Михайлович сказал, что один специалист из Москвы заявил, что наконец-то в городе Жуковском появился настоящий художник. Я и раньше видел картины Луизы у Шурыгиных дома. Впечатление неопределённое, так как всё написано в стиле импрессионизма или ещё чего-то странного. Я такой стиль не понимаю, я люблю фотографический стиль. Например, у знаменитого испанского художника Сальвадора Дали все картины – это фантазия, но манера живописи фотографическая.

В 13 час я вернулся домой, а там меня уже ждёт Владимир Николаевич Китц (учитель). У нас с ним общие интересы в музыке. По поводу живописи Луизы он проворчал, что это бред. Он пришёл посоветоваться со мной насчёт установки на магнитофон ТА-003 (как у меня) новых ферритовых головок. Он купил две головки по 80 руб, как я в прошлом году. Положение головок он отъюстировал, но не знает, как наладить частотные характеристики. Я предложил ему мой тест 1981г. Хоть этот тест и не внушает доверия, но для ориентировки вполне пригоден.

12 марта 1989 года, воскресенье.

В 16 час внезапно нагрянули Макаров с Мажоровыми. Я выключил паяльник и смотрел с ними фильм «Экстро». Этот фильм я смотрю уже третий раз, и не жалею об этом. Биологическая фантастика сочетается с убедительной во всех отношениях реальностью. Плотный монтаж, тонкая психология, прекрасно снято. Вообще в мировом кинематографе для меня уже нет тайны. 1100 фильмов за три года – это уже настолько приелось, что я даже перестал ходить в кинотеатры. А раньше до 1985г не пропускал ни одного фильма, ни в «Звёздном», ни во «Взлёте».

Как ни странно, смотреть старые фильмы интереснее новых. Это получается потому, что пошла массовая стряпня, и новые шедевры теряются в потоке боевиков и триллеров.

К вечеру я заболел.

13 марта 1989 года, понедельник.

Очень непривычно: десятки лет не болею, и вдруг заболел! Озноб и ломота в костях. Мутно в голове. Ночью пил горячий чай с облепихой, съел 20 шариков аскорбинки, но всё это привело только к бессоннице.

К утру озноб не прекратился, голова кружится ещё больше. Я всё-таки решил сходить на работу, но в это время позвонил Набиуллин из дома, предупредить, что он заболел, похоже на грипп. Он вызвал врача на дом. Я попробую обойтись без врачей: всё равно температуры нет, вчера еле поднялась до 37,4⁰. Да к тому же завтра заседание Учёного совета, а там каждый голос на счету.

Сейчас 9³⁰. Рыбаков и Мосунов как обычно ушли на ЭВМ Лабтам. Немного приведу в порядок свои служебные дела и пойду пораньше домой. Говорят, при гриппе лучше полежать. А может, это и не грипп?

Расчёт парциальных частот двигателя на Ту-204 пока задерживается, так как результаты частотных испытаний, проведенных на прошлой неделе, ещё не обработаны. У Мызина голова занята более неотложным делом: ежемесячной премией, которую в новых условиях хозрасчёта не так-то просто получить. Так что мне следует подождать, – Соболев говорит, что они оформят частотное свидетельство за две недели.

Итак, я ещё до обеда ушёл домой и пролежал весть день. К вечеру стало лучше. Потом в конце дня зашёл Лёня Лущин и принёс МС К157УД2. Поскольку работы предстояло немного, то я предложил ему зайти через час (а ему как раз надо было сходить к врачу). И вот я выкусил старую МС и припаял новую. Неисправность осталась! Опять в левом канале вместо гармонического сигнала наблюдается постоянное напряжение –14в.

Лёня вернулся через час, а я сообщаю ему неприятную новость: «Новая микросхема опять сгорела. Надо доставать ещё одну». Лёня расстроился: «Как на зло! – Сегодня и день такой: понедельник 13-е!»

Договорились: он в среду достанет ещё одну МС (цена 1 руб, в продаже не бывает, приходится выпрашивать в ЦАГИ), а я проверю пока это место в магнитофоне с помощью выносного модуля, который я собрал в субботу на основе некондиционного блока, купленного в магазине «Делай сам» на станции Отдых.

Итак, вместо штатной К157УД2 я припаял внешний модуль с такой же К157УД2. Работает! Но на выходе левого канала кроме синусоиды опять присутствует постоянная составляющая, на этот раз только –4в! Тогда я проверяю, а как на штатной МС? И там тоже –4в. Оказывается, штатная МС не сгорела! И тут я понял: эта постоянная составляющая приходит из предыдущего каскада, а для этого достаточно, чтобы там было совсем немного (коэффициент усиления 20): Uвх= -Uвых/20=0.2в. А если там будет не 0.2в, а 1в, то канал совсем заткнётся. Как мог пройти постоянный ток, ведь там последовательно стоит конденсатор? Конечно, мог! Там стоит электролитик, значит, он и испортился – часто так бывает. Заменил конденсатор +10мкф, и всё стало нормально.

Лиля весь вечер слушала музыку с «Яузы-220». Она говорит, что готовить конспекты уроков лучше всего под музыку. С Лёни 15 руб.

14 марта 1989 года, вторник.

14³⁰ – заседание Учёного совета с защитой кандидатской диссертации Лебединского (НИТС). Диссертант доложил очень интересные сведения о птицестойкости стекла самолётов. Во всём мире ежегодно происходит около 4000 столкновений самолётов с птицами, из них до десяти случаев кончаются катастрофами. Даже с ИЛ-86 был случай: при взлёте птица пробила стекло, пришлось кружить над аэродромом, пока не выгорело всё горючее. Лебединский придумал пневматическую пушку, стреляющую курицей (только не мороженной!), и решил проблему.

16³⁰ – экономический семинар, который согласился провести вместо меня Петя Карклэ.

15 марта 1989 года, среда.

Процесс перестройки достиг кульминационного момента. С одной стороны, пресса в результате гласности разложила доктрину научного социализма по косточкам, о чём, например, свидетельствует статья Клямкина во втором номере «Нового мира»: «Почему трудно говорить правду», в которой показывается, что наша экономика управляется исключительно идеологическими методами, а надо делать, как это делается во всём мире. С другой стороны, открывшийся пленум ЦК вновь продемонстрировал, что новая аграрная политика опять опирается на решение ЦК КПСС в идеологическом ключе. По крайней мере, в докладе Горбачёва, состоявшем наполовину из известных исторических вещей, слышны лишь эмоции и пожелания на 13-ю пятилетку – и всё сильно напоминает «Продовольственную программу» 1982г. Но, в общем-то, трудно предложить что-то другое, чем свободную комбинацию колхозов, совхозов, арендных подрядов, фермеров. Демократия! Свободу сельскому труженику!

Фомин заинтересовался нашим сектором, как участником договора с «Молнией». Он спрашивал меня, во сколько оценивается наша услуга. Я ответил, что минимум 50 тыс, максимум 200 тыс руб.

16 марта 1989 года, четверг.

С утра захлопнулась дверь в зал, где сидят два сектора: частотники и мы. Ни я с Толей, ни частотники не могли попасть на рабочее место, пока кто-то не взломал замок. Валера сегодня на семинаре Белоцерковского (там 30-летний юбилей), а Эдик болеет. Я уже здоров. Вчера вечером было 36,7⁰, а то три вечера подряд 37,3⁰.

О работе нашего сектора. Близится к концу перевод основных программ на Фортран. Рыбаков закончил и оформляет СП-130, у НЭН сделана аэродинамика. У Мосунова – банк исходных данных. Вчера Михайлова беспокоилась, будет ли пригодна программа Рыбакова для их машины. Я ответил, что годится для любой ЭВМ.

Появился первый эффект от хозрасчётного взаимодействия между различными подразделениями ЦАГИ. Например, если раньше счастливчики, имевшие ЭВМ VAX неохотно пускали к себе чужаков, то теперь зазывают, – плати только деньги: пришла бумага из 48-го отдела с предложением взять в аренду их ЭВМ. Второй эффект: срочно ломают и выбрасывают на свалку невыгодное (хотя и исправное) оборудование. Например, в НИО-17 разобрали одну из ЕС-1040. Ведь за фонды надо платить лишний налог (так называемое отчисление на амортизацию фондов). Появилась масса хлама, приятного для любителей радиоэлектроники. Я, например, наполнил там два портфеля (поделился также с Мосуновым и Фаянцевым). А Гера, который там работает (это всё в здании НИО-15), тоже набрал себе всякого хлама.

По утрам дискуссии в коридоре становятся всё более ожесточёнными. Вот и сегодня, 15 разгневанных мужчин с 8¹⁵ до 8⁴⁰ шумели по поводу проходящего пленума ЦК по аграрной политике. Особенно возмущались Месяцем, который, развалив сельское хозяйство в области, ещё пытается учить других. Что касается меня, то я обратил внимание на то, как дипломатично настраивали на 100%-й госзаказ в производстве продовольствия.

Я как пропагандист политического семинара, напомнил, что сегодня в 16³⁰ планируется семинар с докладом Карклэ, на что многие возражали,

«Зачем? И так уже всё обсудили!».

17 марта 1989 года, пятница.

Я привёл в порядок расчёт по ИЛ-114, для чего разобрался в знаках всех шести компонентов матрицы жёсткости.

Грипп шествует. Ушёл на больничный Афонин. Заболели Ларькин и Гоноровская, но им больничных листков не дали: нет температуры.

Вчера в 16³⁰ всё-таки состоялся семинар с докладом Карклэ. Я настаивал на теме «Экономика перестройки», но Пётр Георгиевич пожелал высказать свои мысли о хозрасчёте в ЦАГИ. Собралось 10 слушателей. Поговорили о трудностях и о бедах, которые всех нас ожидают в сплошном хозрасчёте. Карклэ высказал важное предложение, – жаль, что его не учтёт Верховный совет. Он предлагает ввести не сплошной хозрасчет по всей стране, а сначала в сельском хозяйстве. Только решив вопрос с продовольствием, можно распространить хозрасчёт на промышленность. А уж в науку вводить в последнюю очередь.

18 марта 1989 года, суббота.

Так уж получилось, что радиоэлектроникой я увлёкся в возрасте 50 лет. Много было за эти годы изобретено и сделано:

   1) Мультигенератор, дающий пакет из восьми частот: 1, 2, 4, 7, 10, 13, 16 и 20 кгц. Каждая частота длится 1 млсек, а за 8 млсек проходят все частоты, и все они видны синхронно на осциллографе: цепочка постоянной амплитуды. Если вы хотите настроить магнитофон, то подаёте на его вход этот пакет частот, а на его выходе сразу увидите частотную характеристику в виде диаграммы из восьми прямоугольников разной высоты. Этот принцип хорошо известен и связан с генераторами качающейся частоты. Просто таких приборов нет в продаже, а любителям высококачественной звукозаписи (и мне, конечно), без такого прибора приходилось бы очень долго проверять приборы и магнитофонные ленты.

   2) Частотомер (он же периодомер и таймер). Периодомер – для ф-но.

   3) Блок питания на +30в, -30в, +15в, -15в и +5в, с пятью выходами.

   4) Дискретный регулятор тембра в децибелах. И многое другое.

Первое время у меня не хватало гарнитуры. Резисторы у меня были старинные, конденсаторы пересохшие. Постепенно у меня стало кое-что накапливаться. Потом появились магазины «Сделай сам» и «Юный техник» с некондиционными деталями, но вполне пригодными для работы. Триоды КТ315 по 20 коп. Целые модули по 3 рубля, из которых можно выпаять целую горсть триодов, конденсаторов и резисторов. Но самый богатый источник – это свалки. Никто не обращал внимания, если я наберу из мусорного контейнера полный карман каких-нибудь деталей. Конечно, этот источник был неофициальный. И вообще когда контейнеры переполнялись, это сваливалось просто в кучу на земле.

Если у вас полный портфель плат, то чтобы разобрать их на детали, нужен целый выходной. Вот и сидишь с паяльником, сначала бросаешь выпаянные детали в банку, а потом с восторгом раскладываешь их по спичечным коробкам, из которых склеена касса 10 рядов по 10 в ряду.

19 марта 1989 года, воскресенье.

Виктор и Жора ездили в субботу на встречу с кандидатом в депутаты Ельциным. Встреча ожидалась в парке Горького, но власти запретили митинги, и 40 тыс народа волновались неорганизованной толпой, пока не сообщили, что встреча (не митинг) переносится в Братеево. Все переехали туда, и там, в 14 час эта встреча состоялась. Программа Ельцина известна, так как она передавалась три недели назад.

20 марта 1989 года, понедельник.

Прибыл Чудаев, а я его жду уже три недели, чтобы рассказать о своей теории расчёта парциальных частот по результатам частотных испытаний. Как раз наши частотники уже закончили испытания Ту-204, и предоставляется удобный случай проверить теорию, пока ещё не проводили стендовых испытаний. Я предложил Чудаеву самому убедиться в правильности моих формул, для чего дал ему формулу для простого случая с двумя степенями свободы. Но у Чудаева столько дел! Он ещё не успел разобраться в моей бумаге, а ему уже надо было бежать. Так и не успели мы с ним договориться.

В этой задаче о парциальных частотах двигателя на упругом пилоне, пожалуй, самый простой путь – это взять у Мызина результаты и подставить в расчёт самому. И вот я начинаю разговор с Мызиным, и каждый раз натыкаюсь на какую-то невидимую стену сомнения и недоверия – и ничего не могу понять, в чём дело. Либо тут какие-то соображения о конкуренции, либо нежелательные помехи к проведению стендовых испытаний, либо им просто некогда отвлекаться и их задача скорее закончить отчёт, а тогда читайте отчёт!

Я поделился этой неопределённой ситуацией с Соболевым, а он предложил поступить проще: взять отчёты прежних лет, например, о ИЛ-96 и проверить теорию на старых отчётах – есть общие частотные испытания, есть и стендовые – бери, считай и сравнивай.

21 марта 1989 года, вторник.

Я решил для ИЛ-114 рассчитать те же флаттерные режимы, которые получил в трубных испытаниях Комаров Михаил Сергеевич. И вот я советуюсь с Комаровым. Оказалось, флаттер консоли действительно имеет слишком большую флаттерную скорость: 1000км/час. Он говорит, что сравнительно низкая скорость флаттера получается, если рассмотреть антисимметричные колебания, да ещё с полной нагрузкой горючего (три с половиной тонны на консоль).

Извечный вопрос: что быстрее и экономичнее – расчёт или трубные испытания? На примере испытаний, проведённых Комаровым, убеждаюсь, что трубные испытания быстрее и богаче. В самом деле, он уже обследовал столько режимов, что мне для расчёта всего этого понадобилось бы на БЭСМ-6 целый месяц! Самое главное, если сегодня я ставлю колоду на расчёт (допустим, вариация жёсткости проводки управления элероном), то получу результат только завтра, так как 30-минутные колоды оставляются на ночь.

Итак, по совету Комарова я повторю в расчёте те режимы, которые он получил в трубе. Решено – сделано! Подготовка изменённых исходных данных заняла время с 8³⁰ до 11⁰⁰. Далее иду на БЭСМ-6 и с 11¹⁵ до 12¹⁵ успеваю подготовить две колоды с новыми данными. Причём, 4 карты не пробили, а ещё несколько я подготовил с помощью пробивалки и боя (заплатки в перфокартах). Лягушка (электрическая пробивалка) совсем испортилась, и теперь при исправлении вся надежда на ручную пробивалку (кстати, пришлось сделать ей очередной ремонт, – теперь пробивает хорошо).

После обеда в 14⁰⁰ состоялся городской семинар для пропагандистов. На этот раз это было не в ДК, а в конференц-зале ГК КПСС. Впервые я побывал в здании городского правительства. А ведь на этом месте ещё десять лет назад была 3-я столовая (Ах, молодость!).

22 марта 1989 года, среда.

Состоялось профсоюзное собрание под председательством профорга Булычёва. Намечается какой-то разнобой между СТК и цехкомом. Начали дискуссию о доверии цехкому. Всё же, как объяснила Бессолова, цехком воспитал массу общественных деятелей. Через цехком прошли: Сопов, Ерёмин, Бессолова, и многие другие, которые стали теперь общественными деятелями. Собрание проходило у частотников, а наш сектор отгорожен от них шкафами. Я немного опоздал, но из-за шкафов слышал почти всё. Только не понял, куда меня выбрали. Наверное, на конференцию.

Я приступил к проверке своей теории расчёта парциальных частот по результатам частотных испытаний, для чего взял в технической библиотеке у Люси Герасимовой отчёт №3580 об испытаниях Ту-204. Как раз частотники только что оформили его (От 15 /III). Однако это декабрьские испытания, когда самолёт стоял на шасси, а недавно они начали оформлять испытания на свободной подвеске. А впрочем, всё обошлось и с новыми испытаниями, т. к. Нина Гвоздкова выдала мне результаты и по новым: всё, что я хотел.

Итак, передо мной несколько частот и форм колебаний с заметной амплитудой двигателя. Беру и подставляю в свои формулы. Разочарование и смущение! Большой разброс в результатах! Да и до расчёта, стоило внимательно посмотреть на графики, как можно было заметить, что формы на левом и правом краю отличаются почти на 50%. Вот и парциальная частота скачет на 40%: от 3.06 до 4.29гц. А ожидалась 2.9гц! И Мызин говорит, что и без расчёта он уверен, что она равна 2.9гц. И в теоретическом заводском расчёте она равна 2.9гц.

Отсюда следует вывод, что может теория и правильная, но точность частотных испытаний настолько низка, что использовать их результаты для определения парциальных частот бесполезно. Требуется применять принципиально новые датчики смещений: не инерционные, которые при такие низких частотах (2-3 гц) сильно врут, а статические. Всё это мы обсудили с Павлом Алексеевым и Ниной Гвоздковой. Они по поводу статических датчиков заявили, что для их установки потребуется лес стоек, в то время, как индуктивные датчики приклеиваются прямо к самолёту. Тогда я предложил Паше: можно определять парциальные частоты двигателя непосредственно на живом самолёте – без всякого стенда. Для этого потребуется на силовозбудителях подобрать такие силы и частоты, чтобы в формах колебаний образовались узлы в точках крепления пилонов, т.е. компенсировать силовозбудителями реакции опор двигателей, как если бы они в этих точках были жёстко заделаны .