Текст книги "Рядовой свидетель эпохи."

Автор книги: Василий Федин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 33 страниц)

В марте 1924 г. на пост Наркома по военным и морским делам и одновременно заместителем председателя РВС СССР назначается Фрунзе. С апреля 1924г. Фрунзе одновременно и начальник штаба РККА, и начальник Военной академии. В этот же период Тухачевский с апреля 1924г. – член РВС, помощник Фрунзе, с июля 1924г. – зам. н-ка штаба РККА. В январе 1925г. Троцкий снимается с постов Председателя РВС и наркома по военным и морским делам. На эти посты назначается Фрунзе. Мартиросян это событие рассматривает со своей позиции, подчеркивая: «Когда Троцкого прогнали со всех постов, особенно с поста Председателя РВС, немцы всерьез всполошились... Ведь все ставки прагматичного «русофильства» и «восточной ориентации» германского рейхсвера были сделаны на Троцкого как на стержня влиятельной группы германофилов в советском военно-политическом руководстве... Следовательно, практичные немцы обязательно должны были искать замену Троцкому в смысле налаживания нового канала влияния, ... Так оно и было. И то, что впоследствии «гениальный стратег» собственноручно написал, что « отношения с немцами были установлены в 1925г.» – есть не только честное признание самого факта, но и того обстоятельства, что немцы практически мгновенно сориентировались: ведь бурно восходящая новая «звезда» советского военного Олимпа как раз в 1925г. и отправилась на выучку в Германию». Тухачевский прибыл в Германию в качестве помощника Фрунзе. И тут, как утверждает Мартиросян, «скорее всего и... произошло окончательное оформление отношений немцев с Тухачевским.,., на роль тривиального шпиона он уже не годился, но слишком уже заманчива была перспектива заполучить мощного в недалеком будущем «агента стратегического военно-политического и даже геополитического влияния в тех глобальных геополитических комбинациях рейхсвера, основы которого были разработаны У. Брок– дорф-Ранцау, К. Хаусхофером и. Г. фон Сектом». По возвращении из Германии в ноябре 1925г. Тухачевский назначается начальником Генерального штаба РККА.

Фрунзе сразу начинает проводить в жизнь военную реформу. Мартиросян так говорит: «... Не успев возглавить РВС республики, Фрунзе первым делом начал давно назревшую военную реформу, среди самых первых шагов по реализации которой были: а) резкое сокращение вооруженных сил, практически в 10 раз – с более чем 5 миллионов человек до 500 тысяч; б) резкое сокращение центрального военного аппарата, неимоверно разбухшего за годы правления Троцкого в основном за счет его сторонников из числа прежде всего соплеменников; в) соответственно, столь же резко была сокращена и численность РВС, Наркомата по военным и морским делам, а также Генштаба также перенасыщенного троцкистами... Стоит ли после этого удивляться, что уже летом 1925г.... Фрунзе «удалось» дважды попасть в автомобильную катастрофу, в результате которых он получил ушибы рук, ног и головы, и в итоге у него вновь открылось кровотечение язвы желудка».

31 октября 1925г. Фрунзе неожиданно умирает на операционном столе. Наркомом по военным и морским делам становится Ворошилов. Тухачевский назначается на должность начальника генерального штаба РККА. Деятельность его на этом посту весьма любопытна. В этот момент в ответ на успехи советской дипломатии на Дальнем Востоке британская дипломатия и разведка провоцируют серьезные конфликты против СССР по всей Европе и в Китае, создав очень напряженную политическую обстановку вокруг СССР. Отстранение Троцкого и его сторонников от высших политических и государственных органов, а затем и высылка его из страны привели к резкому обострению внутриполитической обстановки в стране. Мартиросян отмечает: «Вопрос о войне против СССР при активном содействии Великобритании всерьез встал в повестку дня международной жизни...»

А Тухачевский в 1927 году выступает с более чем странным, нелепым предложением – оснастить РККА 100 тысячами танков. Послушаем по этому поводу снова Мартиросяна. «И вот именно в этот момент, на фоне всех остальных, не менее тяжелых внешних и внутренних проблем СССР, начальник Генерального штаба Тухачевский выходит со своим неадекватным предложением о 100 тысячах танков... Тухачевский этим предложением едва ли не копировал провокационные затеи своего только что изгнанного (27. Х1.27г.) со всех постов кумира – Троцкого. Более того, именно тогда, в 1927г., Троцкий заявил о необходимости брать власть... На таком фоне сугубо милитаристское предложение Тухачевского, прими его Кремль, а скрыть такую программу было бы нереально, давало бы козырь всему Западу обвинить СССР в развязывании гонки вооружений... «красный милитаризм» Тухачевского мог спровоцировать тот же Запад на использование вооруженной силы в целях якобы устранения такой милитаристской угрозы, тем более идейно, в моральном плане Запад готов был разобраться силой с той же Москвой. И что тогда? Армии еще толковой нет, индустрии нет, хлеба нет, крестьянство жестко выступает против государства, оппозиция агрессивно и методично разворачивается по очередному боевому плану, международная обстановка накалена до предела – и вооруженное нападение Запада на СССР!... Вот что таило, казалось бы, лишь только внешне неумное предложение начальника Генштаба Тухачевского – даже по количеству вкратце затронутых аспектов очевидно, насколько все было сложно, запутано и перепутано».

С мая 1928 до конца 1930 г. Тухачевский находится на посту командующего войсками ЛВО. В январе 1930г. он выступает с новым странным, а в действительности, коварным предложением правительству. А.Б. Мартиросян: «... Вновь демонстрируя, на первый взгляд, полную неадекватность, «стратег» предложил в мирное время создать армию из 260 стрелковых и кавалерийских дивизий, 50 артиллерийских дивизий, 225 пулеметных батальонов, 40 тысяч самолетов и 50 тысяч танков ... Ведь это был самый разгар коллективизации, когда подавляющая часть секретарей партийных организаций на местах как по команде перешла к жесточайшему насилию на деревне, откровенно провоцируя гражданскую войну в стране. И вот в такой обстановке «стратег» предложил призвать в армию несколько миллионов до крайности озлобленных крестьян?! Зачем?... Никакого иного ответа, кроме как прямого расчета повернуть с их помощью оружие против центральной власти – нет и быть не может! Хотя бы потому, что уже в 1930 г. в отношении Тухачевского пошла волна сообщений о вынашивающихся им планах военного переворота в стране».

Троцкистская оппозиция в те годы была очень активной, а Тухачевский еще со времен гражданской войны был ярым сторонником Троцкого, почему так успешно и продвигался при нем по военной стезе.

О Троцком Мартиросян говорит очень определенно во многих местах своей книги, начиная вот так: «Как-то само собой в нашей исторической литературе, особенно посвященной сотрудничеству рейхсвера и РККА, сложилось навязываемое мнение о том, что Троцкий был германофилом сугубо прагматического толка. В действительности же Троцкий... всегда был германофильствующим, по определенным политическим и иным соображениям прагматиком проамериканского толка... Корни такой его позиции в длительном пребывании в эмиграции в Америке, но в еше большей и определяющей степени в его личных, перемешавшихся с деловыми (политическими), связях с финансовой элитой США того времени, в т.ч. и с очень сплоченной, чрезвычайно влиятельной еврейской группировкой американского финансового и торгово-промышленного капитала, которая почти поголовно была представлена выходцами из Германии, сохранившими свои обширные интересы в этой стране... Троцкий... был очень сильным политическим бойцом – чтобы просто так оставить столь необъятную власть (тем более военную). Даже более поздние документы британской и германской разведок однозначно свидетельствуют, что таких попыток он не оставлял до последней секунды своей жизни... Да и засылали его в Россию, в конце– то концов, вовсе не для того, чтобы опускать руки – слишком много денег вложили лично в него, чтобы он просто так отдалился от борьбы... Только в последние годы отечественные историки, наконец, стали понимать, что во время Гражданской воины Троцким и его сторонниками целенаправленно и планомерно уничтожались, в т.ч. и чужими руками, не исключая и белогвардейских, наиболее талантливые полководцы из народа – Чапаев, Щорс, Тимофей Черняк, В. Боженко, А. Богунский, впоследствии Фрунзе, Котовский и другие».

Уже в 1930 г. Тухачевского подозревали в антисоветской деятельности, и были о том сигналы его сослуживцев. Тем не менее Сталин, видимо, не верил в явное предательство Тухачевского.

В начале – середине 1930-х годов СССР, зная коварство основных капиталистических государств, усиленно продолжал укреплять свои международные связи, заключая с ближайшими соседями и другими странами договоры о ненападении, нейтралитете и взаимопомощи. Обратившись к БСЭ-1, устанавливаем: в 1932 заключены договоры о ненападении с Латвией, Эстонией, Финляндией и Польшей, а также с Францией. В 1933 – договор о ненападении с Италией. В этом же году устанавливаются дипломатические отношения с Испанией, Чехословакией, Румынией, Венгрией, Болгарией. По инициативе Рузвельта в 1933 г. начинаются переговоры с США, которые приводят к установлению дипломатических отношений между СССР и США. В 1939 г. СССР по приглашению 34-х государств вступает в Лигу Наций. С 1926 по 1936 г. действует договор о ненападении между СССР и Германией. В мае 1935 г. заключаются советско-французский и советско-чехословацкий договоры о взаимопомощи в отражении агрессии. Мартиросян в связи с этим замечает: «Тухачевский, как известно, не был в восторге от предполагавшегося военного союза с Парижем – ему больше импонировал союз с Германией».

К концу 1932 г. в СССР был выполнен досрочно первый пятилетний план развития народного хозяйства. Страна становилась индустриальной. За годы 1-й пятилетки в стране появилось 16 новых домен, вместо 3,2 млн. т. чугуна в 1928 г. в 1932 было вылущено 6,2 млн. т., 2-е место в мире страна заняла по общему машиностроению. Были построены Харьковский и Сталинградский тракторные заводы, автомобильные заводы в Москве и Нижнем Новгороде, Магнитогорский и Новокузнецкий металлургический комбинаты. 10.10.1932 г. вступила в строй Днепрогэс. По данным БСЭ-1 – «самое грандиозное сооружение этого рода не только в СССР, но и во всем мире». Явно обозначилось преимущество Советского Социалистического строя перед капиталистическим, который в те годы был охвачен жестоким экономическим кризисом. И как следствие этого в том мире обостряются захватнические устремления и возникают планы решить свои проблемы за счет Советского Союза.

ПРОТИВОСТОЯНИЕ

В 1933 г. к власти в Германии приходит Гитлер и его партия. И сразу проявляются новые милитаристские геополитические устремления, не совпадающие с устремлениями верхушки рейхсвера. Мартиросян отмечает: «Едва только Великобритания привела Гитлера к власти, как тут же началось резкое ухудшение германо-советских отношений при формально пролонгированном еще на пять лет Договоре о ненападении и нейтралитете от 24 апреля 1926 г.» Стало ясно, что несмотря на усилия Хаусхофера, Гитлер не воспринял его идеологию тройственного военно-политического союза (Германия – Россия – Япония) против Великобритании. В книге приводится такое донесение советской разведки о тайном предложении Гитлера английскому правительству от 4.06.1933 г.: «Секретные переговоры национал социалистов с английским правительством, начатые еще во время пребывания в Лондоне Розенберга, энергично продолжаются... Хозяйственное соглашение Англии и Германии. Как сообщалось, особый проект предусматривает раздел русского рынка. По мнению германских кругов, следует ожидать скорого изменения политического положения в России и соответственно этому желательно заблаговременно разделить эту громадную область сбыта». У англичан аппетит тоже разгорается:

«21 мая 1934 г. на стол Сталина ложится донесение из Лондона, в котором сообщалось о заявлении лорда Ллойда, посмевшего во всеуслышание произнести следующее: «Мы предоставим Японии свободу действий против СССР. Пусть она расширит корейско-манчжурскую границу вплоть до Ледовитого океана и присоединит дальневосточную часть Сибири... мы откроем Германии дорогу на Восток и тем обеспечим столь необходимую ей возможность экспансии. Это отвлечет от нас японцев и Германию и будет держать СССР под постоянной угрозой». Мартиросян поясняет: «Великобритания пошла ва-банк, стремясь вместо... до упомрачения страшившего её якобы возможного геополитического трио Берлин – Москва – Токио, сконструировать подконтрольный ей дуэт Берлин – Токио, направленный против СССР.»

Воодушевленный доброжелательностью Англии Гитлер 9.03.1935 г. объявляет о существовании в Германии военной авиации. 15 – 16 марта этого же года следует заявление Гитлера «о создании вермахта вместо рейхсвера, введения всеобщей воинской повинности и создании целой армии из 12 корпусов и 36 дивизий». Добавим к этому: небезызвестный Гудериан в своих мемуарах «Воспоминания солдата» с восхищением писал: «... к 15 октября 1935 г. были сформировали три танковые дивизии...» Дальше– больше. В том же 1935 г. между Англией и Германией заключается Военно-морское соглашение, которое почему-то Мартиросян упустил из вида. Гитлеровский же адмирал Дениц так оценивает это соглашение в своих мемуарах «Подводный флот рейха»: «Англо – германское морское соглашение 1935 года было обусловлено политическими причинами. Оно явилось типичной политической акцией, преследовавшей цель привлечь Англию к проведению совместной политики. Соглашение предусматривало, что общее водоизмещение германских военно-морских сил будет равно 35 процентам английского. В результате командование германских военно– морских сил фактически отстранялось от принятия решений по первому коренному вопросу в отношении Англии. Она исключалась из числа потенциальных противников...» Такая политика Гитлера привела его к противостоянию верхнему эшелону командования рейхсвера – сторонниками тройственного союза против Великобритании: Бломбергом, фон Сектам, Фричем и их единомышленникам. Но значительная часть молодых офицеров с энтузиазмом, надо полагать, восприняло идеологию и политику Гитлера, нацеленную на решительное возрождение вооруженных сил и на освобождение страны от кабалы Версальского мирного договора 1919 г. Опираясь на эту часть общества, Гитлер, в конце-концов, расправился со своими противниками. Но это будет позднее, в 1938 году.

ТУХАЧЕВСКИЙ ФОРСИРУЕТ СОБЫТИЯ

В 1936 году Тухачевский, развивая бурную деятельность, пошел на прямой заговор с верхушкой вермахта, которая состояла еще полностью из верхушки рейхсвера. Много страниц автор книги уделяет этому заговору, логической связи фактологического материала, подтверждающего собственноручные показания Тухачевского о разработке им в 1936 г. плана поражения Красной Армии в случае нападения Германии на СССР. Тут и встречи Тухачевского с Рунштедтом во время участия в церемонии похорон английского короля Георга V в Лондоне, и дружеское общение советского и немецкого атташе в Лондоне Путны и фон Швеппенбурга (и Рунштедт, и Швеппенбург принадлежали к кругу германских заговорщиков). И то, что Тухачевский по возвращении из Лондона провел стратегические игры, основными участниками которых были его единомышленники. И участие Уборевича по его настоятельной неофициальной просьбе в маневрах вермахта в конце 1936 года. Причем Уборевич «... еще в январе 1936 г. при встрече с помощником германского военного атташе в Варшаве майором Кинцлером высказал такую просьбу... Кинцлер, к моменту нападения Германии на СССР – полковник... глава специальной службы генштаба по контролю за деятельностью разведок на русском направлении. Наиболее существенным из его предвоенной биографии является то обстоятельство, что именно он представил подробный доклад об укрепленных районах СССР на западных границах, боевом расписании советских войск, мобилизационных мерах СССР, промышленных резервах Советского союза и возможных стратегических планах Москвы. Именно доклад Кинцлера послужил основанием для более тщательной доработки «Плана Барбаросса».

Тут, конечно, у каждого читающего эти строки возникнет неизбежно вопрос: а где он взял все это? Прямого ответа на такой вопрос у Мартиросяна нет, но подозрение прямо падает на Уборевича. Очень интересна и такая информация, приведенная в книге: «... в период присоединения территории Западной Украины и Западной Белоруссии к СССР в 1939 г., советскими органами госбезопасности в одной из Львовских тюрем было захвачено доверенное лицо главы абвера Канариса, – бывший штабс-капитан царской армии, граф Александр Сергеевич Нелидов, угодивший в польскую кутузку по обвинению в шпионаже в пользу Германии (что соответствовало действительности) – он был направлен в Польшу с разведывательным заданием лично от Канариса». Тут мне не терпится высказать такую мысль. Среди послереволюционных эмигрантов из высших слоев того общества, надо полагать, было много не только парижских таксистов, о чем широко известно, но и тех, кто подался, конечно, по приглашению, в разведки французские, германские, английские и другие. И они, думается, при своем великолепном образовании и знании многих иностранных языков небезуспешно отрабатывали неплохую плату за свой труд. Это так, к слову.

Послушаем, однако, Мартиросяна дальше: «Пройдя по контразведывательным инстанциям Нелидов, в конце концов, оказался в руках разведки Лубянки. В первой половине 1941 блистательные асы советской разведки Василий Зарубин, Зоя Воскресенская и Павел Журавлев «разговорили» Нелидова, и выяснилось следующее. Александр Сергеевич, оказывается, принимал участие в командно-штабных учениях на рубеже 1936 – 1937 гг. и, обладая великолепной памятью и военной эрудицией, в точности изложил всю игру на карте с указанием дислокации германских войск, в т.ч. и по номерам, количеству вооружении и т.д. Как вспоминает в своих мемуарах 3. Воскресенская, в память ей запали синие стрелы , направленное к границам Белоруссии, на вопрос о смысле которых Нелидов пояснил, что на финальном этапе этих игр Минск предполагалось занять на пятый день после внезапного вторжения германских войск в СССР... (Минск, как известно из истории, пал, правда, на шестой день...). Подчеркиваю (это слова Мартиросяна – В.Ф.), что игры происходили на рубеже 1936 – 1937 гг., когда у Германии еще не было общей границы с СССР, когда сам вермахт еще мало был похож на тот, что вторгся в нашу страну 22 июня 1941 г., когда еще сам Гитлер даже не знал, когда он сможет начать войну...»

Поясняя приведенные факты Мартиросян резюмирует: «дело тут в следующем. В собственноручных показаниях от 1 июня 1937 г. Тухачевский сообщил следствию, что во время проходивших под его руководством весной 1936 г. стратегических игр в Генштабе он вместе со своими сообщниками обсуждал вопрос о вредительско-подрывных действиях на западных границах СССР в случае войны с Германией. Чудом сохранившиеся скудные сведения об этих играх свидетельствуют о том, что Тухачевский составил задание для игр на редкость неадекватно как международной, так и военной ситуации вокруг СССР. И вот после этих игр в нашем Генштабе немцы проводят в конце 1936г. свои командно-штабные игры и приходят к тем выводам, которые указаны выше.

Как прикажете расценить такую ситуацию, если до весенних 1936 г, игр в нашем Генштабе Тухачевский и Уборевич встречаются с германскими генералами и обсуждают с ними какие-то вопросы, а до игр в германском Генштабе в конце того же 1936 г. Уборевич посещает военные маневры в Бад-Киссингене, на которые неофициально напрашивается сам в начале года?! Едва ли есть хотя бы малейшая возможность не заподозрить прямую связь между этими событиями», И очень любопытно еще вот такое умозаключение Мартиросяна: «...чем другим возможно объяснить столь поразительную картографическую прыть германских генералов за пять лет до фактических событии, до падения Минска, кроме как передачей нашими заговорщиками соответствующих сведений о том, как и насколько вредительски будет организована оборона на белорусском направлении?! Даром фантастического предвидения герров генералов?! Начисто исключено, даже невзирая на то, что профессионалы они были очень высокого класса!...

Стоит ли тогда так возмущаться, что-де едва только война началась, а Сталин опять генералов к стенке поставил, на этот раз Павлова и его помощников?! Ведь тут же всплыл вопрос о связи Павлова с заговором Тухачевского, и не просто всплыл, а именно на фоне данных Нелидова – они ведь были доложены на самый верх».

Предположение Мартиросяна о связях Павлова с заговором Тухачевского, даже в вопросительной форме, появилось в нашей открытой литературе, кажется, впервые. Бытовало до этого твердое мнение о том, что когда Сталин ознакомился с результатами расследования уголовного дела по разному нашего Западного Фронта он, якобы, отверг обвинения Павлова в прямом предательстве, согласившись со всеми другими обвинениям. Тут есть над чем поразмыслить.

В ответ на фашистскую германо-итальянскую интервенцию против Республиканской Испании Советский Союз по просьбе испанского правительства посылает туда своих добровольцев и военную технику. В этот период Великобритания с новой силой воспылала мечтой о схватке СССР и фашистской Германии. Мартиросян дает такую свою оценку той ситуации:

«... Январские 1937 г. ожидания Лондоном войны не позднее 1938 г. были отнюдь не случайными, ибо уже шла проработка вопроса о том, как максимально эффективно в интересах Великобритании использовать подвернувшуюся возможность. Высоколобые умы в Лондоне давно искали возможность начисто вспороть мощный бронежилет внешней безопасности СССР, сотканный дипломатией Сталина из многочисленных перекрещивающихся между собой как двухсторонних, так я многосторонних договоров о ненападении, нейтралитете, взаимопомощи и недопущении войны как средства решения международных споров. Этим бронежилетом были перекрыты все пути ддя агрессии против СССР с Запада...Но даже при этих обстоятельствах до Мюнхена Гитлер ничего не мог сделать и хоть как– то приблизиться к советским границам».

В этой ситуации в геополитичеком раскладе сторонников военного союза против Великобритании появились новые устремления: Германия без Гитлера, СССР без Сталина под идейным руководством Троцкого и Тухачевским и его сторонниками во главе армии. Мартиросян утверждает: «Троцкий располагал разведывательной сетью своих сообщников, которые систематически поставляли ему секретную информацию из Советского Союза. Так одни из подобных каналов получения информации были сестры Е.С. и Р.С. Коган. Последняя работала техническим секретарем в ЦК ВКП(б), а первая – шифровальщиком советского посольства в Осло»... Разведка и дипломатия Великобритании четко следили за деяниями своих геополитических противников и развивали свою линию стравливания Германии и СССР. Этот момент в книге очень четко прописан, точнее не скажешь: «... Тухачевский заявит германским генералам весной 1936 г: «Если Германия изменит свою позицию (т.е. если генералы уберут бесноватого фюрера – А.М), ничто не помешает дальнейшему советско-германскому сотрудничеству, как это было тогда, когда в прошлом обе страны ощущали преимущества своей дружбы, ведь тогда они могут диктовать свои условия всему миру».

И тем самым подписал себе смертный приговор, потому что именно с весны 1936 г. давно наблюдавшая за ним британская разведка начала... многоходовую операцию по разоблачению двойного заговора советских и германских генералов, нацелившись прежде всего на последовательную, аргументированную и документально обоснованную дискредитацию в первую очередь именно Тухачевского в глазах Кремля...». Не случайно первые аресты ближайших сторонников Тухачевского (Примаков, Путна, Шмидт) начались уже осенью 1936 г. Тогда же произошла смена наркома НКВД. Вместо Ягоды был назначен Ежов. В начале 1937 г. умирает немецкий генерал фон Сект, военный министр Германии в 1930-х годах. Мартиросян обращает на это событие внимание, подчеркнув: «... умер знаменитый генерал фон Сект, оставив после себя на редкость сильно возбудившее все основные разведки мира, а также военные круги ведущих европейских государств, завещание, главный вывод которого был выдержан в духе самого Бисмарка – «на Востоке врага нет», и, следовательно Германия должна держаться за Россию, хотя бы и Советскую».

Далее автор книги раскрывает значение этого события: «... Завещание Секта появилось на фоне резко усилившегося с осени 1936 г. просоветского брожения в вермахте, что зафиксировали многие разведки, в т.ч. в первую очередь советская и британская. Советская разведка именно в это время получила данные о том, что генералы Гаммерштейн-Экворд, Фрич, Рейхенау, Бек, Бломберг принадлежат к той группе германских генералов, которые хотели бы «по-хорошему договориться с Красной Армией». Аналогичную информацию получила и разведка НКВД... Точно такой же информацией располагала и британская разведка. Более того, у британской разведки в тот момент скапливалось все больше и больше фактически неопровержимых данных о реальности угрозы едва ли не одномоментных военных переворотов в Германии и СССР, а с учетом развития обстановки в Японии вообще складывалось чуть ли не категорическое убеждение в том, что «двойной заговор» перерос в «тройной».

Эта информация, я думаю, между всем прочим, лишний раз показывает, почему Сталин был так озабочен, чтобы нам первым не спровоцировать Гитлера на нападение. Как показывает Мартиросян в своей книге, он очень хорошо был в курсе всех козней Великобритании против СССР. Поэтому– то и смело пошел в 1939 г. на необычные, весь мир возбудившие договоры о ненападении и дружбе с Германией. Гитлер – не вся Германия и не весь даже вермахт, как хорошо показал Мартиросян в своей книге. Кто знает, не думал ли Сталин и о том, заключая договоры с Германией в 1939 году, чтобы при случае отстранить Гитлера от власти и предотвратить надвигающуюся катастрофу, кто знает. (Это мысли мои, у Мартиросяна этого нет). Не случайно в Германии в 1944 г., как показывает В. Фалин в книге «Второй фронт», когда дело дошло до свержения Гитлера и поисков путей выхода из войны, появились просоветски настроенные группировки.

Однако вернемся снова к событиям 1937 года и послушаем Мартиросяна: «... Англия, как гласят ее же секретные документы, ожидала войны, большой войны не позднее 1938 г. Причем войны именно между Германией и СССР, и будучи прирожденным врагом России, буквально жаждала руками именно нацистов задушить гиганта на Востоке. Заговор же, в случае успеха, разрушил бы все ее планы по стравливанию Германии и СССР и развернул бы объединенную мощь двух государств против Великобритании. А к этому дуэту должна была присоединиться и Япония, в которой с февраля 1937 г. одерживали верх мощные евразийски настроенные силы... Поэтому-то в первую очередь и был сдан именно заговор Тухачевского как центральное звено намечавшейся к реализации геополитической комбинации Берлин – Москва – Токио, более всего страшившей Великобританию. Черчилль ведь и во время войны открыто признался Сталину, что более всего в Лононе опасались именно германо-русско-японского союза. Кроме того, совершенно очевидно, что британская разведка всерьез рассчитывала на неминуемое ослабление военной мощи СССР в результате неизбежных репрессий против высшего командного состава. В итоге и нацистам облегчалось бы решение задач уничтожения СССР... Чемберлен тогда буквально из кожи лез, едва ли не пинками толкая Гитлера на агрессию против СССР. Британская разведка прекрасно знала,– к сожалению, с помощью товарища Троцкого – ушей и глаз у него хватало в высшем кремлевском эшелоне с самых первых дней советской власти, – что Сталин и сам давно идет по следам этого заговора, и потому «сливала» информацию о нем что называется «на ура».

Но и Сталин прекрасно знал из донесений разведки, что Великобритания с нетерпением ждет войны между гитлеровской Германией и СССР не позднее 1938 г., и не только ждет, но и все делает для этого. Однако он не только знал, но и обладал всей многократно перепроверенной информацией о заговоре... Точная, абсолютно точная разведывательная информация, в т.ч. и о том, что нападение все-таки пока не произойдет, позволила ему в самый последний момент ликвидировать мятеж». Но это произойдет чуть позднее, а сейчас вернемся к текущим событиям, которые стали развиваться стремительно.

В изложении Мартиросяна они происходили в такой последовательности: «Бломберг возглавлял делегацию нацистской Германии на церемонии коронации нового английского короля Георга VI в начале мая 1937 г... в самый последний момент от поездки в Лондон быв отведен Тухачевский, который вполне официально встретился бы стемже Бломбергом в Лондоне... Запрос в МИД Великобритании о выдаче Тухачевскому въездной визы был представлен через британское посольство в Москве 3 мая 1937 г. В тот же день из Берлина было получено официальное сообщение о составе и главе германской делегации на коронационных торжествах. 4 мая в срочном порядке и внезапно запрос о выдаче визы Тухачевскому был анулирован советской стороной. И в тот же день на квартире наркома внешней торговли А. Розенгольца (активного троцкиста и не менее активного заговорщика) Тухачевский, уяснивший, что Сталин с Ежовым обставили его, стучал кулаком по столу и орал: «Вы что, ждете, когда нас к стенке поставят, как Зиновьева, я пятого начинаю переворот!» Естественно, что запись этого разговора немедленно попала на стол Сталина... И надо отдать должное его нечеловеческой выдержке в условиях смертельной опасности – никаких репрессивных мер в отношении Тухачевского он тогда не предпринял, отлично понимая разницу между словами и конкретными преступными действиями».

РАЗВЯЗКА

Подходя к развязке той сложнейшей внутриполитической ситуации! 930-х годов, автор книги «Заговор маршалов» повествует:

«8 мая пришло досье от Бенеша – и опять ничего в отношении Тухачевского не было предпринято. Судя по всему, Сталин до последней секунды тянул с его арестом, и только тогда, когда стало известно о том, что он в срочном порядке объявил военные маневры на 12 мая 1937 г., только тогда Сталин окончательно убедился, что заговор – смертельная реальность и более медлить нельзя. 11 мая Тухачевский был снят с поста замнаркома обороны и назначен командующим Приволжским военным округом с приказом немедленно отбыть к месту новой службы. И опять Сталин пошел на смертельный для себя риск – 13 мая он дал аудиенцию Тухачевскому... До 24 мая шла еще одна проверка – на этот раз материалов досье Бенеша. Лишь после того как все точки над 1 были расставлены, когда наступила абсолютная ясность , только тогда из Кремля последовал приказ об аресте Тухачевского, 25 мая он был арестован». Досье Бенеша Мартиросян оценивает так: «... нельзя также не отметить, что, во-первых, Бенеш прекрасно знал, что и кому он сообщает, т.е. что Сталин при любых обстоятельствах не поверит ни одному слову, пока сам не проверит все до последнего микрона, а во-вторых, что Сталин так и сделал – проверил... Не Сталин насильно вручил Бенешу досье, а именно Бенеш добровольно сначала передал устную информацию, а затем и подробное досье, также содержавшее чистую правду... Информация была заслушана на заседании Политбюро 24 мая 1937 г. – до этого также шла перепроверка всех данных, – и только 25 мая Тухачевский был арестован, а уже 26 мая без малейшего физического принуждения, ровным спокойным почерком, с соблюдением всех правил орфографии и синтаксиса дал самые подробные письменные показания о заговоре, которые из-за их содержания даже самые оголтелые антисталинисты ну никак не могут списать на костоломов с Лубянки. Расстрелян он был в ночь с 11 на 12 июня 1937 г. Следов досье не найдено до сих пор: при Хрущеве очень основательно почистили архивы».