Текст книги "Белла (ЛП)"

Автор книги: Уинстон Грэм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 34 страниц)

– В самом деле, – отозвалась Харриет. – Меры репрессивные, но учитывая положение дел в стране...

– Я приехал за тобой, – обратился Валентин к Селине.

Все молчали. Положение становилось невыносимым. Джордж решил взять дело в свои руки.

– Симпсон, проводи мисс Урсулу в ее комнату. Потом закрой дверь, а я позвоню в колокольчик, когда ты понадобишься.

– Папа! – возмущенно воскликнула Урсула. – Я не закончила! Послушай, я...

– Мы пришлем за тобой, – ответил Джордж. – Негоже тебе слушать этот разговор...

– Но мне и так все известно! – кричала она, когда ее выпроваживали. Все слышали за закрытой дверью ее возмущенные возражения. – Я его сестра!

– Удивительно, что она это признает, – шепнул сыну Джордж. – Тебя сюда не приглашали. Выкладывай, зачем явился, и уходи.

– Я уже объяснил, зачем явился, – сказал Валентин, – я пришел за Селиной.

Только Харриет ковырялась в остатках еды на тарелке.

– Это ты ее убил, Валентин?

– Кого? Что?!

– Девушку. Забыла ее имя. Это ты перерезал ей горло?

Валентин взял бокал и поднес его к свету.

– Да, ее кровь цвета вот этого бордо.

Селина с ужасом выдохнула. Валентин улыбнулся ей.

– У моей мачехи очень прямолинейное мышление. И порой оно приводит ее к несуразным выводам.

– Так убил или нет? – повторила Харриет.

– Каким образом? Находясь посреди Ирландского моря?

– А ты точно плыл по Ирландскому морю?

– Точно.

– Откуда ты знаешь, когда она умерла?

– Из показаний доктора Эниса.

Харриет хмуро взглянула на него.

– Газета с отчетом по расследованию еще не вышла. Каков вердикт?

– Убийство одним или несколькими неизвестными.

– И у тебя есть свидетели, которые подтвердят, что ты находился в Ирландии?

– Письменные показания под присягой. От мистера Лири из «Герба Уотерфорда» и мистера Коннора из «Верфи Коннора».

– Ну что ж, – немного подумав, сказала Харриет, – это хорошо, если на то пошло.

– Согласен. Полностью согласен.

– Но ты ее соблазнил?

Валентин глубоко вздохнул.

– Соблазнение предполагает вину одного и невинность другого. Видишь ли, она не такая уж невинная голубка. И не круглая дура с одной ногой короче другой и косоглазием. У нее были любовники и до меня. Она испытывает тягу к молодым людям. Семья пытается выставить ее невинной слабоумной девицей, на чью непорочность я посягнул. Могу заявить об обратном.

Долгое время Харриет пристально на него взирала.

– Ты уверен, что у нее были другие?

– О, совершенно уверен!

– Можешь кого-нибудь из них назвать?

– Вот прямо тотчас не назову. Она не упоминала фамилий, только имена.

– Ты тоже так считаешь? – обратилась Харриет к Селине.

– О чем ты?

– Что она только притворялась слабоумной и умственно отсталой?

– Нет... я бы так не сказала. Она была подавленной, нервной и без конца рыдала. При каждой нашей встрече!

Харриет отложила вилку. Валентин глотнул вина.

– Допрос окончен?

Селина заерзала на стуле.

– Пойду проведаю Джорджи.

– Погоди минутку, – остановила ее Харриет. – Ты вернешься с Валентином?

Селина выглядела испуганной.

– Нет... Не знаю!

– Твоему поступку нет оправданий, Валентин, – заявил Джордж. – Это мерзкий и постыдный поступок. От меня помощи не жди.

– Я пришел не за твоей помощью, отец. Я пришел за женой.

– Джордж, мне кажется, – сказала Харриет, холодно глядя на него, – что эту сторону медали мы раньше не видели. Если все сказанное Валентином правда, то получается, что он обычный человек, который просто сбился с пути и согрешил, как все остальные. В каких браках не случается измен? Если бы моя мать уходила от отца всякий раз, как он приводил к себе актрису, мы бы вообще ее не видели! Но, – продолжила она, заметив, что Джордж уже собирается что-то сказать, – это с точки зрения Валентина. Но если Валентин умышленно лжет (если не о ее смерти, то о характере и простодушии девицы Тренеглос), только чтобы оправдаться и обелить себя, то его следует вышвырнуть вон.

– Благодарю, Харриет, – отозвался Валентин. – Госпожа Справедливость. Отлично сказано. Но я уже стоял перед судом. Где же присяжные? Их уже можно отпустить и огласить вердикт.

– Он мне лгал! – крикнула Селина. В глазах ее полыхнул голубой огонь.

– Я лгал, что не имел интрижки,– спокойно ответил Валентин. – Как мудро заметила мачеха, какой муж не обманывает супругу? Я же говорил тебе, Селина, ясно и прямо, что Агнета не слабоумная, а интриганка, причем похотливая...

– Ты... я этого не припоминаю, но ты точно о таком не говорил.

– Нет, говорил. А она играла на сочувствии семьи, чтобы с ней обращались как с недалекой и простодушной...

– Она и была недалекой! Когда тем вечером пришла к тебе! И ты забыл, что она приходила еще три или четыре раза! Она была наивной...

– Это комедия и притворство! Само собой, не стану врать, она не такая умная, как ты или Госпожа Справедливость, но умела разыгрывать спектакль со слабоумием, умела получать желаемое, чтобы мужчина оказался у нее между ног. Она не невинная овечка. Клянусь, половина деревенских холостяков хорошо ее знала. И скорее всего, когда она гуляла с одним из них, случилась какая-то ссора, тот вышел из себя и бросился на нее с ножом...

Джордж встал.

– С меня хватит. Прекращайте свою семейную перепалку, я не потерплю этого здесь. Понятно?

– Согласна, – поддержала его Харриет. – Может, пока лучше остановиться. Если бы это был суд, спаси Господи, я бы вызвала лишь одного свидетеля.

– И кого же?

– Доктора Дуайта Эниса.

– Он дал показания на слушаниях.

– Знаю. Но что именно он сказал?

– Вопрос о состоянии рассудка Агнеты тактично обошли. Наверное, решили, что если поднять эту тему, то найдется куча свидетелей ее поистине звериной смекалки.

Через некоторое время Харриет задумчиво произнесла:

– Мне кажется, Валентин, что если ты потренируешься, то благодаря своему языку выпутаешься из любой переделки.

Вошел Симпсон.

– Вы звонили, сэр?

– Да, лакеи могут возвращаться. Подавайте следующее блюдо. И передайте мисс Урсуле, чтобы возвращалась.

Селина вернулась в Плейс-хаус со свитой из малыша Джорджи и двух слуг. Пожила там с неделю, а потом уехала в Лондон, забрав с собой Джорджи и няньку. Валентин отправился в Падстоу, но по возвращении обнаружил короткую записку:

Я ухожу от тебя и буду жить в Финсбери с миссис Осворт и падчерицами. Я забрала некоторые личные вещи – драгоценности, чтобы продать и продержаться какое-то время. Пожалуйста, не преследуй меня.

Селина.

За день до этого Селина навестила Росса. Кто-то сообщил ей, что по четвергам Демельза обедает у Кэролайн Энис, так что день и время визита она явно выбрала не случайно. Росс в шахте проверял с Беном расчетные книги – обычная и регулярная практика. День выдался прекрасным, пшенично-красное солнце то сияло, то поблескивало из-за решетки облаков; море было мрачное, но спокойное. Когда Росс шел по пляжу, чайки и прочие морские пернатые собрались в стаю, устроив своего рода митинг протеста, и Росс подумал – будь они людьми, им бы запретили это на основании закона.

К старой сирени была привязана лошадь. Росс не узнал ее. Он вошел в дом, и Мэтью-Марк Мартин шепнул:

– Миссис Уорлегган.

Росс воззрился на него.

– Какая именно?

– Супруга мистера Валентина, сэр.

Селина находилась в старой гостиной. Ни Росс, ни Демельза не задумывались, почему гости оказываются именно здесь, а не в более элегантной библиотеке.

Она позаботилась о внешнем виде: фиолетовая плиссированная амазонка с раздельной юбкой, под которой виднелась более длинная юбка сливового цвета, черная шляпка, черные полусапожки, кружево палевого цвета обрамляло шею и запястья. Росс уже позабыл, какая она красавица. Стройная фигура, кошачьи глаза, пепельно-белокурые волосы. Он помнил время, еще при жизни мистера Поупа, когда ходили слухи о ее очень тесной дружбе с Джереми.

– Сэр Росс. Простите за вторжение. Вашей жены здесь нет?

– Нет, она у Энисов. Могу я ее заменить?

– Вообще-то я пришла именно к вам.

– Садитесь, прошу вас. Не хотите чего-нибудь выпить после езды верхом?

– Нет, благодарю.

Она села и посмотрела в озаренное солнечным светом окно.

– У вашей жены чудесный сад. В Плейс-хаусе все разворочено в пух и прах, там мало что цветет.

– Защитная стенка творит чудеса. Почва здесь бедная, но если оберегать растения от ветра, то вырастить можно почти что угодно.

– У нас есть частично огороженный сад, но в основном для выращивания овощей и фруктов.

Тема сама себя исчерпала.

– В любом случае я рад, что вы вернулись в Плейс-хаус, – сказал Росс. – Думаю, будет...

– Но я не вернулась, – перебила его Селина.

Росс посмотрел на нее.

– Разве нет?

– Нет. Завтра я уезжаю в Лондон.

– Да? То есть, погостить или...

– Навсегда.

– А Валентин согласен?

– Он пока не знает.

Росс задумался.

– Он не одобрит. Позволит ли?

– Я уеду раньше, чем он узнает.

– Ох... Но вы сообщаете мне?

Селина прищурилась.

– Помните, после смерти первого мужа я пришла к вам за советом?

– В основном это касалось прав на разработку недр, насколько я помню.

– Вы дали мне хороший совет, очень помогли. Еще вы ближе всех с Валентином. Поэтому вам следует знать.

– Но вы уже приняли решение. Мой совет не имел бы для вас значения.

– Я бы хотела услышать ваше мнение.

– По поводу вашего ухода от Валентина? – Росс дотронулся до шрама на щеке. – Разве долг жены не в том, чтобы находиться рядом с мужем, когда он попал в беду?

– Смотря какая именно беда.

– Мой совет, Селина, пусть вы и пришли не за ним, состоит в том, что если после тщательного взвешивания всех обстоятельств вы поймете, что больше не в силах жить с Валентином, то уходите. Но если вы уйдете сейчас, то, окажете ему медвежью услугу, а не просто лишите его своего общества.

– Вы о малыше Джорджи? Да, я...

– Я говорю не о малыше Джорджи. Я о том, что вы лишний раз подтвердите слухи, что Валентин убил ту девушку.

– Но ведь полицейские ездили в Ирландию и взяли показания у двух свидетелей. Все это всплыло во время следствия.

– Кто поверит клятве ирландца? Такое я слышал не далее как вчера. Слухи не утихают. Только у него, похоже, был мотив. Если его жена сбежит от него вместе с ребенком, то тем самым покажет, что того же мнения.

Селина разъярилась.

– А никто не думает, что многочисленные измены и вдобавок соблазнение полоумной уже достаточная причина для ухода?

– Его друзья с этим согласятся. Но не враги. А у него их предостаточно.

– И кто в этом виноват? Он сам их нажил.

Росс кивнул.

– Даже если и так. Селина, еще мне кажется, что, пусть и по-своему, но он очень к вам привязан и будет страшно скучать.

– Я уже все решила, – заявила Селина.

Росс заметил, как крепко она стиснула челюсти.

– У вас хватит средств?

– Разумеется, мои деньги у него. Большую их часть он вложил в различные коммерческие предприятия. Ту часть, которую не промотал на распутные похождения. У меня есть драгоценности. И недвижимость в Финсбери, не бог весть что, но мне хватит. Там живут Летиция и Мод, а также моя кузина миссис Осворт. Конечно, мне следовало включить это имущество в приданое, но я утаила его от Валентина. Он думает, все принадлежит моей кузине.

– Вот как.

– Мистеру Поупу я тоже об этом не рассказывала.

– Зато мне сообщаете.

– Вряд ли вы станете моим мужем, – ответила она.

Глава пятая

В конце месяца Джеффри Чарльз нашел Демельзу в саду, земля в котором отсырела из-за ноябрьской сырости. Он беззаботно поцеловал ее и спросил, далеко ли Росс.

– Он на пляже с Гарри. С последним приливом к берегу кое-что прибило, Пол Дэниэл и остальные из Меллина собирают, что получше. Вроде там табак и рулоны ткани.

Джеффри Чарльз вытянул шею.

– Ах да, кажется, я их вижу. А как ты поживаешь, моя дорогая тетушка? Клянусь честью, ты совсем не постарела.

– Разве «клянусь честью» не означает «прости за такую отвратительную выдумку»? – отозвалась Демельза.

– Вовсе нет, и тебе прекрасно об этом известно. После гибели Джереми тебя словно подменили. Мы все боялись за тебя. Теперь ты выглядишь как прежде и воспряла духом. Я замечаю это каждый раз, как прихожу.

– Тогда заходи почаще, – посоветовала Демельза и тоже глянула через ограду. – По-моему, Росс уже идет домой. Не хочешь его подождать?

– Ну конечно, я его дождусь. Вообще-то я пришел повидать вас обоих и принес свежие новости.

– Да? Ох, теперь я вся в нетерпении. Как там Амадора и малышка Хуана?

– Держатся хорошо, благодарю.

– На этот раз хочешь мальчика?

– Амадора хочет. Я совершенно не возражаю. Хорошо бы увековечить фамилию Полдарк в Тренвите.

Они вместе пошли через заросли кустарника в дюнах к лесенке в стене.

– Кстати, дела у твоей племянницы идут славно.

– Ох, рада это слышать.

– Вера, нянька Хуаны, уезжает с мужем-шахтером в Австралию, так что Эстер повысят в должности. Станет более уважаемой и платить ей будут больше.

– Чудесно. Только не будем сообщать Сэму.

Оба рассмеялись.

– А если серьезно, – сказал Джеффри Чарльз, – то в шутке есть доля правды. Эсси и Амадора настолько отлично поладили, так что когда родится дитя, скорее всего, наймут другую няньку, а Эсси оставят в качестве компаньонки.

Группа на пляже приближалась. Все тащили добычу. Демельза помахала, и ей помахали в ответ. Генри сорвался на бег, намереваясь опередить старших.

– Амадора, – продолжил Джеффри Чарльз, – до сих пор очень застенчива. Ей трудно влиться в общество. Они с Морвенной лучшие подруги, но Морвенна не может жить в Тренвите из-за плохих воспоминаний о нем. Кроме того, она дочь викария-протестанта. И у Дрейка есть верфь. Они приезжают, как тебе известно, дважды в год... Ты упомянула Сэма, наверное, отчасти в шутку, но религия в какой-то мере лежит в основе замкнутости и застенчивости Амадоры. Католик-папист – бранное словечко в Англии. Ей до сих пор кажется, что прислуга считает ее чужачкой и даже шпионкой. Мы с ней над этим посмеиваемся, но... Эстер совсем другая. Эстер, конечно же, ходит в церковь, но не проявляет особой приверженности к вере Сэма. Дважды она ходила с Амадорой на мессу в католическую церковь неподалеку от Труро и сказала, что ей понравилось. Господи, что бы подумал Сэм, услышав от нее такое!

Генри почти добежал до них, что есть силы выкрикивая на ходу новости, которые уже знали все члены семьи. Ужасная боль кольнула сердце Демельзы, когда она вспомнила похожий образ десятилетней давности, только тогда Джереми бежал к ней через заросли песколюбки. Интересно, растет ли в Бельгии такая трава?

Жители Меллина радостно, но уважительно их поприветствовали. У шахтеров не так-то просто заслужить уважение, но один Полдарк всю жизнь провел среди них, а сейчас стал баронетом, другой – майор и ветеран Ватерлоо. Демельза, само собой, одна из них, но никому и в голову не приходило позволять себе с ней вольности.

Когда шахтеры удалились с добычей, а Генри побежал в дом чего-нибудь перекусить, Джеффри Чарльз заговорил:

– Я пришел сообщить, что сегодня получил письмо от тестя и тещи, они приедут к нам на Рождество. Мы уже их приглашали, но они не решались на поездку. Теперь они едут, Амадора в панике, и мне велено оставаться в Корнуолле и готовиться их встречать, как только они прибудут в Фалмут.

– Надеюсь, они поймут, что дочь их живет не в диких землях, – сказал Росс. – Они когда-нибудь бывали в Англии?

– Времена сейчас бурные. Но тесть восхищается Англией и англичанами, так что надеюсь оправдать ожидания.

– Как их зовут? – спросила Демельза. – Ты говорил, но я...

– Амадор де Бертендона, вот как его зовут. Он из древнего рода и депутат Кортесов. Отлично говорит на английском. Мать ее португалка. Ее зовут Хасинта. Она не говорит по-английски, по крайней мере, не говорила, когда мы впервые встретились, но училась, и на Пасху произнесла несколько простейших слов. Когда я попросил руки их дочери, она стала главным камнем преткновения. Тесть погружен в свои размышления, но очень снисходителен. По-моему, милосердие и снисходительность у него в крови. А она, наоборот, была настроена скептически, но мы побороли ее ужас.

– Когда примерно они приедут?

– Где-то двенадцатого числа грядущего месяца.

– Ты устроишь прием в их честь, пока они будут у вас? – спросила Демельза.

Джеффри Чарльз с интересом взглянул на нее, а потом рассмеялся.

– Видела бы ты Амадору. Я предложил ей то же самое, но она «ой, нет», «ой, не надо», перенервничала еще больше, чем когда мы устраивали прием в первый раз. Но семя точно посеяно. Требуется лишь твой кипучий энтузиазм, и мы одержим победу.

– Давай же, – обратился Росс к Демельзе. – Если польешь семена, выйдешь победительницей.

Джеффри Чарльз снова рассмеялся.

– С кипучим энтузиазмом? – спросила Демельза.

– Точно.

Тем же вечером к Демельзе пришел Бен Картер. Его впустил Мэтью-Марк Мартин, родственник Бена. Демельза разучивала мелодию за фортепиано, которое Росс купил ей на крестины Генри, так что случайным образом встреча произошла в более просторной и элегантной гостиной.

Демельза сообщила, что муж поехал с Джеффри Чарльзом в Тренвит и пока не вернулся.

– Да, – хмуро согласился Бен. – Я видел, как он уходил.

– Вот как, – Демельза снова опустилась на табуретку за фортепиано.

Бен стоял в рабочей одежде и сильными пальцами сжимал шапку.

– Наверное, мне не следовало вас беспокоить, мэм, но меня мучает небольшой вопрос насчет моих увлечений, и я решил попросить вашего совета.

– Ох, – растерялась Демельза. – Что ж, можем побеседовать здесь наедине. Если ты хочешь обсудить что-то личное.

– Да, личное.

Бен осторожно сел на роскошный голубой стул, словно боялся его испачкать.

– Даже не знаю, с чего начать.

– Это связано с шахтой?

– О нет. Там все хорошо, пока жилы богаты...

– Тогда что?

– Честно говоря, миссис... Знаю, мне нельзя вас так называть...

Демельза улыбнулась.

– Неважно, как ты меня зовешь. Лучше расскажи, что там у тебя происходит.

Бен опять начал тискать шапку.

– Сказать по правде, меня привлекает ваша племянница.

Демельза выглядела донельзя пораженной.

– Моя племянница? Но я... Ох, так ты про Эсси?

Он кивнул и уставился в какую-то точку.

– Но... но что тут такого? Эсси Карн? Которая работает в Тренвите? Бен, это же прекрасная новость. А она... она отвечает тебе взаимностью?

– Она не знает о моих чувствах.

– И в этом проблема?

– Проблема в том, что мне хочется знать ваше мнение по поводу моего увлечения вашей племянницей. Вы знаете, я долго испытывал чувства к Клоуэнс. Это не исчезло и не изменилось. Но она давно для меня потеряна. Даже сейчас, когда она овдовела, я понимаю, что она не для меня. Когда-нибудь она снова выйдет замуж, но не за такого, как я. Может, выйдет за того лорда, который делал ей когда-то предложение. Разумеется, вас и сэра Росса это обрадует. Или найдутся другие претенденты. Я...

– Бен, остановись на минутку.

Он замолк.

– Клоуэнс не для тебя. Не знаю, почему, ведь вы росли вместе и хорошо ладили друг с другом. Но порой такое случается. Неожиданно у нас появился Стивен, можно так сказать, возник перед ней внезапно, и с первой их встречи остальные перестали для нее существовать. Тогда я сказала тебе (помнишь, мы об этом говорили в период их брака?), что это решение Клоуэнс. Никто не решал за нее. Ни я. Ни ее отец. Я сказала тебе: мы с Россом считаем, что наши дети сами должны выбрать себе человека по сердцу, мы не их заставляем и не влияем на их выбор. Сомневаешься?

– Нет, мэм. Простите. Сорвалось с языка.

Демельза взяла аккорд на фортепиано.

– Значит, когда-нибудь мимоходом эти слова снова сорвутся.

– Простите, – повторил Бен.

Демельза несколько раз глубоко вздохнула, чтобы успокоиться.

– Так что же?

– Я виделся с Эстер раз шесть и увлекся ею. Если не считать Клоуэнс, это первая девушка, к которой я почувствовал подобное. Но подумал, что прежде чем приближаться к ней, надо сперва спросить у вас...

– Спросить о чем?

Он с виноватым видом улыбнулся.

– Вы уже дали ответ.

Демельза внимательно смотрела на него.

– Но я же говорила это несколько лет назад, когда Клоуэнс и Стивен поженились. В старой гостиной. Я дословно помню, о чем мы говорили.

– Да, мэм, знаю, хорошо помню. Но когда в одиночестве проводишь столько ночей и представляешь их вместе, а тебе не с кем об этом поговорить, каким-то образом сказанное вылетает из памяти, и начинаешь придумывать всякое. Я прекрасно понимаю, что недостаточно подхожу вашей семье. Клоуэнс слишком хороша для любого, с кем я ее видел... Она заслуживает герцога или кого-то подобного... Так что теперь...

– Что же?

– Мне кажется, я поступил неправильно, что пришел вот так к вам...

– Бен, ты поступил правильно. И если тебя мучили эти мысли, то теперь мы все прояснили, и тема исчерпана. Ты пришел еще по какой-то причине? Или подумал, раз ее мать далеко отсюда, то поскольку я родная тетка, меня можно спросить или рассказать о чувствах к ней, вместо родной матери?

– Да, именно так. Но раз уж вы как бы ответили, я решил должным образом попросить у вас разрешения.

Демельза сыграла еще аккорд. Он звучал гораздо благозвучнее прежнего.

– Дорогой Бен, сколько я тебя знаю? Ведь с самого рождения! Ты крестник Росса. Тебе всегда здесь рады. Если ты не знаешь об этом, мне остается только убедить тебя. Если бы Клоуэнс выбрала тебя, мы бы радовались такому зятю. Если ты неравнодушен к Эсси, а Эсси неравнодушна к тебе, мы оба только обрадуемся, когда вы поженитесь и будете счастливы. Я хорошо объяснила? Ты понимаешь?

– Вот теперь я все прекрасно понял, мэм. И спасибо вам. Простите, что побеспокоил.

– Хочешь пока сохранить это в тайне?

– Было бы хорошо.