Текст книги "Расколотые небеса (СИ)"

Автор книги: Томас Пир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 35 страниц)

– Почему её невозможно увидеть? – снова удивился я. – Ведь я вижу эту энергию. И Тири видит… и ребята тоже.

– Нет, – покачала головой госпожа Феора. – Это не так. Глазами вы слепы. В данном случае ваш мозг работает как приёмник. Это он даёт вам сигналы в виде картинок о месте нахождения и количестве скопившейся живой материи, с которой в данный момент времени вы способны взаимодействовать.

– То есть, это такой мираж? Наши ауры, энергия мира – это просто галлюцинации?

– Нет, всё же энергия, которую имитирует мозг для твоего глаза – она существует, в отличие от миражей и галлюцинаций. Просто как она выглядит в реальности мы знать не можем. Понимаешь?

– Кажется, да. Что же такое «тёмная материя» и как выглядит она? – сдался я, задавая не менее значимый для меня вопрос.

– Эта тема ещё сложнее, – тяжело вздохнула госпожа Феора. – О ней мы знали ещё меньше, чем о живой материи. Есть несколько теорий, но, боюсь, они все могут быть ошибочны. Титаны считали, что частицы тёмной материи – это ни что иное, как античастицы для материи живой… то есть, их опустошённые двойники – частицы со схожими значениями, но иным зарядом.

Атланы склонялись к тому, что тёмная материя находится вне поля взаимодействия с другими частицами, что это сверхтяжёлые элементы, способные поглотить своей гравитацией более лёгкие вещества. Правда, в состоянии покоя тёмная материя не обладает гравитацией совершенно. Для взаимодействия ей нужна активация. Это невероятный феномен.

– И что же её активирует?

– Мозг развитого человеческого существа. Не спрашивай, как – этого не знали ни мы, ни борейцы. Всё, что я могу тебе об этом сказать – ты счастливчик, Андрей. Принять и обработать такое количество тёмной материи не могли даже вожди наших кланов.

– Так вы что же, совершенно не знаете, как это работает?

– Кое-что знали, но это капля в море. Ты заметил, что после переноса обострились все твои чувства?

– Да, ещё как, – согласился я. – Столько эмоций… столько нервов по пустякам… в общем, раньше я таким не был.

– Это верно. Так твой организм отреагировал на исчезновение блокировки ДНК. Мозгу стало доступно больше собственных мощностей и это отразилось на твоём восприятии окружающего мира. Пока ты был счастлив… – Улыбнулась госпожа Феора, кивая на Тири. – Ты взаимодействовал только с живой материей, но, когда счастье сменилось страхом, печалью и горечью утраты – в дело вступила иная сила. К слову, все атакующие заклинания титанов основаны на соединении частиц двух материй.

– Выходит, Андрей титан? – едва слышно пискнула Тири за моей спиной. – И я тоже?

– Нет, милая, – разулыбалась госпожа Феора. – Вы с Андреем совершенно иная раса, не похожая ни на атланов, ни на борейцев. Вы – люди.

– Но ведь мы видим эту силу Титанов, а Андрей способен создавать плетения.

– И в чём разница? – поддержал я жену.

– Чтобы понять, вам придётся дослушать историю до конца, – взяла госпожа Феора нас за руки и подвела к краю облака. – Мироустройство титанов было схожим с нашим. Хоть они и не могли читать мыслей собратьев, всё же лгать им было не легче, так как все эмоции отражаются на ауре мага. Какое-то время после слияния миров атланы и борейцы присматривались друг к другу. Но не так долго, как хотелось бы простым смертным. Не прошло и пяти десятилетий после слияния, как грянула страшная мировая война.

Говоря эти слова, госпожа Феора повела руками и две планеты запылали огнём. Зелёные пейзажи внизу и вверху почернели, покрылись язвами кратеров и ожогов. Воздух стал серым и грязным.

– Сегодня трудно судить о том, кто был зачинщиком, а кто жертвой… теперь это не имеет никакого значения. Если миром правит грубая сила, она всегда найдёт повод себя показать. Как только человек взял в руки первую дубинку, он тут же возомнил себя высшей особью. Особенно среди других особей своего вида. Способен ли такой человек мыслить здраво? Способен ли оценить дубинку другого? Две цивилизации были развиты настолько, что победителя в той войне быть не могло. Дело шло к полному истреблению двух миров.

Госпожа Феора на миг замолчала. Её глаза наполнили слёзы.

– Жертв было столько, что не могли сосчитать. В первые месяцы умерли миллионы. Спустя год – миллиарды. Население двух планет начало бунтовать. Рядовые атланы и борейцы бросали оружие, отказывались выполнять приказы военачальников, убивали генералов и уходили подальше от линии фронта. Появились сотни новых партий и фракций, пропагандирующих за мир и выступавших против правительств обеих планет. Одним из самых прославленных предводителей сопротивления был мой муж.

Женщина снова взмахнула рукой и рядом с нами на облаке появилась иллюзия молодого мужчины. Тири ахнула и прижалась ко мне. Я затаил дыхание, разглядывая до боли знакомое лицо из старых кошмаров. Мы с мужчиной были похожи, как две капли воды. Только он был чуть старше, а яркие голубые глаза и вовсе выдавали в нём старца.

– Бастий был великим вождём. Он сумел объединить в своём теле силу двух цивилизаций и за ним пошли миллионы. Только представьте себе эту мощь – сильнейший телепат, способный повелевать энергией двух материй. Он больше не был атланом, но и борейцем не стал. Он был чем-то большим. Он стал символом, надеждой на единение двух народов, – всхлипнула госпожа Феора, прикасаясь ладонью к щеке мужа. – Казалось, тёмные времена вот-вот изойдут. Мы думали, что справимся… что сумеем побороть тиранию и принесём мир двум планетам. Как же мы ошибались…

Иллюзия изменилась. Взрывы невероятной мощи поднялись над двумя мирами. Миллионные стада животных и бесчисленные стаи птиц мигрировали, в поисках укрытий, но всюду их ждала только смерть. Земля подпрыгивала до самых небес. Взрывная волна десятки раз огибала планеты. Тири вскрикнула и крепко зажмурилась, пряча лицо на моей груди. Я же затаил дыхание, не в силах поверить, что вижу настоящий апокалипсис двух миров.

– Они это сделали, – прошептала госпожа Феора. – У правительств всё ещё оставался в рукаве страшный козырь – оружие, способное истребить целый мир. Мы не верили, что эти ублюдки способны его применить и дорого за то заплатили. Борея сгорела в огне. Заряды были взорваны с таким расчётом, что сдвинули с места литосферные плиты. Самый огромный в истории вулкан пробудился от спячки и обрушил на планету всю свою мощь. Землетрясения, выбросы лавы, непроницаемый слой пепла и сажи, и как следствие – ядерная зима.

Мы завороженно смотрели, как над нашими головами воспламеняется целая планета, как почернела её атмосфера, а после, когда пепел осел, смогли рассмотреть бесконечный ледник. Всё живое погибло.

– Атлантиду поглотила толща воды, – продолжала шептать госпожа Феора. – Борейцы ударили по северному и южному полюсам. Термическая реакция была ужасающей. Ледники испарились за несколько дней. Огромная приливная волна смыла с материков всё живое. Непроницаемые грозовые тучи затянули атмосферу. Докончили дело дожди. Вода поднялась выше самых высоких гор. Атлантида утонула. Великий потоп уничтожил мой мир.

Женщина говорила и вторя её словам поднималась волна. Она была столь огромной, что в какой-то миг я испугался что мы тоже утонем. Неудержимая стихия покрыла всю землю, смела на пути все преграды. Пенные буруны заплясали прямо под нашим облаком.

– Но… как же люди смогли пережить такое? – почти проплакала Тири.

– У нас был ковчег, – не оборачиваясь, проговорила госпожа.

В следующий миг облако стало шире. Сперва рыхлая поверхность покрылась гладкой брусчаткой из которой выросли причудливые разноцветные башни без окон и дверей.

– Это Кертис – город, воздвигнутый моим мужем, – взяла себя в руки госпожа Феора, выравнивая голос. – Бастий подстраховался. Он окружил Кертис барьером из чистой энергии, способным выдержать любой катаклизм. Кертис стал нашим укрытием. Когда атланы начали бомбить Борею, Бастий призвал под его защиту всех желающих спастись от неминуемой смерти.

– Но… как же? – снова изумился я. – Как один город мог уместить всех беженцев с двух планет?

– Беженцев было гораздо меньше, чем тебе кажется. Бастий озвучил особое условие. У барьера было ещё одно предназначение – именно он блокировал ДНК, заставляя мозг работать вполсилы. Проходя сквозь барьер, беженцы теряли свои врождённые способности. Мозг титанов больше не мог взаимодействовать с живой материей, а атланы теряли способности к телепатии. Как оказалось, даже на пороге смерти люди не готовы отказаться от могущества и перед катаклизмом Кертис заполнился едва ли на треть.

– Но зачем он это сделал? Зачем ограничил всех нас?

– Дабы наша история никогда больше не смогла повториться. Дабы наши потомки жили в мире и благополучии. Бастий считал, что, сделав всех нас от рождения равными – он создаст новый мир. Что когда людям больше не придётся жить под гнётом сильных, они будут счастливы и больше никогда не возьмут в руки оружие.

– Он ошибся, – грустно проговорил я.

– Все мы ошиблись, – опустила глаза госпожа Феора. – Мы переоценили свой вид. Усталые, измождённые, лишённые силы – атланы и борейцы в считанные годы развили новую – ещё более страшную силу, чем те, которыми владели прежде. Наш вид навсегда изменился. Мы научились врать и хитрить. Именно в Кертисе зародилась новая раса людей, что до сих пор населяет обе планеты, раса, обречённая извечно ходить кругами, повторять историю в каждом следующем поколении, бороться за равенство и неравенство, совершать одни и те же ошибки. Началась эпоха лжецов и подхалимов, глупцов и подонков. Грубую силу победила хитрость. Подлость захватила власть на обеих планетах.

– Почему же Бастий не установил своих порядков? Почему человек такой силы не приструнил остальных?

– Он не мог, – развеяла госпожа Феора иллюзию мужа. – Бастия не было с нами, – снова задрожал её голос. – Он до последнего мгновения пытался предотвратить катастрофу и погиб во время бомбардировки Бореи.

– Это очень тяжело… терять любимого человека, – печально проговорила Тири. – Мне вас очень жаль.

– Спасибо, милая, – улыбнулась женщина. – Спасибо, что напомнила мне, кем я была и как сильно любила. Потому я и сделала для вас… то что сделала, – бросила она на меня быстрый взгляд.

– И что было дальше? – спросил я, когда понял, что посвящать меня в свои тайны женщины не планируют.

– Пережить катастрофу оказалось непросто. Кертис оказался единственным живым уголком на планете. Купол держался, но вот люди… Многие от горя сходили с ума. Другие ожесточились, третьи… и вовсе начали творить беззаконие. Их можно было понять, ведь мы были в аду. Вокруг бушевала стихия огня. Вулканы залили Борею раскалённой лавой, затмили небеса непроницаемым слоем пепла. Уже в шаге за барьером было не выжить. Геенна огненная вырвалась на поверхность и пожрала всё живое. Мы десятилетиями не видели ни неба, ни звёзд, зато проекция Атлантиды так и висела над нашими головами.

Госпожа Феора снова повела руками и иллюзии поменялись местами. Теперь мы будто оказались в жерле вулкана. Чёрные клубы дыма заволокли небеса, вокруг горели породы, покрытая серой коркой лава растекалась по облаку. В то же время над головами у нас повисла умиротворённая голубая планета. Атлантида выглядела прекрасной, как никогда.

– Вода сошла быстро, – продолжила женщина. – И двух десятков лет не прошло, как Атлантида снова зацвела буйными травами. Мы смотрели на небеса и мечтали попасть в этот рай, мечтали вырваться наконец из пекла и вдохнуть чистого воздуха «садов наслаждений» – как прозвали цветущий, оживающий мир заточённые в Кертисе люди.

Бедствие продлилось почти сотню лет. Борея снова стала пригодной для жизни. Люди вышли за барьер и разбрелись по планетам. Технологии погибших цивилизаций стали для них бесполезны. Первые поколения пытались передать знания, но время неумолимо. Когда нет возможности проверить слова мудрецов – древняя наука превращается в магию, история в мифологию, а порой и в религию, – ласково улыбнулась она, глядя на Тири. – Дети верят родителям, но вот внуки смотрят на стариков снисходительно. Человечество одичало и ступило на новый путь развития.

– А что стало с вами? – спросила Тири.

– Госпожа Феора умерла в Кертисе много тысячелетий назад, здесь же покоятся останки её сына и внучки. Остальные потомки госпожи покинули это место.

– Но… как же тогда вы?..

– Ещё до катаклизма она успела создать астрального двойника из слепка собственной ауры. Я осталась и плотно затворила дверь. С тех пор я берегу это место и никого не пускаю за барьер.

– Эм… у вас был сын? – вдруг смутился я, не зная, как задать новый вопрос. – Значит ли это?..

– Да, мой мальчик, – не раздумывая, согласилась женщина. – Ты похож на Бастия, как две капли воды. Даже не сомневайся – твоя родословная начинается здесь.

– И всё же, почему гены проснулись во мне? Ведь прошло столько веков, столько поколений сменилось. Неужели никто не мог прикоснуться к силе за всё это время?

– Могли, у тебя было много предшественников. В мире полно горе-телепатов и адептов тонких материй. Только все они безнадёжно слабы. Ты единственный смог сжечь блокировку и развить силу.

– А зачем вы снова заперли Кертис? Ведь там ничего нет.

– Кое-что всё же есть, – подмигнула мне иллюзорная госпожа Феора. – Барьер ведь всё ещё держится.

– То есть, стена сама по себе имеет какую-то ценность?

– Да, – согласилась она. – Стена хранит в себе нашу историю, а главное – знания двух погибших цивилизаций. И все эти знания отныне твои.

– И… как же мне их получить? – возбуждённо выдохнул я.

– Вот, – проговорила женщина, доставая из облака чемодан. – Прости, но, к сожалению, это всё, что осталось. Прошло слишком много времени, барьер почти развеялся, а вместе с ним развеялись и большинство наших тайн. Очень много энергии ушло, чтобы открыть для вас с друзьями пространственный рукав, потом чтобы остановить первый твой всплеск тёмной материи… ну и ещё больше я потратила, чтобы… – Она запнулась и не стала заканчивать мысль. – В общем – это всё.

– И как же мне поступить с этим багажом? Я должен продолжить дело Бастия?.. прекратить войны?.. создать Утопию?..

– Нет, милый. Ты никому ничего не должен. Оно того не стоит, поверь мне, потому поступай, как знаешь.

– Если Бастий сумел заблокировать ДНК человека, смогу ли я вернуть всё, как было?

– Нет, этот процесс необратим. Ты исключение. Боюсь, даже ваши дети будут слабеть с каждым новым поколением, пока снова не растеряют всю силу.

– Но ведь я пробудил силу в ребятах… и в Тири… вы сами сказали…

– Это называется «Воспламенением крови». В наше время так поступали титаны, чтобы хоть немного приобщить к силе бездарных собратьев. Им никогда не стать такими как ты.

– Но… хотя бы назад я их сумею отправить?

– Нет, барьер истощён, тебе не хватит на это энергии.

Я задумался, честно сказать и вопросы-то кончились, но выручила Тири:

– А откуда взялись монстры Крильиса? – уже смелее говорила девушка. – Почему они такие злобные и ненавидят людей?

– Они не злобные, – улыбнулась госпожа Феора. – На самом деле у них совсем нет чувств. Монстров создала я из энергии Кертиса, чтобы защитить барьер от бесконечных нападок людей. И судя по тому, как они справились – зверушки у меня получились достаточно страшными.

– Ещё какими, – вздрогнула Тири, вспоминая краала и фурсу.

– Госпожа Феора, – снова собрался я с мыслями. – Почему мы оказались здесь только сейчас? Почему вы сразу не открыли мне свои тайны?

– Я не могла, – развела она руками. – Портал с Землёй отобрал у барьера столько энергии, что я уснула на какое-то время. Я пробуждалась несколько раз, но ты уже стал слишком силён и закрыл своё сознание. Я же была настолько слаба, что пришлось подбираться к тебе через более слабые разумы. И то без сложностей не обошлось. Чтобы ты увидел меня на стене, я израсходовала столько энергии, что в барьере появились прорехи. Ты ведь знаешь, что это значит? – кивнула она на чемодан. – Даже сегодня мне пришлось отправлять за тобой Тири. Иначе мы бы не встретились.

– Возможно ли, что однажды слияние миров повторится? Что, если Земля и… и Борея снова соединятся? А то и вовсе над нами нависнет иная, незнакомая нам планета?

– Этого я знать не могу, – пожала женщина плечами. – Теоретически, если произошло одно слияние, то могут быть и другие, а значит и миров, заселённых людьми, может быть великое множество. К слову, Земля и Борея всё ещё вместе. Иначе я бы тебя не достала.

Повисла неловкая тишина. Я больше не знал о чём спрашивать, а госпожа Феора молчала. Спустя несколько мгновений она протянула мне чемодан.

– И что теперь? – возбуждённо выдохнул я.

– Если я смогла утолить твоё любопытство, то пора заглянуть в этот короб, – растянула она губы в довольной улыбке.

– Он слишком долго тебя дожидался…

* * *

Я открыл глаза первым. Постель завесили шторами, потому комнаты было не видно, но я сразу сообразил, что это наши с Тири покои. За окном стоял день. Косые лучи выпадали из окна и пытались пробиться к нам, но шторы делали своё дело, охраняя крепкий сон госпожи от назойливых бликов. Тири была прекрасна. Её волосы растрепались и рассыпались по подушке копной золотистой соломы. Белая кожа поблёскивала под настойчивым светом, а мерное дыхание успокаивало мой пыл. Я ведь уже и забыл, как люблю наблюдать за спящей женой.

Вдруг скрипнули половицы, кто-то вскрикнул и уронил на пол железную миску со столовым прибором. Я встрепенулся и высунул нос за полог. У кровати стоял Марти. Пожилой лекарь весь дрожал. Морщинистые ладони зарылись в седину, а выпученные глаза лучились неподдельным восторгом.

– Сир… вы очнулись, – взволнованно зачастил старик. – Радость-то какая. Это же чудо… настоящее чудо…

– Эй-эй!.. старина, – шикнул я на Марти. – Ты чего так разошёлся? Не видишь, госпожа ещё спит.

– Ой… простите, сир. Вы в порядке? Что-то болит? Может воды, или поесть чего принести? Мы так боялись… а вы вон… радость-то какая!.. ой… госпожа… и вы тоже очнулись… радость-то… радость-то какая!..

– Марти, – чуть повысил я голос, чтобы остановить словесный поток старика. – Мы в порядке. Можешь объявить всей крепости, что торрек и госпожа абсолютно здоровы.

– Как скажете, сир, – неуклюже склонил голову лекарь и бросился к двери, не прекращая радостно бурчать себе под нос восхваления Кериту.

– Привет, – снова склонился я над Тири, когда дверь в покои захлопнулась. Рука сама собой скользнула под одеяло, обнимая красотку за талию.

– И давно ты проснулся? – потянулась она, забрасывая руки мне на плечи.

– Ещё как. Ну и соня же моя госпожа.

– А вот и нет, – лукаво улыбнулась девица. – Таким непричёсанным ты бываешь только после сна, хи-хи! Небось и сам-то едва глаза успел разлепить.

– Ну вот, раскусила меня, – зарылась в одеяло и вторая рука. – И что мне теперь делать?..

– Ты знаешь, – прошептала Тири, закрывая глаза и притягивая меня к себе. Я был не в силах сопротивляться. Тири вся сжалась, затрепетала тонкой берёзкой под ласками летнего ветерка, обдала мои плечи жаром из разогретой груди. Она была такой мягкой, тёплой, податливой, её запах щекотал мою страсть, белая бархатная кожа захватила уста, а спелые губы пьянили почище виноградной крови. Время остановилось, планета перестала вращаться, когда мы сплелись в безрассудном любовном порыве.

Когда мы очнулись солнце уже завершало свой путь небосклоном. Тири разлеглась у меня на груди, выводила пальцами узоры на коже и изредка подрагивала в блаженной истоме.

– Как думаешь, она ушла? – вдруг подняла Тири голову, белые локоны защекотали мне грудь, а сияющие бирюзовые глаза наполнились грустью.

– Да, – вздохнул я. – Определённо, она заслужила покой.

– Мне будет её не хватать.

– Мне тоже, – ободряюще улыбнулся я. – Зато теперь никто нас с тобой не разлучит. Даже смерть.

– Воистину, – прошептала Тири, снова прильнув устами ко мне.

В это мгновение в коридоре послышался радостный смех и топот курсантских сапог. Дверь бестактно распахнулась и в комнату влетел ураган. Как водится, первым на пороге показался Рыжий.

Долго не думая, Тири перекатилась до края кровати, нащупала на полу мой сапог и, не глядя, швырнула его за полог. В этот раз Рыжий был куда расторопнее. Наученный горьким опытом, он успел среагировать и поймал снаряд перед самым лицом:

– Издеваешься? – искренне возмутился Руслан. – Снова сапогами бросаться!..

– А как ещё обучать вас манерам? – прикрыв наготу одеялом, вскрикнула Тири. – Сколько ещё я должна прятаться и краснеть?

– Да откуда мы могли знать, что вы тут… уже настолько здоровы? – покраснел Рыжий и опустил глаза. – Извините, просто вы проспали неделю. Мы очень боялись за вас, а теперь… извините, – попятился он обратно к двери. Остальные ребята неуклюже топтались в проходе.

– Руслан, – улыбаясь, окликнула его Тири. – Это ты прости. Сегодня я не буду сердиться, обещаю. Я оставлю свой гнев и… – Пробежалась она глазами по комнате. – И, пожалуй, вон ту салатницу на следующий раз. Договорились?

– Договорились, – разошёлся Рыжий в улыбке, но быстро встрепенулся и отвернулся к стене. Ребята и вовсе спрятались все за дверью.

Тири закрыла полог и спешно набросила ночную сорочку. Я уже был в штанах и выбрался наружу.

– Ну наконец-то!..

– Совести у вас нет, вот что я вам скажу…

– И как вообще можно так долго валяться без дела?..

Потрёпанные после битвы ребята похлопывали меня по плечу, справлялись о самочувствии, пытались шутить, но глаза у всех были очень печальными, а ауры и вовсе темны. Шева едва стоял на ногах, после каждого слова хватаясь руками за грудь, Калаш опирался на костыль, у Старого была перебинтована голова, а голос Емели сильно хрипел. Остальные отделались синяками и лёгкими ссадинами.

– Что там с ордой? – насторожился я.

– Разбита, – тяжело вздохнул Медведь.

– А потери?

– Несколько десятков воинов пропали без вести в ураган. Много раненных, но в основном пострадали кочевники халара Тагаса. Битва закончилась для нас хорошо.

– Ну а что тогда с физиономиями?

– Ник, слушай, – неуверенно проговорил Старый. – Не хочется тебя вот так сразу грузить, но… но выхода нет. Церемония назначена на сегодня. Тянуть мы больше не могли…

– Что ещё за церемония? – напрягся я.

– Погребение, – дрогнул на миг его голос. – Словом, вы тут приходите в себя, одевайтесь и на закате выходите во двор. Мы будем ждать тебя там.

И больше ни слова не говоря, ребята потянулись все к выходу. Спустя несколько ударов сердца мы с Тири снова были одни.

* * *

На закате мы вышли во двор. Увидев площадь, Тири восторженно затаила дыхание. Там собрались несколько тысяч керрийцев. Стражники до блеска начистили латы. Мастера и общинники надели праздничные наряды. Каждый мужчина, женщина и ребёнок держали в руках зажжённые свечи, наполнившие двор мерцающими бликами.

Как только мы показались, смолкли все звуки. Воины встали на караул, женщины дружно пискнули и замолчали. Мы с Тири медленно шли по живому коридору. Люди улыбались, стирали с лиц счастливые слёзы, пытались дотянуться, дотронуться к нам, женщины поднимали над головами младенцев. Сверху нас осыпали белыми лепестками подснежников. Многие падали на колени и целовали подол моего плаща, благодаря за спасение от орды. Другие восхваляли Керита, что вернул к жизни торрека. Тысячи рук протянулись ко мне, тысячи глаз засияли, тысячи губ прошептали «спасибо».

Погребальный костёр сложили в центре площади. Тела капитана и Циркуля завернули в белый саван и уложили на самом верху пирамиды. Речей в этот раз не было. Ребята ограничились долгой минутой молчания, после чего Крас протянул мне зажжённый факел. Костёр запылал, белые саваны вмиг почернели и скрылись за стеной красного пламени. Так закончилась история двух пришельцев, рождённых на далёкой Земле и героически сражавшихся с чужими врагами.

– Покажите мне это место, – проговорил я, когда костёр развалился. – Я хочу осмотреть его своими глазами.

– Ты о чём? – спросил Медведь. – О палатах?

– Нет, – покачал я головой. – С судьбой капитана всё ясно. Я хочу осмотреть зал, в котором погиб Циркуль. С этим стоит разобраться.

– Хорошо, как скажешь, – ответил Крас.

– И ведро воды с собой прихватите, – бросил я, направляясь на задний двор.

В этот миг по крепости разлетелся перезвон тревожного колокола. Взъерошенный стражник сбежал со стены и суматошно проталкивался к нам.

– Пропустите его, – приказал Старый и люди расступились перед воином.

– С-сир, там… там… – Задыхался часовой. – Там монстры… они проснулись.

– Твари нас атакуют? – заволновался Старый.

– Нет, сир. Они разбежались по лесу. Тракт свободен.

– Это был я, – невзначай обронил я, привлекая внимание всех, кто мог расслышать эти слова. – Я их отпустил.

– Что? – перекосилось лицо Краса.

– Отпустил? – вторил ему Медведь.

– Монстров?.. – Озадаченно протянул Рыжий.

– Да, – невозмутимо отвечал я. – Здесь они больше не нужны.

– И куда же они все направились? – не сдавался Медведь.

– В лес. Я приказал им отыскать всех заплутавших ордынцев и привести к нам. Они справятся с этим делом быстрее наших следопытов.

– Но… как?..

– Потом, – отмахнулся я. – Сейчас у нас есть дела поважнее.

Когда мы были на месте, я заставил ребят отойти к стене, а сам принялся осматривать место гибели Циркуля. В общем-то осматривать было нечего. Тело убрали, кровь стёрли, только несколько чёрных подтёков отыскались в щелях между камнями.

Я забрал у Рыжего ведро с водой и поставил в центре зала. Затем сплёл частицы живой материи в хитрой комбинации и опустил плетение в воду. Резко похолодало. Вода стала сжиматься сначала в ледышку, а потом и вовсе заскрипела, превращаясь в прозрачный кристалл, размером с мелкую градину.

– Это… что это ты такое сотворил? – ошеломлённо выдохнул Рыжий, разглядывая драгоценный камушек на моей ладони.

– Это кристалл памяти, – ответил я. – С его помощью мы узнаем обо всём, что здесь было.

– Да как ты сделал это? – вспыхнул Медведь. – Мы же совсем ничего не знаем? Ты где такого набрался?

– Пока мы с Тири спали, меня кое-чему обучили. Это была женщина в рубиновом платье… ну, из моих старых кошмаров, помните?

– Так она действительно существует?

– Больше нет, – печально проговорил я. – Скоро вы обо всём узнаете, а сейчас давайте разберёмся с делами. Я пока только осваиваю новые навыки и очень быстро устаю.

Вопросы прекратились. Я выставил руку с кристаллом перед собой и пропустил сквозь него другое плетение. Кристалл засветился и начал выбрасывать наружу разноцветные световые лучи, которые в считанные мгновения собрались в объёмную иллюзию.

– Не может этого быть, – чесал затылок Старый, глядя на изображение циркуля и связанного Тима. – Это что, голограмма?

– Вроде того, – уклончиво ответил я. – Кристалл взаимодействует с частицами живой материи… все вопросы потом, – шикнул я на Медведя, который аж покраснел от нетерпения. – Словом, это такие элементарные частицы, из которых состоит всё живое. Вы видите эту энергию в своих аурах и в пространстве. Она же является носителем информации. Работать непосредственно с ней нам тяжело, а вот при помощи такого кристалла можно увидеть прошлое.

Ребята молчали. Я сделал короткую паузу, вдохнул поглубже и снова продолжил.

– Всю биологическую жизнь можно отнести к формам воды. В общем-то поэтому нам и проще обрабатывать живую материю через воду. Кристалл притягивает молекулы воды, считывает с них информацию и транслирует в виде иллюзии. Простите, я впервые делаю это, так что за качество картинки не ручаюсь.

– И что, всюду теперь ведро воды за тобой таскать? – поморщился Рыжий.

– Нет, – улыбнулся я. – Вода нужна была только для того, чтобы создать кристалл. Дальше он справится сам.

– Но ты ведь сказал, что он считывает молекулы воды…

– Всё верно, Руслан, – проговорил Медведь. – Насколько я понял, молекулы воды кристалл тащит из воздуха. Даже в самой знойной пустыне влажность никогда не бывает нулевой. Я прав?

– Верно, – подтвердил я.

– Выходит, мы можем узнать обо всём, что пожелаем? Достаточно только создать кристалл помощнее, прийти в нужное место, задать нужное время и просто просмотреть всё что там происходило. Да это же гений шпионажа.

– В теории так и есть, но вот на практике… – Покачал я головой. – Во-первых, мне досталась лишь крупица заготовленных знаний. Да мне в жизни не создать агрегат, который смог бы заглянуть назад хотя бы на год. А во-вторых, молекулы воды ведь на месте не стоят. Они постоянно перемещаются в пространстве, так что ничего не выйдет. Ещё два-три дня, и эта комната стала бы абсолютно стерильной, так как нужные нам частицы переместились бы в другое место. И так с любым событием – мир огромный, отыскать в нём частицы с необходимой информацией совершенно невозможно.

– Понятно, – почесал затылок Медведь. – Ну что, давайте смотреть?

– Да, я готов, – ответил я, запуская процесс.

Картинка ожила. Циркуль навис над Тимом, они о чём-то ругались. Видимо я сделал что-то неверно, так как звука практически не было. В следующий миг иллюзия застыла и сменилась новым кадром. Теперь Тим был свободен, а Циркуль, напротив, скован прочным плетением. А дальше…

– Господи, – в ужасе выдохнул Старый, рассматривая расправу. – Вы только взгляните на его глаза, – указал он на Тима. – Да он обезумел.

– Циркуль всё-таки доигрался, – печально проговорил Медведь. – Мы должны вернуть Тима. Ему нужна помощь.

– Вернуть, – вспыхнул Крас. – Помощь?.. да он убил одного из нас. Мы должны его наказать.

– Ты видел, с чего всё началось, – спокойно проговорил Калаш.

– Да плевать. Это убийство!

– Мы не станем его возвращать, – безапелляционно проговорил я, заставив ребят замолчать. – Только что я отозвал погоню. К утру Кос и его следопыты будут в крепости.

– Как отозвал? – выдохнул Медведь.

– Скажем так – они увидели одинаковую галлюцинацию с довольно чёткими инструкциями от меня.

– Но зачем? – снова вспыхнул Крас. – Зачем ты его отпускаешь? Он должен понести наказание за свой поступок.

– Понесёт, – строго проговорил я. – Но не сейчас. Не до него нам.

– А Борис? – Сжал кулаки до хруста Калаш. – Его мы тоже отпустим?

– Это не твоя забота, – ответил я.

– Что?..

– Ты меня слышал, – сказал я. – Борис мой. Я достану этого подонка на краю света, даже не сомневайтесь. Я заставлю эту падаль страдать!

– Но…

– Этот вопрос исчерпан, – стоял я на своём.

– Кажется, я что-то видел за дверью, – неуверенно проговорил Медведь. – Мы можем переместиться туда?

– Да, конечно, – проговорил я, направляясь в коридор. Иллюзия двигалась передо мной.

– Это Борис, – налились кровью глаза Калаша. – Этот ублюдок всё видел, он мог помешать…

– Вот почему он взял пистолет Тима, – задумчиво проговорил Медведь. – Он хотел подставить беднягу. Свалить на него ещё и убийство капитана.