Текст книги "Расколотые небеса (СИ)"

Автор книги: Томас Пир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 35 страниц)

Глава 26

Прошло три седмицы. Листья на деревьях опали, припорошили поляну и тракт. Пришли холода, ударили первые заморозки. Над головой часто курлыкали стаи диких уток, стройными ключами улетающие к тёплым берегам. По утрам воду в гроте сковывала хрупкая ледяная корка. Мутный ледок переливался под лучами Сулаф, хоть на время скрывая от взоров стражников суровые картины побоища.

Халирцы сподобились ещё на четыре штурма. Андрей говорил, что орда бьёт не в полную силу, что так дикари продолжают изматывать гарнизон, а быть может и вовсе избавляются от лишних ртов. Тири ничего не смыслила в осадных тактиках халарата, но вот к чему приводили атаки кочевников девица насмотрелась сполна. В палатах больше не было места. Пришлось разбивать лекарни в новом крыле. Стоны раненных и хрипы умирающих ей снились ночами. Тири боялась ложиться в постель, боялась закрывать усталые очи, чтобы не приведи Керит, ей не привиделась в кошмаре гибель Андрея.

В глубине Крильиса без устали стучали топоры. Кочевники успели извести добрых несколько саржей хорошего леса. Жизнь в крепости изменилась. Грот заполнили мертвецы. Тела медленно разлагались, наводняя стену гнилостным смрадом. Андрей боялся, что трупный яд отравит грунтовые воды, потому питьё со всех колодцев начали фильтровать. Для того мастера сколотили из досок огромные ящики и заполнили их глиной, песком и древесным углем. Но этого было недостаточно, потому каждую порцию питьевой воды кипятили, а потом добавляли немного спирта. За гигиеной начали следить куда строже. Бани теперь топили дважды в седмицу, а навоз из конюшен сушили и сжигали на заднем дворе.

На сердце у Тири было неспокойно. Андрей не спал в их постели три дня. Торрек был всюду: сражался с ордой на стене, подгонял мастеров, навещал израненных воинов, подбадривал испуганных женщин и лишь изредка мог найти несколько крамов, чтобы повидаться с женой. За время осады он сильно исхудал, черты лица заострились, стали грубее, а мешки под глазами раздулись, точно полнились слезами и горем. Тири очень скучала, а ещё она очень боялась. Снять напряжение помогали молитвы. Каждое утро девицы начиналось в келье жреца, там же для юной госпожи оканчивались все вечера.

Словом, стерпеть разлуку сил больше не было. Тири собрала корзинку с припасами и, не смотря на строгий запрет, отправилась к Андрею на стену. Она ловко проскользнула внутренний двор, сторожевые псы игриво лащились, тащились следом, принюхиваясь к корзинке с едой. Деревянная лестница под хрупкой девицей даже не скрипнула, а стражники, завидев госпожу, становились на караул, вытягивались струной, задирая подбородки к небесам.

Спустя несколько хисок Тири оказалась на крыше сторожевой башни торрека. Мерзкий гнилостный смрад вдруг ударил ей в нос. Все воины носили на лицах повязки, но спасения не было. Тири достала платок и прикрылась. Андрей стоял к ней спиной. Рядом с ним расположился Бернис Моурт и что-то тихо втолковывал повелителю, временами указывая руками на лес. Он-то и заметил незваную гостью:

– Госпожа, – почтенно склонил голову граф.

Андрей обернулся и застыл, широко раскрыв голубые глаза:

– Тири?.. что ты здесь делаешь?.. почему?..

– Ты только не сердись, – вымученно улыбнулась Тири. – Я лишь хотела тебя увидеть, хотя бы одним глазком…

Голос предательски дрогнул. Сердце заколотилось, руки задрожали. Андрей заметил волненья супруги и не стал доводить дело до слёз. Спустя миг Тири уже крепко прижималась к его груди, а граф Моурт и Борис с капитаном незаметно откланялись.

– Я ведь просил тебя не показываться на стене, – пробурчал Андрей Тири на ухо.

– А я просила тебя приходить на ночь… ну прости, я просто очень соскучилась.

– Я тоже.

– Можно мне посмотреть? – кивнула Тири ему за спину.

Андрей отрицательно качнул головой, закрывая лес своей грудью:

– Нет, я не хочу, чтобы ты это видела. Выглядит земля куда хуже, чем пахнет.

– Хорошо, – смирилась Тири. – Тогда я буду смотреть только на тебя.

– Договорились, – улыбнулся Андрей. Хотел поцеловать жену, но тревожный колокол заставил его встрепенуться. Андрей отринул от Тири и поспешил к краю помоста. Спустя миг на вершине башни уже толкались все командиры.

– Проводите госпожу в наши покои, – крикнул Андрей паре стражников у лестницы.

– Постой, – запротестовала Тири. – Я хочу знать, я хочу видеть, что стряслось. Если это новый штурм, тогда мне нужно спешить не в покои, а готовить лекарню.

Андрей смерил упрямую жену тяжёлым взглядом, но спорить не стал. Тири знала, что потом ей достанется, но не сейчас – не при всех.

– Сир, это не штурм, – облегчённо выдохнул Бернис Моурт.

Из леса выезжали несколько десятков ордынцев в дорогой кожаной броне и пёстрых меховых шапках. Отряд неспешно двигался трактом. Оружия при всадниках не было.

– Они хотят переговоров, – пробубнил капитан, рассматривающий процессию в бинокль. – Во главе отряда едет халар Хагмас. Других гарров я не вижу.

– Ладно, послушаем, что он нам скажет.

Халирцы приблизились к гроту. Скакун молодого кочевника, ехавшего впереди процессии, ступил на мост:

– Моё имя Хагмас-сит-Нарвай, я старший сын Великого халира Гараха, владыки Великой матери степи, победителя…

– Я знаю кто ты, владыка Хагмас, – бросил с башни Андрей. – Мы уже виделись. Что привело тебя к моим стенам сегодня?

– Я пришёл говорить от имени моего отца.

– А сам халир почему не пришёл?

– Ты знаешь, колдун, – вспылил Хагмас, конь под ним заволновался и начал наворачивать круги на месте. – Отец болен!.. его сразила твоя подлая магия. Но не спеши радоваться – Великий халир Гарах знал и более тяжкие ранения. Однажды он оправится и…

– Это невозможно, – хмыкнул Шева, пока Хагмас распалялся перед воротами. – Он вообще человек? Может нам серебряных пуль для халира отлить?..

– Я тебя слушаю, – выкрикнул Андрей вниз, не обращая внимания на шепотки за спиной.

– Ты хочешь говорить со мной здесь? – удивился Хагмас. – Разговор будет долгим, не лучше ли провести его за столом?

– Хочешь за мой стол? – задумчиво протянул Андрей. – Хорошо, но в крепость ступишь только ты. Твои воины останутся у ворот.

– Это мои верные дасулы…

– Здесь дасулы тебе ни к чему.

– Хочешь заманить меня в ловушку, колдун?

– А ты хочешь жить вечно, дикарь? – оскалился Андрей. – Ты и так в моей власти. Если я пожелаю твоей смерти – ты умрёшь. Для этого мне не нужны никакие ловушки.

Хагмас нахмурился, несколько мгновений о чём-то размышлял, и лишь потом ответил:

– Дай мне слово, что к вечеру я выйду живым из твоего стана. Дай слово, что я вернусь к моим людям и смогу передать отцу твой ответ. Поклянись перед своими воинами.

– Даю тебе слово, халар Хагмас, что как только наступят сумерки я вышвырну тебя прочь из моей крепости. Целого и невредимого.

– Тогда открывай ворота, колдун, я согласен на твои условия.

– Что?.. ворота?.. нет, дикарь, – расхохотался Андрей. – В крепость ты ступишь иными путями.

Дальше к помосту подбежали несколько стражников и опустили верёвочную лестницу со стены.

– Ты шутишь? – взвизгнул Хагмас. – Я халар сит-Нарвай, сын…

– Либо так, либо никак, – рыкнул Андрей и прожёг степного принца таким грозным взглядом, что даже у Тири по спине пробежали мурашки. – Оставь оружие своим людям и лезь на стену.

– Я безоружен, – скривился Хагмас, хватая лестницу.

Спустя несколько мгновений халар уже был на помосте. Там его поджидали курсанты. Лёша, Дима и Игорь в мгновение ока скрутили переговорщика, связали руки за спиной, а на голову натянули чёрный мешок.

– Ты обещал, подлый выродок… ты дал мне слово… – Мычал под мешком Хагмас. Ребята подхватили его за руки и ноги и понесли во двор. Хагмас пытался брыкаться, но Шева быстро успокоил его ударом под дых.

– Ты же ему обещал, – выдохнула изумлённая Тири. Потом поняла, что сказала откровенную глупость и испуганно уставилась на Андрея.

– Я держу слово, ему ничего не грозит.

– Но зачем вы его так?..

– Он не должен увидеть ничего лишнего. Нас мало, к тому же во время переговоров Хагмас мог бы приметить слабые места на стене. Теперь этого не случится.

Девица прикусила язык и сама себе зареклась, что больше не будет упрекать мужа в делах, в которых ничего не смыслит. Андрей отправил Тири в покои, чтобы она надела самое красивое своё платье и драгоценности, да велел поторапливаться.

Торрек дожидался жену у обеденного зала. Когда Тири была готова, молодая чета прошла внутрь и села во главе стола. Остальные командиры присели с боков. Убранство для трапезы было знатным. Стол застелили сияющей белой скатертью. Кухарки превзошли самих себя, в считанные мгновения заставили поверхность праздничными разносолами. Тири даже удивилась, что за какой-то крам столько наготовить успели, хотела уже вскочить и помочь суетящимся вокруг женщинам, но тот порыв предвидел Андрей. Ободряюще улыбаясь, он придержал жену за руку и не позволил ей встать. Тири засмущалась, покраснела и опустила глаза.

– Не волнуйся, – шепнул Андрей. – Просто посиди рядом со мной. Здесь ты госпожа – не они.

Девица кивнула. Кажется, главные испытания ещё ждут впереди.

Хагмаса привели спустя несколько хисок. Переговорщика усадили в противоположной части стола. Стража сняла с принца путы и стащила мешок с головы. Потом вручила ему потерянную на стене меховую шапку. Длинные волосы под мешком растрепались, в косу набилось пыли и мусора, а щёки докрасна натёрло грубой материей. Позади степняка застыли двое латников с оголёнными мечами.

– Это так северяне встречают гостей? – прошипел взбешённый Хагмас.

– Нет, – приветливо улыбался Андрей. – Добрых гостей мы встречаем застольем. Незваных ожидает смерть от железа. Ну а тебе повезло, халар Хагмас – ты можешь отведать наше гостеприимство сполна.

– Богатый стол, – оценил дикарь убранство. – Это лучшие ваши припасы, верно, колдун? Пытаешься меня обмануть, бросить пыль в глаза?

– Ха-ха-ха! – захохотали курсанты.

– Твой брат говорил, что ты умён, но пока я вижу только глупость. Ты меня разочаровываешь, халар Хагмас. Оглядись вокруг. Внимательно посмотри на меня, посмотри на мою жену, присмотрись к моим советникам, что сидят с нами за одним столом, рассмотри стражу под стенами, огляди этих прекрасных девиц, что накрывали нам стол… что ты видишь, дикарь? Эти люди голодны? Они испуганы? Они знают нужду? Кхм… молчишь? Мне не нужно впечатлять тебя, халар Хагмас. Ты и так боишься меня больше Шейтара, я вижу это в твоей ауре.

– Хватит пустых разговоров, – взорвался Хагмас. – Я пришёл говорить о делах.

– Говори, я слушаю, – напрягся Андрей, Тири же от волнения изо всех сил сдавила под столом его руку.

– Ты должен сдать крепость…

– Ну вот, – выдохнул Андрей. – Ещё один дипломат. И на каких условиях, интересно.

– Великий халир Гарах-сит-Нарвай очень милостив. Если ваши люди сложат оружие, то большинство защитников шейтаровой твердыни останутся жить. В назидание мы казним каждого десятого воина. Остальных ждёт рабство – но не галеры и даже не рудники – твои люди достойны бойцовых ям Союза Антийских Городов. Ты можешь стать военачальником или шаманом нового халира – это большая власть, к тому же, ты даже сохранишь при себе свою халин, – почтенно кивнул Хагмас на Тири, и от того жеста девице захотелось придушить наглого кочевника.

– А остальные женщины… дети? Что ожидает их?

– Северные женщины прекрасны. Мои воины будут сражаться друг с другом, чтобы заполучить таких красавиц в свои гаремы. Их запросы обеспечат мужья, а дети… о детях тоже позаботятся.

В зале повисла напряжённая тишина. Ребята удивлённо переглядывались друг с другом, не веря ушам.

– Он издевается? – не выдержал капитан, переходя на язык пришельцев. – Это юмор такой?

– Хуже, – хмыкнул Андрей. – Он действительно верит, что это очень щедрое предложение. Похоже, степняки слишком долго носятся со своим дутым величием, самолюбование зашло очень далеко и играет с ними злую шутку. Дальше собственного носа ни черта не видят.

– Тогда в переговорах нет смысла, – повернулся к Андрею Старый.

– Посмотрим, – ответил торрек, переходя вновь на халирский. – Ну а если я откажусь? Если не пойду на эти условия, что тогда? Вы затеете новую битву? Снова будете умирать под нашими стенами? Или передохнете от голода где-то в лесу? Чем ты мне угрожаешь, дикарь? Вам нечего есть, вам негде спать, вам не одолеть моих воинов.

– Я брошу в бой весь халарат и сокрушу тебя. Скоро из степи подойдёт подмога с обозом и тогда…

– А если не подойдёт? – зловеще прищурился Андрей. – Ты так уверен в верности своих гарров. Все они любили твоего отца? Все готовы служить тебе после смерти Гараха? Никто из них не пожелает воспользоваться ситуацией и отобрать Золотое Седло, пока ты слабеешь в шейтаровых землях? Забирай свои орды и убирайся из моего леса – вот моё слово. Здесь ты умрёшь под стеной либо от удара в спину. Другой судьбы у тебя нет.

Хагмас стушевался, опустил глаза. Слова Андрея попали в самую точку. Халар в тот миг походил на битого пса, у которого отобрали последнюю кость.

– Это твоё последнее слово, колдун?

– Да, так и передай своему отцу.

– Я принимаю твой ответ, – склонил голову халар. – Тогда мы можем обсудить ещё одно дело.

– Какие ещё у нас дела?

– Верни гарем моего отца. Эти женщины принадлежат ему. Позволь халиру уйти в мир духов, очистив себя от позора.

В зале вновь повисла тишина. Тири расслышала мерное дыхание мужа, как поскрипывает кожа доспеха от каждого вдоха, как шелестит потревоженный плащ. Андрей несколько хисок прожигал халара пристальным взглядом, а потом твёрдо ответил:

– Нет, этого не будет.

– Но почему? – вскинулся халар, подскакивая со стула. – Ты не смеешь отказывать. Это его женщины!

– Среди них твоя мать.

Последние слова будто плёткой ударили по Хагмасу. Весь пыл его вмиг улетучился. Халар опустил руки и присел обратно за стол.

– Ты знаешь, что ждёт этих женщин. Я не стану отдавать их на смерть.

– Позволь мне её хотя бы увидеть, – смиренно проговорил Хагмас, не поднимая глаза. – Прошу, позволь повидаться с халин.

– Это можно устроить, – улыбнулся Андрей и несколько раз хлопнул в ладоши.

Двое стражников скрылись за дверью, а спустя хиску зал огласило взволнованное дыхание халин Шиайи. Женщина гордо вошла, но как только увидела старшего сына вся напускная стойкость первой жены халира Гараха вмиг улетучилась. Халин растерялась, застыла на пороге, бросая испуганные взоры то на Хагмаса, то на Андрея.

– Брат, это ты, – вскинулся за спиной матери халар Тагас и бросился к столу. – Ну наконец-то. Ты здесь ради переговоров? Ты теперь халир? Хочешь нас обменять? – радостно выкрикивал воин, после коротких, но крепких объятий.

– Нет, брат, – стыдливо опустил взор Хагмас. – Это не так.

– Но почему ты тогда здесь? О нет… только не говори, что эти шейтаровы прихвостни взяли в плен и тебя…

– Нет-нет, – зачастил Хагмас, покосившись на Андрея. – Отец ещё жив, а… мы с колдуном не можем договориться.

– Хвала Тренги, – наконец выдохнула халин Шиайа, обнимая Хагмаса и расцеловывая его смуглое лицо. Тири тронула эта картина, да так, что девица едва не прослезилась. – Я боялась самого худшего, но ты здесь, мой мальчик, ты цел… ты пришёл!..

– Мама, у меня дурные вести, – задрожал голос Хагмаса, а глаза наполнились слезами. – Отец при смерти… он… он…

– Ну всё, мальчик мой, ты должен быть сильным, скоро Золотое Седло станет твоим…

– Ты не понимаешь, мам… он не поправится… он вот-вот отойдёт в мир духов… ты знаешь, что это значит? Мам… ты ведь знаешь?..

– Я знаю, милый, – нежно проговорила халин Шиайа, вытирая слёзы у сына на щеках. – Я знаю…

– Он заставил меня поклясться перед гаррами… он знал… он велел… не оставил мне выбора… но я не стану!.. нет, я не смогу… никогда… никогда!

Хагмас почти рыдал, крепко сжимая в ладонях руки халин. Он запинался, крепко всхлипывал. Казалось, в тот миг воина подменило дитя.

– Хагмас, милый, – горестно улыбнулась халин. – Посмотри на меня. Это твой долг. Ты справишься. Ты должен справиться. Иначе они не простят тебе слабости и отберут всё. Мальчик мой, ты должен быть сильным. Это твоя судьба.

– П-прости, П-прости м-меня!

Халин кивнула и закрыла глаза. В следующий миг халар вскинул руку, выхватил из косы стальную заколку и вонзил её матери в сердце. Шиайа вздрогнула, пошатнулась, её глаза выпучились от боли. Алая струйка окрасила губы и подбородок. Женщина впилась тонкими пальцами Хагмасу в плечи и обмякла в его руках.

– Прости!.. молю тебя… молю, прости! – рыдал Хагмас, нежно укладывая на пол ослабшее тело халин.

– Мама!.. Мамочка!.. – взревел принц Тагас, падая на колени.

Оцепеневшие стражники опомнились, вмиг скрутили Хагмаса и оттащили его от халин. Тагас бился над телом в истерике:

– Мамочка… нет, пожалуйста… не уходи… не бросай меня… нет, только не так!.. за что?.. за что?..

Несколько мгновений длилась агония. Халин пыталась что-то сказать, но силы покидали её слишком стремительно. Руки обмякли, упали на грудь, а голова откинулось на бок. Улыбка халин застыла навеки.

– Не-е-ет! – взревел Тагас. – Нет-нет-нет! Очнись! Очнись, молю тебя! Очнись!

Истерика принца длилась несколько хисок. Потом он встрепенулся, подскочил и тут же упал на колени перед Андреем:

– Колдун, я прошу тебя!.. я молю тебя, верни её! Пусть она встанет. Пусть снова живёт. Я сделаю всё, что ты мне прикажешь!.. я до смерти буду твоим рабом, только верни мне её!.. Халин добрая женщина… ты знаешь… возьми меня… отбери мою жизнь, но верни к жизни мать!.. – Кричал Тагас сквозь горькие слёзы.

Жестокость кочевников поразила Андрея. Тири чувствовала это всем сердцем. Он оцепенел, не мог найти подходящих слов. Целую хиску он бестолково смотрел на горюющего пленника, пока нашёл в себе сил для ответа:

– Я не могу, – виновато опустил он глаза. – У меня нет такой силы.

– Не можешь? – зло процедил сквозь зубы халар Тагас. – Нет такой силы? – взревел он на весь зал.

– Тогда убей Хагмаса! Казни эту подлую тварь. Он нарушил святость переговоров, пролил кровь в твоём доме. Размозжи ему голову, сбрось со стены, отомсти ублюдку за мою мать!..

– Сир, мы не можем его тронуть, – подскочил граф Моурт и зашептал Андрею на ухо. – Он переговорщик. Мы должны его отпустить.

– Убей Хагмаса, ты обязан… обязан…

– Сир, он пролил свою кровь, не нашу. Переговоры священны даже для дикарей.

– Я в твоей власти, – подал голос Хагмас, растянувшийся на столе. Двое стражников заломили за спиной руки убийцы и прижимали к скатерти его голову. – Ты можешь послушать моего брата и пролить кровь ещё одного знатного халирца. Это ничего не изменит. Кто бы не сел в Золотое Седло – он придёт за тобой. Такова наша судьба. Но ты можешь сдержать данное мне слово. День близится к закату. Что ты ответишь на это, колдун?

– Так вот зачем ты пришёл? Вот главная цель переговоров?

– Он заставил меня поклясться в присутствии гарров. Отец скоро отправится к духам предков. Ему там будет одиноко без его женщин. Халин должна быть с мужем и в жизни, и в смерти. Такова её участь.

– Мерзкий пхур! – выкрикнул Тагас и бросился к противоположной части стола. Он уже почти настиг голову брата, но напоролся на древко алебарды. Стража больше не зевала – скрутила и второго халара.

– Уведите пленника, – кивнул стражникам капитан.

– Нет! Нет-нет-нет!.. колдун, не делай этого! Не хочешь сам, так позволь мне. Я сам убью этого выродка!.. колдун… колдун…

Ещё несколько хисок его крики гремели в глубине коридора, пока стража не вытащила Тагаса во двор.

– Теперь пришёл мой черёд, – улыбался Хагмас. – Я готов.

– Нет, мерзкий Иуда, – прорычал в ответ Андрей, вглядываясь в ауру халара. – Я не освобожу тебя от этих страданий. То, что ты чувствуешь в это мгновение – это ерунда. Настоящая боль придёт к тебе позже. Живи, подлый шакал. Живи и помни этот день до самой смерти. Я сдержу слово. Уберите эту падаль из моей крепости, – кивнул Андрей латникам.

На голову Хагмасу набросили тот же мешок. Стража подхватила его на руки и понесла обратно к стене. Перед самой дверью Андрей окликнул скованного халара. Воины на миг остановились:

– Хагмас, это твой последний шанс. Когда мы встретимся снова – ты умрёшь.

Халар не ответил, стража быстро унесла его прочь. В зале повисла тяжёлая тишина. Никто из пришельцев не решался обронить даже слово. Все встали и сгрудились вокруг тела, отдавая последнюю дань несчастной женщине, убитой собственным сыном. Тири не могла спокойно смотреть на халин. Слёзы пробились наружу, когда лекари притащили носилки.

– Я думала нет ничего хуже смерти, – всхлипнула Тири, пряча лицо под рукой у Андрея. – Но смерть от руки любимого страшнее любой напасти.

– Так не должно быть, – шептал на ухо изумлённый торрек. – Не должно.

Все разошлись. Кровь смыли, столы разобрали, зал опустел. Но Андрей ещё долго не уходил, долго стоял и смотрел на то место, где свершилось убийство. Трудно судить о том, какие мысли терзали его в тот момент. Тири была рядом. Девица больше не плакала – она устала от слёз.