Текст книги "Госпожа Медвежьего угла (СИ)"
Автор книги: Светлана Шёпот
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 35 страниц)
Так как коробка Валентине требовалась небольшой, то вскоре Рожер позвал их и вручил то, что у него получилось.
– Похоже? – спросил он.
Глаза Вали загорелись. Конечно, коробочка получилась чуть высоковатой, но главное – изделие выглядело вполне себе похожим на то, что Валентина себе представляла. У коробки даже крышка имелась!
– Почти, – ответила она и пояснила, что ей нужно чуть ниже.
Следующий образец получился идеальным.
Так как конфеток было не так много, то одной коробки вполне хватило. Для того чтобы сладости в коробке не болтались, внутри были сделаны перегородки. На дно она выложила ткань.
– Так красиво, – зачарованно поделилась мнением Гвендолина, разглядывая получившийся продукт.
Валентина с сомнением оглядела свое творение. Коробка из прутьев, шарики-конфетки, лежащие на коричневой ткани, рядом лежала тонкая веревка, которой Валя позже собиралась перевязать коробку, чтобы она не открылась во время перевозки. Этакий эко-стиль.
– Главное, чтобы все это доехало в целости и сохранности, – произнесла она и отправилась делать еще сладости.
Кроме конфеток Валентина сделала еще и медово-фруктовую пастилу. Для этого она растерла фрукты в пюре, добавила мед и принялась все это варить. После загустения разложила на подготовленный заранее противень и поставила в печь сушиться. После затвердевания порезала все на одинаковые кусочки. Так как пастила получилась чуть липкой, Валя так же обваляла ее в муке из сушеных фруктов и орехов. Для нее была сделана не только коробочка, но и мешочек.
Еще Валя сделала цукаты – сваренные в медовом сиропе кусочки фруктов, и обычные пряники.
Каждое из лакомств было тщательно упаковано. Это нужно было не только для безопасной перевозки, но и для того, чтобы презентовать Эшфорду новый продукт, который в дальнейшем можно будет продать.
Кроме них Валентине удалось заготовить поистине внушительное количество чайных смесей.
Человек, прибывший от Эшфорда, был поражен количеством. Но не в плохом смысле.
– Ваша часть, – вежливо произнес он и передал Валентине мешочек с деньгами и бумагу, в которой было тщательно прописано, по чем были проданы смеси.
Валентина развернула пергамент и внимательно все прочитала. Внизу она заметила заверяющие бумагу подписи.
Несмотря ни на что, она все равно пересчитала деньги при свидетелях, среди которых был Рожер, Гвендолина, человек Эшфорда и человек герцога.
– Все верно, – Валентина кивнула и убрала заработок. Затем улыбнулась мужчине и подтолкнула в его сторону чашку чая и тарелку, на которой лежала конфетка, пастила и несколько цукатов. – Попробуйте.
В принципе, она могла не тратиться на простого «курьера» и «контролера», но Валентина считала, что лучше иметь хорошие отношения с людьми, доставляющими ее товар.
Мужчины с любопытством продегустировали новые продукты и, если судить по их лицам, они были впечатлены.
Перед самым отбытием нагруженного каравана Валентина сунула им в руки по упаковке ассорти.
– Угостите своих дам, – с улыбкой посоветовала она.
Те охотно приняли «взятку» и отбыли.
Валя была уверена, что Эшфорд согласится продавать лакомства, поэтому начала готовиться к оптовым поставкам заранее. Проблема была не столько во фруктах и меде, сколько в упаковке.
Женщины почти все были заняты пошивом и вышивкой мешочков для чая. Мужчины ходили в лес за сырьем. Пожилых людей в деревне было не так уж и много, чтобы только они справились с нагрузкой. Подростки? Они помогали либо отцам, либо матерям.
Тогда на помощь пришли жители соседних деревень.
Дело в том, что многие семьи в близлежащих деревнях были родственниками. Когда новость о том, что она дает работу, стала известна, то в Камнесерд потянулись те, кто был не против заработать.
Делать коробки из тонких прутьев было не так тяжело. Валя платила за каждую по пару монет. Желающих нашлось очень много. Все они селились в домах своих родственников, отчего вскоре Камнесерд стал более оживленным и многолюдным.
Бервин так же носил мед. Приходил он обычно поздно вечером, явно не желая, чтобы его лишний раз кто-то видел.
Заметив взгляды, которые тот бросал в сторону Виены, Валя не могла оставить все как есть.
– Ох, – выдохнула Валентина однажды, при этом состроив печальное выражение.
Бервин, принесший ей в очередной раз мед, посмотрел на нее с подозрением.
– Что случилось? – спросил он спустя некоторое время.
– Да ничего такого, – отмахнулась поначалу Валя, а потом будто не удержавшись, все-таки принялась говорить: – Да все дело в том, что в последнее время в нашей деревне слишком много людей понаехало. Возвращаться так поздно домой – опасно.
– Со мной ничего не произойдет, – заверил ее Бервин.
Валя бросила на него недовольный взгляд. Бервин замолчал.
– Я беспокоюсь о Виене, – продолжила Валя, интонацией выделив имя женщины. – Она работает допоздна. Потом идет домой. Совсем одна.
Договорив, она посмотрела на Бервина со значением. Тот нахмурился, кинув в сторону двери взгляд. Виены с ними в доме не было – она все еще разбирала травы.
– Вот бы кто-нибудь проводил ее до дома, – продолжила Валентина, подумав, что Бервину нужен более грубый намек.
Мужчина повернулся и посмотрел хмуро на Валю. Она сделала вид, что вообще ни на что не намекала.
– Вот, например, вчера приходил тут один, глаз с нее не сводил, – произнесла Валентина словно бы невзначай.
– Кто такой? – спросил Бервин сразу.
Валя подавила улыбку.
– Да разве их упомнишь? В последние дни столько тут ходит, – ответила она и отмахнулась. – Наверное, придется кого-нибудь еще попросить провожать ее.
– Не надо, – заверил ее мужчина быстро. – Я… провожу.
– Правда? – спросила Валентина и вскинула на мужчину радостный взгляд.
Тот сурово кивнул.
– Тогда идемте. Я позову ее, – торопливо сказала Валя и почти потащила Бервина прочь из дома.
Глава 109
Конечно, Виена сильно смутилась. Валентина видела, что первым ее порывом был отказ, но женщина так и не озвучила его, а неожиданно кивнула, соглашаясь.
Валя бы удивлена. Она думала, что Виене потребуется время, чтобы принять предложенное, но та явно была смелее и решительней, чем казалась на первый взгляд.
– Думаешь, у них что-то получится? – спросила Валентину Гвендолина, когда присоединилась к ней на крыльце, с которого Валя наблюдала за удаляющимися фигурами.
– Почему нет?
– Старейшины ее семьи явно будут против, – напомнила Гвендолина.
Валя поморщилась, вспомнив двух скандальных людей, которые поначалу всячески пытались урвать как можно больше с работы Виены.
– Ей давно пора оставить прошлое там, где ему место, – ответила на вопрос Валентина и повернулась к стоящей рядом женщине. На лице Гвендолины виднелся скепсис и недоверчивость. Валя могла понять эти чувства, учитывая, какой робкой казалась Виена всем, кто на нее смотрел. – К тому же, разве они не хорошая пара? – заговорщицки спросила Валя и кивнула в сторону, где только что скрылись Бервин и Виена, давая понять, о ком именно шла речь.
Гвендолина мельком посмотрела на Валю и тоже улыбнулась.
– Они подходят друг другу, – ответила она.
Валентина улыбнулась сильней.
– Тоже так думаю.
– Кстати о парах, – внезапно заговорила Гвендолина. Валя ощутила холодный озноб. Почему-то она была уверена, что сейчас они будут говорить о ней. – Ты уже взрослая. Пора искать себе мужа, иначе потом будет поздно.
Валентина вздохнула. Как она и думала. В это время женщины предпочитали выходить замуж как можно раньше.
– Пока нет, – ответила Валя.
– Отчего же?
– Никто не пришелся по душе, – ответила Валентина как можно более естественно. Для большей убедительности она даже плечами пожала.
– Так ли никто? – уточнила Гвендолина.
Как только этот вопрос был задан, перед глазами Валентины встал герцог.
– Никто, – уверенно повторила она.
Скальнор был под запретом. Она не должна была думать о нем.
Гвендолину ее ответ огорчил, но спрашивать больше она не стала, просто после начала время от времени преувеличенно нахваливать различных мужчин, которые по тем или иным причинам казались ей подходящей парой для Валентины.
Нетрудно догадаться, что такой способ вскоре привел к вспышке ревности со стороны уже Рожера. Какому мужчине понравится, когда его женщина говорит так хорошо о других? Гвендолине пришлось успокаивать мужа, а заодно объяснять ему все.
Валя была готова к тому, что Рожер присоединится к жене в затее выдать ее замуж, но к ее удивлению, ничего подобного не произошло. Мало того, что Рожер не стал подталкивать Валю к браку, он и Гвендолине запретил вмешиваться не в свое дело. Той пришлось прислушаться к мужу. Хотя было видно, что она переживала, что Валентина останется одна.
Через несколько месяцев, когда на улице стало уже довольно холодно, строительство ее дома было завершено.
Несмотря на подготовку смесей и различных лакомств, отнимающую много времени, Валя не забывала о своем уютном гнездышке, в которое собиралась переселиться сразу, как только оно будет достроено. И дальше мешать Рожеру и Гвендолине она не собиралась.
Священники, кстати, отложили строительство обители на следующий год, решив принимать верующих в бывшем доме Иглены. Объяснили они это тем, что лучше сосредоточиться на чем-то одном, так как время поджимало, а зима близилась.
Место, которое Валентина когда-то впервые увидела, кардинально изменилось. Исчезла заброшенная почти развалившаяся хижина, различные камни и валуны, кустарники и заросли. Теперь на этом месте стоял большой деревянный дом, с двускатной крышей, окнами, которые закрывались на ставни, и тяжелой дверью.
Дом был огорожен высоким частоколом, перебраться через который было весьма сложно.
Кроме дома в отдаленном месте двора было спрятано небольшое строение – отхожее место. Еще имелся сарай – для будущей скотины. Он плотно примыкал к дому. По просьбе Валентины сени были сделаны особенно большими. Ей это требовалось по той причине, чтобы в будущем можно было где-то держать все изготовленные стеллажи для сушки. Уже сейчас их вполне можно было убрать – чем дальше, тем меньше люди приносили растений, останавливая свой выбор на многочисленных грибах и поздних ягодах.
И конечно, никто не забыл о дровянике – важном месте для всех деревенских жителей. Сейчас он уже был полон дров. Селяне, узнав, что она покупает и их, с готовностью принесли столько, сколько ей требовалось.
Внутри дом был просторным, разделенным на две части тонкой перегородкой.
Одна часть была отведена под кухню и заодно гостиную. Здесь имелась большая каменная печь, стол с лавками, бочки, сундуки под различные сыпучие продукты, которые можно было держать в мешках, на стенах висели многочисленные полки.
Вторая часть служила спальней. В ней стояла кровать, имелся стол, стул и сундук под одежду и ценности разные. Комната закрывалась с помощью двери. Такое решение вызвало небольшое недоумение у остальных, но спорить с Валей в этом вопросе никто не стал. Ее дом, как хочет, так и делает.
Когда все было готово, Валентина переехала.
Гвендолина была огорчена. Она так привыкла к ней, что не хотела отпускать.
Валя стояла на своем. Рожер с Гвендолиной были еще совсем молодыми людьми, им явно требовалось уединение.
По завершении Валя расплатилась с работниками, и они, договорившись со священниками, что приедут в следующем году для строительства обители сразу, как позволит погода, вернулись в Клинрад.
Алберик тоже остался, а вот настоятель уехал, хотя было видно, что ему не хотелось этого делать. Валентина так пока и не поняла, что им от нее было нужно, но спрашивать напрямую не собиралась. Несмотря на их добрые отношения, Валя все еще им не верила.
Вещи были перенесены, все долги розданы, и вот настал момент, когда пришло время провожать гостей, чтобы насладиться жизнью в своей собственности в одиночестве.
Вот только когда этот миг настал, возникла проблема.
– Ты не можешь этого сделать, – сказала Гвендолина, с тревогой посмотрев в сторону мужчин.
Валя нахмурилась и принялась думать, как решить возникшую сложность.
Все дело в стражах, приставленных к ней герцогом. Они отказывались покидать Валентину, но по местным правилам молодая, незамужняя женщина не могла жить в одном доме с неженатыми мужчинами, если те не являлись ей родственниками. И то, что у нее имелась отдельная комната с дверью, никого не волновало.
И как решить этот вопрос, Валя не знала, ведь даже присутствие компаньонки не спасало положение, если только она не являлась старой, умудренной годами женщиной. Считалось, что только такая может сдержать возможный разврат и бесстыдство молодых людей.
Пускать постороннего человека к себе домой Валентине не хотелось, но, кажется, другого выхода вообще не было.
Глава 110
Прежде чем она что-то успела решить, снаружи послышался шум. Валентина нахмурилась и подошла к окну. Судя по всему, кто-то прибыл.
Стражники, из-за которых и разгорелся весь сыр-бор, повытаскивали оружие и хлынули наружу. Валентина с Гвендолиной тоже вышли, но остались на крыльце.
Вскоре стало понятно, что тревога была ложной. Это оказался ни много ни мало герцог.
Валя была удивлена. Она думала, что тот слишком занят подготовкой к противостоянию с королем, чтобы отвлекаться на что-то еще.
И он был не один.
Прежде чем спешиться, Скальнор спустил на землю Аурелию. Только после этого он спрыгнул на землю сам и передал поводья одному из подошедших к нему людей, прибывших вместе с ним.
– Ваша светлость, – поприветствовала Валя герцога, упрямо не обращая внимания на то, как при виде его екнуло сердце в груди.
– Миледи, – ответил любезностью он и, добравшись до Валентины, поцеловал ей руку. – Веда Гвендолина, – не упустил герцог из виду и жену кузнеца.
– Мира и благодати, – ответила та и склонила голову в поклоне. – Госпожа Аурелия.
– Мира, веда, – откликнулась девочка и посмотрела на Валентину. – Тебя долго не было, – совершенно обвинительно заявила она и надулась, складывая руки на груди.
Герцог, услышав «приветствие» дочери, вздохнул.
– Она скучала по вам, – перевел он для Валентины.
Валя на его слова ярко улыбнулась.
– Я тоже скучала по вам, госпожа, – произнесла она. Валя все еще помнила, что для всех статус Аурелии был гораздо выше, чем ее собственный, так как об истинном происхождении Валенсии не знал никто. По крайней мере, она на это надеялась.
– Не называй меня так, – заявила девочка. – У меня есть имя.
Валентина мельком взглянула на герцога, тот сделал вид, что его разговор не касался.
– Хорошо, – согласилась Валя, не имея проблем с тем, чтобы называть ребенка по имени, пусть этот ребенок и был высокородным. – Аурелия. Вы, наверное, устали с дороги? – обратилась она уже к Скальнору. – Проходите, пожалуйста.
Когда они вошли, то герцог сразу осмотрел обстановку, и судя по взгляду, воспринял новый дом Валентины с одобрением. Она была рада, так как ей и самой нравилась ее лесная «берлога».
Вскоре стол был уставлен различной едой. Про людей герцога никто не забыл. Им так же была передана еда, состоящая из овощного рагу, обжаренных кусочков мяса и свежего хлеба. Кроме этого, был отвар и пару медовых сладостей на человека.
Увидев медово-ореховые конфетки, Аурелия явно пришла в восторг, но постаралась никак этого не показать.
– Значит это правда? – спросил герцог, рассматривая стоящие на столе сладости. – Вы это сделали. Сейчас Клинрад только и говорит об этих лакомствах, – рассказал он. – Даже тема повышенных налогов стала не такой острой после того, как коробки с маленьким удовольствием стали продаваться.
– Коробки с маленьким удовольствием? – Валентина была удивлена.
– Так называют эти лакомства, – пояснил герцог. – Правда, позволить их могут себе только богатые люди, но это никак не мешает простолюдинам обсуждать новинку.
– Я слышала, что есть еще и другие, – голос Аурелии был самым нейтральным из возможных, но Валя видела, как блестят ее глаза.
Она улыбнулась ребенку и не стала ее дразнить, просто достала все, что у нее имелось.
– Много нельзя, – предупредила она. – Иначе станет плохо.
Аурелия явно была недовольна таким предупреждением, но все-таки неохотно кивнула и степенно взяла только по одному экземпляру каждого лакомства.
– Их можно есть только после еды, – выставила Валентина новое условие.
Девочка бросила на нее за это недовольный взгляд, но все-таки подтянула к себе тарелку с ароматным рагу и принялась за еду.
После обеда Аурелия изъявила желание осмотреть двор. Гвендолина направилась вместе с ней для присмотра. И пусть девочке не нравилось, что за ней нужно смотреть, будто за маленькой, нехотя она все-таки согласилась на сопровождение.
– Что вас привело в Камнесерд? – прямо спросила Валентина, когда за женщиной и ребенком закрылась дверь.
Скальнор какое-то время молчал. Он просто сидел и смотрел на Валентину тяжелым, испытующим взглядом. Было видно, что его что-то терзало.
– Я хочу, чтобы вы оказали мне услугу, – наконец признался он.
– Какого рода? – удивилась Валентина. Она понятия не имела, что могла сделать для герцога.
– Аурелия, – выдохнул Скальнор. Валя нахмурилась. С девочкой, если судить по ее внешнему виду, все было в полном порядке.
– Что с ней?
– Я беспокоюсь о ее безопасности, – глухо произнес Драгор. – Скоро прибудут сборщики налогов. Как только это произойдет, народ начнет бунтовать. Конечно, они не смогут преодолеть защиту замка, но никогда нельзя исключать вариант с предательством. Полностью от слуг я отказаться не могу.
Валентина, услышав его слова, поняла, в чем проблема. В смутное время кто-нибудь обязательно захочет воспользоваться главной слабостью герцога, чтобы ударить по ней. Жизнь Аурелии действительно могла быть под угрозой.
– И что вы хотите от меня? – поинтересовалась Валентина, размышляя о том, какое предложение хотел сделать Скальнор.
Герцог выглядел неуверенным. Вале даже стало интересно, что такого необычного в его просьбе.
– Если вы не против, – все-таки начал спустя время он, – я бы хотел попросить вас… приютить нас на зиму.
…
Такого Валентина точно не ожидала.
– Здесь? – спросила она зачем-то, хотя и так было понятно, о каком месте шла речь.
– Мы уехали тайно. Ни одна душа не знает, что нас нет в Клинраде. Если мы поедем в наш охотничий домик, то информация об этом рано или поздно станет известна. К вашему дому мы добирались обходным путем, поэтому деревенские не видели ни меня, ни мою дочь.
– А ваши люди? – напомнила Валя. – Кто-то обязательно заметит, что стражников стало больше.
– Подле вас и раньше были приставлены стражи. Просто скажите, что в смутное время я решил усилить охрану и отправил еще пару человек, – предложил герцог. – Я сам сменю одежду и притворюсь простым воином. Аурелия так же может носить обычные платья и платок на голове, чтобы скрыть примечательные волосы.
Валентина принялась думать. С одной стороны, она, конечно, не была против спрятать у себя Аурелию, чтобы та могла быть в безопасности. Ребенок не должен был страдать из-за политических манипуляций короля. А с другой стороны, герцог…
Валя боялась. Очень сильно боялась… влюбиться.
Со двора послышался недовольный голос Аурелии, которая сомневалась, что такая близость отхожего места к дому была целесообразна.
– Будет вонять, – заключила она. Валя была уверена, что девочка в этот момент поморщилась.
Что значит ее сердце, когда на другой чаше весов детская жизнь?
– Хорошо, – согласилась Валентина, подумав, что любовь не самое страшное, что с ней могло случиться.
Главное, запереть все неподобающие чувства где-нибудь глубоко внутри и не показывать их герцогу. Ему и без нее забот хватало.
Когда она согласилась, Скальнор поднялся, подошел к ней и снова поцеловал руку.
– Спасибо, – поблагодарил он и посмотрел на Валю так, что у нее перехватило дыхание.
Время будто замедлилось. Ни один из них будто не мог оторвать взгляд. Звуки пропали. Мир вокруг превратился в ничто, просто фон, состоящий из размазанных звуков и приглушенных цветов.
– Я… – выдавила из себя Валентина, но в горле пересохло.
В этот момент дверь дома открылась.
Валя вздрогнула и отдернула руку, быстро отворачиваясь. При этом она ощутила, как ее лицо горит.
Момент был разрушен.
Повернувшись к двери, она заметила вернувшуюся Аурелию и Гвендолину. Выражение лица женщины было сложным. Ее взгляд то и дело перескакивал с Валентины на герцога.
– Итак, решено? – внезапно спросила Аурелия, глядя на своего отца. – Мы остаемся здесь?
Валя словно против воли бросила еще один взгляд на герцога. Тот все еще смотрел на нее. Некоторое время он молчал, а затем взглянул на свою дочь.
– Да, мы остаемся здесь, – был его ответ.
Глава 111
Как оказалось, герцог подготовился к положительному ответу. Они захватили с собой все необходимое для их прикрытия. То есть, Валентине не пришлось бегать по деревне и искать подходящее для Аурелии платье.
– Всем можно будет сказать, что она – ребенок, которого вы приметили в Клинраде и взяли к себе в качестве помощницы, – предложил Скальнор, глядя на то, как его очень недовольная дочь вертится на месте, пытаясь понять, как смотрится в своем простом платье.
Несмотря на отвращение, написанное на конопатой мордашке, девочка не выглядела так, будто ее заставляли делать что-то против воли. Драгор знал, что в случае несогласия его дочь никто бы не смог заставить.
– Это может решить проблему расположения в твоем доме охранников, – подхватила Гвендолина. – Конечно, злые языки все равно будут шептаться, но для большинства наличие ребенка достаточно для того, чтобы знать: приличия будут соблюдены. Вдовы с детьми часто позволяют останавливаться в своих домах путникам ради заработка.
Валентина выдохнула, так как ей совершенно не хотелось поселять в своем доме какую-нибудь почтенную старушку, которая могла бы выступать постоянным свидетелем ее благодетели.
– А замок? – забеспокоилась она, глядя на герцога, который, как и Аурелия, был одет в простую одежду, которая должна была сказать любому, кто посмотрит в его сторону, что он не более чем один из стражников.
Конечно, то, как он держался, намекало на его необычное происхождение, но те, кто не знал герцога, вряд ли смогли бы понять, в чем тут дело.
– Лаварда закрыла его, – ответил он. – С ней Крачар.
Валентина нахмурилась.
– Вы доверяете ему достаточно, чтобы оставить на его попечение свою сестру?
Герцог поморщился.
– Не до конца, – признался он. Это была правда. Крачар оказался сложным и хитрым человеком, но по какой-то причине он все равно казался лучшим из возможных вариантов. – Но рядом с Лавардой есть ее собственная стража. Плюс я оставил с ней часть своих людей. Они защитят ее, если Крачар что-то задумает.
А он задумает, решил с каким-то смирением Скальнор.
Он не стал рассказывать, что в последнее время эти двое превратили его замок в поле бесконечной битвы, полной язвительности и тонких манипуляций.
Когда Драгор попытался предостеречь Лаварду, та облила его холодом и посоветовала держать своего бешеного пса подальше от нее.
Тогда он обратился к Крачару. В ответ получил лишь усмешку и заверения, что ледяные стервы его никогда не интересовали, какими бы красивыми они ни были.
Несмотря на, казалось бы, взаимную антипатию, эти двое каким-то волшебным образом всегда оказывались рядом. Конечно, эти встречи никогда не заканчивались мирным разговором.
В конце концов, Драгор понял, что ему не следует лезть на эту территорию, поэтому умыл руки, предупредив Крачара, что свернет ему шею, если тот обидит сестру.
Конечно, был момент социального неравенства, но, если Лаварда действительно заинтересуется бывшим бандитом, то он, Драгор, как ее брат, всегда найдет способ исправить положение.
– Если не случится ничего непредвиденного, Штормхольд простоит всю зиму запертым. Еды и воды хватит до самого лета.
– А ваши дела? – продолжила спрашивать Валентина. – Разве, как герцог, вы не должны следить за своими землями?
– Должен, – согласился с ее словами Скальнор. – Но меня не было здесь долгие десятилетия. Из-за пары месяцев отсутствия ничего не случится. Сейчас весьма важный момент, и я должен в первую очередь позаботиться о безопасности дочери.
Как родитель, Валя понимала его. Но она все равно не могла не думать о различных бунтах, которые возникнут в разных частях герцогства в ближайшее время.
С другой стороны, учитывая ограниченную мобильность в это время, герцог вряд ли сможет быстро отреагировать и исправлять ситуацию.
По идее, не было никакой разницы, откуда он будет раздавать указания: из замка или из Камнесерда.
Когда все было обговорено и решено, Валентина озаботилась спальными местами. Не было и речи о том, чтобы поместить всех воинов в доме.
– Им достаточно пустой пристройки к дому, – заверил ее Скальнор.
– Она не так сильно утеплена, – предупредила Валентина. – Нужно завешать стены одеялами и построить очаг в центре для тепла.
– Одеяла мало что изменят, нужны шкуры, – поправил ее Скальнор.
На следующий день половина воинов отправились на охоту. К вечеру они вернулись с добычей, которую весьма ловко освежевали.
Валя забеспокоилась. Ей не хотелось, чтобы столько ценного продукта пропало.
В итоге, шкуры были отданы стражам, которые сразу начали их дубить, а она с Гвендолиной под присмотром Аурелии принялась за сохранение мяса.
Часть они порезали на тонкие полоски, натерли травами и повесили сушиться в продуваемом месте, прикрыв от насекомых холщовой тканью. Часть засолили, а оставшееся сварили и закатали в глиняные горшки, покрыв сверху толстым слоем растопленного жира.
Как оказалось, это было еще не все. На следующий день охотники снова вернулись с добычей.
И снова им с Гвендолиной пришлось управляться. В защиту мужчин нужно сказать, что они активно помогали: резали, мяли, рубили, солили и так далее.
На этот раз из мяса сделали колбасы и котлеты. Первые сварили, но большую часть закоптили на будущее. Котлеты нажарили с расчетом съесть их в первую очередь.
Через пару дней, когда стало понятно, что шкур будет достаточно, чтобы утеплить всю пристройку, охота завершилась.
Для большего тепла Валентина все-таки сделала соломенные одеяла, которыми стражи обили стены внутри строения. Сверху чуть позже все было накрыто дублеными шкурами.
Очаг сделали простой, сложив его из камней. Не было сомнений, что он будет нещадно коптить; для этого в крыше проделали дыру, через которую дым уходил на улицу.
Спать на земле было плохой идеей, поэтому ее покрыли толстым слоем травы, поверх которой накидали многочисленные сделанные из длинных стеблей циновки. Уже после в пристройке были разложены матрасы и одеяла.
Так как время близилось к зиме, то поставки трав, кореньев и грибов прекратились, но деревенские, каким-то образом прознав о большой охоте, решили, что теперь Валентина скупает шкуры и меха. Это вылилось в то, что они начали приносить ей различных зверей на продажу.
Она не стала отказываться, покупая все, что несли.
– И зачем тебе столько? – спросила ее как-то Гвендолина.
Валентина лишь пожала плечами.
– Зима длинная, придумаем, куда пристроить.
Обычно зимы здесь не были такими холодными, как помнила Валентина из своей прошлой жизни. Чаще всего они напоминали холодную осень с затяжными дождями, редкими заморозками и тонким льдом в лужах. Температура очень редко когда опускалась ниже пяти. Но изредка случались и снежные зимы.
И судя по тому, что увидела однажды утром Валентина, выйдя на крыльцо своего нового дома, им не повезло.
Мир за одну ночь стал белым.
Пришла зима.
Глава 112
Зима в современном мире и зима в средневековье весьма отличаются.
Да, в обоих мирах поздно светало и рано темнело, но в новом мире, в котором оказалась Валентина, мир зимой будто замирал.
Люди прятались в своих домах и предпочитали не выходить. И не только потому, что на улице делать было особо нечего. Просто теплая одежда стоила весьма дорого, и у многих ее либо не было вовсе, либо она со временем оказывалась в столь плохом состоянии, что даже в минус пять совсем не грела.
В современном мире благодаря электричеству люди не были больше так сильно привязаны к дневному светилу. Здесь, в целях экономии масла, ложились спать вскоре после захода солнца. Многие из-за долгой ночи просыпались часа в два. Если такое случалось, то люди просто разговаривали в темноте, ели, играли во что-то, не требующее особо света, потом снова ложились и вставали уже только с восходом.
Валентина не так сильно переживала из-за сгорающего масла, но даже при его свете время зимой тянулось очень медленно, ведь здесь не было никаких гаджетов, которые могли бы заполнить тишину, разбиваемую лишь шорохом тканей, чужим дыханием или треском огня в печи.
Именно поэтому Валентина часто разговаривала с Аурелией. Рассказывала ей сказки, учила чему-нибудь, передавала все свои накопленные в прошлой жизни знания.
Девочка, несмотря на сложный характер, с готовностью перенимала все, что ей говорили. Она всегда внимательно слушала, задавала вопросы, а иногда даже спорила.
И не только она. Герцог, так же живущий в доме, порой присоединялся к их разговорам или инициировал их..
Обычно они просто обсуждали какие-либо темы, но порой, бывало, и спорили. Чаще всего о пустяках, потому как основные жизненные принципы у обоих, на удивление, совпадали.
Валя пыталась не думать много о Драгоре, но ее женское сердце было слишком слабым. С каждым прошедшим днем она увязала в мужчине, живущем рядом с ней, все больше и больше.
И судя по тому, какие взгляды на нее иногда бросал герцог, тот тоже не остался не задетым.
Валентина ничего не предпринимала и не давала никаких поводов думать, что она открыта для отношений, так как понимала, что впереди их ждало не самое простое время.
Вскоре Скальнор уйдет, и существовал шанс, что не вернется. Валя просто хотела защитить себя от душераздирающей боли, которая могла бы убить ее, если она позволит зайти чему-то призрачному дальше, чем есть сейчас.
Герцог, если судить по его поведению, думал примерно так же, поэтому не позволял себе ничего, кроме взглядов или легких прикосновений, которые иногда задерживались на ее коже дольше, чем это позволяли местные приличия.
Наверное, его бездействие в отношении нее объяснялось еще и тем, что через пару недель после начала зимы стали приходить новости о вспыхивающих по всему герцогству бунтах.
– Штормхольд пытались взять штурмом, – рассказал один из таких людей. Валентина смутно помнила, что видела его раньше в шайке Крачара. – Глупцы, – фыркнул он, отпивая поставленного перед ним теплого отвара из трав и меда.
– Почему? – поинтересовалась Валя, садясь за стол, который она только что накрыла.
Человек бросил на нее быстрый взгляд и сразу отвернулся.
– Они… э-э-э, были вооружены деревянными копьями, вилами и мотыгами, – объяснил он. Его взгляд сразу стал серьезным. – Но они явно просто отвлекали. Несколько человек попытались пробраться в замок.
