Текст книги "Крёстный сын"
Автор книги: С. Алесько
сообщить о нарушении
Текущая страница: 29 (всего у книги 30 страниц)
– Не пущу! Зачем рисковать?
– Чтобы знать точно, есть ли засада. И, если есть, предупредить людей крестного.
– У отца своя голова на плечах. Он наверняка послал большой отряд и приказал прежде всего незаметно обследовать окрестности Клыка. Как раз на случай непредвиденных действий разбойников.
– Да, возможно, – задумался Филип. – Я бы, пожалуй, так и поступил. Энджи, – приобнял взволнованную жену. – Я твердо решил, что выполню желание крестного и наведу порядок на дорогах. Очень скоро тебе придется меня отпустить.
– Придется, – вздохнула Ив. – Но тогда ты будешь командиром и вряд ли станешь лазать по кустам под боком у обозленной на тебя шайки. К тому же...
– Не вздумай потребовать, чтобы я взял тебя с собой.
– О, не волнуйся, – Евангелина улыбнулась. – Моя жажда приключений ненадолго удовлетворена. Я попрошу Шона с Кайлом приглядывать за тобой. Попросила бы и Сэма, – бросила лукавый взгляд на Громилу, с интересом наблюдавшего за другом и его женой. – Но не хочу оттягивать его встречу с Энни.
– Я б, моя леди, за Филипом и в реку, и в болото, – Сэм выпрямился и только что в грудь себя не ударил. – Да опасаюсь, не полажу с солдатами твоего батюшки. Случилось у меня по молодости, нанялся еще на Алгасарре к одному. А его людишки все со мной про уголь, сажу, да черную грязь. Ну, зашиб того-другого, не рассчитал. Пришлось в Алтон бежать, да и тут только у разбойников и сумел прижиться.
От воспоминаний отвлек раздавшийся на противоположном берегу шум. Филип прислушался. Различил удары стали о сталь, потом вскрик, другой. Завтра день выкупа, люди крестного вполне могли успеть подойти раньше, обнаружили в лесу разбойников, дальше все понятно. Парень сжал кулаки, правая ладонь едва ли не зудела от желания ощутить рукоять меча, пустить оружие в ход. Можно разбудить Сэма, попросить охранять Энджи, а самому переправиться на другой берег и утолить жажду мести. Близится утро, темнота потихоньку рассеивается, он наверняка смог бы отличить солдат от разбойников. Нет, ничего не выйдет. Его-то за кого примут? Вряд ли солдаты Правителя в пылу битвы станут выслушивать объяснения вооруженного заросшего мужика в потрепанной грязной одежде. Впрочем, у него все-таки есть возможность оказаться полезным.
Филип присел рядом со спящим другом и потряс того за плечо.
– Сэм! – позвал шепотом.
Чернокожий разбойник мигом сел и уставился на парня.
– Случилось что?
– На той стороне, кажется, дерутся. Хочу переплыть и покараулить у пещер. Ты останешься здесь охранять Евангелину.
– Сделаю, – кивнул Громила, испытывая облегчение. Гиганту не слишком улыбалось без особой нужды обнажать оружие против вчерашних товарищей, но и не предложить другу помощь он не мог.
– Надеюсь, она не проснется, – снова зашептал Филип. – Если не повезет, объяснишь куда я ушел и зачем. Ее никуда не пускай. Ни за что не поддавайся на уговоры и угрозы. Станет буянить, свяжи и кляп вставь. Скажешь, я велел.
– Сделаю, не боись.
Оставшись один, Сэм с тревогой покосился на спящую девушку и на всякий случай осторожно укрыл ее своим плащом. Огонь беглецы не разводили, опасаясь привлечь внимание разбойников. Летом ночи в Алтоне стояли теплые, но к утру, особенно вблизи реки, начинал пробирать холодок. В сложившихся же обстоятельствах раннее пробуждение супруги Филипа было Громиле совсем ни к чему. У него не получится как у друга быстро сладить с ней. При мысли о том, что придется наваливаться на высокородную леди, скручивать ей руки и ноги веревкой, затыкать рот, разбойник поежился. Евангелина наверняка станет брыкаться, вырываться, может, еще, не приведи Небеса, вопить примется. Вот ведь нашел себе Филип счастье! Хотя, пожалуй, и правда нашел. Стоит только вспомнить, как светлеют лица у этих двоих, когда они просто смотрят друг на друга. Не говоря уж о прочих нежностях.
Прошло совсем немного времени и редеющая темнота превратилась в серые сумерки. Громила сидел спиной к девушке, прислушиваясь к теперь уже хорошо различимым звукам боя. Видно, разбойники пробивались к Клыку. Оно и понятно, к пещерам рвутся. Не знают, что внизу их кое-кто поджидает.
– Где Филип? – раздалось сзади, разбойник чуть не подпрыгнул.
– На том берегу, – повернулся к Евангелине, встрепанной со сна, но уже подобравшейся и настороженной. Видать, успела расслышать звон мечей. – Пошел людям твоего батюшки пособить. Мне велел тебя охранять. Да ты не боись, ничего с им не станется. Там в скале пещеры сквозные. Можно наверх подняться, ну, и вниз слезть. Сверху дырок несколько, внизу только одна, через которую взрослый мужик пролезет. Так что муж твой тех, кто оттуда высунется, перебьет, как кролей. Ну, сами и виноваты. Хорьку зависть глаза застила, а им – жадность.
– Пойдем на берег, я хочу посмотреть.
– Ну, пойдем, – Сэм поднялся, терзаясь сомнениями. Леди выглядит спокойной, но такую ад разберет. Вдруг дойдет до речки да сиганет в воду?
– Не волнуйся, – успокоила Громилу девушка. – Я не убегу. Просто... – замялась. – Не могу я тут сидеть и ждать. Уж лучше видеть.
Когда они подошли к реке, почти совсем рассвело, но от воды наползал туман и мешал разглядеть противоположный берег. Внезапно откуда-то сверху, от скалы раздалась команда:
– Не пускать к обрыву! Уходят через какой-то ход!
– Святые Небеса, да это, кажется, отец, – пробормотала Евангелина в замешательстве и от неожиданности остановилась. Ей и в голову не могло прийти, что Хьюго лично займется освобождением крестника и дочери.
– Сам Правитель? – Громила тоже замер на месте.
– Вряд ли я ошибаюсь. Сэм, тебе нечего бояться! – проговорила поспешно, взглянув на встревоженное лицо гиганта. – Отец поблагодарит тебя, когда узнает обо всем. Он, в общем-то, справедливый.
Громила не слишком поверил словам леди, но, прикинув, что если его и не поблагодарят, то с такой заступницей и свободы лишат вряд ли, не говоря уж о жизни, собрался с духом и двинулся за девушкой.
***
Когда с разбойниками было покончено, и последних двоих вытащили из пещер, где они прятались, Сэм переправил Ив на другой берег. Там их ждал Филип. Они поднялись по узким каменным проходам наверх и предстали перед Правителем. Солдаты толпились у подножия скалы, неподалеку в окружении охраны сидела на земле горстка пленных разбойников.
– Значит, я не ослышалась, – Евангелина взглянула на Хьюго. – Это в самом деле вы, отец.
– Рад видеть тебя живой и, кажется, здоровой, дочь, – Адингтон окинул взглядом кутавшуюся в куртку с чужого плеча девушку. Заметил подол неприлично узкого платья, разрезанную, чтобы не мешать движениям, шнуровку боковых швов. Быстро снял свой плащ, накинул на плечи Евангелине. – Вот так. Вижу, гейхартская мода пришлась тебе по душе, но здесь она неуместна.
– Адова кочерыжка, крестный! Вам удается меняться, полностью оставаясь собой.
– Ты тоже владеешь этим искусством. Перерезал немало бывших людей и притащил одного из них пред мои очи, – Правитель взглянул на Сэма, гигант честно постарался хоть чуть-чуть уменьшится.
– Не поверите, крестный, но среди тех, кто вылез на берег из пещер, не было ни одного моего человека. Только парни Хорька, моего не слишком удачливого преемника. А Сэм – мой друг. Без его помощи нам вряд удалось бы так легко уйти и добраться сюда.
– Хм-м, – Правитель окинул недоверчивым взглядом чернокожего гиганта, тот попытался незаметно перебраться за спину Евангелины. – Взгляни сразу, есть ли кто из твоих вон там, – указал на пленных. – Если окажется, что и те Хорьковы, незачем тащить их в Валмер.
Филип отправился выполнять распоряжение, девушке вовсе не хотелось вновь видеть разбойничьи физиономии, и она осталась стоять рядом с отцом. Хьюго молчал, его дочь украдкой наблюдала, как мается от смущения Сэм. Внезапно возникшее ощущение пристального взгляда заставило оглянуться.
– Кайл! – Ив просияла и сделала движение в сторону черноволосого гвардейца, но Правитель успел ухватить ее за локоть.
– Куда? – прошипел привычным тоном.
– Я хочу поговорить с друзьями.
– Пройдет совсем немного времени, и, надеюсь, ты будешь уже не женой висельника, а супругой одного из знатнейших лордов Алтона. Изволь соблюдать приличия.
– Я не собираюсь вешаться Кайлу на шею! Только узнаю, как они с Шоном.
– Все с ними в порядке, – Адингтон и не думал отпускать дочь. – Не ранены. Райли был в разведке, ухитрился изловить глупого щенка. Мальчишка, видно, недавно прибился к шайке, перепугался чуть не до икоты. Его еще ни о чем спросить не успели, а он уже выложил, что пленники сбежали. Я тут же отдал приказ взять его дружков.
– Это, верно, Кролик, – неожиданно подал голос Сэм. – Не в себе парнишка. С братом полгода назад пришел, да того убили. А малой остался. Дома нет, родни тоже. Отпустите дурачка, ваше величество, будьте милостивы.
– Филипу решать, – бросил Правитель.
Крестник как раз закончил осмотр не только пленных, но и сложенных рядком неподалеку мертвых тел.
– Как это ни удивительно, – заявил Адингтону, – но ни одного из моих тут нет. Зря, выходит, я на них злился.
– Мне это тоже удивительно, – проворчал Хьюго.
– Там один пацан есть, – Филип кивнул в сторону кучки разбойников. – Отпустить бы. Ни жив ни мертв со страху. На большую дорогу уже не вернется, ручаюсь.
– Он предупредит остатки шайки. А мы могли бы взять их тепленькими.
– Крестный, я считаю, мои бывшие люди заслужили снисхождение. Я отправлю к ним мальчишку с посланием. А дальше как сами решат.
– Я надеялся, после случившегося ты поможешь мне сделать дороги Алтона безопасными.
– Именно этим и собираюсь заняться. Начать хочу со своей шайки. Вернее, уже начал, – Филип мрачно усмехнулся. – Но я полагал, вы предоставите мне свободу действий.
– Действуй, адов упрямец, – отмахнулся Хьюго. – Эй, Райли! – Шон поспешил подойти. – Веди своего пленника.
Евангелина с жалостью смотрела, как, испуганно пригнувшись, чуть ли не на полусогнутых, семенит к ним тщедушный парнишка. Слюней, кажется, не пускает, но, может, и правда дурачок. Во всяком случае, на душегуба, настоящего или будущего, никак не тянет.
– Как тебя зовут? – спросил Филип.
– К-к-к... К-к-кр... – мальчишка заикался, не то от природы, не то от страха.
– Кролик, – помог Сэм.
– Да, К-кролик, – судорожно закивал пленник. Ставшая заметной, когда он подошел, заячья губа вкупе с боязливыми повадками делали его очень похожим на этого зверька.
– Вот что, Кролик, – продолжил Филип. – Сможешь найти отсюда дорогу до лагеря?
– Да, го-господин.
– Хорошо. Отправляйся туда и передай мои слова. Пускай или бросают свой промысел или уходят из Алтона. Не откладывая. Правитель поручил мне очистить дороги от разбойников. Займусь этим очень скоро. Если поймаю хоть кого-то из своей шайки, пусть не ждут пощады. Понятно?
– Д-да, господин. Да только... – замолчал ненадолго. – Они и сами со-со-собирались...
– Чё? – не выдержал Сэм. – Разбежаться?
– Д-да, – паренек усиленно закивал. – М-меня звали, да Клещ ска-сказал, он золота раздобудет. Ч-чтобы я с ним шел.
– Клещ предводителем стал? – спросил Сэм, мальчишка опять закивал.
– Все-таки дойди до лагеря, – сказал Филип. – Проверь.
– Д-да, господин. П-прямо щас идти?
– Конечно. Ступай, никто тебя не задержит.
– А по-потом?
– Филип, можно я с ним перемолвлюсь? – спросил Сэм.
Крестник Правителя не возражал, Громила отвел мальчишку в сторону и заговорил с ним, тихо и успокаивающе.
– Адовы гончие, у тебя что, не шайка была, а общество призрения ущербных и сирот? – не выдержал Хьюго.
– Шайка, крестный, шайка. Боеспособная и весьма далекая от каких бы то ни было добродетелей, – усмехнулся Филип. – Только конченные подонки там почему-то не задерживались.
– А как же Хорек?
– Хорек на то и Хорек. Хитер, верток. Мне было любопытно держать его рядом. Особенно после того, как он продался Тайной службе.
Хьюго только головой покачал. Ив смотрела на мужа с удивлением. Оказывается, некоторых его сторон она не знала. Или просто не замечала.
Громила тем временем закончил разговаривать с Кроликом. Мальчишка довольно бодро двинулся к лесу. Правитель сделал знак Шону, мол, проводи. Гвардеец кивнул и пошел к солдатам, передать, что один пленник отпущен.
– Филип, пора мне, – смущаясь, сказал Сэм, искоса глянув на главу Алтона. – Я с пацаном условился, что дождусь его на постоялом дворе у северных ворот Блэкхилла. Потом вместе на Гейхарт. У него все равно никого нет, сгинет ни за что. А мне с ним в лес соваться охоты нет. Наткнусь еще на кого. Леший знает, мож, решат посчитаться. Десяти тыщ я их лишил.
– Ладно, ступай, Сэм. Еще раз спасибо за все. Может, когда и свидимся, – Филип пожал огромную черную ручищу Громилы, хлопнул по плечу.
Гигант не выдержал и обнял друга, после неуклюже поклонился Евангелине.
– Прощайте, ваше высочество.
– Спасибо, Сэм. Никогда не забуду, чем тебе обязана, – промолвила девушка. – На Лакомом выжди месяц-другой и наведайся к меняле Ершу. Энни его знает, скажет, как найти. Хочу, чтобы ты получил свою часть выкупа, – улыбнулась.
Громила совсем смутился, невнятно пробормотал благодарности, поклонился хмурому Правителю и поспешил удалиться.
***
Отряд благополучно добрался до Валмера. Евангелина, не без поддержки Филипа, отвоевала себе право ехать верхом, в компании мужа и гвардейцев.
– Выполнять смертельно опасное задание Энджи можно, а перемолвиться с друзьями нельзя? – не без ехидства осведомился ее супруг, когда Хьюго попытался запихнуть дочь в крытую повозку, где стоял сундук с выкупом.
– Посмотрим, что ты запоешь, когда начнут болтать о слабости леди Олкрофт к друзьям мужа.
– Петь будет мой меч. Возможно, болтуны сумеют пропеть извинения. Если язык со страху к нёбу не прилипнет.
Правитель только рукой махнул. Ни дочь, ни тем паче крестник не выглядели после пережитых злоключений пришибленными, наоборот. Ну и леший с ними! Уже давно живут своим умом и ничего, справляются. Теперь, кажется, сплотились еще больше. Раньше у парня, когда смотрел на женушку, нет-нет да и проскальзывало тревожное выражение. Будто Евангелина в любой миг может превратиться в воду и просчиться у него сквозь пальцы. Сейчас неуверенность исчезла, а глаза дочери лучатся незамутненным счастьем. Что ж, Небеса в помощь...
Устранение Армана не замедлило принести плоды. Коронация его племянника Бриана была назначена на следующий месяц, но наследник уже приступил к новым обязанностям. Первым делом отправил послов к правителям соседних стран с заверениями дружбы.
Разговоров об «алтонском следе» в деле гибели прежнего короля не было. Официальная версия гласила, что Арман умер от укуса змеи, когда отдыхал от государственных забот в уединенном лесном замке. Никто не стремился это опровергнуть. Соседи Кэмдена вздохнули с облегчением и рады были бы оказать той самой змее все возможные почести. Высокородные соотечественники короля, если и догадывались, где именно получил Арман «смертельный укус», предпочитали молчать об этом. Порок покойного был не из тех, которые признают, в особенности нижестоящие. Аду известно, что о них самих могут подумать! Непременно измыслят какую-нибудь гадость, об одной церемонии принесения вассальной клятвы такого можно насочинять...
Кэмденской черни было, по большому счету, все равно. Ну, умер один король, его место, как заведено, занял законный наследник. Новый правитель войны не затевает, налогами не душит. Не в пример прежнему королю жениться собирается. Значит, по большим праздникам в столицу наезжая, можно будет на королеву издали любоваться. Жаль, алтонская красотка с разбойником спуталась, ну да говорят, принцесса из Рэйса тоже не уродина, а мантия у нее из снежных ласок, на солнце переливается, словно радужный песок с волшебных островов.
Правитель, ожидая прибытия в Валмер членов Звездной Палаты, пребывал в благодушном настроении. Невзгоды крестника, скорее всего, вот-вот подойдут к концу, Евангелина пристроена и, что еще приятнее, оказалась в полной мере его дочерью, а не глупой высокородной гусыней. Не раскисла, попав в лапы Кэмденца, хладнокоровно разделалсь с разбойничьим предводителем. О подробностях не без гордости поведала отцу наедине. Филип наотрез отказался слушать, сказал, и так отлично себе все представляет и в подтверждениях из уст жены не нуждается.
Парочка ничем не вызывала раздражения не только Хьюго, но и окружающих. Показываясь за пределами своих покоев, супруги держали себя в высшей степени пристойно. Придворных бывший разбойник теперь почти не занимал, ведь за время, прошедшее со скандального замужества леди Адингтон, в столице произошло немало пикантных происшествий. Да и баллады об очередной красавице, спасшей преступника от петли, набили оскомину. Пусть героиня рангом повыше предшественниц, но и ее муженек не в хлеву родился. Кабы его в песнях по кличке величали, да еще как-то эту занимательную деталь обыгрывали, так ведь нет! Видно, опасаются стихоплеты и певуны непочтительно изобразить зятя Адингтона.
Хьюго, как всегда отлично осведомленный о столичных сплетнях, не рассчитывал, что члены Звездной Палаты порадуют тактичностью менестрелей. Первое заседание прошло без Филипа и его супруги. Правитель, входивший в состав Палаты не первый десяткок лет, лично изложил их историю с приличествующими подробностями. Лорды и в особенности поражающие бесстыдством леди не стеснялись задавать вопросы, проясняя для себя скользкие моменты. Конечно, об утечке сведений можно было не беспокоиться. Члены Палаты никогда не разглашали обсуждавшихся там дел, придерживались установленных правил, да еще понимали, что ни сами, ни их родичи и друзья не застрахованы от возможности оказаться на месте ответчиков. Держать слабую человеческую природу в узде трудно, а алтонцы в большинстве своем к тому же отличаются пылкостью нрава, причем не только в молодости, но и в зрелые годы.
Как и ожидал Хьюго, все прямо-таки горели желанием удовлетворить любопытство и увидеть Филипа.
– А уж леди Адингтон пусть сама решает, представать перед нами или нет, – заявил барон Вэршем. – Неволить ее мы не станем из уважения к вам, ваше величество.
– Ну да, из уважения к вам! – фыркнула Евангелина, когда отец заглянул к ним с Филипом, дабы передать приглашение и дать кой-какие наставления. – Хотят убедиться, люблю ли я мужа, не стыжусь ли. Впрочем, и вам вроде как поклонились. Действительно, не дураки. Это обнадеживает.
– Дорогая дочь, ты тоже не глупа. Значит, должна понимать, что подобная заносчивость не будет Филипу на руку.
– О, перед Брильянтовым собранием я стану вести себя добродетельно и скромно.
– Не переусердствуй. Они знают, что ты не ангел. Будь честна, но вежлива. А ты, любезный зять, готовься отвечать на самые откровенные вопросы. Запомни, ответчик не имеет права ни в чем отказать членам Палаты.
– Надеюсь, мне не придется изменять жене?
– На твое счастье мужчин в собрании гораздо больше, чем женщин.
– И никто из них не разделяет пристрастий покойного Шестерки? – Хьюго посуровел. – Простите, крестный, не удержался, – парень ничуть не улучшил настроения Правителя, расплывшись в кошачьей улыбочке. – Не держите зла, лучше расскажите, о чем, к примеру, меня могут попросить?
– Понятия не имею, – чопорно ответил Адингтон. – Впрочем, вот тебе пример. Восстанавливали мы как-то в правах одного лорда. Ему повезло меньше, чем тебе. На каторге провел целый год и от клейма его никто не уберег. Так вот, одна леди пожелала его увидеть.
– Клеймо?
– Да.
– Оно было не на лбу? Или он носил повязку?
– Нет, не на лбу. И не на руке. И даже, увы, не на спине.
– Святые Небеса, это какое-то сборище извращенцев! – проворчала Евангелина.
– Значит, вы там будете себя чувствовать, как лягушки в пруду, – заявил Хьюго, весьма довольный тем, что гнусная парочка слегка погрустнела. Пускай хоть немного сами поотдуваются, он уже устал за них краснеть.
***
Следующим утром в двери Южной башни постучал камердинер Правителя, ему было приказано проводить молодых людей к месту слушания. Ив быстро сообразила, куда они направляются. В одном из глубоких замковых подвалов находился небольшой амфитеатр, как полагала Евангелина, давно заброшенный. Девушка видела его на планах дворца, но никогда не бывала внутри. На дверях, ведущих в амфитеатр, висели внушительные замки, а потайные проходы в стенах подвальных помещений отсутствовали.
Камердинер подвел Филипа и Евангелину к невысокой дверце, которая от легкого толчка распахнулась без малейшего скрипа, и жестом пригласил войти. Они оказались в комнатке с низким потолком. В углу канделябр с тремя свечами, вдоль стен деревянные лавки. Напротив входной двери ниша, или, скорее, проход, потому что оттуда доносится приглушенный гул голосов.
– Выход к собранию там, моя леди, – слуга указал на нишу. – Сударь, вас желают видеть первым. Дойдите по проходу до конца и ждите, пока не услышите свое имя, – камердинер поклонился и вышел.
Филип и Евангелина переглянулись и двинулись к нише.
Противоположный конец короткого, в несколько шагов, коридорчика был завешен тяжелой плотной тканью, то ли гобеленом, то ли грубым полотном. Сквозь небольшие отверстия пробивался желтоватый свет свечей. Когда молодые люди подошли ближе, то увидели у стены низенькую скамеечку.
– Подглядывать и подслушивать сможешь с удобством, – усмехнулся Филип.
– Не смогу я сидеть, – Ив терзала пальцы.
– Успокойся, – супруг взял ее руки в свои. – Все будет хорошо. Позориться буду далеко не в первый раз. Зато, надеюсь, в последний. А ты, ангел мой, постарайся не рычать на благородное собрание и не метать молнии из глаз.
– Это будет зависеть от того, как они отнесутся к тебе.
– Да как бы не отнеслись. На суде ты держалась чинно, пристойно, а Ирмута чуть до трясучки не довела.
Ив невольно улыбнулась, вспомнила, что где-то в темноте амфитеатра сидит леди Маргэйт, и успокоилась. Хотя бы один человек на их стороне. А если взять в расчет отца, то их будет уже двое. Да еще этот старичок, лорд Скарр, кажется. На суде он выглядел бесстрастным, но ведь и не морщился брезгливо, уже хорошо.
– Удачи, – Евангелина обняла мужа, потянулась к его устам, но тут из-за занавеса раздалось:
– Звездная Палата желает видеть Филипа, сына лорда Томаса Олкрофта!
Девушка попыталась отстраниться, но безуспешно. Сильные руки лишь крепче сжали ее, губы сорвали поцелуй.
– Вот теперь удача меня не оставит, – Филип выпустил жену из объятий и, откинув занавес, шагнул на освещенную множеством свечей сцену.
Ив тут же привычно прильнула к одному из отверстий в пахнущем пылью полотне.
В первые мгновения в амфитеатре стояла тишина, видно, присутствующие изучали ответчика. Евангелина еще раз окинула взглядом его фигуру. На женщин он непременно должен произвести хорошее впечатление. Не зря же они вчера больше часа провели за выбором одежды! Остановились на простом наряде без изысков, но, поскольку шил его Савиль, выглядел в нем Филип отменно.
Супруг поначалу ворчал, мол, рядиться в дорогие одежды человеку, лишенному дворянства и даже имени глупо. Ив мягко заметила, что зятю Правителя и ее мужу не пристало выглядеть простолюдином и тем паче разбойником. Это возымело действие, ненаглядный даже позволили привести в порядок изрядно отросшую шевелюру и чисто побрился.
Глаза Филипа быстро привыкли к свету, он взглянул в темноту за пределами сцены, но ничего не разглядел. Даже не разобрать, ограждено каким-то образом освещенное пространство или нет.
Он сам, конечно же, отлично виден собравшимся. Интересно, сколько их? В помещении слышны какие-то шорохи, но ни шепота, ни приглушенных разговоров. Разглядывают. Ну и на здоровье! Ему стыдиться нечего. Крестник Правителя вскинул голову, расправил плечи и переступил с ноги на ногу, принимая позу поудобнее. Леший знает, как долго тут торчать придется.
– Мне довелось встречаться с вами на большой дороге, сударь, – тишину неожиданно нарушил голос, принадлежавший пожилой женщине.
– Надеюсь, моя леди, я оставил по себе лишь приятные воспоминания?
– Более чем, – послышался смешок. – Я не пожалела б в два раза больше золота за услугу, что вы оказали моей племяннице.
– Простите, моя леди, я не совсем понимаю, о чем речь. Не припомню, чтобы оказывал встреченным на большой дороге дамам какие-то услуги.
– Все очень просто. Благодаря похищению юная леди смогла выйти замуж по своему выбору. Мой скудоумный братец надеялся выдать дочь за богатого старика или придворного хлыща. Но завидные женишки быстро разбежались, стоило узнать, что девица побывала в плену у Жеребца. Остался один достойный, но не слишком богатый молодой человек, давно завоевавший сердце девочки.
– Графиня, неужели вы благодарны этому молодцу за то, что он обесчестил вашу племянницу? – раздался мужской голос, чуть картаво произносящий слова. И Филип, и Евангелина сразу узнали барона Вэршема.
– О, нет, барон! – рассмеялась женщина. – Он мою девочку и пальцем не тронул. Знаю об этом от нее самой, ибо мы с ней очень близки. В детстве и юности племянница больше времени проводила в моем замке, чем в отцовском. Для брака с избранником оказалось достаточно сплетен о похищении. Благо репутация предводителя шайки была соответствующей.
– Позвольте спросить, моя леди, – вкрадчиво начал Филип.
– Позволяю.
– Мы встречались года четыре назад? Юная леди, ваша племянница, невысокая, пухленькая, кудрявая, светловолосая и сероглазая?
– Совершенно верно, сударь. Вижу, вы ее запомнили. Девочка почти не подурнела, даже после того, как родила двойню.
– Почему бы вам сразу не назвать ответчику свое имя, графиня? – ядовито вопросил Вэршем.
– Не тревожтесь, мой лорд, на карете тогда не было гербов, – сказал Филип. – Да, теперь я вспомнил и госпожу графиню, и ее племянницу, но по-прежнему не имею понятия, имя какого из родов она имеет честь носить. Конечно, если в будущем доведется встретить очаровательных леди, я их узнаю. Но держать язык за зубами мне не привыкать.
– Молчание в ваших интересах, – процедил Вэршем. – Что до истории с племянницей, верится слабо. Разбойничий предводитель, знаменитый своими пристрастиями, не тронул пленницу?
– Мой лорд, вы же наверняка знаете, как губительны могут быть слухи и сплетни, – развел руками Филип. – Я никогда не принуждал женщин. Далеко не каждая пленница делила со мной ложе. Иных я и в плен не брал, когда выяснялось, к примеру, что леди в положении. Или ее родичи не смогут, а то и не захотят собрать выкуп.
– Получается, вы прямо-таки образец благородства, – послышался еще один мужской голос.
– Об этом не мне судить. Я не лучше большинства, но, смею надеяться, и не хуже. Никогда не видел удовольствия в насилии над женщинами. Гораздо приятнее, если дарят от души. Племянница достопочтенной графини так расцеловала меня на прощание, вспомнить сладко, – Филип улыбнулся, в темноте послышался женский смешок. Ив показалось, что издала его графиня. – Теперь-то понятно, что леди была благодарна вдвойне.
– Нет, на насильника ответчик не похож, – прозвучал неожиданно молодой женский голос. – Достаточно один раз увидеть эту его ухмылочку, чтобы понять. Он бабник.
– В точку, моя леди, – ухмылочка стала шире. – Вот этого отрицать не стану.
– Значит, женские капризы вам должны быть не в новинку, – Евангелина с неудовольствием уловила в голосе проницательной дамы воркующие нотки.
– Конечно, моя леди, – улыбка Филипа чуть поблекла. Предчувствие, родившееся, когда крестный рассказал про клейменого лорда, стремительно перерастало в уверенность.
– Думаю, мало кто из присутствующих женщин не поддержит мою просьбу, – тон говорящей становился все более томным. – Хотелось бы увидеть вас без прикрас.
– Без прикрас? – Филип, хватаясь за сломинку, сделал вид, что не понял.
– Без одежды, сударь, – раздался голос герцогини Маргэйт. – Хотелось бы, да, но я удержалась бы от просьбы из уважения к вашей супруге. Баронесса, уж если взялись высказываться, назвайте вещи своими именами.
– Я молода и все еще учусь, герцогиня, – не без яда заявила леди. – Дайте мне лет десять, а лучше пятнадцать, и...
– Леди, спор о преимуществе опыта или юношеского задора попрошу продолжить по окончании собрания, – подал голос Хьюго. – Ответчик, надеюсь, теперь вы поняли, чего от вас хотят?
– Несомненно, – проворчал Филип, начиная раздеваться.
Евангелина за занавесом топнула ногой и принялась беззвучно ругаться. Да, она на месте брильянтовых дамочек тоже не удержалась бы, но от осознания ничуть не легче. И дело не в стеснении.Чего им с Филипом стыдиться? Пусть завидуют! Дело в том, что ей, как и ему, не нравится, когда по возлюбленному ползают, будто слизняки, чужие похотливые взгляды. И особенно тошно становится, если им открыто самое сокровенное.
Ее супруг тем временем полностью расстался с одеждой. Выдержка (или уже привычка?!) его не подвела, он раздевался без спешки и стеснения, как и тогда, в кабинете Правителя, когда Ив увидела его впервые. Оставшись нагишом, выпрямился, расправил плечи, мол, любуйтесь.
В первое мгновение в помещении стояла мертвая тишина, потом началось шушуканье, становившееся все громче. Первой реплику, слышную всем, вновь подала графиня.
– Святые Небеса! Моя племянница просто дурочка! – заявила она. – Была б я лет на двадцать помоложе...
– Там жарко от свечей, – послышался мужской голос. – Посадить молодца сюда, в этот ледник, и смотреть станет не на что.
– Свечи не греют, – не выдержал Филип. – А вот взгляды прекрасных леди...
Амфитеатр наполнило женское хихиканье, Ив закатила глаза. Если б участь ее мужа зависела лишь от прекрасных леди, он уже вернул бы и имя, и дворянство.
– Повернитесь кругом, – потребовал очередной женский голос.
Филип подчинился и, воспользовавшись случаем, подмигнул супруге. Та за занавесом прикрыла глаза рукой. Согревающее действие женских взглядов было отлично заметно. А непутевый муженек, похоже, так разогрелся, что и о спине своей позабыл.
– С этой стороны вид гораздо более пристойный, – не удержался кто-то из мужчин, на него тут же зашикали дамы.
– Ах, граф, я испугалась, что вы скажете «привлекательный»! – с сарказмом произнесла Маргэйт. – Сударь, спасибо за доставленное удовольствие. Оденьтесь, пожалуйста.
– Рад служить, моя леди, – Филип поклонился, заодно подхватил с пола штаны. – Это я должен быть вам благодарен.
Когда крестник Правителя закончил одеваться, мужской голос задал очередной вопрос.
– Признаться, не понимаю, как вам удалось прослыть бабником. По-моему, любая здравомыслящая женщина мечтала б оказаться от вас подальше.
– Да, любая здравомыслящая женщина, чуть завидев красивого обходительного мужчину, оснащенного так, что другим завидовать впору, тут же постарается оказаться от него подальше, – не преминула высказаться Маргэйт.
