Текст книги "Дракула против Гитлера (ЛП)"

Автор книги: Патрик Шейн Дункан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 34 страниц)

На этой охраняемой территории выстроены грубые бараки, где живут подневольные рабочие, занятые рабским трудом, в то время как в новых постройках размещается подразделение охраны. За рабочими днем и ночью надзирает вооруженная охрана. Въезд туда только один, через широкие ворота, в которые могут въехать грузовики, доставляющие технику, снаряжение и новых заключенных, на замену тем, кто умер на каторге. Продукты их труда покидают лагерь через те же ворота.

Цеха и производственные линии работают круглосуточно семь дней в неделю. Если один из рабочих падает от истощения или голода, его расстреливают на месте.

Некоторые умирают прямо на своем рабочем месте. Трупы бросают в плавильные печи. Я видел это сам в бинокль. С высокой точки наблюдения – крыши многоэтажного служебного здания, находящегося через дорогу от завода.

На крыше завода имеется ряд узких окошек, под самым козырьком, вентиляционные прорези в которых постоянно открыты, что позволяет выпускать наружу зловонный воздух, а днем впускать внутрь свет для работы. Через эти отверстия я сумел довольно хорошо рассмотреть то, что находится внутри. Это картина настоящего ада. Всевозможные машины, непрестанно дымящие, испускающие пар, среди них огромные десятитонные молоты и прессы, сотрясающие землю своими непрекращающимися ударами и грохотом. Оборудование и рабочие покрыты грязью, сажей, угольной пылью. В цехах штампуются, свариваются и фрезеруются стальные гильзы для снарядов, затем в них закладывается порох, и сверху они в завершение завинчиваются собственно реактивным снарядом.

Результатом этого зловещего процесса являются артиллерийские боеприпасы. Снаряды необычайно огромные. Я подумал сначала, что это мне показалось из-за того, что я смотрю под наклоном, но затем я смог сопоставить их размеры с рядом расположенными знакомыми мне объектами и предметами и понял, что каждый снаряд примерно пяти метров в длину.

Я доложил о результатах своей рекогносцировки ячейке партизанского руководства. Все собрались за тем же самым исцарапанным столом в подвале у Михая. Дракула стоял в одиночестве в темном углу. Я заметил, что Люси сидела на сложенных рулонах ткани ближе всех к вампиру.

Я был только рад, что был вынужден сосредоточиться на своем докладе. Все стали рассматривать план, который я нарисовал с помощью Ренфилда, вместе с которым мы и проводили нашу рекогносцировку. Он оказался отличным рисовальщиком.

«Охрана внутри самого завода?», спросил Фаркаш.

«И сверху, и внизу», ответил я ему. «Патрулируют по мосткам над производственным цехом и ходят внизу среди рабочих. Все вооружены. Охранники в цеху нужны, чтобы понукать рабочих вкалывать без передышки. Если заключенный стал работать медленнее или падает, его избивают. Ночью охранников меньше, чем в дневное время».

«Где у них склады с порохом?», спросил Ван Хельсинг. Ренфилд сразу же навострил уши, услышав этот вопрос, обрадовавшись тому, что мы, наконец, обсуждаем то, что его интересует. Он подошел к столу и указал на нужное место на плане.

«Вот эти несколько насыпей за собственно заводом», пояснил я. «Не настолько далеко от него, как требуется в целях безопасности, но переоборудование завода позволило расположить их только на таком расстоянии. Там же складируются и готовые снаряды. Вот здесь и здесь. Они уложены на поддоны в ожидании вывоза».

«Ох!», воскликнул Ренфилд. «Вот бы все это бомбануть!»

«Да, сержант». Я похлопал его по плечу. «У тебя будет возможность поиграть в свои любимые игрушки».

«А где составляется и хранится этот список?», спросила Анка.

«Вот здесь». Я показал на план. «В конторе на втором этаже, над собственно заводскими цехами. Она выходит окнами на заводские цеха, что позволяет начальнику смены наблюдать за производственными линиями».

«Прямо в центре комплекса», заметил Павел. «Контора эта окружена стеной, цехами завода и всей охраной».

«Очень опасную операцию мы затеваем», сказал Фаркаш.

«Я думаю, что ее осуществить невозможно», заявила Анка. «Скажите англичанам, пусть разбомбят его своими самолетами».

«Это невозможно сделать, не убив при этом рабочих», сказала Люсиль.

«Они обречены в любом случае», ответил Фаркаш.

«Выходит, мы должны будем отыскать возможность проникнуть внутрь, завладеть списками и уничтожить записи, а затем выйти оттуда, не причинив вреда никому из этих несчастных», резюмировал Ван Хельсинг. «Непростая задача».

«Вообще-то», добавил я, «мне кажется, мы должны освободить заключенных». И я описал маршрут выхода и план действий на случай эвакуации, которые я подготовил для тех, кто в списках.

«Не забудьте про ба-бах!», сказал Ренфилд со слышимым в голосе небольшим беспокойством, как ребенок, напоминающий своим родителям, что они обещали ему сладкое.

«Бабахнуть было бы неплохо», сказал я. «Очень сильным взрывом, чтобы уничтожить боеприпасы. Но только после того, как мы эвакуируем рабочих». Я не мог выбросить из головы картины страданий этих несчастных, надрывающихся как каторжники над этими своими машинами, жестокости их надзирателей, унижений и абсолютных мучений, свидетелем которых я стал во время своей рекогносцировки. Я должен был что-то сделать, чтобы спасти их из этих издевательских условий. Что угодно, иначе их ужасная участь наверняка будет преследовать меня всю жизнь.

«Мне это не нравится. Круглосуточно вооруженные часовые, три яруса, четыре яруса в глубину. Это смертельная ловушка», сказала Анка и оттолкнула от себя мой план, словно выбрасывая грязную салфетку.

«Мне кажется, я смогу помочь вам в этой затее», впервые за все время сказал Дракула.

Анка свирепо посмотрела на вампира. «Мы провели совещание и приняли решение относительно вашего участия в нашей борьбе», объявила она. «Мы больше не будем действовать совместно с таким богомерзким монстром».

«Что за совещание? Когда оно состоялось?», спросила Люси. «И почему мне ничего не сказали?»

«Мы знали, что ты будешь возражать», ответила Анка. «Это окончательное решение. Мы не будем действовать совместно с этим чудовищем». Она бросила на Дракулу самый недобрый взгляд, какой только смогла.

«Даже если это означает победу немцев?», спросила Люси. «Не надо ребячиться».

«Это богопротивное дело!», прошипела Анка.

«Суеверная чушь», сказал я, удивляясь самому себе тем, что снова защищаю Князя.

Анка бросила на меня тот же недобрый взгляд. «Вам лучше запомнить это, молодой человек из Англии», сказала она с какой-то странной страстью. «Мы в Трансильвании, а Трансильвания – это не Англия. Наши обычаи не такие, как у вас».

Я на некоторое время отошел от них, собравшихся в круг, как следует отчитанный, понимая, что вышел за пределы своей компетенции.

«Что произойдет после того, как мы победим нацистов?», спросил Фаркаш. «Он набросится на нас, удовлетворяя свои гнусные желания».

«Несколько мелодраматично, вам не кажется?», сухо заметил на это Дракула. «Вы уверены, что знаете меня настолько хорошо, что способны предсказать, как я буду себя вести?»

«Мы все видели ваше поведение в поезде», пробормотал Павел.

«Моя бабка прекрасно тебя знала, настолько хорошо, что сердце ее пронзил кол», сказала Анка сквозь стиснутые зубы. «Мой дед сам отрезал ей голову. Он так и не оправился после этого ужасного деяния. То, что он рассказывал нам, разные истории… Этот монстр похищал наших детей, младенцы пропадали и гибли от рук этого безбожного чудовища».

«Дети?», Дракула нахмурился. «Откуда взялась эта чушь?»

Анка встала и шагнула навстречу вампиру, лицо ее исказилось от ненависти. «Мы не потерпим тебя, дьявол!»

«Отец». Люси повернулась к отцу, чтобы тот вмешался. Он ближе всех знал эту толстую женщину. Но Ван Хельсинг лишь покачал головой.

«Я спорил с ними до хрипоты», сказал он. «Но у меня всего лишь один голос. Я не могу заставить кого-то что-то делать, даже при том, что считаю, что они ошибаются. Сильно ошибаются».

«Мы сами справимся», сказала Анка. С этим словами Анка попросила, чтобы Дракула покинул собрание.

Ван Хельсинги, Ренфилд и я вышли вместе с ним. На улице, когда мы шли к машине, вампир нарушил тишину.

«Их тут же перебьют, если они нападут на этот военный завод, не так ли?», обратился он ко мне.

«Боюсь, что да», сказал я ему. «Он сильно укреплен. И единственная тактика, о которой я когда-либо слышал от любого из них, это лобовая атака».

«Но на их стороне фактор внезапности», предположила Люси.

«От внезапности мало толку, если уступаешь в численности», возразил Ван Хельсинг. «Кроме того, противник прочно укрепился. Люди, безусловно, погибнут».

«Возможно, мое вмешательство может спасти их жизни», сказал Дракула.

«Вас одного?», спросил я.

«Я помогу вам», тут же ответила Люси.

«И я, мой Господин», присоединился к ней Ренфилд.

«Я тоже, конечно, помогу, чем смогу», сказал я им. Разумеется, если женщина и умственно отсталый человек намерены принять участие в этой самоубийственной затее, у меня не было иного выбора, кроме как тоже заявить о своем участии.

«Но ведь нас только пятеро?» Ван Хельсинг нахмурился. «Нет, это невозможно».

«У меня довольно близкое знакомство с невозможным». Дракула улыбнулся.

ОТРЫВОК ИЗ НЕОПУБЛИКОВАННОГО РОМАНА ЛЕНОРЫ ВАН МЮЛЛЕР «КНЯЗЬ-ДРАКОН И Я»

Люсиль с Дракулой шли вдоль стены, окружавшей военный завод. Прогулка оказалась долгой. Объект занимал четыре рядом расположенных больших квартала. С ним соседствовали другие строения – тоже в основном производственные, но меньших размеров, а также административные здания.

Ночь была тихой, все остальные предприятия уже закрылись, даже швейные фабрики. Шаги Люсиль по бетонному тротуару сопровождались лишь приглушенным гулом и грохотом машин из-за стены. Вампир ступал бесшумно, как кошка.

Люсиль почти притворялась, что они вовсе не проводят разведку местности, а вместо этого они с Князем – гуляющие под луной влюбленные. Они даже держались за руки, поддерживая романтическтй маскарад для всех посторонних, кто мог их увидеть – прохожих, случайных или нет. Она держала в своей руке его холодную руку, но к этому времени она уже привыкла к холоду его прикосновений, и даже была рада им. Они давали ей потрясающее ощущение близости с ним.

Несущиеся над головой темные облака создавали в воздухе гнетущее чувство надвигающейся грозы.

Они сделали один круг, обойдя весь комплекс и встретив, наконец, молодого Харкера, ожидавшего их там, откуда они начали свою прогулку. Прислонившись к стене, он курил трубку, переодетый в бродягу.

«Все тихо?», спросил Харкер.

Люсиль кивнула.

«Здесь тоже», сказал он.

«Что ж, похоже, и место, и время вполне подходящие», сказал Дракула, осматривая стену, возвышавшую у них над головами на восемь футов вверх.

«Как начнем? Устроим шухер?», спросила Люсиль. «Давайте, вот тут, подсадите меня».

«Подсадить?» Дракулу это выражение, похоже, озадачило.

«Помогите мне перелезть через стену», объяснила она.

«В соответствии с планом, сформулированным вашим отцом», сказал Дракула, «вам надлежит атаковать снаружи».

«Это неразумно», вмешался Харкер, «в самый последний момент отклоняться от намеченного плана атаки».

«Похоже, я, как обычно, в меньшинстве», ответила она. «Трое мужчин против одной женщины».

«Силы равны», сказал Дракула с улыбкой, «если эта женщина вы».

«Я помогу вам», предложила ему Люсиль с кривой усмешкой и, сцепив пальцы рук, расположила их пригоршней-чашечкой. Вампир проигнорировал предложенную помощь, чуть присел, согнув колени, и подпрыгнул ровно и прямо вверх, ловко приземлившись на вершине стены. Он держался на узком опорном столбе легко и непринужденно, как белка на телефонном проводе.

Люсиль, открыв от изумления рот, уставилась на него. Затем они с Харкером переглянулись и одновременно вздохнули. Она вновь подняла голову к Дракуле.

«Понтуешься», сказала она.

Вампир наклонился и протянул руку Харкеру.

«Вы можете передумать», предложил Дракула англичанину.

«Харкеры никогда не уклоняются от выполнения своего долга», сказал молодой человек и кивнул Люсиль. Она снова сложила ладони вместе, и он сунул ногу в девичье стремя. Благодаря ее поддержке и собственному прыжку Харкер оказался на достаточной высоте, чтобы Дракула схватил его за выброшенную вверх руку.

Дракула легко поднял молодого человека на стену, как ребенка. Харкер зацепился штаниной за колючую проволоку, и она порвалась, но в остальном он никак не пострадал.

Вампир обернулся, кивнул и улыбнулся Люсиль, затем спрыгнул на другую сторону и скрылся из виду. И Харкер тоже вместе с ним.

Выполнив эту свою часть плана, Люсиль поспешила отойти от стены. Эта улыбка не выходила у нее из головы.

ИЗ ВОЕННОГО ДНЕВНИКА ДЖ. ХАРКЕРА

(Расшифрованная стенография)

Дракула спрыгнул со стены вниз, словно спикировав и изящно приземлившись, как балерина после величаво-царственного прыжка. Он поднял руки ко мне, и я соскочил со своей крайне ненадежной и опасной высоты. Он легко поймал меня, как пожарный падающего ребенка, и поставил меня на ноги. На мгновение я ощутил стальные мышцы его рук. Словно он был сделан из чугуна.

Мы двинулись к заводу. Чтобы попасть туда, мы должны были пройти мимо построек для рабочих и охраны. Восемь бараков, сооруженных из тонких деревянных досок, почти планок, в паре футов над землей. В этой наружной фанерной обшивке были щели, древесина там искривлялась, вероятно, она была еще молодой, когда возводились эти строения, и это говорило о том, что строительство было дешевым и поспешным. Завод и различные хозяйственные постройки были из кирпича и бетонных панелей; строения поменьше, невзрачные утилитарного назначения прямоугольники, в основном были одноэтажными. Собственно заводское здание было, как минимум, трехэтажным, длиной в четверть мили. Под остроконечной крышей по центру шла линия окон, и некоторые из них были открыты, для того чтобы выпускать наружу зловонный воздух, скапливавшийся внутри. Стекла были грязными, почти черными. Да и вообще все вокруг нас было покрыто столетней сажей, копотью и грязью, окрашивавшими все вокруг в унылый грязновато-серо-коричневый цвет. Под бледной луной все здесь напоминало черно-белую фотографию. Даже новые бараки уже были покрыты черноватой пылью, из-за чего выглядели такими же старыми, как и остальные. За несколько часов до этого прошел сильный дождь, превративший землю в грязное месиво из луж, но здания выглядели так, будто их никогда не мыли ничем иным, кроме щетки трубочиста.

Мое облегчение в связи с нашим легким проникновением внутрь периметра противника было резко прервано внезапным появлением двух патрульных. Когда они вдруг появились из-за угла одного из бараков, их тащили за собой два гигантских ротвейлера.

Увидев нас, собаки тут же начали лаять и рычать, поводки их натянулись, чуть ли не срываясь с цепи, и их хозяева едва сумели их удержать.

«Бисмарк!», крикнул первый патрульный, успокаивая своего тут же ставшего послушным зверя.

«Крупп!», закричал второй, с тем же результатом.

И тут до меня дошло, что на патрульных была немецкая форма. Во время предварительной рекогносцировки я выявил лишь румынскую охрану. И никаких патрулей с собаками.

«Эй, вы там!», рявкнул нам по-немецки один из фашистов. «Стоять!»

Я замер на месте. Но Дракула продолжал идти, невозмутимо шагая по территории, как ни в чем не бывало, словно гуляя воскресным днем. Ну наверно, вполне возможно вести себя таким образом, сохраняя в себе подобный настрой, если ты бессмертен. Что же касается меня, простого смертного, то я остановился. Дракула, однако, продолжал идти прямо к этим двум парам – собак и людей.

«Стоять!», снова раздался приказ, уже прямо адресованный вампиру, и оба охранника сняли свои автоматы.

Рука моя скользнула к ремню моего собственного оружия – пулемета Томпсона, владельцем которого я стал благодаря сбросу с воздуха груза. Американского производства, это оружие.45-го калибра предпочитают гангстеры и агенты ФБР. Прекрасное оружие, которое было абсолютно бесполезным, когда висело у меня на спине под пальто. Инстинктивное ошибочное движение. Я же понимал, что не успею пустить его в ход до того, как выстрелит один из этих охранников.

Дракула проигнорировал эту команду и помахал им рукой. Еле сдерживаемые часовыми собаки теперь пришли в бешенство, обнажив клыки, из их рычащих морд летели брызги слюны.

Часовые наклонились и спустили своих псов с поводков. Эти два зверя бросились вперед, несколько сотен фунтов зубов и когтей понеслись прямо на Дракулу.

Я потянулся за спину, к своему Томпсону, но оба охранника приставили автоматы к плечам и взяли меня на прицел. Рука моя замерла.

Ротвейлеры были всего в нескольких метрах от Дракулы, когда он вдруг поднял руку, ладонью к зверям.

И псы остановились, как вкопанные, заскользив лапами в жидкой грязи, глядя на вампира и не в силах отвести от него глаз.

Дракула поднял указательный палец к небу и слегка им покрутил. Я был поражен, увидев, как псы, мгновенно превратившиеся в подлизывающихся шавок, покорно развернулись, словно оказавшись на сцене цирка на Пикадилли. После чего я был ошарашен еще сильнее – как и их хозяева, полагаю, – когда животные бросились на своих же владельцев.

Оба охранника внезапно вынуждены были перестать целиться в меня и повернуть свое оружие против своих же собак.

«Бисмарк! Стоять!»

«Крупп! Стоять!»

Но животные проигнорировали их приказы. Они набросились на фашистов, с бешеной яростью впиваясь им в шеи, разрывая им горло и уродуя до безумия. Раздались ужасающие звуки человеческого воя и клацанья зубов. Я услышал звуки влажного разрыва тканей, гортанные вопли и крики настолько животные, что сложно было сказать, от кого они исходят – от человека или от зверя.

Дракула не обратил особого внимания на этот кошмар и двинулся дальше, тем же маршрутом, каким до этого шел к заводу. Я последовал за ним. Оглянувшись на двух патрульных, я увидел их неподвижные трупы и пожиравших их зверей, с покрытыми венозной кровью мордами. Мне вдруг вспомнился Дракула, весь покрытый кровью нацистов. Я покачал головой, прогоняя от себя это отвратительное зрелище, и поспешил вслед за вампиром, радуясь тому, что он на моей стороне.

Наш путь пролегал между убогими бараками. Я бежал трусцой мимо окон, в основном с разбитыми стеклами, или же прикрытых газетами и тряпками. Из этих печальных жилищ доносился запах – отчетливый запах пота и страданий.

Мы пересекли открытое пространство, отделявшее бараки от огромного производственного корпуса, влажно хлюпая по черной грязи сапогами, впитывавшими ее, всякий раз после того, как я вытаскивал ногу из липкой и вязкой слякоти. Больше никаких охранников мы по пути не встретили.

Когда мы добрались до заводской стены, Дракула снова присел на корточки и затем прыгнул вверх. На сей раз он взлетел на крышу. Я побежал вдоль стены, пригибаясь под окнами, чтобы не высовываться, пока, наконец, не обнаружил дверь. Она оказалась отворена, и поэтому я, заглянув в щель между петлями, смог разглядеть собственно цеха.

В ночной воздух ворвался грохот и гул металла о металл, лязг молота по наковальням, грохочущие удары гигантских прессов и молотов и прочие оглушительные скрежещущие и громыхающие звуки в промежутках между рокотом этого гула. Я услышал усиливающийся вой станков, режущих металл, а временами периодический громкий рев печи, извергавшей в воздух потоки огненных брызг. Из-под красно-желтых огней клубился пар, а над своими блестевшими от масла машинами в изнеможении трудились рабочие. Некоторые из них были голыми по пояс, раздевшись из-за влажной жары, и их тела блестели от пота.

У них над головами, обходя сверху конвейер по мосткам, цех патрулировали два охранника. Сквозь линию грязных окон, тянувшихся вверху у потолка, едва-едва проникал лунный свет. Мне показалось, что, подняв глаза, я увидел тень, скользнувшую по стеклам, закопченным серой.

Мостки заканчивались у заводской конторы с лестницей, ведущей на этаж вниз. В ней было несколько больших окон, предоставлявших хороший обзор цеха и рабочих.

Под этой конторой располагалось складское помещение для инструментов, отмеченное соответствующей табличкой на полудвери. Там рабочие точили себе сверла, и им выдавали или меняли инструменты.

Наверху в конторе горел свет, и мне были видны четверо мужчин, игравших в карты за столом, они курили и смеялись. На двух из них была узнаваемая форма гестапо.

На первом этаже между рабочими слонялись четыре охранника. Они, как и солдаты на мостках, были из румынской армии.

Я прокрался внутрь, укрывшись в темном углу за какой-то огромной железной глыбой – по-видимому, каким-то сломавшимся и не использовавшимся оборудованием.

Я поднес к глазам свой Томпсон и стал следить сквозь прицел пулемета за часовыми на мостках. Я стрелял из Томпсона лишь однажды, обучаясь обращению с оружием в Англии. Это оружие было не самым точным в стрельбе, но свои недостатки оно с лихвой компенсировало мощностью огня, выпуская пули со скоростью от 720 до 850 выстрелов в минуту, в зависимости от конкретного образца. И эти пули были грозного.45-го калибра, способными завалить быка.

Один из часовых наверху дошел до конца своего отрезка эстакады мостков и собирался уже развернуться, чтобы пройти свой маршрут заново, как из окна, расположенного под наклонным углом, выскользнул Дракула – так, будто он как-то вытек из него. Часовой уставился на него на мгновение, скорее всего, остолбенев от этого призрака. Из того, что рассказывал мне позже Дракула, я узнал, что охранник был поражен даже сильнее, чем я предполагал. Вампир загипнотизировал его, заставив поверить, что это не человек, а туман просочился в открытое окно.

Охранник заглянул сквозь проем мансардного окна крыши в ясную ночь. Там никакого тумана не было. Откуда взялся этот ползучий туман?

Он приблизился к этому клубившемуся облаку, осторожно, даже с явной опаской, наклонился к нему и прищурился, чтобы поближе рассмотреть это необычное явление.

Находясь полностью во власти гипнотических чар, охранник в изумлении смотрел, как то, что ему в состоянии гипноза казалось туманом, превратилось в туманные руки. Одна из них подползла к паху часового, а другая обхватила туманными пальцами охраннику шею. И две эти парообразные руки вдруг схватили его за промежность и горло и каким-то чудесным образом подняли его в воздух.

В этот момент он частично очнулся – настолько, что этого ему хватило, чтобы закричать.

Но было уже поздно. Его тело резко и с силой опустилось вниз, грянувшись оземь, и он ударился спиной о решетку мостков. Я совершенно четко услышал, как что-то там треснуло, даже сквозь грохот механической какофонии. Мертвый охранник был сброшен с мостков и рухнул прямо в пасть одной из рычавших внизу машин и вслед за этим был сразу же разрублен на куски мяса.

Дракула двинулся далее по мосткам ко второму охраннику, который вовремя повернулся и, увидев вампира, навел на него свою винтовку.

Некто старший сержант Сэдлер научил меня в свое время, как нужно эффективно обращаться с ручным пулеметом, учитывая его низкую точность и ограниченную дальность. «Представь себе, что это, блин, садовый поливочный шланг, прицелься чуть ниже и затем поднимай поток пуль по направлению к цели. Не очень точно, но зато, на хрен, эффективно». Чтобы этого добиться, он научил меня, как правильно заряжать магазин: каждая третья пуля должна быть трассирующей, и тогда траектория очереди отслеживалась в виде оранжевого следа, летящего дугой к цели. И вот, будучи прилежным учеником, я теперь прицелился в мостки часовому под ноги. Первая пуля угодила в деревянную доску, подняв в воздух град щепок. И когда я стал поднимать ствол, вместе с ним высоту стали набирать и пули, и пятая или шестая из них поразила охранника в грудь. Эта крупнокалиберная пуля сбила его с ног, и он рухнул на пол внизу. Этого никто не заметил ни там, внизу, ни в заводской конторе. К счастью, его крик и звук пулеметной очереди потонули в грохоте заводского шума.

Именно в этот момент я услышал ужасный грохот и почувствовал, как содрогнулся пол у меня под ногами. Я обернулся, увидев огромное полотно стального лезия-отвала, с содроганием остановившееся внутри заводского здания, и обломки разрушенной им стены, рушащиеся на дымящуюся решетку мощного тягача. Прибыли Ван Хельсинг и Люси.

Дракула кивнул мне в знак благодарности и направился к конторе. Но охранник внизу, чуть было не раздавленный своим упавшим сверху товарищем, тут же насторожился и понял, что наверху над ним творится что-то неладное. Он поднял глаза и прицелился в вампира из своего дробовика. Он выстрелил. Дробинки ударили в стальные опоры мостков, проделав дыру в деревянных досках и продырявив снизу подол плаща Дракулы.

Я стал искать глазами стрелявшего, но тот скрылся за токарным станком.

ОТРЫВОК ИЗ НЕОПУБЛИКОВАННОГО РОМАНА ЛЕНОРЫ ВАН МЮЛЛЕР «КНЯЗЬ-ДРАКОН И Я»

Люсиль отошла от стены и побежала по улице туда, где ее ждал отец за рулем угнанного грузовика. Они остановили его в квартале от завода. Она забралась в кабину. У нее сосало под ложечкой от тревоги за судьбу двух мужчин, которым она только что помогла войти в пасть чудовищу. Она проверила свой Люгер, убедившись, что патрон в патронник дослан.

Ренфилд сидел рядом с Ван Хельсингом, колени английского солдата нервно вибрировали то вверх, то вниз, как поршни. Он вцепился в большую сумку, лежавшую у него на коленях, с такой силой, что костяшки даже побелели, с широко раскрытыми от возбуждения глазами.

Ее отец, не отрывая взгляда, следил за заводскими воротами, которые находились в двухстах метрах перед ними. Дорога, на которой они остановили грузовик, вела прямо к въезду на заводскую территорию. На обочине стояло несколько других грузовиков, поэтому их грузовик не привлекал к себе нежелательного внимания, просто еще один тягач.

«Они перелезли через стену», сообщила им Люсиль. «Как дела здесь?»

«Все то же самое», сказал ей Ван Хельсинг. «Но разве эти охранники не кажутся какими-то необычно бодрыми и настороженными, что странно для такого позднего часа?»

Она прищурилась, вглядываясь сквозь ночной мрак в охранников. С обеих сторон закрытые кованые ворота охранялись четырьмя румынскими военными, по двое с каждой стороны. Винтовки висели у них на плечах, но по их виду не похоже было, что они устали. За время своего участия в Сопротивлении она провела немало изнурительных часов, следя за караулами. А сейчас уже был третий час ночи, и люди, которые так долго дежурили, обычно уже с трудом отгоняли от себя сон и усталость от несения караула.

«Они действительно кажутся бдительней обычного, чем можно было бы предположить, учитывая отсутствие событий и скуку», отметила она. «Но это не имеет отношения к делу. Ну что? Начнем?»

Ее отец уже думал о том, чтобы добавить свой голос к другим и попросить свою дочь воздержаться от участия в предстоящем столкновении, но он знал, что это бесполезно. По этому вопросу они оба неоднократно спорили, до хрипоты, возвращаясь к нему снова и снова, как по замкнутому кругу. Он лишь почувствовал, как прихватило у него сердце при мысли о том, что она подвергнет себя опасности или, не дай Бог, будет ранена.

Но он знал, какой упрямой она может быть, и поэтому он подавил свой внутренний протест, с силой надавив на сцепление, включил грузовик на передачу и нажал на педаль газа.

Двигатель зарычал, и грузовик покатился вперед, набирая скорость с каждым новым оборотом огромных шин. Ведь они же угнали не обычный грузовик. Эта машина была специально предназначена для того, чтобы убирать зимой занесенные снегом дороги. Шесть гигантских колес вгрызлись в асфальт, и огромное V-образное стальное лезвие-отвал выдвинулось перед всем капотом, зависнув под углом на всю ширину кабины.

Ван Хельсинг немного приподнял плуг, не настолько, чтобы двигатель стал уязвимым, но на достаточную высоту, чтобы защитить сидевших в кабине. Сам же он смотрел поверх этого гигантского лезвия, целясь им в ворота.

Один из охранников у ворот услышал грохот приближающегося двигателя и направил на грузовик прожектор. Другой крикнул: «Стой!», но его едва ли можно было услышать сквозь шум двигателя и чихающий глушитель.

Ван Хельсинг, не обращая внимания на приказ, просто продолжал жать ногой на педаль газа, пока не почувствовал половицу. Машина набирала скорость. Теперь начали кричать и два других охранника, но и их голоса невозможно было разобрать, так как двигатель взвыл от напряжения, работая на полную мощность.

Все четыре охранника стали целиться в них из винтовок: двое опустились на одно колено, а двое встали за ними. В голове Люсиль мелькнула мысль: это были не простые заводские охранники, это были профессиональные солдаты, дисциплинированные и подготовленные.

Они открыли огонь по несущемуся на них грузовику. От полотна плуга стали со звоном отскакивать пули. Две из них разбили лобовое стекло. Люсиль испуганно повернулась к отцу, но старик лишь стряхнул осколки стекла с лица и продолжал вести машину вперед. Она длинным стволом своего пистолета расчистила окно от оставшегося стекла, прицелилась в охранников и выпустила в эту четверку полную обойму патронов. Сидевший рядом с ней Ренфилд лишь хихикал.

Охранники отпрыгнули в стороны от ворот, когда грузовик врезался в кованое железо.

С сильнейшим грохотом лезвие снегоочистителя врезалось в ворота. Грузовик снизил скорость, потащив по бетону железо. Раздался ужасающий скрежет, и от контакта с землей полетели искры.

Люсиль получила возможность перезарядиться, затем она высунулась из бокового окна и выстрелила в двух часовых со своей стороны кабины, прежде чем те успели подняться на ноги. Она всадила в них все свои пули.

Ренфилд бросил гранату прямо возле лица Ван Хельсинга. Граната упала на колени одному из караульных. Люсиль не увидела взрыва: грузовик к тому моменту уже миновал ворота – но она услышала позади себя взрыв, почувствовав, как сотряслась земля.

Впереди стал виден завод. Пандус для погрузки и разгрузки оборудования под углом поднимался там к деревянным двойным дверям, которые вели в цеха. Но эти двери были недостаточно широкими, чтобы в них мог въехать их снегоотвал.

Ван Хельсинг не колебался ни секунды. Грузовик взмыл вверх по пандусу, врезавшись отвалом в двери. Под его ударом дерево раскрошилось, от опорных колонн отвалились кирпичи. Грузовик ворвался внутрь собственно завода. Моторизованный монстр содрогнулся и остановился, корпус его наполовину оказался внутри, а из-под капота повалил пар.

Люсиль выпрыгнула из кабины и осмотрелась. Она услышала выстрелы и увидела, от кого они исходили: это Харкер стрелял в потолок. Она проследила взглядом, куда он целился, и увидела, как с мостков вниз рухнул охранник.