Текст книги "Мир вашему дому!"

Автор книги: Олег Верещагин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 45 страниц)

7.

– Откуда ты это знаешь?

Степка не сводил с Игоря потемневших, требовательных и тревожных глаз. Игорь пожал плечами:

– Война она и есть война.

– Нет, – Степка покачал головой. – Я видел ваших солдат. Они всегда в перчатках. Откуда ты знаешь про то, что пальцы всегда грязные и сбитые? И что бушлаты сверху от грязи блестят – там слой в полпальца? Игорь, где ты это видел?

Игорь, вздохнув, рассказал свой сон. Степка не перебил его ни единым словом, только потом покачал головой:

– Так не бывает.

Игорь снова вздохнул:

– Бывает… Это называется "генетическая память", Степ. Коллективная память нации… А что, все так точно?

– Точнее некуда, – подтвердил Степка. – Даже страшно, – он передернул плечами. – Правда, самого мерзкого ты не видел.

– Чего? – тихо спросил Игорь. Стёпка мотнул головой, буркнул:

– Ну, чего, чего… Например, того, что те, кому в позвоночник попали, всегда обгаженные лежат, из штанов вытекает… Или вот как я однажды двое суток без движения лежал посреди бандосовских позиций, мертвым притворялся. Сперва терпел, а потом нассал под себя. И потом опять… Или как эти гады наших пленных пацанов насиловали, потому что женщин почти нет… Да много чего… Но бой – один в один… – Стёпка вдруг сконфузился: – Ты знаешь, я себя иногда предателем чувствую. Посмотрю вокруг и думаю – попал в рай непонятно за что. А все наши остались там – сколько их погибло, не то что рая, а просто солнца и чистого неба не увидев? Если бы мог – честное слово, вернулся бы…

– Да ладно тебе, – Игорь хлопнул Стёпку по спине. – Ты только подумай лучше: отсюда до неосвоенных мест, может, доплюнуть можно!

Стёпка немедленно смачно и далеко плюнул, потом восхитился:

– Неужели вон там и начинаются?!

– Очень может быть, – не смутился Игорь. – Проверим…

…Снова лесоход полз через лес – через речушки, ручейки и пологие холмы, не замечавшиеся в лесу. Среди стеной стоявших сосен, кедров, пихт встречались дубравы, островки лип, а вдоль берегов – ивы, но возникли целые полосы могучих секвой и еще каких-то деревьев – Женька определил разновидность бука.

– В южных губерниях, – авторитетно сказал он, – леса были вообще непроходимые, а мы как раз скоро на их широту выйдем.

– Выедем, – согласился Борька, – а живности-то и не видно… Командир, мы шумим много.

Они сидели в своей «комнате» и рубали фруктовый салат, мороженое и бутерброды с копченым мясом, запивая все это соком. Вёл машину Степка, которому доверили практиковаться, и он с удовольствием ворочал управлением, одновременно тоже жуя бутерброд.

Игорь расстелил поверх еды карты – точнее, то, что должно было стать картами – и начал глубокомысленно ездить по ним бутербродом, после чего объявил:

– Отсюда стекают все эти реки и образуют эту вот – большую. Этот район надо исследовать обязательно. Лесоход пойдёт туда. Но и по сторонам надо смотреть, фигурально выражаясь… – он запихнул в рот остаток несчастного бутерброда, прожевал, проглотил и довел до остальных итог размышлений: – Послезавтра разделимся. Мы с Борькой поедем верхом на юг. Женька и… и… – Игорь вновь задумался на миг и решил: – И Степан – на запад.

– Здравствуйте, – едко возмутился Зигфрид, но Игорь пресёк попытку бунта на корню:

– Добрый день и вам в хату. Ты лучше остальных обращаешься с проходческим оборудованием. А девчонкам я ни за что не разрешу тут долго ездить по лесам верхами – это опасно. Кроме того, они составляют карту.

– Спасибо за заботу! – воинственно вздыбилась Катька. Так же невозмутимо, как и раньше, Игорь ответствовал:

– Пожалуйста… Давайте – доедаем и за работу.

Сам он, впрочем, решил совместить эти два занятия и влез в рубку, всё еще дожевывая бутерброд. Поинтересовался:

– Слышал?

– Конечно, – довольно хмуро осветил Степка. – Не скажу, что я очень рад… О чем я там буду говорить с Женькой? Он меня разоблачит.

– На фиг ты ему нужен, – отрезал Игорь. – Во-первых, то, что с тобой случилось, просто в голову никому не придет…

– Разве что….

– Не перебивай. Во-вторых – как ты вообще собираешься тут жить дальше? Если собираешься – надо вживаться. Верхом ты ведь ездишь?

– С седла не падаю… Слушай, а что мы вообще тут ищем?

– Приключений, – твердо ответил Игорь. – Поиск приключений – это и есть первая и главная цель в нашей нелегкой жизни.

Степка хмыкнул и увеличил скорость.

* * *

Тело Аури-Арри привезли совсем недавно. Уигши-Уого не смог освободиться сразу и только сейчас пришел к трупу одного из вернейших своих помощников, члена Крылатого Совета. Растерянные, вокруг покрытого плащом тела стояли офицеры отряда Аури-Арри. Они молча расступились перед главой Теократии.

Уигши-Уого откинул плащ.

Горло Аури-Арри было перерезано – вместе с воротом, прошитым металлической нитью, одним страшным ударом, вмах. Секунду Уигши-Уого смотрел на мертвого, потом – дернул плащ вверх и повернулся к охране, чувствуя непередаваемый гнев.

– Куда вы смотрели? – спросил он опасно-спокойно. Офицеры замялись. – Как вы могли это допустить? Вы ответите за это… Как вообще все произошло?

Один из офицеров осмелился заговорить – наверное, именно от страха, понимая, что через миг кары посыплются на голову всех без разбора и лучше попытаться хотя бы перехватить инициативу, отвлечь могущественного главу Совета:

– Отец… убийца оказался среди нас по… по вашему повелению…

– Что ты плетешь?! – уже не сдерживаясь, взревел глава Совета. Офицер заторопился:

– Это правда, отец! Убийца – мальчишка, которого вы дали в проводники отцу Аури-Арри, тот, который уцелел после разгрома отряда Сапити!

– Го… – Уигши-Уого откашлялся и. приказал: – Говори.

– Он перерезал отцу Аури-Арри горло, когда тот наклонился над картой…

мы даже не понял, чем и как… прямо посреди лагеря…

– Где он? – спросил Уигши-Уого. Офицер сглотнул:

– Кто, отец?

– Мальчишка.

– М-мы… не смогли его взять, отец.

– Где его труп?

– М-мы… – офицер даже будто бы съежился. – Он ушел. Но отец, у него оказалось оружие русских! И он невероятно метко стрелял, – офицер даже руку непроизвольно вытянул, показывая, как стрелял мальчишка. – Раз, раз, раз – троих наших наповал, в седло, и уже оттуда – раз, раз, еще двоих! И в галоп.

Уигши-Уого рванул ворот куртки так, что поотлетали, градом застучав по полу, выложенному мозаикой, точеные из изумрудных зерен пуговицы. И выбежал прочь…

…Бросившись на колени перед окном, Уигши-Уого долго молчал, глядя в небо. Потом закричал в него – истошно и умоляюще:

– В чем мы провинились перед тобой?! Мы искоренили ереси на своей земле! Мы построили храмы! Мы смирили лесных дикарей! Мы прославляли тебя в делах и мыслях! За что ты караешь нас, Крылатая?! Почему сделанное нами обращается против нас?!

Молчало небо. Уигши-Уого тяжело поднялся с колен и отошел к столу. Перебрал бумаги, натыкаясь все на те же отчеты о поражениях и потерях. Странным показался лишь один – перешедшие за Аллогун и добравшиеся до болот по берегу моря, русские вдруг повернули и ушли обратно. Почему? Это обеспокоило главу Крылатого Совета едва ли не больше, чем все известия о боях. Может быть, это затишье перед бурей? Послать в Аллогун помощь? Но отряды Людей-С-Ножами войну не прекратили, их видели уже у излучины Йонуха и Балви. Раньше они туда не забирались, но теперь у них появились хорошие карты… слишком хорошие, будь они прокляты!!! С Людьми-С-Ножами – огромные волчьи стаи, которые действуют с организованностью и решимостью отличной армии. На Йонухе погибли несколько яшгайанов – непонятно, как и почему, ничего даже не успев сообщить…

Дикое, неестественное желание овладело Уигши-Уого – поскакать в Аллогун, дальше, к Кухлону, вызвать на поединок Довженко-Змая и – будь что будет! Глава Крылатого Совета вздохнул. Он уже давно это понял – убийствами вождей, как это получалось с дикарями, с белолицыми не справиться. Создавалось впечатление, что их вожди – в какой-то степени… слуги. Да, слуги, как бы дико это не звучало.

Разгромлены еще несколько торговых караванов. Агенты у лесовиков доносят о разброде, о пошатнувшейся вере. Племена и мелкие государства вблизи от границ занятых русскими земель кто тайно, а кто и явно уже везут свои товары к ним, принимают их власть… И купечество Иррузая, ходят слухи, ищет контактов с пришельцами, с этими детьми Пещерного Змея. И есть – есть вабиска, которые тайно сочувствуют врагу. Пока – тайно. А завтра?

Нет, страшно думать об этом…

Усилием воли Уигши-Уого заставил себя собраться. Нет, он еще глава Совета и офицер, что бы ни случилось! Он глава Совета и офицер. Сжав руки в кулаки, он вновь посмотрел в окно на небо. Еще не все потеряно, Крылатая. Не все, и твой смиренный раб Уигши-Уого многое может…

– Отец, – раздался голос бесшумно вошедшего в кабинет офицера, – к вам посетитель.

– Проси, – Уигши-Уого посмотрел в дверной проем. Он уже знал, кто пришел к нему под одеждой яшгайана, мелькнувшей в полумраке коридора.

8.

К вечеру чернолесье исчезло окончательно. Вокруг стеной вставали переплетенные лианами кедры, секвойи, буки… Кишела довольно громкая жизнь, не смущавшаяся людей… и невидимая.

Борька на своем Раскидае ехал первым, держа ИПП прикладом в бедро. Игорь на сером жеребце из конюшен пионерского отряда станицы держался чуть позади и справа, положив оружие на колено.

Кони двигались по лесу быстрее лесохода – почти вдвое – и, конечно, практически бесшумно. Поэтому камера в комбрасе Борьки не бездействовала. Только что он заснял, что-то бормоча от восторга, целое стадо мамонтов – здоровенных и не рыжих, как северней, а черных, метра по четыре в холке. Странно похрюкивая, они вспахивали почву у корней деревьев и что-то отправляли в рот хоботами.

– Такую бы башку на стену, – вздохнул, опуская руку, Борька.

– От такой башки твоя стена рухнет, – охладил его Игорь, подталкивая каблуками серого, с которым у них установилось полное взаимопонимание – этот жеребец раньше часто ходил под Димкой… – Ты прямо австралиец какой-то – мимо зверюшек спокойно ходить не можешь, норовишь пришибить.

– У меня знакомые австралийцы есть, – отозвался Борька, – нечего не них клепать… Смотри, для лагеря хорошее место!

Действительно, местность понижалась, лес расступался треугольником, и в центре его над ручьем, горбился небольшой холм с плоской вершиной.

– Ого, – заметил Игорь, осаживая коня, – местечко-то и впрямь как специально для лагеря… Ну-ка!..

И он погнал коня вперед – через пустошь и на холм. Борька пустился следом и догнал его как раз когда тот, свесившись с седла, рассматривал горелое пятно точно в центре плоской вершины.

– Точно, – удовлетворенно сказал Игорь. – Тут уже был лагерь.

– И не раз, – соскочивший с коня Борька копался в углях. – Не знаю даже, когда тут впервые останавливались, земля прямо в камень спеклась… А вот еще, – довольно улыбаясь, мальчишка поднял нитку или жилку с нанизанными на нее пятью крупными зелеными камнями, затерявшуюся в траве. – Смотри.

– Аквамарин, – со знанием дела определил Игорь. – Чье это украшение?

– Такие в лесных племенах носят, – определил Борька, – шугиты, мукры и мукто… По-моему, тут ночевать – на неприятности нарываться.

– Не успеем уже другое место найти, – Игорь отодвинул затвор подствольника, проверил гранату в казеннике. – Может, рискнем, заночуем?

Борька осматривался. В лесу уже начинала накапливать силы ночь – таинственная и излишне шумная, неприятно шумная.

– Да я что, я не против, – решился он и засмеялся. – Хитрый вы человек, Игорь Вячеславовна: Муромцев, дворянин Империи!

– Да, я хитрый, – Игорь соскочил наземь. – Поэтому за дровами пойдем вместе…

…Стемнело окончательно почти сразу после того, как мальчишки разожгли костер. Игорь как раз закончил устанавливать сканер, а Борька, открывая консервы, ругал сам себя, что за весь день не удосужился добыть свежатинки. Когда Игорь вернулся к костру, от вскрытых банок и наполненных стаканчиков уже шел пар, а Борька разговаривал через комбрас с Катькой. У «базы» все было в норме, Женька со Степаном тоже сообщили, что у них дела обстоят хорошо.

– Связь так себе, – заметил Игорь, разуваясь и ставя обувь с разостланными на ней носками у огня. – Картинка плывет… Может, мы зря обычную рацию не взяли?

– Пока, целую, – не обратив внимания на слова Игоря, сказал Борька и, поднеся комбрас к лицу, чмокнул воздух над экраном. Вздохнул: – Эх, и суток не прошло, а я уже соскучился!

– По дому? – не понял Игорь. – Так мы не сутки уже…

– При чем тут дом? – возмутился Борька. – По Катюхе!

– А-а… – с такой интонацией отозвался Игорь, что Борька фыркнул:

– Не понимаешь!

Игорь в самом деле не очень понимал. Он честно пытался представить себе ощущения влюбленного (в девушку, не в дело или родителей) человека, но память подсовывала то отрывки лицейских балов – высокий сверкающий зал, блеск металла и камней на открытых платьях дам и гулкий голос распорядителя, объявляющий танцы; то занятия по физиологии человека – с учебной виртуалкой, после которой снились незапоминающиеся, сладостно-мучительные сны; то чужой опыт – из книг, из стерео, красивый или ужасный, но безотносительный… Еще почему-то вспоминались слова Марселя Ашара: "Любовь – это свет. А супружество – плата за свет." Немного обидно было оплачивать негорящую лампочку, но Игорь отдавал себе отчет, что никого не любил и не любит – и не очень от этого страдал; хватало интересных дел, а в среде учеников лицеев вообще было распространено презрительное отношение к "слабому полу". Для себя Игорь решил, что, если не встретит такую любовь, как у отца к маме была, то "оплатит счет" не раньше тридцати – выберет девушку лет на десять моложе, из хорошего рода, может быть – сестру кого-нибудь из соучеников, с Муромцевыми многие будут рады породниться. Вот и все… Он не завидовал «обычным» мальчишкам, гулявшим с подружками о десяти лет, а то и раньше. Может быть, потому что все-таки не очень хорошо представлял себе, что теряет. Или потому, что умел кучу всякого, о чем не имели представления эти мальчишки.

– Слушай, – вмешался в его мысли Борька, наматывавший на одноразовую вилку капающие соусом спагетти, – в принципе ты ведь можешь любого зверя просто так подманить – буквально на нож, да?

– А еще мы можем взять дирижабль и не стирать мягкое место седлами, – добавил Игорь, беря свою банку. Борька засмеялся:

– Да я понимаю все. Я не для охоты, а в принципе.

– В принципе – конечно могу, если животное высокоразвитое, я уже говорил.

– А вабиска?

– С лету – не могу, нужно время.

– А нашего, землянина? – допытывался Борька.

– Трудно и не со всяким получится. Да и вообще – не смогу я заставить делать то, что человек не хочет. Могу в мозгах покопаться и подтолкнуть, если сомневается, в нужном направлении. Так что я не волшебник.

– Когда тебя ранили стрелой, – вспомнил Борька и чуть смешался, но продолжал, – в общем, ты тогда остановил смертельное кровотечение… Как это у тебя выходит? В смысле – это уже рефлекс, или ты должен усилия прилагать?

– Наверное, рефлекс, ~ неуверенно ответил Игорь, – я, если честно, и сам не очень понимаю… Вкусные консервы.

– Это мы голодные, – со знанием дела объяснил Борька. – Я один раз шесть дней ничего не ел. Мы тогда еще не тут жили, а на северо-востоке. Мне было… было двенадцать, ну и сорвался я на охоте со скалы, сломал ногу… Хорошо еще, ручеек был рядом. Первые три дня было совсем плохо, а потом меньше есть хотелось.

– Я тоже голодал, – вспомнил Игорь, – нас специально учили… Борь, а ты что, правда так сильно скучаешь по Кате?

Борька слегка удивленно посмотрел на друга. Задумчиво облизнул с губ мясной соус. И ответив словно бы отмеряя каждое слово:

– Понимаешь, я без нее словно бы весь наполовину. Живу, дышу, вообще… существую, а не живу. Я это понял, когда пожар тушили, ну, во время которого ты в станицу приехал.

– Ты женишься на ней? – спросил Игорь, накалывая на вилку кусочки мяса. Борька немного удивленно сказал:

– Я?.. Я не думал. Наверное, но еще не скоро. Нам просто хорошо вместе – мне с ней, ей со мной…

– А… – откликнулся Игорь. Прислушался и заметил: – Не хотел бы я сейчас оказаться в лесу. Смотри.

Действительно, в лесу буквально кишела шумная и мерцающая огоньками чьих-то глаз глазами и крупных светляков жизнь. Кони спокойно похрустывали травой у подножия холма, возле самой линии защиты, они не забеспокоились, даже когда длинная плоская тень отделилась от черной стены кустов и начала красться через открытое место, стелясь по залитой светом звезд и спутника Сумерлы траве.

– Это кто? – встав на колени, Борька ближе подтянул ИПП. – Не знаю такого…

– Пусть шляется, – Игорь, подняв уголек, ловко запустил им в сторону ночного гостя – тот мерзко завопил, шарахнулся длинным низким прыжком с места и канул в кусты, словно капля в воду. – Или ты хотел познакомиться?

– Познакомимся еще, – пообещал Борька и сел вновь. – Давай доедим – и спать, а?

– Давай, – согласился Игорь. Небольшой эпизод с ночным гостем развеселил его.

9.

На семьдесят километров к северо-западу, у подножья изогнувшейся буквой «с» гранитной отвесной скалы тоже горел костер, как бы дополнительно отгораживая ночь от людей и коней, расположившихся со всеми мыслимыми удобствами на целой груде лапника.

В отличии от своих товарищей на юго-востоке Женька и Степан затеяли грибной суп – из мясных консервов, спагетти и собранных днем белых грибов, до которых, как выяснилось, оба были большие охотники. Сейчас варево булькало, распространяя умопомрачительные запахи, а мальчишки в ожидании ужина разговаривали.

– Ты служишь у Муромцевых? – поинтересовался Женька.

– Ну… да, – кивнул Степка. – Но вообще я кадет.

– Хочешь военным стать, – понимающе кивнул Женька. – Я тоже раньше мечтал – не казаком, это

понятно, а в регулярной армии. А потом решил – останусь на Сумерле. В лесу работать.

– Нет, я вообще-то хочу дороги строить и обслуживать, – возразил Степка – А кадет – это так… для общего развития.

– Стреляешь ты здорово, – согласился Женька. – И историю знаешь хорошо, я и не слышал про разные вещи, о которых ты говоришь. Этому что, тоже в кадетах учат?

– Это я сам, – ответил Степка. И добавил: – Мне иногда прямо кажется, что я в прошлом жил, понимаешь?

– Третья мировая… – задумчиво претворил Женька. – Я дату-то едва помню, а из-за чего воевали – вообще не пойму… Но вообще-то, конечно, если на твою страну нападут, тут не до выяснений, кто прав, кто виноват. Своя страна всегда права, по-другому и быть не может.

– Я тоже так думаю, – согласился Степка. – А. суп, похоже, готов.

– Ну-ка… – Женька встал на колено, пробуя варево. – Черт, как вкусно получилось, надо Катюхе рецепт рассказать!

– А рецепт простой, – Степка тоже присел у огня. – Берете все, что есть, мелко крошите и засыпаете в кипящую воду. Соль и специи по вкусу… Правда ничего.

Следующие несколько минут оба молча работали ложками, по временам кидая за линию огня внимательные взгляды и прислушиваясь. Не потому, что чего-то боялись, а просто по привычке. Наконец Степка отвалился от почти опустошенного котелка и, удовлетворенно вздохнув, заявил:

– Теперь еще закурить – и все.

– Ты вроде бросил, – напомнил Женька, доскребая остатки.

– Бросил, – согласился Степка, – но помечтать-то можно?

– Кто о чем! – засмеялся Женька. Потом посерьезнел и вздохнул тоже: – Вот я знаешь о чем мечтаю? Правда, я знаю, что это только в книжках и в кино получается, а в жизни… – он поморщился. – В общем, удрать куда-нибудь, где с фоморами война будет. Они же на Сумерле высаживались, ты знаешь? Но я тогда совсем никакой был, пяти лет еще не исполнилось, и жили мы не здесь… Я только помню, как нас на «дэках» увозили – мама меня к себе прижимает, а я в окно гляжу, а там позади горит все, и наши казаки в ту сторону скачут, скачут, и отец с ними, а я не понимаю, куда все торопятся… Я бы сейчас им показал, как наши дома жечь!

– Хорошая мечта, – оценил Степка искренне. – А кто котелок пойдет мыть?

– Никто, – сообщил Женька, потягиваясь. – Тут помоем, из фляжек. Нальем, прокипятим и сполоснем.

Они так и сделали. Пока Степка, пристраивал котелок у огня и подбрасывал дров, да еще ходил поговорить с конями, Женька завалился на лапник, завернувшись в термопленку.

– Спокойной ночи, – сообщил он и, похоже, впрямь сразу уснул, потому что не сказал ни слова, когда Степка вместо того, чтобы лечь, присел вновь у огня и начал экспериментировать с комбрасом – подарком Игоря. Эта штучка ему очень нравилась и почти зачаровывала – все, что угодно, от переводчика до кинозала, на собственном предплечье! И такие вещи тут все носят! Просмотр видеодисков. Связь – тоже видео. Что-то вроде диктофона, счетная машинка, аппарат для обработки и записи данных, электронная карта с курсографом и еще куча всего, в чем он пока толком не разобрался.

Степка посмотрел в темноту – и вдруг отчетливо вспомнил друзей. Они словно бесшумной чередой проходили за костром, на миг поворачивая свои лица в его сторону. И последней шла Динка Линько – девчонка, про которую он коротко рассказал Игорю. Видение было таким ярким, что Степка едва не окликнул: "Подожди!" Только через секунду до него дошло, что это – его собственное воспоминание.

Он посидел еще, прислушиваясь – не специально, а просто так. Потом сказал вслух:

– Пора спать, – и встал…

…Ему почудился человеческий голос. Неявный, где-то далеко… или просто тихий, но это точно был человеческий голос.

Степка коснулся ладонью РПП на бедре и, помедлив, открыл кобуру. Ему вспомнилось, как он недавно читал «паташовский» каталог по планете Нью Уэлс – а там упоминалось, что на этой планете живет существо, которое умеет копировать голоса (в том числе человеческие!), заманивая жертвы в ловушку. Как знать – может, и тут есть нечто подобное?.. Или ему просто кажется?..

Нет, это правда голос. И он никуда не зовет, а просто… звучит.

Степка подобрался. Ему было любопытно…

…Леса он не боялся. Но и не спешил – во-первых, пытался понять, что же это все-таки за голос там звучит, а во-вторых думал, а не разбудить ли Женьку. Раздумывая, он натянул очки ночного видения, встал, наматывая на руку ремень ИПП – так, чтобы стрелять с одной руки в случае чего.

– Посмотрю, кто там, – тихо сообщил он коням, перемахивая через костер. И сразу – в сторону, быстро, пригнувшись. На всякий случай…

Степка постоял, прислушиваясь. В лесу потрескивало и похрустывало, обычные звуки… Он пошел – тихонько – на голос.

С каждым шагом слова становились все слышнее – говоривший оставался на месте и, судя по интонации, звал. Степка прислушивался, но не понимал ни слова – язык вообще не был похож ни на что, когда-либо им слышанное. Голос – звонкий и настойчивый – повторял несколько переливчатых, как вода горного ручейка, слов.

"А почему я не удивляюсь? – неожиданно трезво подумал Степка, останавливаясь. – Лес за сотни километров от жилых мест, кто-то зовет на непонятном языке, а я не удивляюсь?"

Чувства опасности не было – вот почему. Напротив – Степка ощущал полное спокойствие, даже ИПП и РПП казались лишними.

Он вновь сдвинулся с места и зашагал быстрее. Интересно, что Степка даже не пытался себе объяснить происходящее, пока не увидел впереди, на прогалинке, невысокий тонкий силуэт. Странно – силуэт словно бы светился сам по себе! И тем не менее – это явно был человек, поэтому Степка безо всякой опаски подошел ближе и окликнул невесть как оказавшегося в этом лесу незнакомца:

– Эй, привет!

Конечно, довольно глупо, но что еще-то можно было сказать? Человек обернулся. Это оказался мальчик на пару лет младше Степки, с тонкими, благородными чертами правильного лица и золотистыми волосами, падавшими на плечи. Одет мальчишка был то ли в куртку, то ли в рубаху с широкими рукавами и квадратными расшитым воротом, обтягивающие штаны и сапоги с подколенными отворотами.

– Здравствуй, – еще раз подал голос Степка. – Ты как тут оказался, ты кто?

Мальчик без испуга или опаски, но и без радости – скорее с удивлением, смотрел на Степку. Потом сделал плавный жест рукой и произнес несколько музыкальных слов с вопросительной интонацией.

"Корабль в лесу упал, что ли, какой, или катер космический? – подумал Степка. – Вот ведь, а я и разобраться не могу, кто он. Не англосакс, точно… Да и если бы что упало – тут бы сейчас такое было…"

Мальчишка поднял и опустил брови, смешно вздохнул и покачал головой. Он выглядел не спасшимся после катастрофы, а просто потерявшимся в парке или лесополосе недалеко от города – и не слишком этим озабоченным.

– Ты кто, ты как тут оказался? – спросил Степка, подходя вплотную.

– О-ка-зал-ся? – мелодично и словно не слыша себя, повторил мальчик – и что-то спросил тоже, потом коснулся ладонью рукава Степки, развел руками, повел ими вокруг себя и сделал удивленное лицо.

– Пойдем, ладно, – немного неуверенно предложил Степка, беря мальчишку за плечо. – Пойдем-пойдем, – и тот доверчиво пошел за Степкой. Нет, точно ни дать ни взять заблудившийся в пригородной зоне пацан, который встретил старшего – и тот теперь обязательно выведет его к людям.

Степка никогда не имел ни сестры, ни брата. Он помедлил и неожиданно для самого себя улыбнулся.

А потом понял, что… рядом с ним никого нет…

…Растерянный и – вот теперь! – удивленный Степка стоял на месте. Оказывается, он отошел недалеко и видел даже отблеск огня за деревьями. А мальчишки не было.

Степке неожиданно вспомнились слова Игоря, которые он сказал перед тем, как они разъехались. Игорь взнуздывал коня и вдруг, с улыбкой повернувшись к остальным, заявил: "А вы знаете – мы ведь в настоящем рыцарском странствии. В средние века это называла «квест». А в таком странствии все возможно!"

– Что ж, – вслух сказал Степка, – квест, так квест. Разберемся!

И зашагал к огню.