Текст книги "Мир вашему дому!"

Автор книги: Олег Верещагин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 45 страниц)

ГЛАВА 2
КОМПАНИЯ И ИГОРЬ

И как в войну, мы продолжали

В жизнь играть…

О.Митяев

1.

Чернолесье пустовало.

Игорь знал, что так и должно быть, раз в лесу пожар, но такая практически полная пустота его даже испугала – казалось, на пожар умчались все, вплоть до грудных детей.

Станица была невелика – сотня или около того домов, сгруппировавшихся в нисколько улиц и окруженных кольцом большого парка. Парк от леса отделяло полкилометра санационной зоны, и Игорь наметанным глазом определил – управляемые минные поля, положенные до времени наземь щиты легкой брони, в случае чего образовывающие стену, законсервированные огневые точки… На холмах неподалеку размеренно крутились ветряки – очевидно, обеспечивавшие энергией общественные здания, где не устанавливались вихревые генераторы. А вот сами дома сильно отличались от привычных Игорю «конструкторов». Это были прочные, солидные, как правило – двухэтажные здания из настоящих бревен, крытые черепицей и поднятые на высокие – фактически, образовывавшие еще один этаж – фундаменты из глыб местного камня. Каждый такой дом, очевидно, представлял собой блокгауз.

Германский мальчишка сошел тут же. Держа руку на рукояти скрамасакса, он поправил ремни, покосился на Игоря и пробормотал по-немецки:

– Смотрит так, будто это его поместье…

В лицее в обязательную программу входило изучение многих языков, в их числе – и немецкого, тем более, что германцы составляли значительную прослойку населения в Русской и еще более значительную – в Англо-Саксонской империях. Поэтому, улыбнувшись, Игорь ответил на родном языке юного нахала:

– В этом мы с тобой похожи, парень, – и, вскинув на плечо рюкзак. зашагал по улице, оставив юного германца в легком обалдении. Но не удивился, услышав за спиной дробный топот ботинок. Не уже ли хочет драться? Сам Игорь не хотел – германец ему чем-то понравился.

– Из какого ты рода?! – выпалил тот, забегая вперед и бурно дыша от волнения – наверное, принял Игоря за своего, хотя это и было странно при смуглой коже и почти черных волосах мальчишки.

– Я не германец, – улыбнулся Игорь. – Я русский.

– А-а… – разочарование мальчишки было слишком явным, он смерил Игоря недоверчивым взглядом, пожал плечами. – Русский…

– Унтерменш, – поддержал Игорь разочарованный тон. – Так?

– Ну, – вдруг улыбнулся германец.

– А почему так не сказал, если подумал?

– Ты бы обиделся, – он пожал плечами снова. – Зачем?

Германец говорил с той отрывистостью, которая отличает людей, учившихся в школе национальных меньшинств – они хорошо знают доминирующий язык, но тщательность в подборе слов и отрывистость почти всегда выдают, даже если нет акцента.

"А если не понимаешь – значит, можно обижать?" – удержал Игорь сердитые слова. И вместо этого спросил:

– Ты в Фелькишер Ланд?

– Да, буду ждать вертолет, – кивнул германец. – Теперь долго… Лес горит… Слышал?

– Слышал… Ты не знаешь, где тут школа? – поинтересовался Игорь.

– Пойдем, я покажу, – пригласил германец и зашагал первым. Игорь догнал его. – Тебя как зовут?

– Игорь. Игорь Муромцев.

– Зигфрид Отто фон Брахтер цу Фельк, – полностью представился германец – даже с некоторой церемонностью. – Ты турист? После школы прилетел?

– После школы. Только я… работу ищу, – Игорь еще не определился, как ему держать себя, поэтому помалкивал о нюансах.

– В семье надоело? – спросил германец понимающе. Ему, привязанному к роду всеми мыслимыми и немыслимыми узами. такая причина казалась странной" но не невозможной.

– Вроде того… Это школа?

– Да. А там, за школой – станции, – показал германец. – Только и там сейчас пусто.

Сама школа была закрыта. Но движущаяся дорожка веселой струйкой убегала за угол здания, и указатели гласили, что именно там располагаются станции и пионерский отряд. А над входом в школу, хоть и закрытым, была вделана репродукция с картины ванХесселя. На фоне космического истребителя стояли хорошо знакомые мальчишке молодые парни в старой – времен Галактической Войны – пилотской форме Объединенного Флота Земли. Лейтенанты Астахов и Дронкерс (1.).

1. Экипаж истребителя с авианосца «Звездный Удар», воевавший в последние годы Галактической Войны. Сбил 154 истребителя врагов. В сражении около Гаммы Центавра, решившем исход войны, таранили вражеский флагман, вызвав его подрыв и фактически лишив флот противников руководства. Виктор Астахов погиб, Зикмар Дронкерс был позже подобран спасателями, но умер в госпитале.

– Они разве местные? – удивился Игорь. – Как же это?

– Да нет, не местные, конечно, – покачал головой германец. – Просто тут один парень эту репродукцию написал. По-моему, хорошо получилось.

Игорь кивнул, вновь посмотрев на картину. Пилот и бортстрелок улыбались из невероятно далекого времени, когда Земля приняла вызов восьми звездных рас и победила в чудовищно тяжелой борьбе, отставая по численности войск, по техническому развитию, по опыту космических сражений – за счет свирепой решимости победить, за счет безоглядной отваги и какой-то непредставимой для остальных готовности погибать, унося с собой врага. Восемь звездных рас отступили перед этим полубезумным натиском…

– И тогда мы поняли, что не можем воевать с безумцами, не понимающими слова «смерть»… – прошептал Игорь слова из официального документа одной из враждовавших тогда с землянами рас. Тряхнул головой, прогоняя наваждение. – А еще, извини. Ты не знаешь, где тут трактир "Баран и вертел"?

– Знаю, – не удивился Зигфрид. – Остановиться хочешь? Идем, я покажу.

* * *

Двухэтажное здание трактира стояло недалеко от школы, в небольшом тупичке-переулке – двухэтажное и Е-образное, слишком большое для станицы. Поразмыслив, Игорь понял, что это правильно – наверняка, как и везде на границе, тут живет масса всякого заезжего народа.

Саш трактир занимал не очень большой зальчик перед "средней перекладиной буквы Е" – а в самой этой перекладине, скорее всего, жили хозяин и его семья. Трактир походил на "Три пескаря", но по стенам висели оружие и снаряжение вабиска, военные голографии, а слева за дверью под надписью "бюро обслуживания" виднелись несколько стульев и стойка с электроникой – все в деловом стиле, отличавшемся от тяжеловесной «деревенскости» собственно трактира. На хозяйском месте лежал придавленный пивной кружкой листок блокнота, на которой было написано быстро и четко: "На пожаре. Пиво из 3-й бочки, продукты в холодильнике на кухне. Извините."

Игорь хмыкнул. Такой подход к делу ему понравился.

– Остаешься? – весело спросил он у германца.

– Нет, ты извини. Пойду на аэродром. Может быть, герр Горнов найдет транспорт, – Зигфрид протянул руку.

"Горнов – командир здешнего гражданского транспорта," – отметил Игорь, пожимая ладонь Зигфрида.

– Ну, счастливо улететь.

– Да, – кивнул германец. Но задержался, помедлил секунду и сказал: – Извини еще, что я так. Понимаешь, у меня был старший брат, Фриди… Фредерик. Его убили вабиска. Недавно. И ушли от нас. У нас не было карт, чтобы догнать их,

* * *

Возвращение населения в станицу носило эпический характер – мотоколонну было слышно издалека, гудки, рев моторов и голоса людей наплывали на улицы, разливались по ним и наполняли их жизнью. Игорь успел уже соскучиться – он просидел в трактире почти четыре часа.

Внутрь ввалилась целая компания – разновозрастная, разнополая, но одинаково возбужденная и грязная. Часть столпилась у "3-й бочки" и через какое-то время рассосалась за столы с кружками в руках – это, очевидно, были посетители. Часть исчезла где-то в недрах дома – это, должно быть, семья и часть постояльцев спешили привести себя в порядок. Трактир тут же наполнился активной жизнью, появилась пачка местной газеты – «Отклик», всего на двух листах, его разобрали тут же.

– Ты ко мне? – весело спросил, как-то оказавшись рядом, свежевымытый атлетического сложения немолодой мужчина в фартуке из клеенки поверх белой рубахи с подсученными на могучих ручищах рукавами.

– Да, господин Носков, – Игорь поднялся. – Видите ли, я хочу у вас остановиться…

– Сколько угодно, – широким жестом хозяин указал на потолок, словно предлагал мальчишке немедленно обосноваться прямо там.

– У вас есть номера-офисы? – спросил Игорь. Носков поднял брови:

– Офисы? Вообще-то два есть… Один занят господином Драгановым, хотя он там почти не живет. Второй свободен, но он стоит довольно дорого, – в голосе хозяина послышались извиняющиеся нотки.

– Я хочу заплатить сразу за год, – оказал Игорь, доставая из кармана пачку «жуков» и "катенек"(1.) а потом – чековую книжку, заверенную лицеем. – Вы предпочитаете наличные или чеки Петроградского?..

1. На 50-рублевой банкноте Российской империи изображен Г.К. Жуков, на 100-рублевой – Екатерина II Великая.

2.

Номер содержался очень аккуратно, хотя, судя по всему, им не пользовались с моменте открытия трактира. Коридорчик. Зал. Спальня. Небольшие кухонька и столовая. Ванная. Туалет. И кабинет-офис, обставленный по последнему слову техники. Были в номере и центральные подключения, но многие из них еще не работала. Тяжеловесный – все тот же «деревенский» – стиль не вполне соотносился с начинкой кабинета.

Игорь внимательно огляделся. Новый дом пришелся ему по дуге. Но сейчас, если честно, просто хотелось лечь спать. Он очень устал за последние дни – устал все время куда-то ехать, лететь, идти… Сейчас мальчишка добрался до места, из которого никуда не нужно было торопиться. Конечно, легко можно было заставить себя сбросить усталость… но этого не хотелось. Сама мысль о том, что сейчас можно будет разложить вещи, принять душ и улечься в постель, выглядела настолько соблазнительной, что Игорь решил не сопротивляться.

Но, укладываясь в постель, он примостил на столике рядом с кроватью плазмомет без кобуры.

* * *

Принтер один за другим выдавал листки с распечатанным с диска текстом. Игорь, широко расставив ноги, сидел за клавиатурой, набирая сообщение. Рукой он прижимал к левому плечу трубку визитера.

– Да… Просто объявление на первую полосу, образец я пришлю… И расклейка по поселку двух десятков небольших афиш… Да, наличными… Игорь Муромцев, меблированные комнаты трактира "Баран и вертел"… И ещё, простите! У вас ведь есть связи с печатными органами других населенных пунктов губернии?.. Да, и туда тоже… Большое спасибо. Через полчаса я передам образцы факсом… До свиданья.

Игорь бросил трубку в гнездо и придирчиво посмотрел на страницу объявления, обретающую плоть на экране. Правой рукой он включил режим рисования.

"Приглашаются для собеседования с возможным последующим наймом на временную рискованную и интересную работу люди, хорошо знающие местность за пределами колонии." Левой он вновь взял трубку.

– Штаб пионерского отряда "Волколак"?.. Игорь Муромцев… Привет. Ты не можешь соединить меня с Димкой Андреевым?.. Угу, подожду… – теперь что-нибудь в стиле агитационных плакатов военного времени, но местным колоритом. Как там… ага… – Андреев?.. Это Муромцев Игорь. Ярослав Ярославович сообщал тебе?.. Нет, не надо – просто Игорь… Ты не мог бы сегодня зайти вечерком, или мне самому… Конечно. И, если можно, пусть с тобой придет Борис Утесов. Жду. Все. Пока.

Игорь покосился на принтер. Листки продолжали выскакивать. Придется истратить ночь на чтение. Но это не огорчало, скорей – возбуждало и бодрило, как адреналин в бою. Задача, поставленная перед Игорем, была вызовом – высшим наслаждением для человека 3-го века Галактической Эры. И сейчас он осуществлял великий принцип делократии – создание действующих структур не пустом месте из разнопрофильно подготовленных и умеющих отвечать за дело людей.

Штаб лучше всего разместить в пионерском отряде. И найти среди тех, кто откликнется по объявлениям, нескольких специалистов по управлению… Уже к концу

недели должны быть первые результаты.

В дверь постучали – твердо, уверенно. Подросток, по делу – это Игорь хорошо ощутил и крикнул, поворачиваясь на стуле:

– Входи давай!

Хлопнула дверь, по коридорчику простучали шаги – и в офис вошел парнишка. Немного моложе Игоря, кажется, но выше и шире в плечах, одетый в бежевые кожанку и бриджи с коричневыми сапогами. На сгибе левой руки посетитель держал фуражку с брошенными в нее крагами, шею обвивал белый шарф. Смерив Игоря коротким взглядом, вошедший отчетливо прищелкнул каблуками и представился:

– Старший кадет Ревякин. Командир второго дирижабля станции Сумерла Императорского Юношеского Добровольческого Авиационного Корпуса. Направлен в ваше распоряжение по личному приказу генерал-губернатора.

– Садись, – Игорь ткнул в соседний стул. – Есть хочешъ?

– Нет, – Ревякин расслабился. – Делать-то мне что?

– Сколько у тебя человек?

– Десять, считая меня, – деловито ответил парень.

– А дирижабль вооружен? Какое оружие?

– Роторы. По одному в носовом, кормовом и бортовых блистерах. Катапульты для сброса бомб – две, побортно.

– Носовой ротор демонтируйте, – сказал Игорь. – Установите вместо него оборудования для картографирования. Твой дирижабль может базироваться прямо на Чернолесье?

– Пф! – издал кадет веселый и пренебрежительный звук. – Смонтируем мачту, там и делать нечего… А разместимся в школе… Я хочу спросить? Можно? – Игорь наклонил голову. – Как далеко мы будем лежать?

– По всему северу континента, – Игорь следил за реакцией кадета.

– Хорошо, – лицо Ревякине осталось непроницаемым – отлично! – В таком случае, я прикажу привести дирижабль в полную походную готовность.

– Мы сработаемся, – отметил Игорь с улыбкой. И кадет улыбнулся ему в ответ.

* * *

С первого взгляда Игорь Муромцев Борьке понравился – гибкий, смуглый, черноволосый, хотя и с ярко-синими глазами, быстрый в движениях и решительный. Настоящий лидер. Когда они с Димкой вошли в номер, где обосновался приезжий, Игорь сидел верхом на стуле спиной к работающему компьютеру и разговаривал в переноску:

– Да, госпожа Майская… Нет, мои полномочия на этом не заканчиваются… Да, госпожа Майская, и я прошу вас дать мне постоянный канал связи с господином губернатором… Всего хорошего, госпожа Майская.

Он положил трубку и, пружинисто поднявшись, протянул руку мальчишкам, которые поочередно пожали ее, представляясь.

– Может, пойдем куда-нибудь? – предложил Игорь. – Я за сегодняшний день страшно устал – в основном, от сиденья на месте. Где тут можно отдохнуть?

– Можно пойти в школу, там танцы сегодня, – предложил Димка. Игорь поморщился:

– Опять шум…

– Тогда возьмемся за рукяи и погуляем по парку.

– Годится, – кивнул Игорь.

Вечерняя улица отнюдь не была пуста. Из окон сквозь черное кружево ветвей падал свет. Прогуливались люди, то и дело здороваясь друг с другом – в станице все были знакомы. Но в парке, кольцом окружавшем Чернолесье, царила пустота.

– Тут обычно полно младших, – пояснил Димка, – но они сейчас все около школы крутятся.

– У вас большой пионерский отряд? – спросил Игорь, срывая листок черемухи и растирая его в пальцах.

– Полторы сотни человек, девчонки и мальчишки вместе, ~ ответил Димка. – Ребята проверенные, – добавил он, и Игорь прочел в его глазах невысказанное: "Для нас будет дело?"

Комбарс, на который был переключен канал связи из номера, подал сигнал вызова, и на экран появился Дзюба.

– Секунду, ребята, – извинился Игорь и наклонился к браслету. – Добрый вечер, Ярослав Ярославович.

– Игорь, – губернатор смотрел тяжело, – я не пойму, зачем тебе понадобился канал прямой связи?

– Госпожа Майская оперативно нажаловалась, – приятно улыбнулся Игорь. – А, Ярослав Ярославович?

– Ты что, собираешься застолбить себе латифундию? – прямо и серьезно спросил Дзюба.

– Я подрядился не на это, сударь, – неожиданно холодно ответил Игорь, и Димка, посмотрев на Борьку, вскинул бровь: "Во!" – Если я не буду иметь возможности оперативно принимать и передавать вам информацию – вся затея теряет смысл. Мне предстоит воевать с Иррузаем, и я не могу воевать еще и с дикими амбициями суверенных князей от гражданской службы. Или у меня есть канал – или я сажусь отдыхать и писать свою работу. А вы ищите кого-нибудь другого. Уверен, что найдете без труда.

– Хорошо, – наклонял голову Дзюба. – Канал будет. Но если не получится – я сниму с тебя голову… без скидок на возраст, Игорь Вячеславович.

– Минуту, Ярослав Ярославович! – встрепенулся Игорь, до того кивавший с благостной улыбкой, словно губернатор нахваливал его. – Очень удачно, что вы связались со мной. Я благодарю вас за дирижабль…

– Это все, что ты хотел сказать? – подозрительно осведомился Дзюба.

– О сударь, как вы догадливы… – проворковал мальчишка. – Мне не помешала бы небольшая группа спецназа… я не претендую на армейский спецназ – одного из гражданских корпусов, ни больше… Лицо губернатора не выражало никаких эмоций.

– Неплохо, – оценил он. – Ты собрался брать штурмом Сааск?

– О нет, Ярослав Ярославович, – любезно пояснил Игорь. – Просто не хочу, чтобы мои люди оставались без помощи в экстремальных ситуациях; мысль о том, что в любом случае прилетят и вытащат, очень стимулирует и бодрит… Пусть базируются на Чернолесье. Борис Викторович сказал, что на аэродроме места хватит.

– Я, наверное, старею, – после недолгого молчания оценил Дзюба. – Забыл, как умеет работать молодежь… Тебе не хватит есаула Андреева?

– Ну, у него же всего несколько человек, линейные… и они все время заняты…

– Хорошо. В городе базируется 56-я отдельная группа биодесанта. Гражданский Корпус Лесничих. Утром они вылетят к тебе, десять человек. Тебе этого хватит?

– Какой у них транспорт?

– Конвертоплан, старый, но надежный.

– Вооружен?

– Да.

– Годится. Благодарю вас, Ярослав Ярославович.

– Игорь, – вдруг сказал Дзюба, – я позвонил вам, чтобы отчитать. А вместо этого даю вам канал связи, десант и конвертоплан. Хотите получить место начальника отдела Министерства Колоний по Сумерле? По достижении совершеннолетия, разумеется… и если не сломаете голову не этом картографировании. Генерал-губернатор не будет против.

– Лестно – но благодарю вас, нет, – покачал головой Игорь.

– Тогда – до свидания, пока ты не попросил у меня космокатер.

– До связи, Ярослав Ярославовач, – Игорь опустил руку с комбрасом и подмигнул мальчишкам. – Оргвопрос решен… Мне говорили, что ты, Борис, лучший следопыт из всех здешних пионеров.

– Колька Винников не хуже меня, – возразил Борька, все это время с уважением прислушивавшийся к разговору. – Но он сейчас в госпитале.

– Значит, все равно, лучший – ты… Видишь ли, довольно скоро я запущу всю эту машину на автопилоте, в дальнейшем мне останется лишь систематизировать информацию… То есть, возникает опасность сдохнуть от скуки… – мальчишки сдержанно посмеялись. – Мне нужен человек, который познакомит меня с окрестностями. В такой степени, чтобы потом – осенью, зимой, весной – я в поводыре не нуждался и мог сам развлекаться.

– Это я с удовольствием, – кивнул Борька.

– Что до вашего отряда, – Игорь кивнул Димке, – то я его обязательно использую по назначению – как пионеров. Кроме того, я намереваюсь развернуть в вашей школе штаб операции. Подготовьте все необходимое к завтрашнему вечеру.

– Сделаем, – Димка отсалютовал. – Полевой штаб стандартного типа?

– Да. Понимаешь в этом?

– Я готовлюсь на специалиста полевого планирования, – пояснил Димка. – Хотел бы стать капитаном, но – сам понимаешь… – он не договорил.

– Почему, можно и не кончая лицея, – возразил Игорь. – Только очень трудно… Пережогин… (1.)

1. Пережогин, Анатолий Сергеевич – уроженец России, в возрасте 11 лет с родителями переселился на только что открытую Нова-Гоби. Увлекался ксенологией. Еще будучи подростком, регулярно исследовал неконтактных туземцев, собрав о них обширные сведения. Капитан при РИАН.

– Пережогин гений от природы. А я обычный русский школьник.

– Уже не школьник, – поправил его Борька, – ты в этом году закончил…

– А я про это все время забываю, – грустно признался Димка. – Куда податься? С Сумерлы улетать не хочется.

– Учись в Озерном, у вас там хорошие ВУЗы, – посоветовал Игорь.

– Отец хочет, чтобы я на Земле учился. Говорит, что каждый русский должен там хоть раз побывать, а еще лучше – получить образование.

– Да ну, что там интересного, – отмахнулся Борька.

– Не скажи, – возразил Игорь. – Если русский не видел России, то он… – Игорь замялся, и Димка подсказал:

– Второго сорта?

– Да нет, – покачал головой Игорь, – просто дурак.

– Ну уж? – недоверчиво спросил Борька.

– Увидишь когда-нибудь – поймешь, – сказал Игорь спокойно. – А тут у вас не плох о. Красиво и не холодно… А зимой как?

– По-разному, – пожал плечами Димка. – До минус двадцати падает. Но редко. Снег идет, но не лежит почти. К северу сугробы бывают, а у нас ветра с залива теплые, слизывают, как языком…

– Это точно, вот там, где я раньше жил, – Борька на ходу сорвал травинку, – там тоже настоящая зима.

– У вас послушать ничего нет? – поинтересовался Игорь. – Я ничего не привез, а до библиотеки когда еще доберусь…Что-нибудь из баллад или народного…

– "Черный храм" подойдет? – тут же предложил Димка. – Прошлогодний концерт в Мурманске.

– Слышал…

– А наши местные баллады будешь слушать? – поинтересовался Борька.

– Давай.

– Ну пошли, я прямо сейчас тебе дам, – позвал Борька. – Дим, с нами?

– Вы давайте, а я в школу, – махнул рукой начальник штаба отряда. – Попробую плавно перевести дискотеку в воскресник по подготовке территории… Завтра с утра прибегу, ладно?

– Конечно, – кивнул Игорь. – У меня открыто.

– Не боишься? – засмеялся Димка, пятясь спиной по аллее. Игорь сделал, быстрое, неуловимое движение рукой – и в ней возник маленький плоский пистолет.

– Пороховой?! – восхитился Борька. – Покажи!

– Пороховой, но пули термитные, – пояснил Игорь, передавая ему оружие. – Всегда ношу с собой.

3.

– А где твои родители? – спросил Игорь, просовывая нос в просторную аккуратную прихожую. Борька, придерживавший во дворе собаку, откликнулся:

– Отец дежурит, мама уже давно на стройке, только на выходные является… Закрой дверь, мне его держать трудно.

– А ты отпусти, – спокойно откликнулся Игорь, – что ты в него так вцепился?

– Шутишь? – изумился Борька. – Это же сибирская охранная, я его потом не оттащу. Он только отца слушает беспрекословно.

– Отпусти, – вдруг резко сказал Игорь, поворачиваясь. То ли от неожиданности, то ли еще почему – Борька разжал пальцы, и огромный серый призрак молча, прыжками ринулся к крыльцу, на котором, расслабленно придерживаясь рукой за косяк, стоял Игорь. «Охранник» не рычал – они не рычат и не лают. Эту породу вывели на основе возникшей после Третьей Мировой мутации. Сибирская охранная убивает волков – за шиворот и об дерево, как щенят. Двое таких псов разорвут гризли, как беззащитную домашнюю скотину.

Игорь вытянул руку ладонью вперед, словно отталкивая – и гигантский восьмидесятикилограммовый пес, в принципе не снабженный чувством страха, сперва осел на задние лапы, а потом припал к. земле и попятился, недоуменно заскулив. Оглянулся на молодого хозяина почти умоляюще – напасть на ТО, стоявшее на крыльце, он не мог.

– Как это?.. – ошарашено спросил Борька, поднимаясь с корточек и не сводя взгляда с Игоря. – Он мамонта осаживал… честное пионерское… – Игорь молча пожал плечами. – Ну – ты даешь!.. А с любым животным так можно?

– Если оно достаточно высоко организовано, – пояснил Игорь. – С вашим крокозубом не получится – тупой слишком.

– Ладно… пошли… – Борька все еще не сводил с тоненького в поясе и в кости Игоря глаз.

– Ты знаешь, кто такой Зигфрид Отто фон Брахтер цу Фельк? – спросил Игорь, когда они вошли в прихожую. Борис удивленно покосился на него:

– Да… Младший сын херцога фон Брахтера. Его отец недавно меня визитировал.

– Вот как… – взгляд Игоря упал на большой голографический портрет, висевший в зале – молодой мужчина в форме Флота. – А это кто, если не секрет?

– Младший брат отца, дядя Роман, – Борька расстегивал куртку. – Он был оператором локатора на фрегате Его Величества «Разящий» и погиб в битве у Веги. Я его не помню почти совсем…

– Мой отец командовал корветом, – Игорь посмотрел в потолок. – Его тоже убили фоморы. Три года назад. Он пытался защитить станцию с моей мамой.

Мальчишки помолчали. То, что они сейчас сказали, некоторым образом сближало их друг с другом. Протягивало между ними некую невидимую нить.

– Твоя мать… – осторожно начал Борька. Метнул быстрый взгляд. – Она…

– Она тоже погибла, – ответил Игорь.

– Значит, ты…

– Я сирота.

Борька с ужасом воззрился на Игоря. Казачонку, привыкшему к прочным семейным узам, такая судьба казалась чудовищной. Игорь вновь обвел взглядом стены:

– Это отца? – он кивнул на многочисленные охотничьи трофеи и холодное охотничье оружие, развешанные тут и там.

– Почему? ~ удивился Борька, выходя из ступора. – Мои, отец мало охотится… Вон мой первый болотный кабан. А вон – вон та штука – шкура ледового медведя. Еще немного – и он бы снял шкуру с меня… Ты любишь охотиться?

– Конечно, – кивнул Игорь. – Твоя комната – на втором этаже?

– Угу, пошли…

…Комната Борьки была самой обычной – не очень большой, хорошо обставленной и слегка (на взгляд Игоря) неаккуратной; он никогда бы не позволил себе вешать трусы на торчащий в мишени охотничий нож и приклеивать компьютерные распечатки скотчем к полированной дверце шкафа. Но на одной из полок стоял полный набор дисков с микрофильмами по ветроэнергетике, а в углу наискосок от окна стояла великолепная ростовая статуя, заставившая Игоря изумленно поднять брови: статуя была не из тех вещей, которые ожидаешь увидеть в обычном доме казачьей станицы. Скорей место ей было в музее – над материалом явно поработал мастер, только Игорь, не смотря на свою «подкованность» в этом вопросе, не мог понять – какой.

Материалом для статуи послужил каменнопласт – серо-матовый, глубокого тона. Скульптор изобразил подростка одних лет с Игорем, одетого в форму времен то ли Третьей Мировой, то ли Серых Войн – это трудно было понять даже специалисту. Мальчишка стоял, подавшись вперед, в движении, как будто бросался в атаку, лицо напряжено, левое плечо вперед…

– Откуда у тебя это чудо? – удивился Игорь.

– А, это, – Борька пожал плечами. – Это с Земли привезли. А там – старая история. Мой пра-прадед увлекался археологией – так, для себя. В экспедициях работал и сам копал, по открытым листам…Это он на Кубани нашел, в отвалах, когда расчищали развалины Ставрополя. Говорят, она старинная.

– Ну, не очень, – уверенно возразил Игорь. – Такой материал появился даже уже после Галактической Войны, так что ей не больше полутора веков… На отвале, говоришь? Странно, неужели кто-то выбросил?!. – Игорь еще какое-то время любовался статуей, потом заинтересовался голографией, стоявшей на столе: – А что это за девушка?

– Просто девушка, – коротко ответил Борька.

4.

То, что в «Баране и вертеле» что-то не так, Игорь понял еще «на подходе», потому что через двери вылетел германец, грохнулся на дорожку и остался лежать, тяжело ворочаясь, как боксер в нокдауне. Игорь ускорил шаги и боком поднялся на крыльцо под навес.

В центре зала, среди перевернутых столов и скамеек, молча и освирепело дрались кулаками примерно поровну – по дюжине – германцев и казаков… нет, не казаков, просто русских в форме охраны латифундии генерал-губернатора. Драка была чисто профессиональная – с выбитыми зубами, кровью и потерей сознания; не сколько человек лежали на полу среди опрокинутой мебели. Внутрь Игорь решил не соваться – любой из дравшихся был тяжелее, выше и физически сильнее его. Носков с философским спокойствием созерцал драку из-за стойки. Так же меланхолично смотрели из-за угловых столиков несколько завсегдатаев из местных, в основном – пожилых.

– Из-за чего дерутся? – спросил Игорь, повысив голос. Носков ответил:

– Германцев семь человек охрана с латифундии перебила на границе. Ошиблись.

Игорь тихо присвистнул. Ничего себе «ошибка»! Он про такое и не слышал – земляне убили землян! Не один другого на дуэли, не несчастный случай, а именно так…

Прислонившись к перилам, Игорь вышел через комбрас на визитер, краем глаза заметив, что внутрь ворвались двое полицейских (неужели разнимут?!). С садистским наслаждением используя «выбитый» личный канал – подключился к приемной губернатора, и через полминуты Дзюба (в полевой форме и с плазмометом) возник на экране.

– Ярослав Ярославович, – с ходу начал Игорь, – дайте мне господина генерал-губернатора.

– Далеко пойдете, – одобрительно заметил Дзюба. – Сейчас… Игорь Вячеславович.

Пришлось ждать – и не полминуты на этот раз. Судя по всему, в Озерном Довженко-Змай отсутствовала вызов настиг его на его латифундии – там царила глубокая ночь. Генерал-губернатор не спал, но вызов ему хорошего настроения не прибавил.

– Я слушаю, – сказал он. Игорь молча показал ему комбрасом происходящее вокруг, и Сергей отпустил древнее матерное ругательство.

– Что за история? – поинтересовался Игорь.

– Читай вчерашний номер столичной "Земля и воля". А через какое-то время – центральную прессу, как у меня в колонии русские убивают немцев. Ненавижу корреспондентов? – с неожиданным остервенением выдохнул Довженко-Змай.

– И все-таки? – настаивал Игорь.

– Моему начальнику латифундистской службы безопасности один из агентов-вабиска подкинул дезу, что в… одном месте остановился отряд во главе с Уигши-Уого… Ты распечатки Дзюбы читал?

– Нет еще, – признался Игорь.

– Почитай скорее, там о нем…Мои ребята напали на это место. А там оказались ни черта не вабиска, а люди херцога. Спали, не поставив часового – у них были отрегулированные на вабиска сканеры… Сейчас разбираемся с тем агентом – его, похоже, тоже обвели вокруг пальца.

– Что собираешься делать?

– Уточним… – процедил генерал-губернатор. – Извини, времени нет, – и отключился.

Игорь пошел к киоску и купил "Землю и волю".

* * *

Статья оказалась прямо на первой полосе. Шапка, набранная алым, претенциозно гласила: «Возвращение Серого Призрака!»(1.) Произошедшее подавалось так, словно С.К. Довженко-Змай, малолетний садист и палач, облеченный огромной властью лишь благодаря общей глупости системы, все время своего правления положил на разжигание розни между одержимыми комплексами русскими и забитыми германцами, которых и заманил-то на Сумерлу исключительно с коварной целью потешить свою палаческую душу зрелищем их поголовного истребления. По мнению Игоря статья если и могла кого-то заинтересовать, так это суд и еще – представителя полувымершей профессии психиатра. Едва ли даже родственники погибших хоть на миг подумали о злом умысле. Статья была просто плевком – неумным, но смачным – в сторону генерал-губернатора, и Игорь невольно вспомнил когда-то читанную кавказскую притчу о злой старухе, жившей около моря. Однажды ее увидели идущей к морю с факелом и спросили, куда ее несет. «Иду море поджечь,» – ответила старуха."Опомнись, не будет оно гореть!" – начали убеждать ее люди."Ничего знать не хочу! – сказала старуха. – Я свое злое дело сделаю – море подожгу. А будет оно гореть или нет – мне все равно. Сам Игорь никакой особенной неприязни к журналистам не испытывал и сейчас подумал лишь о самом факте ловко подброшенной дезинформации, приведшей к гибели германцев, – статья же его скорей рассмешила.