Текст книги "Нетрацы. Тетралогия"

Автор книги: Николай Раков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 47 (всего у книги 66 страниц)

– Я приказал привести, – рявкнул динамик.

Дверь в рубку скользнула в сторону, и охранник, обойдя гостя, сзади толкнул его к проему стволом бластера.

Дежурившая в рубке смена, оторвавшись от своих экранов, уставилась на вошедших.

– Работать, – раздраженно приказал И‑Рид и, спустившись с капитанского мостика, подошел к задержанному.

– Кто вы такой и как оказались на моем корабле? – спросил он, оглядывая неизвестно откуда появившегося солнечника.

– Я – капитан контрразведки К‑Ян, выполняю особое задание. В настоящее время мне нужен прямой закрытый канал связи с управлением на Даре.

– Что‑нибудь еще? – приходя в себя от неожиданности и наглости гостя, спросил И‑Рид.

– Хорошая каюта и ужин, пока будет устанавливаться связь, – проговорил маленький наглец.

– Заприте его в карцере и поставьте охрану, – подвел итог разговора капитан и раздраженно рявкнул. – Где К‑Сим?

– Майору сообщено. Он идет из своей каюты, – доложил охранник.

– Майора тоже в карцер, – отдал приказ И‑Рид.

– Арестовать майора? – ошарашенно спросил охранник.

– Тупой туфлон, – прорычал сквозь зубы капитан. – Майора направить в карцер для допроса вот этого недомерка, и чтобы через десять минут я знал, почему мой корабль превращен в проходной двор.

– Будет выполнено, капитан.

Охранник схватил Каянова за ворот мундира и, почти приподняв его в воздух, вытолкнул из рубки в коридор. Они спустились вниз на одну палубу, и конвоир, втолкнув Каянова в узкое с металлическими стенами помещение, задвинул за ним дверь.

Ждать К‑Сима пришлось недолго. С красным от возбуждения лицом он буквально ворвался в помещение карцера, готовый разорвать человека, поставившего под удар его жизнь и карьеру.

– Спокойно, майор, – проговорил арестант, сразу прерывая поток брани, готовый сорваться с губ контрразведчика. – Если вы знаете, что означает допуск М‑12, то помолчите и слушайте меня.

К‑Сим будто подавился не успевшими вылететь словами, закашлялся и начал беззвучно хватать ртом воздух.

– Так‑то лучше, – проговорил арестант, небрежно сидя в расстегнутом мундире на узкой металлической полке, заменяющей кровать.

– Мне нужна связь с управлением на Даре, и чем быстрее вы это сделаете, тем легче будет ваша дальнейшая судьба.

– Кто вы такой и что я должен сообщить? Для выхода на связь и предоставления закрытого канала мне нужны веские основания.

– Сообщите, что агент К‑Ян номер 12241706 имеет сообщение вне категорий. Отправьте им мою фотографию. Разговор я буду вести только с полковником О‑Коном. Большего вам знать не положено.

– Если они откажутся и поручат дознание мне, то знаешь, что я с тобой сделаю?

– Иди и выполняй приказ, – переходя на «ты», небрежно произнес пленник. – Помни, если доложишь что‑то не так, то я тебя убью и доберусь до рубки. О том, что случится позже с твоей семьей, я даже не хочу думать.

Майор медленно стравил воздух сквозь стиснутые зубы и впервые прямо взглянул в глаза собеседника. Две серые холодные безразличные льдинки не выражали абсолютно ничего. Агент, появившийся ниоткуда, спокойно смотрел сквозь всемогущего контрразведчика. Майор почувствовал, как его спину и затылок стянуло волной холода. Сидящий перед ним солнечник не боялся ни смерти, ни пыток, и чужая смерть не стоила для него и ущербного гома. Контрразведчик про себя решил больше не заходить в карцер.

Ответ, пришедший с Дары, был быстр и категоричен. Обеспечить закрытый канал связи в отдельном, изолированном помещении. Все требования агента выполнять беспрекословно. За жизнь агента ответственность возлагается на майора К‑Сима и капитана И‑Рида.

Сигнал вызова поступил через час, и К‑Ян под конвоем четырех человек из антиабордажной команды во главе с майором был сопровожден в изолированный блок шифровальщика.

– Привет, О‑Кон, – проговорил разведчик, когда на экране появилось лунообразное лицо пожилого полковника.

– Рад тебя видеть, К‑Ян. Ну и задал ты задачку нашим связистам, я уже не говорю о начальстве, – проговорил лунолицый. – На нас сейчас работает не меньше десятка станций в особом режиме. Ты что, завербовал вражескую эскадру или собираешься взорвать нашу?

– Скажи, дружище, сколько тебе не хватило взяток до ту‑фола в нашей последней игре?

– Ошибаешься, майор. Я ее выиграл, набрав топхол на пиранах.

– Все правильно.

– Проверяешься?

– Мне сейчас ничего другого не остается. Извини, что втягиваю тебя в это дело, но больше довериться никому не могу.

– Все так плохо?

– Все гораздо хуже, чем ты думаешь. Нужен верный посредник. У меня слово для императора.

– Ты как всегда можешь удивить. Это не в моей компетенции. Для этого есть шепчущие.

– Передай им, чтобы действовали побыстрее. Время не терпит. Император в опасности.

– Ты можешь дать мне хоть что‑нибудь, чтобы я их убедил?

– Я могу не дожить до посадки. Рассказать сейчас – значит подписать приговор самому себе.

– Ну не такой уж ты безобидный. Я готов поставить на тебя свое годовое жалованье. Уверен, что ты выкрутишься. Не вздумай захватить крейсер.

– Мне не до шуток. Надоело рисковать своей шкурой, О‑Кон.

– Что ты хочешь?

– Надежную охрану на космодроме, свободу и компенсацию за риск.

– Ты не изменился. Всегда мог взять тосума за рога.

– Пять миллионов и звание полковника – подходящая цена. Информация того стоит, а жизнь, как видно, дешевеет.

– А ты наглец. Говори, у нас закрытый канал.

– Племянник императора вскоре должен появиться на Даре. Он связан с «Патриотическим фронтом».

– Давай дальше, если начал. Это, сам понимаешь, и много, и мало.

– Я вытащил его у солнечников по указанию Ю‑Сима и доставил в империю.

– Ты здорово меня подставил, малыш. С такими новостями я могу не дожить до нашей встречи.

– Извини, вариантов просто больше не было.

– Что еще?

– А как мои миллионы?

– Я тебя понял. Доложу, не переживай. Капитан твоей коробки сейчас получит приказ. На Даре я тебя встречу.

– И поместишь в самую надежную тюрьму?

– Побольше оптимизма. Есть немало других способов тебя спрятать.

– Не направляй охрану на корабль. Здесь никто ничего не знает. Пусть передадут приказ капитану обеспечить меня охраной из четырех‑пяти человек. В твоей команде могут появиться чужие люди.

– Согласен. Буду ждать тебя на космодроме. Капитану передай, пусть сделает запрос на выход к орбите Дары из‑за какой‑то поломки. Разрешение он получит.

– Хорошо, дружище, до встречи.

– Жду с нетерпением. Надеюсь, ты не останешься перед старым приятелем в долгу.

– Можешь на меня положиться.

Экран голографа потух.

– Проводите меня в мою каюту и передайте капитану, что я его жду, – безапелляционным тоном приказал майору Каянов, выйдя из шифровальной блока.

И‑Рид явился через несколько минут.

– Капитан, запросите базу Дары. Сообщите им, что на борту аварийная ситуация. Техническую сторону вопроса придумайте сами. Вам разрешат изменить курс и выйти на орбиту планеты. Вниз я уйду на вашем шаттле. Подберите трех‑четырех надежных и верных вам парней для моей охраны.

– Как вы попали на мой корабль и как к вам обращаться? – подыгрывая, возмущенно спросил И‑Рид.

– Это не ваша компетенция, капитан. Просто выполняйте то, что вам приказано, и у вас будет минимум неприятностей.

Космолетчик покинул каюту, ворча под нос ругательства.

Пока все складывалось просто отлично. Лучших условий на корабле не добился бы даже Колдун. Еду приносили вовремя, и она была отменного качества. Каюта одного из старших офицеров корабля достаточно комфортабельна. Голограф работал. По требованию таинственного гостя ему принесли несколько десятков кристаллов записи последних новостей и развлекательных программ, которые он просматривал практически не переставая.

На третьи сутки дверь каюты скользнула в сторону, и в ее проеме обозначилась фигура К‑Сима.

– Подготовьтесь, мы становимся на орбиту. Через час – погрузка в шаттл, – сообщил контрразведчик.

– Благодарю, майор. Я всегда готов. Вы тоже будете меня сопровождать?

– Согласно приказу я отвечаю за вашу жизнь и лечу с вами.

– Отлично, майор, будет хоть с кем‑то переброситься парой слов, а то я здесь совсем одичал от одиночества.

Спустя час дверь снова открылась.

– Прошу на посадку, – пригласил майор, не заходя в каюту.

Каянов вышел в коридор и огляделся. Оба его конца перекрывали по два члена абордажной команды, одетые в броню и держащие в руках бластеры.

– Нам сюда, – указал К‑Сим направление и двинулся вперед.

Коридоры корабля были пусты. Майор и Каянов шли в квадрате охраны. Шаттл был готов к вылету, его трап уже лежал на палубе.

Передняя двойка развернулась, контролируя окружающее пространство. Майор начал подниматься первым. За ним двинулся разведчик, прикрываемый с двух сторон охранниками. В этот момент Каянов почувствовал, что в правый карман его кителя скользнул тяжелый предмет. Это не могло быть ничем другим, как малым бластером, опущенным идущим справа под видом охранника Сан‑Комом.

Через три минуты шаттл, стартовав с посадочной палубы, развернулся и пошел на снижение к планете. Машина была десантного варианта, и трое охранников расположились напротив Каянова в креслах левого борта. Он сидел справа, а по сторонам расположились майор с Сан‑Комом.

При входе в атмосферу шаттл начало трясти. Охранники, фиксируя свои тела, вцепились в подлокотники кресел. Момент был удобным.

Бесшумные выстрелы из бластера не потревожили пилотов. Тела охранников обвисли на страховочных ремнях.

Майор, видимо, давно не участвовал в скоротечных схватках и растерял былые навыки. Каянову вполне хватило времени перебросить оружие в левую руку и провести еще один выстрел в упор.

С конвоем или охраной было покончено, но торопиться не стоило. Машину бросало из стороны в сторону. Дождавшись стабилизации полета, разведчик расстегнул ремни и, сделав знак Сан‑Кому следовать за ним, прошел в кабину пилотов.

– Сколько осталось до космодрома? – спросил он.

– Триста километров, – ответил пилот. – Через двадцать минут будем на месте.

– Я принимаю командование на себя, – сообщил солнечник и постучал по плечу пилота еще теплым стволом бластера. – Ставь управление на автопилот и выбирайся из кресла.

– Мы разобьемся, – побледнев, проговорил тот.

– Ты скоро расскажешь эту сказку своей бабушке, – делая характерное движение оружием, сообщил Каянов. – И не надо лишних движений. За тобой наблюдает опытный пилот. Я думаю, звание героя посмертно тебе может здорово повредить.

Пилот щелкнул тумблером автопилота, расстегнул ремни и выбрался из кресла.

– За мной в салон, – скомандовал разведчик, отступая спиной в узкую дверь кабины.

Пилот шагнул в десантное отделение и, увидев трупы, остановился.

– Садись и пристегивайся ремнями, если хочешь жить, – прозвучала следующая команда.

Когда приказ был выполнен, Каянов выстрелил гаюну в грудь.

– Зачем? – спросил Сан‑Ком.

– Принимайте командование, капитан, – проговорил советник. – Он все равно был не жилец. Занимайте кресло пилота, мы сейчас начнем заключительную игру.

Дождавшись, когда Сан‑Ком устроится в пилотском кресле и, отключив автопилот, рулями слегка качнет шаттл, разведчик скомандовал включить громкую связь.

– Говорит шаттл с крейсера «Паутоло», прошу выйти на связь О‑Кона.

Вызов пришлось повторить дважды, когда несущая частота прохрипела голосом старого контрразведчика.

– Какого туфола ты шумишь в эфире? Головку перемкнуло от тряски?

– Ты меня подставил, дружище, или у тебя крупно течет.

– Это ты о чем?

– Меня едва не стерли. В охране оказались люди с другой стороны.

– Я рад, что ты выкрутился. Не беспокойся, мы тебя доведем и посадим отсюда.

– Рапса лысого вы меня теперь увидите. И не вздумайте искать. Я сам выйду на связь.

Каянов сделал знак, и Сан‑Ком отключил передатчик.

– Куда теперь?

– Снижайся, и идем к городу. Выбери площадку где‑нибудь в промышленной зоне. Действуй быстрее, нам не нужны на хвосте топтеры.

Шаттл лег на крыло и, резко снижаясь, полетел к городу, виднеющемуся на горизонте.

– Разгрузочная площадка между цехами подойдет? – спустя несколько минут спросил он, кивая в лобовое стекло.

– В самый раз, – приглядываясь через его плечо, ответил разведчик, – только крутнись на ней. Нам нужно побольше разрушений, пыли и как можно меньше свидетелей.

– Будет исполнено, советник, – ответил пилот.

Посадку имперец выполнил идеально. Шаттл был не предназначен для таких маневров, но за его штурвалом сидел явно выдающийся пилот. Два маршевых, два тормозных и четыре двигателя вертикального взлета работали одновременно, постоянно изменяя векторы тяги и мощность. Стены цехов, между которыми космический челнок исполнил свой танец, рухнули, образовав непроницаемое облако пыли. Дополнительную завесу выполнил мусор, в большом количестве захламлявший площадку.

– Слава Гору, мы, кажется, ничего серьезного не повредили, – проговорил Каянов. – Ты просто идеальный пилот, но у меня еще одна просьба.

– Что ты хочешь? – выбираясь из кресла, спросил Сан‑Ком.

– Поставь шаттл на самоликвидацию минут через десять, когда нас уже здесь не будет.

– Без проблем, – ответил космолетчик и надавил на большую кнопку под подлокотником кресла.

– Тогда пошли, больше нам тут делать нечего, – проговорил советник.

Сбежав по трапу, они окунулись в пылевой туман, но, похоже, разведчик еще до посадки наметил путь отступления, уверенно побежав в северном направлении. Добравшись до остатков разрушенной стены, он пошел вдоль нее, высматривая что‑то на земле.

– Что ты ищешь? – прохрипел, пытаясь дышать через рукав мундира, имперец.

– Где‑то здесь должен быть люк, ведущий в подземные коммуникации, – кашляя, ответил Каянов.

– Ищи быстрее, а то он может нам не понадобиться. До взрыва осталось три минуты.

– Я же сказал – десять.

– Конструкторы шаттла решили, что пяти вполне достаточно. Не найдешь, нас не найдут тоже, но радоваться будет некому.

– Ну наконец‑то. Открывай, – отодвигаясь в сторону, потребовал Каянов.

Сан‑Ком согнулся, подцепил край люка концом абордажного ножа и сдвинул крышку.

Каянов прыгнул в люк и уже в полете схватился за вбитые в стену скобы руками. Дно колодца терялось в сумраке подземелья.

Имперец такими навыками не обладал. Протиснувшись через металлический обод, он потянул на себя крышку люка, и, как только она с лязгом легла в пазы, сверху прогремел оглушительный взрыв.

Стены колодца заходили ходуном. Разведчик не удержался за скобу и сорвался вниз. Пролетев добрых пять метров, он удачно приземлился на полусогнутые ноги и, гася инерцию, скатился в кувырок. Невдалеке что‑то грузно упало, и темноту прорезала отборная имперская брань.

– Вы живы, ваше величество? – спросил Каянов.

– Буду тебе в кишечник, полковник, – донеслось из темноты. – То аккуратно садись, то взрывай. Теперь в какую‑то яму засунул.

– Судя по цветистости выражений, которые использовало ваше величество, тут нам самое и место. По дворцовым коврам позже ходить будем. Я в таких катакомбах десять лет жил, и ничего со мной не случилось.

– Здесь же, наверно, базамы водятся.

– Крыса – друг человека. Животное чуткое, а главное, очень умное. У меня из них собственная армия состояла.

– Расскажи это своей бабушке, полковник.

– Вы решили меня списать? Я вам больше не нужен?

– Я сказал не в том смысле, что отправлю тебя к бабушке.

– Весьма благодарен, адмирал, – язвительно проговорил Каянов. – Что прикажете?

– Пошли отсюда и побыстрее. Здесь воняет.

– Легкий запашок технических масел и гнили, ваше величество, еще никого не убил, но сохранил немало жизней.

– Голова раскалывается, – сообщил имперец. – Контузило, наверно. Зачем было взрывать шаттл?

– Ну что здесь непонятного? Следы заметали, да одновременно и сообщили кому надо, что прибыли и у нас все в полном порядке.

– Как это сообщили?

– Взрывом, конечно.

– Вот тот, кому это сообщение и направлено, посчитает, что нас уже нет в живых.

– Нет. Это такой тип, что никогда в нашу смерть не поверит. Упрямый, как ваш тупар. Он этот шарик наизнанку вывернет, но нас найдет. А чтобы этого не произошло, нам идти надо поближе к центру.

– Идиотский у вас сигнал для встречи, шаттл взорвать.

– Да не было у нас оговорено такого сигнала. Мы больше на слухи надеемся.

– На слухи? – удивленно спросил Сан‑Ком.

– На них. Самая надежная связь. Перебоев не дает, только фильтрации требует.

– Поясни.

– Да вот, к примеру, наша ситуация. Взорвался шаттл. Мало ли аварий бывает. Взорвался, да и Горо с ним. А по городу какой слух пойдет? Не падал тот шаттл. Летел себе спокойно. Покрутился при посадке. Сел. Причем летел к городу, а не от него. Потом раз – и взорвался, а на место понаехало военных тьма. А если еще слух пойдет, что этот шаттл на космодроме ждала спецохрана, то и гадать не надо. Мы прилетели. А слушок этот в каждой забегаловке несколько дней повторять будут. Кому надо, услышит и все поймет. Никакая цензура не поможет, никакая контрразведка канал не перекроет. Есть, конечно, вариант свой слушок запустить, только в данном случае этот вариант не проходит. Давайте поторопимся, а то город жалко.

– Хитро.

– Не только вас, ваше величество, чтобы выжить, всяким штучкам учили.

– И куда мы направляемся?

– Подальше от этого места. Надеюсь, вы прихватили с собой всю нашу аппаратуру?

– Оставлять было некому.

– Меня радует ваше чувство юмора. Пошли.

Несколько часов они двигались по подземным лабиринтам, выбираясь из тупиков, временами проламывая тонкие перегородки стен или срезая преграждающие путь решетки. Наконец разведчик, последний час больше поглядывавший на стены, а не под ноги, остановился и сел на бетон, привалившись спиной к стене.

– Пришли, – сообщил он.

– Куда? – оглядываясь по сторонам и пытаясь понять, чем отличается этот тоннель от тех, что они прошли ранее, спросил имперец.

– Здесь есть выход в сеть через чужие терминалы, – пояснил советник, показав рукой кабеля, тянувшиеся под потолком. – Ваша служба безопасности должна отслеживать работу всех копайзеров. Любой не зарегистрированный терминал, вышедший в сеть, фиксируется, после чего начинается суматоха в виде бега с препятствиями, стрельбой и массой других неприятностей. Кстати, ваше величество, соблаговолите сообщить мне, в каком мы городе?

– Это Деб, центр провинции Джедоба. Информация от И‑Рида.

– А теперь верните мне копайзер и все игрушки, оставленные вам на хранение.

Сан‑Ком расстегнул бронежилет и, пошарив рукой под мундиром, вытащил небольшой пакет толщиной не более одного сантиметра.

– Поработай, малыш, – проговорил Каянов, вскрыв пакет и приклеивая пластинку дешифратора на изоляцию кабеля. – Вот и молодец, – через пару минут проговорил он, следя за работой электронного взломщика на развернутом экране голографа.

– Есть контакт? – спросил имперец.

– Еще нет. Пока мы только взломали программу безопасности одной из фирм среднего уровня. Теперь между ее рекламными проспектами вставим свой, и он в числе других попадет в сеть планеты. Если у ребят все в полном порядке, то они отслеживают отправленное предложение и будут согласны купить оптом нашу продукцию по их ценам.

– И что все это значит?

– Время их прибытия и место встречи.

Глава 9

Встреча друзей

– Тебе надо лечиться, Каянов, – проговорил Колдун, первым входя в бетонный карман, оставленный строителями тоннеля под складирование стройматериалов и оборудования. – Тяга к закрытым помещениям свидетельствует о наличии мании преследования, а любовь к крысам – об извращенности психики.

– Мишка, помолчи, – прервал диверсанта психолог, появляясь следом за инженером в тускло освещенном единственной лампочкой пространстве и оглядывая присутствующих. – Рад видеть тебя в целости, подполковник, – пожимая руку разведчику, проговорил он. – Не познакомишь ли нас с твоим напарником?

– Его величество Сан‑Ком, племянник нынешнего императора.

– Вот даже как. Переворот и реставрация власти, – ничуть не удивившись, произнес Гошар. – Извините моего товарища, ваше величество. Последние несколько дней он ведет себя несколько раздраженно. Я запретил ему портить ваше имущество.

Колдун возмущенно фыркнул.

– Где Шаман?

– По сети он не откликнулся, – ответил Каянов.

– Значит, его нет на Даре или слишком занят, – подвел итог Гошар.

– Мы будем что‑то делать или сидеть в этой дыре? – спросил Колдун.

– Кстати, давайте знакомиться, – не обращая внимания на выпад инженера, проговорил психолог.

– Это Колдун, – он махнул рукой в сторону инженера. – Непревзойденный специалист по уничтожению космодромов и орбитальных баз. Если ваше величество считает, что «Патриотический фронт» способен провести такую операцию на Даре, то вам стоит только сказать.

Имперец отмолчался, и Гошар продолжил свой монолог.

– Меня зовут Самум. В настоящий момент я принимаю командование группой на себя. Ваши знания местных условий учитываются и могут быть очень полезны. Если хотите высказаться или предложить свой вариант решения наших проблем, будем признательны.

– Сколько мы еще будем сидеть в этой норе? – раздраженно спросил имперец.

– Этого я вам сказать пока не могу. Ваш сопровождающий еще не сообщил мне о последних событиях, предшествующих вашему появлению здесь. Как только я получу эту информацию, мы совместно примем необходимое решение. Кстати сказать, до тех пор, пока вместе с нами находится, как вы выразились, в этой норе господин подполковник, я абсолютно спокоен за целостность наших шкур. Прошу меня простить за казарменный сленг. Одно время этого человека звали Королем подземелий, так что вас охраняло лицо не намного ниже по статусу, чем вы сами.

Сан‑Ком изумленно посмотрел в сторону Каянова, но тот только молча развел руками, подтверждая этим жестом правдивость сказанного.

До этого момента Самум стоял на ногах, будто подчеркивая уважение к имперской особе, с которой вел беседу. Теперь он сел, опершись спиной о стену, и кивнул разведчику.

С некоторыми дополнительными вопросами информация, переданная Каяновым, длилась не более пятнадцати минут.

– Итак, – резюмировал психолог, – на настоящий момент контрразведка империи имеет следы активных действий «Патриотического фронта» на двенадцати планетах.

– Очень активных, – поправил командира Колдун.

– Очень активных – на восьми, – согласился Гошар.

При этих словах Колдун поднял вверх большой палец.

– Кроме того, она получила косвенные доказательства, что на территории империи находится лицо, которое в той или иной степени руководит этой организацией. Силы этой организации крепнут. В дальнейшем они могут если и не привести к перевороту и абсолютно легитимному захвату власти, то доставить ныне существующей массу неприятностей.

– У контрразведки есть и прямые доказательства наличия в империи преемника, – вмешался Каянов. – Генетическая экспертиза посуды из ресторана, где обедал с И‑Фаром наш друг, безоговорочно подтвердит факт его присутствия.

– Мы можем на это пока только рассчитывать. И‑Фар мог и не сообщить о ее результатах.

– Сообщит обязательно. Он трус и карьерист одновременно. Тем более он не будет тянуть с сообщением. Эксперт, проводящий экспертизу, в курсе идентификации личности по ее результатам. Награду получит первейший.

– Опытный иллюзионист мог свободно провести полковника, тем более что контрразведчик не опознал Сан‑Кома, – невозмутимо продолжал Гошар. – Сейчас мы будем исходить из того, что главная задача нами выполнена частично. Мы отсрочили выступление объединенной эскадры, но пока не остановили экспансию.

– Говорил я тебе, что надо еще громче пошуметь, – возмущенно высказался Колдун.

– Сейчас мы должны усилить давление на императора и его окружение. Окончательно убедить, что трон под ним зашатался, и наследник престола реально претендует на власть. Пока не будет доказано, что на стороне Сан‑Кома стоит не горстка так называемых «патриотов» из низов, а люди, облеченные реальной властью, имеющие огромные деньги и возможности, ситуацию мы не изменим.

– А как же Ю‑Сим? Мы ведь его здорово подставили, – спросил имперец.

– Многоликий может от всего откреститься с его‑то оперативными возможностями. Если на него даже и пало подозрение, то просто отправить в отставку начальника имперской разведки не удастся. Таких людей убирают совсем, но я что‑то не слышал о его скоропостижной кончине.

– Так, может, нам устроить покушение, чтобы до него дошло, что пора менять хозяина? – спросил Колдун.

– Мысль интересная, кроме одного маленького нюанса. Боюсь, что даже император не знает, где и когда будет Ю‑Сим в течение следующего часа.

– Что вы конкретно предлагаете? – спросил Сан‑Ком.

– Я сейчас хотел бы узнать, какие общественные развлечения вы больше всего предпочитаете? – озвучил свое желание психолог.

– Офицерское казино.

Гошар, не скрывая своего отношения к сказанному, поморщился.

– Чемпионат империи по слею всегда стараюсь смотреть с трибун.

– Еще.

– Люблю скачки на стагах.

– Это что‑то типа нашего ипподрома, – видя, что психолог не понял ответа, пояснил Каянов.

– Поподробнее, пожалуйста, – попросил Гошар.

– Разница в том, – проговорил разведчик, – что у них разрешена борьба во время движения между жокеями. Для этого у каждого имеется бол, палка длиной в наш метр. Ею можно бить обгоняющего тебя стага или его наездника. Вид соревнований – явный отголосок старых рыцарских традиций.

– Насколько он популярен среди власть предержащих?

– Очень популярен, – проговорил Сан‑Ком. – Многие из высшего общества имеют своих стагов и всадников. Ставки на тотализаторе достигают миллионов гомов. Фанаты на крупные соревнования прилетают с других планет, привозя своих игроков.

– Миша, поройся в сети, мне нужно взглянуть на эти соревнования.

– Незарегистрированный пользователь, – предупредил Каянов, видя, что инженер достает копайзер.

– У него все зарегистрировано, – успокоил Гошар. – Не зря же он тут скакал с планеты на планету больше месяца.

– Вот смотри, – разворачивая голоэкран, проговорил Колдун.

Ролик из сети демонстрировал гонку животных, чем‑то отдаленно напоминающих земных верблюдов. Всадники активно наносили удары болами не только по бокам своих скакунов, но и отчаянно лупили всех пытавшихся обогнать соперников и их четвероногих носителей.

– Прокрути. Мне необходимы общие планы этого действа, – потребовал нетрац.

Картинка замелькала быстрее и вскоре продемонстрировала имперский ипподром с высоты птичьего полета, который почти не отличался по своей архитектуре от обычного аналогичного строения, принятого в Федерации.

– Останови, – прозвучала команда.

Экран замер.

– Расскажите, ваше величество, что и где здесь расположено, – попросил Гошар.

– Здесь содержатся животные, – ткнув пальцем в экран, пояснил имперец. – Здесь – раздевалки для седоков и медицинский блок. Открытая часть трибун – для обычных посетителей. Среднюю часть, под козырьком, с установленными столиками, обычно занимают зрители с достаточно солидным достатком. На самом верху – три застекленные ложи, туда допускаются только высокопоставленные особы.

– И кто это может быть?

– Губернатор планеты, мэры городов, приехавшие посмотреть соревнования, генералитет, владельцы больших компаний.

– Почему остекление зеркальное?

– Безопасность, – ответил Сан‑Ком.

– Отключить можно?

– Наверняка.

– Колдун, займешься.

– Сделаю, только объясни, что ты задумал?

– Хочу показать претендента на престол в окружении своих сторонников.

– О том, что они сторонники, присутствующие, естественно, не догадываются.

– Конечно, нет.

– Не пройдет, попахивает авантюрой, – возразил Каянов.

– Ну почему же. Молодой горячий политик решил продемонстрировать соратникам свою силу, смелость и возможности. Мне кажется, это в стиле нашего величества, – проговорил Самум, глядя на имперца. – Да и место встречи не вызывает подозрений. Все собрались по своему желанию, никто никого не предупреждал и не оповещал.

– Вы хотите, чтобы я пошел в ложи? – спросил Сан‑Ком. – Но меня же узнают и арестуют.

– Никакого риска, ваше величество. Охрану и всех присутствующих я беру на себя, – сообщил Самум. – Гарантирую, что даже если появятся войска, они не смогут вас арестовать.

– Почему?

– Да потому, что все тридцать тысяч человек, находящихся на ипподроме, встанут на вашу защиту.

– Что‑то из фокусов с пси‑установками? Но их на территории ипподрома нет.

– Это моя тайна, но все будет так, как я сказал.

– Во всем этом есть еще один положительный для нас фактор, – задумчиво произнес Каянов.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Колдун.

– Я так понимаю, – глядя на Самума, пояснил разведчик, – видеопленка встречи с соратниками претендента на престол попадет в контрразведку.

Нетрац утвердительно кивнул.

– Большинство тех, кто был в ложах и общался с ним, будут арестованы. Особо церемониться с ними не будут, – продолжал Каянов. – Для ареста самых неприкасаемых будет сделан запрос самому императору, и, естественно, ему покажут пленку в качестве доказательства. Получив высочайшее согласие, часть из неприкасаемых тоже будет задержана, но другая, используя свои связи при дворе, скроется, тем самым косвенно подтвердив свою вину.

– Этих людей позже придется найти и действительно сделать своими сторонниками, но это уже не наша задача. За ними потянутся и другие. Безопасная жизнь в империи, какую бы высокую должность ты ни занимал и в каких бы отношениях ни находился с императором, заканчивается, и это будет понимать каждый, – закончил мысль Самум.

– А Ю‑Сим? – спросил Колдун.

– Он скроется в первую очередь. Император после демонстрации ему записи встречи будет в таком гневе, что не примет никаких других оправданий и доказательств, – высказал свое предположение психолог. – Миша, посмотри, когда у нас ближайшие скачки.

– Через четыре дня, – сообщил Колдун, считывая информацию с экрана голографа.

– Отлично. У нас есть время еще раз все просчитать и подготовиться. Возможно, к началу операции и Шаман появится, – подвел итог Гошар.

– Костя, – обратился он к Каянову. – Тебе придется выйти на связь с О‑Коном и немного попудрить ему мозги. Сообщишь, что имел контакт с представителем «Патриотического фронта». Обсуждался вопрос о возможности нанесения удара силами солидной группировки космофлота солнечников по наименее защищенному сектору империи. Сообщи, что связь затруднена. Ты находишься под постоянным контролем. Из состоявшегося разговора можно сделать вывод, что Сан‑Ком на Даре, и вскоре у него состоится ответственная встреча по решению этого вопроса.

– Они могут установить наблюдение за наиболее информированными источниками. А если кто‑то из них будет на ипподроме?

– Вот поэтому ты и проведешь разговор, когда наша операция на скачках будет завершена. Просмотрев съемку, они убедятся, что ты на их стороне. Информацию до тебя довели поздновато. Да и выйти на связь ты сразу не смог. Доверия тебе будет больше, а следовательно, можно будет при необходимости протолкнуть через тебя серьезную дезу. Осторожно поинтересуйся, как решается вопрос с твоей безопасностью. Что по твоему розыску предпринимает разведка?