Текст книги "Нетрацы. Тетралогия"

Автор книги: Николай Раков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 66 страниц)

Транспортник ощутимо вздрогнул. Ракета взорвалась в непосредственной близости. Вторая, не сработав, прошла мимо.

– Пытаются бить по дюзам. Боятся зацепить генерала, – пояснил действия противника психолог и тут же без остановки добавил: – Командир, справа мины. Доверни на два градуса ближе. Вот так. Мы пройдем впритирку. Хвосту останется либо скорость сбрасывать, либо по большой дуге идти. В любом случае выигрыш во времени.

– Куда ты полез, дурашка, – прокомментировал он действия одного из преследователей. – Приготовься, сейчас рванет.

Корабль тряхнуло так, что если бы не страховочные ремни, угонщики повылетали бы из кресел.

– Одной проблемой меньше, – сообщил Самум. – Выходим на прямую. Выдерживай точно сорок. Вход в прыжок через шестьдесят три секунды. Сирена, почему замолчала. Пугни нахала. Он хочет с нами в одном режиме в прыжок войти, чтобы след взять.

– Не отстает. Я ему уже бок расковыряла.

– Плевать он хотел на эти царапины. Сеть сбрось, сеть.

– Где она?

– Проехали. Уже не успеваешь. Левую педаль вниз два раза.

– Сделала.

– Предохранительный колпак на рукоятке.

– Откинула.

– По моей команде торпеды на самоподрыв. – Он выдержал паузу: – Давай.

Транспортник основательно толкнуло в корму. В рубку донесся тревожный скрип и на несколько секунд потухло освещение.

– Все, мы в режиме прыжка, – откидываясь на спинку кресла и снимая руки с пульта, сообщил Шаман.

– Вы – герои, мальчики, – донесся по громкой связи усталый голос Сирены, – а я здорово боялась.

– Если меня покормить, я и не такое могу насовершать, – прорезался из трансляции голос Колдуна.

– Миша, у тебя там все в порядке?

– Как у мамы в курятнике.

– Этот как?

– Яйца в целости, потому что кур нет.

– А если я про машину спрашиваю?

– Я про нее и говорю, только образно. Обо мне ведь все равно не спросят.

– Закрывай там все и выдвигайся к нам. Не попутай камбуз с рубкой.

– Умеете же вы испортить настроение, – проворчал Колдун, отключаясь.

– Сирена, тебя ждем.

– Уже иду, – раздалось в наушнике оперативной связи.

Через три минуты группа в полном составе расположилась на мостике. Трое прихлебывали из упаковок, а Колдун, сделав несколько глотков, поднял с пола упавший пакет и, разорвав упаковку, с урчанием поглощал ее содержимое.

– У нас восемь часов прыжкового времени, – произнес Шаман, дождавшись, когда инженер кончит жевать. – Сейчас разделимся. Я иду с Сиреной. Самум, ты с Колдуном. Проводим тщательную зачистку. Кстати, насколько я понимаю, с этим и связаны наши последние неприятности. – Он выразительно посмотрел на девушку и, когда она, подтверждая его слова, утвердительно кивнула, продолжал: – У вас третья и четвертая палубы. Идете сверху вниз. У нас вторая и первая, идем снизу вверх. Перекур пятнадцать минут, отводится на изучение схемы корабля.

– А как насчет…

– В виде сухпая на ходу или за счет сна. А еще, я где‑то слышал, что колдуны сотни лет могли не есть.

– Истинная правда, командир. Древние предания донесли до нас такие возмутительные факты издевательства над организмом. Но тобой пропущена одна существенная деталь. Они не ели, когда находились в заточении или спали, а в остальное время были чревоугодниками. Позывной дал мне ты. Нарекая Колдуном, запамятовал глубокий смысл народной мудрости. Имя есмь суть твое.

– Есть радикальное решение этой проблемы, – вмешался в разговор Самум. – При этом ссылка нашего друга на древние предания будет еще раз обоснованно подтверждена.

– Говори, – разрешил Шаман.

– Отдай мне Колдуна на полчаса. Я с ним немного поработаю. Все его таланты будут полностью сохранены, но он каждое мгновение будет знать, что находится в узилище. А следовательно, согласно колдовским канонам, обязан не есть. Или другой вариант. Он будет уверен, что всегда сыт. Подождем пару веков. Проверим предания старины глубокой.

– Что скажешь, Колдун?

– В древности еще говаривали, что большой грех водиться с черными магами и нечистой силой, поэтому я выбираю: за счет сна. Для вас же объясню, что сна на голодный желудок не бывает.

– Мне послышалось или он неодобрительно высказался о черных магах и нечистой силе? – намеренно кося глазами, спросил Самум.

– Забудь. Что только не скажет голодный. Неадекватен, значит, прощен.

– Я больше не буду ремонтировать ваши самобеглые телеги, ходите пешком, коварные нетрацы.

Сирена, слушая этот разговор, сложилась пополам, давясь бесшумным смехом.

– Все. Начали подготовку, – закончил Шаман, сам не удержавшийся от улыбки. – Самум, давай схемы на экран.

Подготовка к зачистке для тренированной памяти диверсантов не заняла много времени, так что, уходя с мостика, Колдун еще дожевывал содержимое второй упаковки.

– Теперь рассказывай, что там у тебя произошло и почему ты нарушила мой приказ, – спросил Шаман у Сирены.

– Ты приказал мне отслеживать возможное перемещение противника по коридорам. В общем, мне показалось, на одном из экранов нашего уровня что‑то мелькнуло. Я пошла выяснить.

– Не пошла, а полетела, а я приказывал вернуться.

– Командир, ведь ничего не случилось. Я хотела как лучше, да и приказа твоего не слышала.

– Хорошо. Продолжай.

– В коридоре никого. Начала осматривать каюты. Увидела на палубе кровь. Пошла по ее следу, а он привел в генеральские апартаменты. Дверь открыта. Тихо захожу. Во второй каюте у стола, на котором стоит блок связи, лежит штурмовик и поднимает на меня пистолет. Хорошо, мой в руке был. Вот, собственно говоря, и все. Он что, успел сигнал подать?

– Успел. Благодаря ему, нам на хвост сели лидеры. А если бы он тебя убил?

Девушка молча пожала плечами.

– Хорошо. Пойдем посмотрим что и как, а потом займемся зачисткой.

Они покинули мостик, прошли по пустынному коридору и Сирена остановилась у одной из дверей, показывая пальцем на палубу. На светло‑сером пластике покрытия пламенела капля крови, через два метра еще две.

Шаман двинулся по следам, которые привели к двери с имперской монограммой. Войдя в помещение, он внимательно огляделся. Картина событий, нарисованная Сиреной, полностью соответствовала тому, что предстало перед его глазами. Мертвый штурмовик с пулевым отверстием во лбу, мундир которого в области живота был пропитан кровью. Его левая кисть, лежащая на ране, и откинутая правая, сжимавшая пистолет. На столе над трупом раскрытый, но выключенный блок связи.

– Ты отключала?

– Я. Подумала, что он в качестве маяка может работать.

Шаман понимающе кивнул и внимательно, не двигаясь, оглядел каюту. По всей видимости, это был кабинет Сан‑Я. Массивный стол с голографом и небольшим пультом связи. Мягкое кресло с высокой спинкой. Ковер на полу и массивный сейф в углу. Над креслом портрет императора.

«Обстановка достаточно спартанская для Шепчущего его величества, – мелькнуло у него в голове. – Взглянем на остальные каюты».

– Оставайся здесь, – проговорил он. – Я немного осмотрюсь.

Спальня поразила изяществом и красотой отделки, и он, с порога осмотрев ее, закрыл дверь. Гостиная была достаточно большой, чтобы в ней могли свободно разместиться человек пятнадцать. Дорогая мебель. Шикарная отделка стен. Огромный бар, раскрыв дверцы которого он обнаружил большой набор вычурных бутылок всех цветов и размеров, а на специальной полке фужеры розового стекла, обрамленные металлом серебристого цвета с прекрасной гравировкой. Санузел и ванна блистали чистотой перламутра. Стенки вырезанной из единого куска благородного камня раковины искрились каплями влаги. Во всем была гармония и изысканность.

– Ты что‑нибудь здесь трогала? – вернувшись после осмотра, спросил Шаман.

– Нет. Я только и успела разобраться с этим и отключить аппаратуру, как ты приказал идти на пост ведения огня.

– Пошли. Тут нам больше нечего делать. Займемся зачисткой. Жаль, что ты на несколько секунд опоздала.

Еще в течение часа они бродили по кораблю, закрывали и открывали двери кают и других помещений, осматривая их. Прощупывали вентиляционные шахты биолокатором. Противник был либо парализован, либо не обнаруживался системой поиска по причине смерти.

Когда они вновь собрались на мостике, Самум на вопросительный взгляд только покачал головой.

– Все чисто, – проговорил он, подтверждая свой жест.

– Хорошо. Я думаю, всем отдых не повредит. Колдун, ты побывал на камбузе?

– Еще нет.

– Тогда давайте хорошенько закусим. Специалист нам поведал, что сна на голодный желудок не бывает. Потом каждому по пять часов. Колдун, ты спишь у себя. Мы на мостике. Вопросы. Нет вопросов. Тогда пошли.

Они действительно устали и почувствовали это только тогда, когда, насытившись, поняли, что идти никуда не хочется. Первым поднялся Колдун, молчаливо кивнул и, через три минуты сообщив, что добрался до машинного отделения, отключился.

Вернувшись на мостик и раскинув кресла, троица практически сразу провалилась в глубокий сон.

Глава 11

Звезды опять весело перемигивались на штурманском экране голографа. Самум, взяв пеленги, поднял вверх большой палец. Они успешно пришли в пятый сектор, не встретив в абсолютной темноте прыжка аномалий, способных забросить корабль на миллиарды километров в сторону, где великий дух космоса бывает раз в тысячу лет.

– Куда теперь? – спросил психолог, поворачиваясь к сидящему за капитанским пультом Шаману.

– Самой короткой дорогой на губу, – весело ответил капитан корабля, перемещаясь в пилотское кресло.

– Куда, куда?

– На гауптвахту. Лузгин обещал по прибытию целых двадцать суток.

– Добрая душа наш полковник. Я ему по прибытию Шип‑Топа подарю. Спорим, что он в своем кабинете и нескольких часов не просидит. А там совершим обмен – ему кабинет, тебе свобода. Когда это мы своих бросали?

– Не возражаю, подари. Только думаю, отошел он уже. Так что курс на базу.

– Считай уже, – проговорил Самум, отворачиваясь.

Повозившись в пилотском кресле и устроившись поудобнее, Шаман начал систематизировать в голове события, произошедшие на Сохаре. Впереди маячило самое неприятное – составление отчета о рейде. От этого дела его оторвал вызов Сирены, устроившейся после завтрака на посту управления огнем.

– Командир, у нас гости, – прозвучал из трансляции ее слегка взволнованный голос.

Щелкнув двумя тумблерами, он включил экран локатора кругового обзора. В одном из его секторов блеснула, а потом загорелась уверенным светом точка цели. К ним приближался корабль и не просто звездолет, а лидер с охраной генерала Сан‑Я, о чем бесстрастно сообщил бортовой классификатор.

– Хотя мы просчитали и это вариант, все‑таки жаль, что он нам выпал, – проговорил Шаман. – Все знают, что надо делать, – закончил он.

– Может, генерал прислал их за своим гардеробом, – спросил Самум.

– Нет. Слуги прибыли, чтобы восстановить лицо господина.

– Так мы по нему вроде не били, – присоединился к разговору по громкой связи Колдун.

– А ведь шанс у нас был, – напомнила Сирена.

– Давайте отдадим им генеральские штаны. Он их оденет и не будет позора. А эти лохотники сообщат, что нас уничтожили.

– Все, закончили треп, – прервал шутников Шаман. – Поговорить поговорим, как и запланировали. Сирена, активируй комплекс, чтобы они это знали.

– Уже вчера.

– Колдун?

– Готов.

– Самум, связь.

– Сейчас, командир.

Перед пилотским креслом развернулся голоэкран, плоскость которого пока рябила.

– Есть связь.

Экран мигнул и на нем появился гаюн с полковничьими погонами на плечах.

– Ну что, попались, проклятые солнечники. От меня еще никто не уходил. Сдавайтесь сейчас же, а то уничтожу.

– Что за бред несет этот солдафон, – прозвучал в наушнике оперативной связи голос Самума.

– Так мы ждем, чего тянуть.

От такого предложения полковник потерял дар речи. Дважды беззвучно открыв и закрыв рот, он начал страшно ругаться.

Шаман терпеливо ждал, а когда тот немного выдохся и стал повторяться, прервал его.

– Полковник, вы знаете, почему я летел в этот сектор?

– Мне это безразлично.

– А я думаю, что собственная жизнь безразличной быть не может. Поэтому хочу вам сообщить, что в этой точке меня ждут два наших крейсера, и я как миролюбивый человек, не желающий вашей смерти, предлагаю вам сдаться.

На пару секунд гаюн замолк, пытаясь понять, что ему предложили, а потом разразился приступом смеха.

– Ну и где же ваши крейсеры, я с нетерпением их жду. Чем больше пленных, тем больше награда.

– Хорошо, тогда давайте подождем их вместе.

В очередной раз наступило молчание.

Неподвижная фигура диверсанта, замершая на экране, видимо, какое‑то время гипнотизировала гаюна, но потом вызвала приступ бешенства.

– Если вы сейчас же не сдадитесь и не откроете шлюз, то я расстреляю ваш корабль, – брызгая слюной, закричал он.

– Полковник, вы на борту один или вместе с экипажем?

– Что за идиотский вопрос.

– Я надеюсь, члены экипажа умные и достойные солдаты?

– Нам доверена жизнь представителя самого императора и мой экипаж лучший во флоте, – с пафосом сообщил гаюн.

– Как вы думаете, ваши офицеры достойны получить командование кораблем?

– Многие из них готовы стать капитанами, но что вы хотите этим сказать, грам вас забери.

– Один из ваших офицеров тут же займет ваше место, как только командование узнает от него, что вы расстреляли корабль в тот момент, когда находящиеся на нем преступники хотели сдаться. Я уже не говорю о генерале Сан‑Я, который поблагодарит вас отдельно, за то, что вы уничтожили его имущество на очень значительную сумму. Так что, выбирайте, полковник. Мы ждем наших крейсеров, вы нас расстреливаете или принимаете нашу капитуляцию.

Вновь в динамиках наступила длительная тишина, прерванная слегка растерянным вопросом имперца.

– Так вы сдаетесь?

– Я открываю внешнюю дверь шлюза. Подходите и подавайте переходной модуль. Только прошу осторожней, можете побить посуду генерала, она стоит несколько сотен тысяч ваших гомов.

Самум переключил работу внешних камер на большой экран и стало видно, что лидер стал медленно приближаться к транспортнику.

– Отличная работа, командир. Этот индюк, которого ты несколько раз окунул, совсем потерял голову.

– Если бы он вспомнил о высадке призовой команды, у нас было бы больше хлопот, – добавил по оперативной связи Колдун.

– Он уже боится говорить. Самогипноз проигравшего в споре. Надо быстрее его закончить, вот и принимает навязанное решение, не замечая этого, – пояснил психолог.

– Как только он начнет выдвигать модуль, начинаем эвакуацию. Самум, может понадобиться устойчивая связь с рубкой.

– Обеспечу.

– Сирена, отключай комплекс и пошла.

– Выполняю.

– Самум, уходи. После твоего сигнала о подключении уйду я.

– Колдун, включай свое хозяйство.

– Включил. Исчезаю.

– Полковник, осторожно. Ваши люди могут выполнить маневр аккуратно? Мы готовы вас принять, внешний люк шлюза открыт.

Гаюн промолчал, уклонившись от очередного поражения в словесной дуэли.

Медленно текли минуты. Наконец на пилотском пульте замигала контрольная лампочка.

Шаман на секунду выключил экран и, активировав кольцо индивидуальной голограммы, покинул пилотское кресло. В генеральском шатле двумя палубами ниже он был ровно через полторы минуты.

– До касания переходного модуля две минуты, – доложил Самум.

– Что полковник?

– Пока молчит.

Шаман впился глазами в экран, на который камерами демонстрировалась стыковка с лидером. Вот двадцатиметровый рукав переходного модуля коснулся борта транспортника и присосался к его обшивке. В это же мгновение распахнулись крышки люков и два мощных манипулятора для швартовки в космических доках дотянулись до лидера, зацепившись за его боевые башни.

– Не быть тебе генералом, – произнес Колдун и рванул на себя рычаг экстренного старта.

Заряды выбили крышку аварийного люка, а катапульта выбросила шатл в пространство.

Инженер, казалось, не заметил перегрузки. Стабилизировав небольшое вращение, он тут же увеличил тягу основных двигателей и транспортник с лидером прыгнули куда‑то вверх экрана.

– Включаю отсчет, – проговорил он, и в нижней части экрана замелькали, сменяя друг друга, значки имперского цифрового ряда.

Внешние иллюминаторы шатла почернели от фильтров, экран потускнел и теперь можно было только гадать, где находятся сцепившиеся корабли. Когда мигание бежавших цифр прекратилось, в центре экрана вспыхнула яркая точка и начала быстро расти. Шатл обгонял разрастающееся ядро взрыва и, не дойдя до краев экрана, светлое пятно начало съеживаться и потухло.

– Ну и куда мы теперь? – сбрасывая максимальную тягу, спросил Колдун.

– С этого момента можешь считать себя в отпуске, – ответил Шаман.

– А если серьезно.

– Куда уж серьезней. Мы же это обсуждали. Делать робинзонам нечего. Все как в отпуске. Хочешь – спать ложись. Можешь лететь куда хочешь, слова не скажу. Купаться, тоже пожалуйста, за бортом космический океан. Будешь знать, как шантажировать командира.

– Ну тогда я выпью.

Инженер вынул из внутреннего кармана комбинезона фляжку и с видимым удовольствием сделал несколько основательных глотков.

Когда он оторвался от горлышка, Самум, сидящий рядом, потянулся к ней, но Колдун убрал ее из зоны досягаемости.

– Скажи, командир, а этот тип тоже в отпуске?

– Нет. Он сегодня в увольнении.

– Ага, значит, ему выпить можно.

– Естественно.

– Вот тогда и скажи ему, пусть сбегает в ближайшую лавку и купит себе спиртного и на мою долю прихватит. Я его тут подожду. – И Колдун сделал еще пару маленьких глотков.

– Предлагаю устроить небольшую пирушку, – хитро высказался Самум.

– Но каждый приходит со своей бутылкой, – ехидно ответил Колдун.

– А как насчет отвальной по случаю отпуска, – поинтересовался Шаман.

– Отпускник уже уехал. Вот с девушкой я выпью. – И Колдун протянул Сирене свой сосуд.

– Мужчина, прекратите приставать, – включилась в игру Лена. – Приличная девушка не будет пить всякую бурду.

– Послушай, красотка, не стоит принимать поспешных решений. Тебе предлагают генеральский Когетти пятидесятилетней выдержки. Что ты на это скажешь?

– Так вы генерал? – что‑то учуяв, спросила Сирена, осторожно потянув носом.

– Я был у него в гостях, – скромно сообщил угощающий.

Девушка выхватила фляжку и, еще раз потянув носом, сделала приличный глоток.

– Знаешь, командир, – проговорила она, пряча фляжку за спину, чтобы до нее не дотянулся Колдун, – этот ворюга путает не только рубку с камбузом, но и машинное отделение с генеральскими апартаментами. Он утянул у генерала что‑то очень вкусное. – И она сделала еще один глоток.

– Это военный трофей победителя, – гордо сообщил инженер. – А за ворюгу ответишь.

– Трофеи принадлежат всем, – безапелляционно проговорил Шаман, забирая фляжку у девушки и прикладываясь к горлышку.

Самум с Сиреной внимательно наблюдали за дегустатором, но тот удивленно отнял фляжку ото рта и потряс ею в руке. Все трое услышали характерный звук плещущейся жидкости. Шаман сначала осторожно наклонил, а потом полностью перевернул сосуд вверх дном. Из открытого горлышка не упала даже капля. Встряхивание тоже ничего не дало.

– Колдун, это что за шутки? – спросил Шаман, потряхивая перевернутой посудиной.

Инженер оторвался от приборной доски, которую внимательно разглядывал и недоуменно уставился на командира.

– Я спрашиваю, где твой Когетти?

– Фляжка у вас. Все выпили. Мне, конечно, не оставили и еще претензии предъявляют. Совести у вас нет, ребята.

– Да было там что‑то. Даже плескалось. Да и по весу чувствуется, что почти полная, – недоуменно проговорил Шаман, встряхивая сосуд, не издавший при этом ни звука.

– Она из тосина, поэтому тяжелая. Дай сюда, – протянул руку Колдун и, получив фляжку, встряхнул ее.

Все услышали характерный всплеск, а хозяин, сделав пару глотков, оторвался от горлышка и, вытирая губы, проговорил:

– Спасибо, что немного оставили. – И стал засовывать посудину себе в карман.

– Миша, будь человеком, прекращай свои шуточки.

– Это ваши шутки, командир, грубы и бестактны. Вы обидели мою тонко чувствующую натуру. Сосуд с божественным напитком отказался сотрудничать с вами. Не жалуйтесь. Мне хочется ответить словами недавно почившего полковника. От меня еще никто не уходил. Тем более с моей выпивкой.

– Ладно, погорячился, сдаюсь, – поднимая руки, проговорил Шаман. – Отпуск отменяется, но трофеи делятся.

– Согласен, – ответил Колдун, протягивая фляжку обратно.

– Вовремя вернулся в строй. Похоже, сейчас у всех будет чем заняться, – вмешался Самум и, обращая внимание, постучал ногтем по экрану локатора, где бежала яркая точка цели.

– Судя по массе и скорости, связник или разведчик, – бросив взгляд на приборы, сообщил инженер и, улыбнувшись, добавил: – Наш разведчик.

– Боря, давай связь и позывной, а то эти разведчики сначала стреляют, чтобы не ошибиться, а потом начинают разбираться кто и зачем.

Самум утопил клавишу на пульте и отчетливо произнес:

– Говорит шатл, здесь двенадцать‑двадцать четыре, песчаные волки. Повторяю двенадцать‑двадцать четыре, песчаные волки. Дайте обратный канал.

– Двенадцать‑двадцать четыре, вас приняли, – прозвучал спокойный голос из динамика. – Опознавательный для сектора сто пятьдесят седьмой. Приказываю заглушить двигатель. Даю видеоканал.

Экран в шатле мигнул и на нем появилось худощавое лицо человека, внимательно вглядывающегося в лица диверсантов.

– Мне нужен двенадцать…

– Сорок восемь, – добавил Шаман.

– Отлично, ребята. Поздравляю с прибытием. Можем вас принять на борт по одному. Вашу коробку придется бросить. Собирайтесь. Как подойдем, подам рукав. Кстати, не поясните, что за шум тут был час назад.

– Вычеркнули лидера из списков имперского флота, – ответил Самум.

Разведчик покачал головой и отключился.

– Командир, почему твои обещания так быстро усыхают? – поинтересовался Колдун.

– Как это усыхают?

– Всем обещал два крейсера, а пришел только разведчик. Не поспать, не пожрать, не помыться. Тесновато у них.

– Твою персону ждут в трех секторах, да и то с вероятностью процентов в пять. Если адмирал и выделил одно корыто, то это еще хорошо. Мы эвакуацию не заказывали. Ребята Лузгина наверняка отследили взрыв на космодроме. Вот полковник и направил в сектор свой корабль для подстраховки, вдруг мы проявимся. И еще. Я обещал верховному жрецу Босу вернуть на Сохара кристалл памяти. Мне нужно знать сейчас, могу я рассчитывать на вашу помощь или нет.

– Там знания целой цивилизации, обогнавшей нас, возможно, на миллионы лет, – задумчиво проговорил Самум.

– Именно поэтому его и надо вернуть. Информация, заложенная в кристалле, это все равно что граната в руках неандертальца. Предмет опасен для самого владельца. Кроме того, сейчас кристалл в руках предателей Союза и это опасно вдвойне.

– С этим доводом я согласен, но если подключить разведку, все можно сделать быстрее и эффективнее, – возразил психолог.

– А какая разница. Политики и по ту и по эту сторону мыслят практически одинаково. Если у Союза и нет имперских амбиций, то они либо могут появиться, либо может быть совершена научная ошибка. Ты готов отвечать за судьбу цивилизации? Я нет.

– Ты уже принял решение за ее судьбу.

– Мы не жалеем о том, чего не знаем. Я исхожу из принципа «Не навреди».

– Но те, у кого сейчас камень, могут знать или догадываться о его действительной ценности.

– Именно поэтому надо все сделать очень быстро. Кристалл в их руках – это доказательство факта предательства, а мы живые и опасные свидетели.

– Думаешь…

– Уверен. Как только станет известно, что мы вернулись, на нас начнется охота. Гаюны знали, куда и зачем отправляется группа. Вывод сделай сам. Кстати, доказательств наличия кристалла и его свойств у нас тоже нет.

– Ну что ж, значит работаем, Витя, – подвел итог Самум.

– Так что, отпуск отменяется? – спросил Колдун, внимательно слушавший разговор.

– Наоборот. Отпуск продляется и мы сопровождаем заболевшего Бориса на лечение. Да и мне здоровье поправить нужно. Ранение в голову вещь не шуточная.

– Чувствую, что с вами отдохнешь.

– Ты предпочитаешь, чтобы тебя отправили в отпуск навечно? – спросил Самум.

– Я предпочитаю, чтобы отпуск был отпуском, поэтому отдыхать поеду с вами. Кажется, нам предстоит увлекательный отдых.

– Что скажешь, Сирена, – спросил Шаман, и все трое посмотрели на молчаливую, как будто съежившуюся девушку.

От вопроса она вздрогнула, обвела взглядом лица мужчин и пожала плечами.

– Я как все.

Шаман, будто закрепляя состоявшийся договор, поднял фляжку в молчаливом жесте и, сделав пару глотков, передал ее девушке. Когда сосуд, обойдя круг, вернулся к командиру, все почувствовали легкий толчок. Экран засветился и на нем появился капитан разведчика.

– Прошу на борт, господа.

– Капитан, в шлюзе вы встретите нас лично и проводите в отдельную каюту. Ваш экипаж не должен нас видеть и знать, сколько человек принято на борт.

– Хорошо, сделаю.

– О позывных забыли, – предупредил Шаман. – По одному на выход.

По тесному рукаву переходного модуля они перебрались в разведчик и, никого не встретив, прошли его узкими коридорами в каюту.

– Какие новости, капитан, и сколько нам лететь до базы? – спросил Шаман, когда дверь в каюту была закрыта, а капитан устроился на уголке нижней полки.

– Воюем, – нейтрально ответил тот. – До базы трое суток. Сделаем всего два прыжка.

– На выходе из второго обеспечите мне закрытый канал связи с третьим и, не сочти за труд, принеси несколько упаковок сухпая.

– Что‑нибудь еще?

– Нет, спасибо.

Капитан встал, положив на полку небольшой черный цилиндр прибора персональной связи.

– Вдруг понадобится, – пояснил он. – Мой личный канал.

Шаман кивнул.

* * *

Трое суток, проведенных в добровольном заточении, пролетели для группы незаметно. Шаман не хотел задерживаться на базе и по этой причине совместно с Самумом готовил отчет о проведенной операции на персоналке психолога. Когда, по их мнению, все нюансы были учтены, с ним ознакомили Колдуна и Сирену. Колдун только кивнул, а девушка сделала пару замечаний, которые не были учтены отцами‑командирами. Колдун ел, отсыпался впрок, а в периоды от сна и еды все время что‑то выстукивал на своем инженерном карманном блоке. Сирена всю дорогу была задумчива и либо молча лежала на полке, либо медитировала по методике, подсказанной психологом.

Условный стук в дверь каюты оторвал диверсантов от их занятий. Колдун проснулся, Самум оторвался от игры на персоналке, Шаман с Сиреной прервали тренировку по псиконтакту.

Психолог открыл дверь и капитан разведчика, войдя, поставил на столик переносной центр связи.

– Разберетесь? – спросил он.

– Спасибо. Можете идти, – ответил Шаман.

– Связь через пару минут, – сообщил, выходя, капитан.

Самум развернул голоэкран, подключил к центру шифроблок с персоналкой и настроился на прием.

Ровно через две минуты экран, подернутый рябью, засветился и на нем появился полковник Лузгин. Оглядев собравшихся диверсантов, он понимающе подмигнул.

– Ну как командировочка, – спросил он. – Не скучно было?

– Встреча была горячей, но не гостеприимной. Стороны не смогли договориться и хозяева, я думаю, сильно расстроились, – ответил Шаман.

– Ну и понятно. Явились без приглашения да еще и нашумели на весь сектор, – с нотками порицания в голосе проговорил Лузгин. – Даже у нас было слышно.

– Вы ошиблись, господин полковник. Нами интересовался сам император. Сначала ждал в гости, потом прислал приглашение, – вставил Колдун.

– Скажите, какие скромные, – посерьезнел полковник. – Их ждали, а они и после приглашения не явились.

– Времени не хватило. По дому соскучились да и здоровье поправить надо – добавил Самум.

– У вас что‑то серьезное и срочное? – переходя на деловой тон, спросил Лузгин.

– Со здоровьем можно и подождать, а вот место встречи надо бы изменить – ответил Шаман.

– Не получится. Приказ адмирала доставить тебя лично. – И увидев гримасу недовольства, добавил: – Не злись. Нору я вам приготовил такую, что еще и благодарить будешь.

– Тогда у нас все. Сбросить материалы или подождем до контакта?

– Сбрось. Успею просмотреть и предварительно доложить. Пусть наверху думают. Да и мне будет над чем поразмышлять, – многозначительно закончил полковник.

Самум по кивку Шамана утопил кнопку передачи.

– Получил, – через несколько секунд проговорил Лузгин. – До встречи.

По экрану побежала рябь, и психолог начал отключать аппаратуру.

– Прибытие на базу через три часа, – услышали они по громкой связи объявление с мостика и поняли, что это сообщение для них.

Через полчаса их посетил капитан, принесший с собой десантную сумку‑чехол.

– У меня приказ высадить вас в третьем доке. Ваша маскировка, раненые и обожженные десантники. Здесь все есть, – он приподнял сумку и потряс ею. – У вас два часа. Маскируйтесь. После швартовки я приду за вами.

– Спасибо полковнику. Называется подготовил нору, – пробурчал Колдун, начиная раздеваться. – Если клизму сразу не поставят, то из ложечки кормить начнут молочной кашкой.

– Радуйся, если сразу на операционный стол не положат и не успеют отрезать что‑нибудь ценное, – поддакнул Самум. – Я лично без персоналки отсюда не уйду. – И он начал приматывать лентой мягкий прямоугольник копайзера к своему животу.

Тем временем Колдун примеривал, как ляжет его знаменитая фляжка на внутреннюю сторону бедра.

– Надеюсь, тут они меня щупать не будут, – проговорил он.

– Зря надеешься. Медперсонал в основном женщины. В первую очередь проверяют. Если у раненого там что‑то не так, то сразу добивают и в морг. Кому нужен такой мужчина, – сообщила Сирена.

– А я туда капитанский переговорник пристрою. Враз лучшая палата и три персональных сиделки, – парировал Колдун. – Это тебя куда подальше засунут, чтобы конкуренцию не создавала, там и своих хватает.

Тем временем Шаман вертел в руках гигантские десантные бриджи.

– Мне что, ремень под мышками затягивать, – растерянно произнес он. – Что у них поменьше размера не нашлось.

Он стал взглядом примериваться к бриджам Колдуна, но тот быстро заметил это и подтянул одежду поближе к себе.

– Командир, если размер не подходит, можно и без него, – посоветовал инженер.

– Как без размера. Они и так безразмерные.

– Я имел в виду, без штанов. Сгорели штаны. Не повезло герою.

Шаман уже разозлился на шутку товарища, но вовремя вмешалась Сирена.

– Командир, отрежь штанины, опали зажигалкой. Ноги забинтуем. Сойдет в лучшем виде.

Еще целый час по каюте неслись подначки, поношение руководства в лице Лузгина, просьбы добавить крови или грязи на те или другие места. Личного имущества, кроме Колдуна и Самума, никто не сохранил, но оперативная связь осталась у всех. Наспех был выработан код общения. Раненые могли бредить и связь позволяла обмениваться информацией.

Колдун потребовал, чтобы ему не забинтовывали рот, надеясь перекусить, хотя Шаман настаивал на обратном.

Группа выглядела очень живописно, если не сказать экстравагантно. По окончании маскировки все расположились на своих полках и, даже слегка устав.