Текст книги "Нетрацы. Тетралогия"

Автор книги: Николай Раков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 66 страниц)

Они тщательно осмотрели пол и стены. Следов крови или небольших фрагментов тела не обнаружили, зато весь пол был испещрен следами огромных ботинок гаюнов.

– Убор здесь ни при чем. Если защищались от него, то по крайней мере остались бы следы крови, – произнес Шаман.

– Патруль приехал после взрыва, – подтвердил Колдун. – На крупных осколках есть следы от обуви.

– А если патруль взорвал кольцо, в потом вернулся проверить результат своей работы? – спросил диверсант.

– Это не гаюны, – покачав головой, твердо заявил инженер. – Тот, кто это сделал, сильно рисковал. Замедлитель детонатора пятисекундный. Патрульный мог добросить гранату от входа, но, ударившись о кольцо или камень пола, она откатилась бы дальше, а эпицентр взрыва на том месте, где стояло кольцо. Гранату просто положили на нужное место, а потом доморощенный подрывник бросился бежать в ближайшее укрытие. Покинуть зал он не успевал и укрылся от осколков за одной из колонн. Кстати, если гаюны не полные слепцы, то они могли увидеть наши следы, когда мы тут были в первый раз.

– Могли. Вот только вопрос кого и где искать, – ответил Шаман. – Меня сейчас больше интересует другой вопрос. Может, кто‑то не хочет, чтобы мы получили от фоков нужную нам информацию?

– О контакте через кольцо знали всего четверо. Значит, наш друг Крис нам совсем не друг, – сделал логичный вывод Колдун.

– Возможно, но это мы быстро проверим.

– У тебя есть еще варианты?

– У меня сомнение. Крис мог уже неоднократно подставить нас, но этого не случилось. Вокруг нас множество гаюнов, геммов. Есть еще фоки, не считая Убора из пантеона. Он мог проделать это, получив приказ, о мотивах которого мы ничего не знаем. Давай поищем следы того, кто это сделал.

Диверсанты в течение часа обследовали полутемное помещение храма, но следов подрывника не нашли.

– А можно что‑то сказать о времени взрыва?

– Судя по луже на полу у разбитого окна, прошло несколько дней. Этот ответ нам ничего не дает. Он довольно приблизителен, – ответил инженер.

– Я, кажется, знаю, кто может ответить на этот вопрос, – сказал Шаман.

– И кто?

– Гаюны. Наверняка их службой порядка зафиксировано время взрыва, раз сюда приезжал патруль.

– Точно. Самум выдавит из их базы информацию в два счета.

– Миша, на базе никаких вопросов Каянову, пока не установим, что к чему.

– Я что, вчера родился, – обиделся Колдун. – Тем более что потом ты и Самум вытащите из него все, что он не только сделал, но и собирается сделать.

Они уже двинулись к выходу, когда нетрац резко остановился и повернулся в сторону аналоя. В этот же момент раздался предупреждающий опасность крысиный писк.

– Миша, встань за моей спиной, – медленно с напряжением в голосе проговорил Шаман. – Убор здесь.

Колдун переместился за спину командира и нащупал рукоять бластера, но вспомнив, против кого имеет дело, усмехнулся и, расслабив руку, стал впадать в контролируемый транс, растворяя свою энергетику в энергетическом поле зала.

Через несколько секунд он сам почувствовал присутствие сущности резко возросшим волновым напряжением поля.

«Размажет по стене», – мелькнуло у него в голове, когда он подключился к полям Шамана.

Сколько прошло времени с начала выяснения отношений между командиром и сущностью, он не знал. Напряженность то возрастала, то резко спадала почти до нуля. Сейчас две биоэнергетические программы боролись друг с другом, доказывая свое право на ведущую роль в тандеме партнерских отношений, при этом проигрыш человека вел к его физическому уничтожению.

В какой‑то момент сознание вышло из подчинения Колдуна, в темноте замелькало множество искр и он начал падать в пропасть.

Очнулся Колдун от ощущения прикосновений чьих‑то пальцев к его вискам и, открыв глаза, увидел склонившегося над ним командира.

– Пора вставать, победитель злых духов, – улыбаясь, проговорил Шаман, приподнимая его за плечи и прислоняя спиной к колонне.

– Я уже здесь или где? – спросил инженер, чувствуя сухость во рту и слабость во всем теле.

– Ты вовремя подключился. Убор отвлекся, поглощая программу твоего «я».

– Значит, ему было приказано нас убить?

– Нет. Он потерял свой эгрегор. Тот, кто уничтожил кольцо, разорвал его связь с энергетикой пантеона. Сущность потеряла своего хозяина и была в свободном поиске. Пока он разбирался с тобой, я кое‑что в ней подкорректировал. Программа работает. Мы живы и теперь являемся хозяевами Убора.

– Ничего себе собачка на привязи. Получается, если я скажу: «Фас»…

– Эгрегор – это коллективное Я. Твой вывод верен, но с небольшой поправкой. Если мыскажем: «Фас»…

– Вот это я вляпался, – с кислой миной проговорил Колдун. – Ты же знаешь, терпеть не могу заседаний, споров и согласований. Возьми ты этого пса себе и командуй. У меня хватает своих игрушек, и у них более покладистый характер.

– Согласен. С этим я разберусь. Готов идти?

– Готов, – опираясь на плечо Шамана и поднимаясь с пола, проговорил инженер. – Ты только скажи этому Убору, чтобы больше не приставал. Ощущение такое, будто всего разобрали, а собрать по‑человечески не смогли и смазать забыли.

– Все у тебя в полном порядке. Знаю я тебя, хитрован. За смазкой слазай в свой задний карман и давай выдвигаться, нас уже заждались.

Колдун вынул знаменитую фляжку, спасшую совсем недавно жизнь диверсантов, и сделал несколько глотков.

– Теперь, кажется, полный порядок, – сообщил он.

Они уже двинулись к выходу из собора, когда инженер неожиданно остановился.

– Постой, – проговорил он. – Если Убор был тут, то он знает, кто подорвал кольцо.

– В момент взрыва здесь никого не было, иначе я бы это уже знал.

– Шаман, это была граната и ничего больше.

– Если ты это сказал, значит, так оно и было. Я в этом не сомневаюсь.

– Тогда как?

– Пока не знаю. Разберемся.

– А почему он не разорвал приехавший на взрыв патруль?

– Я думаю, что это связано с уничтожением кольца. Произошел большой выброс энергии, на какое‑то время нарушивший программу Убора.

– Ладно, пошли отсюда. Хотя чувствую, что‑то мы тут упустили.

Покинув собор, диверсанты, не особо торопясь, возвратились на базу.

– Как у нас с транспортом? – войдя в гостиную, сразу спросил Шаман у психолога.

– Билетов мне не продали, но места я все равно зарезервировал, – ответил тот. – Отбываем завтра после обеда.

– Отлично. Мы тут с Колдуном немного подсуетились. Чтобы для тебя не было неожиданностью, с нами полетит еще один товарищ.

– Фоки отдали нам Убора?

– Ты почти угадал. Мы его забрали с собой без их разрешения.

Самум от удивления присвистнул.

– Тогда рассказывайте.

– Нам и повезло, и нет. Кто‑то взорвал кольцо перехода в пантеон. Мне удалось изменить программу сущности, воспользовавшись скопированными полями эгрегора острова и тем, что я успел получить в пантеоне.

– Витя, такие шутки очень опасны, и ты это знаешь.

– А что было делать. Он какое‑то время колебался с началом атаки, вот и пришлось. Мишка перебросил мне свое биополе и чуть не поплатился за это. Я успел, а победителей, как говорят, не судят.

– Теперь вы у него будете на постоянном подсосе. Это же энергетический вампир.

– Какое‑то время справимся, а там навербуем сторонников, расширим эгрегор. И вообще не надо нас пугать, обратная связь тоже имеется. Мы ему. Он нам.

– А потом от его энергетики подхватите такую программу, что сказать страшно.

– Вот ты и будешь нас контролировать, чтобы не превратились в зомби или в каких‑нибудь мутантов.

– С завтрашнего дня каждый вечер проверка ваших биополей.

– Как прикажешь. Ты же у нас врач.

– Шаман, ты скажи ему, пусть проверит, – вмешался в разговор нетрацев Колдун, до этого молча воспринимавший ожидающие его перспективы.

– Что там еще проверять? – вновь настораживаясь, спросил Самум.

– Мы думаем, что кто‑то был против, чтобы мы получили информацию от фоков из пантеона.

– Этот кто‑то Каянов, – не выдержал долгого вступления инженер. – О том, что мы пойдем к ним второй раз, знали только четверо.

– Ничего себе вы сегодня прогулялись, – протянул психолог. – Час от часу не легче. Но это не такая уж проблема. Придет, разберемся.

– Разобраться надо по‑тихому. Сейчас залезь в базу службы порядка и проверь, когда они зафиксировали взрыв в соборе. Там был патруль.

– Узнаем, когда рвануло, будем знать, где в это время находился этот чертов король подземелий, – опять вмешался Колдун.

– Миша, не нервничай, все понятно, сейчас сделаю. Вот только один вопрос, если можно. Как насчет мотива его действий.

– Да никак. Запрограммировали, и всего делов, – выдал свое мнение инженер.

Самум какое‑то время постоял, задумчиво покачал головой, но, не сказав больше ни слова, отправился в зал центра связи.

Вернулся он через десять минут и, присев на диван рядом с Шаманом, взял кружку приготовленного для него сола.

– Взрыв в соборе зарегистрирован службой охраны порядка три дня назад в шестнадцать часов десять минут, – сообщил он. – Я и ты в это время, – он кивнул Шаману, – находились здесь. Ты, Миша, вместе с Каяновым, ездили к нему в библиотеку по поводу обнаружения старых карт и осмотра той птички, на которой мы летали на остров.

– Все было не так. Каянов отвез меня в ангары, а сам поехал за картами. Вернулся через четыре часа. Когда мы были уже вместе, у него начался приступ головной боли. Последствие старой контузии, как сказал он. Я ему еще помог. Тогда получается, что это не его работа, – обескураженно проговорил Колдун.

– Вот видишь, а ты раскричался – Крис, Крис, – упрекнул Самум.

– Все равно его надо проверить, – упрямо заявил инженер.

– Проверим, не беспокойся.

– А другие взрывы в городе раньше были? – спросил Колдун.

– В течение года несколько. Судя по ситуациям и погибшим, это неосторожное обращение с боеприпасами, – ответил психолог.

– Не верю я в совпадения, – с сомнением заявил Шаман. – Сразу же после нашего посещения пантеона кто‑то взрывает кольцо перехода. Значит, за нами следили. Но кто?

– Прямой слежки могло и не быть, – высказал свое предположение психолог. – Возможно, после прохождения тобой кольца сработала система оповещения.

– Но кого она оповестила?

– Придет Крис, разберемся.

Каянов появился часа через два в сопровождении Корта и с рюкзаком за спиной.

– Я беру его с собой, – категорически и даже немного агрессивно проговорил он, похоже ожидая возражения членов группы и в упор глядя на Шамана.

– Бери, – пожал тот плечами. – Я думаю, он нам не помешает.

Все почувствовали, что Каянов расслабился, и даже легкая улыбка тронула его губы.

– Привык, не могу расстаться, – будто оправдываясь, проговорил он. – Вот таким его помню, – и он сложил руки лодочкой.

– Отбываем завтра с грузового терминала, – ставя точку на предыдущей теме, сообщил Шаман. – Всем запомнить номера контейнеров, подлежащих погрузке. Чем быстрее мы их найдем, тем меньше вероятность нашего обнаружения. На тебе, Крис, как обычно, обязанности проводника.

– Пройдем, как тени. Гаюны и не почешутся, – радостно заявил тот.

– Боря, где садится транспортник?

– Согласно запланированному маршруту, на столичном космодроме Викора.

– Сколько оттуда до Атара?

– Если судить по древним картам, около трех тысяч километров.

– Варианты, как нам добраться до долины, проработал?

– Есть континенталка, но проходит в трехстах километрах от нужного нам места.

– Какие есть соображения? – обращаясь уже ко всем, спросил Шаман. – Не шагать же нам пешком эти триста километров.

– А если захватить транспортник? – спросил Колдун. – А потом устроить ему аварийную посадку в горах со взрывом двигателей.

– И будем потом прыгать, как горные козлы от охотников. На место аварии обязательно спасатели явятся. Если след возьмут, то вместо работы игра в прятки получится. У тебя, Миша, все время одно и то же. Захватить, взорвать. А как насчет головой поработать?

– Если у вас головы большие, вот и думайте. А я человек прямой. Если уж люблю, то от всей души и подарки делаю, запоминающиеся надолго, – обидевшись, проговорил Колдун и пошел от совещавшихся в кухонный угол.

– Похоже, твои подарки запоминают не те, кто их получил, – произнес Каянов.

– Потому что запоминать уже нечем, – бросил через плечо диверсант.

– У меня предложений нет, – заявил Самум. – Может, что на месте прояснится, когда доберемся.

Шаман перевел взгляд на Каянова, но тот только пожал плечами.

– Тогда идем пешком, – принял решение нетрац. – Крис, поищи в своем хозяйстве фляги. Нам понадобится вода, литров по пять на человека. В горах, будем надеяться, найдутся источники. Автоматы с собой не берем.

– Колдун, из твоего хозяйства только самое необходимое. Не больше чем по килограмму на каждого.

– Боря, обязательно захвати блок перехвата. Если придется все‑таки побегать, то хоть будем знать, куда бежать и где нас с нетерпением ждут. Всем пару часов на сборы и отдыхать. Выходим утром. Необходимо пораньше занять свои места.

Все занялись сборами. Каянов опять исчез, видимо за флягами.

Через два часа, проверив укладку рюкзаков и оружие, Шаман приказал отправляться спать, и уже через несколько минут на базе установилась полная тишина. Диверсанты умели не только ценить время отдыха, но и накапливать силы впрок.

Самум подошел к спящему на диване Шаману через два часа, и тот сразу открыл глаза.

Молча кивнув командиру, психолог прошел в спальню, где отдыхали Колдун с Каяновым. Последний безмятежно спал, улыбаясь во сне.

Присев у головы жителя подземелий, Самум начал настраиваться на его биоритмы и вскоре уже вошел в его сознание, прощупывая основные узлы памяти и эмоций.

– Похоже, он чист, – через десять минут сканирования проговорил психолог, обращаясь к стоящему рядом Шаману. – Эмоциональная сфера абсолютно нейтральна. Никакого напряжения. В памяти стоит блок, но поставлен давно и не по методике гаюнов. Скорее всего ставили наши, перед заброской.

– С эмоциями понятно. Если бы он был неуравновешен, то не выжил бы в одиночку. Флегматики обычно живут дольше. Значит, ни мы, ни гаюны, ни геммы не являемся раздражающими факторами. Ни злобы, ни любви. Блок пройти сможешь?

– Попробую.

Психолог вновь сосредоточился на пациенте, пытаясь проникнуть в его собственное я. Спустя полчаса он, подняв голову, взглянул на Шамана.

– Блок не вскрывается. Если поработать грубо, то он проснется. Допрашивать будем?

– Начинай.

– Готово, – минуты через две доложил Самум.

– Кто ты? – задал первый вопрос нетрац.

– Человек, – ответил Каянов.

– Как тебя зовут?

– Константин.

– Кто такой Крис?

– Это я.

– Где ты находишься?

– На Гемме.

– Что ты тут делаешь?

– Работаю.

– Кто твои враги?

– Гаюны.

– Кто для тебя солнечники?

– Друзья.

– Кто для тебя геммы?

Каянов завозился во сне, будто ему стало неудобно от поставленного вопроса и подсознание не могло однозначно определиться с ответом.

– Враги, – наконец проговорил он.

– Чего ты хочешь?

– Освободить Гемму!

– Для чего?

– Для свободы геммов.

– Ты читал «Тураю»?

– Нет.

– Ты был в соборе?

– Нет.

– Ты взорвал кольцо перехода?

– Нет.

– Ты агент гаюнов?

– Нет.

– Ты агент солнечников?

– Да.

– Какое у тебя задание?

– Собрать информацию о гаюнах и геммах.

– Еще какое?

– Уничтожать врагов геммов.

– Когда ты получил это задание?

– Давно.

– От кого ты получил это задание?

– Не знаю.

– Ты остался на Гемме добровольно?

– Нет.

– Тебя задержали насильно?

– Да.

– Кто задержал тебя?

– Геммы.

– Ты знаешь, что такое кольцо перехода?

– Да.

– Когда ты узнал о кольце?

– Давно.

– Кто тебе о нем рассказал?

– Геммы.

– Что может делать кольцо?

– Убить.

– Еще что оно может?

– Сохранить жизнь.

– Еще?

– Не знаю.

– Где ты был, когда взорвали кольцо в соборе?

– Не знаю.

Шаман подал знак психологу, что можно заканчивать, и тот через несколько секунд поднялся с колен.

Когда они вышли в гостиную, к ним присоединился Колдун, проснувшийся и тихо лежащий рядом с Каяновым во время всего сеанса сканирования памяти.

– У меня очень много вопросов, – проговорил инженер.

– У всех слишком много вопросов, – ответил раздраженно Шаман.

– Таких результатов я еще никогда не получал, – согласился Самум.

– Ничего ведь не понятно, – высказал свое мнение Колдун.

– Кое‑что все‑таки есть. Мы ему не враги. В соборе он не был. Кольца не взрывал, – возразил психолог.

– А как прикажете понимать то, что геммы его враги, а он должен уничтожать врагов геммов. «Враг моего врага мой друг», – с запалом сообщил свои выводы инженер. – Что это за разведчик, который при сканировании сообщает, что он агент, хотя его легенда – сотрудник дипломатической миссии. Как это он не знает, кто дал ему задание уничтожать врагов геммов. Получается, в одном случае они враги, в другом друзья.

– Не могу разобраться, – задумчиво произнес Самум, – что он говорил о кольце перехода. Кольцо может убить и одновременно сохранить жизнь. Он утверждает, что не читал священную книгу геммов «Турая», а его ответы соответствуют священным канонам. Пока в кольце судьбы – жив. Разрушил кольцо, вырвавшись из него, нарушив судьбу, мертв. А может, это что‑то другое?

Вопросы были поставлены. От принятия по ним решения зависела жизнь членов группы, и Колдун с Самумом перевели взгляды на командира, от мнения которого теперь все зависело.

– За блоком наверняка скрывается второе «я» Каянова, – задумчиво проговорил Шаман. – Нестыковок слишком много. Кодовой фразы, позволяющей раскрыть суть задания и второй личности, мы не знаем. Никто нам не скажет, как проявляется психика второго «я», через десять лет, без корректировки. Отправляя нас сюда, разведчики не надеялись, что их агент жив, и как всегда смухлевали. Посчитали, что нам эти знания не понадобятся. Просто так они секретами делиться не пожелали. Не их стиль. Прямой угрозы для нас нет. Будем сотрудничать с Крисом дальше.

– Командир, – официально обратился к Шаману Колдун. – Ты знаешь принцип приоритета. Все сомнения толкуются в пользу выполнения задания. Даже возможная причина его провала должна быть устранена.

– Этот вопрос обсуждать не будем, – спокойно проговорил Шаман, глядя прямо в глаза Колдуну. – Боря, ты теперь тень Каянова, и мы еще имеем добровольную тень в лице Колдуна. Продолжаем работать и помним об опасности. А ты, Миша, мне однозначно ответь. Геммы наши враги?

– В плане выполнения задания? Да.

– А вообще?

– Не знаю.

– Вот и он, возможно, не знает.

– Они работают на гаюнов, значит, наши враги.

– Но ты в этом не до конца уверен. Я прав?

Шаман подождал реакции Колдуна, но ее не последовало.

– Прекращай свою черно‑белую логику. В жизни есть множество оттенков. Всем отбой, – закрывая прения, проговорил он.

Глава 12

Путь на Сотай

Утром все поднялись одновременно, связанные единой биологической волной активности. Едва Шаман сел на диване, как в гостиную вошел Самум и тут же из спальни появились Колдун с Крисом.

Диверсанты были сосредоточенны и молчаливы. Не слышалось подначек, типа «Урчащего от голода желудка Колдуна, который не давал ночью спать. С рекомендацией есть побольше на ночь» или «Помятом носе Самума, с предложением подарить для него футляр, чтобы основная красота южанина оставалась всегда в форме».

Ночной котенок разногласия, пробежавший между посвященными в тайну ночью, не успокоился, а продолжал свой бег в головах диверсантов.

– У вас что, плохое предчувствие? – переводя взгляд с одного на другого, спросил Каянов. – Бродите, как увидевшие дурной сон.

– Командир с Самумом проснулись в больших сомнениях, – отреагировал Колдун.

– А в чем сомнения?

– Сейчас расскажу, – ехидно улыбаясь, проговорил инженер. – Просыпаются утром оба и – бац! – в голове вопрос. ОНО или не ОНО?

Рассказчик примолк и, не торопясь, стал отхлебывать горячий сол.

– Что оно?

– Вот я и говорю, что перед ними вопрос. ОНО или нет. Прислушиваются оба. Нет. Кажется, показалось. А тут опять сигнал в голове. Может, все‑таки ОНО. Задумчивыми стали, молчаливыми. Сам видишь. Пытаются разобраться в ситуации. ОНО или нет. Где уж тут разговоры разговаривать, когда такой серьезный вопрос стоит, а конкретного ответа пока нет.

Инженер явно тянул резину с рассказом, одновременно гипнотизируя взглядом благодарного слушателя.

– Так в чем дело? – спросил заинтригованный Каянов.

– Прошло немного времени, – продолжал Колдун, глядя поверх чашки, – и у них опять появились серьезные предчувствия. Нет, кажется все‑таки ОНО, с малой долей сомнения сейчас думает каждый из них, пытаясь поймать окончательную фазу формирования ответа.

– А на что надо ответить?

– Вон, видишь, Самум пошел, – указал на уходящего из гостиной психолога Колдун. – У него ответ уже есть. Оказалось ОНО. Желание пос…

Тот повернулся и, показав инженеру кулак, скрылся в проеме двери, ведущей в туалет.

До Каянова наконец дошло, о чем говорит инженер, и он расхохотался.

– Ну слава местным богам. Все в порядке. А то я уже начал нервничать.

– Можешь еще немного попереживать. У него осталась еще одна проблема – вовремя снять штаны.

– Миша, заканчивай травить. Что ты вечно цепляешься к Борису?

– Командир, сам ведь говорил. Хорошая шутка выживать помогает, – и обращаясь к Крису, продолжил: – Был у нас один эпизод на Хоборе. Я только в группу попал. Зажали нас перекрестным огнем. Отстрелялся я с позиции. Чувствую, вот‑вот достанут. Надо место менять, и стал отползать. Честно признаюсь, мороз по шкуре, страх. А этот тип кричит из‑за угла, – Колдун кивнул в сторону Шамана. – Задницу, орет мне, спрячь. Подранят, выносить буду только раненую часть тела, если что от нее останется. Страх куда‑то исчез. Выполз я, короче, и ее в целости сохранил. Все‑таки своя, родная, не у дяденьки.

Утро закончилось, как обычно, легким трепом, и через несколько минут, забросив на плечи рюкзаки, диверсанты двинулись к выходу, покидая место, которое по привычке, мысленно, называли домом.

Убор присоединился к ним, когда они поднялись на поверхность в зоне контейнерной площадки грузового терминала. Самум с Колдуном сразу почувствовали его появление и озабоченно взглянули на Шамана. Тот сделал знак рукой, показывая, что все в порядке и сущность находится под его контролем.

Крыса тоже ощутила присутствие нового спутника и, тревожно пискнув, предупреждая хозяина, стала жаться к его ногам. Каянов встревоженно завертел головой.

– Корт чувствует опасность, – проговорил он.

– Все в норме. Просто мы перешли на режим агрессии. Так острее чувствуется окружающее пространство и ускоряется реакция, – успокоил Криса Шаман.

Контейнеры с нужными номерами они нашли быстро и вскоре комфортно расположились на мешках, содержащих что‑то мягкое.

– Люблю комфорт, – сообщил Колдун, расстегивая ремень и располагаясь в узкой щели между потолком контейнера и грузом. – Жаль, что нет возможности заказать спальные места прямо до места назначения.

– А потом предложить местным товарищам разобраться с тайной зеленого Суя и попросить их устроить небольшую континентальную катастрофку, – продолжил благостные мысли партнера Самум.

– Почему бы и нет? Для них же стараемся, – ответил тот.

– Тихо, парни, – произнес Шаман. – Хотите, чтобы здесь осталась легенда о бормотавшем контейнере.

Диверсанты затихли. Терпения им было не занимать.

Часа через три вокруг началась суета. Послышались шаги погрузочной команды, раздались приказы и зазвучали двигатели машин. По крыше контейнера кто‑то прошелся, что‑то металлически лязгнуло, и контейнер, качнувшись, поплыл по воздуху, в чрево транспортника.

Путешествие по воздуху оказалось недолгим, и вскоре по проникающемуся в контейнер гулу они поняли, что находятся в пустом грузовом отсеке транспортника. Еще два часа со всех сторон лязгало и гремело. Постепенно шум стал удаляться, а потом раздался знакомый свист струи сжатого воздуха, это герметично закрылись грузовые люки.

Отмобилизованная система гаюнов была до мелочей скрупулезной и точной. Ровно в шестнадцать часов в контейнер проник гул запускаемых двигателей транспортника.

Самум поднял большой палец сжатой в кулак руки и посмотрел на Шамана. Выражение лица командира ему очень не понравилось. Губы плотно сжаты, глаза закрыты, резко обозначенные желваки скул. Психолог мгновенно все понял. Шаман изо всех сил боролся с Убором. Сущности не понравилась то ли энергетическая обстановка транспортника с его вибрационным режимом или образовавшимися магнитными полями, то ли присутствие на борту большого количества биоэнергетических полей гаюнов.

Убор рвался в бой, а командир прилагал неимоверные усилия, пытаясь предотвратить надвигающуюся катастрофу.

– Миша, помогай, – крикнул Самум, подключаясь к энергетическим полям Шамана.

Колдун в несколько секунд вошел в контакт и сразу почувствовал волновые скачки и перепады энергетического напряжения, сотрясающие организм командира. Похоже, программа запрета не срабатывала. Энергетический вампир не удовлетворялся получаемыми порциями. Необходимость подпитки своего слабенького эгрегора оказалась для него приоритетной, по сравнению с программой запрета активности.

– Боря, режь контейнер, – крикнул Шаман, когда почувствовал, что его контакт с сущностью полностью потерян. – Сейчас он устроит тут варфоломеевскую ночь. Необходимо быстрее добраться до рубки. Разобьемся вдребезги, к Шер‑Пашу не ходить.

Самум выхватил сканер и, проверив, какая из стенок контейнера имеет достаточный зазор с соседним, уперся в нее ногами, расставив их пошире. Утопив спуск бластера, он стал резать толстый металл, горячие капли которого стекали на груз. В контейнере через несколько секунд стало нечем дышать, и все быстро одели боевые шлемы, загерметизировав их.

Первым в образовавшийся проем с раскаленными краями выпрыгнул Корт и тут же исчез в темноте трюма. Набросив на край один из мешков, на палубу выбрались остальные.

– Колдун, на тебе двигатели, – крикнул Шаман. – Самум, веди в рубку.

Люк грузового отсека взламывать не пришлось, и открыв его, они оказались в ярко освещенном коридоре. Неожиданно свет погас и транспортник начало мелко потряхивать.

С первыми жертвами Убора они столкнулись, поднявшись на один уровень. Судя по форме, это были член экипажа и два солдата. Гравитационные поля Убора припечатали первого к стене, проехавшись по нему словно каток, оставили кровавое пятно, не затронув нижнюю часть тела, сползшее вниз и ногами перегораживающее коридор. Солдаты, похоже, были сбиты с ног и уже потом раздавлены гравитационным ударом.

– Если то же самое будет в рубке, то нам конец, – сообщил в микрофон шлема психолог. – Сомнет пульты управления, замкнет всю проводку, и полетим мы только вниз.

– Колдун, доберешься до двигателей, отключай всю автоматику, – прокричал на бегу Шаман.

– Сделаю, – раздалось из динамика.

Следы работы Убора попадались на всем пути. В двух местах сущность, резвясь, просто выдавила внутрь кают бронированные двери, но они не стали туда заглядывать, и без того догадываясь, какая картина их ожидает. На верхней палубе, когда уже была видна дверь рубки управления, их обстреляли два штурмовика, неожиданно появившись из бокового коридора. Пули прошли выше и запели свою песню, рикошетируя от стен и потолка. Диверсанты упали на пол и, вынимая пистолеты, откатились к стенам, но выстрелить не успели.

В оптику прицелов было отчетливо видно, как стволы автоматов согнулись вниз под прямым углом, а потом бесшумный удар страшной силы впечатал одно тело в другое, за долю секунды превратив людей в бесформенный студень.

Шаман поднялся с палубы и отдал мысленную команду. Дверь в рубку заскрипела, прогнулась и, сорвавшись с петель, рухнула со страшным грохотом внутрь.

– Бежим, – крикнул Каянов, срываясь с места, но Самум остановил его рукой.

– Теперь все под контролем, – проговорил он. – Убор выполнил свою программу и, на какое‑то время подзарядившись, успокоится, тем более что нам ничего не грозит.

Войдя в рубку, они увидели картину, которую впоследствии Самум назвал «Приплыли».

Дежурная смена экипажа из шести человек сидела на своих местах, но это был паноптикум восковых фигур. Люди были зажаты гравитационными полями и не могли даже моргать, с трудом пропихивая в легкие воздух, ставший для них плотным, как кисель. На скрип выгибающейся бронированной двери все оглянулись, а трое даже успели повернуть кресла или сидели так до этого, выполнив свою часть работы. Широко распахнутые глаза, раскрытые в крике рты, выставленные вперед в защитном жесте руки, в одно мгновение были зафиксированы полями сущности. Стоп‑кадр биологически активной материи был выполнен Убором, согласно приказу, с завидной точностью.

Шаман с Самумом разделились. Первый прошел к креслу пилота и взглянул на показания приборов, второй к капитанскому креслу, расположенному на возвышении сзади кресел дежурной смены.

Сущность сработала очень аккуратно. Ни один прибор не был поврежден, но экраны дисплеев были мертвы, так же как и контрольные лампочки пульта управления, подтверждающие включение приборов. Управление транспортником было переключено на ручное, и он двигался по прямой, благодаря зажатой ручке управления в неподвижной руке пилота.

– Колдун, как у тебя дела? – спросил Шаман, безуспешно пытаясь освободить пилотское кресло.

– Почти порядок, – прогудел динамик. – Пришлось предъявить пистолетные доводы. Возражения о смене экипажа уже не поступают.

– Нам нужна энергия на мостик. Посмотри, что там можно сделать.

– Пару минут, командир. Сейчас доберусь до распределительного щита.

Шаман наконец сообразил и отдал приказ Убору освободить пилотское кресло. Тело пилота вместе с ремнями безопасности было вырвано с занимаемого им места и отброшено к капитанскому пульту.

«Черт возьми. Надо поаккуратнее отдавать приказы», – подумал он, занимая кресло и вглядываясь в экран оптической системы ориентации.

– У меня здесь все в полном порядке. Энергия у вас должна быть, – доложил Колдун. – Посмотрите. Под инженерным пультом есть щиток. В момент электромагнитной атаки выбило предохранители. Смените вручную. Автоматика не сработает. Он угробил центральный процессор и всю программу управления.

Самум, слышавший переговоры, полез под инженерный пульт, и после нескольких раздавшихся оттуда щелчков экраны засветились. Потом психолог подсоединил свою персоналку к системе управления, заменяя ею погибший процессор корабля.

– Вызывает центральная. Вызывает центральная. В‑12 отзовитесь, – взорвался динамик взволнованным голосом наземной диспетчерской службы.

– В‑12 на связи, – измененным голосом прохрипел в капитанский микрофон Самум. – У нас были неполадки с центральным процессором. Попали в электромагнитную бурю. Сейчас все в порядке. Продолжаем выполнять полет по графику.

– Включите экраны связи.

– Пока не можем. Программа управления частично не работает.

– Высылаю звено сопровождения, для ориентировки и наведения на посадку. Приказываю возвращаться, – проговорил диспетчер.