Текст книги "Сны в ожидании зла (СИ)"

Автор книги: Ника Аникеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 32 страниц)

Ника знала, что эта история о ком-то другом, не о Максе. Если он и стал прототипом для одного из персонажей «Правдивых историй», то история о Страннике была написана о другом человеке. И Веронике нравилась эта история. В тексте о Сумеречном городе она чувствовала дыхание жизни. Каждое слово возникало легко и естественно. Ника была влюблена в Странника, ей нравилась хранительница сновидений Анхана, а импульсивный демон, путешествующий между мирами, приводил её в полный восторг. Вероника чувствовала, что это было начало истории, которое наконец-то обретало жизнь и силу. «Да, – подумала Вероника, – это начало». Она видела когда-то намного больше и именно этим Вероника и привлекла Макса. Был ли он древним вампиром или нет, это было не важно. Он хорошо разбирался в людях, почти сразу видя их сущность, а вот с Никой всё было по-другому. Видимо, Вероника обладала удивительной способностью скрывать свою сущность. Она очень часто напоминала Максу хамелеона. Как-то Ольга сказала ей:

– У тебя какая-то странная нейтральная структура. Или ты можешь её скрывать?

В ответ Вероника лишь пожала плечами. Ольга продолжала:

– Ты можешь стать отличной ведьмой, а можешь стать и такой же как я или Макс.

– Ты предлагаешь мне стать вампиршей? – засмеялась Вероника. – Ольга, но это же просто безумие.

Подруга пожала плечами.

– Все мы немного безумны, – сказала Ольга.

Вероника тогда от души повеселилась, но некоторое время всё же раздумывала над словами Ольги. Не то, чтобы она принимала всерьёз слова подруги, но что-то в этих слова её привлекало. Ника чувствовала, что раньше она могла многое, а потом в ходе общения с Максом, она серьезно растеряла свои магические способности. Теперь ей казалось, что эти отношения чуть не уничтожили её потенциал и чуть было не разрушили её жизнь. Но всё это было в прошлом. Ника всё чаще анализировала прошлое. И всё больше убеждалась в том, что отношения с Максом были серьёзным шагом назад в её личном развитии. Спустя почти десять лет приходилось повторять пройденное, чтобы вернуть себе не только веру в себя, но и свои уникальные способности. И Фадеева чувствовала, что это ей удаётся.

Спустя некоторое время после этого разговора Вероника спросила Ольгу:

– А может быть, я выберу всё же твой путь? Я же могу стать вампиршей? А?

Однако оптимизма со стороны Котовой она почему-то не заметила. Взгляд Ольги пригвоздил её к стулу.

– Даже не думай, – отрезала подруга. – Не проси. Я не могу это сделать, во-первых я слишком молода, а, во-вторых, я никогда бы не пожелала тебе такой жизни, как моя.

Задать вопрос «почему?» Вероника не решилась.

Теперь снова и снова анализируя, вспоминая, сопоставляя, она почти знала ответ на вопрос «почему?».

А в это время Макс веселился от души. Так было забавно читать сообщения Ники. Вдвоём. Иногда Вика отвечала сама, иногда спрашивала Макса, что же ей написать в ответ на очередное эмоциональное сообщение Вероники. Это и правда было смешно. Но, Макс и Вика были счастливы. Это было то, что нужно. Макс иногда сожалел, что Оксану пришлось просто «разменять» как пешку в сложной партии. Но, она всё равно не годилась для того, чтобы прожить с ним целую тысячу простых человеческих жизней. Оксана была слабенькой ведьмочкой даже не способной на что-то серьёзное. Так, если только по мелочи. Макс знал, что из Оксаны никогда бы ничего не вышло стоящего. Вот поэтому и следовало её убрать из своей жизни. Так когда-то он поступил и с Марусей. Правда, на счёт Маруси у Вероники было свое мнение. Когда-то Фадеева приложила некоторые магические усилия, чтобы этот замечательный союз Макса и Маруси дал трещину, и судя по тому, что произошло между ними, это ей удалось.

В этот вечер Виктория была довольна. Макс приехал несколько раньше с работы и она надеялась на чудесный романтический вечер. Вика растянулась на кровати. Однако, Макс почему-то сел к компьютеру. Макс в этот вечер решил сам проверить почту. Первое, что он увидел это краткое и агрессивное сообщение от Вероники. Макс подумал, что она очень многому научилась. Он помнил, как они встретились прошлой весной. Она была тревожна и бессильна. Вероника боролась, не желая отвечать на его зов, и пыталась звать сама. Потом Вероника исчезла из его жизни, и появилась рыжая Алиса. И Макс забыл о Нике. И вот теперь, когда она с легкостью бросила ему сообщение полное яда, Макс ощутил странное беспокойство. Макс вчитывался в каждое слово, желая понять до конца написанное Никой. «Со своей стороны считаю условия договора, касающегося моего редактирования и продвижения „Книги сновидений смерти“ выполненными и цепочку действий закрытой», – написала ему Вероника. «Да, – задумался Макс, – кто-то видимо смог объяснить ей эти тонкости. И ведь она выбрала самый подходящий момент». Макс встал и прошёлся по комнате. Он не мог усидеть на месте. Безумно хотелось выпить или закурить. Макс вышел на кухню, чтобы хлебнуть чего-нибудь и перекурить это дело. Вика проследила его перемещение, но промолчала. Выйдя на кухню, Макс плотно прикрыл дверь. Достал сигарету и закурил. «Да, она изменилась, – думал Макс, вдыхая дым, – очень изменилась. Она выбрала самый подходящий день в этом чертовом году».

«Такое забудешь, – подумал Макс, – загадочный и крайне уродский денёк выдался. Да, Фадеева – молодец, ничего не скажешь. И кто-то же её научил этому? Я таким штукам её не учил. Или же она сама такая талантливая? Так как же я смог пропустить это?» Макс резко затолкал сигарету в пепельницу. Хлебнул холодного чая из стоящей на столе Викиной кружки. Макс потер лоб, незаметный маленький шрам, напоминавший о прошлом, рассекала чудовищная боль. Да, теперь Фадеева и правда стала другой. Она была совершенно, абсолютно иная, чем прежде. Сильная и знающая, что она делает. Смешно, но она по прежнему не имела никакой структуры. Макс видел лёгкую структуру слабой ведьмочки Оксаны. Простую и сильную человеческую структуру Виктории. Хаотичную и искрящуюся структуру Алисы, выдававшую природную неуправляемую силу. Он даже почти уловил структуру той сущности, той сумеречной твари, с которой столкнулся некоторое время назад. У них у всех была структура. А у Вероники структуры не было. Вернее была и кого-то напоминала, но он не мог ухватить кого именно. Не было больше ничего. Была Ника – простая, даже заурядная женщина, странным образом постигающая тонкости, известные лишь древним, да и то не всем. Она интуитивно (в чём Макс очень сомневался) находила решения, над которыми ломали голову Высшие из его семьи. А Вероника просто знала. Невероятно, но это было так. Боль усиливалась, сознание раскалывалось и исчезало, уступая место бессознательному. Макс хотел было закурить вторую сигарету, но передумал. Он вернулся в комнату. Снова сел к ноутбуку и ещё раз перечитал сообщение Вероники. Но, это ничего не изменило. Новых сообщений не было, и несколько разочарованный Макс выключил компьютер. Погасив свет, он на ощупь пробрался к кровати и улегся рядом с Викой. Почему-то хотелось спать. Виктория нежно прижалась к нему, но желания Макс не ощутил. Головная боль утихла. И тьма, рождающая сновидения подкралась чуть ближе. Правда, Макс последнее время почти не видел снов. А если это и происходило, то Макс с трудом находил туманную границу сновидения и слишком легко из него исчезал. Всё чаще и чаще невесомая дымка надежно скрывала от него чарующие миры сновидений. Смешно было думать, что обретение Любви (да, да, Любви с большой буквы) так резко могло изменить способности. Совершенно некстати вспомнилась и встреча с сумеречным зверем. Тогда Макс подумал точно так же, как и сейчас: «Так не бывает». Да, не бывает, не могло быть, но, было. Это древнее существо оказалось неподвластно силе Макса. Это было тоже смешно. Странный необузданный сгусток тьмы, послушной тенью следовал за Вероникой. Сумеречный зверь следовал за простой смертной женщиной. Ещё больше удивляло видимое сходство выражения их глаз. Макс с беспокойством подумал, что и сумеречная тварь тоже не имеет никакой структуры, как и Фадеева. Странно. Макс поморщился от вновь накатившей головной боли и дурноты. «Если бы я мог сейчас заняться любовью с Викой, всё было бы проще, – подумал Макс. – Я бы мог отвлечься, не нужно было бы думать, можно просто было бы следовать за чувствами. Но, почему-то именно сейчас и не могу». Да, теперь он всё чаще ловил себя на том, что снова мог испытывать простые человеческие чувства. Он действительно вновь мог чувствовать. Как ни странно, но сейчас он чувствовал себя живее всех живых. Впрочем, если бы не Вика она никогда не смог испытать эти удивительные и давно забытые чувства. Без Виктории он никогда бы не познал этих высот и глубин человеческих эмоций. Сердце столетия хранившее скорбное бесчувствие устремилось навстречу потоку жизни. Он проживал не мнимую пустую бесконечную и холодную бессмертную жизнь древнего вампира, а простую и яркую человеческую жизнь. Всё чаще и чаще он думал о том, что с Викторией было замечательно жить всегда. Вечный праздник любви! Но, сохранятся ли чувства после её трансформации? Макс вспомнил об Оксане. Она желала стать такой же как он. Можно даже считать, что она принудила его, заставил, потребовала… Макс терялся в словах, потому как не было подходящего слова, чтобы описать все те ухищрения, провокации и манипуляции, которыми Оксана пыталась получить от него билет в один конец. Да, это и правда так. Если бы когда-то Вероника осталась рядом, то может быть теперь она была бы такой же как и Виктория. Конечно, ей бы долго пришлось учиться контролировать себя и свои новые способности. Но, вероятно, это была бы вполне нормальная бессмертная. А вот с Сирицкой такого не получилось. Трансформация сделала и без того активную и агрессивно-наглую бабу (сейчас Макс не мог назвать её иначе) невыносимым чудовищем. «Как только она не разорвала нас всех на куски в тот вечер, когда мы праздновали Хеллоуин? – думал Макс. – И где она теперь? Если она решит воевать, то мало никому не покажется. А как всё мило начиналось». Макс вздохнул. Оксана была второй проблемой, после сумеречной твари, так напоминавшей своей структурой Веронику. «Может быть, мне попробовать ещё раз создать сновидение для Ники? – устало подумал Макс. – Думаю, что это мне ещё под силу. Тем более, что рядом Виктория, она сможет дать мне нужную силу». Макс, правда, ещё не знал, что больше не может создать подобную или подобного себе, так как и сам он уже давно не был тем, кого обычно называют вампирами.

В это же время Оксана жадно следила за опускавшейся на город ночью. Теперь, когда она добилась своего и обрела силу и бессмертие, она должна отомстить Максу. Да, теперь она знала, она теперь могла это сделать. Она нашла себе подобных, и они окружили её вниманием и заботой. Она обрела семью, а значит, поддержку и защиту. Александр и Павел были милыми и дружелюбными, правда Ольга иногда казалась отчужденной и агрессивной. Но, Оксана подумала, что молоденькая вампирша просто ревнует Павла. Да, всё было вполне нормально. Правда, Оксана знала ещё мало, но постепенно новые друзья ввели её в курс дела. Они завершали, начатое Максом. Теперь Оксана неплохо разбиралась в сложной иерархии древних семей. Она почти усвоила основные правила и запреты. Ей нравились странные ритуальные танцы и песни. Оксана обожала путешествия к далёким пирамидам, хранившим тайны. Она стремилась постичь многое, чтобы сделаться совершенной. И хотя она всё ещё желала отомстить Максу, это уже не было для неё главной целью. Она мечтала познать в совершенстве древнее искусство сновидений. И готова была ради этого на всё, что только от неё не потребовалось бы. Ей было сложно. Даже великие бессмертные редко владели искусством создания сновидений в совершенстве, а уж научить ему могли лишь немногие из них. Увы, но мёртвым бессмертным трудно взаимодействовать с миром живых, а уж с миром сновидений и тем более. Вампиры несколько проще. Они могут звать, говорят, многие могут любить и даже любимы. Мало кто может испытывать боль, но некоторых постигает такая кара. Совсем немногие проживают истинно человеческие жизни, наполненные эмоциями. Сновидения же – это путь избранных. И избирает их сама Тьма. Она выбирает по своим критериям, но объективно и беспристрастно. Тьма одаривает возможностью творить сновидения для живых неохотно, но с лёгкостью отбирает этот дар. Она обычно ищет тех, кто нейтрален или может быть нейтральным. Но таких мало. Нейтральность не означает бесчувствия, они лишь просит отпустить свою ненависть. Среди вампиров таких практически не попадается. Оксана смотрела в окно и шептала в ночь: «Научи меня. Я мечтаю об этом. Дай мне возможность управлять сновидениями. Я готова отречься от ненависти. Я готова пожертвовать сладостью мести».

Но Тьма безмолвствовала. Да, у Оксаны были способности, были знания, но, увы, пока она ещё слишком сильно желала мстить. В глубинах её ледяной души и мёртвого сердца кипела ненависть. Александр говорил ей, что месть – это блюдо, которое едят холодным. И Оксана верила ему, всеми силами стараясь сдержать себя. Если бы в её жизни ничего не изменилось, и Александр был обыкновенным мужчиной, то она послала бы его, куда подальше с его советами. И после этого она с удовольствием отомстила бы Максу. Но, Александр, ставший для неё покровителем, запретил что-либо предпринимать самостоятельно. Так в этот вечер, когда Оксана предложила поставить все точки в этой истории, он отказал. Александр просто сказал ей «нет». И всё. Она была настолько зла, что хлопнув дверью, ушла. На секунду вампиры, гостившие в этот вечер у Александра, замолчали, ожидая реакции хозяина дома. Александр улыбнулся и, обращаясь к гостям, сказал:

– Друзья, простите Оксане её вспыльчивость. Она ещё молода и не всё знает. Я могу вас уверить, что она не станет ничего предпринимать самостоятельно. Просто она ещё не очень хорошо умеет контролировать свои эмоции. Этому ей ещё придётся научиться. Так что, вечеринка продолжается. Но, я окину вас на некоторое время. Прошу вас не обращать на меня внимания и продолжать развлекаться.

Сказав это, Александр встал и вышел из комнаты. Он почему-то почувствовал жуткую усталость. Ему захотелось побыть одному. Он прошёл в свой кабинет, включил свет и сел за стол. Из ящика стола он достал небольшую деревянную коробочку. Это была небольшая шкатулка продолговатой формы. Древний рунескрипт украшал крышку и был надёжной защитой от чужого любопытства. Сильное заклинание надежно охраняло содержимое коробочки. Александр нежно погладил крышку. Каждое прикосновение к шкатулке, сделанной из осины, приносило боль и удовольствие одновременно. Серебряный замочек обжог его пальцы. Сухих прикрыл глаза и улыбнулся. Внутри драгоценной коробки хранился ценный дар, напоминавший ему об удивительной встрече в далёком прошлом. Та девушка была уникальна. В ней было так много загадок. Она была чем-то близка ему, но в то же время они была по разные стороны жизни. «Почему я тогда не поняла, что она настолько уникальна, – подумал Александр. – Мы могли бы быть идеальной парой. Она была настолько пластична и свободна, что я мог бы превратить её в совершенство. И ведь позже я мог ей помочь. Но, я решил не вмешиваться. Я поступил трусливо, как человек. Как простой смертный. И из-за моей слабости она теперь столкнулась с серьёзными трудностями. Наверное, мне всё же следует вмешаться». Размышляя, он продолжал сидеть с закрытыми глазами. Так приятно было прислушиваться к себе и к миру. Ему было тоскливо. Он чувствовал себя очень одиноким. А ведь всё могло бы быть иначе. Александр вздохнул и открыл глаза. Он ещё раз погладил коробочку, и так и не открыв, вернул её обратно в ящик стола. Он всё ещё ощущал боль от прикосновения к дереву и серебряному замку шкатулки. Только эта физическая боль не могла заглушить чувство, которое он испытывал к этой девушке. Он знал, что их связь невозможна. Он мог бы сделать из неё подобную себе, но он не хотел разрушать её жизнь. Шум голосов из гостиной вернул его в реальность. Александр должен был вернуться к своим гостям.

Искусство сновидений

Затерянный в белых песках город спал. Тьма, окружавшая его, надёжно скрывала от любопытных глаз бредущего странника. Он пришёл как непрошеный гость. Шаги его были легки. Он вошёл в город никем не замеченный. Странник проделал слишком долгий путь. Иногда ему казалось, что он странствует веками. Да, это была чистая правда. Только он не помнил, сколько лет он уже был в пути. Он искал это место слишком давно и наконец-то нашёл. Теперь оставалось лишь несколько часов, и он сможет увидеть то, что искал и что уже отчаялся найти, но нашёл. Тьма согревала его и нашёптывала самые соблазнительные вещи, и он улыбался, слушая её голос. В этом городе его ждала та, о которой он так страстно мечтал. Его ждала разгадка той тайны, которая и сделала его тем, кем он был тысячи лет. Странник шёл, наслаждаясь величием Сумеречного года и охранявшей его тьмы. В какой-то момент он почувствовал странный и очень слабый зов. Странник двигался на ощупь. Тьма накрыла пустыню мгновенно, как будто невидимая рука опустила тяжёлый занавес. Он слышал дыхание пустыни, он чувствовал Тьму. Странник стремился на её зов. Он шёл очень долго и вот наконец-то цель его путешествия близка. И не важно, что кто-то следовал за ним, желая догнать. Это было неважно. Среди песка он увидел древнее святилище. Сначала ему показалось, что это просто груда камней, но подойдя ближе, он понял, что это именно то место, к которому он спешил. Древнее прибежище Анханы. Да, это её зов он слышал всю свою жизнь. Это к ней он стремился. Он знал, что древняя хранительница тайн откроет ему удивительные секреты. Подойдя, странник остановился перед входом. Святилище древнего бога было мрачным и тёмным. Ни единого огонька, ни единого звука.

– Заходи, – послышался голос из тьмы.

Офертоон Сангвинаар остался стоять перед входом в святилище. Ему, древнему демону, пусть и в теле человека, которое он сейчас занимал, требовалось разрешение, а не просто приглашение войти. Анхана рассмеялась. Ей доставляло удовольствие увидеть замешательство древнего демона-вампира.

– Заходи, – снова сказала она, – я разрешаю тебе войти.

Офертоон Сангвинаар переступил порог древней обители зла. Он являлся людям под разными именами, и Офертоон Сангвинаар было лишь одним из них. Это имя принадлежало ему с тех пор, как он постиг науку овладевать чужими телами, даря при этом человеку временное бессмертие и уникальные способности. Иногда он сохранял жертве возможность прожить свою жизнь, и человек продолжал жить обычной жизнью, только она становилась более долгой и интересной. Иногда его жертвы вовсе не знали о присутствии древнего демона и считали приобретенные ими магические способности собственными заслугами. За тысячи лет было так много всего, что даже память Офертоона не вмешала всего пережитого. Тьма. Он стоял на пороге, но не видел ничего. Обитель была пуста. Даже его острое зрение демона-вампира не позволяло различить предметы. Чернота, окутавшая его, казалась непроницаемой, плотной, осязаемой. Офертоон молчал. Даже он, сильный и опасный зверь, боялся владычицы сновидений, опасался её силы и её союзников. Его страшило её присутствие.

– Что же ты стоишь на пороге? – сносила Анхана и вновь засмеялась.

У неё тоже было множество имён, но предпочитала именно это.

– Подойди! Я приказываю тебе, Офертоон Сангвинаар – демон, ищущий крови, переступи порог и подойди ко мне! – потребовала она.

Офертоон стоял неподвижно. Анхана вновь засмеялась.

– Ты боишься? – спросила она. – Или ты не видишь меня? Или не знаешь, куда тебе ступить?

– Да, Госпожа, – согласился демон-вампир.

Анхана вновь усмехнулась.

– Скажи мне, Офертоон, на какой вопрос ты мне ответил? На первый, второй или третий? Или ты отвечал мне на все вопросы сразу?

Демон не ответил ей. Она помолчала, размышляя, потом вновь продолжила.

– Не думала я, что ко мне посмеет явиться слабейший из древнейшего рода, – сказала Анхана.

Офертоон Сангвинаар почувствовал, как одна невидимая рука сжала его горло, а другая – льдом прикоснулась к сердцу.

– Зачем ты здесь, древний? Отвечай, или твоё мёртвое сердце станет живым, и ты умрёшь в страшных мучениях.

– Я… пришёл… учиться… у… тебя… Анхана, ведь ты владычица сновидений– прохрипел демон.

Хватка ослабла, руки Тьмы отпустили его. Офертоон тяжело рухнул на холодный каменный пол.

– Госпожа, я пришёл к тебе, чтобы ты раскрыла мне секреты древнего искусства сновидений, – сказал демон-вампир.

Анхана вновь засмеялась. Её смех эхом разносился под сводами древнего святилища.

– Ты удивил меня, Офертоон Сангвинаар. И развеселил. Давно я так не смеялась. Ты разве не знаешь, что это искусство никому из твоего рода не доступно, ну, разве что только паре-тройке очень древних вампиров? – сказала Анхана. – Или же ты сошёл с ума, или просто не знаешь, что древнее искусство сновидения не подвластно мертвым бессмертным? Ни один Хранитель сновидения, ни один Страж сновидений никогда не станет союзником вампира. Ты слышишь меня, Офертоон? Ни один мёртвый бессмертный не прикоснётся никогда к древним книгам Сновидений. Ни один!

– Я знаю, Госпожа. Я прошу, позволь мне изучать древнее искусство, разреши мне вступить в долину сновидений. Дай мне возможность позвать союзников. Разреши, а Стражи сновидений сами решат мою судьбу. И если мне суждено быть развеянным, я согласен принять это.

Тьма стала чернее глубин бездны. Он не слышал ничего. Офертоон больше не ощущал прикосновения Анханы. Он не видел ничего кроме ужасающей тьмы. Время холодным песком струилось в невидимых песочных часах. И страх, и надежда оставили его. Анхана не ответила на его мольбы, не приняла его. Она отвергла его, как отвергала многих до него. Офертоон повернулся, желая покинуть древнее хранилище Сновидений. Офертоон был разочарован, обижен и утомлен. Он проделал трудный и далёкий путь. Он чудом избежал смерти в городе, где жили жрецы Золотого Дракона. Он ушёл от погони псов-стражей. Скрылся от Золотого призрака времени. Офертоону удалось перехитрить древнего Золотого Дракона Хранителя жизни и смерти. И что? Всё зря? Путь был бесполезен? Видимо, придётся искать кого-то ещё, кто рискнёт передать ему древние знания. Должны быть другие древние, владеющие искусством создания Сновидений. А ведь он так хотел узнать, как это – видеть сны.

– Подожди, – тёплая женская рука прикоснулась к его плечу, – я вижу, что ты и правда страстно желаешь постичь это древнее искусство.

– Да, Анхана, больше всего в этой жизни.

Анхана недобро усмехнулась.

– Что же, я согласна, – сказала она тихо. – Но, ты примешь все мои условия, и ты всегда будешь делать лишь так, как я говорю.

– Всё, что тебе угодно, – заторопился Офертоон. – Всё, что пожелаешь, Госпо…

Договорить он не успел, она запретила ему говорить одним лишь своим желанием.

– Ты слишком тороплив и горяч для демона, да ещё и к тому же вампира. Ты обещаешь мне невозможное, ещё не зная, что я у тебя могу попросить. Но, ты мне начинаешь нравиться. Я буду учить тебя древнему искусству создания сновидений и путешествий по ним. Взамен ты оставишь мне право всегда появляться в твоих снах без разрешения и приглашения, в каком бы теле ты не был. И ещё – я могу приходить не одна, и приходящим со мной тоже не требуется твоего приглашения или разрешения.

– Да, конечно же, как скажешь, – опять заговорил Офертоон.

– Подожди. Это ещё не всё, – остановила его Анхана. – Если я когда-либо решу передать свои знания женщине, достойной этого искусства, то она тоже с лёгкостью может приходить в твои сны. И тот, кто сможет приручить твоих союзников или их Вожака всегда будет сильнее тебя в твоём сне. И это ещё не все, мой дорогой ученик.

Анхана видела, как кривилось лицо демона. Ощущала его недовольство условиями договора, который он так поспешил принять.

– И ещё, – снова продолжила диктовать условия Анхана. – Ты проживёшь не одну бессмертную жизнь, но десятки человеческих жизней, только так я позволяю тебе прикоснуться к тайнам сновидений. Только так я позволю тебе войти в долину Сновидений и обратиться к Хранителям и Стражам Сновидений. Ты согласен?

Офертоон молчал. Анхана требовала у него жизнь в обмен на древнее искусство сновидений. Он не был уверен, что готов на такой обмен. В глубине древнего разума кружились разные мысли: «Разве я только что не сказал ей, что отдам всё, что она только не пожелает? Да, сказал. И неужели древний демон, отбирающий жизни и смерти, берущий чьё-то тело и душу напрокат, отступится от своих слов и не рискнёт прожить несколько человеческих жизней? Может быть, всё это к лучшему? Как знать. Никто не ведает карт судьбы».

– Да, Госпожа, – произнёс демон, – я согласен. Я принимаю все твои требования, повелительница сновидений Анхана.

Так началось непростое и странное путешествие бессмертной сущности по миру сновидений. Вначале Анхана потребовала, чтобы Офертоон выбирая жертву, тело которой он собирался использовать, никогда не принимал облик женщины. Она не стала объяснять своё требование. Офертоон принял и это условие. К тому же он не имел права причинять серьёзного вреда телу своей жертвы. И никогда не должен был каким-либо образом открывать хозяину тела своего присутствия. Это было очень сложно для Офертоона, но демон так хотел овладеть искусством создания сновидений и путешествий по ним, что согласился и очень старался исполнить это требование. Чем больше Анхана учила его, тем больше он стремился к новым знаниям. Временами он просто являлся к ней и молча наблюдал за тем, что она делает. Порой она погружалась в длительную медитацию, и Офертоон часами наблюдал за её неподвижной фигурой.

Прошло некоторое время и Офертоон смог создать своё первое сновидение. Хранители сновидений пропустили его в Лабиринт, а Стражи не убили в первую секунду. Это, конечно, не означало, что они не сделают этого позже. Но Офертоон был бесконечно счастлив. Он радовался так, что Анхана не могла смотреть на него без улыбки. Воодушевлённый своими успехами Офертоон с новой силой кинулся в погоню за секретами древнего искусства. Только чем больше тайн он узнавал, тем чаще видел Анхану задумчивой и даже грустной Он не расспрашивал её ни о чём, но и прочитать её мысли он не мог. «Может быть, ей грустно потому, то я скоро покину её?» – подумал демон и удивился своим собственным мыслям. Если бы Офертоон Сангвинаар знал истинную причину грусти Анханы, то он уже давно бы покинул пределы Сумеречного города.

Новые линии жизни

Последнее время Алиса стала почему-то всё больше отдаляться. Веронику это сначала раздражало, потом стало удивлять. Правда, в конце концов, ей стало практически всё равно. Раз! И словно выключили свет, или, что более подходило к происходящему, включили. Всё встало на свои места, всё прояснилось. Поведение Гончаровой могло означать всё что угодно, и Фадеева перестала размышлять на эту тему. Творившееся в реальности можно было трактовать лишь один путём: история связанная с Максом всё же завершалась. Александровскому она уже давно не писала, а не видела и того больше. Писать Максу было практически бесполезным делом, да и ещё и ко всему прочему очень утомительным. Вероника прекрасно понимала, что соединить разорванное временем просто нереально. Да и если раньше воспоминания о Максе порождали приятные чувства, теперь всё чаще любая мысль о нём связывалась с тошнотой и жуткими рвотными позывами. Фадеева всё больше убеждалась в том, что написанная ею фраза: «Я прощаю обязательства твоего долга, ибо такова моя воля и будет так!» возымела сильнейший эффект. Мгновенно была рассечена крепкая связь, мешающая ей годами. Была разорвана связь, лишавшая её свободы действий. Вот так с лёгкостью осеннего листа, падающего с дерева, Макс исчез из её жизни. У Вероника теперь была своя жизнь, а у Макса – своя. И вместе эти жизни не складывались.

К сожалению, а может быть, и к счастью, соавторства Алисы и Вероники также не получилось. Первую книгу, «Книгу Ники», Вероника писала сама, правда, Гончарова обеспечила ей потрясающую информационную поддержку, да и ещё к тому же была активной участницей описываемых событий. А вот текст полностью принадлежал фантазии Вероники. После неудачи с захватом сознания и сердца Макса Александровского Алиса отказалась продолжать игру. Она вообще перестала интересоваться этой стороной жизни. И получилось, что это, оказывается, была единственная точка соприкосновения интересов Фадеевой и Гончаровой. А как всем известно, где тонко, там и рвётся. Дальнейшее соавторство даже не обсуждалось, и Вероника теперь сама вносила изменения в «Книгу Ники». Она вписывала недостающие подробности, расширяя повествование, и всё глубже погружалась в выдуманный ей самой мир. Удивительный мир, в котором всё меньше оставалось места прошлому.

Утро четверга оказалось неожиданно приятным. На работе чудесным образом возникли выходные до следующего четверга, и Вероника решила уделить хоть немного времени освоению магических практик. Да, когда она решилась и наконец-то согласилась учиться магии у Ольги, то была крайне удивлена, что её подруга так серьёзно подошла к этому вопросу. Первым делом Ольга принесла ей очень длинный список книг и фильмов обязательных для ознакомления. Ника, конечно же, честно пыталась ознакомиться хотя бы с десятой частью, но времени катастрофически не хватало. Именно на просмотр фильмов и чтение книг Вероника и собиралась потратить спонтанно возникшие выходные. Да, Ольга как серьёная наставница будущей ведьмы подготовила не только теорию, но и задания, своего рода магическую практику. На самом деле для Вероники магическое искусство по-прежнему представлялось неотъемлемым элементом устного народного творчества и чем-то близким к разного рода формам психопатологии. Да, работа психиатра не всегда позволяет расширять границы познания. Впрочем, Вероника решила всё же почитать рекомендованные книги и посмотреть пару-тройку фильмов, и конечно, ради развлечения выполнить практику. Ольга была невозможно серьёзна, а вот Вероника по-прежнему относилась к обучению как к занятной игре. Фадеева внимательно читала рекомендованные книги, упорно искала информацию в интернете, но всё равно воспринимала происходящее как забаву. Хотя, солидные книги по различным видам магии как раз и предостерегали начинающих магов и магинь (или как ещё назвать мага женского пола? магичка? бред какой-то) и им подобных от легкомысленного отношения к магии вообще и колдовству в частности. В этих сокровищницах разумных и безумных мыслей главной темой была идея о том, что магия – это суперсурьёзное и сверхсекретное занятие, очень опасное и трудное. Впрочем, у Вероники на этот счёт было собственное мнение. Она никогда не думала, то всё обстоит так. Возможно, что все эти ужасы были придуманы только для того, чтобы отпугнуть от магии ленивых.