Текст книги "Качели судьбы (СИ)"

Автор книги: Наталья Пафут

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 34 страниц)

Заррот подскочил к обессиленному дракатону, взмахнул мечом и сильным точным ударом отсек голову твари. Обеспокоенно взглянул на Эссейла, жив ли урод? Жив, шевельнулся, встал на колени, из его носа и ушей идет кровь, шевелит синими губами, читает заклинание.

В какой-то момент Эссейл понял – все, он вычерпан, открыл всего себя, раскинул руки в стороны, стоя на коленях, закинул голову к небу, вола ледяным потоком колотила по его лицу, когда дракатон выплеснул всего себя, выплюнул свою душу, последние крупицы своей жизненной силы в это заклинание, последние слова диким криком вылетели из его нутра… Эссейл вдруг замолчал и беззвучно повалился на землю лицом вниз. Он уже чувствовал, как его дух готов расправить крылья и вознестись над землей, когда в его тело хлынул поток теплой, такой родной энергии, тело Эссейла неконтролируемо задергалось, словно от неистового наплыва обжигающе горячих волн силы, накатывающей на него.

Мертвый лес вдруг содрогнулся у студентов под ногами и по темному небу прокатился долгий раскат грома, замерший вдали. Внезапно откуда-то из середины черного алтаря с ревом взвился черный вихрь. Сквозь черную плиту с оглушительным треском вырвался нестерпимо яркий огонь, он могучим столбом взлетел до самого неба, ослепив всех на поляне. И вдруг все закончилось. Суларцы недоуменно оглядывались, все еще ослепшие после яркой вспышки. Твари пропали, затянутые куда-то закрывшимися вратами. Перед ними стояла мертвая черная плита, потерявшая свое влекущее очарование и притягательность. Ливень не прекращался, молотя по залитой водой поляне. В кровавой луже ничком лежал дракатон.

– Жив? – Спросил Мейз, устало вытирая лицо, он еще не решался опустить меч из дрожащей руки, не вполне поверив, что все закончилось.

– Надеюсь, сдох, – проворчал Заррот, – нам меньше забот, добивать не придется.

Над дракатоном склонился Джеймс, Заррот, в свою очередь, подошел к поверженному телу Кейста.

Молодой маг был буквально выпотрошен, шансов не было.

– Мертв! – Крикнул Заррот срывающимся голосом.

– Дракатон еще жив! – В ответ крикнул Джеймс, бессильно бухаясь на колени около Эссейла. Перевернул тяжелое бессознательное тело на спину, чтобы мутант не захлебнулся и сам провалился в полумертвый ступор от невообразимой усталости.

Рядом сидел Мейз, он наконец позволил себе разжать скрюченные пальцы, выронив меч. Уронил голову себе на колени и словно заснул, замерев в полубеспамятстве.

Никто не знал, сколько времени прошло. Первым пришел в себя Заррот. С трудом встал, взял меч, весивший, казалось, целую тонну, и вяло поплелся к бессознательному дракатону. Тяжело рухнул около него, с мечом полез к его шее. Джеймс изумленно посмотрел на действия товарища.

– Ты чего делаешь? – Каркнул он.

– Надо перерезать ему горло, пока он не очухался, – деловито ответил Заррот, подтягивая тяжелый меч, скользкая ручка соскальзывала из вялых пальцев. – Проклятье, где мой кинжал?

– Ты совсем сдурел? – Джеймс ударил Заррота по руке. – Он нас всех спас!

….В голове у него молотом стучала кровь, горло горело, как обожженное, кто-то лил на него ледяную воду. «Прекратите! Я сейчас утону!» Застонал, дернулся. Попробовал открыть глаза – не получилось, по лицу колотила струя воды: «надо перевернуться на бок. Я наверное заболел, что Кати скажет, опять будет стонать и квохать рядом, как заботливая наседка…» Включился слух – вода с грохотом ударяла по земле – все вокруг хлюпает, булькает, шелестит. Судя по ощущениям, он почему-то лежит в воде. Рядом какая-то возня и крики. С трудом приподнял голову – на земле, извиваясь боролись двое мужчин – Джеймс и Заррот, третий – Мейз – пытался их разнять. Наверное, они что-то громко орали, но он не слышал ни звука, только грохот падающего с небес водопада. Как же он замерз – по его телу длинной судорогой прошла дрожь, рук и ног он уже не чувствовал. Присмотрелся – недавние события громким щелчком предстали перед ним – Врата, заклинание, студенты. «С кем они борются?» – Заторможенно оглянулся, от усталости даже глазами тяжело вращать – поляна пуста, недалеко лежит неподвижное тело Кейста. «Надо встать и помочь им – может на нас кто-то напал? А где враг?»

Поднял ватное тело, сел, тупо смотря на сражающихся. Вода стала колотить по затылку, рождая в больной голове яркие вспышки. Мейз, между тем оторвал руки Заррота от Джеймса, отшвырнул огромного мужчину в сторону, шатаясь, встал Джеймс, вдвоем они нависли над поверженным Зарротом, что-то очень зло кричат ему – и чего это с ними, они же победили! Мир кружился перед его глазами, накатывала тошнота, – «мы сделали это! Справились! Врата закрыты! Это же хорошо?! У них с Айрин появился шанс!» Волна жизни обрушилась на него – может больше и не надо умирать? Жизнь по капле наполняла его снова, шедшего только что на смерть.

«Я живой! Как красиво вокруг! Какая мягкая вода! Какие зеленые деревья!»

Эссейл вздохнул полной грудью.

«Какой вкусный воздух!»

Студенты, наконец, заметили сидящего дракатона, с абсолютно обалдевшим лицом смотрящим на небо. Из его носа все еще текла кровь и, смешиваясь с водой, светло-розовой струйкой исчезала под подбородком, скатываясь на его шею, обезображенную черными синяками и ранами от когтей твари. К Эссейлу подошел Мейз.

– Эй!

Эссейл вздрогнул. Посмотрел вверх. Где-то он уже слышал это имя.

– Эссейл! – Перекрикивая грохот дождя, прокричал мужчина, – ты идти сможешь?

Дракатон казался то ли страшно растерянным, то ли совершенно обессилевшим. Он тупо кивнул, вряд ли поняв вопрос. Джеймс и Мейз совместными усилиями подняли дракатона на ватные, подгибающиеся ноги. Увидели, что нет, идти он не может и, скорее всего, не понимает, что идти куда-то надо. Закинули его руки себе на плечи, шатаясь побрели прочь с поляны. Заррот послушно двинулся следом за мужчинами обратно, вон из леса, с трудом переставляя ноги и все время спотыкаясь о камни и корни.

Путь этот по бесконечно длинному склону заросшей лесом горы уходил куда-то вниз, во тьму. Заррот посмотрел назад, на алтарь, на брошенное тело их друга и отвернулся.

Они куда-то шли и шли, не совсем понимая, куда идти, натыкались на деревья, обходили потоки бурлящей воды, стекающие вниз, словно горная речка, что-то переползали, снова куда-то шли. Дул пронзительный ветер, сек лицо.

– Мы выйдем, мы справимся, потерпи, еще чуть-чуть осталось, – повторял Джеймс. Но от каждого очередного раската грома юноша сам глубже втягивал голову в плечи и отчаянно хотел верить собственным словам.

Эссейл едва волочил ноги, повиснув на плечах студентов, он так и не сказал ни слова. Едва студенты остановились, чтобы обсудить путь, он бессильно рухнул на землю и, измученный до предела, лег на мокрую землю, все его тело мелко дрожало. Он, ничего не соображая, медленно хлопал глазами, в глазных впадинах у него были глубокие тени отрешенности, и там, словно в омуте, барахтаются вертикальные зрачки.

– У него шок от заклинания, откат, – вынес свой вердикт Заррот, – бесполезен, прибить…

– Эссейл, очнись!

«Отстаньте от меня» – После первого восторга, на мужчину напала странная, заморозившая все чувства апатия. Тварей-менталистов больше нет, а внутри что-то продолжало скребстись, постукивая в дрожащие внутренние блоки.

– Эссейл, посмотри вокруг, нам нужна помощь, мы потерялись, куда идти?

Мейз властно схватил за плечи вялое тело дракатона, потряс, никакого ответа, Эссейл мягко мотнул головой, закатил глаза, очевидно, собираясь потерять сознание.

– Просыпайся уродец! Черт подери, ты отрываешь свою задницу от земли и продолжаешь бороться! Тебя Айрин ждет!

Мейз кричит, как безумный, сопровождая каждое слово сильным встряхиванием дракатона.

– Давай, нюхай или как ты там находишь дорогу!

Заррот и Джеймс сидят рядом, устало смотря на безрезультатные действия старшего товарища. Мейз размахнулся и ударил дракатона по щеке, еще раз, пытаясь вывести его из ступора. Эссейл не пытался сопротивляться, его мускулы словно превратились в студень. Слабое подергивание конечностей – это все, чего Мейз смог от него добиться.

– Слышишь? Тебя ждет Айрин! Айрин! АЙРИН! Она умрет без тебя!

«А-й-р-и-н, А-й-р-и-н… ж-д-е-т… ж-д-е-т… у-м-р-е-т…» – Отдаленная мысль, где-то очень далеко слабым маячком запульсировала в его сознании, вытягивая мужчину из темного колодца забвения, – «Айрин? Почему ждет? Она же ушла? Умрет?» И все это время какой-то дьявольский хор из сотен Мейзов кричал в его голове: «Она умерла… умерла… умерла… Это ты позволишь ей умереть! Вставай! Вставай!»

Его кто-то трясет, – «Почему умрет?» – Эссейл дергаясь, как марионетка с порванными веревками, пытается встать, кто-то ему помогает. Ребята тоже шатаются. Его руки – как в огне. Глаза горят болью. Чувствует, что его лихорадит. Мысли путаются. Дракатон не помнит и не понимает, что делает.

– Помоги, – шепчет он кому-то рядом, – держи меня.

Зуб на зуб не попадает от озноба. Руки влажны. С трудом делает несколько шагов – не сам, его кто-то ведет.

– Куда идти?

Осматривается. Перед глазами плывут большие черно-золотые круги, лопаются, снова плывут – дракатон заинтересованно уставился на них…

– Эссейл!

Вздрогнул…

– Т-т-т-у-д-д-а…

Гроза, призванная Лиззи и больше уже не удерживаемая магами над долиной, бушевала с прежней силой. Тяжелые, черные тучи яростно наползали одна на другую, словно желая раздавить нижние облака своей массой; меж ними не было видно ни одного просвета. От раскатов грома, казалось, дрожали самые кости. Студенты никак не могли понять, сколько времени прошло – все еще день, вечер или уже ночь. Не было и речи о том, чтобы остаться здесь и переждать ненастье, всем не терпелось уйти из смертельной долины. Молнии освещали дорогу; в их призрачном серебристом сиянии обыкновенный лесной пейзаж казался фантастическим ландшафтом. Казалось, каждую секунду раздавался оглушительный удар грома, от которого вздрагивала земля, словно грозя развалиться на части. Было гораздо безопаснее – да и благоразумнее – притормозить у какого-нибудь раскидистого дерева и подождать, пока утихнет гроза, но студенты продолжали упорно плестись, увидев очередной

зигзаг молнии, блеснувшей где-то поблизости, и почувствовав тяжкое движенье земли, последовавшее за громовым ударом. Где-то был обвал, вокруг них падали деревья.

“Нет, он обладает силой и могуществом не нормального существа; и даже больше… он маг, очень сильный черный маг… Он нас всех обманул…околдовал…» – Он закрывал руками лицо от режущего ветра: «прав был Глен, прав… Обманул… это Заклинание было не для простых смертных, для величайших магов прошлого, высшей магии, магии вне категории… Всех так ловко обманул, провел…» Он с ненавистью шел вслед за спотыкающимися студентами. Они, сами едва сознавая себя от усталости, волокли огромное тело дракатона. Время от времени они останавливались и дракатон с явным трудом поднимал голову, осматривался и хриплым шипением что-то комментировал. Движение начиналось снова. Джеймс в голос стонал, Мейз стиснул зубы, выкатив глаза, шел. Они уже давно побросали свои бесполезные мечи, им только бы не упасть, а то они уже не встанут.

«Теперь этот ублюдок заплатит самой дорогой ценой за все, что он сделал. За все…за все… Ему придется испытать на собственной шкуре те страдания, которые он причинил другим людям, да, да, людям, страдания, которые он причинил ему. Нельзя упустить этот шанс,

нельзя повернуть вспять» – Бледное лицо его застыло в напряжении, запекшиеся губы были крепко сжаты.

Тучи, не удерживаемые на над долиной магами, порыкивая и грохоча от злости, стали смещаться на север. Пока измотанные студенты едва переставляя ноги, шли из леса, к долине, дождь почти прекратился. Тишину нарушал лишь шелест капель, падающих с деревьев, да журчание воды, пытающейся спрятаться в озере. Где-то неподалеку осторожно, пугливо подала голос какая-то птичка.

Тропа, видная одному только дракатону, исчезала в туманных зарослях. Деревья здесь стояли так часто, что образовывали один общий темный свод. Но на повороте из этого туннеля, к счастью, снова появилось в просвете закатное солнце, выглянувшее маленьким уголком из-за фиолетовых туч. Они почти вышли в долину. Дальше они уже сами найдут путь.

…Ночь? Темно. Вдали громыхает гроза. Где он? Что происходит? С еще мокрых листьев тяжело капают капли. Густой туман, деревьев почти не видно. Его волокут куда-то… Сил нет…

Попробовал вспомнить – усилие вызвало новую волну боли. Получилось – они прилетели сюда к Кати, он ранен, он же умирает, он сорвался сюда, как только получил то ужасное письмо! Кати! Он должен бежать, почему он ползет там медленно! Встрепенулся, дернулся в руках друзей:

– Еще чуть-чуть, Эссейл! – Кто-то хрипит рядом. С удивлением посмотрел на человека – это не Латарин! Сулиярец, напрягся, это Джеймс! Айрин! Ему надо к Айрин! А где Кати?

Круги… Всё вернулось к своей отправной точке! От туманного леса – к туманному лесу; круг, охвативший столетия… Внутренний круг, замкнувший открытые Врата… Или это гигантские качели? От судьбы никому не уйти. Она тебя настигнет – рано или поздно…

Они торопятся выйти из леса, им осталось совсем чуть-чуть. Он знал, что сейчас произойдет. Может его прошлое ему приснилось, а реальность ли сейчас или все наоборот? Он невольно наклонился вперед, чешуйки на его теле встали дыбом от ожидания боли в груди…

…Свистящий взвик, дракатон охает от боли, спотыкается, если бы не заботливые руки, он бы упал. Из груди у него торчит красный нож. Какие-то крики, у него подгибаются ноги, кто-то кладет его на землю: «Кати меня убьет, вот ведь, умереть так нелепо… Айрин, я люблю тебя…»

Дождь закончился. Гроза пошла стороной, потом словно разделилась на части, и казалось, будто несколько великанов мечут друг в друга от горизонта к горизонту длинные сверкающие ножи.

Дракатон лежал на земле, сотрясаясь в судорогах. Мейз растеряно смотрел на клементиновый нож, торчащий в груди Эссейла. Вся его туника быстро напитывалась кровью. Джеймс стоит на коленях, хватается за рукоятку, тянет из раны, Эссейл застонал…

– Заррот! Что ты наделал? За что?

– Забыл сестру? Душу продал уроду? Дай я его добью – я промахнулся.

– Нет! – Мейз достал нож.

Мужчины сосредоточенно идут кругами. У Заррота меч, он крупнее и сильнее. Выпад, Мейз отпрыгнул. Через миг Заррот был рядом. Со сверхъестественной скоростью он перебросил меч в левую руку – так быстро, что за этим движением невозможно было уследить. Его правая ладонь взметнулась, затем опустилась в рубящем ударе, парализовавшем запястье Мейза, когда мужчина отпрянул назад, чтобы избежать острого клинка. Он попятился, его рука онемела, сознание смертельной опасности окатило его ледяным водопадом. Как показалось Мейзу, для человека, ослепленного яростью, Заррот слишком хорошо контролировал движения. Чего он добивался? Почему затеял ссору – здесь и в такое время? Только ли для того, чтобы убить дракатона? Вдруг Заррот сделал очередной стремительный выпад; послышался треск разрезаемой ткани. Мейз ощутил острую боль в животе. В следующий миг его затопила волна дурноты. Он упал на колени, пошатался и скорчился на земле. Маленький Джеймс, пытающийся перевязать рану дракатона не имел ни одного шанса, когда огромный кулак обрушился на его голову. Без единого звука он упал на землю.

– Убивай, – прохрипел дракатон, снизу вверх смотря на Заррота.

– Ты ошибаешься, урод, – прошептал мужчина, склоняясь над мутантом. – Я же тебе говорил когда-то, что это случится и умирать ты будешь медленно. Вся проблема заключается в том, что я еще не решил, как прикончить тебя, я еще помучаю тебя некоторое время, чтобы вполне насладиться твоим страхом, твоей предсмертной агонией. А пока поговорим о том, что я сделаю с твоей потаскушкой Айрин, когда я вернусь.

– Она ушла, – сказал дракатон, из его рта текла кровь,

– Нет, родное сердце, не ушла и ты это знаешь. Наша Айрин – дура, овца преданная, она никогда не бросит своего уродца. Я принесу ей какой-нибудь кусочек тебя.

Ну конечно она не ушла, он это знал. Эссейл ощущал теплые струйки, стекающие вдоль бока, и уходящую вместе с ними силу. От него уходила жизнь, и он становился смертью. Айрин не достанется Зарроту. Он медленно, шатаясь, цепляясь за ветки, встал. Заррот ждал, с довольной усмешкой наблюдая за мучениями дракатона. Встал напротив дрожащего дракатона. Легко махнул мечом – по плечу Эссейла потекла кровь.

Очень медленно, постепенно Эссейл начал чувствовать свою плоть, окружавшую его. У него больше не осталось сил, подаренных ему неизвестным существом. Смертельная усталость прогнала остальные ощущения – боли больше не было. С каждым толчком сердца, из него вытекало все больше крови. Он стремительно угасал, словно огонь, который становится все меньше и меньше, несмотря на попытки поддержать в нем жизнь. Но наступает момент, когда хрупкое равновесие нарушается, и твое тело переходит от состояния, когда оно пытается сохранить себя, к состоянию, в котором вынуждено сражаться изо всех последних сил.

Дракатон, не дожидаясь следующего удара, бросился вперед, на меч, не заботясь о сохранении своей жизни… В сражении мир кажется крошечным, жизнь становится короче взмаха клинка. Тяжело бороться с существом, которое не планирует выжить, главной задачей которого уничтожение противника.

Короткая вспышка молнии превратила две фигуры в застывшие изваяния. Меч торчал из плеча Эссейла, он с раздражением выдернул его и отбросил в сторону. Заррот с ужасом увидел деформировавшиеся конечности гигантской твари, которая медленно шла на него, змеиные глаза горели красным огнем, все лицо покрылось черной чешуёй, острые зубы торчали из безгубой пасти. Заррот заорал. Молния острым мечом разрезала стремительно наступающую тьму, темно-синий мутант поднял когтистую руку для последнего решающего удара, сжав черный кулак с сильно выступающим суставом среднего пальца. Словно тяжкий молот, кулак обрушился на один из шейных позвонков Заррота. Гром заглушил треск ломающейся кости.

Мутант постоял еще немного, пошатался. Его тело принимало прежний облик, Эссейл закатил глаза и упал на землю плашмя, как срубленное дерево.

Часть 6. Дракон

Глава 1

10 августа 2405 года

– А что здесь у нас?

– Как скучно!

– Мертвы?

– Осторожней, здесь грязно.

– Мерей, полно зубы скалить, не смешно.

– Очень даже смешно. – Мужчина весело улыбнулся. Лицо у него несколько плотное, рот раззявистый, усы, по последней моде, как шипы.

Сытые, гладкие мужчины с интересом рассматривали жалкие останки непонятных существ, перегнувшись через сидение.

– Что скажешь, Лаливан?

Целитель переходил от одного тела к другому.

– Ну тут все очевидно, мой господин, двое живы, двое мертвы.

Целитель перевернул тело одного из мужчин, сквозь коросту грязи и крови люди увидели чешую.

– Хм… Все интереснее и интереснее. А кто другие?

– Суларцы. Я их, кажется, даже знаю…

Пауза…

– Да, знаю, вот этот баронет Заррот де Сейран де Протиран.

Потрясенная тишина, кто не знает прославленного очень талантливого студента.

– Мда… Великая потеря… Что с его лицом?

– Какое-то крупное животное… может, – в голосе целителя слышится сомнение, – может волк?

– Не думаю, – помотал головой их предводитель, – боюсь, к сожалению, я догадываюсь, чьих ужасных когтей эта работа.

Мужчина повернулся всем корпусом к целителю:

– Чешуйчатый жив?

– Едва…

Всадник был достоин своей лошади. Он прямо и гордо сидел в седле. Его черный костюм, отделанный серебром, дополняли черные сапоги. Мрачное сочетание, если бы вышивка серебром не украшала летний плащ и кружевные белые манжеты, украшенные драгоценными камнями. Серебряная лента стягивала светлые волосы, чтобы не падали на глаза, черные перчатки облегали руки. По тому, как он держался на лошади, было очевидно, что природа наградила его легкостью движений и немалой силой. Позолоченные закатным солнцем кожа и волосы, полные, чувственные губы, тонкие усики. Оказавшись совсем близко от очередного тела, всадник едва уловимым движением спрыгнул со скакуна, во всем его облике сквозила уверенность и властность. Мужчина улыбнулся.

– Этих я тоже знаю, с огневого факультета. Мертвы?

– Один, тот, что покрупнее…

Вечерний воздух был свеж и прохладен. Тучи рассеялись, и яркая луна светила в небе. Трава полегла под дождем, и земля была насквозь пропитана влагой; холодный ветер, разогнавший тучи, потерял свою неистовую силу. Мужчина посмотрел на озеро – над спокойной поверхностью воды клубился легкий туман. Его руки в кожаных перчатках для соколиной охоты упирались в мощные ляжки. Он брезгливо поморщился, глядя на тела. Подошел к худому юноше, лежавшему без сознания на грязной земле, подержал руки на висках. Кивнул задумчиво.

– Мда… Ну что ж… мда…

– Что там, милард?

– Признаться, что-то вроде этого я и ожидал. Перед нами грязный, чрезвычайно опасный оборотень. – Мужчина кивнул в сторону мутанта. И слово «оборотень» пошло гулять из уст в уста.

– Этого убийцу связать покрепче, чтобы не напал на моих людей. Мертвых и живых берем с собой.

– Надеюсь, вы не выпачкались, мой господин.

К властному мужчине подошел темнокожий великан.

Милард посмотрел на свои брюки, грязные сапоги, потом перевел взгляд на мужчину. Темнокожий увидел холодное, надменное лицо, глаза, в которых тлела чуть заметная издевка.

– Нет, Саблот, я не выпачкался, – ответил он медленно. – Меня не так уж легко запачкать.

* * *

Весь день и всю ночь Айрин проходила из угла в угол. Сон и аппетит ее оставили. При звуке шагов или голосов она ждала известия о новой беде… Вечером прибегала Зои, Драйт приволок полубессознательного Николя. Лиззи и Нед все еще держатся. Через час уставшая Ганна сообщила, что ребята на скале видели огромный столп огня, вырвавшийся из середины леса в долине. И все.

– Наверное это наши, – сквозь слезы сказала Ганна, – только бы у них все получилось. Только бы Джеймс вернулся…

«Только бы мой Эссейл вернулся»

Айрин упала на кровать ничком. Лежала не двигаясь. Так же стремительно вскочила, пошарила свалившуюся туфлю и побежала в столовую, там уже все собрались. Нед дрожащими руками наливал виски, Лиззи без сил, но чрезвычайно гордая, лежала на диване. Ганна застыла у окна. Зои сидела на полу у ног Николя. Айрин посмотрела на друзей:

«Как мало их осталось…»

Ночь тянулась долго и томительно. Все замерли, едва шевелясь, прислушиваясь к каждому звуку, вздрагивая от каждого скрипа.

«Ну где же они, почему же они так долго не идут?»

Айрин не выдержала и выбежала на крыльцо, дальше в сад.

Она стояла босиком на мокрой, холодной земле, напряженно вглядываясь в темноту леса, в сотый раз пробегая глазами открытый участок дороги, ведущий к долине. Совсем продрогшая на холодном ветру, в мокрой одежде, она упорно не соглашалась вернуться во дворец, чтобы укрыться от влажного ветра. Ну где же они!

И вот, наконец, она услышала едва слышное позвякивание конской сбруи. Голоса…

«Идут! Но кто идет? Почему лошади?»

Когда он, встав рано утром, вышел на заре из дворца и увидал темно-зеленые купола древних деревьев, яркие цветы огромного сада, увидал прозрачную росу на ярко-зеленой траве, увидал сине-голубые холмы Дракатских гор на юге и извивающийся над далекой рекою и скрывающийся в лиловой дали лесистый берег, когда ощутил прикосновение свежего воздуха и услыхал звуки летевших из долины галок и когда потом вдруг брызнуло светом с востока и торжественно выплыл край солнца из-за тучи, и листва, и воздух, и роса, и даль, и река, все заиграло в радостном свете – милард Гарридан Кардин почувствовал новое, так давно не испытанное им чувство радости и удовлетворения от хорошо сделанной работы. Все у него получилось! Все так успешно сложилось! Он потянулся всем телом так, что хрустнули все косточки, крякнул от скорого удовольствия и пошел завтракать.

В столовой было многолюдно. Гарри улыбнулся и огляделся. Не хватало только Айрин.

«Боится, прячется. – Гарри усмехнулся. – Дурочка, соплячка. Ничего, дадим ей время»

Большая столовая была залита ярким светом.

– Неплохо…

– Симпатично…

– Деревенские от счастья расщедрились…

Раздавалось со всех сторон. Стол ломился от еды и напитков.

– Господа миларды, приветствую, – провозгласил Гарри.

Через несколько минут появилось бренди и масса самых разных соблазнительных вкусностей, перед которыми не смогли устоять гости. В глазах, сияющих от вина и веселья, появилось удовлетворение от хорошего еды. Гарри, всеми признанный хозяином дворца, веселился.

Его смех рассыпался на сияющие осколки, напомнившие жонглера, ловко орудующего булавами. Гости подхватили его, и за столом воцарилось радостное веселье. Студенты искренне веселились, отдыхая душой и телом после ужасного стресса и напряжения. Все делали вид, что не замечают отсутствия своих друзей.

Вчера, после первого шока от явления огромного конного отряда, Гарри коротко проинформировал студентов, что Мейз и Заррот трагически погибли, Джеймс же ранен и после помощи целителя, его жизнь вне опасности. Про Эссейла был лишь странный комментарий, что им займутся теперь профессионалы. Вид, с которым это было сказано, дал всем понять, что дальнейшие вопросы совершенно не приветствуются. Все, казалось, успокоились и приняли распоряжение Гарри, как должное – все, кроме Неда.

Все утро он хмурился и порывался начать распрашивать Гарри о случившимся.

– Гарри, – наконец нашел он удобную минуту для вопроса, – я о Эссейле, понимаешь, он наш друг и…

Гарри поднялся и положил руку на плечо молодого человека. Его жест был полон снисходительности и своего рода сочувствия.

– Нед, ты прекрасный человек, добрый и доверчивый, и, к сожалению, тебя обманули.

В комнате воцарилась тишина. Между студентами висела напряженность, им нужно было объяснение. Гарри повел бровью, улыбнулся, сел на свое место и поднес ко рту ложку, полную густой, ароматной похлебки.

– Эссейл нас всех спас, он…

– Не он вас спас, а Заррот. То существо, которое вы называете Эссейлом, не маг и вы все это знаете, тогда как, вы думаете, он смог бы прочитать заклинание, о котором вы мне тут рассказали?

Студенты молчали.

– Эссейл дракатон, может у них магия проявля…

– Нет, Нед, дружище, Эссейл не дракатон, – перебил его Гарри. Милард говорил тихо и возбужденно, синие глаза его блестели, улыбаясь, красивые губы дрожали. Драйт нахмурился: – это дракатонский оборотень!

Ребята в шоке застыли.

– Срань всех богов! – Потрясенно прошептала Лиззи, наконец отмерзла, – и мы с ним прожили рядом все это время!

Нед покачал головой.

– Не верю… – Черты ее лица казались стершимися, глаза потеряли прозрачный блеск.

– Верь, верь, а если сомневаешься, сходи и посмотри, что он сделал с Зарротом. – Очень грустно сказал Гарри, – и не дай бог тебе увидеть то, что увидел я в воспоминаниях Джеймса. Это ужасно, – голос Гарри совсем упал.

Оборотень! Кто бы знал! Кошмарные монстры, кровавое порождение смеси человека и волколака – жнецы смерти и безумия.

– Что с ним будет? – Спросила Лиззи.

– То же, что и предписывает закон – непременное уничтожение и последующее сожжение тела. Вспомните, недаром дракатоны охотются за ним по всей Суларии, наверное, он ужасный монстр и они не хотят распростанения этой заразы…

– Но Айрин… – Всхлипнула Мелинда, – она же…

Взгляд Гарри потяжелел:

– Мда… Айрин де Ариман де Сансет наломала дров… и будет за это отвечать… Она забыла о своем долге перед страной, перед вами, ее друзьями, перед своим мужем.

– Мужем???

– Да, а вы не знали, что юридически все бумаги уже подписаны. И тут такой ужас, измена, предательство…

– Мы допустили непростительную ошибку. – Заключил Николя, одной рукой обнимая Зои.

– А я и не знал, что бывают непростительные ошибки, – улыбнулся кротко Гарри. – Нельзя простить предательство, но не ошибку. Друзья мои, выпьем же за жизнь!

– Сведите ее вниз! – крикнул Гарри.

Сверху донесся шум шагов, и Гарри, подняв глаза, увидел Айрин. Саблот сводил ее под руку с лестницы. На ней была белая длинная туника до колен, туго стянутая коричневым пояском на талии, поверх черных, узких брюк. Она шла, пошатываясь, словно после сильной дозы алкоголя или от чрезмерной усталости. Сойдя с последней ступеньки, она медленно, недоуменно огляделась вокруг. Он лежал на полу, лицом вниз, тело дракатона было вытянуто под неестественными углами.

– Эссейл… – только и успела произнести она, увидав любимого.

– Боишься за своего любовника, Айрин, душечка? – послышался голос Гарри из тени.

Она взглянула туда, откуда раздавался этот голос. Глаза ее сразу стали огромными, испуганными.

– Что вы собираетесь с ним сделать? – спросила Айрин; голос ее звучал ровно и сильно, словно она вела допрос и требовала ответа.

– А это, лапочка, зависит от тебя, – засюсюкал Гарри, – от того, какой послушной лапочкой ты будешь.

«Так, надо успокоиться и собраться с мыслями», – подумала Айрин. Закрыв глаза, она прислушивалась к головной боли, пульсирующей в такт с биениями ее сердца. Ну что же, выхода не было, она на все пойдет, лишь бы спасти Эссейла. Ей же предстояло отдаться императору-старику. Совершить худшее из предательств – отречься от собственной души и любви. Она готова. Она сделала глубокий вдох.

– Я не буду противиться свадьбе с императором, а ты отпустишь Эссейла.

– Во как! – Восхитился Гарри, – еще и условия ставит! Ты, милочка, так и так поедешь к императору. А я позабавлюсь с мутантом. Не-е-е-т, а что еще ты можешь мне предложить, любимая?

Ее бледное лицо еще сильнее побледнело. Все черты его вдруг заострились. Она вся подобралась, как кошка, приготовившаяся к прыжку.

– Что…что тебе нужно? – Она облизнула сухие губы.

– Любви! Горящих свечей, ласковых слов в мое ушко, поцелуев горячих, стонов… – Гарри говорил возбужденным и бархатным голосом. Мужчина подошел к замершей в ужасе девушке, взял ее за подпородок и горячо зашептал ей в ухо.

– Люби меня – ты так изменилась, раскрылась твоя необычайная красота, как алая, нежная роза.

Айрин чувствовала, как он впускает в нее иголочки. В его словах была мука… – Что же ты наделала, любовь моя! Отдалась зверю, испоганила свою невинность! Этот урод только расплескал драгоценное вино. Ты должна понять, чего мне это стоит, стоять здесь, рядом с тобой, такой дрожащей, такой испуганной – протянуть руку и взять, вот здесь, у стеночки…

– Нет, нет, – быстро прошептала Айрин.

– Нет ужаснее греха, чем расточение. За это я готов убить урода! Взять и все расплескать. Это было мое! – Айрин чувствовала его железные пальцы под подбородком. Вторая рука залезла в широкий ворот, теребила ее соски под туникой. Айрин всхлипывала. – За этим ты должна была прийти ко мне. Расплескать чашу девичьего вина. Урод!..