Текст книги "Качели судьбы (СИ)"

Автор книги: Наталья Пафут

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 34 страниц)

Небольшой отряд студентов скакал через просыпающийся город. Большинство домов Таккиза были деревянными, хотя не редко встречались и темно-красные кирпичные строения. Вся архитектура здесь была мрачной и тяжелой – здания строились так, что могли в любой момент стать крепостями.

Студенты спешили. Тут и там с лязгом открывались лавки, люди пешком, верхом и в экипажах спешили по своим делам. В воздухе висел аромат свеже-выпеченного хлеба. Николя хмуро оглядывал мирные улицы Таккиза, не обманываясь кажущейся беспечности. Он знал, что дракатона видели, что, скорее всего, герцог Шокс уже проинформирован об этом и не упустит свой шанс поймать живого дракатона и вытрясти из него все про драконов.

У юго-восточных ворот их ждал отряд стражников.

«Началось…» – подумал Николя, переглянулся с хмурыми помощниками Мейзом и Недом, поймал настороженный взгляд Заррота, кивнул ему. – «Ну, послушаем, что предложат нам славные жители славного Таккиза»

Хмурый воин в синих тонах Шокса вышел вперед. Своими высокими, чуть не до паха, сапогами, темно-синим полотняным камзолом, перехваченным крест-накрест широкой портупеей с кинжалом и перевязью шпаги, вышедшей из моды в Суларии века назад, плоской шляпой с пером – всей своей наружностью капитан Самуил де Ламор внушал страх, приводя на память времена грубых нравов, насилия и презрения к утонченности. Такиззкий капитан с презрением окинул взглядом молодых людей. Задержал свой взгляд на Глене, сидящего на прекрасном коне, его наряд утопал в кружевах, на узеньких брючках блестели драгоценные камни, пухлые губы напомажены, на лице белая пудра… – «Уррроды» – Когда он возвысил голос, эхо возвратило его еще более низким, грозным, как звук медной трубы. Он заставил Айрин содрогнуться.

– В ваших рядах прячется гнусный преступник, именем герцога Шокса де Фридима я требую его выдачи для совершения справедливого правосудия!

– Да вы что? – Удивился Николя, – у нас тут только студенты Евронийского высшего университета боевой магии, выпускники, между прочим, боевики, – капитан скептически посмотрел на жеманно улыбающегося Кая, хмыкнул, – народ очень опасный, эмоциональный, – капитан посмотрел на «опасную» Вересу, чьи голубые глаза уже были на мокром месте, – вы, любезный, вашими мечами тут не размахивайте, – продолжал Николя, – не пугайте нас, а то мы же испугаемся… – Николя, мило улыбаясь, пожал узкими плечами, – я и сдержать-то этих могучих сорванцов не смогу… – Худой, невысокий Джеймс деловито кивнул головой, – «да, мол, не сдержит он нас, могучих»

Вокруг собрались любопытные такиззцы. Воин нахмурился.

– Ну и мы тут не в песочнице ковыряемся, свои маги тоже есть, нас тоже злить не надо, отдайте убийцу-дракатона и поедите себе дальше.

– Он защищал студентку от насильника,

– Не правда, ваша студентка сама назначила благородному Теодолу Пульке свидание, мы нашли записку в кармане его штанов. – Он помахал какой-то бумажкой. – Тут сказано: «Горячая девочка ищет ретивого жеребца, мой герой, я видела тебя вчера в кабаке и мечтаю с тех пор о тебе. Встреча в семь утра на углу у постоялого двора «Резвый кролик»

– Она этого не писала!

– Ерунда, вы, суларцы, известные похотливые извращенцы. К тому же, люди говорили, что этот дракатон мутант. Отдайте его нам для немедленной казни. Такие, как он, должны быть уничтожены. Или мы возьмем его сами, через ваши трупы.

– Дракатон является студентом Евронийского университета и находится под защитой императора Суларской империи! – сказал Николя,

– У меня ночью три поросенка исчезли, – выкрикнул лысый мужчина с вилами в руках из толпы зевак,

– Какая жалость, – посочувствовал не очень понимающий ситуацию Николя и добавил – Им удалось сбежать?

Мужчина кивнул:

– Их было десять, а потом осталось только семь.

Заррот покачал головой:

– Мы сочувствуем.

Мужчина засмеялся неприятным, блеющим смехом:

– Их сожрал тот парень – этот синий мутант. Ночью, залез в мой сад и утащил их, и слопал прямо там вместе с потрохами, они такие эти дракатоны!

Айрин видела, как позеленел Эссейл, представив себе это действие…

– Нет.

Коренастый мужчина с грозным выражением на покрытом оспинами лице протолкался вперед и, подбоченившись, встал перед Недом:

– А у меня корова издохла! Все из-за проклятого зверя-мутанта! Смерть ему!

– Сжечь его! Смерть! Смерть!

Николя повернулся к Неду. Он явно встревожился, но спокойно спросил:

– Нед, ты не видел трех поросят благородного миларда?

– Разве что их следы или кучки дерьма, в этом вонючем городе везде дерьмо навалено, – мрачно ответил широкоскулый Нед.

Толпа горожан заволновалась, обиженная оскорблением славного Таккиза. Николя стоял совершенно неподвижно, словно любой жест мог навлечь опасность. Он медленно повернулся к мужчине с вилами.

– Сожалею, но это не наш студент, он вообще мяса не ест, – сказал он.

– Врешь,

– Ну, – угрюмо проговорил капитан, – получается как-то странно, верно? Всем хорошо известно, что дракатоны дикие звери и убийцы, они приносят зло и порчу. В Таккизе теперь не будет урожая и весь скот падет, если не уничтожить мутанта. – В его последнем замечании всем послышалась злоба. – Если вы не выдадите его нам, вы все тоже умрете.

– Нам надо посоветоваться, – тяжело проговорил Николя,

Капитан криво усмехнулся, он знал, что у детишек нет выбора, они окружены отрядом отборных солдат и магов, их тут всех порубят в капусту, если они откажутся.

– Ну советуйтесь, только не слишком долго, а мы пока костер подготовим для казни,

– Что вы с ним сделаете? – Спросила любопытная Лиззи. Она сидела, свесив ноги с повозки. В руках она держала корзинку ранних вишен и лакомилась ими. Рядом с красными ягодами в ее рту ее молодые зубы казались еще белей. Красный, блестящий сок тек по губам и Лиззи, медленно обводя языком по губам, слизывала его. Капитан Самуил де Ламор, увидев это, тяжело сглотнул:

– То, что мы делаем со всеми дракатонами, подвесим вниз головой и медленно поджарим на костре. Только так можно избавиться от зла и проклятья.

Лиззи удовлетворенно кивнула.

Николя огляделся по сторонам. Широкое лицо Неда пошло красными пятнами. Мелинда заметно смутилась. Несколько раз глубоко вздохнув, Николя все же заговорил спокойно:

– Что будем делать?

– Отдадим, – твердо сказала Вереса, – и мутанта не спасем и сами тут поляжем…

Со всех сторон раздались слова одобрения:

– Он нам никто…

– Слишком опасно…

– Одно дело сражаться против нежити, а тут людей убивать, я не готова, – поддержала всех худенькая Ганна.

Эссейл сидел на повозке ровно, голова опущена, лица не видно, с синих волос капала кровь, испещряя дно повозки красными точками. На сером лице его появилась грустная улыбка.

– Отдаем его, – подвела итог Лиззи и положила сочную красную ягоду в рот, сплюнула косточку, – посмотрим на казнь, интересно же…

Айрин застыла на месте, вцепившись в руку дракатона, широко раскрыв глаза, бледность ее сменился зеленью. Ветер усилился, и Айрин, вздрогнув, поправила прядь, упавшую на лицо. Когда она услышала решение друзей, у девушки начали дрожать колени, стало пусто под сердцем. Она глядела на всех расширенными страшными глазами. Прямой рот ее был сжат.

Николя обвел студентов взволнованным взглядом,

– Эссейл мой студент, я за него отвечаю, – голос его дрогнул, когда он выговорил последние слова, и худое лицо залилось коричневым румянцем. – Но я также отвечаю за остальных девятнадцать выпускников, я за большинство.

Эссейл кивнул головой, спокойно выслушивая приговор и, как во сне, медленно двинулся к борту повозки.

Айрин, слушая приговор, со всей силой прижимала руки к груди. Потом схватила дракатона за руку, девушка, постукивая зубами, проговорила:

– Я умру с Эссейлом, а потом объясняйтесь с императором, почему его невеста умерла.

Раздался скрежет стиснутых челюстей, будто чей-то рот сначала широко распахнулся, а потом его проворно захлопнули.

– Нет, не умрешь, я запрещаю, – раздался голос дракатона. Спокойный, убедительный, с легкой хрипотцой, голос человека, не знающего сомнений и страха.

– Умру, – упрямо повторила Айрин, избегая темно-коричневых мерцающих глаз дракатона,

Услышав это Николя скуксился, как от зубной боли, поскучнел;

– Свяжу, – процедил он и тут же замолчал, он знал, что целительница найдет способ остановить своё сердце даже связанная. Нахмурился. Мейз грязно выругался сквозь зубы, Лиззи невозмутимо пожала плечами.

Заррот все это время молча стоял, покачиваясь с пятки на носок или опираясь на край тележки. Услышав слова Айрин, он, выпрямившись во весь рост, расставил ноги пошире. Казалось, ему становилось все труднее контролировать свою ярость. Заррот глядел неотрывно на таккизца-офицера, на зверино-белый оскал его зубов, на косую серую

полоску пота, перерезавшую левый висок.

– Мы будем сражаться, – тихо, сквозь зубы, процедил Заррот, – пташка – моя игрушка, никто не заставит меня отступиться. Тем более жалкий отряд человеческих солдатиков. – Его губы сжались, глаза стали острыми и блестящими, как сталь клинка. Он повернулся к ошарашенным выпускникам, улыбнулся, – повеселимся? – Заррот снова улыбнулся, и в глазах его блеснула диковатая веселость.

К нему подошел встревоженный Николя.

– Заррот, это всего-лишь толпа тупых крестьян с вилами, мы не можем начать убивать их из-за какого-то мутанта. – Зашептал ему куратор. – Остановись! Дракатон все равно не жилец, его все равно…

– Да мне наплевать на дракатона! Сам придушу его или поджарю, когда настанет время! Но никто не может что-то приказывать или запрещать баронету Зарроту де Сейран де Протиран, носителю Древней крови! – Мужчина со спокойствием очень зловещим сказал: – Снимай запрет на убийство, Николя.

«Что же делать?» – в панике размышлял Николя. Отдать бы им дракатона и идти себе потихонечку на практику, нет же, Айрин вздумала истерить, он не может ее потерять, с него потом шкуру спустят, но сражаться?.. Он стиснул челюсти так, что надулись желваки на скулах. Все молчали. Призрачными, грозными тенями к нему подошли огневик Кейст Веррен, маг-менталист Драйт Собберси и маг огня Джеймс Вайт – личная гвардия Заррота.

«Это заговор! Как они смогли это все подстроить? Ну почему с ними послали меня, а не Зеда, я не справляюсь! Распечатать Заррота! Дать ему право убивать! Сбудется его многолетняя мечта!»

Заррот всегда был чрезвычайно сильным магом, в Суларии уступающим разве только Гарри. Сильным, но неуравновешенным «безумным, опасным», свои приступы бешенства и жестокости он чередовал с такими же феерическими приступами веселости и половой несдержанности, будучи магом огня, этот человек сам был воплощением огня – разрушительным, прекрасным, сильным, непредсказуемым, смертельно опасным.

Между тем, таккизские солдаты начали угрожающе приближаться. Надо решать.

«Ошибку, я совершаю ошибку! Поскорее бы милард Гарри приехал» – Подумал Николя и прочитал заклинание снятия запрета на убийство над печатями студентов, угрожающе окруживших его, – «помогите нам боги!»

Глава 5

Заррот радостно усмехнулся – «наконец то, свершилось! Свободен!», – веселенькое безумие дикими мячиками прыгало в его глазах.

Лиззи шокировано поглядела в полные ужаса глаза Мелинды. На такое никто не рассчитывал, то, что начиналось, как веселая, невинная забава, «а посмотрим как сжигают дракатона», стало вдруг смертельно-опасным боем, опасным для них, аристократов-студентов, боем, где бросаются огненными шарами и смертельными заклинаниями и стреляют из настоящих арбалетов. Девушки встали сзади за боевыми магами, Эссейл занял свое место перед повозкой, взял в руки меч. С мечом в руке дракатон чувствовал себя удобно и легко. Он легко принял оборонительную позицию.

«Да, я умею фехтовать. Мутант-слуга, умеющий сражаться? Может я был воином? Так что же у меня было за прошлое? Что же я натворил?» Как сквозь туман он услышал слабый стук в дверь, там, где он находился было очень светло, белый пол был залит ярким солнечным светом, он даже мог чувствовать сладкий запах цветов и соленого моря, в зал вошел молодой высокий дракатон с длинными рыжими волосами, мрачно нахмурившись, посмотрел на него, выхватил меч и начал нападать, Эссейл вдруг понял, что у него в руках тоже меч, он пятится назад и защищается, мужчина кричит: – «эй, ты уничтожил меня, это ты во всем виноват! Будь ты проклят!»

Рыжий дракатон выше и сильнее, Эссейл знает – перед ним профессионал, он сейчас его убьет… Появляется мысль, «как хорошо, что отец настоял, чтобы я обучался фехтованию со всеми…» – в залу вбегают люди… Внезапно у Эссейла заболела голова и запульсировало в висках. Эта мысль о его отце, мимолетное видение крупного мужчины, ощущение немыслимой печали, страшной беды, опустошение – вот что вызвало эту боль. Но он ничего больше не мог вспомнить…

«Как долго я стою так, задумавшись? Не помню» – Время как бы перестало для него существовать. Эссейл встряхнул больной головой, прогоняя туман воспоминаний. Вовремя огляделся, ахнул.

Увидел, что Айрин, схватив в дрожащие руки кинжал, вылезает из повозки, с глухим ворчанием засунул ее поглубже под мешки, туда же пихнул и Зои, целительницы были самыми бесполезными в бою бойцами. Все замерли.

Между тем, таккизские солдаты поняли, что студенты не собираются сдаваться, приготовились к сражению.

Будто небо раскололось, земля затряслась: началось! Люди поняли: время страшным делам надвинулось. Кончились переговоры и раздумья. Народ побежал в разные стороны, воины и маги выступили вперед.

Поднялся поднятый Николя ветер, на сражающихся упал ледяной мрак – работа Лиззи, Маги земли – Мелинда и Вереса пытаются выбить почву из под ног противников. В воздух полетели огненные шары с двух сторон, на студентов посыпался железный град стрел.

По всему небу багровыми высокими заревами с громким треском разливаются огни, искряные шнуры разноцветных молний чертят небо, рассыпаются смертоносными звездами, с настигающим воем налетают огненные шары и взрываются столбами огня, дыма и пыли. Вой, свист, грохот, запах гари, пронзительный женский визг, обгоревшие трупы не успевших разбежаться таккизцев, черный дым…

– Эссейл! Ты пришел, как хорошо! Мне страшно. Мне надо уйти отсюда, – повторяла она детским прерывающимся голосом. – Я не могу больше, не могу, – шептала она, цепляясь за его руки, печаль дракатона пахла осенью и дождем, Айрин ощущала ее как холод в воздухе.

– Не надо, моя хорошая, не плачь, ты нужна ему сильная, – шептал мужчина, склоняясь над полубесчувственной Айрин, наполняя ее своей силой. – Я с тобой, ты справишься, ты проводишь своего друга достойно…

…Очнувшийся Заррот пребывал в отличном настроении, они победили, они им доказали! Он полной грудью вдохнул прохладный утренний воздух: утро нового дня. Встал на нетвердые ноги, плечо не болит, все тело гудит от усталости. Не далеко от того места, где он лежал собралась толпа ребят, вон Николя, Мейз, Айрин и мутант, поддерживающий ее за плечи сзади.

Радостно гаркнул:

– Что за веселое собрание! Победу отмечаете тут без меня?

Заррот, побледнев, посмотрел в ужасе на осунувшееся, окаменевшее лицо Айрин. Внезапно онемевшими губами прошептал:

– Что?

Ребята расступаются. Он знает, что ему не стоит идти туда, у него ведь так много дел, вон, рассвет уже, надо собирать поклажу, седлать лошадей…Вессель смотрит, смотрит, прямо на него, на Заррота…Друг детства, брат, лежит… С каждой минутой он бледнеет все сильнее. Наконец умирающий шевелится и шепчет:

– Айрин…

Она наклоняется к его губам.

– Я здесь Вессель, я с тобой…

Заррот глядит на это каким-то особенным, широко открытым взором, что-то бормочет, качает головой и стонет. Пятится назад. Нет, нет, он не может, лошадям надо дать воды…Кто-то сзади хрипит с перерывами… Заррот бегом, спотыкаясь спешит прочь. Натыкается на два тела – Бред, Зара – они мертвы. Ганна стонет…

– Умер…

Опять зарядил дождь; холодные капли падали ему на лицо и руки, застывали серебристыми искрами на волосах и ресницах Заррота, скатывались слезами по его широким скулам. Это не его вина! Не его вина, что ребята погибли. Если бы этот урод не начал махать руками на улице Таккиза, ничего бы этого не случилось. ОН во всем виноват, а не Заррот. Урод убил его лучших друзей! Заррот с обезображенным яростью, почерневшим лицом подскочил к мутанту, со всей силы ударил его кулаком в висок. Дракатон без слов грохнулся на землю, завизжала Айрин, Николя удивленно приподняв светлые брови, посмотрел на внезапно озверевшего студента:

– Какого хрена?

Заррот стоял, выпятив лобастую голову, ненавистью чернело его лицо, на шее и висках во вздувшихся венах стремительно колотился пульс. Сгущалась наэлектризованная атмосфера – огненная магия плескалась в глазах мужчины. Все замерли, чувствовалось, что еще немного – и каким-нибудь безрассудным поступком, кровью разрядится напряженность.

– Это он виноват, он убил его! Он убил всех их! Никогда не прощу! – Заррот скрежещет зубами и на полуслове обрывает себя.

Терпение Заррота лопается. Он готов броситься на поверженного мутанта, но Нед и Мейз крепко хватают его за плечи, держат.

– Он то тут причем? – удивляется Николя, он наоборот помог…

Одним движением Заррот выворачивается, его руки в огне, Мейз отскакивает. Нед следует за ним.

Айрин кинулась к распростертому на земле Эссейлу, готовая защищать свою любовь. Заррот что-то кричал, рычал, она не вслушивалась, с тревогой ощупывала голову дракатона, нет, перелома нет, хорошо, крепкий череп у дракатона. Она смотрела на беснующегося Заррота снизу вверх, друга, брата, и не узнавала – она помнила его ангельски хорошеньким мальчиком с голубыми глазами и застенчивым румянцем. Было дико сопоставить того самого веселого, очень талантливого юношу из аристократической семьи и этого остервенелого, брызжущего слюной мужчину. Откуда у него в руках кинжал? Сейчас он убьет Эссейла.

– Заррот, приказываю, остановись! – Раздается властный крик Николя. Он спокойно и серьезно смотрит на взбешенного, замершего в ступоре мужчину. – Как твой куратор, контролирующий твою печать, я приказываю тебе остановиться!

Заррот проигнорировал приказ;

– Боль, – сказал Николя, Заррот упал, выгнулся на земле мучительной дугой, заорал от боли.

Николя, бледный как полотно, стоит возле хрипящего, извивающегося на земле студента.

– Заррот, дракатон не виноват в том, что ребята умерли!

– Замолчи! Они мертвы! А эта гадина жива-а-а!

Повинуясь кивку Мейза, к Зарроту не без опаски подходит Зои:

– Заррот, друг мой, успокойся, это случается, ребята ушли, успокойся, мы должны быть все вместе, особенно сейчас, когда нам угрожает опасность, прямо сейчас за нами может вестись погоня, они могут напасть на нас в любую минуту, молю, помоги нам, мне, мне так страшно, а ты такой сильный… – голос Зои сорвался на плач, она опустилась на колени рядом с притихшим мужчиной. – А мутант, – повинуясь другому кивку куратора, Нед и Джеймс уволакивают бессознательного Эссейла в сторону, подальше от Заррота, – а мутант жалок и слаб, пощади его, ты же не хочешь подвергать нас, твоих друзей опасности?

– Защити нас, – жалобно стонет Мелинда с другой стороны, – ты нам нужен, ты самый сильный среди нас маг, прости мутанта, конечно это его вина, но у тебя сейчас нет времени на эту ерунду, у тебя есть мы…

– Не обращай ты внимания на это дерьмо, – поддержала всех Лиззи, – пусть Айрин играется с ним, ты нам нужен,

Заррот истерически засмеялся, колотя кулаками по земле, смех перешел в рыдания – бурные, опустошительные, как грозовой ливень. – Зои обнимает его за содрогающиеся огромные плечи,

– Заррот, помоги нам, мы нуждаемся в тебе, молю!

– Заррот, за нами герцог скорее всего отправил погоню, – сказал серьезно Николя, – нас мало, ребята устали, многие ослабли от ран, давай, помоги нам, ты нам нужен…

Заррот уже пришел в себя. Встал с земли, не делая больше попыток убить дракатона. Кивнул серьезно, посмотрел на расветающее небо, пошевелил губами, снова кивнул.

– Надо торопиться покинуть пределы герцогства, – начинает деловито распоряжаться Николя, не давая Зарроту времени на обдумывание, – берем только одну повозку. Мелинда, едешь последняя, заметаешь наши следы, Нед, Кейст, помогите Зои грузить раненных, все, подъем! Пять минут! Заррот, на тебя охрана, – пристально посмотрел на шатающегося мужчину, тот вытер рукавом кровь, все еще идущую из носа, кивнул. Николя отошел в сторону, нашел в стороне Айрин, склонившуюся над дракатоном, тихо спрашивает:

– Как он?

– Не приходит в себя пока, – Николя видит, что Айрин волнуется, – ничего серьезного я не вижу, надеюсь…

Николя кивнул:

– Давай перенесем его на повозку, пора трогаться. Мужчина, кряхтя, помог девушке уложить дракатона. – Все, вперед!

Наполз светло-фиолетовый рассвет, пропитанный болотными тяжелыми испарениями. Несколько раз проворковала дикая горлица. Со всяческими предосторожностями беглецы выбрались из небольшого лесочка, в молчании проверили, все ли на месте, и тронулись в путь.

Шли весь день без остановки, то лесом, то по обширным каменистым пространствам, где было трудно не заблудиться. Стараясь избегать часто разбросанных селений, прислушивались к пению петухов и лаю собак, чтобы вовремя отойти подальше. Погони не было слышно.

– Может им не до нас? Может они все там поумирали, в огне?

– Не знаю, только обратного хода нам нет, теперь уже только вперед, – сказал Николя.

Второй день – погони нет. Студенты чуть расслабились. Заррот очень изменился, забыл шутить. Со лба не исчезает озабоченная морщина. На лицо недавнего весельчака и заводилы тенью легла замкнутость. За несколько дней он высох, похудел и помрачнел, словно чернотой подернулся. Провалами зияли глаза, нервно мигающие веки не прикрывали их злого блеска. К дракатону он не подходил, Николя как мог, старался не позволить Зарроту приблизиться к повозке целителей.

– Вот уже три ночи Заррот без женщины! – Удивляется Мелинда, – впервые за пять лет! Ужас, как ответственность меняет мужчин! Весь он серьезный теперь такой.

* * *

Эссейл затянул во сне не то храп, не то стон, хриповатый, мучительный. Тогда Айрин дрожащими руками коснулась его лица:

– Эссейл, Эссейл…

Он резко оборвал страшную ноту. Разлепил бессмысленные глаза. Повращал ими без понимания где он и что произошло, прохрипел:

– Привет. Мне приснилась какая-то мерзость… – Помолчал, оценивая свое состояние, попробовал шевельнуть головой, поморщился, – мне на голову упало дерево?

– Нет, всего лишь кулак Заррота…

– Понятно… – Напрягся. – Ты не пострадала?

– Нет, со мной все в порядке.

– Хорошо.

Снова потеплело, и несколько дней подряд шел дождь. Потом прояснилось, солнце начало припекать. Дорога вилась, как изгибающийся хвост дракона, через пожухлую траву, низкие кусты и черные деревья, тянувшие к небу голые ветки – словно кости скелета. Мимо валунов размером с небольшой дом. Вдоль сверкающего горного ручья, берега которого были завалены мусором, оставшимся от весеннего паводка.

– Завтра мы уже прибудем на место,

Дорога с каждой милей становилась все уже, а нагромождения камней и щебенки – все выше. Солнце давно скрылось за горы, в воздухе сильно похолодело, крики животных и пение птиц почти смолкли.

– Мы направляемся в плодородные равнины Дармонда со знаменитой летним дворцом Джинны, возвышающимся над спящей долиной лилий. Много лет назад, около трехсот, эти земли принадлежали Дракатии, – рассказывает Айрин историю Суларии Эссейлу и всем выздоравливающим от ранений студентам, расположившихся с ними на повозке, – потом здесь произошли какие-то страшные сражения и дракатоны внезапно ушли отсюда. Бросили все – замок, окружающие деревни. Постепенно сюда пришли разные народы, привлеченные богатыми плодородными землями, благоприятным климатом, теплым морем – здесь можно найти и горных людей и беженцев из южной Занвеи, здесь смуглые горбоносые Багалийцы живут рядом с малорослыми ганитами. Суларии потребовалось около сотни лет, чтобы понять, что земли свободны, тогда император Люциан Ериотский присоединил все земли равнины Дармонда вплоть до Индерской долины и Самоцветных гор к Суларской империи. Сейчас окружающие долину лилий деревни полны и многолюдны, только дворец Джинны всегда считался мистическим местом и его покой вот уже три сотни лет не нарушался…

– Пока не появились мы… – добавила Ганна, баюкая свою раненную руку.

Эссейл внимательно слушал рассказ Айрин и никак не мог ухватить какую-то постоянно ускользающую мысль. Ее слова странно взволновали дракатона. Ему казалось, что со всех сторон подкрадывается что-то неуловимое, оно отступает, как только он хочет схватить его, оно расплывается, как только он наступает на него, а потом опять ползет за ним, смыкается вокруг него, подстерегает. «Дворец Джинны», «долина лилий», «равнина Дармонда» – где-то он уже слышал эти названия, они связаны с ощущением какой-то большой тревоги и трагедии.

– Да, хотела добавить, – вырвал его из мучительных размышлений голос Айрин, – все эти странные названия оригинальны, так эти места назвали сами дракатоны, а суларцы не стали переименовывать вопреки обыкновению.

– Да, странная фантазия, – сказала задумчиво Лиззи, она ехала рядом с повозкой на лошади,

– А мне нравится, так романтично звучит – долина лилий, – вздохнула мечтательно Зои, – так и представляешь себе зеленые прекрасные холмы, журчащие водопады, прозрачные пруды с хрупкими нежными лилиями…

Слова Зои точно сорвали завесу с мутной пелены памяти Эссейла, все это время тихо колыхавшуюся над его прошлым, и в залитый солнцем лес, по которому они ехали будто вползла серая призрачная пустыня. Окна памяти расплываются, из щелей в повозке поднимаются тени, в прозрачном воздухе перед Эссейлом проносятся видения. Высокий крутой утес, на его вершине возвышается замок, под утесом лежит долина, по ней ползет мутный, как молоко, туман, Эссейл знает, там таится смерть, с одной стороны страшная долина граничит с лесом – Запретный лес, всплывает название в голове дракатона, с другой долина обрывается большим озером, его воды опасны, его берега сплошь заросшие мертвыми розаминенюфарами и бледными лилиями, их сладко-приторный запах, запах смерти и тлена, наполняет всю долину. Берега озера болотисты и на закате солнца на нем клубится туман, который медленно ползет в сторону Запретного леса…

– Ах, звучит так заманчиво, – смеется Айрин, – поскорее бы уже добраться до туда, вымыться, искупаться, освежиться!

– Говорят, дворец принадлежит миларду Гарридану! – Заговорчески подмигнув, говорит Лиззи, – одни уверяют, что мистер Гарри купил его ради титула, другие, что этот дворец подарил ему сам император. Дворец этот лет триста, если не больше, стоял покинутым. Ах Айрин, ты такая счастливая! Едешь в дворец своего любимого! Как же это романтично! Ты же всегда мечтала об этом!

Айрин густо покраснела. Столько событий произошло, столько всего случилось, что она совершенно забыла о своих чувствах к Гарри и не рассказала об этом Эссейлу. Это путешествие стало бездонной пропастью: к прежней жизни, к прежней самой себе возврата для Айрин уже не было. Слушая подруг, она вдруг особенно остро ощутила эту пропасть, более глубокую, чем все ущелья мира, что навсегда преградила ей обратную дорогу в тот призрачный мир.

– Я тебе потом расскажу, – пообещала она глазами дракатону, в ответ на его вопросительный, полный муки, взгляд. Его взгляд еще больше застыл отчаянием.

– Ах, а какая пламенная любовь между вами! – Продолжала предаваться воспоминаниям Лиззи, – помнишь, как он не уезжал из университета в течение двух месяцев ради тебя!

– А помнишь ту смешную Констанцию-как-ее-там, якобы невесту Гарри? – Хохочет Зои, – ну и лицо у тебя тогда было, ха-ха, ты готова была ее задушить от ревности!

Взгляд дракатона еще больше мрачнеет, Айрин вынужденно вежливо улыбаться на оживленный щебет подруг:

– А как он обнимал и целовал тебя на прощание, – вздыхает Ганна, – такая любовь, это нечто, завидую я тебе.

Айрин еще больше покраснела, чувствуя, как кровь снова лихорадочно застучала в висках. Она нервно сплетала и расплетала дрожащие пальцы, – ну почему они не могут замолчать наконец!»

– Представляю что будет, когда он приедет. – Белые зубы Лиззи блеснули, как молния, на ее лице. – Разгонит поганой метлой всяких тут уродов. – Она засмеялась, глядя на мрачного драктона. Дорога стала слишком узкой, чтобы ехать около повозки, Лиззи махнула рукой, сильно щелкнула кнутом по лошадиному боку, заставляя ее скакать быстрее, и проводила дракатона долгим, тяжелым взглядом.

Хотя июньский вечер был прохладным, по спине Айрин стекал пот. Лиззи ей не угрожала, но ее слова напомнили о уязвимости Эссейла и скором приезде Гарри.

«Нет» – говорит Айрин глазами, умоляюще смотря в грустные кошачьи глаза дракатона, – «нет, не верь им, я только твоя!» – Ей кажется, они стекленеют, наполняются холодом на ее глазах, – «верь мне!» – Он не отвечал. Слушая ее подруг, Эссейл видел, как краснела Айрин. «Это она от удовольствия? Они говорят про того самого легендарного миларда Гарридана, его великого спасителя! Она его любит!»

Путешествуя со студентами, он уже наслушался восторженных рассказов о Гарри-великолепном, Гарри-избавителе, красавце, самом желанном женихе, великом маге и воине, благородном, прекрасном и прочее и прочее…Он искоса взглянул на тонкий профиль девушки и увидел, что губы ее дрожат, а длинные ресницы трепещут. Перед его глазами заплясали вспышки, вонзаясь в мозг – Эссейл вдруг понял, что он отчаянно ревнует.

Лошади меж тем скакали по крутой каменистой дороге, спускавшейся с холма, поросшего дремучей, дикой растительностью. Они постоянно окружены людьми, им никак не поговорить, Айрин только смогла торопливо шепнуть насупленному синеволосому:

– Я только твоя!

Сжала его пальцы, – «Твоя!»

Наконец все чуть расслабились, они покинули пределы герцогства Шокс. Маленький отряд спускался в долину. Здесь широкая некогда дорога была заброшена и разбита, местами извивалась тропкой в зарослях вереска и утесника, покрывавших растрескавшиеся камни. Дальше не было ходу повозке. Студентам пришлось распределять многочисленную поклажу между собой, самые большие сумки взгромоздили на оставшихся шесть лошадок. Айрин с беспокойством то и дело смотрела на замкнувшегося Эссейла, вынужденного идти наравне со всеми. Ей надо срочно поговорить с ним. Он еле плелся, худой, истощенный, словно волк, отбившийся от стаи. Однако он умудрялся поддерживать шатающегося, хрупкого Глена, ободрять Ганну, что несмотря на огромные шрамы на руке, она все еще прекрасна, вызывая тем самым недовольные взгляды Айрин, обеспокоенно проверять Айрин, все ли с ней нормально.