Текст книги "Миг бесконечности 2. Бесконечность любви, бесконечность печали... Книга 2"
Автор книги: Наталья Батракова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 35 страниц)
Отправив сообщение, она закрыла ноутбук, отключила в телефоне мобильные данные и заползла к Марте под одеяло. Было слышно, как на кухне, заканчивая перерабатывать грибы, возятся отец с Ариной Ивановной, тихо переговариваются между собой. Возможно, хотят и с ней поговорить, ждут, когда выйдет.
Но выходить к ним Кате не хотелось: впечатлениями о лесе и грибах они уже обменялись, о вчерашней продаже квартиры она тоже всё рассказала. Ни о чем другом больше говорить не хотелось. Да и нечего сказать: историю о том, как она едва не попала в лапы бандитам, им лучше не знать, о том, что случилось между ней и Вадимом, – тем более. Это ее личное: и горе, и счастье.
«И все же жаль, что я не успела рассказать Вадиму о Марте… – подумала она, закутываясь в одеяло. – Всё против меня. И это долгожданное письмо из Японии, и слова Поляченко… Все против нас… И приговором звучат слова…»
Отбросив одеяло, Катя даже присела на диване, настолько явно прозвучала в голове стихотворная строка. Стихи к ней не приходили больше четырех лет. Не слышала она их мелодии, все мысли были сосредоточены на здоровье дочери. И вот на тебе!..
Надо записать!
Все против нас… И приговором
Звучат слова. Несправедливо.
А помнишь, как всё начиналось?
Так долгожданно, так красиво.
А помнишь, как всё продолжалось?
Ругая время-быстротечность,
С какою жаждой целовались,
Как нас любила бесконечность!
Паденья, бездна, звезды, небо —
И нежность в каждом взгляде, вдохе,
То – обреченность, то – надежда.
Машина на лесной дороге…
Как бесконечен миг любви,
Как дорого его познанье!
Минуты умиротворенья…
Рука в руке, одно дыханье…
А помнишь, чем всё же завершилось:
Мы улыбались и мечтали.
…Всё против нас? Неправда, милый,
Пока мы против нас не встали.
Перечитав по привычке набранные на одном дыхании строки, Катя снова опустила крышку ноутбука.
«Надо со всем этим переспать, – снова укуталась она в одеяло. Слегка знобило: то ли от эмоций, то ли всё же подмерзла днем под дождем. – Возможно, завтра все будет восприниматься иначе…»
Но сон не шел. Уже и согрелась, и несколько раз до ста в уме посчитала, но никак не удавалось отрешиться от воспоминаний о событиях прошедшего дня. Улыбалась, вспоминая до мелочей подробности и утреннего разговора, и поездки в лес. Всё настолько ярко запечатлелось в памяти, что стоило только вспомнить тот или иной момент, как снова накрывало невероятно амплитудными эмоциями счастья.
«А ведь он сейчас где-то в самолете… Интересно, чем занят, о чем думает? Только о работе или так же, как и я, в который раз заново перебирает в памяти прошедший день? Хорошо, если бы так… И как мы с ним похожи, страдая, – вспомнила она глубокую печаль на лице Вадима, когда он рассказывал о сыне. – Амплитудные… Мы с тобой одинаковы – мы живем амплитудами… Опять… Да что ж это такое!» – скорее порадовалась, чем огорчилась Катя, снова встала, набросила на плечи плед, присела за стол, открыла ноутбук.
Мы с тобой одинаковы —
Мы живем амплитудами,
Как близняшки, похожие
Настроенья причудами.
То взлетаем, то падаем —
Не дано нам планировать.
Не умеем – по капельке,
Нам бы всё фонтанировать.
Коль уж слёзы – то горькие,
Коль веселье – то буйное,
Коль царапать – отчаянно,
Как стекло пескоструйное.
Коль любить – то неистово,
До ума помешательства.
Тосковать – так до судорог,
До лекарства вмешательства.
То – страстями безумными,
То – тревогой подспудною,
Словно бы соревнуемся:
Мы ж с тобой амплитудные…
«Всё, спать! – приказала она себе, с трудом утихомиривая царившее в душе ликование. Два стихотворения за час! Душа словно ожила после четырехлетней спячки, выплескивала переполнявшие ее эмоции. – Всего-то и требовалось – позволить себе снова любить… Мягких посадок, любимый мой человек…»
3
…Около десяти часов утра, когда Катя с Мартой вышли к песочнице, позвонили с незнакомого номера.
– Здравствуйте! Вы вчера интересовались щенком пуделя. Так вы приедете? Мы на десять договаривались… – с явным недовольством произнес женский голос. – Обещали заранее позвонить. Скоро десять.
– Здравствуйте! Извините, но… Понимаете, потенциальный хозяин вчера неожиданно отправился в командировку, а я…
Катя растерялась, о вчерашней договоренности она совсем забыла, а Вадим улетел. Как теперь быть?
– Если передумали, то так и скажите. У нас есть желающие…
– Нет-нет! Я приеду. Обязательно! К одиннадцати буду у вас!
Она посмотрела на часы: если быстро собраться и вызвать такси, то успеют. Жаль, что забыла о щенке и снова отпустила в лес отца с Ариной Ивановной. Как раз успела бы съездить к хозяйке щенка, вернуться обратно за Мартой и к часу попасть на день рождения сына Вени. Теперь – только на такси, другого выхода нет.
– Хорошо, жду. Адрес я вам еще вчера выслала. Только попрошу вас, поторопитесь, к двенадцати еще приедут смотреть.
– Да-да, обязательно приедем! – заверила Катя. – …Марта, солнышко, побежали одеваться!
– Уже едем на день рождения к Артуру? – девочка принялась отряхивать от песка и собирать в ведерко формочки, совок.
– Да. Только сначала заедем к тете и посмотрим маленькую собачку для одной бабушки.
– А можно собачка немного у нас поживет?
– Нет, милая. Она еще очень маленькая и две недели должна пожить со своей мамой.
– Жалко, – погрустнел ребенок…
Загрузив вместе с Зиновьевым в микроавтобус всё, что, по мнению супруги, понадобится на празднике сына, Поляченко поехал к следователю: узнать, какие показания дала Галецкая.
Новости не порадовали, как он и предполагал, Валерия заняла позицию «я не я, хата не моя». То, что погибший мужчина был ее любовником, она не отрицала. Но чем он занимался во время приездов, она, естественно, не интересовалась. Как не знала и остальных фигурантов дела. Грэм подселил к ней в квартиру гостя по имени Максим, сказал, что тот поживет несколько дней, попросил в свободное время повозить по некоторым адресам. Что касается зашедшей в квартиру женщины, показания путались: то Галецкая утверждала, что это ее пациентка, за которую хлопотали, то вдруг к концу допроса «вспомнила», что эту женщину настоятельно просил принять и Грэм. Наверняка они были знакомы. Во всяком случае она так думает. Хотя не утверждает.
Тому, что Валерия выбрала тактику невинной жертвы, которой ни с того ни с сего квартирант вкатил дозу сильного снотворного, Поляченко не удивился. Как и заявлению, что она собиралась расстаться с любовником, а его поручения выполняла лишь потому, что тот пообещал оставить ее в покое, как только закончит свои дела. Фамилию квартиранта она якобы не знала. А вот Катину вспомнила – Евсеева. Приехала из Германии, на ее приеме настаивал пациент Вениамин Потюня. Его номер есть в памяти ее телефона. Пусть проверят. Был ли Потюня знаком с Саецки, Валерии не известно. Но, по ее мнению, если Грэм знал Евсееву, то вполне мог и с ним контактировать.
Вот только телефона Валерии в квартире не нашли. На вопрос, где он, вразумительного ответа следователь не получил.
Дослушав пересказ допроса, Поляченко усмехнулся: мало того, что Галецкая умудрилась бросить тень на Евсееву, так еще и фотографа зацепила!
«И что за человек! Не так, так эдак надо нагадить! – разозлился Андрей Леонидович. – Придется сегодня вывозить Екатерину Александровну с дочерью из страны. Прости, Владик, но такая у папки работа, что придется пропустить твой день рождения. Осталось только убедить в необходимости срочного отъезда Екатерину Александровну».
– Саша, выгружаемся и сразу в Ждановичи. Паспорт с собой?
– С собой, Андрей Леонидович. Вы же предупреждали: и паспорт, и страховки. Всё взял.
– Надо успеть выгрузиться до приезда Зины, – пояснил задачу Поляченко.
Объясниться с ней по телефону, как он посчитал, будет проще и легче. При личной встрече можно запросто нарваться на уточняющие вопросы, ответить на которые он не мог.
Но, увы, не успели они отнести в зал развлекательного комплекса и половину того, что было в машине, как на парковке специализирующегося на детских праздниках комплекса появилась машина супруги. Обрадовавшись, что муж уже на месте, она вытащила из автокресла нарядного именинника, оставила его с отцом встречать гостей и пулей полетела в здание: утром в спешке забыла положить в пакет шарики, которые еще предстояло надуть аниматорам. Растерянный супруг и слова не успел сказать, как Зина исчезла.
Было от чего растеряться. Среди приглашенных были те, кого он не знал, а в развлекательном центре одновременно может проводиться несколько мероприятий. К тому же кроме гостей в выходной день здесь хватало и обычных посетителей с детьми.
К счастью, Зина вернулась быстро и вовремя: появились первые гости. Но и поговорить с ней стало совершенно невозможно: встречала, представляла, знакомила, благодарила.
Наконец показались знакомые и ему лица.
– Привет! – протянул он руку Зайцу, улыбнулся глубоко беременной Ирине с Костиком.
– Привет, тезка! Как нога?.. А лангета где?! – вытаращил глаза Заяц. – Ты с ума сошел?
Андрей Леонидович виновато пожал плечами. Чтобы у гостей не возникло лишних вопросов, сегодня он решил обойтись одним костылем. И уже успел об этом пожалеть: передвижение приносило массу неприятных ощущений.
– Да ну ее! Надоела, – попробовал он отшутиться.
– Что Вадим, что ты – одинаковые… – недовольно махнул рукой Заяц. – Бог с вами!.. С именинником! Костя, поздравляй! – предоставил он сыну почетное право вручить подарок.
Подъехали Тоневы с детьми, следом Клюевы.
– Привет! С именинником! – пожал руку Александр. – Вадим уже здесь? Вчера весь вечер ему звонил, хотел поговорить. Он накануне обещал в гости приехать, потом вдруг отменил визит… Что там у вас снова случилось?
– Не будет его. В Японию вчера вечером улетел.
– Жаль… – огорчился Клюев. – А когда вернется?
– Как дела пойдут… Но к концу недели должен появиться. У тебя что-то срочное? По делу или личное? – для получения очередного подарка Поляченко пришлось отпустить ладошку сына.
– Скорее, личное… – заколебался тот. – Ладно, раз уж ты ближе нас всех к драгоценному телу, посоветуюсь, как быть. Катя Евсеева в Минске, – как великую тайну, почти шепотом сообщил он Поляченко. – Та женщина, о которой я тебе рассказывал: Вадим оплатил операции ее дочери. Моя Оля – ее подруга. Она и вела беременность на ранней стадии. Случайно встретила у школы, пригласила к нам домой… В общем, теперь Катя знает, кто оплатил операции.
– Ну и что? Узнала и узнала. Что за тайна?
– Так Вадим просил никому не говорить. Получается, я снова нарушил обещание. Теперь дважды виноват.
– А почему она не должна была знать? – не понял Поляченко.
Это было для него новостью. Он и сам узнал об этом факте не сразу. Рассказал все тот же Клюев, когда несколько ночей вместе дежурили у кровати Зины в реанимации. Саня пытался его отвлечь, утешить, уболтать разными историями с хорошим концом: и мама, и ребенок в полном порядке. Так незаметно и добрался до беременности с серьезной сердечной патологией плода. И тоже со счастливым концом. Сразу после рождения девочку дважды прооперировали, впереди еще одна операция, прогноз благополучный. И все благодаря человеку, который перевел на счет детского фонда необходимую сумму денег. При этом Клюев отметил благородство мужчины, эту женщину он любил, но она от него ушла, живет в Германии. И ребенок от другого.
Объяснять, что это за мужчина и женщина, Поляченко не пришлось. Сложив «два плюс два», он сразу понял, о ком речь: Екатерина Александровна и Вадим Сергеевич…
Но на сей раз в голове выстроилась совершенно другая логическая цепочка: Катя, не зная, кто на самом деле оплатил лечение, ввязалась в историю против Ладышева, чтобы получить деньги на еще одну операцию, и тут, узнав, что предыдущие он же и оплатил, отказалась от дальнейшего сотрудничества, за что ее едва не убили.
Бред какой-то! Издержки прежней профессии и больная фантазия! Но ведь ему на самом деле не хватает информации. И главное – откуда у нее появились деньги? Если отец ребенка – тот белобрысый красавчик, что встречал ее с цветами из больницы, почему он не позаботился о ребенке? А вдруг он и не отец вовсе? Вдруг он всего лишь встречал, а Вадим увидел его и приревновал? В его тогдашнем состоянии что угодно могло случиться.
«Ничего не понимаю… Но, судя по тому, как Вадим ее защищал и как беспокоился о ней перед отлетом, он до сих пор относится к ней более чем нежно. Но если она может пролить хоть какой-то свет на всю ситуацию и в чем-то виновна, то в интересах следствия задержать ее здесь. Только я ведь уже пообещал, что отправлю ее за границу в случае угрозы подписки о невыезде… И что дальше? Сами попадем под подозрение: утаили поддельный блок, вывезли свидетеля за пределы страны… Головоломка…» – запутавшись в собственных мыслях, Поляченко на какое-то время забыл и о сыне, и о гостях.
– …А теперь все в зал!
Бросив укоризненный взгляд на супруга, Зина недовольно покачала головой, взяла за руку сына и какую-то девочку и стала подниматься по ступенькам.
– …Не знаю, – меж тем ответил на последний вопрос Поляченко Клюев. – Вадим был категорически против.
– Почему?
– Считал, что отец девочки – ее друг, который живет в Германии. Но Оля изначально была с этим не согласна: Катя рассказала бы ей о немце. В то же время не понятно, почему она не рассказала, что встречалась с Вадимом…
– Ты меня окончательно запутал, – Андрей Леонидович даже тряхнул головой, так как не мог нащупать логику ни в поведении Ладышева, ни в поступках Проскуриной.
То есть, теперь Евсеевой. А нет логики – нет анализа.
– Так кто отец девочки? – автоматически задал он вопрос, понимая, что ответа не услышит.
– История умалчивает, – вздохнул Клюев. – Я сам об этом думал. Судя по группе крови ребенка, отцовство Вадима очень даже реально. Но он даже слышать не хотел ни о Кате, ни о ее дочери.
– Почему?
– Потому что его убедили, что отец – тот немец.
– И кто его убедил?
– Лежнивец. То есть Гаркалина. Мать сына Вадима. Я с ней никогда не пересекался, но вот Оля поработала под ее началом. Она была начмедом в больнице, где Катя сохраняла беременность. Еще та стерва! К счастью, убрали ее из начмедов, а может, и из медицины. Не слышал я больше в наших кругах такой фамилии.
– Теперь она Галецкая, – пояснил Поляченко, сомнений, стоит ли ему выполнять указание шефа, не осталось. – Врач-диетолог. Ладно, спасибо! Иди в зал, пожалуйста. Мне надо еще кое-кому позвонить. После обсудим, – он достал телефон. – …Екатерина Александровна? Здравствуйте, это Поляченко.
– Здравствуйте, Андрей Леонидович!
Катя не сразу сняла трубку – не могла отыскать телефон в сумочке.
– Вы где сейчас?
– Едем на день рождения к сыну Вени Потюни. Уже подъехали к… – посмотрев на угол здания, прочитала она адрес на табличке. – А что случилось?
На день рождения к сыну Вени они безнадежно опаздывали: пока собирались, пока ждали такси, пока отыскали адрес в частном секторе в районе Северного поселка, где жила хозяйка щенков. Но основная задержка произошла из-за Марты: едва ли не силой пришлось ее увозить от забавных пушистых комочков!
Не веря своим ушам, Поляченко проследил взглядом за такси, из которого, не отрывая телефон от уха, вышла Катя с дочерью.
– Ой! – растерялась она, едва не столкнувшись с ним на ступеньках. – Как вы узнали, что мы здесь?
– Не важно, – не вдаваясь в подробности, ответил он, хотя ему с трудом удалось скрыть эмоции: на ловца и зверь бежит! – Екатерина Александровна, вам надо срочно уехать.
– Куда? Не поняла… – Катя застыла на ступеньке. – Вы шутите?
– К сожалению, нет.
«Отвезешь в Ждановичи, постарайся держаться от нее подальше», – снова вспомнился его совет Вадиму.
– Хотите меня убрать подальше от Ладышева, пока его нет? – усмехнулась она. – Я была о вас другого мнения… Мы никуда не уедем до следующего воскресенья. Извините, мы опаздываем. Марточка, пошли.
Андрей Леонидович недоуменно свел брови: с чего она взяла, что это он хочет ее убрать? Наоборот – он хочет обеспечить безопасность ее и дочери, дать им возможность уехать, чтобы успели с операцией.
– Подождите, – остановил он Катю, довольно крепко взяв за локоть. – Это не моя инициатива. Это распоряжение Вадима Сергеевича. Он должен был вам написать.
– Что написать? Марта, идем…
– Проверьте телефон. Пожалуйста, – добавил он, отпустив руку.
Катя с вызовом открыла сумочку, вытащила телефон. Никаких сообщений не было.
– Интернет включен? – следя за выражением ее лица, подсказал Поляченко.
Интернет был выключен. Она совершенно забыла, что накануне заблокировала мобильные данные!
После включения опции довольно быстро поступили несколько сообщений от трех адресатов: Ленки, Генриха и Вадима. Начала с последнего.
«Ситуация ухудшилась. Тебе могут запретить выезд. Слушайся П. Ты обещала», – прочитала она.
– Как это «запретить выезд»? – не поняла она.
– Подписка о невыезде, – разъяснил Поляченко. – В квартире, откуда вас вывели, спустя десять минут обнаружили два трупа и двух человек без сознания. Сами понимаете, что вы автоматически попадаете в число подозреваемых.
– Как это?!
О таком исходе дела она слышала впервые. Вадим не рассказал, что случилось после того, как она покинула квартиру диетолога, а она и не расспрашивала. После четырех с половиной лет почти полного забвения для разговоров у них хватало других тем.
– Это еще не все. Двое убитых давно разыскиваются Интерполом. Максим Обухов, который вас спас, до сих пор без сознания в реанимации. Само собой, он пока ничего не может рассказать. Зато постаралась Валерия Петровна Галецкая. С ее слов, ваше присутствие в квартире было неслучайным. Вы знакомы с одним из бандитов, которого там убили. Ну, мы-то с вами хорошо знаем, кто такая Галецкая. Но она повернула дело так, что, получается, ни в чем не замешана: невинная жертва обстоятельств и злой воли любовника. Все выглядит логично. А вот что касается вас и вашего друга-фотографа… Операция по дискредитации концерна разрабатывалась далеко не дилетантами. А вы якобы случайно в самый ответственный момент сначала оказались рядом с заводом, затем, опять же случайно, в квартире, где произошло двойное убийство и покушение на жизнь еще двоих человек… Не многовато ли случайностей на голову следователя?.. – После непродолжительной паузы Андрей Леонидович спросил: – В пятницу на ваш счет в банке была зачислена крупная сумма денег. Откуда они у вас?
Шокированная таким толкованием событий, Катя растерялась.
– Позавчера утром я продала квартиру, доставшуюся мне после развода. Это деньги на операцию Марты, – она посмотрела на дочь, которую держала за ручку.
Поляченко также перевел взгляд на девочку в нарядном платьице. Заметив это, Марта ему улыбнулась, глянула темными бусинками широко раскрытых глаз, обрамленных густыми черными ресницами…
«Не может быть! – оторопел Поляченко – настолько явным было сходство с Ладышевым. – Ничего маминого, ничего от того белобрысого немца…»
– Здравствуйте! Меня зовут Марта. А вас как зовут? – решила познакомиться девочка, которой становилось скучно. – Вы – мамин друг? У вас есть дети? Вы меня с ними познакомите?
– Друг, – лихорадочно обдумывая, что делать дальше, автоматически кивнул Андрей Леонидович. – Познакомлю… Значит так, Екатерина Александровна. Не сегодня завтра вас вызовут к следователю, и подписка о невыезде, к сожалению, вам обеспечена. Насколько быстро пойдет следствие, предположить трудно, а у вас операция скоро, обследования. Со слов Вадима Сергеевича, задерживаться вам здесь никак нельзя.
– Нельзя. На следующий вторник уже назначена первая консультация… – только сейчас до Кати стали доходить абсурдность и серьезность ситуации. – Получается…
– Получается, что вам надо выехать сегодня. И как можно скорее. Звоните отцу, пусть соберет ваши вещи. Вам нежелательно появляться дома.
– Как? Вот прямо сейчас?
– Прямо сейчас, – подтвердил Поляченко.
– Мамочка, ну пошли уже на день рождения, – заныла истомившаяся в ожидании Марта и потянула Катю вверх по ступенькам.
– Подожди, доченька… Нам именинника хотя бы можно поздравить? – показала она на пакет, из которого торчала коробка «Лего».
– Можно, но быстро. И сначала позвоните отцу.
Под его взглядом, которого невозможно было ослушаться, Катя снова достала телефон, попыталась собраться с мыслями и набрала номер.
– Папа, вы уже вернулись?
– Вернулись, доча. Только что. Грибов еще больше, чем вчера, набрали. Растут прямо на глазах! Хочешь, завтра все вместе поедем, – шумно дыша, предложил Александр Ильич. – Выгружаемся… А вы как? Как день рождения?
– Хорошо. Папа, нам с Мартой надо срочно уехать.
– Езжайте. Нам ваша помощь сегодня не нужна, сами управимся. Так что куда хотите, туда и езжайте. Только куда, если не секрет?
– В Германию, папа. Прямо сегодня. Сейчас. Ничего не случилось, и с Мартой все хорошо, – предусмотрительно заверила она, – но так надо. Я тебе позже все объясню. Не могли бы вы с Ариной собрать наши вещи?
– Как это – в Германию?.. – в трубке что-то загрохотало. – За ведро зацепился, грибы рассыпались… Подожди секундочку… Убрал, чтобы не растоптать… Так что ты сказала, дочка?
– Нам сегодня надо выехать из страны. Как можно быстрее.
– Зачем? – никак не мог взять в толк отец. – Целая неделя до отъезда…
– Папа, это надо сделать сегодня. Пожалуйста, соберите наши вещи. Если что-то забудете, ничего страшного. Только мой ноутбук обязательно возьми. Сумка для него под столом: зарядное возьми, мышку, бумаги в папках. Под крышей одежда Марты сохнет, я утром постирала. Пусть Арина Ивановна и ее сложит.
– Катя, я ничего не понимаю… – растерялся отец. – Да никуда я вас не отпущу!
– Дайте мне, – попросил телефон Поляченко, поняв, что договориться не получается. – Бегите, поздравляйте именинника. Я пока все объясню вашему отцу… Здравствуйте! Поляченко Андрей Леонидович, первый заместитель Вадима Сергеевича Ладышева…
Катя с Мартой поднялись на нужный этаж, вбежали в холл огромного зала и растерялись: мама – оттого, что не знала, в какую сторону двигаться дальше, Марта – от обилия детей, шума, музыки, игровых площадок. Таблички со стрелками и большими буквами указывали направления в тематические залы.
«Веня писал, где искать, – вспомнила Катя, потянулась за телефоном, чтобы перечитать сообщение, но, увы, телефон остался у Поляченко. – И куда теперь идти?»
– Тетя Катя, здравствуйте!
Стоявший у окна долговязый молодой человек на первый взгляд показался ей незнакомым.
– Денис?! Ничего себе, как вырос! – ахнула она, с трудом узнав старшего сына Вени. – Ну, ростом ты точно не в папу!
– И не в маму, – заулыбался тот. – Мама на два сантиметра ниже папы. Акселерация! Пойдемте. Папа специально попросил меня вас дождаться.
Следуя за Денисом, Катя постоянно приостанавливалась, чтобы отвлечь Марту от того или иного действа, аттракциона, яркой экспозиции.
«И почему мы раньше сюда не приехали? – расстраивалась она. – Кроме дедушки с бабушкой да парка дочь так ничего и не увидела. А в Минске столько интересного настроили для детей!»
– А вот и Марта с мамой! – заметив опоздавших гостей, объявил Потюня. – Артур, пошли знакомиться! Ну, как? Похож? – гордо спросил он у Кати, показав взглядом на худенького мальчугана.
– Извини, Веня, но совсем не похож… Шучу! Ну, здравствуй, Артур! Я тетя Катя, а это Марта, – она подтолкнула девочку ближе и протянула пакет с подарком. – С днем рождения!
– Веня, ты извини, но нам надо срочно уехать… Веня! Ау! Ты меня слышишь? – поняв, что Потюня не услышал ее шепота, Катя потормошила друга за рукав рубашки.
– И ты хочешь сказать, что он до сих пор не подозревает, что это его дочь?! – оторвав взгляд от Марты, помогавшей Артуру вытащить коробку, возмутился Веня: – Идиот! Индюк напыщенный!
– Ты о чем?
– Отец Марты – Ладышев! Генрих и рядом не стоял!
– А-а-а… Об это потом, Веня. Сейчас нам надо срочно уехать.
– Куда? Вы же только приехали?
– В Германию. Срочно… У нас обследование внеплановое, – пришлось соврать Кате. – Только утром узнала. Так что извини!
– Как?.. – Веня расстроился. – У нас торт, клоуны…
– Прости, но мы очень спешим…
– Нет, подожди… Минуточку! – Веня подошел к столику, за которым сидели немногочисленные взрослые, что-то шепнул на ухо темноволосой подтянутой женщине, взял ее за руку. – Вот, знакомься – это Катя, а это ее дочь Марта, – показал он на девочку в платье принцессы, продолжавшую вместе с именинником колдовать над коробкой. – А это моя Галя!
– Здравствуйте! Веня о вас много рассказывал! – улыбнулась Катя.
– И мне о вас. Очень приятно познакомиться. Какая у вас красивая девочка! – не скрыла своего восхищения женщина. – Всегда мечтала о девочке, но Бог посылает только мальчиков, – вздохнула она и снова посмотрела на детей.
Катя многозначительно переглянулась с Веней, незаметно для женщины приложив палец к губам, он перевел ликующий взгляд на Артура. Неужели лед тронулся – Галина смирилась и приняла мальчика?
– Галя, вы меня извините, но нам прямо сейчас нужно уехать. Мы только на минутку забежали, чтобы поздравить!
– Ой, как жалко! – искренне расстроилась та.
– Нас внизу машина ждет, – Катя взяла Марту за руку. – Вы – молодец! Очень за вас рада! Марта, нам пора.
– Мамочка, ты иди, а я здесь останусь. После меня заберешь. Или бабушка с дедушкой заберут, – девочка попыталась освободить ладошку.
– Марта, милая, нам надо срочно уезжать… к тете Оксане, к… Зигфриду, – вспомнила она того, по кому скучала дочь. – Мы приедем сюда в следующий раз, обещаю! А сейчас надо ехать.
– Ну мама… – малышка насупилась, но ладошку выдергивать перестала.
– Давай скажем всем «до свидания»! – попросила ее Катя. – До свидания!
– Я провожу? – то ли предложил, то ли спросил разрешения у Галины Веня.
– Нет, нет! Отмечайте! Мы сами! Я тебе напишу…
Под доносившееся из соседнего зала громкое скандирование «С днем рож-день-я! С днем рож-день-я!», увлекая за собой оглядывающегося ребенка, Катя пошла к выходу.
– Жаль, что уезжают… – глядя им вслед, сказала Галина. – Катя – приятная женщина. И девочка у нее хорошенькая.
– Их срочно вызвали на какое-то обследование. Я тебе рассказывал, что у Марты еще одна операции в декабре.
– Бедный ребенок! Дай ей Бог здоровья!
«И не только здоровья! Завтра же снова поеду к Падышеву! И пусть только попробует на этот раз меня не выслушать!..» – решил для себя Веня.
…Закончив разговор с отцом Кати, Андрей Леонидович спрятал один телефон, достал второй:
– Саша, ты где? В машине? Это хорошо. На всякий случай переставь ее куда-нибудь, где нет камер, и жди. Мы скоро подойдем.
Спрятав и второй телефон, Поляченко выдохнул, собрался с духом. Оставалось самое сложное: поставить в известность об отъезде Зину. Не успел он подумать, как это сделать, как та сама появилась на крыльце.
– Андрюша! У тебя совесть есть? Сколько можно ждать? – подбежала она к супругу, схватила за рукав куртки. – Все спрашивают, где наш папа!
– Зина, – мягко отстранив ее руку, Андрей Леонидович поправил костыль под мышкой. – Прости, но мне надо уехать. Прямо сейчас. Это очень важно. Это просьба Вадима Сергеевича.
– Ты с ума сошел? Какая просьба? Ладышев – в самолете, летит в Японию! – возмутилась она. – Тебя сын ждет, гости…
– Он просил меня до отлета. Я обязан это сделать. Зина, дорогая, иди к гостям.
– Андрей, ну сделаешь после праздника! Вечером, в конце концов… Ну объясни, в чем такая срочность? Неужели речь идет о жизни и смерти?
– Не совсем так, но очень близко. Просто поверь мне, я должен сделать это прямо сейчас, – Поляченко приобнял супругу за плечи, посмотрел ей в глаза. – Когда ты узнаешь для кого…
– Андрей Леонидович! – услышал он за спиной.
«Не успели…» – с сожалением понял он.
– Катя?!
– Зина!
– Что ты… что вы здесь делаете?.. Это твоя дочь? – Зина оторопело посмотрела на насупленную нарядно одетую девочку.
– Да, это моя Марта.
– Марта… Так вот ты какая…
Зина присела, улыбнулась… Одного взгляда ей было достаточно, чтобы ответить на многие мучившие ее вопросы. Но при этом появилось еще больше новых.
– Вы куда? Почему ты не позвонила? Так это ты была…
– Зинуля, – перебил ее супруг. – Мы уезжаем.
– Извини! – виновато посмотрела на нее Катя и перевела взгляд на Андрея Леонидовича, взывая о помощи. – В следующий раз поговорим…
Она была очень рада видеть Зину, но на разговор не было ни времени, ни сил. Слишком сумбурно складывался день, слишком часто менялись планы. Еще не успела до конца осознать причину отъезда и смириться, как появилась Зина.
– Нет, не пущу! Я должна спросить, почему…
– Зина! – строго оборвал его супруг. – Нам надо ехать.
– Так вы… вместе? – только сейчас дошло до нее. – То есть…
– Это и есть просьба Ладышева, – подтвердил Поляченко. – Я должен вывезти из страны Екатерину Александровну с дочерью. Вернусь – все объясню. Придумай, пожалуйста, как объяснить мой внезапный отъезд гостям и Владику. Ты же у меня умница! – поцеловал он жену в макушку. – Идемте, Екатерина Александровна.
– До встречи, Зина!
– До свидания, тетя, – буркнула напоследок Марта.
Глядя им вслед, Зина застыла как вкопанная.
«Воспитанная… Вся в папу», – наконец запоздало отреагировало сознание.
– Зина, ищу тебя, ищу… – голос Тоневой заставил ее обернуться. – Там дальше по сценарию папа с мамой поздравляют, а вы куда-то пропали! А где Андрей?
– Уехал. Дело важное. Вопрос жизни и смерти… Шучу, – улыбнулась она недоуменно захлопавшей ресницами подруге, подхватила ее под локоть. – Побежали обратно! Ты там шепни ведущему, что папы не будет…
Не доезжая до съезда на Заславль, Зиновьев затормозил, повернул направо и остановился.
– Ждем здесь, – сказал Поляченко. – По идее, уже должны выехать, – посмотрел он на часы. – Я выйду, подышу.
– Ну что, красавица? Помнишь меня? – улыбнулся нахмуренной девочке Александр.
– Вы – дядя Саша, – насупившись, ответила Марта, не проявляя привычного желания продолжать разговор.
Даже не поздоровалась, когда садилась в машину.
– Извините, Саша! Настроение у нас плохое, – пояснила мама.
– Ну, это поправимо! Хочешь, мультики включу? Есть «Маша и медведь», «Спанч Боб»… Тебе что нравится?
– «Маша и медведь», – буркнула девочка.
Спустя минуту на спинке сиденья прямо перед ней замерцал экран, появилось изображение, салон наполнился звуками веселой мелодии, побежали титры. На все это мать и дочь смотрели с удивлением.
– Там внизу в кармашке наушники беспроводные. И пульт там же, – подсказал Зиновьев. – Давайте покажу, как включить. Все уже настроено, только эти две кнопочки нажать… – помог он Кате. Звук в салоне исчез. – Ну, как? – спросил он через минуту у девочки, но та, поглощенная действом на экране, никак не отреагировала.
– Спасибо, Саша! – Катя улыбнулась. – Пора вам своих детей заводить. Из вас получится хороший отец.
