Текст книги "Богоубийство (СИ)"

Автор книги: Морган Роттен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 36 страниц)

Он был не готов услышать это. Стефана поразила эта новость. Возвращение в Белвью оказалось более неприятным, чем он мог себе представить. Тут же он почувствовал, что не хочет быть один в этот момент. Нужно позвонить Льюису, что ли…

Воскресенье. Наверняка, у того свои дела. Шли длинные гудки. Впрочем, как зачастую. Стефан подозревал, чем занят Льюис. Но ему очень хотелось его услышать. Приблизительно через минуту тот поднял трубку, чуть недовольным, но сдержанным голосом сказав:

– Алло!

– Льюис, привет! – оживившись, выкрикнул Стефан.

– Стеф? – резко повеселев в голосе, спросил Льюис.

– Да, это я, дружище!

– Привет, Стеф!

– Слушай, ты сейчас сильно занят?

– Эмм… – задумчиво протянул Льюис. – Ты же, вроде, хотел позже вернуться, насколько помню?..

Стефан понял, что Льюис занят тем, о чем он и подумал.

– Хотел. Но пришлось вернуться, как было запланировано ранее. Слушай, друг! Пошли в бар!

– Прямо сейчас?

– Да. Или ты слишком занят?

Льюис помолчал несколько секунд.

– Слушай, ну раньше, чем часа через два, я не смогу, это точно.

– Два? Но через два часа уже будет десять! А завтра на работу!

Льюис тяжело вздохнул. Было слышно, как он очень старался что-то придумать, чтобы увидеться с другом, не отказать ему, но при этом и со своими делами закончить. Принять решение, которое удовлетворило бы всех. Порой у него получалось.

– Слушай, если я тебя все же отвлекаю от важных дел, то давай уже в другой раз, может быть?..

– Нет-нет! Друг важнее других дел! Тем более, я слышу по голосу, что тебе очень нужна моя компания, – сказал Льюис так, словно не смел отказать Стефану, но со своим делом ему тоже не хотелось так быстро расставаться. – Я через час подтянусь! Сойдет? Постараюсь по-быстрому!

– Сойдет! – сказал Стефан, будучи довольным услышать это от Льюиса. – Я буду ждать на нашем месте.

– Заметано! – сказала Льюис, и повесил трубку.

Через час они встретились в баре.

– Виски! – крикнул Льюис бармену, который, впрочем, и так уже все знал. – Как же я рад, наконец-то, тебя увидеть, Стеф! Сколько мы не виделись? Две недели?

– Около того, – сказал Стефан.

– Обалдеть! Сколько же я макулатуры перечитал для твоих студентов за эти две недели!.. Уже сам скоро стану кандидатом философских наук, – усмехнувшись, сказал Льюис.

Как же Стефан сейчас нуждался в фирменном юморе своего друга…

– Что-то случилось? – сразу заметил тот. – Ты должен был вернуться свежим, полным сил и вдохновения, впечатлений, энергии, загара, что ли. А ты какой-то кислый! Давай, рассказывай!

– Моя соседка умерла.

– Это та, которая постоянно нянчилась с тобой?

Стефан укорительно посмотрел на Льюиса. Тот поднял ладони, и сказал:

– Ладно, ладно. Прости! Я не подумал, что это тебя так заденет. Ее смерть.

– Как-то неожиданно, просто. Ясно, что смерть такая штука – она зачастую не предупреждает. Но это все как-то все комом…

Бармен подал виски.

– Такое ощущение, словно она играет со мной, всегда присутствует, как-то окружает своим прохладным воздухом, протягивая сквозь меня свой сквозняк, показывая мне, что она рядом, забирая всех вокруг, но меня самого не трогая, – пустился в лирику Стефан.

Льюис поддержал его.

– Смерть – это естественно, Стеф. Тем более, я же еще жив. Значит, пока еще не всех вокруг тебя забрала…

– Типун тебе…

– Ладно, ладно!.. – снова возведя свои ладони кверху, улыбнулся Льюис.

– Ну, а у тебя как дела то?

– У меня? Та какие могут быть дела. В принципе, пока тебя не было, на кафедре ничего экстраординарного не происходило. Этот хрыч, кстати, не так уж и плох. Конечно, до старого пердуна ему еще далеко. Но, все же, несколько пар мне удалось прокосить…

– Прокосить? И это говорит не студент, а преподаватель! – засмеялся Стефан.

Льюис посмеялся вместе с ним.

– В общем, у меня скукота беспросветная. Вот у тебя, должно быть, много впечатлений пережитых то! Вот тебя мне будет интереснее послушать! Так что, не будем обо мне. Давай, друг! Выкладывай! Что там у тебя с этой Анной было?

Этот задор в глазах Льюиса. Стефан отчасти скучал по нему. И с одной стороны, ему хотелось выговориться. Поскольку, сам довольно много думал о произошедшем, и чувствовал нужду поделиться.

– Подожди! – опередил его Льюис, – Давай сначала выпьем! – и он поднял свой виски.

Они выпили, после чего Льюис сразу заказал еще.

– В общем, давай! С самого начала, и по порядку! Я же вижу, что ты ей вставил! У меня глаз наметанный на это дело!.. – рассмеявшись, сказал Льюис.

Стефан снова посмотрел на него упрекающе, но уже с более наскучившим видом.

– Все-все! Давай! Я слушаю! – сказал Льюис и замолчал, показав, что завязал на губах бантик.

Стефан, как всегда, начал очень медленно, издалека, как бы неохотно, словно не зная, что именно и в каком количестве говорить.

– В общем, Анна… Да, она…

– Знойная штучка, не правда ли? – не стерпев, перебил его Льюис.

Стефан покивал головой. Бармен подал еще. Льюис тут же предложил выпить, зная, что Стефану нужно еще, чтобы как следует разговориться. Вначале они всегда пили часто. Стефан же, почувствовав приятное тепло в области солнечного сплетения после второй, начал говорить откровеннее.

– Знаешь, я сам не понял, в чем дело. Понимаешь?

– Пока нет. Объясни.

– В тот день, как оказалось последний, мы были с ней в Милане. Это был ее день рождения, как раз. Ей очень захотелось заняться шопингом.

– О, да! Для большинства женщин это круче секса! Они такое удовольствие получают от этого процесса! – снова перебил его нетерпеливый Льюис.

– Так вот. Мы накупили много красивых дорогих вещей. Мне она костюм купила… – Льюис присвистнул. – Себе она купила красное платье с открытой спиной до самого копчика, надев его затем в ресторан.

– Ничего себе! Та-а-ак! – с все большим интересом вслушивался Льюис. – Ну, что дальше?

– В общем, подарил я ей книгу.

– Какую?

– Сборник трудов Камю. На итальянском, причем, довольно редкое, лимитированное издание.

– Любит Камю?

– Да.

– Дальше что?

– Ну, а дальше мы пошли в номер. Дальше сам знаешь что. Потом заснули. Но когда я с утра проснулся, то ее уже не было.

– В смысле? – спросил Льюис.

– В прямом. Она уехала и оставила мне эту записку.

Стефан показал Льюису, чтобы не пересказывать. Чтобы тот сам прочитал. Льюис увлеченно пробежался глазами по буквам, после чего сделал это второй раз. Отдал Стефану письмо. Заказал еще виски. Затем он присвистнул, хмыкнул и сказал с тем видом, который он любит принимать в подобные моменты – вид эксперта (или гуру, как в шутку называл его Стефан) в отношениях между мужчиной и женщиной.

– Похоже на то, что… хотя… нет… знаешь… – он пытался подобрать слова, пока анализировал информацию в своей голове, – В общем, она же написала, что, цитирую «обязательно свяжусь с Тобой», причем, затем еще раз написала «обязательно». Хм… Хотя, это женщины!.. Они коварны… – уже больше себе под нос бубнил Льюис, размышляя. – Значит, говоришь, проснулся, ее нет, лежит записка. Так?

– Да.

– Должно быть что-то еще. Какие-то зацепки, которые покажут… О чем вы говорили перед этим?

– Ну, когда мы шли в номер, решили пройтись пешком с Соборной площади, нам не далеко было, так вот, она затеяла разговор, который не совсем мне понравился. Тема нетипичная для нее.

– Та-а-ак!.. Дальше!

– Точнее, последним временем она допускала себе довольно откровенные разговоры. На темы личные, но не совсем. И в основном касающиеся меня, а не ее. О себе она говорить не любила… Так вот, говорила, что она все понимает…

– Понимает что?

– Ну, что прошлое у меня еще вызывает трепетные чувства…

– Вот! Об этом поподробнее давай!

Бармен подал виски. Они выпили. Заказали еще.

– Сказала, что понимает, что здесь (то есть в Италии) я чувствую себя словно не в своей тарелке. Что в Белвью мне лучше. Но мне нужно настроиться, и написать роман. Пусть солнечная и теплая погода не расслабляет меня и те мысли, что не такое уж это и важное занятие – написание философского романа. То есть, всячески меня поддерживала. Говорила, что я другой. Что я не такой, как все те мужчины, которых она встречала. Что ценю в ней не красоту и не деньги, в первую очередь, хотя откуда она может это знать?..

– Она знает, поверь мне! – впервые без подколки сказал Льюис с совершенно серьезным выражением лица, вслушиваясь в слова Стефана.

– Так вот, говорила, что ценит то, что я такой как есть. Мои идеалы, мой «талант», всегда не любил это слово… Ах, и еще сказала, что понимает все те чувства, опять же к прошлому. Но она имела ввиду, что я до сих пор люблю Мерилу…

– Вот! – выкрикнул с торжеством победителя Льюис, привлекши к себе внимание некоторых людей, обернувшихся на него.

– Что? – удивился Стефан.

– Вот она, эта зацепка! Я же говорил тебе, что она должна быть. Любая женщина, как и мужчина, хотя бы одну, но оставит, как бы ни старалась она или он. В нашем случае она! А я-то думаю, ну где же, ну когда же, ну в чем же она допустит косяк! И вот он! Все-таки есть момент, в котором она прокололась! – искренне радовался Льюис, словно расколол крепкий орешек.

Стефан с непониманием спросил его:

– В чем?

– Ты мне скажи, хотя вопрос глупый, я и так уверен, что был, судя по твоим рассказам. Но, просто ответь мне, секс у вас был?

– Ну, – нехотя признал Стефан.

– Все понятно. Это так, для справки.

– Что понятно? – спросил Стефан потому, что ему было непонятно.

– В общем, погоди минуту. Я постараюсь сформулировать мою мысль в голове как можно четче, чтобы ты ее правильно понял и признал за истину. Потому, что поверь мне, иного варианта быть не может. Но учти, ты должен постараться понять меня. Пойми правильно…

– Говори как есть! Чего тянешь?

– В общем, в тот момент она показала, причем сама того не хотела, но показала, что она ревнует тебя.

– Что?

– Что слышал! Она тебя ревнует! К Мерилу! – выразительно по буквам сказал Льюис.

– Еще раз, что?

– Твою налево, Стеф! Ты серьезно? Неужели, ты и вправду такой остолоп и ничего не заметил?

– Я не такой «гуру» и знаток женщин как ты, Льюис! Уж, прости! – иронизировал Стефан. – Почему она меня ревнует? Объясни!

– Что объяснять, и так понятно! Фух!.. – утерся Льюис, начав потеть, стараясь приготовиться к тому, чтобы разложить все по полочкам, – Вот смотри! Она говорит тебе о твоей бывшей. Это больная тема для любой женщины. Она сама об этом говорит! Понимаешь? Так что, это уже во-первых! И не важно, что это твоя покойная супруга, и ее, прости меня, уже нет в живых. Насколько знаю, все ее мужья уже тоже давно в земле. Во-вторых, ни для кого не секрет, а она как женщина тоже это заметила, и, причем, сказала тебе это, что ты до сих пор питаешь чувства к своей погибшей жене. Ты действительно ничего не шаришь? Черт побери, Стеф! Ты задел ее женскую гордость. Ее «я» и ее «мое». Если все такие циничные и меркантильные, как ты сказал из ее уст, а тут ты – такой естественный антиматериалист, умеющий любить, еще и с творческой жилкой! В ее груди, может быть не сразу, но «БАХ!» Он случился! Понимаешь? Ты бросил ей вызов тем, что ты любишь погибшую жену, поэтому не смотришь на нее – на Анну, так как другие на нее смотрят. Ты бросил ей вызов тем, что ты умеешь любить, и что ты не «такой как другие». А ведь ты и вправду не такой как другие! Это я тебе уже как твой лучший друг говорю, мать твою! Уж поверь мне! И она, как женщина, очень быстро заметила в тебе те качества, которые манят ее к тебе как женщину, и которые она будет стремиться обуздать. Полностью. И она не успокоится, пока не признает, что добилась этого. Пока ты не признаешь.

– Погоди! Ты хочешь сказать, что ее заботит моя мертвая супруга? Что за бред?

– Это не бред! Это женские чувства! Женская логика, если хочешь!

Стефан задумался над смыслом слов своего друга. Да, Льюис знал женщин намного лучше, чем он. Но, все равно, он же не был в их голове… С другой стороны, как еще объяснить то, что в его постели побывала как минимум четверть студенток университета Белвью?

Они выпили. Льюис заказал еще.

– Вот скажи мне, – в продолжение темы, сказал Льюис. – У тебя возникал вопрос, почему она с тобой? Вот именно она – такая вся богатая и независимая, практически чиновник, можно сказать. Именно с тобой – простым парнем, преподавателем из Белвью?

– Возникал. Я его при тебе перед поездкой задавал, если помнишь. Ты тогда посмеялся с меня.

– И к какому ответу ты хотя бы приблизился? Или склонился?

– Я так и не смог ответить себе на этот вопрос.

– Настоящий философ. Есть вопрос, но отвечать на него необязательно. Можно размышлять над этим вопросом всю жизнь. Не так ли?

– А ты бы смог ответить? Тем более, это у тебя много вопросов, как погляжу, бог любви хренов! – позволил себе резко выразиться Стефан.

– Ладно тебе! – приобнял друга Льюис, зная, что тот не со зла. – Я тебе сказал свою версию ответа на тот вопрос. И это уже твое личное дело – принимать ее или нет. Все нормально, Стеф?

– Да, все нормально, друг! – посмотрев на Льюиса, сказал Стефан, почувствовав себя опьяненным.

– Вообще, не грузись ты по этому поводу, если что. Я знаю, негативные мысли будут преследовать тебя перед сном, или рано утром. Но просто отпусти их и оставь. Всю ответственность она возложила на свои плечи. Так что, тебе не стоит унывать, что-то инициировать и переживать по этому поводу. Она создала эту ситуацию. И за ней выбор, связываться с тобой, или нет. Так что, не плачь, амиго! Ни одна женщина не стоит того, чтобы у мужика из-за нее ныли яйца. Всегда можно всунуть другой! Ха-ха! Ладно, ладно! Я серьезно, расслабься, Стеф!

– Наконец-то, ты это сказал!

– Расслабься, Стеф?

– Да.

Они засмеялись. Пропустили еще по виски.

– Серьезно, Стеф! Я-то знаю тебя, вряд ли ты ей открылся больше, чем ты того хотел. Так что, психологическое преимущество все равно на твоей стороне. Или ты хочешь сказать, что ты успел проникнуться к ней чувствами?

Стефан лишь улыбнулся в ответ.

– Эх, дружище! – радостно обнял его Льюис. – Ты хоть скажи, как тебе Италия? Понравилась?

– Конечно, понравилась! – заметно повеселев, сказал Стефан. – Но родной Белвью уютнее.

– Ну, ты еще скажешь такое!

– Я серьезно. Да, Италия стоит того, чтобы побывать в ней…

– Но Белвью обеспечивает тебе то меланхолическое настроение, которое создает тебе тот уют?

– В точку! – щелкнув пальцами, подтвердил Стефан, уже чувствуя опьянение.

– Кстати, хотел еще спросить вот что, – с ехидным лицом начал Льюис.

Стефан заметил это, наблюдая пьяные глаза друга.

– Так, вот не надо! Я уже понимаю, о чем ты хочешь спросить!..

– Не понимаешь!.. – смеялся Льюис.

– Нет-нет! Понимаю!

– Так вот…

– Нет!

– Что «нет»? Ты просто ответь…

– Ну?

– Вот ты говоришь, Италия стоит того, чтобы побывать в ней. А госпожа Роккафорте стоит того, чтобы в ней побывать?.. – словно в нетерпении спросил Льюис, словно и вопрос об Италии он задал специально для того, чтобы подготовить этот вопрос.

– Иди ты к черту, Льюис! – весело сказал Стефан, думая о том, что друг его не меняется.

Они заказали еще по одной. Стефан подумал, а сильно ли поменялся он сам за последние годы? И немного ли он выпил на сегодня? Завтра понедельник… Завтра ему придется вернуться к привычному раскладу дня…

Он признал, что немногое он поменял в себе… Но в жизни весьма может…

XV

Солнце освещало небо над горизонтом. Его поднимающийся свет опережал восход на несколько мгновений. Скоро оно взойдет и прогреет воздух, что успел охладиться за ночь, притрусив землю тоненьким слоем снега, который наверняка растает в обед. Потихоньку, весна приходила на остров Спасения. Это было видно даже в некоторых местах на льду, который темнел и таял.

Джек ожидал Кайла и Брюса на той горке, с которой было видно кладбище, с которой Брюс и сделал тот спасательный для сына Джека выстрел. Здесь они договорились встретиться, поскольку именно с кладбища было бы легче всего ступать по следам медведя. Джек терпеливо вдыхал воздух с настроением отыскать медведя. Он был уверен, что близнецы хотели этого не меньше для удовлетворения личного интереса.

Они пожали руку Джеку, после чего втроем вдохновлено посмотрели в сторону кладбища, видимо, прокручивая первые несколько этапов своей экспедиции в своих головах. Ведь, они могли уйти и на ночь, каждый из них это понимал, припасши воду, еду и медикаменты первой помощи.

Молча спустились к кладбищу, желая найти первые следы медведя, что сделали довольно просто. Вместе с ними на земле еще можно было разглядеть пятна крови Марка. Джек молча посмотрел на них, стараясь не давать воли эмоциям, мысленно отправившись к Марку на несколько секунд, делаясь от этого еще решительнее.

– Какие здоровенные следы! – присев на корточки, сказал Кайл, не скрывая удивления. – В одном следе поместятся два следа другого самого обычного белого медведя.

– Этот сукин сын явно самый большой в округе, – заключил Брюс, задумчиво посмотрев в сторону рассвета.

Солнце стало показывать свой диск из-за горизонта. Кайл сказал:

– Это он живет на юге острова, готов поспорить!

– Ты думаешь, что он и есть то «зло»? – спросил Джек.

– Естественно, – сказал Кайл. – И с Божьей помощью мы одолеем его.

– А еще благодаря нашей смекалке, выдержке и отваге. Не забывайте, что он всего лишь медведь, только большой, – сказал Брюс.

– Я думаю, ты вдоволь запасся картечью, Брюс, – покрепче сжав в руках свой дробовик, сказал Джек.

Брюс кивнул головой в ответ.

– Эта винтовка расшибет его мозги изнутри, когда я выстрелю ему в череп, – подняв свое оружие, сказал Кайл.

– Даже если потребуется несколько выстрелов, мы убьем его прежде, чем он успеет пожалеть о том, что пробрался на наш остров! – самоуверенно сказал Брюс, словно уже представлял себе, как он делает решающий выстрел в этого медведя, который станет его очередным трофеем.

Никто не сомневался в том, что Брюс был искуснейшим охотником на острове. И к убийству белого медведя он, наверняка, относился с не меньшим трепетом, чем тот же Джек, чьего сына этот медведь чуть не убил. Поэтому, он был с лучшим охотником здесь и сейчас, поэтому с ним был его лучший помощник – его брат, тоже очень смышленый охотник. И Джеку это придавало уверенности. Он чувствовал и думал о том, что они понимают что делают, и что будут делать. Особенно, картина стала проясняться после того, как Брюс начал рассуждать вслух, явно для того, чтобы с ним все согласились и приняли его план действий.

– За это время он уже мог добраться до черта на рога. Вряд ли наши поиски покажутся нам легкой прогулкой. Но, все же, я бы предпочел вначале последовать за его следами. Наверняка, где-то на скалах они оборвутся, хоть и белые медведи не любители скал. Но этот настырный и непредсказуемый. Хоть я и уверен, что первые полдня своего пути он шел на восток, возможно юго-восток вдоль берега. До мыса Смерти. Я даже уверен, что он обогнул его и пошел дальше на юг. Сами посмотрите, как его следы четко идут к берегу, а затем и по самому берегу. Это проще, к тому же, наверняка он шел по запаху людей, тем самым протоптав себе тропу, хоть она уже и была протоптана нами. Вряд ли он стал бы забираться на гору, на перешеек.

– Ты думаешь, он бы мог его пересечь через океан? – спросил Джек, явно поддерживая гипотезу Брюса о том, что медведь ушел на южную часть острова.

– А может быть, он вообще уплыл… – осмелился предположить Кайл.

– Уплыл? Это вряд ли, – стал размышлять Брюс. – Лед тончает. У берега припай, и довольно неплохой, но далее над течением он явно ломкий. Вряд ли раненному медведю по душе тратить много энергии, преодолевая его. Да и к чему? Ради тюленей, которых там нет? Их и здесь уже нет около месяца, поэтому наш запах привлек его ранней весной, словно пригнанный авитаминозом. Скорее, он ушел по припаю на южную часть острова. Даже если он где-то и нырнул, то лишь для того, чтобы быть поближе к своему убежищу. А оно на нашем острове, как я догадываюсь.

– Ты прав, брат! – согласился Кайл. – Ему незачем покидать остров. По крайне мере, пока лед тонкий и не растаял полностью.

– Следы ведут на берег. Так что, идем до мыса Смерти, а там посмотрим, куда они поведут нас далее, – сказал Брюс, и мужчины последовали за ним по простому и уступчивому берегу, который делался все сложнее и извилистее, вырезая камнями берег по мере приближения к мысу Смерти.

– Вы только посмотрите, какие огромные у него лапы! – показывая на один четкий след, сказал Брюс, все больше убеждая Кайла и Джека в правильности своего начального решения.

Следы вели к мысу Смерти, но по узкому берегу, внизу. Так, что они должны будут скоро выйти под ним, смотря на него вверх. Перед тем, как они оказались под мысом, каждый счел своей обязанностью приостановиться, чтобы кротко посмотреть на него. Причем, сделав это одновременно и молча. Словно сам мыс остановил их своим нависающим, как нечто грозное, видом. Наверняка, каждый подумал об одном и том же, но по-своему. Немного по разному, исходя из тех эмоций, что каждый по отдельности испытывал к этому месту. Неоднозначных эмоций, которые вызывало это место – величественное своим внешним видом, и угрожающее по существу, врезающееся в волны Атлантического океана, которые пока что сдерживал припайный лед. Возвышался над ними, словно задрал свой нос метров на шестьдесят в сторону неба. Затем мужчины посмотрели на камни, что были прямо под ним. Некоторые из них до сих пор хранили цвет высохшей крови тех, кто падал на них, а не в волны. Ведь, получалось по-разному. Вот только исход был одним и тем же. Даже тем, кому удавалось упасть в воду, все равно не счастливилось выжить после такого.

– По ходу, здесь он и попробовал людей… – задумчиво сказал Кайл, предположив, что медведь запросто мог съедать здесь трупы.

– Возможно. Но я не помню, чтобы зимой мы кого-то сбрасывали. В другое время волны за несколько минут унесли бы труп в бухту, а там уже акулы с удовольствием сплывутся на трапезу, – подметил Брюс.

– А они здесь есть, насколько я понял!

– Конечно, есть! Я не одноразово видел плавники, когда ходил у берега в поисках тюленей!

– Опасное у нас море!

Брюс кивнул головой, после чего вдруг заметил, как Джек, не принимающий участие в разговоре, присел чуть поодаль от них. Он спросил:

– Что ты там нашел, Джек? – заметив, что тот что-то рассматривает.

– Здесь один из его зубов, насколько я понимаю, – сказал Джек, показав мужчинам что-то белое и твердое, размером с огромную фасолину, но заостренной формы, с чуть обломанной и счесанной стороной.

Кайл взял в руки и сказал Брюсу:

– Ты смотри, и правда! Один из его зубов, – затем спросил у Джека. – Как ты его нашел?

– Не знаю, просто посмотрел на камень под ногами, показалось, что зуб.

– Ничего удивительного, – взяв в руку зуб, критично заключил Брюс, – Опять же, наступает весна, самая пора авитаминоза. Если постараться, я думаю, мы сможем найти еще его зубов, – Брюс бросил зуб на снег, и сказал еще увереннее, понимая, что они на верном пути. – Идем дальше!

Мужчины стали проходить под мысом Смерти, ступая по тем самым «багровым» камням, как их можно было бы назвать. Каждый понимал, что лучше пока не говорить ни слова. Молча пройти по ним и под утесом, явно давящим своим нависающим видом над ними. Мимолетно Джек подумал в этот момент: «Неужели, эти люди действительно были достойны такого решения их виновности в том или ином деле?»

Они как можно скорее прошагали по глыбам, но довольно осторожно, чтобы не соскочить с них и не травмироваться. Некоторые камни достигали двух, и даже трех метров в высоту, создавая небольшие расщелины между собой, в которые легко могла угодить нога, тем самым заключив одного из мужчин в оковы, из которых будет очень непросто высвободиться без травмы. И далее берег становился лишь труднее. Камни делались острее ножей. Все трое знали, что за этими камнями был лишь один небольшой участок берега – плоский и уступчивый. На который выбросился кит. Также, все трое понимали, что где-то здесь след и обрывается. Далее по камням следовать медведю практически невозможно. Нужно сходить с них, предполагать, где его следующие следы можно будет найти. Впереди скалы становятся лишь выше, тоньше и острее. Они оголяются, обнажая свои «ножи», на которые медведь не пошел, это точно. Он либо остановился там, где оборвался его след, и пошагал по тем голым камням, что ведут вверх вдоль мыса Смерти к глубине острова, к выходу к этому самому «китовому берегу», либо все же пошел четко на юг острова через Бухту Смерти по припаю, который еще мог выдержать его в некоторых утолщенных местах. На льду снега не было, поэтому, следов его обнаружить тоже было практически невозможно. Чтобы проверить его следы на каменной тропе, нужно было также рискнуть и пойти по ней вверх, проверить их наличие далее, где есть снег. Каждый понимал, что версии две. Обе правдоподобные. Вот только, какую из них они примут? Они стали рассуждать вслух.

– Лед довольно тонкий. Мог ли он пройти по нему на юг? – спросил Брюс.

– В принципе, он там всегда тонкий. Течение довольно теплое… – пока что ни о чем, рассуждал Кайл.

– Но он бы мог взобраться по камням, вдоль утеса, и выйти по той тропе к китовому берегу… – рассуждал Джек.

– Ты думаешь, он бы стал, даже если бы смог?.. – критично задался вопросом Брюс.

– А почему бы и нет? Он бы смог…

– Но захотел ли бы, когда можно пройти по льду…

– Довольно тонкому… – подметил Кайл.

– Ему не в тягость дойти до края и проплыть километр или два до южного берега, даже с пулей в холке, – сказал Брюс.

– Тоже верно, – поддержал его брат.

– Но и это еще ничего не значит! – говорил Джек.

– Мы слишком далеко от последних следов. Нужно к ним вернуться, и принять остаточное решение, – сказал Брюс. – Все тщательно проанализировать.

– Да, но как не крути, он пошел на юг! Я думаю, что все согласны? – сказал Кайл.

– Да, – согласился Джек.

– Это верно. Вопрос в том, как? – сказал Брюс. – Какой путь он выбрал? От этого зависит и наш дальнейший путь, и успешность нашей операции в целом.

Кайл кивнул в ответ. Джек ничего не сказал.

– Нам нужно придумать план дальнейших действий, пока он не нашел нас первыми и не застал врасплох, пока мы думаем, что он на юге! – сказал Брюс, всем своим видом показав, что возвращается к следам.

Кайл и Джек пошли за ним. Остановившись у следов, Брюс сказал:

– И так, у нас два пути. Лед, или вверх по камням к тропе. Оба пути рискованны. Лед может провалиться, но если он выдержал медведя, то и нам ничего не грозит, поползем на животах, снизим давление на лед, к тому же, эта версия окажется оправданной и ближе к цели в том случае, если мы обнаружим его следы с той стороны Бухты Смерти. Обходить скалы тоже весьма опасно. Рельеф там трудный, и даже опасный. У самого перешейка наиболее опасно, я считаю, и невозможно пробраться на другую часть острова, уж точно.

– На южную? – с неким трепетом в голосе переспросил Кайл, словно они рискуют прикоснуться к чему-то запретному.

– Да, брат! Иначе, мы так и будем жить в страхе!

– Ты хочешь попасть на южную часть острова? – переспросил Джек.

– Я не хочу этого. Но если нам придется, то мы рискнем приблизиться.

– По льду опасно, – сказал Джек.

– Ты думаешь, он пошел через перешеек? – сказал Брюс так, словно Джек предложил нечто вздорное из ряда вон выходящее. – Как ты себе представляешь это? Там нет ни одного верного, более безопасного пути на юг. И ты это знаешь не меньше нас!

– Ты готов ползти по льду? Мы никогда этого не делали! Пусть у нас и не было никогда цели оказаться по ту сторону Бухты Смерти. Но…

– А мы и не пойдем на юг! Джулиан всегда был против! – тут же стал противоречить себе Брюс.

– Тогда… – «какой смысл в этой операции!», хотел сказать Джек, но не договорил.

Брюс задавил его своим взглядом. Какой смысл искать медведя, зная, что он на юге, или даже предполагая, что он там, практически дойти до точки, но не оказаться там ввиду того, что жители острова Спасения «не должны быть на южной части острова», там, за перешейком? Смысл? Джек понимал сейчас, что говорить ему нужно меньше, а решительности проявлять больше. Возможно, им придется разделиться, но только так его желание найти медведя не лишится смысла.

– Соберитесь! Нам нужно принять решение! Я думаю, что ползти по льду будет куда логичнее! – сказал Брюс, – Поползем вон там! Где лед кажется толще! – он показал рукой. – Будем держать дистанцию, находясь приблизительно в десяти метрах друг от друга, для надежности.

«Смысл?» – снова задавал себе вопрос Джек. Доползут они, но пойдут ли дальше? Оправдается ли риск? Он был не согласен. Что же ему делать? Смысл операции улетучивается.

– Я поползу первым, – решительно заявил Брюс.

Вдруг Кайл засомневался и спросил:

– Брюс, ты уверен?

Отличный момент для того, чтобы склонить Брюса к другому варианту! Его брат проявил нотку сомнения. Джек понял, что пора ему пользоваться моментом.

– Да, Брюс! – сказал он.

– Вы думаете, что медведь бы стал карабкаться, даже зная, что там есть тропа до берега? – снова подчеркнуто критично спросил Брюс.

– А ты думаешь, что этот лед бы выдержал его? – смело спросил Джек, наконец-то, почувствовав в себе желание прекратить отмалчиваться.

– А что медведю с того, что он провалится? Ты где-нибудь видишь прорубь? Я не вижу поблизости! Так что, вряд ли он провалился! – терпеливо, но уверенно отстаивал свою позицию Брюс, снова пытаясь задавить Джека своим взглядом.

– Он мог провалиться где-то дальше! И мы люди, мы точно этого не переживем, и выплывем в километре отсюда лишь в качестве трупов, а не замахнувшихся на славу медведя отважных морозостойких людей!

Брюс, заметив настойчивость Джека, решил перейти на личности. Пока издалека.

– Ты что, струсил? – спросил он.

– Нет. Прости, Брюс! Но я с тобой всего лишь не согласен. И я считаю, что лучше пойти через верх. К чему нам ползти по льду, если дальше мы все равно не пойдем?

– Можно подумать, что через верх мы пройдем дальше, даже если очень захотим?! К тому же, нам нужно идти по следам!

– По каким следам, Брюс? На льду или на воде?

Брюс решил подойти к Джеку поближе, чтобы иметь лучший зрительный контакт с ним. Было видно, как ему не нравится то, как Джек оспаривает его решение, стараясь настоять на своем. Он лидер! Всегда так было! И будет так, как он сказал! Так думал Брюс. Но когда он смотрел в глаза Джека, то не видел смирения или страха, что немного сбило его с толку. Он понимал, что манипулировать им в этот момент будет намного сложнее, чем это было раньше. Все же, у того был личный интерес – медведь чуть не убил его сына. Он понимал это, но свою точку зрения не покидал.

– Ты предлагаешь нам взобраться вдоль мыса, отыскать извилистую тропу и идти по ней до берега? Так что ли?