Текст книги "Скандинавский детектив. Сборник"

Автор книги: Мария Ланг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 42 страниц)

– Далеко поедем?

– Нет, всего несколько миль.

Арне с трудом поднялся с постели, посидел, оперев неподъемную голову на руки, и перешел к следующему этапу. Поначалу ноги под ним подгибались, все вокруг плыло, но это скоро прошло. Он достал сумку, бросил туда немного белья.

Боссе не переставал наблюдать за ним, и это ужасно нервировало.

– Чего уставился? – спросил Арне, стараясь говорить пожестче.

– Интересно, что ты с собой берешь, и только.

Арне затянул молнию и пошел к машине. Боссе с усмешкой наблюдал за ним. Потом подошел к двери в комнату, повернул ключ в замке и отступил на шаг.

– Открывайте!

Послышались легкие шаги. Двери осторожно приоткрылись, в них появилась Анни, бледная, словно всю ночь не сомкнула глаз.

– Добрый день, – вежливо приветствовал ее Боссе. – Будь любезна, приготовь завтрак себе и Кристине.

Малышка еще лежала в постели, сосала палец и внимательно всматривалась в Боссе. Потом, причмокнув, вытянула палец.

– А где другой дядя?

– Пошел взглянуть, в порядке ли машина.

– Ему, наверно, больно, ведь Анни его ударила.

– Да, весь нос синий.

Под присмотром Боссе Анни приготовила завтрак – молоко с хлопьями Кристине и чашку кофе себе. Она сидела, грызя засохший хлеб, когда Арне вошел в кухню. Кристина вгляделась в него с явным интересом.

Арне не удостоил их даже взглядом. Анни попыталась вести себя так, словно ничего не случилось.

– Болит нос? – спросила Кристина.

– Заткни пасть, соплячка.

– Так нельзя говорить, правда, Анни?

Арне шагнул в их сторону. Побелев от злости, он готов был ударить Кристину, которая, взвизгнув от страха, прижалась к Анни.

– Уймись!

Резкий окрик Боссе заставил Арне замереть на полпути. Потом он развернулся и ушел.

– Он плохой? – спросила Кристина.

– Похоже на то. Не разговаривай с этим дядей. Он не любит детей.

Анни чувствовала себя неуверенно – понимала, что что-то должно произойти. Оба мужчины уже не надевали масок, а это явно не сулило ничего хорошего. Оба прекрасно знали, что она никогда не забудет их лиц. Анни пробрала дрожь при мысли, какие это может иметь последствия.

– Собери ваши вещи,– велел Боссе.– Уезжаем.

– Куда?

– На другую квартиру. Тут становится ненадежно.

Анни подождала, пока Кристина кончит есть. Потом отнесла ее в комнату, умыла в тазике, одела.

– Поедем к папе?

– Не знаю. Может быть.

Анни собирала вещи в ужасном настроении, уже не веря, что все кончится по-хорошему. Она так устала, что голова буквально раскалывалась. Зато на малышке Кристине сидение взаперти почти не отразилось. А обещанную поездку в автомобиле она восприняла с энтузиазмом. Теперь она тормошила плюшевого мишку, и Анни показалось, что тот враждебно таращится своими неподвижными фарфоровыми глазами.

– Вы готовы? – спросил Боссе.

– Да.

– Тогда пошли.

Они направились к машине. Арне уже сидел за рулем и даже не взглянул в их сторону.

– Ты сядешь впереди, – велел Боссе Анни, – а мы с Кристиной сзади. И станем походить на обычное семейство на субботней прогулке.

Странно, но Анни вдруг стала бояться Боссе куда больше, чем Арне. Последнего было легко вывести из равновесия, Боссе же поражал своим ледяным спокойствием. Он бы наверняка не совершит ошибки, дающей им шансы на спасение.

Боссе пристроил чемоданы в багажник и сел рядом с Кристиной, державшей на коленях мишку. Анни с Арне сидели впереди, не глядя друг на друга.

– Готовы? – спросил Арне.

– Да, можно ехать, – кивнул Боссе.

Они свернули со двора на узкую извилистую дорогу. Анни в последний раз взглянула на маленькую усадьбу, так удобно и спокойно раскинувшуюся на лесной поляне. Издали долетал рев двигателей взлетающего самолета.

Через несколько минут лес остался позади. Анни увидела поля, длинный ряд домов и сразу поняла, где они. Это Мерсте. Она не раз тут проезжала поездом. Они ехали вдоль реки, которая за лето почти пересохла. Остался только тонкий ручеек на дне русла.

Раздался голос Боссе:

– Проедем через Мерсте и потом по магистрали Е4 в сторону Стокгольма.

Когда они приближались к переезду возле станции Мерсте, шлагбаум начал опускаться. Арне затормозил так поздно, что радиатор оказался под шлагбаумом.

С другой стороны тоже подъехала машина– черно-белый «фольксваген» с надписью «Полиция» на обоих бортах. В нем сидели двое полицейских в мундирах. Машины разделял какой-то десяток метров.

– Только без глупостей, – раздался ласковый и любезный голос Боссе.

Анни силилась сохранить равнодушный вид, лишь осторожно покосилась на Арне. У того на висках проступили капельки пота.

– Ну-ка сядь мне на колени, – позвал Боссе Кристину.

Та тут же послушалась.

«Он хочет воспользоваться ею как щитом, если что-то случится», – подумала Анни.

В машине было тихо. Вдали, где рельсы поворачивали влево, показался приближавшийся поезд и промчался между машинами. Кристина запищала от восторга и испуга. Шлагбаум поднялся.

– Только спокойно, – одернул Боссе Арне.

Автомобили разминулись не более чем в метре один от другого.

Боссе сидел в глубине с Кристиной на коленях, не глядя в сторону проезжавшей патрульной машины. Арне неподвижно уставился перед собой. Капельки пота слились в струйки, стекавшие по щекам.

В сторону полицейских смотрела только Анни. На миг ее взгляд встретился со взглядом одного их полицейских. Сердце ее затрепетало. А если он ее узнал? Но вряд ли…

– Все в порядке, – буркнул Боссе, когда полицейский автомобиль удалился в сторону Арланды. Кристина все еще сидела у него на коленях и разговаривала с мишкой, которого подняла повыше, чтобы тот мог смотреть в окошко.

Выехав на магистраль Е4, Арне прибавил ходу.

– На Регирингсгатан, – велел Боссе. – Там есть квартира, на самом верху дома, идущего на снос. Единственная нетронутая во всем доме.

– Где на Регирингсгатан? – спросил Арне.

– В двух домах от Хамнагатан.

Через полчаса они были в городе. Никто не обращал на них внимания. Боссе нес Кристину на одной руке, в другой держал сумку. Анни взяла свой чемодан.

– Поставь машину где-нибудь неподалеку,– велел Боссе. – Потом вернешься. Туда, наверх. На дверях табличка с фамилией Берг.

– Ладно, – буркнул Арне и отъехал.

Анни поднималась наверх, Боссе следом. Пахло тухлятиной. Повсюду валялись пустые бутылки и пивные банки. Старые мраморные ступени за десятилетия протоптаны тысячами торопливых ног. Она едва дышала, пока они добрались до пятого этажа. Боссе достал из кармана ключ и отпер дверь.

Поразительно! Вполне уютная и даже приятная квартира. Мебель, на столике в холле телефон. Боссе показал Анни на комнату в глубине.

– Пока расположитесь здесь. Туалет вон там. Мне придется вас запереть.

Анни огляделась и прежде всего выглянула в окно. Оно выходило в старый двор-колодец. Анни вздохнула. Она так надеялась, что окна выходят на улицу!

СУББОТНИЙ ДЕНЬ

Инга Мари все еще оглядывала номер, прикидывая, не забыла ли чего, когда в дверь постучали.

– Войдите, – сказала она.

Дверь распахнулась.

– Надо же, это ты?

– Сюрприз, верно? – Боссе усмехнулся.

Инга Мари слегка занервничала, но не слишком. Ей не привыкать к сложным ситуациям, так что и из этой как-нибудь выкрутится. Вопрос только в том, что Боссе знает, что Арне рассказал ему.

– Правда. – Она улыбнулась.

– Не предложишь сесть?

– Ну конечно, садись.

– Похоже, ты собралась уходить?

Она лихорадочно размышляла. Нет, бояться нечего, можно сказать правду.

– Тут поселился один тип, который меня узнал.

– Ага… Наверняка клиент?

– Ну да. Зовут его Энберг. Он, между прочим…

– Что?

– Знаешь, мне пришло в голову, кто он такой.

– И кто же?

– Похоже, тот тип, что держит магазин игрушек возле нашего салона. Мой постоянный клиент.

Умные глаза Боссе сверкнули.

– Не у него ли ты купила эти маски?

– У него.

– Это было довольно неразумно, моя милая. Если у него есть голова на плечах, может заподозрить…

– Не думаю, – не слишком убежденно возразила Инга Мари.

– Ладно, для меня это роли не играет, гораздо хуже для тебя и Арне.

– Как это?

– Ну ты же понимаешь… Никто не знает, что я знаком с тобой, но вы с Арне так давно живете вместе, что об этом знают многое. Во всяком случае есть повод призадуматься.

– Я всегда стараюсь это делать.

– Может быть. Я уважаю твой ум, но у тебя есть и слабые стороны. Ты слишком много пьешь и хочешь слишком быстро разбогатеть.

– У меня есть и еще одна слабость, – негромко заметила Инга Мари.

– Какая? – ласково спросил Боссе.

– Слабость к тебе, – гортанно выдохнула она и присела на подлокотник кресла.

Боссе усмехнулся своей особенной улыбкой, в которой никогда не участвовали глаза. Длинные пальцы девушки коснулись его щеки. Ноздри его раздулись. Но внешне он оставался невозмутимым.

– Меня всегда к тебе тянуло. Ну почему бы нам не стать друг другу ближе?

Она кивнула на постель и ощутила его руку на своем бедре. На долю секунды лицо ее озарила победная улыбка, и Инга Мари довольно вздохнула. Реакция эта выглядела довольно естественной. Профессия дала ей немалый опыт, и многие клиенты были убеждены, что она испытывает не меньшее сексуальное возбуждение, чем они, хотя на самом деле она оставалась холодна, как рыба.

Боссе встал, она взяла его за руку, потянула к себе, легла навзничь, рука скользнула к его паху.

И снова она усмехнулась, почувствовав желанную реакцию. Потом расстегнула молнию, заметив:

– Ох, нужно быть поосторожнее! Он у тебя такой нетерпеливый! И такой большой…

Выскользнув из платья, она осталась только в трусиках и лифчике.

– Помоги мне.

Он расстегнул лифчик, она легла навзничь, придержала его руку и положила себе на грудь.

– Как тебе кажется, что бы сказал на это Арне? – спросил он.

– Не будем говорить о нем. У нас есть чем заняться.

Она чуть-чуть приподнялась, и он стянул с нее трусы. Откинув ногу, она взглянула на него расширившимися глазами.

– А ты не хочешь раздеться?

Он торопливо сделал это и лег рядом. Она его обняла, дрожа от возбуждения. Тут уже не было никакой игры. Он ласково гладил ее одними пальцами.

– Арне сказал, что убил тебя.

Голос Боссе был, как всегда, спокоен, словно он говорил о погоде или о чем-то подобном.

– Что ты говоришь? – пробормотала она, хотя прекрасно слышала каждое слово.

– Ничего особенного, – усмехнулся он. – Просто Арне пытался убедить меня, что он тебя прикончил. Не понимаю, для чего.

– Я тоже. Но какое это имеет значение, если мы вместе.

Боссе долго лежал молча, ласкал ее медленно и неторопливо. Закрыл глаза, кадык пару раз прыгнул, словно он что-то с трудом проглотил. Он уже не казался таким уверенным в себе.

Потом тряхнул головой, как боксер, который пытается оправиться от сильного удара.

– Он утверждал, что встретил тебя, когда ты шла в полицию.

Она, не отвечая, прижалась к нему, ее тело обмякло.

– Чудесно, – простонала она. – Тебе помочь?

Может, она и слышала, но делала вид, что слова до нее не доходят.

Он взял ее поспешно и грубо. На краткий миг глаза его смягчились, но тут же снова обрели привычную серо-зеленую прозрачность.

– Как ты попал сюда? – спросила она.

– Арне сказал мне, где ты поселилась.

Разумеется, ничего подобного не было. Боссе действительно велел Арне присмотреть за пленницами, и тот без возражений принял к сведению, что Боссе хочет выйти перекусить. Боссе же отправился на переговорный пункт на Мальмскиллнадсгатан и, наменяв пригоршню монет, начал обзванивать по очереди все гостиницы в городе. Он был уверен, что Инга Мари жива и что они с Арне решили его провести.

Ему повезло. Ведь он исходил из предположения, что Инга Мари поселилась под собственным именем. Начал с гостиниц в центре города, уверенный, что далеко она не заберется.

В седьмой гостинице на его вопрос женский голос ответил:

– Да, в самом деле у нас живет дама с такой фамилией, но сейчас ее нет. В номере восемь.

– Вы не знаете, когда она вернется?

– Нет. Ей что-то передать?

– Да нет, я позвоню еще раз.

Боссе зашел в гриль-бар на Слойдгатан, где миниатюрная японка подала ему гамбургер. Просидел он там не больше четверти часа, потом пошел в гостиницу.

Поскольку Боссе не хотел, чтобы его заметили, вошел он со двора, зная, что там должен быть запасный выход. Если повезет, тот будет открыт.

Поднялся на пролет-другой, но никаких дверей, ведущих в отель. Хотя на следующей площадке ему повезло. Осторожно нажав на ручку, он оказался в коридоре. Теперь только найти нужную дверь…

– Он в самом деле сказал тебе, где я живу? – спросила Инга Мари.

– Да, понемногу выболтал все.

– И что еще он говорил?

– Ну сама знаешь.

Боссе выжидал в надежде, что Инга Мари проговорится. Он должен был точно знать, что задумал Арне.

– Я его боялась, – вздрогнула она. – И когда он сказал, что лучше поделить обещанное вознаграждение, я согласилась.

Боссе вновь усмехнулся. Потом сел и начал одеваться. Старательно завязал шнурки.

– И что мне делать? – спросила девушка.

– Я думаю, мы снова оказались на исходной позиции, – заметил он. – Я попытаюсь доверять тебе, пока смогу.

– Понимаю, это нелегко,– сказала она так же откровенно и наивно, как профессиональный торговец старыми автомобилями. – Но это не моя вина. Мне ничего не оставалось, пришлось его послушаться.

– Можешь остаться здесь, – решил он. – Завтра все кончится… я надеюсь.

Она села рядом, собрала свою одежду и нагнулась за чулками. Он положил руку ей на горло.

СУББОТНИЙ ВЕЧЕР

Энберг весь субботний день просидел в пивной, как следует наелся, выпил. Вернулся он около семи в гостиницу слегка навеселе. За стойкой сидела все та же старуха, вязавшая на спицах свитер – явно для кого-нибудь из внуков.

– Добрый вечер,– поздоровалась она.– Шестой, кажется?

– Точно. Меня никто не спрашивал?

Энберг и думать забыл про Ингу Мари, но вспомнил о жене – терзали угрызения совести, что он ей так и не позвонил. Ему все еще трудно было понять, что больше не нужно приспосабливаться к капризам Астрид.

– Не то чтобы о вас кто то спрашивал, – немного неуверенно заметила старуха, – но дама, занимающая номер восемь, вас припомнила, когда я сказала, что вы ее знаете. Весьма приятная молодая дама, между прочим.

Энберг усмехнулся: если бы она знала! «Приятная молодая дама…» Разумеется, временами она бывала весьма приятна…

– Она у себя?

Быстрый взгляд на доску с ключами – ячейка номер восемь была пуста.

– Да, – кивнула старуха. – Если хотите ее увидеть, достаточно постучать.

Энберг забрал свой ключ и побрел наверх. Аккуратно повесил в шкаф плащ и пиджак, вытянулся на постели и, сунув руки под голову, не меньше четверти часа смотрел в потолок. Потом встал, надел пиджак, заглянул в бумажник. Там лежали еще две сотенные банкноты. Одну нужно оставить, чтобы было чем заплатить за номер, другую он спокойно мог потратить на Ингу Мари. К тому же у него была чековая книжка и на счете еще оставалось несколько сот крон. «Завтра нужно подыскать номер подешевле»,– подумал он и вышел в коридор.

У номера восемь, где жила Инга Мари, Энберг остановился, оглянулся, осторожно приложил ухо к двери. Ни звука. Возможно, спит? Он постучал. Ответа не было. Постучал еще раз, сильнее. Никаких признаков жизни. Немного огорченный, он подошел к стойке. Старуха удивленно взглянула на него.

– Вы уверены, что дама из восьмого номера у себя?

– Да, сегодня она сидит там весь день. Не выходила, в этом я уверена.

– Странно, – протянул Энберг. – Я стучал, никто не отвечает.

– В номере есть телефон. Сейчас я наберу номер, и, уверена, она проснется.

Старуха подняла трубку, и оба услышали, как в номере Инги Мари дребезжит звонок. Они подождали с полминуты.

– Странно, – протянула хозяйка. – Не могла же она выйти так, что я не видела?

– А запасного выхода нет?

– Разумеется, есть, но зачем ей туда? Не понимаю…

Хозяйка казалась озабоченной и немного встревоженной. Еще раз подняв трубку, она позвонила мужу:

– Можешь прийти с запасным ключом в номер восемь?

Вскоре появился худой, болезненного вида пожилой мужчина с ключом в руке.

– Это мой муж, – представила хозяйка.

– Добрый день, я – Энберг.

– Свенсон.– Мужчина любезно поклонился.– В чем дело, дорогая?

– Я уверена, что дама из восьмого номера у себя. Я пару раз звонила, но она не отвечает.

– Наверное, вышла.

– Нет, – возразила жена. – Я все время тут сижу, но ничего не видела. Может, с ней что случилось?

– А кто она?

– Какая-то молодая особа. Господин Энберг ее знает. Он постучал ей в дверь, она не отвечает.

– Наверное, спит.

– Но кто же не проснется, когда телефон звонит и звонит? Так не бывает.

Свенсон вздохнул и, вытянув руку с ключами, словно семафор, зашагал во главе маленькой процессии. Вначале он постучал в дверь Инги Мари. Не помогло. Наклонившись, оперся руками о худые бедра и заглянул сквозь замочную скважину.

– Мне кажется, кто-то лежит на постели. – Голос его заметно изменился.

Ключ с тяжелой металлической биркой повернулся в замке. В прихожей горел свет. В комнате шторы были опущены и воняло экскрементами. Хозяин гостиницы вошел первым, за ним жена, потом Энберг.

Инга Мари, нагая, лежала навзничь поперек постели, изо рта ее торчала тряпка, на шее затянут чулок, все покрывало залито мочой и калом.

Инга Мари была красивой девушкой, но смерть забрала ее красоту. Лицо посинело, глаза вылезли на лоб. Безмерное удивление в них осталось единственной человеческой чертой.

Энберг ошеломленно вглядывался в убитую. Впервые он столкнулся со смертью столь близко. Хозяин отступил на шаг. Его жена с побелевшим лицом метнулась в туалет. Энберг услышал, как ее рвет.

– Ничего не трогать, – велел Энберг. – Нужно звонить в полицию.

– Может, ее хоть чем-нибудь прикрыть? – промямлил хозяин.– Слишком уж она выглядит… непристойно.

– Нет, лучше ничего не трогать, – возразил Энберг.

Хозяйка вернулась дрожащая и бледная, со слезами на глазах. Она избегала смотреть на постель.

– Кем она была?

– Держала косметический салон, – после краткого замешательства сообщил Энберг.

Все трое, вновь заперев двери, удалились в холл.

– Звони, – велела фру Свенсон мужу. – Я не умею говорить с полицией.

– А какой номер?

– Посмотри возле аппарата.

Муж прошелся пальцем по списку телефонов и остановился на номере 54-00-00.

– А кого мне спросить?

– Дежурного! – рявкнула жена, начавшая приходить в себя после пережитого шока.

Соединили их быстро.

– Я хочу сообщить об убийстве,– сказал Свенсон.

– Откуда вы звоните и кто вы?

Голос полицейского звучал спокойно и равнодушно.

Хозяин отеля сообщил нужные сведения.

– Через несколько минут приедет патрульная машина,– сказал дежурный.– Прошу все оставить как есть.

Не прошло и минуты, как появились двое молодых патрульных, спокойных и решительных, с расстегнутыми кобурами. Они заглянули в номер, убедились, что Инга Мари действительно мертва. Один быстро обошел всю комнату.

– Ничего подозрительного не видели или не слышали?

– Нет, – ответила хозяйка, – я весь день не выходила из-за стойки.

Полицейский, с интересом слушая ее, одновременно снял трубку и набрал номер.

– Прошу центральную,– сказал он.– Есть тут какой-то другой вход?

– Да, запасный.

– Его видно из-за стойки?

– Нет.

Полицейского соединили.

– Привет, это Карлсон. Мы в гостинице,– доложил он. – Да, похоже на первоклассное сексуальное убийство. Нет, ничего подозрительного. Нет, я ее не знаю.

Хозяйка что-то добавила, он повернулся к ней.

– Вы что-то хотите сказать?

– Господин Энберг ее знает, – сказала старуха, и торговцу игрушками едва не стало плохо.

– В самом деле?

– Да.

– Тут есть тип, который ее знает, – сказал полицейский в трубку.

– Смотри, чтобы не сбежал, – предупредил его коллега из центральной.– Может, это его рук дело. И оставайся там, пока не приедут из уголовки. Я уже дал им знать. Скоро будут.

Полицейский повернулся к Энбергу, который все еще облизывал губы и выглядел довольно жалко.

– Так вы ее знали? Как вас зовут?

– Густав Энберг.

– Вы живете в гостинице?

– Да.

– Один?

– Да.

– А ваш постоянный адрес?

Энберг дал адрес жены.

– Но, собственно, я там уже не живу. Мы разошлись с женой. Вчера.

– И вы переселились сюда?

– Да, я получил номер через центральное бюро обслуживания.

– А вы знали, что она живет в том же отеле?

– Нет, но я сегодня ее встретил, и мне показалось, что я ее знаю.

– Откуда?

Энберг беспокойно переминался с ноги на ногу.

– Вы не могли бы пройти со мной в номер? Я живу там, в шестом.

– Разумеется,– кивнул полицейский,– если вам так удобнее…

Они вместе перешли в номер. Энберг сел на постель, полицейский – в кресло и раскрыл блокнот.

– Вы хотите что-то добавить?

– Я, собственно, уже обращался в полицию и сообщал про нее.

– Как это? Вы заранее предвидели убийство?

– Да нет же, вы меня неверно поняли. Просто я подозревал, что она имеет что-то общее с тем похищением. И потому пошел в уголовную полицию и говорил с первым ассистентом Густавсоном.

– Как ее фамилия?

– Я знаю только, что звали ее Инга Мари. У нее салон на Добельсгатан… ну вы понимаете? Потому я и не хотел об этом говорить. Ведь хозяевам я сказал, что она содержит косметический салон.

– Ага, теперь я лучше понимаю, – протянул полицейский с таким видом, словно действительно верил в свои слова.

– Вы что, подозреваете, что я…

– Нет, но вы же понимаете, что нужно рассмотреть все версии. Вы ее знали. Дальнейшее расследование– дело криминальной полиции. Я только должен попросить вас оставаться в номере.

– Разумеется.

Энберг упал на постель и закрыл глаза, вдруг ощутив себя измученным и старым. «Пожалуй, я был к ней привязан», – подумал он.

РАССЛЕДОВАНИЕ

Представителей криминальной полиции долго ждать не пришлось. Лежа на постели, Энберг слышал, как в номер Инги Мари с топотом ввалились полицейские и принялись за обыск. Группой командовал высокий крепкий мужчина унылого вида. Уже давно став шефом стокгольмского отдела по расследованию убийств, он, несмотря на многолетний опыт, никогда не мог примириться со смертью.

Человек, не знавший Ларса Коллина, мог решить, что он – неисправимый грубиян. Говорил он всегда категорично, как фельдфебель, отдающий команды в строю, и чертыхался через слово.

Но Коллин вовсе не был таким страшным, каким хотел казаться. Хотя временами с ним бывало нелегко. Однажды, раскрыв загадочное убийство, он позвонил в пресс-бюро и настолько запугал командным рыком молодую журналистку, снявшую трубку, что та тотчас же выполнила приказ и записала под диктовку подробнейшее сообщение про убийство и убийцу. Сейчас Коллин, стоя у постели, слушал рапорт одного из прибывших раньше полицейских.

– Откройте окно! Какая вонища, черт побери! Ага, так тут ее знакомый? Кто она, сразу видно. Где он?

– В шестом номере.

Коллин вышел из номера и постучал в дверь Энберга, который тут же вскочил.

– Добрый день. Меня зовут Коллин. Я шеф отдела по расследованию убийств. Хочу задать вам несколько вопросов.

– Добрый день…

– Свенсон, – рявкнул Коллин, – тащи сюда магнитофон!

Коренастый мужчина с густыми черными бровями принес маленький магнитофон и оставил его Коллину, который, что-то буркнув, принялся крутить ручки аппарата. Наконец он привел его в действие и уставился на Энберга, который потупил глаза.

– Как вас зовут?

Энберг ответил.

– Если мне верно сообщили, вы знали женщину, которую какой-то бесстыжий сукин сын задушил в соседнем номере.

– Да, – подтвердил Энберг.

– Прошу не нервничать, – успокоил его Коллин, постаравшись придать голосу мягкость.

– Я вовсе не нервничаю, – возразил Энберг.

– Вы ужасно нервничаете, черт побери, – заявил Коллин. – Что неудивительно. Давно вы ее знали?

– Пару лет. Она держала массажный салон на Добельнсгатан.

– Это значит – бордель. Вы договорились с ней тут, в гостинице?

– Нет, что вы, – поспешил уверить Энберг.

Коллин достал сигареты.

– Не помешает, если я закурю?

– Нет, пожалуйста.

Коллин закурил и несколько раз глубоко затянулся, молча выпуская дым. Энберг чувствовал себя все неувереннее. Могучий комиссар выглядел весьма зловеще.

– Курение – паршивая привычка, – заметил Коллин. – Так вы хотите сказать, что совершенно случайно поселились в одном отеле?

– Да, просто случайно.

– Ага… И еще вы рассказали какую-то жуткую историю из комиксов, что она имела нечто общее с похищением.

– Мне просто показалось странным, что она купила у меня три маски.

– Когда?

– За день до похищения дочери премьера и воспитательницы.

– Может, она собиралась на маскарад?

– Не думаю. Я спрашивал другую девушку, работающую в том же салоне, та ничего не слышала.

– Эй, Свенсон, позвони в полицию нравов, попробуй поймать кого-нибудь, кто сидит на месте, а не шляется по бардакам. Может, кого и найдешь.

Свенсон сделал, что велено. Через центральную связался с дежурным в полиции нравов и передал Коллину трубку.

– Ассистент Берг.

– Добрый день, это комиссар Коллин из отдела по расследованию убийств. У вас есть контакт со всеми борделями в городе?

– Ну, по крайней мере с большинством.

– Известно что-нибудь про некую Ингу Мари Сандгрен с Добельнсгатан?

– Минутку.

Коллин, тяжело вздохнув, устроился поудобнее. Берг отозвался через пару минут.

– Да, такая у нас числится. И уже давно. Ей везет.

– Зато теперь не повезло, – сухо буркнул Коллин. – Она мертва. Задушена.

– Черт возьми! – протянул Берг.

– Вот именно. Меня интересует, был ли у нее альфонс.

– Если не ошибаюсь, у нее был парень.

– Ну так скажите, черт возьми, как его зовут. Это следствие по делу об убийстве, а не светская беседа.

– Арне Ризефельт, – обиженно буркнул Берг.

– Что он за тип?

– Выдает себя за бизнесмена. Когда-то в самом деле держал фирму по торговле автомобилями. Похоже, был замешан в какую-то историю с наркотиками.

– Где живет?

– Насколько мне известно, у нее.

– В салоне?

– Да.

– Спасибо, – буркнул Коллин, отложил трубку и задумался. За его грубоватой внешностью скрывались острый ум и интуиция, чем и должен быть одарен полицейский, если хочет выбиться в люди.

Рассказ Энберга он назвал историей из комиксов, но сама история его очень заинтересовала, и он снова вызвал Свенсона.

– Послать двух человек в этот чертов салон на Добельнсгатан. И привести сюда ее альфонса, если он там; зовут его Арне Ризефельт. Сейчас, черт возьми. Подождите.

Коллин снова позвонил в полицию нравов. Трубку и на этот раз снял Берг.

– Коллин. Я кое о чем забыл. У Ризефельта нет другой крыши?

– Ну, до конца я не уверен, но кажется, где-то за городом он держит скаковых лошадей. Не знаю точно где, но полагаю, что могу узнать. И позвоню.

– Ладно.

– Посылать людей?

– Посылайте.

Вскоре появился элегантный судебно-медицинский эксперт в безупречном костюме. Достав из саквояжа белый халат, он взялся за работу. А Коллин пока расспрашивал Энберга. Ничего особенного он не узнал. Покидая номер Энберга и уже закрывая дверь, комиссар обернулся и сказал:

– Не нервничайте зря. Возможно, мне еще придется вас побеспокоить, хотя не думаю, что это понадобится.

Комиссар перешел в номер, где произошло убийство. Эксперт еще не управился, поэтому ему пришлось спуститься в бар. За стойкой сидел хозяин.

– Я хотел бы поговорить с вашей женой, – сказал Коллин. Магнитофон болтался у него через плечо.

– Она отдыхает, еще не пришла в себя, – промямлил хозяин. – Ее ужасно потрясло все это…

– Мне нужно всего несколько минут.

Хозяин, пожав узкими плечами, проводил Коллина в квартиру и постучал в дверь.

– Кто там?

– Это я, милая. Человек из полиции хочет с тобой поговорить.

Скрипнула кровать, дверь открылась. Бледная до синевы женщина судорожно комкала носовой платок.

– Понимаю, что вы потрясены, – сказал Коллин неожиданно ласковым голосом. – Но мне нужна кое-какая информация.

– Как ужасно, – простонала женщина. – Я все время думаю о том, что ее убили, когда я сидела всего в нескольких метрах оттуда.

– Вы ничего не слышали?

– Нет.

– И уверены, что никто не входил?

– Совершенно уверена.

– Двери со двора сейчас заперты. А как было днем?

– Мне кажется, так же, но не берусь утверждать наверняка.

– Еще всего один вопрос. Никто сегодня не спрашивал фрекен Сандгрен?

– Нет, только господин Энберг.

– Никто не звонил?

– А ведь верно! – спохватилась хозяйка. – Какой-то мужчина звонил после обеда и спрашивал ее.

– Он представился?

– Нет, спросил только, живет ли здесь Инга Мари Сандгрен. Я спросила, что ей передать, но он повесил трубку. Не понимаю, как я могла забыть…

– Все мы люди, – великодушно успокоил Коллин.

– Вы считаете, это был убийца?

– Необязательно. Но, с другой стороны, нельзя полностью исключить и такую возможность.

– Меня в дрожь бросает при одной мысли об этом.

– А звонивший вам не показался знакомым?

– Нет.

– Кто-нибудь навещал фрекен Сандгрен?

– Нет, что вы! – обиделась она.

– Ничего плохого я не имел в виду. Знаю, у вас спокойная, приличная гостиница. Так у нее никто не бывал?

– Нет.

Коллин любезно поблагодарил и покинул квартиру.

– Новости от наших есть?

– Да, как раз звонил Берг. Высший класс – они нарвались на настоящую оргию.

– Но альфонса не застали?

– Нет.

– Надеюсь, им сказали, что девушку нужно допросить?

– Разумеется.

– Прекрасно.

Эксперт вымыл руки, старательно вытер их и закурил.

– Ну? – поторопил его Коллин.

– Задушена. Очевидно, чулком. Потом для надежности забили в глотку ее собственные трусики.

– Изнасилована?

– Не думаю, но сношения имели место.

– Давно она мертва?

– Не больше двух часов.

Заглянул хозяин, стараясь не смотреть на труп.

– Вам звонят, комиссар! Переключить сюда?

– Нет, я спущусь.

Звонил Берг.

– Я выяснил насчет Ризефельта.

– Ну, – буркнул Коллин, раздраженный, что тот не переходит сразу к делу.

– У него дом в деревне в районе Мерсте.

И рассказал, где примерно находится этот дом. Коллин поблагодарил, вытащил блокнот, нашел номер тамошней полиции и попросил соединить с криминальным отделом.

– Если у вас есть такой отдел, – иронически бросил он, хотя прекрасно знал, что, конечно, есть. – Говорит комиссар Коллин из Стокгольма.

– Привет, – бросил дежурный из Мерсте.

– Вот какое дело, у нас тут небольшое убийство. И в связи с этим мы разыскиваем некоего Арне Ризефельта, чтобы с ним переговорить.

Коллин назвал нужную усадьбу, дежурный все записал и пообещал:

– Сейчас съездим.

– Только, ради Бога, поделикатнее; если застанете его, не говорите, в чем дело. Просто с ним хотят поговорить про Ингу Мари Сандгрен.

– Сандберг? – переспросил торопливо записывавший дежурный.

– Нет, черт возьми, Сандгрен.

– Простите, комиссар.

– Надеюсь, вы дадите мне знать…

– Немедленно.

– Ладно, – бросил Коллин и положил трубку.

Вошел полицейский в мундире, растерянно огляделся вокруг, потом узнал Коллина.

– Там какой-то журналист.

– Уже?

– Хочет говорить с господином комиссаром.

– Да говори ты попросту, черт побери, – буркнул Коллин и вышел.

На лестнице караулил молодой репортер из вечерней газеты.

– Вижу, слухи уже понеслись, – заметил Коллин. – Могу сказать вам только, что здесь в гостинице найдено тело молодой женщины, судя по всему, погибшей насильственной смертью.