Текст книги "Берсерк (СИ)"

Автор книги: Макс Мах

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 33 страниц)

– Орден Феникса? – удивилась Лили.

– Он формирует еще одну группу типа отряда Годрика, только туда собирают тех, кто реально способен сражаться. Тебя не позвали, поскольку ты скомпрометирована связью со мной, а Марлен из-за ее происхождения. Сириуса – из-за его сближения с семьей. Где-то так.

– Что же теперь делать?

– Прежде всего, не впадать в панику, – успокоил ее Олег. – Затем надо обезопасить себя настолько, насколько это возможно. И еще нам придется создать свою собственную вооруженную силу. Это будет непросто, но у нас есть преимущество. Мы не экстремисты и наша цель стабильное общество. Развивающееся, а не стагнирующее общество, эволюционирующее, а не саморазрушающееся. Это лозунги, которые при правильной подаче могут собрать вместе и чистокровных, и маглорожденных. Всех, кто хочет жить в спокойном безопасном мире. Да, этот мир не превратить в Авалон, в нем невозможно создать утопию или антиутопию, но это будет живой мир, изменяющийся, – пусть и медленно, – от плохого к хорошему. Тебе ясен концепт?

– Вполне.

– Тогда переходим к делам нашим грешным, – ухмыльнулся Олег. – Я назвал тебя невестой… Помолчи, пожалуйста! Дослушай, тогда сможешь сказать все, что в голову взбредет, и задать любые вопросы.

– Извини! – буркнула явно обидевшаяся на его резкость Эванс.

– Итак, я назвал тебя невестой. Назвал при свидетелях и призвал магию в свидетели моих слов. Но магия, на самом деле, подтвердила только мое намерение. И, если теперь не провести полный ритуал магического обручения, основанный на Старом Римском Праве, то через пару дней кольцо с твоей руки исчезнет. Это будет означать, что намерение не подтверждено обрядом, и мои слова дезавуированы. Последствия объяснять или не надо?

Лили молчала, наверное, минут пять. Думала, решала, и наконец, решилась.

– Ты действительно хочешь на мне жениться? – спросила Эванс дрогнувшим голосом.

– Есть сомнения? – поднял Олег бровь. – Возражения? Пожелания?

– Я думала, в таких случаях мужчина делает женщине предложение, – жалобным голосом, едва не плача, продолжила девушка, – дарит помолвочное кольцо…

– Именно так я и собирался поступить, – вздохнул Олег.

На самом деле, ничего еще не было решено, и, если бы не обстоятельства, он с удовольствием отложил бы эти мероприятия года на два, как минимум. А женился бы лет через пять-шесть, если бы действительно решил жениться. Могли возникнуть так же сомнения в кандидатуре на роль невесты и жены. Однако все сложилось так, как сложилось, и сделанного не воротишь.

– Ты же видела, в какой цейтнот мы попали! Если бы я не объявил тебя невестой, Поттер бы вышел сухим из воды. Во-первых, ты всего лишь маглорожденная волшебница. Дамблдор не стал бы ссориться из-за какой-то Эванс с Поттерами, которые входят в число его главных сторонников и спонсоров. А во-вторых, он же, извини за подробность, даже трусы снять не успел. Закон в этом случае не признал бы произошедшее ни изнасилованием, ни попыткой изнасилования. Адвокаты Поттеров изваляли бы тебя в грязи и развалили дело. В магловском суде произошло бы то же самое. Деньги и положение решают все или почти все. Поэтому действовать следовало быстро. Если ты моя невеста, то это совершенно другая история. Его может быть, и отмажут от Азкабана, но из школы он вылетит, и репутацию потеряет. И главное, больше никто не рискнет с тобой связываться.

– Итак, – продолжил Олег, дав Эванс минутку, чтобы обдумать все сказанное. – Лилиан Эванс, готова ли ты стать моей невестой?

– Похоже, я ответила на этот вопрос даже раньше, чем ты его задал, – улыбнулась Лили.

– То есть, да?

– Да, – кивнула она.

– Тогда, нам следует обсудить те ритуалы, которые необходимо провести в ближайшие двадцать четыре часа.

– Небось, темномагические, – криво усмехнулась Лили. Она иронизировала, но он-то нет.

– Лили, – попробовал объяснить Олег, – эти ритуалы, создавались еще во времена Римской республики. Больше двух тысяч лет назад. Тогда никому и в голову не могло прийти, что магия бывает темной, светлой или нейтральной. Последняя модификация этого ритуала создана норманнами, переселившимися из Скандинавии на побережье Франции. Там теперь Нормандия, и случилось это в раннем средневековье. Сама понимаешь, магия крови и призыв духов предков были тогда обычным делом.

– Мы будем кого-нибудь приносить в жертву? – ровным голосом уточнила Эванс.

– Петуха, кролика и барашка. Людей резать на алтаре не будем.

– А приходилось? – вдруг спросила девушка.

– Некорректный вопрос, – покачал головой Олег. – Это тайны рода. Войдешь в род, мы с Мод тебе все расскажем.

«Не все, разумеется, но многое».

– Значит, приносил…

Олег не стал комментировать. Зачем?

– Какие ритуалы? – вернулась к теме разговора Лили.

– Прежде всего, тебя надо отрезать от твоей кровной линии, – объяснил Олег. – Ты должна перестать быть Эванс, иначе мне придется вести переговоры с твоими родителями, а они не маги… Сама понимаешь.

– Понимаю.

– Дальше Мод примет тебя в герцогский род Нёфмарш, введет тебя в дворянское сословие по Нормандскому кодексу и дарует тебе титул сеньоры де Краон. То есть, моей невестой станет уже не маглорожденная Лили Эванс, а Иола де Краон. Затем проведем ритуал обручения, и по этому случаю уже я преподнесу тебе помолвочный подарок, дарую титул баронессы Дагварт. Ты готова?

***

В школу вернулись через три дня, и, что характерно, никто им даже слова не сказал. Все, имея в виду профессорско-преподавательский состав, сделали вид, что никто никуда не уходил, и, вообще, «в Багдаде все спокойно»[3]. И славно что так. У Олега не было ни сил, ни желания выяснять отношения с Дамблдором и с Макганагал, которая не знала теперь, за кого переживать больше: за свою лучшую ученицу и префекта факультета Лили Эванс, или за своих «дорогих» мальчиков, «шутка» которых явно не удалась. А вот со студентами все было иначе. На Гриффиндоре произошел вполне очевидный раскол. Часть маглорожденных очень сильно обиделась на Поттера и мародеров и демонстративно отмежевалась от активистов отряда Годрика. Информация о случившемся, – благо там хватало свидетелей, – была воспринята, мягко говоря, без энтузиазма. А когда выяснилось, что Поттер и компания отделались всего лишь отчислением из школы, да и то не навсегда, а на год, авторитет Макганагал и Дамблдора сильно просел. Тем более, что слизеринцы начали, как на зло, в открытую потешаться над гриффиндорцами, поверившими в социальную справедливость.

– Чистокровные даже у вас значат больше, чем грязнокровки, – сказал, как выплюнул, Мальсибер гриффиндорскому квиддичисту сразу после победы с разгромным счетом. А победили они, потому что из команды разом выбыли Поттер и Блэк.

Слышали эту фразу многие, и реакция оказалась вполне ожидаемой. В тот же день делегация старшекурсниц с Гриффиндора атаковала Макганагал с вопросом, «как же так?» Профессору, понятное дело, нечего было ответить, кроме той лобуды, которую она обычно несла. Однако Сириус чуть позже сообщил, что беспомощность Макганагал и молчание директора сыграли с ними дурную шутку. Семь студентов отказались приносить присягу Ордену Феникса и двадцать четыре покинули «стройные ряды» годдриковцев.

Впрочем, с Сириусом говорили о другом.

– Надо поговорить, – подошел к Олегу Блэк.

– Пошли к нам? – предложил Олег.

– Да, это лучший вариант, если мы будем вдвоем.

– Мы будем вдвоем.

Олег, собственно, оттого и пригласил пойти в их с Мод апартаменты, что Мод и Лили были сейчас на девичнике с Анникой и Бэллой.

– Присаживайся, Сириус, – предложил он, когда добрались до гостиной. – По чуть-чуть?

– Не возражаю, – кивнул гость.

– Macallan[4]? – предложил Олег, знавший, что Сириус неплохо разбирается в сортах шотландского виски.

– Спасибо, с удовольствием, – улыбнулся Сириус.

Олег «призвал» бутылку из зачарованного бара и разлил виски по бокалам.

– Слушаю тебя, – сказал, пригубив из своего бокала.

– Прежде всего, хочу извиниться за дружбу с Поттером, – тяжело вздохнув, повинился Блэк. – Поверишь, до сих пор в уме не укладывается. Он, конечно, говнистый парень и без царя в голове, но докатиться до такого?! Не знаю… В общем, так. Мы с ним давно уже разошлись в своих взглядах. Я от них съехал еще в прошлом году. Дружба кончилась, но все равно чувствую себя замаранным, потому что мародеры – это я, Поттер, Люпин и Петегрю. Так что, хоть и без вины, но виноват. Поэтому хотел извиниться перед тобой. С Лили я уже говорил.

– Я тебя услышал, Блэк, – кивнул Олег, принимая извинения. – Дом д’Э к тебе претензий не имеет. Закрыли тему.

– Спасибо за понимание, – поблагодарил Сириус. – Но есть кое-что еще. Вас не было несколько дней, поэтому ты, наверное, не знаешь, пропали Марк Уэллер, он служил тьютором на Гриффиндоре, и ассистент профессора Макганагал Иеремия Бентам. Боюсь, что их не найдут. Разве что скелеты. Акрамантулы в лесу расплодились, и что этих мужиков понесло во владения Арагога[5]?

– Хорошая новость, – усмехнулся Олег. – За это надо выпить. Cheers[6]!

– Еще по одной? – спросил, когда опустели их бокалы.

– Не возражаю, – усмехнулся в ответ Сириус. – Второй вопрос.

– Давай! – предложил Олег, разливая по новой.

– Обращаюсь к тебе, как главе дома д’Э и старшему родственнику Мод. Хочу просить ее руки.

«Сильно!» – удивился Олег.

– А куда спешить? – спросил он вслух.

– Боюсь, что уведут, – честно признался Блэк. – К тому же… Мы же готовимся к войне, или я не прав?

– Скорее всего, именно так, – вынужден был признаться Олег.

– Тогда, ты меня должен понять.

– Понимаю, а с ней ты этот вопрос обсуждал?

– Хотел сначала получить твое разрешение.

«Ну, да, – усмехнулся мысленно Олег. – Постель не повод для знакомства!»

– Два вопроса, – решил Олег прояснить ситуацию. – Ты ведь спишь с Мод.

Не вопрос, а утверждение. Но вопрос тут все-таки был. Он подразумевался: «Ты видел ее голой, знаешь, чем она отличается от других девушек?»

– Я понял, Берт, – практически сразу ответил Блэк. – Я в курсе ее происхождения. Во всяком случае, думаю, что в курсе. Сама она мне, разумеется, ничего не говорила, ты, предполагаю, тоже ничего не расскажешь. Но кое-какие признаки… Я думаю, Мод полукровка. Ее отец или дед был волшебником, от него и титулы, а мать Бин Сидхе[7]. Я прав?

«Любопытная теория, – кивнул сам себе Олег. – Позволяет непротиворечиво объяснить некоторые странности, но Бин Сидхе – это ведь, грубо говоря, богини. Но да, они, кажется, часто любились со смертными мужчинами».

– Хорошо, – не стал он ни подтверждать, ни опровергать догадку Блэка. – Ты сказал, я услышал. Комментировать, ты уж прости, не стану. Но есть вопрос. Ты, как я понимаю, наследник Блэк. Скрыть такой факт о своей невесте ты не сможешь, поскольку во время брачевания, а то и раньше, поведешь ее к родовому камню. Как примет этот факт твоя семья?

– Полагаю, моя мать не будет возражать. – Судя по всему, Сириус этот вопрос уже продумывал, а может быть, даже аккуратно проверял. – Свежая кровь, аристократка, сильная магиня, а примесь крови богов и полубогов, не то же самое, что кровь существ, хотя и такое много у кого в древности случалось. У нас такое тоже в роду было, но именно с полубогинями. Никакого вреда, одна лишь польза. Тем более, сейчас… Я с тобой говорю, не таясь, Берт. Мы древний род, и у нас в крови накопилось много всякой дряни. Ты же знаешь, что про нас, Блэков, говорят. Все сумасшедшие, как один. И, к сожалению, это правда. Так что, пора делать вливание свежей крови. Поэтому, думаю, Вальбурга согласится. А если не будет возражать она, не будет возражать никто.

– Хорошо, – принял ответ Сириуса Олег. – Что-то еще?

– Да, передаю вам, тебе и Лили, приглашение на йольский[8] ужин с ритуалами.

– В Блэк-манор?

– Да, – протянул Сириус конверт с приглашением. – Приглашение – это порт-ключ. Мод я приглашу сам. Кроме вас, если согласитесь, из чужих будут только Малфои. Остальные Блэки…

После этого они еще посидели с Сириусом, болтая о том, о сем и попивая, – глоток за глотком, – двадцатилетний шотландский сингл мальт[9]. Закусывать сначала просто не хотелось, а потом они об этом как-то забыли, так что ничем таким не озаботились, кроме разве что орешков. И в результате, неожиданно для самих себя наклюкались так, что пришлось срочно принимать отрезвин и антипохмельное, чтобы не стать жертвами женской агрессии. Женщины, даже самые лучшие из них, не всегда понимают мужской менталитет, и уважительные причины принимать в расчет не желают. А тут по факту, они с Блэком выдули в два горла и без закуски литр пятидесяти трех градусного виски. И, если бы, – не дай бог, – об этом узнали Мод и Лили, им несдобровать. Другое дело, что у Олега и Мод в прошлом было несколько подобных случаев, но, понятное дело, они не предполагали рассказывать об этом даже самым близким людям. Тем более, он не хотел демонстрировать Лиле, «свою пьяную физиономию», но, к счастью, не пришлось. Что еще раз подтвердило старую истину: запас карман не тянет, и пара фиалов отрезвина и антипохмельного лишними никогда не будут.

Девушки вернулись только под утро, когда Олег уже давно спал. Впрочем, он тут же был разбужен и взят в нежный оборот. Став «темной ведьмой», а именно так Эванс интерпретировала эффект ритуалов, баронесса Дагварт раскрепостилась настолько, что «совсем потеряла стыд» и могла теперь разбудить Олега, попросту взяв его член в плен горячих и влажных губ. До совершенства ей, разумеется, было еще далеко, но Эванс не даром славилась завидным упорством, невероятным трудолюбием и талантом, проявлявшемся практически в любом деле, за которое она бралась. На этот раз очередным делом, в которое она вложилась по полной, стала боевка и оральный секс. Боевая магия, как известно, усваивается медленно и с трудом, не говоря уже о сопровождающей учебный процесс боли, а вот сосать, как выяснилось, гораздо проще и даже приятно, если научишься этим делом наслаждаться. Темная колдунья Иола де Краон научилась, заодно приметив, что ее жениху это нравится ничуть не меньше, чем вагинальный секс. На очереди, таким образом, оставался лишь его анальный аналог. Его они как-то раз попробовали на волне охватившей их страсти, и, если Олег экспериментом остался, в целом, доволен, то его девушка находилась в больших сомнениях. Стоит оно того или нет, понравилось ей или не очень, и прочее в том же духе.

Впрочем, сомнения обуревали Лили Эванс, а вот относительно баронессы Дагварт Олег уже не был так уверен. Ритуалы превратили Иолу в совершенно другого человека. Она даже внешне изменилась. Пока несильно, но изменения имели место быть и постепенно нарастали по мере того, как магия дома д’Э или собственная эльфийская магия Мод – чья кровь тоже участвовала в ритуалах, – брали верх над врожденными чертами бывшей Эванс. Уже сейчас Олег мог сказать, каким будет результат. Прежде всего Лили/Иола начала расти. Пока прибавила всего сантиметра два-три, но, в конечном итоге, речь пойдет о десяти-двенадцати сантиметрах. До преображения невеста Олега являлась довольно высокой девушкой. Метр семьдесят три – совсем немало для женщины. Но метр восемьдесят пять будет смотреться гораздо лучше. Однако изменения охватывали не только рост. Волосы потемнеют и приобретут цвет старой бронзы, кожа очистится от веснушек и родимых пятен и приобретет фарфоровый оттенок. Глаза, напротив, потемнеют и станут по-настоящему изумрудными с холодноватым оттенком малахита. Со временем, должны были так же проявиться эльфийские признаки в чертах лица. Острые скулы, утонченность черт, удлиненный овал лица, особый разрез глаз. Все это будет выражено не так ярко, как у Мод, но, тем не менее, преображение неизбежно. Однако, Мод сказала Олегу по секрету, что «видит» в будущем не только изменения во внешности, но и несколько иной характер и стиль поведения. Как знать, может быть, новая Иола де Краон баронесса Дагварт не будет возражать против анального секса?

***

– Итак, дамы и господа, все вы знаете, зачем вы здесь.

Разумеется, знали, иначе зачем, вообще, приходить? Но все они – тридцать два студента старших курсов с четырех разных факультетов, – все вместе и каждый в отдельности изъявили желание присоединиться к группе «Третья сила», в просторечье «ТС», подписали соглашение «о конфиденциальности» и принесли присягу, скрепив ее собственной кровью. Сагитировать этих людей было непросто, но спасибо идиотам из отряда Годрика и вальпургиевым братьям, они сделали все, чтобы оттолкнуть от себя более или менее вменяемых людей и напугать их при этом настолько, что те решились присоединиться к новому движению. Агитацией и пропагандой занимались все трое Блэков, Анника Энгельёэн, Лили, которая Иола, Олег с Мод и Марлин Маккинон. И вот результат, они все вместе собрались в зале Сеньоров, занимавшем весь цокольный этаж Озерной башни. Почему зал назывался так, а не иначе, знали, наверное, только те, кто строил замок. В первых изданиях «Истории Хогвартса» это тоже где-нибудь записано, но никому до этого не было дела. Зал отчистили и отмыли заклинаниями, зачаровали от разрушения, затопления и возгорания и поставили десяток довольно дорогих артефактов типа «Защитная стена». А мишени, манекены и мебель просто трансфигурировали изо всякого хлама, которого много нашлось и в самом зале, и в подвалах башни.

– В идеале, до конца учебного года нам надо сформировать шесть-семь боевых звезд. То есть, овладеть малым комплексом боевых чар и сработаться в парах, тройках и звездах.

– Извини, Берт, – вклинилась Люсенда Квергл с Рейвенкло, – не мог бы ты дать определения тех терминов, которыми ты оперируешь?

– Разумеется, Люсенда, – кивнул Олег. – Извините, ребята, что не объяснил. Малый комплекс – это пять атакующих заклинаний, три оборонительных, два маскирующих и два для оказания первой помощи. Сильные боевики знают больше, но за три месяца больше не успеть. Это и так будет на пределе, так что придется поднажать. Идеально для начинающих боевиков работать не соло, а парами или тройками. Лучший вариант – это пятерка, состоящая из слаженных пары и триады. Такая звезда может сковать боем даже очень сильного боевика. Но мы к этому придем, если придем только через полгода. То есть, нынешним ученикам пятого и шестого курсов придется вложиться по полной. Нас здесь на следующий год уже не будет, и заниматься вам придется уже самим. Регулус один не справится.

– Мне Нарцисса обещала помочь, – крикнул с места Регулус Блэк.

– А Малфой не будет возражать?

– Это от тебя зависит, – пожала плечами Нарцисса. – Он готов услышать твои доводы, остальное, как пойдет.

«Если готов слушать, уже неплохо! – решил Олег. – Они финансисты, им эти разборки никак не нужны!»

– Я с ним поговорю, – пообещал он. – Договорись, где и когда.

В принципе, предварительный разговор уже состоялся на праздновании Йоля у Блэков. Так что первый шаг сделан. Теперь надо двигаться дальше.

«А пока…»

– Тогда, к делу! – вернулся он к теме первого занятия. – И начнем мы с самого важного. Как уцелеть в бою. Лекцию о тактике и о важности защиты пропустим, дураков и неучей здесь нет. Займемся редкими, но важными чарами. Из трех непростительных[10], на самом деле, защититься нельзя только от Империуса[11]. От него невозможно укрыться или уклониться, потому что наводят его в упор. Однако человек с сильной волей и хороший окклюмент[12] способны перебороть принуждение точно так же, как способны контролировать себя под веретасерумом[13].

– Хочешь сказать, что от авады можно укрыться? – растерянно спросил семикурсник с Рейвенкло.

– Хороший вопрос, – согласился Олег. – И самый простой ответ: можно укрыться за материальной преградой. Но есть важное уточнение – за массивной материальной преградой. Рыцарей в броне это заклинание убивало точно так же, как ничем не защищенного человека. Так что или каменная стена, или танк. Кто не знает, что такое танк, это магловская повозка, защищенная со всех сторон броней толщиной от десяти до тридцати сантиметров. И не смотри на меня такими испуганными глазами Кэтти. Маглы говорят, что на всякую хитрую жопу, je m'excuse, mademoiselle[14], всегда найдется свой болт с резьбой. Перевернуть жестянку можно бомбардой максима, а вскрыть… Много чем можно вскрыть, но мы отвлеклись. Существует кое-что еще, чем можно остановить Аваду Кедавра или Круциатус, и не применяется это кое-что только, потому что, во-первых, за давностью времени о нем успели основательно забыть, и теперь мало кто из современных волшебников о нем знает. Во-вторых, у многих магов на эти чары просто не хватает силы, но тут, среди нас, таких, насколько я знаю, нет. И, в-третьих, заклинание сложное и к тому же составное. Чтобы применять, надо прежде вызубрить наизусть формулу, а затем повторять ее столько раз, сколько потребуется, чтобы довести исполнение до полного автоматизма. Называется «Дубан» или «Чёрный щит Кухулина»[15]. Но придумали этот щит гораздо раньше и не на севере, а на востоке. Халдеи придумали…

– Но во времена Месопотамии еще не были изобретены непростительные! – вклинился кто-то из парней.

– Зато в то время на востоке водилось множество весьма эксцентричных монстров, бороться с которыми было крайне сложно даже магам. Один из них Галлу[16], они появлялись в виде чего-то похожего на шаровые молнии и в отличие от обычных молний проходили через любые преграды.

Олег прочитал об этой истории в одной из найденных в замке Кротоль д’Э рукописных книг. Эта конкретная книга была написана на аккадском языке, но к ней прилагалась тетрадь с переводами отдельных ее частей на классическую латынь, выполненными кем-то шибко грамотным еще в раннем средневековье. Так вот, суть истории сводилась к тому, что некий маг, имя которого невозможно было произнести без угрозы сломать себе язык, придумал щит, способный останавливать галлу. Он использовал для этого чары материальной иллюзии, бывшие тогда весьма популярными при дворе местного царя. Собственно, маг этот и являлся иллюзионистом, развлекавшим царя. Материальные иллюзии – это, на самом деле, не совсем иллюзии в техническом смысле. Этот раздел магии возник на стыке искусства иллюзии и искусства трансфигурации. Но, если не вдаваться в подробности, то маг-иллюзионист создает весьма сложную иллюзию, которую, грубо говоря, можно пощупать. Поверхность иллюзорного объекта представляет собой тончайшую пленку или мембрану. Что-то вроде поверхности мыльного пузыря только намного прочнее. Но царь любил не только смотреть, но и ощущать. Так что придворному магу пришлось создавать трех– или даже четырехслойные поверхности иллюзий, и тогда его наниматель мог ездить верхом на иллюзорных конях, летать на огромном иллюзорном орле и трахать иллюзорных прелестниц, благо маг обладал великолепной фантазией и мог предложить царю невиданных красавиц. Одна беда. Даже четырехслойная иллюзия держалась не более полутора часов, и маг все время экспериментировал, пока не достиг предела живучести материализованного образа. Семь слоев – это был предел, но зато с такой девушкой можно было кувыркаться всю ночь. И вот во время очередного праздника на царя напали галлу. Маг попробовал то и это, но остановить демонов не смог. Смог защититься сам царь, спрятавшийся за иллюзорной женщиной. Галлу не смог пройти через семь слоев материальной иллюзии. В той же рукописи приводилось описание того, как уже в древнем Израиле эти чары были возрождены и применены. Жена царя Ирода Иродиада была сильной волшебницей и смогла преобразовать чары, использовавшиеся для развлечения, в защитные чары, названные «Семь покрывал»[17]. Так что история Саломеи предстает в свете этого рассказа совсем по-другому. Вполне возможно, что Саломея не танец-стриптиз показывала своему то ли отцу, то ли отчиму, а демонстрировала боевое заклинание, способное остановить Аваду Кедавра. В конце текста переводчик сослался на то, что нечто подобное делали в раннем средневековье на севере Европы, и описал боевой щит, названный «Чёрным щитом Кухулина».

Олег и Мод освоили его еще весной прошлого года, а остальных своих близких друзей научили под непреложный обет прошедшим летом. Сейчас настала пора готовить свою собственную гвардию, и первым заклинанием, которое освоят эти парни и девушки, станет «Дубан». Единственный магический щит, способный остановить Аваду Кедавра. И в этой связи у Олега появились весьма необычные мысли о том, чем мог остановить Волан-де-Морта годовалый малыш Гарри Поттер. Грохнула Темного Лорда, скорее всего, Лили Поттер. Зная ее теперь так близко, как он ее знал, Олег не сомневался в том, кто, на самом деле, сражался с магом-террористом. Другой вопрос, откуда она узнала о «Дубане», ведь в той истории их с Мод не было, и Эванс вышла-таки замуж за Джеймса Поттера, который по смутным воспоминаниям Олега был все-таки несколько лучше того Поттера, которого знал Олег. Впрочем, возможно, в других обстоятельствах нынешний Поттер мог бы повести себя несколько иначе. Но это уже были размышления из разряда «если бы да кабы». А вот, какова сила исторического детерминизма, Олег не знал. Родится ли у Поттера сын Гарри? От другой женщины, но все-таки. Будет ли произнесено пророчество? И случится ли то, что случилось в другой истории в Годриковой впадине? Или магия снова, как и тогда, привяжет конфликт именно к Лили? В этом случае всем им, и ему, и Лили, и их друзьям придется серьезно попотеть. И первый шаг к защите семьи – это чары «Семи покрывал» …

***

Приближалось лето, а значит пришло время сдавать выпускные экзамены. Не то, чтобы Олегу необходимы были оценки по тем или иным предметам, но ЖАБА[18] – это возможность получить первый стопроцентно подлинный документ. Кроме того, хорошо сданные экзамены по основным дисциплинам могли упрочить престиж его семьи, поскольку волшебники были к этому вопросу крайне чувствительны. Поэтому они с Мод и Иолой решили сдавать шесть предметов: Чары, Трансфигурация, Зельеварение, ЗоТИ[19], Древние руны и Арифмантика. Судя по всему, это не должно было стать для них проблемой. Все они вместе с Энгельёэн, Снейпом и Блэками хорошо знали теорию и отлично владели всеми необходимыми практическими навыками, а значит и подготовка к экзаменам проходила без истерики и лишних телодвижений, так что оставалось достаточно времени на то, чтобы заниматься политикой, созданием своей группировки и занятиями боевой магией.

Политическая ситуация в стране и в Хогвартсе, как малом слепке большого общества, продолжала стремительно ухудшаться. Размежевание сторон становилось все более очевидным. Фракции в Визенгамоте ругались все яростнее, полемика в прессе превратилась черт знает во что, переполнившись откровенной бранью и грязными оскорблениями. Тут и там вспыхивали уличные драки, в особенности, в таких местах, как Лютный переулок или пабы Дырявый котел и Кабанья голова. В Хогвартсе было тоже весело. Мордобой и магические дуэли шли непрерывной чередой. В больничном крыле был теперь постоянный аншлаг, и студенты не рисковали ходить по замку в одиночку, особенно девушки, а первоклашек постоянно сопровождали хотя бы два-три старшеклассника. И только Дамблдор продолжал проповедовать «Всеобщее благо» и «Теорию второго шанса». И не только, потому что, несмотря на резко изменившуюся обстановку, преподавательские патрули продолжали ходить в том же составе и по тем же маршрутам, а формировать студенческие отряды самообороны было строжайше запрещено уставом школы. Не то, чтобы это помогло. Отряды формировались, вернее, они уже были сформированы, и теперь, кроме годдриковцев и пожирателей, существовали отряды «ТС», «Вороны», «Барсуки» и «Змеи». Стычки становились все злее и опаснее, но Хогвартс продолжал жить под лозунгом «в Багдаде все спокойно». Ну, а Министерство и Попечительский совет, казалось, задались целью окончательно утратить доверие студентов из непривилегированных слоев общества и их родных и близких. Не успел отгреметь скандал с Поттером и Ко, – их убрали из школы, переведя на домашнее обучение, заплатили штраф и принесли официальные извинения, – как случилось еще несколько подобного рода историй. Причем одной из изнасилованных девушек оказалась чистокровная ведьма, но она происходила из небогатой и не обладающей большими связями семьи и училась на Хаффлпаффе, а насильники-рейвенкловцы происходили из «знатных» и богатых семей. Мальчикам сказали «ну-ну-ну», с факультета сняли сто балов и виновникам назначили отработки, и все, собственно. Это отрезвило очень многих, кто еще верил официальным властям и Дамблдору, поскольку руководство школы за свою студентку по-настоящему не вступилось. А девочка, едва выйдя из больничного крыла, тут же пришла к Мод и попросилась в «ТС». Можно было бы, конечно, напомнить, как она прежде высказывалась о Третьей Силе, вполне уверенная, что уж ее-то чистокровную волшебницу чаша сия минует, но ей ничего такого не сказали и, напротив, начали усиленно тренировать. Мотивированные бойцы всегда лучше немотивированных. А эта барышня к тому же оказалась довольно сильной ведьмой с даром зельеварения, так что Северус сразу же начал учить ее варить яды, антидоты и боевые стимуляторы. В общем, «ТС» усиливался не только за счет своей пропаганды и агитации, но и за счет безумной политики официальных структур и лично директора Дамблдора.

Не то, чтобы часто, но иногда Олег все же задумывался над феноменом Дамблдора. Он не видел признаков циничного двуличия, но определенный элемент лицемерия и ханжества четко прослеживался в его речах. Директор не был злодеем, во всяком случае, он не принадлежал к тому типу изуверов, лучшими представителями которых являлись Том Редл и пожиратели из его ближнего круга. Это были патентованные убийцы, насильники и садисты, а директор был, прежде всего, политиком и игроком в Большие Шахматы. А в этой игре нет места для сантиментов, и преступления совершаются, не потому что это кому-то нравится, а потому что такова необходимость. Вряд ли Дамблдор наслаждался всем тем, что ему приходилось делать, но он, по-видимому, считал принесенные жертвы неизбежным злом. Олег даже допускал, что директору сильно не нравилось то, что приходилось делать, но он был заложником своих взглядов и своего общественного положения. Очень может быть, что у него рука не поднимется, чтобы убить кого-нибудь лично. Даже Волан-де-Морта, хотя, казалось бы, чего его жалеть подлеца! Но, судя по всему, Дамблдор, и в самом деле, верил и «Во второй шанс», и во «Всеобщее благо», но верил не как теоретик, все время сталкивающийся с неприглядными следствиями применения своих теоретических взглядов, а как чистый практик. Ну, и кроме того, его идеализм был серьезно разбавлен прагматизм. Чтобы бороться с вальпургиевыми рыцарями и Волан-де-Мортом, ему нужна была поддержка сильных родов. Поттеров, например. Однако на практике это означало защищать урода от справедливого возмездия. И так во всем. За что ни возьмись, везде директор раз за разом шел на компромиссы. Не хотел до времени ссориться с сильными мира сего, пытался сохранить ровные отношения с министерством, и в то же время продолжал свои проповеди о «равенстве и братстве» и «ценности каждой человеческой жизни». То ли коммунист, то ли ранний христианин, то ли просто старый идиот. Но, возможно, все-таки двуличный сукин сын…