Текст книги "Берсерк (СИ)"

Автор книги: Макс Мах

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 33 страниц)

Рассмотрев все эти факты, Олег решил, что ему стоит вмешаться, потому что последствия невмешательства могут оказаться весьма неприятными, и поэтому сразу после наступления комендантского часа вышел на охоту. К этому времени он уже знал, что поймать его, если он этого не захочет, практически невозможно. То есть, если объявить облаву, задействовав все ресурсы Хогвартса, поймают, разумеется, но в обычных условиях он попросту неуловим. Невидим, неслышен и не ощутим. Предок в своих записях называл это колдовство «тенью тени». Родовой секрет Гундбернов, чары, изобретенные лично Гилбертом Сегрейвом. Существует ли в этом мире их аналог, Олегу было неизвестно. Во всяком случае, они с Мод ничего подобного пока не нашли.

Итак, он вышел в поиск и примерно через двадцать минут обнаружил префектов Гриффиндора, патрулирующих третий этаж. Наслав на Люпина сонные чары, Олег сбросил «призрачный полог» и предстал, материализовавшись прямо из воздуха, перед изумленной мисс Эванс.

– Не бойся, Лили, – улыбнулся Олег, показывая девушке пустые руки. – Я не причиню тебе вреда. Мне просто нужно поговорить с тобой без свидетелей. Это возможно?

– А… – начала было Эванс, взглянув на лежащего на каменных плитах скромнягу Люпина.

– Он всего лишь спит, – успокоил ее Олег. – Когда я буду уходить, разбужу. Скажешь ему, что захочешь.

– Таинственно, – смогла наконец выдавить из себя Лили.

«Красивая, черт возьми! – честно признал Олег. – Как бы слюнями не захлебнуться! А, может, она суккуб? Хотя вряд ли…»

– Никаких секретов, – сказал он вслух, стараясь не выдать своих мыслей и чувств. – Захочешь, расскажешь все, что будет сказано, всем и каждому.

– Ладно, – кивнула Лили. – Излагай!

– Сложилась крайне неприятная ситуация, – начал излагать свою мысль Олег. – Поттер невменяем, и он закусил удила.

– Ну, прямо-таки! – отмахнулась Лили, но было видно, она знает, о чем идет речь. Просто по привычке защищает товарища по факультету.

– Насколько я понимаю, – продолжил Олег, никак не реагируя на ее слова, – Джеймс и в обычной ситуации не слишком-то разборчив в средствах и часто действует, не рассчитав последствий, что уже плохо. Однако, если добавить к этому, раздутое до небес эго, отсутствие тормозов и ослабленное чувство самосохранения, мы имеем рецепт настоящей катастрофы.

– Что ты имеешь в виду? – нахмурилась Эванс.

– Поттер привык к безнаказанности, – объяснил Олег. – Это неприятно, но, как показали события сегодняшнего дня, работает отнюдь не всегда. Однако гораздо хуже то, что он не готов к по-настоящему жесткому ответу. Они, я имею в виду «мародеров» всегда действуют вчетвером, и, учитывая силу Сириуса, Поттер почти всегда достаточно хорошо защищен. Единственный, кто может причинить ему настоящий вред, это Северус, но Снейп, как ни странно, человек чести, он не станет подвергать Поттера настоящему риску стать калекой или умереть.

– Да, – согласилась Лили. – Он такой. Я с ним в ссоре… Ты, наверное, уже слышал, но я его знаю, он не способен сделать что-нибудь ужасное.

– Что ж, Лили, думаю, что, если его продолжат гнобить, это может измениться. Униженный человек способен, знаешь ли, на многое. Но я сейчас о другом. Если он сделает что-нибудь по-настоящему гадкое моей кузине, результат может быть каким угодно. Мод играет совсем в другой лиге. Поттер ей на один зуб, если ты понимаешь, о чем я говорю. И с нервами у нее не все в порядке. Не дай бог, психанёт, от Джеймса даже мокрого места не останется.

Олег увидел, как расширяются от ужаса и непонимания глаза Эванс. Кажется, она начинала понимать.

– Еще хуже будет, если вмешаюсь я… Необдуманное слово или действие… Ситуация, не позволяющая не вступиться… Всякое может случиться.

Олег замолчал, обдумывая, имеет ли смысл быть хотя бы отчасти откровенным или игра не стоит свеч?

– Что ты не договариваешь? – вдруг спросила Эванс. Чутье у этой ведьмы было такое, что даже дух захватывало.

– Знаешь, кто такие берсеркеры? – задал он девушке встречный вопрос. – Вижу, знаешь. Если меня накроет боевым безумием, я их просто убью. Всех четверых. У меня силы, как у дурака фантиков. Пойду в разнос, никто не остановит. Понимаешь, о чем я?

– Кажется, понимаю, – почти шепотом ответила девушка.

– Я этого не хочу, и Мод этого не хочет. Поттер не та цель, на которую следует выплескивать свой гнев. Поговори с Люпиным. Попробуй достучаться до Сириуса, но Поттера надо угомонить. Он… Ты же росла среди маглов, так?

– Да, – насторожилась Эванс. – Это…

– Не то, о чем ты подумала, – усмехнулся Олег. – Про хиппи[13] знаешь?

– Знаю, а при чем тут хиппи?

– А ты представь, что вот такие вот дети мира и радости столкнулись с ветеранами вьетнамской или корейской войны. Результаты себе представляешь?

– А вы? – Опять уловила подтекст префект Гриффиндора, ну что с такой поделаешь.

– То, что сейчас скажу, точно должно остаться строго, между нами. Непреложного не прошу, знаю, что ты порядочный человек, Лили. И все-таки повторю. Это только тебе.

– Я понимаю, – как-то очень строго откликнулась Эванс.

– Мы кое-где были, не могу сказать, где. Это не только наш секрет. Там война. Настоящая война, Эванс. Кровь, страдания и смерть. Я вытащил Мод буквально в последний момент, и цену мы заплатили совершенно неподъемную. Если я хоть на миг решу, что мы снова на войне, и Мод в опасности, результаты могут быть весьма печальными. Я тебя не пугаю. Я просто хочу предотвратить безумие. Понимаешь меня?

– Д-да, – передернув плечами ответила Лили. Возможно, просто представила, какой ужас он может причинить, даже сам того не желая. Хотя вряд ли то, что она представила, хотя бы отчасти соответствовало действительности.

– Тогда все, – улыбнулся Олег. – Хотя, нет.

Он обнял Лили, не дав ей как-то отреагировать на его стремительное движение, и поцеловал в губы. Разумеется, это был не настоящий поцелуй, ведь она ему не ответила. Однако вкус и мягкость ее губ он почувствовать успел. Не перегибая палки, он разорвал поцелуй и отступил назад.

– Извини, – виновато улыбнулся несколько дезориентированной девушке. – Не смог устоять. Больше такого случая не будет, а твои губы… В общем, извини.

Между тем, Лили стояла и смотрела на него, приоткрыв рот и хлопая глазами. Уйти сейчас было неудобно, и говорить, вроде бы, нечего. Пауза затягивалась. Тишина ночного замка давила, тем более что в этом коридоре не было ни живых портретов, ни привидений. Даже Пивз куда-то подевался.

– Это ведь был не настоящий поцелуй? – неожиданно спросила Эванс, разрушая затянувшуюся паузу.

– Да, пожалуй, – виновато пожал он плечами.

– Но ты умеешь целоваться?

– Умею, – должен был сознаться Олег.

– Ты, наверное, и все остальное делал…

– Тебя это заботит? – не понял Олег.

– Нет, просто интересно, – улыбнулась Лили. – У меня это был первый поцелуй… А у тебя, наверное, было много женщин...

– С чего ты решила?

– Решила, – пожала она плечами. – А можешь поцеловать меня по-настоящему? По-взрослому?

– Ты уверена? – растерялся Олег. – Я-то могу и хочу, но…

– Никаких «но»! – решительно отрезала девушка. – Будем целоваться, но я надеюсь на твою порядочность.

– Во всех смыслах, – добавила, покраснев. А краснела она прекрасно. Просто волшебно, если быть честным.

– Смысл первый, – кивнул Олег. – В трусики к тебе не полезу. Слово дворянина!

– Так ты действительно дворянин? – отвлеклась на мгновение Лили.

– Если захочешь, потом расскажу.

– Да, – кивнула Лили. – Потом. А какой второй смысл?

– Об этом никто не узнает, – объяснил Олег. – Строго, между нами.

– Тогда…

– Помолчи! – Олег шагнул к Лили обнял и поцеловал.

Вот этот поцелуй был действительно настоящим, со страстью и нежностью, с подлинным вожделением. И надо отдать Эванс должное, она не тормозила, схватывая все буквально на лету. Знала, что не умеет и позволила вести за собой и доминировать Олегу. Ну, он и доминировал. Мешала только некоторая разница в росте, так что, недолго думая, он подхватил девушку под зад и поднял ее лицо до уровня своего лица. И, когда, они прервали поцелуй, поскольку Лили начала отключаться от недостатка кислорода, его глаза смотрели прямо в ее затуманенные возбуждением глаза.

– Ты держишь меня на одной руке, – сказала она каким-то странным, низковатым и хрипловатым голосом.

– Я сильный, – улыбнулся он. – Еще раз?

– Хорошо, – кивнула девушка. – И знаешь, что… Если уж если мы проводим обучающий эксперимент…

– А это обучающий эксперимент?

– Да, – ответила она. – Думаю, что так все и обстоит. В общем, я не против испытать еще что-нибудь… но, пожалуйста, без экстрима.

– Все, что желает леди, – с этими словами он чуть притянул ее к себе, и Лили приоткрыла рот, принимая его поцелуй.

«Обучающий эксперимент… но без экстрима?»

Девушка по-прежнему сидела на его правой руке. Впрочем, если вначале он посадил ее на сгиб локтя, то сейчас переместил на ладонь. Тяжелова-то, конечно, поскольку Лили Эванс никак не похожа на пушинку, но уж очень хотелось помацать ее за аппетитный зад. И ведь она знала, что он делает, не могла не знать, но ничего ему об этом не сказала. Напротив, предложила расширить ассортимент удовольствий, и уж, если женщина просит, то кто он такой, чтобы привередничать или, не дай бог, отказываться? Олег аккуратно положил ладонь другой руки на ее грудь и несильно сжал. Даже сквозь мантию и какую-то кофту или рубашку, он почувствовал упругость девичьей груди. Бюстгальтера на Лили не было. В этом заключалась прелесть застегнутых под самое горло мантий, но Эванс, наверное, и в обычной обстановке не нужно было поддерживать грудь, разве что прикрыть соски. Сосок он, к слову, почувствовал, как и то, что ее полная грудь, – никак не меньше размера С[14], – великолепно держит форму. Одним словом, не обвисает и приятно ложится в ладонь.

«Ох, ты ж! У меня же стояк потом до утра будет! – охренел от новых ощущений Олег. – Надо возвращаться к Мод!»

Но спустить пар привычным способом не получилось. Когда он вернулся в их апартаменты, из спальни Мод раздавались недвусмысленные стоны и крики. Кто-то там любил его кузину на всю катушку. Олег вздохнул, переживая когнитивный диссонанс, потом осторожно заглянул в спальню Мод и увидел на разгромленной постели два женских тела, переплетенных в любовной схватке.

«Вот черт! Это же Энгельёэн! Блядь!»

Потребовалась минута или две, чтобы отдышаться и переварить «новость дня». Впрочем, учитывая откуда он родом и из «когда», переварить получилось легко и просто, тем более что к этому все и шло. Красивая и имеющая опыт девушка, которая полгода как не девушка, и вокруг нее полно красивых парней, готовых стелиться перед Мод ковриками или укладываться штабелями. Но лесбиянка? Такой поворот сюжета он как-то не рассматривал.

«Неожиданно! – резюмировал Олег, принимая холодный душ. – И что теперь с этим делать?»

Но, на самом деле, делать ничего и не надо было. Раз у Мод появилась любовница, значит он полностью свободен в своих действиях и может и сам кого-нибудь себе завести. Красивых девушек вокруг никак не меньше, чем красивых парней.

«Может быть, начать окучивать Лили Эванс? – подумал лениво, возвращаясь после бешеной дрочки в свою «одинокую» постель. – Но не слишком ли она молода?»

А она была, и в самом деле, молода и воспитана в лучших традициях провинциальной Англии образца конца шестидесятых начала семидесятых годов. В общем, Эванс была правильной девушкой и, судя по всему, ноги так просто перед ним не раздвинет. Тут придется постараться, хотя надежда, разумеется, есть, и она отнюдь не стремится к нулю. Сегодня научное любопытство завело Эванс довольно далеко, но к себе в дортуар она все-таки вернулась девственницей. Дворянин обещал, дворянин сделал. Но, если продолжать двигаться в том же направлении, то целкой ей быть осталось недолго. Даже сегодня, когда она, более или менее, контролировала процесс, обучающий эксперимент затянулся на полчаса, и закончили они на том, что он ласкал губами и языком ее обнаженную грудь. Тогда, кстати, он узнал всю правду. Грудь у Эванс действительно оказалась выдающаяся: полная, правильной формы и невероятно упругая. Просто фантастические сиськи, если говорить без обиняков и эвфемизмов. И еще одно впечатление до кучи. Заводилась Эванс быстро и качественно, но разума не теряла и остановилась ровно тогда, когда стало по-настоящему горячо.

«Ладно, – решил он засыпая. – Значит, Эванс. Посмотрим. Поглядим…»

И он посмотрел. Сон получился в лучших традициях высококачественного порно. Похоже, в своей прошлой жизни Олег не чурался маленьких радостей жизни. Как минимум, пил пиво, курил и, надо же, смотрел порно. Впрочем, об этом он подумал утром, проснувшись с таким стояком, какого у него, кажется, в жизни не случалось. Даже больно было, и при том очень больно. Но зато во сне он раскладывал Эванс и так, и эдак, имея ее не раз и не два во всех возможных позах. И, переживая утром все перипетии их бурного секса и невероятную гибкость их молодых сильных тел, Олег неожиданно вспомнил историю из своей первой жизни. Ни контекста, ни предыстории, просто отрывок из черно-белого фильма. Он и три девушки едут то ли в автобусе, то ли в троллейбусе. Снаружи зима и снег, на окнах наледь, а он сидит на заднем сидении между двух девушек, лиц которых совершенно не помнит, и с хорошо скрываемым стыдом рассматривает иллюстрации в журнале «Чешское фото». Там были фотографии какого-то индуистского храма с весьма смелыми сексуальными экзерсисами, с удивительной дотошностью воплощенными в камне. Кажется, это были фото из храма Кхаджурахо[15]. Из комментариев, которые время от времени бросали, надо полагать, достаточно продвинутые девушки, запомнился только один: «А разве так можно? Вера! – это было обращение к третьей девушке, она сидела рядом, но фото не смотрела, а читала учебник. – У тебя хорошее пространственное мышление. Посмотри, знаешь, как это сделать?» Эта Вера, похоже, была скромной, но чрезвычайно одаренной девушкой, и она, рассмотрев фото, сказала, что объяснит им потом, когда они будут одни. То есть без Олега. И все, собственно, больше он ничего об этом не помнил, но ассоциация показалась ему интересной.

***

Последующие события показали, что Лили Эванс умная и способная девушка. Она правильно поняла посыл Олега, – получила, так сказать, его сообщение, – приняла его и оценила по достоинству. И не только поняла, но и восприняла, как руководство к действию. Судя по всему, ей удалось достучаться до Поттера, и случилось это, похоже, не без помощи Сириуса Блэка. Во всяком случае, мародеры поумерили пыл и вернулись к тому, с чего, собственно, и начинали: к незлым и не обидным шуткам и розыгрышам. Это было хорошей новостью, поскольку Олегу совсем не хотелось воевать. Его желания лежали в иной плоскости. Ему хотелось жить и получать от жизни удовольствие, насколько это, вообще, возможно для ученика закрытой английской школы. Здесь было слишком много слишком «строгих» правил, иерархия и многовековые традиции, и не всех преподавателей привела в Хогвартс любовь к детям. А сеять разумное, доброе, вечное не всем по силам и по уму. Так что, для Олега это был не то, чтобы уж совсем новый опыт, – что-то такое уже было в его полузабытой прежней жизни, – но определенный элемент новизны в этом всем несомненно присутствовал. И в этой новизне, как всегда в жизни, было и хорошее, и плохое, но, к счастью, без крайностей, так что он потихоньку вошел в ритм учебного процесса и даже, пожалуй, привык, адаптировавшись к новым людям, небесспорным правилам и, вообще, к жизни и учебе в школе магии и волшебства. В конце концов, он принял правила игры и делал то, что ожидали от него профессора и преподаватели. Мод следовала его примеру, и на каком-то этапе от них отвязалась даже профессор трансфигурации Макганагал. Всего-то и надо было, что принять мир Хогвартса и волшебной Англии «as is»[16] и не лезть на баррикады.

Дело в том, что цивилизация здесь и сейчас, как, впрочем, и в первой жизни Олега была европоцентрической. То есть, весь «цивилизованный мир» жил по принципам, сложившимся еще в древности на основе греческой мудрости, римского права и еврейского монотеизма[17]. Не минула чаша сия и мир магии, который, вроде бы, жил особняком, давно и навечно отделившись от мира маглов. Поэтому утверждение «волшебники колдуют с помощью волшебных палочек» являлось догмой и аксиомой. Однако, если подумать, то все обстояло намного сложнее и проще. Во-первых, даже для английских ведьм и волшебников палочка не являлась универсальным магическим инструментом. В зельеварении, рунной магии, прорицаниях и ритуалистике волшебные палочки были без надобности. То небольшое количество магии, которое требуется для инициации ритуала или завершения варки элексира, не требует использования волшебной палочки. Существовало еще, как минимум, полтора десятка разделов магии, где применение концентраторов магии было хоть и возможно, но не обязательно. Такой была практически вся древняя магия, такими, по большей части, оставались волшба и колдовство на Ближнем и Дальнем востоке, в Центральной Азии, в Латинской Америке и в Африке. И надо сказать, результаты у всех этих «дикарей и отщепенцев» были, как минимум, не хуже, чем у европейцев, американцев и австралийцев с канадцами. Но в Европе и, в частности, в Англии, все волшебники колдуют только с помощью палочек, и поскольку большинство разделов так называемой «беспалочковой» магии оказались запрещены, то использование концентраторов, – причем, концентраторов одного единственного вида, – стало не только повсеместным, но и обязательным. Между тем, Олег и Мод пришли из миров, где концентраторы почти не использовались или не использовались вовсе. Стихийная магия, магия наговоров, целительство и ритуалы, магия крови и некромантия, призыв духов, кем бы они ни были, – ангелами, демонами или персонификацией стихий, – и много-многое другое – это и была та магия, с которой, где больше, а где меньше они были знакомы. Впрочем, Олег начал осваивать «классическое» волшебство еще тогда, когда, став ярлом Гундберном, обнаружил сундуки своего прапрадеда, в которых хранились книги и артефакты, включая и старые палочки, принадлежавшие когда-то членам их рода. Мод, являвшейся, в сущности, не человеком, а разумным магическим существом, в этом смысле было куда сложнее. Но почти полугодовая подготовка к школе не пропала в туне, и с учебной программой они худо-бедно справлялись и на конфликты старались не идти.

Что же касается личной жизни, то тут все было в достаточной мере сложно и запутанно. Мод любилась с Энгельёэн, что не мешало ей активно флиртовать и с Лестрейджем, и с Регулусом Блэком. Рэг был помладше, зато элегантней, и оба они выглядели настоящими джентльменами. А вот у Олега все было странно. Эванс его не отталкивала, но и не давала к себе приблизиться. Даже поцелуй в щечку рассматривался, как нечто из ряда вон выходящее. В общем, Лили включила на полную катушку пуританский вариант «настоящей молодой леди», и сдвинуть ее с этой позиции было совсем нелегко, хотя попытки Олегом, разумеется, предпринимались, и они отнюдь не выглядели безнадежными. Ситуация осложнялась тем, что Мод – по старой памяти, – все еще заглядывала иногда в его спальню. Они этот вопрос не обсуждали, но Олег догадывался, что по временам секса с Анникой его кузине становилось недостаточно, и тогда она шла по проторенной дорожке. С другой стороны, вокруг него постоянно ошивались девицы, как минимум, четырех возрастных групп, учившиеся на трех разных факультетах. Часть из них просто флиртовала, другие – готовы были пойти так далеко, как получится, а третьи, вообще, приглядывались к нему, как к потенциальному жениху. В принципе, среди всех этих девушек было несколько таких, кто «готов на все прямо здесь прямо сейчас». Но, во-первых, это могло плохо сказаться на его попытках затащить в постель Лили Эванс, а во-вторых, большинство таких девушек в силу возраста и малого опыта, раздвинув ноги, ожидают долгих и плодотворных отношений, что для Олега явно было лишним.

В такой обстановке прошло две недели, потом еще одна, и в очередную субботу в ответ на дежурное предложение «пошли вместе в Хогсмит», Лили Эванс сказала «да». Сделала она это прилюдно, и Олег не исключал возможности того, что это не жест доброй воли, а выпад, направленный на Джеймса Поттера, который из кожи вон лез, чтобы обратить на себя ее внимание, но делал это настолько по-детски, что результат обычно оказывался совсем не таким, как ожидался. Ну, в самом деле! Парню шестнадцать лет, а он все еще мыслит в категориях «подергать девочку за косички», продемонстрировать свою лихость в квиддиче, – что само по себе совсем неплохо, – или «отмудохать соперника». Но девушке-то тоже шестнадцать, и она уже переросла извечный конфликт между мальчиками и девочками, квиддич не любит и ненавидит, когда за нее решают, с кем ей пойти в Хогсмит или что-нибудь еще в том же роде. Так что, возможно, Лили этим просто провоцировала Поттера, ведь давно известно, что мы часто любим не «за», а вопреки. Тем не менее, получив положительный ответ, Олег повел девушку в Хогсмит. Погода была хорошая так что к обычному списку развлечений, – шопинг, «Сладкое королевство» и одно из пяти доступных юношеству кафе и кондитерских, – добавилась возможность просто погулять, наслаждаясь солнечным днем, пейзажами в цветах осени и хорошей компанией. В кафе они уже побывали, шопинг девушку не заинтересовал и, купив приличных размеров пакет со сладостями, они отправились на прогулку. Он рассказывал ей всякие разности и чудности о мире магии, а она просвещала его на тему школьных «древностей». И все это под ненавязчивое потребление высококалорийных сладостей.

– Стану толстая и некрасивая, – пожаловалась Лили на печальную судьбу всех сладкоежек.

Впрочем, это было чистой воды кокетство и приглашение к легкому флирту. Сейчас Олег должен был заверить барышню, что ничто не может испортить ее немереную красоту, но он поступил по-другому, вспомнив по случаю две сомнительного свойства шутки из своей первой жизни.

– Хорошего человека должно быть много, – улыбнулся Олег, вспомнив еще один эпизод из своей студенческой жизни в неизвестном университете и в неведомые годы.

По всей видимости, в своей первой жизни Олег был не слишком крупным парнем, ну или девушка, о которой шла речь, была очень уж крупной. Вспоминалось что-то про баскетбол, но это неточно. Так вот, девушка была красивая, чем-то похожая на Анну Энгельёэн, и какой-то парень, которого Олег уже не помнил, предложил ему за этой девушкой приударить. А на опасения, не крупновата ли она для него, ответил пошлой, но верной фразой: «Зато будешь ползать по ней и думать, «и это все мое!» Хорошая шутка, и, возможно, он когда-нибудь скажет что-нибудь в этом роде той же Эванс, но точно не сейчас. Не поймет. Она и на шутку про хорошего человека едва не обиделась, но, слава богу, пронесло. Но зато потом разговор свернул в другую плоскость.

– Ты обещал рассказать про слово дворянина, – напомнила девушка. – Ты не думай, что я… То, что вы с Мод чистокровные я знаю, и, что ты, скорее всего, лорд или лорд-наследник тоже. Но дворянство? Разве среди магов есть дворяне?

«Ах, вот ты о чем! – понял Олег. – Вполне в духе Эванс. Она всегда должна знать все обо всем».

– Дворяне есть, – ответил он. – Просто об этом не принято говорить. Двоих ты даже знаешь сама.

– Это кто? – удивилась девушка.

– У Малфоев есть баронский титул, у Анники Энгельёэн – графский.

– А у тебя?

– Скажу, если поцелуешь, – усмехнулся Олег и сразу же добавил, чтобы не оставалось недомолвок. – В губы.

Лили остановилась и посмотрела ему в глаза. Стояла и смотрела. А еще улыбалась.

– Вообще-то, – сказала она наконец, – я как раз собиралась предложить тебе продолжить наш обучающий эксперимент… Но, если тебе достаточно одного поцелуя…

– Я за педагогику и дидактику! – сразу же откликнулся Олег.

– Тогда, отвечай на вопрос и заодно подумай, где бы мы могли углубить мои знания предмета? – В конце этой фразы Эванс была уже красная, как рак, но мужества ей было не занимать, и она все-таки закончила свою мысль.

– С дворянством все просто, – объяснил Олег. – Сегрейв – это дворянская фамилия, но у меня есть еще два титула. Один – ярл Гундберн, и он потерялся в веках. Если очень постараться, то где-нибудь в Швеции или Дании, его можно было бы возродить, только зачем? А в Англии, вернее в Нормандии у меня есть другой титул. Он как раз графский, граф де Мёлан, только я им пока, кажется, ни разу не воспользовался. Нет нужды. Ни по эту сторону Статута Секретности, ни по ту. Понимаешь?

– То есть, тебе неважно, что ты лорд или граф? – задумалась девушка. – Чем, тогда, ты отличаешься от Поттера или Блэка?

– Наверное, тем, что, когда я говорю, «неважно», я не имею в виду выбросить и забыть. Я имею в виду другое. С моей точки зрения, между мной и тобой, как между двумя магами, – есть у кого-то из нас титул или нет, – большой разницы нет. Ну, кроме того, что ты женщина, в смысле, фемина, а я мужчина. Ты сильный маг, и ты быстро и эффективно расширяешь свои возможности. Я посильнее и знаю больше, но по большому счету это уже не так важно. Однако, это не значит, что мне наплевать на моих предков и все, что они сделали, чтобы основать и сохранить династию. Где-то так.

[1] Так кельты называли женщин-друидов.

[2] Ламия – персонаж в древнегреческой мифологии.

[3] Согласно Гарри Поттер Вики, Легилименция (англ. Legilimency) – способность мага проникать в сознание другого человека (от латинского lego, legere – читать; mens – ум, разум). Маглы называют это «телепатией», «чтением мыслей», но это не совсем верно. Умелый легилимент может считывать воспоминания, некие визуальные образы в памяти, отделять истинные воспоминания от фантазий и снов, даже помещать свои видения в чужое сознание, но читать мысли так, как если бы они были написаны на бумаге, он не может.

[4] Асы – в германо-скандинавской мифологии основная группа богов. Верховным богом и вождём асов является Один. Согласно легендам, асы живут в Асгарде – городе богов-асов, находящемся на небе.

[5] Nomen novum – новое имя (термин, используемый в биологии и ботанике).

[6] Sex appeal – сексапильность, сексуальная привлекательность (обыкн. женщины), физическая привлекательность (обыкн. женщины), шарм, половое влечение.

[7] Имеется в виду Викторианская эпоха. Для социального облика этой эпохи характерен строгий моральный кодекс (джентльменство), закрепивший консервативные ценности и классовые различия, романтизм и мистицизм.

[8] В узком смысле сексуальной революцией называют процессы, имевшие место в США и Европе в конце 1960 – начале 1970-х годов.

[9] Хунвейбины (кит. буквально: «красногвардейцы») – члены созданных в 1966—1967 годах отрядов студенческой и школьной молодёжи в Китае, одни из наиболее активных участников Культурной революции наряду с цзаофанями и другими.

Цзаофани (кит. – «бунтари») – участники рабочих организаций, созданных в Китае в ходе «Великой пролетарской культурной революции» в 1966—1968 годах.

[10] Псилы – легкая стрелковая (лучники и пращники) пехота Византии. Название копирует наименование застрельщиков древнегреческих армий (в Византии очень быстро вместо римской внедрялась греческая военная терминология).

[11]Начётничество – догматические знания, основанные на механическом, некритическом усвоении прочитанного.

[12] То есть, ирландцы, шотландцы и жители Уэллса.

[13] Хиппи (англ. hippie или hippy) – философия и субкультура, изначально возникшая в 1960-х годах в США. Расцвет движения пришёлся на конец 1960-х – начало 1970-х годов. Первоначально хиппи выступали против пуританской морали некоторых протестантских церквей, а также пропагандировали стремление вернуться к природной чистоте через любовь и пацифизм. Один из самых известных лозунгов хиппи: «Make love, not war!», что означает: «Занимайтесь любовью, а не войной!».

[14] 3-й номер.

[15] Кхаджурахо – бывшая столица средневекового государства Чандела (IX—XIII вв.) в Центральной Индии (штат Мадхья-Прадеш), на территории которой сохранилась группа древних храмов. Кхаджурахо стал символом эротической скульптуры. Эротические скульптуры и барельефы дают представление о сексуальной жизни в Древней Индии. Из трёх целей секса в индуистской философии (продолжении рода, удовольствие и просвещение) в эротических сценах представлено только удовольствие. По мнению некоторых индологов, эротические сценки иллюстрируют тантрические практики. Камасутра упоминает ряд гомосексуальных позиций в главе 8 третьей части и в Кхаджурахо представлено несколько соответствующих сцен.

[16] Аs is (англ.) – как есть, в том виде, в котором существует на данный момент.

[17] Имеется в виду так называемая иудео-христианская цивилизация.

Глава 6

Глава 6.

Лили Эванс его удивила, и удивила сильно. С такими психологическими заморочками и вывертами обыденного сознания он, кажется, никогда еще не встречался. С одной стороны, на третий месяц «отношений» она все еще отказывалась считаться его девушкой, а с другой, время от времени ходила с ним в Хогсмит и так же бессистемно и немотивированно проводила с ним «обучающие эксперименты». На самом деле, факультативных занятий по прикладной сексологии состоялось пока совсем немного. Общим счетом четыре встречи. Первая, когда он хотел поговорить с ней о Поттере и Блэке, но в результате получил ограниченный «доступ к телу», вторая – после первого похода в Хогсмит. Однако ее, в принципе, можно не считать. Они тогда направились к нему, чтобы провести лабораторную работу в его спальне, а попали на вечеринку, устроенную кузиной Мод в общей гостиной. Уединиться в такой обстановке было затруднительно, поскольку Лили опасалась за свою репутацию, а уйти было просто неудобно. Поэтому они присоединились к компании и вместе с Анникой, Беллой и братьями Лестрейджами распили бутылку эксклюзивного шотландского виски. Лили немного захмелела и, несколько осмелев, попросила Олега показать ей тот учебник по бытовым чарам, о котором он ей рассказывал в Хогсмите. Но, понятное дело, это был всего лишь паллиатив и суррогат. Они были сильно ограничены по времени, на Эванс было надето слишком много разнообразной одежды, и, похоже, она боялась, что от поцелуев у нее распухнут губы. В общем, так себе «продвинутое исследование», после которого опять же прошло уже довольно много времени, а состоялось всего лишь два коротких урока. Так что неопределенность в отношениях с Лили стала наконец его утомлять, и Олег стал подумывать о том, чтобы переключиться на Лиссандру Торчвуд с факультета Рейвенкло, миниатюрную, но очень женственную шатенку, подававшую недвусмысленные сигналы типа «я готова, и вся трепещу». Однако, Эванс свою ошибку, видимо, поняла и, заметив, как у всех на глазах Лисси обхаживает Олега, едва не залезая ему в штаны во время матча по квиддичу, резко сменила тактику. Вечером после игры она сунула ему в руку записку, что хотела бы провести следующий обучающий эксперимент завтра, – благо на следующий день был выходной, – с раннего утра.