Текст книги "Страдание (ЛП)"

Автор книги: Лорел Кей Гамильтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 43 страниц)

Глава 18

У нас было время осмотреться в самой просторной комнате, которая являлась одновременно и гостиной и столовой. У одной стены располагался кухонный гарнитур, отделенный барной стойкой со стульями по обеим сторонам. В дверном проеме, в конце длинного коридора, появилась молодая женщина, направляясь к нам. Ее вьющиеся, темно-каштановые волосы ниспадали на плечи. Она была чуть выше метра шестидесяти, стройная и изящная, за исключением одного пункта. Грудь у нее была прямо пропорциональна мужскому достоинству Мики, словно природа решила восполнить их несколько деликатную внешность. Но, по крайней мере, Мика мог скрыть свое достоинство под одеждой. У Бэт же – а это должна была быть она – очевидно, имелись проблемы по скрытию своих достоинств.

Она шла через комнату, а в глазах уже наливались слезы. Мика пошел ей навстречу. Она почти упала в его объятия, обвив руками за шею, и зарыдала. Он держал ее, похлопывал по спине, пытаясь успокоить.

Я услышала ее голос:

– Я знала, что ты приедешь. Джерри сказал, что ты не посмеешь, но я знала, что так и будет.

Кто-то тихо позвал:

– Бэди, ты в порядке?

Бэт отстранилась, яростно вытирая глаза, пытаясь спрятать слезы, и повернулась к стоящему в коридоре маленькому мальчику. Словно ореол торчащие во все стороны золотые кудри и идеальный тон кожи могли получиться только от смешения определенных генов. У него были большие глаза, как у Джерри и их матери, но цвет – светло-карий, намного светлей, темно-карих глаз Бэт.

– Я в порядке, Фэн, просто рада что мой старший братец, наконец, дома. – Она почти смеялась, пока говорила, все еще вытирая слезы.

– Но ты не плачешь, когда рада, Бэди. – Он произносил ее имя так, словно не мог выговорить Бэт, но и на Бэтти это не походило, а было чем-то средним. Он пошел дальше вглубь комнаты в своей пижаме с завязками, волоча за собой мягкую игрушку в руке, словно современная версия Кристофера Робина[7]7


[Закрыть], вот только в руке у него был не Винни Пух. Не берусь сказать точно, что это была за игрушка, но точно не мишка.

Бэт подошла и подхватила его на руки, оперев на бедро, чтобы было легче нести и направилась к нам.

– Фэн, это мой старший брат, Майк. Помнишь, я тебе о нем рассказывала?

Мальчик посмотрел на Мику серьезными глазами:

– Ты и мой старший брат тоже?

Прежде чем Мика смог ответить, из прихожей раздался пронзительный визг маленькой девочки. Все мы посмотрели в ту сторону и увидели, как крикунья бежит в нашу сторону в ночной рубашке с диснеевской Принцессой. Длинная, темно-золотая коса металась за ее спиной, когда она с визгом бежала к нам. Мальчик постарше, с короткими темными волосами, бежал за ней, выкрикивая:

– Я тебя убью!

– Готорн! – прикрикнула Бэй.

«Готорн? Ах, да, вспомнила». Второй муж был профессором литературы. Бедный ребенок.

Маленькая девочка бросилась на руки к матери, а Тай Морган сказал:

– Готорн, в этом доме мы не говорим так друг с другом.

– Она пролила кул-эйд[8]8
  Kool-Aid – растворимый безалкогольный напиток, наподобие наших Юппи.


[Закрыть] на мой рюкзак! Ее вообще не должно было быть в нашей комнате!

– Не правда! – насупилась девочка, обвивая своими ручонками мамину шею и зарываясь лицом в волосы Бэй.

– Лгунья, я тебя видел. Если бы мне не пришлось спасать свою домашку, я бы поймал тебя до того, как ты спряталась за маму! – Его лицо пылало той особенной яростью, что вы приберегаете для своих братьев и сестер.

У него как будто бы был легкий постоянный загар, а волосы подстрижены так коротко, что он походил на мальчика из 50-х годов. Ему было около одиннадцати или двенадцати. Ярко голубые глаза блестели от гнева. Он был очень зол. Интересно, у него по жизни трудный характер, или события в больнице так подействовали на него. А потом я поняла, что отцом его был не Раш. Его отец, Тай, стоял здесь, хорош как всегда.

Мать Мики поглаживала длинную золотую косу девочки.

– Все в порядке, Фрост. Это ты пролила кул-эйд на рюкзак Готорна? Скажи правду, никто сердиться не будет.

Фрост подняла личико и оглянулась на брата. Нам был виден только ее затылок.

– Готорн уже сердиться.

Я подумала, что девочка-то права.

– Ты знаешь, что в спальнях нельзя пить и есть, – пожурила Бэй.

Фрост повесила голову:

– Прости, мамочка, я забыла.

– Извинись перед Готорном, – сказал Тай.

Она пробормотала извинения.

– И это все? – возмутился мальчик. – Она залила этим говном весь мой школьный рюкзак, домашку, и отделается одними извинениями?

– Без выражений, – на автомате шикнул Тай. – Фрост поможет тебе очистить рюкзак, а мы что-нибудь придумаем, чтобы она запомнила, что нельзя таскать еду в спальни.

Готорн закатил глаза, затем посмотрел на нас, словно мы только что материализовались перед ним. Да, гнев ослепляет, но уж семь незнакомцев в своей гостиной можно заметить. Эмоции одна другую быстро сменяли на его лице и он, наконец, остановился на вызывающе-высокомерном выражении, хотя в глазах сквозила почти нервозная осторожность. Оглядев нас, он сделал быстрые выводы о физическом потенциале, что заставило меня прибавить ему в возрасте, по крайней мере, до двенадцати, и он определенно занимался каким-то видом спорта, что помогло ему распознать наш физический потенциал. Быстро все просчитав, он знал, что в комнате полно мужчин, способных надрать ему задницу.

– Каким спортом ты занимаешься? – спросила я.

Он, казалось, удивился, так что ему пришлось перевести внимание от наших телохранителей к нам:

– Футбол и джиу-джитсу[9]9
  Джиу-джитсу – искусство рукопашного боя, основным принципом которого является «мягкая», «податливая» техника движений.


[Закрыть].

Я кивнула:

– Я догадалась, что ты обучаешься каким-то боевым искусством.

– И как же? – спросил он, прищурив голубые глаза.

– По тому, как ты оценивал мужчин.

– О чем вы?

– Ты знаешь о чем я.

Он осмотрел меня и увидел не просто женщину, или взрослого человека, а личность. Он был почти одного роста со мной.

– А каким боевым искусством занимаетесь вы?

– Начинала с дзюдо, сейчас – смешанными боевыми искусствами.

– Вы занимаетесь СБИ? – спросил он, не сумев скрыть подозрение в голосе.

– Ага, – кивнула я.

Он посмотрел на мужчин за нами:

– А они?

– Тем же самым.

– Она тренируется с нами, – подал голос Арэс.

– Серьезно? – Готорн опять сомневался.

– Абсолютно, – хором ответили мы с Девом и Никки.

Потом Готорн посмотрел на Мику:

– Ты Майк, да?

– Да, – подтвердил Мика.

Готорн изучал его лицо и потом кивнул:

– Ты похож на Бэт.

– Знаю.

– Ты тренируешься с ними?

– Нет.

– Почему?

– Потому что моя работа и жизнь не зависит от боевых навыков.

Готорн посмотрел на меня:

– А что у вас за работа?

Я сдвинула куртку, чтобы он увидел значок на моей талии.

– Маршал США. Вы здесь чтобы поймать тех, кто ранил Раша?

– Я здесь с Микой, Майком. Я его невеста, но да, раз уж приехала, то собираюсь помочь.

Он посмотрел на Натаниэля:

– А ты кто?

– Готорн, – шикнула его мать, словно он сказал что-то грубое.

– Что? – спросил он.

– Я Натаниэль. – Он протянул мальчику руку.

Готорн определенно был удивлен, но принял его руку, пожав ее:

– Ты тренируешься с ними?

– Нет.

– Почему?

– По тем же причинам, что и Мика.

Мальчик оглядел его с ног до головы, словно пытаясь определить кто он и кем приходится остальным.

– Они не похожи на маршалов, – наконец заключил он.

– Готорн, почему бы тебе не пойти с Фэн и Фрост отчищать твой рюкзак? – предложил Тай.

Он упрямо посмотрел на своего отца.

– Фэну – четыре года. Как он вообще может чем-то помочь?

Фэн выглянул из-за плеча Бэт и сказал:

– Я могу помочь.

Готорн преувеличенно вздохнул и опять закатил глаза:

– Хорошо, возьму мелюзгу с собой, но я знаю, что вы просто хотите, чтобы я перестал задавать вопросы, а сами будете трепаться о своих взрослых делах. – Он вдруг забеспокоился, и эмоции были настоящими. – Что-то еще случилось с Рашем? – И неожиданно стал выглядеть моложе, ребенок в нем пересилил почти-подростка.

– Нет, Готорн, ничего больше не случилось, – успокоил его Тай.

– Поклянись, – настаивал он.

– Клянусь, – ответил его отец.

Готорн кивнул, кинул на нас еще один обеспокоенный, подозрительный взгляд, потом махнул рукой детям:

– Погнали, сопляки, буду смотреть, как вы отчищаете кул-эйд.

Бэй поставила малышку на пол. Фрост повернулась к нам, в позе «руки-в-боки», и мы, наконец, увидели ее изящное треугольное личико. Глаза у нее были небольшие, почти миндалевидные, темные, насыщенно-карие. Если не считать цвета волос, она выглядела как клон Бэт. Так могла бы выглядеть дочь Мики.

– Я не соплячка, – заявила Фрост, топнув ножкой.

– Соплячка, – повторил Готорн.

– Нет!

– Отправляйся со своим братом разгребать бардак, который натворила, – сказал Тай.

Я посмотрела в его ярко-голубые глаза, потом в серо-голубые глаза Бэй. Мика побледнел. Как у двух голубоглазых родителей мог родиться кареглазый ребенок? Каким-то образом золотисто-карие глаза Фэна не были столь очевидными, но это именно глаза Мики и Бэт смотрели на нас с лица девочки, которая не была похожа ни на их мать, ни на ее нового мужа. Какого черта тут творится?

Бэт сказала:

– Пойду с ними, надо же убедиться, что они не поубивают друг друга. – Она посмотрела на Мику взглядом, который мне показался сочувствующим. – Рада, что ты дома, – сказала она и понесла Фэна вслед за Готорном и Фрост.

Фэн облокотился ей на плечо, обхватив шею руками и второй раз задал свой вопрос:

– Ты и мой старший брат тоже?

Мика повернулся и смотрел на свою мать, пока отвечал маленькому мальчику:

– Да, думаю да.

Бэй Морган потянулась за рукой своего мужа и выглядела она виноватой.

Глава 19

– Мам, Тай, что происходит?

Тай стоял весь из себя прямой и высокий, с почти вызывающим выражением на лице. Бэй вцепилась в его руку и умоляюще посмотрела на сына.

– Это вроде как просто случилось, – ответила она.

– Фрост же не от Тая, да?

– Она моя дочь, – тут же сказал Тай. – Но, скорее всего, не биологическая.

– Что ты имеешь в виду, биологическая?

– Майк, пожалуйста, не сердись. Я думала, ты воспримешь это лучше, чем Джерри, ведь сам живешь с двумя людьми. – Ее голос звучал примирительно и совсем не уверенным в себе.

Раздалась трель дверного звонка. Бэй поспешила к двери, словно радуясь возможности оказаться сейчас подальше от Мики. Брэм тенью последовал за ней, хотя никто его об этом не просил. Никогда нельзя оставлять дверь без присмотра, особенно, если она может открыться. Мика все еще пытался прийти себя от последних новостей. Его отец не был убитым горем брошенный супруг, ведь, по крайней мере, несколько раз после развода спал со своей бывшей женой. После чего появились немаленькие последствия.

Мы с Натаниэлем пододвинулись к Мике, но, честно говоря, я не знала что сказать. По выражению его лица можно было понять, что какая-то часть истории его семьи только что разрушилась. Натаниэль коснулся его руки, а Мика этого, казалось, даже и не заметил.

За дверью раздался голос Джерри:

– Вы же никогда не закрываете дверь пока не ляжете спать. Что случилось?

– Я не запирала, – сказала Бэй.

– Это сделал я, – ответил Брэм.

Джерри взглянул на высокого мужчину:

– Зачем?

– Запертая дверь дает нам несколько дополнительных секунд, чтобы среагировать, – ответил Брэм.

– Среагировать на что? – не понял, Джерри.

– На что угодно.

Джерри покачал головой и посмотрел мимо всех на Мику, который теперь смотрел на своего брата.

– Узнаю выражение на твоем лице; познакомился с Фрост?

– Да, – ответил Мика сдавленным от напряжения голосом.

– Сюрприз! – протянул Джерри, помахав руками как фокусник.

– Мог бы и предупредить.

Джерри покачал головой:

– О, нет, даже и не мечтай. Это не мне объясняться, я бы и не пытался.

– Полюбезней, Джерри, – попросила Бэй.

– А что? Я сам не знал, пока Фрост не исполнилось три. Поверить не могу, что был таким идиотом.

– Джерри… – опять начала Бэй.

– Нет, мам, просто объясни Майку. Я и сам с этим никак не смирюсь. – Он подошел к Мике. – Помнишь, мы все сочувствовали отцу. И так злились на маму, что она бросила его ради этого профессора, а они все это время не переставали встречаться и продолжали быть парой.

– Не правда, – возразила Бэй. – Поначалу все было так, как вы и думали. Я любила Раша, но больше не могла с ним жить. Тая я встретила, когда мы уже расстались. Раш тоже мог с кем-то встречаться, но не захотел.

– Он ждал, что ты придешь в себя и вернешься домой, или позволишь вернуться ему, – сказал Мика, и старая обида очень ясно послышалась в его голосе. Некоторые раны остаются свежими каждый раз, когда вы их касаетесь. Словно хранясь в магически злой посуде от «Tupperware»[10]10
  Tupperware – высококачественная посуда премиум-класса для дома и кухни.


[Закрыть] – они всегда остаются свежими.

– Тебе тридцать лет от роду, Мика Дэвид Каллахан, и ты слишком взрослый, чтобы думать, будто я в силах исправить то, что разрушилось, когда тебе было двенадцать.

Мика немного смутился, но ответил:

– Так ты изменила Таю с отцом, или что?

Она оглянулась на Тая, и он потянулся, чтобы снова взять ее за руку.

– Она никогда не переставала любить Раша, и к тому времени, как ты нас покинул, он проводил почти все время здесь, с нами и мальчиками.

– Я помню четвертый день рождения Твена. И был так горд, что вы вели себя по-взрослому и подарили младшим детям настоящий семейный праздник.

– Ага, – подхватил Джерри, – вот только мы с тобой не знали, что папа остается с ночевкой.

– Это началось так давно? – удивился Мика.

Джерри кивнул.

– Хочешь сам рассказать? – спросила Бэй Джерри.

– Не-а, – ответил он и плюхнулся на ближайший диван.

– Тогда прекрати перебивать, – возмутилась она.

Он развел руки, как бы говоря «Конечно, продолжай, я пас».

Она повернулась к нам с Микой:

– Не думала, что для этой истории у меня будет столько слушателей.

– Если хотите, мы можем подождать на кухне, – предложил Брэм.

– Спасибо, – поблагодарила она.

Они с Арэсом устроились за барной стойкой в кухонной зоне. Никки и Дев посмотрели на меня. Я кивнула, и они присоединились к парням. У меня не хватило духу сказать Бэй, что благодаря своим нечеловеческим органам чувств они могли слышать все, что она скажет. Иногда для таких историй нужна хотя бы иллюзия комфорта.

Мы все расселись на стоящие идеальным квадратом диваны. Тай и Бэй устроились на одном из них. Трое из нас – напротив. Джерри сел на двухместный диван, стоящий между нашими.

– Хочу увидеть выражение ваших лиц.

– Джерри, это не шоу для твоего развлечения, – упрекнул Тай.

– Я просто хочу увидеть, как мой брат узнает обо всем этом, как однажды узнал я, вот и все.

– Бэт узнала раньше тебя? – спросил Мика.

– Десять лет назад ей было всего двенадцать. Она жила с мамой. Когда я спросил ее, после того, как все понял, почему она не рассказала мне, знаешь, что она мне ответила?

– Нет, – сказал Мика.

– Ей нравилось, что папа с ними по утрам и все вместе пьют кофе. Она сказала, что чувствовала себя как дома. Мы с тобой потеряли все, что, как мы думали, было в безопасности, а наша младшая сестренка ухватила еще один кусок пирога.

– Я не злюсь из-за того что Бэт и отец были счастливы, – сказал Мика.

– Я тоже, – согласился Джерри. – Потому что я был на его стороне после развода и все то время, пока они сожительствовали. Он позволял мне поддерживать его, а на деле все было ложью.

– Это не было ложью, – возразил, Тай.

– Правдой это не было тоже, – парировал Джерри.

Тай не нашелся с ответом.

Бэй предприняла попытку:

– В твоей жизни есть Анита и Натаниэль, в моей Тай и Раш.

– У меня только одна жена, не две, – добавил Джерри.

– У тебя едва хватает навыков общения, чтобы удержать одну, – проговорила Бэт, входя в гостиную. Она посмотрела на Бэй: – Я заставила Твена почитать детям на ночь.

– Отлично, – обрадовалась, Бэй.

Бэт села на двухместный диван рядом с Джерри, и хотя ей не пришлось произносить этого вслух, как ему, готова поспорить, что она тоже хотела насладиться зрелищем.

Мика положил руки нам на ноги и мы автоматически накрыли его руки своими.

– Да, они оба присутствуют в моей жизни, но так было с самого первого дня как мы встретились. Мы всегда были втроем, иногда даже больше.

Я не была уверена, добавил ли он последнюю часть, чтобы шокировать, потому что его слушали еще двое, или чтобы потом его никто не смог обвинить в умалчивании. Хотя не важно, они это проигнорировали. Может считали, что их объяснений хватит для первого дня. Я уже была готова попытаться объяснить нашу любовную жизнь. Я не стыдилась того, чем мы занимались, вот только объяснять бы пришлось очень многое. Но, по одной истории за раз; нам все еще нужно было поужинать, прежде чем вернуться в больницу. Прибережем нашу романтическую эпопею на другой раз.

– Я любила Раша, но мы не могли жить вместе. Потом я влюбилась в Тая, но все еще скучала по Рашу. – Она взяла его большую руку в свои маленькие ладошки и улыбнулась ему. Взгляд был полон любви, но я подумала, что это скорее уверенность в человеке рядом с ней. Хотя, может, я слишком много думаю.

Бэй посмотрела на меня и сказала:

– Я знаю, что ты понимаешь, о чем я.

Что я хотела сказать, так это «Не втягивайте меня в это», но Мика сжал мою руку, а это значило, что мне не стоит говорить первое, что взбредет в голову. С моими потенциальными будущими родственниками нужно вести себя поприветливее, чем я обычно себя веду.

– У нас с Микой и Натаниэлем было не совсем так. – Про себя я подумала, что их отношения скорее похожи на мои с Жан-Клодом и Ричардом, когда последний все еще присутствовал в нашей жизни, но так как наши отношения не сложились, я опять попридержала язык за зубами.

– Я говорил вам, что Натаниэль, Анита и я сошлись примерно в одно и то же время. Она была знакома с Натаниэлем и раньше, но они не были парой.

Натаниэль прислонился к Мике, улыбаясь:

– Думаю, если бы не Мика, мы с Анитой никогда так и не стали бы парой.

– Почему? – спросила Бэй.

Он глянул через Мику на меня, а я лишь подняла брови, не имея ни малейшего понятия, что он собирается сказать. Он улыбнулся еще шире:

– У нас все получается только втроем. Не уверен, что по отдельности мы смогли бы быть с Анитой, как обычные пары.

– Вот, вот, – с облегчением проговорила Бэй. – Нам с Рашем не хватало друг друга, но с Таем, – она пожала плечами и взглянула на него, – нам стало хватать.

– И для тебя это нормально? – спросил Джерри.

Тай посмотрел на него:

– У нас с Бэй начались проблемы. Я знал, что мы любим друг друга, но чего-то не достает. – Он обернулся к Бэй, и его лицо сияло, как у мужчины, который все еще безумно влюблен в свою жену. – Раш помог нам найти недостающую часть.

Рука Мики напряглась в моей, и я уставилась на него. Он выглядел пораженным или шокированным. Я хотела спросить, что не так, вот только не смогла при родителях. Но Мика спас меня от этих проблем, громко сказав:

– Мне это знакомо. – Он обернулся и посмотрел на Натаниэля, и какое бы выражение ни было на его лице, Натаниэль засиял. А я улыбнулась им обоим, моим двум мужчинам.

– Ох, да ради Бога, – простонал Джерри.

Мы все посмотрели на него:

– Что тебя так расстроило? – спросила я.

– Черт возьми, вы смотрите друг на друга также. Прямо как папа… как… блядь.

– Джерри, – ахнула Бэй. – Мы здесь не используем такие слова.

– Детей здесь сейчас нет, – отвертелся Джерри, скрестив руки на груди и слегка спустившись на диване.

– Я думаю, что это замечательно, – сказала Бэт, улыбаясь всем нам.

– А я хочу, чтобы в нашей семье хоть кто-нибудь еще бесился по этому поводу.

– В твоем распоряжении уйма людей, которые бесятся, как ты выразился, – сказала Бэй, и ее лицо внезапно стало выглядеть старше, напряженнее.

Джерри встал и направился к ним, словно хотел коснуться своей матери, но опустил руку:

– Мам, я не это имел в виду. Я бы никогда не стал вести себя так по-идиотский, как они.

Бэй сказала:

– Вы познакомились в больнице с родственниками Раша и моими. Еще его родители приедут, но только если здесь не будет Тая. Со мной они еще как-то мирятся, но не с ним.

– А что бабушке и дедушке не нравится? – спросил Мика.

– До происшествия с Рашем, они справлялись путем «не спрашивай – не узнаешь» насчет нашего… домашнего распорядка, но мы не смогли скрыть, как оба были расстроены.

– Они видели Фрост? – спросил Мика.

Она кивнула.

– Тогда они просто предпочли не знать.

– Может быть, но нам пришлось вернуться в этот дом, чтобы забрать вещи Раша… он живет здесь. У него все еще есть коттедж, но там он практически не появляется, вот уже как шесть лет.

Я поерзала рядом с ним.

– Что такое, Анита? – спросила Бэй. – Поговори с нами, пожалуйста, скажи, что ты думаешь.

Я глянула на Мику, а он кивнул и пожал плечами. Думаю, мы забрались в такие дебри, где он уже не мог мне ничего подсказать.

– Я думаю, если они не знали, что их сын жил здесь целых шесть лет, когда они жили в городе – они ведь в городе жили, правильно?

– Правильно, – подтвердила она.

– Тогда они очень долго игнорировали слона в комнате. Не думаю, что узнав, где он живет, они вдруг узрели правду.

Тай, Бэй и Бэт переглянулись.

Джерри выпрямился:

– Что такое?

– Твой дедушка видел как я плачу, держа Раша за руку, – ответил Тай.

– И что? – нахмурился Джерри.

– Ты не только держал его за руку, – сказал за него Мика, и в голосе его не было ни осуждения, ни злости. На самом деле, голос его звучал спокойнее, чем за последние несколько часов.

Тай кивнул, не поднимая на него глаз.

– Все в порядке, – проговорил Мика. – Мы понимаем.

– Я не понимаю, – сказал Джерри.

– Просто забудь, Джерри, – попросила Бэт.

– Нет, – заупрямился он, сидя на самом краю диванчика и глядел то на маму, то на Тая, то на Мику.

– Тай, – позвал Мика.

Мужчина посмотрел на него.

Мика поднял руку Натаниэля и нежно поцеловал тыльную сторону его ладони.

Глаза Тая засияли от непролитых слез, и он кивнул:

– Как ты узнал?

– Потому что либо это, либо ты его поцеловал, а дедушка вас увидел.

– Они отказались от своего сына? – спросила я.

Бэй покачала головой:

– Нет, они, кажется, решили, что Тай оказывает на него дурное влияние. Если… – Она остановилась, судорожно вздохнула и продолжила: – Когда Рашу станет лучше, они наверно дадут ему шанс выехать или выставят Тая вон.

– Он этого не сделает, – сказала Бэт.

– Да, не сделает, – согласилась ее мать.

Мика повернулся к Натаниэлю и мне:

– Мои бабка с дедом не так повернуты на религии как тетя Берти, но очень серьезны по поводу некоторых вещей. Они, в конце концов, смирились с тем, что я оборотень, потому что не мог это никак исправить. У меня не было выбора. Если бы я решил стать монстром, они бы от меня отказались.

– Раш их сын, – сказала Бэй. – И сейчас он чувствует себя вроде как вне милости божьей. Ему нравится жить здесь, с нами, но он до сих пор верит во многое с чем его воспитали. Нелегко ему приходится любить нас.

– Но он стал счастливее, чем когда либо, мам, – сказала Бэт. Она встала и пристроилась на краешке дивана возле матери, чтобы поддержать ее вместе с Таем.

– Это правда, – согласился Джерри. – Никогда не видел отца таким счастливым.

– Он везде указывал своим домашним адресом прежний дом не для того, чтобы избежать встречи с родителями, – сказал Тай. – Просто, как шериф, он должен был жить в черте города, в котором работал.

– Ага, если бы он жил в Боулдере, то не смог бы работать шерифом, – кивнула я.

– Да, – подтвердил Тай.

– Он любит свою работу, – сказал Джерри.

– Если самое худшее о чем нам нужно волноваться – это что ему придется сменить место, где он будет служить и защищать, то мы справимся, – сказала я.

– Ты права, Анита, определенно права, – кивнула Бэй.

– Остальные дети знают? – спросил Мика.

– Нам пришлось объяснить Твену, почему ночью мы спим в одной спальне, – сказал Тай.

– Он спросил напрямую?

Они кивнули.

– Ты с ним так и не встретился, – сказала Бэт. – Он очень серьезный мальчик и спрашивает все, о чем хочет знать. Он как ходячая социальная катастрофа.

– Он был серьезным мальчиком уже в четыре года, тогда я видел его в последний раз.

– Готорн знает, что у нас одна спальня, но напрямую не спрашивает. Он просто принимает это и не задает вопросов, ответы на которые не хочет знать, – сказал Тай.

– Вы уже встречались, когда Готорн и Твен были маленькими? – спросил Мика.

– Твену было четыре.

– То есть, пока я еще был здесь?

– Да.

Мика посмотрел на Джерри:

– Мы все проморгали.

– Ага, но ты-то хоть уехал на десять лет. А у меня все это происходило под самым носом.

– После развода ты стал держаться особняком, старшенький, – вставила Бэт.

Рука Мики напряглась в моей. Думаю это из-за того, что она назвала Джерри старшеньким. Мне стало интересно, может, это было прозвище, которым раньше она называла только Мику?

– Мне жаль, что у вас не срослось с Келси.

– Она тебе никогда не нравилась.

– Я бы не сказал, что никогда, но в период вашей учебы в колледже – да, она мне не нравилась.

– Почему?

– Это уже в прошлом, – ответил Мика. – И ты с ней развелся, так что не важно.

Джерри посмотрел на свои стиснутые руки, глубоко вздохнул и спросил:

– Она пыталась с тобой переспать?

Рука Мики снова напряглась, хотя кроме этого ничего не выдавало его внезапного напряжения:

– Это было сто лет назад.

Джерри покачал головой:

– Почему ты мне не сказал, Майк?

– Ты был в нее влюблен, и я не думал, что она подкатывала к кому-нибудь еще. Она была слегка навеселе.

– Нет, даже если она и была слегка навеселе, то не должна была подкатывать к моему брату.

– Я согласна с Джерри, – вставила я.

– Говоришь так, будто она не только со мной пыталась переспать. Честно говоря, я думал, что она не будет искать кого-то еще.

– Почему? – спросил Джерри.

Мика замешкался:

– У нее был определенный… интерес, эм…

– Фетиш, хочешь сказать?

Мика кивнул:

– Да.

Видимо мы с Натаниэлем выглядели растерянными, поэтому Джерри добавил:

– Здесь всем известно, что Келси была любительницей животных, меховой подстилкой, или как там.

– Она подкатывала к тебе после того, как ты стал верлеопардом? – спросила я.

Мика кивнул:

– Я честно думал, что это была просто разовая фантазия, и когда я отказался, она забыла об этом.

– Не-а, – сказал Джерри. – Сейчас она живет с местной стаей вервольфов, и получает столько внимания пушистых, сколько захочет.

– Прости, братишка.

Джерри кивнул, не отрывая взгляда от своих рук:

– Я не могу соперничать с… ну ты лучше меня знаешь, как обстоит дело. Келси сказала, что ни один человеческий мужчина не может.

– Я удивлена, что она не предложила тебе присоединиться к их компании, – сказала я.

– Она предлагала, но уже тогда я знал, что даже если стану оборотнем, моего внимания будет ей недостаточно. Что-то в ней сломалось и этого уже не исправить.

– Сочувствую, – сказал Натаниэль.

Джерри посмотрел на него и на то, как он держит нас за руки:

– Мне действительно не давала покоя мысль, что папа в «паре» с мамой и Таем. Мне не нравилась идея, что мой отец делит постель с другим мужчиной.

– Джерри, – упрекнула его Бэй, словно он сказал что-то грубое.

– Ты этого не стыдишься?

– Нет.

Джерри посмотрел на Тая.

– Нет, – ответил Тай.

– Тогда мне не давали покоя мысли, что вы все в одной постели. – Он снова посмотрел на нас. – Как долго вы втроем… вместе?

– Почти три года, – ответил Мика.

– Мама, папа и Тай вместе в два раза дольше. Я единственный попробовал традиционный брак и через два года понял, что ничего не выходит. Может мне тоже найти милую парочку, чтобы с ними остепениться.

– Джанет хорошая девушка, – сказала Бэт.

– Я думал, что Келси хорошая.

– Келси всегда поглядывала на других мужиков на вечеринках и прочих местах.

– Почему ты мне не говорила?

– Потому что я была ребенком и не понимала что видела. Это сейчас, я могла бы сказать.

– Извини, просто чувствую себя идиотом из-за Келси и из-за того, что не замечал отношений папы, мамы и Тая.

– Не знала, что у тебя есть сомнения насчет свадьбы с Джанет, – сказала Бэй.

– Их нет, но я каждый раз вспоминаю, что вечно все проходит у меня под носом и задаюсь вопросом, что я упускаю на этот раз.

– Предвкушаю встречу с Джанет, – проговорил Мика.

Джерри кивнул:

– Дай мне знать, если и она захочет с тобой переспать, лады?

– В этот раз такого не случится.

Джерри просто смотрел на него.

– Но обещаю сообщить, если что.

Джерри посмотрел на Натаниэля:

– Ты тоже, симпатяжка.

Натаниэль улыбнулся, выглядя смущенным и, наконец, сказал:

– Я скажу Мике и Аните.

– Мы тебе скажем, – заверила я.

– И мне не нравится, как ты зовешь Натаниэля «симпатяжкой», – сказал Мика. – Звучит как-то пренебрежительно, а он для меня очень важен.

Джерри развел руки:

– Прости, но он симпатичный, а у меня вроде как момент неуверенности в себе, о’кей?

– Мои мужчины обычно производят такой эффект на людей, – сказала я и вроде как пыталась пошутить.

Очевидно, у Джерри не было настроения для шуток, потому что он сказал:

– Я просто огласил определенную просьбу, что если Джанет попытается к кому-то из вас подкатить, вы мне сообщите. – Он посмотрел на парней позади меня.

Я оглянулась на сидящих за барной стойкой охранников и попыталась оценить их глазами Джерри. Все высокие, мускулистые и очень опасные. Джерри был симпатичным, как Арэс или Брэм, но не симпатичнее Дева или Никки. Никки не далеко от него ушел, но Дев был красив почти как Натаниэль и Мика. Единственным отличием было то, что у Дева красота более мужественная, а мои главные возлюбленные приближались к андрогинному или даже женскому понятию о красоте.

– Не расстраивайся, Джерри; иногда и я чувствую себя не в своей тарелке в их компании.

– Почему? – нахмурился он.

– Я нарушаю правило.

– Какое правило?

– Не встречаться с тем, кто симпатичнее тебя.

Джерри посмотрел на меня, все еще хмурясь, и перевел взгляд на Мику:

– Она прикалывается что ли?

Мика покачал головой:

– Нет.

– Если ты думаешь, что мой брат и Лавандовые Глазки симпатичнее тебя, тогда ты смотришься в какое-то неправильное зеркало.

Настала моя очередь хмурить брови.

– Просто скажи что думаешь, Джерри, иначе до Аниты не дойдет.

– Не дойдет что?

– Ты одна из самых красивых женщин, которых я знаю. Но выражение твоего лица показывает, что ты этого не знаешь.

– Я этому не верю, – ответила я.

– Почему?

Я пожала плечами:

– Рассказ о моей детской травме может подождать. Кто-то говорил о еде?

– Съезжаешь с темы, – сказал Джерри. – Никогда не встречал женщину, которая хочет сменить тему, когда говорят о ее красоте.

– Анита не похожа ни на одну женщину, которую я когда-либо встречал, – сказал Мика и поцеловал меня в щеку. Я повернулась, чтобы он мог поцеловать меня в губы, а я могла ответить ему на поцелуй.

Бэй лучезарно улыбнулась нам:

– Когда мне ждать внуков?

– Я не могу иметь детей, – сказал Мика. Он не стал объяснять, что сам пошел на стерилизацию, потому что Химера любил наблюдать, как беременные женщины-оборотни теряют детей, когда перекидываются. Без серьезной и трудоемкой помощи, ни одна женщина-оборотень не могла выносить ребенка дольше двух месяцев. Трансформация слишком жестоко сказывается на теле, чтобы плод мог удержаться. Мика не хотел подвергать женщин таким пыткам и не думал, что ему удастся спастись от Химеры, пока не встретил меня.