Текст книги "Мертвый лед (ЛП)"

Автор книги: Лорел Кей Гамильтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 37 страниц)

– Клодия сегодня не работает, а все остальные охранники-женщины или новички, или слишком неуравновешенных, чтобы встать в пару с Маленькой Мисс Нечто, – ответил Никки.

– Как ты назвал меня?

Он повернулся к ней с ледяным выражением лица. Никки даже не пытался скрыть свою социопатию, он гордился ею.

– Единственная причина, почему ты в паре с Келли, ты слишком много времени тратишь на флирт и попытку затащить в койку любого мужика. Ты отвлекаешься, Лита. Ни Клодию, ни Фредо, ни меня это не впечатляет.

– Да плевать мне, впечатлен ты или нет. Ты всего лишь зверушка Аниты, не считаешься.

– Как насчет того, что и меня ты не впечатляешь? – спросила я.

– Ты кровавая шлюха Жан-Клода. Тебя поражать мне тоже ни к чему.

– Эй, я собиралась напроситься на драку, но ты справляешься с этим лучше, чем я, так что я просто уступлю тебе, – сказала Менг Дье.

– Уступишь что? – уточнила Лита.

– Драку, – пояснила Менг Дье.

– Драку с кем?

Вампирша рассмеялась, качая головой.

– Я думала, ты просто юная, Лита, но начинаю догадываться, что еще и глупая.

– Кого ты глупой назвала, китайская шлюшка?

Все еще тихо смеясь, Менг Дье направилась к двери.

– Повеселитесь тут, а мне нужно вернуться к работе.

Я подошла к Лите, и она позволила мне приблизиться. Либо она не видит во мне угрозу, либо была настолько в себе уверена. И то, и другое было ошибкой.

– Как много из этого снаряжения твое?

– Снаряжения?

– Оружие. Винтовка твоя или кто-то дал тебе ее, когда ты приехала?

Она почти погладила оружие.

– Я получила ее здесь. В самолет ее не пронести.

– Тогда сдай ее, – сказала я.

– О чем ты?

– Я тебя увольняю, так что все имущество компании остается у нас.

– Ты не можешь уволить меня.

– Я могу уволить тебя и отправить обратно в Лос-Анджелес.

– Ты не можешь отправить меня назад. Ты не мой король, ты даже не Клодия и не Фредо, они мои боссы.

– А я их босс.

Я была достаточно близко, чтобы обезоружить ее или помешать воспользоваться этим оружием, а она все еще не видела во мне угрозы. Она и вправду недостаточно хороша, чтобы быть нашим охранником. Мы с Клодией решили нанять побольше женщин, но мы не это имели в виду.

– Жан-Клод их босс, – возразила Лита.

– Нет, Жан-Клод отвечает за бизнес, но все вопросы по охране решает Анита, – поправила Келли, взглянув на девушку отчасти с удовлетворением, значит Лита и до нашего появления была не слишком любезна. Идея отправить ее домой кажется все лучше и лучше.

– Технически, я не могу отправить тебя назад в Лос-Анджелес.

Лита выглядела так, словно была права, казалась самодовольной даже.

– Но я могу вышвырнуть тебя из рядов нашей охраны и рекомендовать Рафаэлю отослать тебя в Лос-Анджелес. Это я могу.

Она наконец засомневалась.

– Ты сама сказала это, он мой любовник. Большинство мужчин больше прислушиваются к мнению женщины, если она делит с ним постель.

– Вы не делите постель, просто трахаетесь.

– Ты знаешь, что Рафаэль спит с Анитой, но тебя не было в городе, среди нас, когда это произошло, – вмешался Дино.

– И что? – спросила она.

Он глубоко рассмеялся и покачал головой.

– То еще шоу.

Я знала, что Дино имел в виду: когда я спала с его королем, Рафаэлем, и кормила ardeur на нем, я забрала энергию всех веркрыс в округе. Это был прилив силы эпических масштабов.

– Хочешь сказать, мы должны смотреть, как они трахаются?

– Я тебе объясню, как только мы закончим сегодня, – пообещал Дино.

Я могла бы присоединиться к беседе, но почувствовала Жан-Клода. Он был почти здесь, а я уже устала от Литы. Я сжала рукой ее винтовку и потянула, выводя девушку из равновесия накинутым ремнем. Она сражалась за винтовку, даже не вспомнив про свой пистолет – очередная ошибка. Использовав инерцию ее тела, я уронила девушку на пол, выхватив ее девятимиллиметровый из кобуры, пока она падала. Я заблокировала винтовку позади нее и прижала коленом ее к полу. Она попыталась сопротивляться, но было уже поздно. Я приложила дуло ее собственного пистолета к ее же виску, держа палец на спусковом крючке, у этой модели не было предохранителя.

– Не надо... Просто не надо, – тихо, почти ласково предупредила я. Я чувствовала невозмутимость и покой; к этому месту внутри себя я обращаюсь, когда взвожу курок. Тихое, до чудного умиротворенное место, к которому я мысленно обращаюсь, убивая. Когда-то оно было наполнено белым шумом и помехами, но последнее время здесь просто тихо. Я не боялась. Не была взволнована. не злилась на девушку, в которую собираюсь выстрелить. Я не хотела стрелять в нее, и основной причиной этого моего нежелания было то, что Дино она нравилась достаточно, чтобы переспать с ней. а мне нравился Дино.

Осознав, что прибегаю к логике чувств, я хотела разозлиться, по не смогла. В такие моменты я ничего не чувствую, не считая ощущения ожидания, когда мир вокруг замедляется, и у тебя появляется время, чтобы решить, будешь ли ты нажимать на спусковой крючок или нет.

Лита все еще была подо мной, неподвижна под дулом пистолета. Руками она упиралась в пол, словно собиралась подняться, но в итоге замерла почти в позе упор лежа. Она была членом уличной банды в Лос-Анджелесе, значит, всю свою жизнь имела дело с насилием, и я наконец-то сделала что-то, что она поняла.

– Анита, – позвал Дино очень спокойно: – пожалуйста.

Я и не собиралась ее убивать, но сказанное Дино «пожалуйста» говорило о том, что она ему нравится. Уж не знаю чем, но... Я отвела дуло пистолета от ее виска и направила его в потолок, отпустив спусковой крючок. Я отстегнула ремень винтовки и отбросила ее в сторону. Вытащила из-за пояса на спине пистолет и отправила его туда же. Забрала нож из ножей на шее, спрятанный под длинными волосами. А также из спинных ножен; люди частенько забывают проверять их.

Я услышала стук в дверь, но уже знала, что это был Жан-Клод, почувствовав его энергетику, поэтому не отвлекалась от женщины под моим коленом и руками. А он не стал вмешиваться, когда вошел в комнату, просто ждал и верил, что получит объяснения позже.

– Я донесла свою мысль, Лита? – спросила я. все еще тихим и ласковым голосом.

Она облизала губы и тяжело сглотнула, словно это было больно.

– Ты босс, я уяснила.

– Правда уяснила или говоришь так только потому, что я приставила пистолет к твоей башке?

– Я испытывала твое терпение, ты ответила. Ты меня сделала. Без особых усилий, а ты ведь даже не оборотень и не вампир. Как тебе это удалось?

– Если ты перестанешь быть занозой в заднице, мы могли бы потренироваться с тобой на матах.

– Ты не отошлешь меня в Лос-Анджелес?

– Еще один шанс. По если ты снова облажаешься, тебя ждет или билет на самолет до дома, или смерть. Предельно ясно?

– Да. ясно.

– Келли, сможешь позаботиться об оружии?

– Да, мэм, – она поднялась на ноги, подошла и подняла оружие с пола.

– Лита, я сейчас встану, а ты не шелохнешься, пока я не скажу, ясно?

– Да... Да, мэм.

Я осторожно поднялась. Будучи маршалом, прежде чем обыскать кого-то, я одеваю на него наручники; нужно быть начеку, потому что порой, когда встаешь, можешь расслабиться, и этого будет достаточно, чтобы плохой парень или девушка снова атаковал.

– Очень хорошо, – сказала я и отдала пистолет Келли. – Если решишь, что она достойна, отдашь ей пистолет и нож. А винтовку придется заслужить, прямо сейчас она не готова носить что-то серьезнее и нетолста.

– Я передам Клодии и Фредо.

– Хорошо, а теперь можешь подняться. Лита.

Она поднялась, медленно и осторожно, словно еще не чувствовала себя в безопасности. Отлично. Она облизала губы, и я заметила, что ее красная помада размазалась с одной стороны, видимо, когда я ткнула ее лицом в пол. Она взглянула на меня, затем стрельнула взглядом мне за спину, уверена, на Жан-Клода, а затем снова посмотрела на меня. Уже лучше, раньше она скорее задержала бы взгляд на

горячем парне, а Жан-Клод был очень горяч.

– Ты быстрая, очень быстрая, – сказала она, и в ее голосе все еще слышалась неуверенность, отчасти даже страх.

– И я работала над этим, очень усердно.

Она кивнула.

–Научишь меня?

– Если ты попытаешься стать частью команды, а не просто девкой с пушкой, то да.

– Я не девка. – сказала она с ноткой своей прежней угрюмости. Я с трудом сдержала улыбку.

– Нет, не она. Но кончай уже флиртовать с каждым охранником на службе. Это работа, и, если ты не можешь относиться к ней именно так, значит, ты нам не подходишь.

– Я постараюсь не флиртовать, но... такова уж я.

– Так стань другой.

– Я постараюсь, честно, но не могу гарантировать, что не забудусь как-нибудь. Я не оправдываюсь, просто имею в виду, скажи мне: «Хорош херней страдать» – и я подчинюсь, только не убивай.

Я посмотрела на нее и впервые по-настоящему увидела ее искренность.

– Хорошо, но позаботься о том, чтобы моего слова прекратить было достаточно, не вынуждай меня снова приставлять к твоей голове пистолет. Лита.

– Не буду, Анита, обещаю.

– Вот и отлично.

Я хотела повернуться и наконец увидеть Жан-Клода, а не просто ощущать его присутствие, но что-то в лице этой молодой женщины удерживало мой взгляд.

– Веркоты зовут тебя Gatito Negro¹¹. Я думала, они насмехаются над тобой, словно ты котенок, о котором нужно заботиться. Но у этого прозвища другое значение, не так ли?

(Gatino Negro (исп.) – черный котенок)

– Да, другое.

– Она маленькая, но ест крыс, наша Gatito Negro.

Лита кивнула.

– Понятно, и я не хочу быть съеденной.

– Выполняй свою работу, прекрати пытаться переспать с каждым, поднажми в спортзале, и я посмотрю на тебя в деле.

– Gracias, Анита.

– De nada, – ответила я.

– До чего интересная у тебя ночь, ma petite.

– Ты даже не представляешь, – сказала я и обернулась, замечая, что Он уже переоделся к сегодняшнему званому ужину, и мне придется потрудиться, если этой ночью рука об руку с ним я хочу настоять на своем.

Глава 18

Он стоял рядом с Никки, и я с удивлением осознала, что Жан-Клод на несколько сантиметров выше.

Я знала, что в Никки не было метра восемьдесят, в отличии от Жан-Клода, но из-за избытка мышечной массы он казался мне больше, когда я была рядом. С Жан-Клодом я никогда не чувствовала себя маленькой, Он был просто высоким. Увидев их плечом к плечу, я поняла, почему Жан-Клод был так хорошо сложен: он качался, чтобы придать красивый рельеф мышцам, качался, чтобы красиво смотреться на сцене, а не для того, чтобы быть качком. Поэтому по сравнению с Никки он казался тростиночкой.

Ранее испачканную нами белую рубашку, Жан-Клод поменял на ярко-красную. Она потрясающе смотрелась с коротким черным бархатным пиджаком, кожаными штанами и сапогами. Люблю, когда он в красном, может, потому что он редко его носит. Красный заставляет его кожу казаться полупрозрачной и бледной, алебастровой с легким румянцем жизни, придает блеск черным локонам, а глазам странным образом – синеву. отчего сейчас они кажутся не полночно-небесного цвета, а скорее кобальтово-синими.

Я обняла его за талию и обнаружила, какая шелковая, прохладная и нежная на ощупь его рубашка. Она была с оборками, как и тс типичные белые сорочки с кружевными воланами и воротником, только шелк был куда мягче кружев. Я прижалась к ней подбородком и наткнулась на платиновую булавку для галстука, которая придерживала ткань. Бриллиант на ней был такой же большой, как и на обручальном кольце, которое он вручил мне, когда мы под прицелом видеокамер катались на карете. Кончик булавки был украшен рубинами такими же красными, как и шелковая ткань, возможно, они были старинными. Раньше рубины такого цвета называли «Кровью голубя»¹⁵ и сейчас они были чертовски редкими, либо оставались в странах, которые не экспортируют их в Америку.

(Ценность рубина, прежде всего, определена цветом. Самая яркая «красная» окраска, названная «красная кровь голубя», является редкой и камни этого цвета очень дорогие.)

Он не надел ее для выхода на сцену в «Запретном плоде». Очевидно, прием с вертиграми будет более официальным, чем я думала. Я бы меньше беспокоилась о том, что мне надеть, если бы он не выглядел таким нарядным во всем этом.

Я приподнялась на цыпочки, чтобы встретить его поцелуй. Он был мягким и всеобъемлющим. Жан-Клод знал, как целоваться, не размазывая мою помаду по нашим губам, а я знала, как целовать вампира, не порезавшись о его клыки.

С французским поцелуем сложнее, но мы и с этим могли справиться.

– Блин! – сказала Лита.

Это заставило меня обернуться и посмотреть на нее, и что-то мне подсказывало, что это был не дружелюбный взгляд.

– Анита, я не добивалась снова от тебя такого взгляда. Просто... – она жестом указала на нас. – Вы, ребята, как влюбленные голубки. Так не бывает, это не реально.

– Бывает, можешь не сомневаться, – сказала Келли. – А теперь давай позовем наших сменщиков, прежде чем ты сморозишь еще какую-нибудь глупость.

– Я не глупая, – огрызнулась она так, словно всю свою жизнь оттачивала эту фразу. Лита была не глупой, а эмоционально незрелой, но, думаю, это влияние ее окружения, и она способна на большее.

Жан-Клод посмотрел на нее, и на мгновенье я заметила на его лице задумчивость, прежде чем оно стало как обычно улыбчивым, приятным и нечитаемо-красивым. Он скользнул ближе к Келли и Лите. Они обе опустили глаза, чтобы случайно не встретиться с его взглядом. Прошло так много времени с тех пор, когда я еще не могла без опаски посмотреть вампиру в глаза, что меня поразило, когда другие попытались избежать взгляда вампира, особенно, взгляда Жан-Клода.

Сообразив, что заслоняет Литу от Жан-Клода, Келли отошла в сторону, словно львица бросила крысу на произвол судьбы. Келли выглядела... испуганной. Может, я еще что-то упустила, помимо пакостей Магды? Расспрошу Келли попозже, а может, и сама пойму, просто понаблюдав за Жан-Клодом с другими женщинами.

– Уверяю тебя, ma souris¹⁶, я весьма реален.

(Ма souris (фр.) – моя мышка)

Лита уставилась в пол.

– Я знаю, что ты реален, – она пыталась казаться дерзкой, но это не так-то просто, когда ты смотришь кому-то под ноги.

– Но ты только что сказала, что мы не реальны, – его французский акцент стал сильнее, что обычно означало сдерживание сильных эмоций, хотя иногда на сцене он делал это специально. Американки так падки на акцепт.

Она встряхнула головой так сильно, что волосы взметнулись вокруг лица, но ободок не позволил им полностью закрыть его.

Жан-Клод коснулся копчиками пальцев ее подбородка и приподнял личико. Глаза девушки были закрыты, и выглядела она испугано.

– Пожалуйста, – взмолилась она шепотом, но я стояла достаточно близко, чтобы услышать это.

– Пожалуйста, что? – спросил он дразнящим голосом с акцентом. Когда-то этот голос

предназначался мне. На какое-то мгновенье я задумалась, может, Жан-Клоду просто нравятся девушки с длинными вьющимися темными волосами. Меня охватила ревность, которую я давно уже не испытывала. Присмотревшись к своим чувствам, я попыталась понять, чем они вызваны? Я видела, как он занимался сексом с другими, и не ревновала его. Так почему это представление вызвало такую реакцию?

– Пожалуйста, – повторила она. Жан-Клод все еще касался самого края ее подбородка кончиками пальцев, а девушка, не в силах сопротивляться, уже начала открывать глаза. Я вспомнила, как и мне когда-то так же хотелось взглянуть в лицо обладателю этого голоса, и как страшно мне было это сделать.

И тут до меня дошло, что я впервые вижу его флиртующим с другой девушкой, и это так сильно напомнило мне, как он вел себя со мной много лет назад. Я видела его с другими сексуальными партнерами, и он со всеми вел себя по-разному, по-особенному, но ни с кем так же, как со мной. Я была особенной для него, как и Он для меня. То, как Лита открыла глаза, подобно птице, наблюдающей за змеей, заставило меня задуматься, не смотрела ли я на него также, когда еще сопротивлялась желанию отдаться ему.

– Твои слова бесстрашны, та souris. в отличии от тебя самой.

Я видела, как она сопротивляется, как пытается оторваться от его пристального взгляда, как подняла руки, но они так и зависли в воздухе, словно она забыла, что собиралась сделать.

Никки подошел ко мне, и я потянулась взять его за руку, потому что никогда еще не видела Жан-Клода таким с кем-то из нашей охраны. Мне это не понравилось, и Никки понял это.

Жан-Клод отступил от Литы, а она осталась стоять как вкопанная, продолжая таращиться в то место, где было его лицо. Ее расслабленное и пустое лицо словно ждало приказов.

– Как я и предполагал, – сказал он своим обычным голосом.

– И что же ты предполагал? – спросила я.

– Я не пытался ее околдовать, ma petite. Я не воспользовался силой, она из категории оборотней, которые не нуждаются в принуждении. Тем не менее, она очарована и ждет любых моих действий.

– Так это была проверка? – спросила я, сжимая руку Никки.

– Oui.

Я, должно быть, нахмурилась, так как он склонил голову, изучая меня.

– Ты расстроена. Я вошел в комнату и обнаружил, как ты держишь пистолет у ее головы и угрожаешь убить ее. И все же мое воздействие на нее тебя расстраивает, почему?

– Почти так же ты вел себя со мной в самом начале, когда пытался соблазнить меня, а я сопротивлялась.

– Это игра для меня, ma petite, или было когда-то. Когда мы с тобой начали этот танец, я и мечтать не мог, что ты станешь частью моей жизни, моей любовью, моей королевой, – Он подошел ко мне, оставив Литу в ожидании продолжения. Подошел так. словно она для него ничего не значила.

– Ты собиралась вышибить ей мозги. Анита, – напомнил Никки.

– Возможно, – ответила я. и это прозвучало стервозно даже для меня.

– В чем дело, ma petite? – спросил Жан-Клод

– Тебе словно вообще плевать на Литу... И ты только что применил к ней сильный вампирский фокус.

– Ты же знаешь, что это мой не самый «сильный вампирский фокус», это игра, и я должен был узнать, возросла ли моя сила. Девушка, которую ты грозилась убить, казалась удачным вариантом, но теперь я вижу, что ошибся.

– Так ты просто играл со мной в начале? – спросила я.

– Видишь ли. ты в начале была бросающим вызов искушением, тогда как я для тебя всего лишь привлекательным раздражителем. – Он остановился прямо передо мной, а так как я все еще держала Никки за руку, то перед нами обоими. – Твоя неприступность заинтриговала меня, а затем ко мне начала взывать и твоя сила, – он потянулся к моей руке, и я позволила взять ее, но не сжала его ладонь в ответ. – И в конце концов все в тебе полностью завладело мной, – он поднял мою руку и поцеловал костяшки пальцев.

Полагаю, я смотрела на него осуждающе.

Он выпрямился, по-прежнему свободно держа мою руку.

– Ma petite, эта ревность так не свойственна тебе, особенно из-за такого пустяка.

– Ты прав, – кивнула я. – Просто я не поняла, что сначала это соблазнение на самом деле было для тебя игрой. То есть я знала это, но, если это имеет значение, для меня это не было игрой.

– Разве это не было игрой для нас обоих? Старой, доброй игрой, где мужчина добивается расположения женщины, избегающей его внимания.

Обдумав это, я покачала головой:

– Тогда я не знала, что это игра.

– Возможно современные люди не говорят об этом так открыто, но это старинная игра в догони и поймай. В отношениях всегда есть тот. кто начинает охотиться за сердцем другого, который должен решить, желает ли он быть легко пойман или неспешно с усилием, – сказал Он с улыбкой.

– Тебе хоть раз отказал кто-нибудь из тех. на кого ты положил глаз? – нахмурилась я.

Он вскинул темную изящную бровь.

– Ты втянула меня в самую увлекательную погоню в моей жизни, ma petite.

– Что значит «ma souris»? – спросила я.

– Мышка, потому что она слишком слаба, чтобы быть крысой, – ответил он. нахмурившись. – Все дело во французском прозвище? Если хочешь, я могу воздержаться от его использования относительно других девушек, ma petite.

Я сжала руки невероятно красивого вампира и привлекательного массивного верльва. Они сжали мои ладони в ответ: Жан-Клод с улыбкой, а Никки просто в ожидании, что же будет дальше. Мы с Жан-Клодом тщательно закрываемся щитами, чтобы не ощущать эмоции друг друга, но Никки – моя Невеста – всегда меня чувствовал. В этот момент он отлично знал, в насколько растерянных чувствах я пребывала. Странно, что Жан-Клод, в отличии от Никки, даже не понял, как близко я была к ссоре с ним. Я могла бы опустить свои метафизические щиты, чтобы он ощутил, насколько серьезна проблема в наших отношениях, но не стала. Во-первых, это эмоциональное уединение нам нелегко далось. Во-вторых, я была зла и не хотела облегчать ему жизнь. Пока я размышляла об этом, поняла, что могла бы поступить лучше, но...

– Так почему ты проверял свои силы на Лите?

– Ты приставила оружие к ее голове. Я подумал, что она тебя не волнует.

Я подумала дважды, прежде чем ответить:

– По правде говоря, не волнует.

– Тогда все в порядке, – осторожно улыбнулся он.

– Я имела в виду, зачем ты вообще проверял свои способности на девушках из нашей охраны?

– Я опасался, что мои способности очаровывать возросли, и, прежде чем снова подниматься на сцену в «Запретном плоде», хотел узнать насколько. Не хотелось бы случайно вскружить голову кому-то из зрителей.

– Что-то произошло сегодня в клубе? – спросила я.

– И да, и нет. Все шло согласно плану, мой голос очаровывал зрителей, но женщины реагировали на меня как во время моего выступления в роли хозяина, расхаживающего среди них. Это ощущалось... по-другому.

– Так ты специально сделал это с Литой? – спросила я. смотря на все еще неподвижную женщину позади него.

– Oui, я хотел посмотреть, что сделает мое прикосновение и пристальный взгляд без

использования силы. Она оборотень, и это должно дать ей больше иммунитета, чем простому человеку. Также у меня нет никаких связей с ее зверем, что должно было помочь ей сопротивляться мне, но как видишь... – он указал на нее, не разжимая наши руки.

– Так ты поимел ее разум? – спросила я.

– Выходит, что так, – однако Он не выглядел довольным по этому поводу.

– Если ты переборщил с ней, значит не сможешь ничего исправить, – сказала я.

– Теперь я вынужден быть более осторожным в клубе, – вздохнул он, чего обычно не делал с тех пор, как перестал дышать.

– Осторожным? – поразилась Келли. – Да ты просто смотрел на нее и едва коснулся. Я видела тебя на сцене, Жан-Клод, ты касаешься зрителей гораздо больше этого, – она указала на Литу свободной от пистолета рукой. Винтовку же закинула на плечо как неудобную сумочку.

Словно услышав свое имя. Лита с содроганием глубоко вздохнула и заморгала. Вид у нее был озадаченный, а затем она увидела Жан-Клода.

– Ах ты сукин сын! Хренов сукин сын! Ты поимел меня как какую-то туристку!

– Она помнит, что я сделал, уже хорошо, – улыбнулся Жан-Клод.

– Что тут хорошего, ублюдок? – руки Литы сжались в кулаки.

– Это значит, что он не помутил твой рассудок, – сказала я.

– Черта с два! – воскликнула Лита.

– Иначе бы ты не вспомнила, что он с тобой сделал. Ты бы очнулась с последним воспоминанием о том, как он коснулся твоего лица, возможно, даже не вспомнила бы, что он разговаривал с тобой.

– То есть раз Лита все помнит, значит Жан-Клод на самом деле не помутил ее рассудок? – спросила Келли.

– Oui.

– Нет, нет, я была беспомощна, чертовски беспомощна. А ты утверждаешь, что он не поимел мой разум? – воскликнула Лита, качая головой.

– Не поимел, – подтвердила я.

Лита начала долго и выразительно ругаться сначала на английском, затем на испанском. И наконец повернулась к Келли, взмолившись:

– Уведи меня отсюда, прочь от этих двоих.

– Я отведу тебя к Клодии, – сказала Келли и повела ее к длинному занавесу, который уже раздвинул для них Дино с учтивым:

– Дамы.

Выходя, Келли напоследок обернулась:

– Я заметила, что мне тяжело игнорировать тебя. Предполагается, что у тебя не должно быть способности взывать ко львам. Ты, наверное, захочешь поспрашивать других оборотней и узнать, заметили ли они то же самое.

– Обязательно спрошу. И спасибо, что сказала мне.

Келли кивнула.

– Теперь, когда я знаю, что ты не специально это делаешь, думаю, ты должен знать об этом.

Дино опустил занавес.

– Можешь идти с ними, – сказал ему Жан-Клод.

Дино взглянул на меня.

– Иди, кто-то должен утешить Литу. – заметила я.

– Ты превосходный «второй пилот»¹⁷, Анита, – усмехнулся он и присвистнул, отпуская шторы за собой.

(Друг, который помогает произвести впечатление на девушку.)

– Видимо, я многое сегодня пропустил, – сказал Жан-Клод.

– Дино с Литой сегодня после работы запланировали секс по дружбе, – объяснила я.

– «Секс по дружбе», мне не нравится этот термин, – заключил Жан-Клод.

– Мне тоже, но «свидание-потрахушки» звучит еще хуже, – сказала я.

Никки тихо засмеялся, и мы вдвоем посмотрели на него.

– Что? – спросила я.

– Вы оба – искусные инкуб и суккуб, высасывающие души маленьких вампирчиков и оборотней прямо через член, а термин «секс по дружбе» вам кажется пошлым.

Мы оба послали ему хмурый взгляд.

– Да ладно, смешно же.

Жан-Клод засмеялся первым, затем и я. Действительно смешно, не считая того, что сила обольщения Жан-Клода увеличивается. Как это повлияет на сегодняшнюю встречу с вертиграми? Черт, да как это вообще повлияет на нас? Это мысль была не такой забавной, и я перестала смеяться. Жан-Клод стал еще сексуальнее, чем раньше? И мы все просто затрахаемся, возможно, буквально.

Глава 19

Руководствуясь своим вкусом, Жан-Клод превратил бы маленькие посиделки с вертиграми в нечто более официальное с дорогими украшениями, а если бы прислушивались бы к моему мнению, то мы бы устроили барбекю на заднем дворе. Поэтому мы нашли компромисс. Если мы не хотели, то можно было не наряжаться и не надевать украшения, так что большинство из нас так и осталось в рабочей одежде. Этой ночью на тусовке все встретились, так что теперь мы видели друг друга и в рабочей одежде, и стильных нарядах, а большинство из нас еще и тренировались вместе в зале, кто-то друг с другом даже спал, так что все это мало было похоже на типичный поиск пары. Большинство тигриных кланов и весь Арлекин – вампиры со своими зверями зова – работали на пас охранниками, а значит многие в этой комнате были вооружены и на нашей стороне. Единственными дополнительными телохранителями были те, кто постоянно присутствовал при Жан-Клоде, Мике и при мне. Натаниэль общался с тиграми, которых не очень хорошо знал, и Никки сопровождал его и как охранник, и как помощник в поиске потенциального домочадца.

Не уверена, было ли все происходящее еще более неловким или чуть менее от того, что все не было официальным, или может просто другим. Тем временем мы расположились в гостиной на двух диванах, гнездышке для влюбленных и двух больших удобных креслах, а я уже жалела, что согласилась на это. Я боролась со своего рода приступом паники, когда поняла, что обвиняю Синрика в том, в чем он не виноват. А теперь я просто чувствовала себя глупо, сбежав от правды на эту сверхъестественную «Любовь с первого взгляда». Мне нужно позвонить Марианне, своему наставнику в вопросах магии и по совместительству терапевту. Она была ведьмой и знахаркой для своей стаи вервольфов в Теннесси. Она помогла мне обрести контроль над своими метафизическими способностями и стала советчиком во многих других областях. Но я уже согласилась на все это, так что должна хотя бы сделать вид, что пытаюсь. К тому же мнение Натаниэля, что нужно добавить в нашу поли-семейку кого-то, с кем могу встречаться не только я, казалось логичным. Только вот я забыла, что секс и романтика подвластны не логике, а чувствам – самой нелогичной вещи в мире.

Что мне действительно нужно сделать, так это выяснить, у многих ли групп животных возникли проблемы с древними оборотнями, прибывшими сюда, когда мы привезли в Сент-Луис Арлекин. Или попытаться найти зацепку, что поможет нам найти и освободить зомби, которых используют для съемок этих ужасных фильмов в интернете. По честно говоря, здесь большая надежда на кибер-подразделение ФБР. Когда они сузят область поиска, я могла бы найти их, если бы была достаточно близко к их местоположению, но обыскать некромантией всю страну, а то и за ее пределами, я не силах.

– Ma petite...

Я вздрогнула и посмотрела на Жан-Клода, с изяществом расположившемся рядом со мной на диване. Я свернулась возле него, на самом деле я не могу сидеть на диванчике с таким изяществом, у меня ноги слишком коротки для той же грациозной вальяжности, которой он обладает.

– Извини, я... Прости, что ты сказал?

Женщина, сидящая по другую сторону от меня, вскинула бровь, что идеально соответствовало циничному взгляду ее серо-голубых глаз.

– Не думаю, что тебя правда интересует то, что я сказала.

Я повернулась к ней, облокотившись спиной о руку Жан-Клода.

– Я очень извиняюсь, просто задумалась о рабочих вопросах. Сложно иногда оставлять все это в офисе.

Она убрала прядь коротких светло-голубых волос за ухо и всмотрелась в мое лицо, словно не веря. У нее была короткая стрижка, длиной до мочек ушей, удлиненная спереди до волевого подбородка. Светло-голубой цвет волос был натуральным, не крашенным, а серо-голубые глаза – глаза тигра на ее человеческом лице. Фортуна была последней из оставшихся на земле самкой голубого клана тигров, насколько нам было известно. В ней было почти 178 см, поэтому, когда она вставала во весь рост, казалась высокой даже среди мужчин, не говоря уже о женщинах. Несколько тысяч лет назад люди не были настолько высокими. Ладно, я не в курсе, сколько ей лет, но некромантия подсказала мне возраст ее Мастера, и если ему более двух тысяч лет, то и ей должно быть примерно так же.

– Ты же на самом деле не хочешь этого делать, зачем тогда согласилась? – спросила она. Я не обязана с ней откровенничать, так что.

– Согласно пророчеству, которого придерживаются тигры, я должна обручиться с одним из вас, чтобы Мать Всей Тьмы не вернулась к жизни. А я очень не хочу, чтобы это случилось, а ты?

Она прищурилась, и я вдруг заметила, что даже се ресницы были голубыми. Ресницы Синрика были черными, разве нет? А может они были настолько темно-синими, что я приняла их за черные? Мне вдруг захотелось вывести его на свет, чтобы убедиться.

– Ты веришь в эту часть пророчества?

– Многое из него сбылось не так давно. А ты веришь?

Она улыбнулась той мудрой улыбкой, словно уже видела все, и ничто се не удивляет.

– Отвечая вопросом на вопрос, ты не даешь мне учуять свою ложь.

Я пожала плечами, улыбнувшись в ответ.

– Я правда задумалась о работе.

– О зомби или полицейской работе?

– И о том, и о другом. Полиция обратилась ко мне за консультацией.

– По какому вопросу?

– Извини, но я не могу обсуждать детали текущего расследования, – ответила я, покачав головой.

– не могу определить, когда ты лжешь: твой пульс не учащается, даже запах остается тем же. Оборотень должен быть очень опытен, чтобы обмануть запахом своей кожи.