Текст книги "Длинные тени"
Автор книги: Лана Туулли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 27 (всего у книги 41 страниц)
Чудурский лес
– Вы уверены, что мы идем правильной дорогой? – в который раз спросил мэтр Крифиан.
Господин маг не упускал ни единого повода, чтоб выказать недовольство действиями своей временной начальницы. Ему казалось подозрительным, что принца Ардена привезли не куда-нибудь, а во Флосвилль; что процессию не встретили ни вопли восторга, ни, как вариант, крики разбойников, – на появившихся телепортом людей едва-едва отреагировала холеная кошка, прогуливающаяся по безлюдной площади. Теперь, когда Крифиан должен был поддерживать иллюзорную маскировку вокруг передвигающегося вглубь Чудурского леса маленького отряда, он был недоволен обилием снега, количеством ёлок, дразнящихся с веток белок…
– Вам не кажется, что мы заблудились, мэтресса? – снова поинтересовался маг. Далия с трудом удержалась, чтоб не нагрубить в ответ. Крепкое слово обязательно повлекло бы за собой не менее крепкое действие; стволы сосен, осин и березок так соблазнительно предлагали закопать кого-нибудь под их корнями… спокойно, Далия, спокойно. Рядом с тобой инспектор и капрал Министерства Спокойствия, вдруг заметят?
– Мы не заблудились, – ответил вместо алхимички Арден. – Видите большой дуб? Под ним муравейник, от которого тропинка поворачивает направо – я ж здесь был летом, уже знаю. Интересно, Рыжик подрос?
– Совершенно вырос, ваше высочество, – поспешила уверить Далия.
– А мэтр Виг разрешит мне на нем покататься?
– Э-э… Надо спросить мэтра, – благоразумно ушла от ответа алхимичка.
– Мэтр Виг? – удивился Крифиан. – Тот самыймэтр Виг? Старый невменяемый дедок, разбрасывающий вокруг себя разнообразных монстриков? Он еще жив?
– Увидите, – мрачно пообещала Далия. И сделала мысленную заметку – передать крифианову характеристику слово в слово.
– Он же совсем спятил! – закричал маг. – Немедленно поворачиваем обратно. Я не позволю вести принца в вертеп, заполненный магическими тварями и невменяемыми волшебниками!
– Не понял? – остановился Брык.
– Погодите, – притормозил Клеорн. – Мэтр, не нагнетайте панику. Я немного знаком с мэтром Вигом, и, поверьте, хоть и ползают по его гостиной трехголовые змеи, это вовсе не означает полной невменяемости…
– Не хочу я верить, я должен спасти принца! – мэтр Крифиан взлетел и попробовал схватить мальчика. Тот мигом спрятался за спину Далии:
– Не надо меня спасать! – возмутился Арден. – Я хочу, чтобы меня охраняли мэтр Виг, мэтр Фри-Фри, Рыжик, Корвин и все прочие оборотни! А вы должны меня слушаться!
– Сударыня, приструните ребенка! – потребовал Крифиан, облетая Далию по дальней окружности.
– Я не ребенок, я наследник! – провозгласил Арден.
– Мэтр, не чудите, – буркнул Клеорн.
– Не смейте оскорблять Магическое Искусство в моем лице! – непонятно почему оскорбился волшебник. И, чтоб речь его прозвучала более значительно, взлетел еще выше и засветился собираемой для заклинания маной.
«Есть что-то магическое в чудурских кущах,» – подумала Далия, наблюдая за развитием событий: пока инспектор прищурился, подобрался и принялся очень вежливо убеждать мэтра Крифиана окститься, спуститься и вообще быть паинькой, Брык зашел волшебнику в тыл; отцепил от пояса кистень, раскрутил его над головой… «Может, и впрямь прикопать Крифиана где-нибудь под березкой? А что, уж тут-то секретность будет соблюдена на высшем уровне!»
Наблюдать, как Брык вытаскивает подбитого мага из сугроба и с пристрастием выпытывает, просто он сглузданулся или преследует преступные цели, было увлекательно, но, к сожалению, холодно.
– Поспешим, – скомандовала Далия. – Может быть, успеем как раз ко второму завтраку…
Окрыленный надеждой Арден устремился по тропинке, заставил выполняющего обязанности телохранителя Клеорна позабыть о солидности и побежать за ним припрыжку.
Однако когда путешественники вышли на полянку, полумесяцем окаймлявшую жилище мэтра Вига, у Далии возникло желание извиниться перед пойманным, связанным и неоднократно допрошенным мэтром Крифианом. Волшебник-таки спятил, подумала алхимичка.
Полностью сбрендил, – с сожалением вздохнул Клеорн и на всякий случай придержал Ардена, чтоб тот случайно не подошел к сумасшедшему чересчур близко.
Мэтр Виг, торжественный и величественный, восседал посреди запорошенный свежим снежком лужайки. На плечах его возлежал огромный седой лис, поясницу грели добросовестные еноты, по рукавам расселилось целое семейство белочек и кого-то похожего, мохнатого и хвостатого. То, что издали Далия приняла за своеобразного покроя шляпой, оказалось парой филинов. Серо-белые птицы балансировали на покатой головушке старика, помогая себе растопыренными крыльями и время от времени издавая негромкое «у-уух».
Но самое странное было не это. Странно было то, что напротив сидевшего посреди звериной кучи-малы Вига находился почти идентично экипированный Фриолар. В отличие от волшебника, восседавшего на маленьком потертом сундучке, Фри-Фри примостился на полудюжине связок разноформатных книг и укрывался соболем и грифоном. На плече алхимика топтался большой ворон и заглядывал в рукопись, творимую молодым человеком.
– Что это с ними?! – с восторгом и удивлением спросил Арден. Клеорн признался в неведении, а Далия остановилась, рассматривая сделанную мелом на двери Башни надпись: та с грамматическими ошибками извещала, что сие жилище является собственностью дона Текило Альтисты, подданного короля Иберры.
– Кого вязать? – деловито осведомился Брык, раскручивая кистень. Подумал и уточнил: – В смысле, кого вязать первым?
– Не надо никого связывать, – Фриолар, заметив посетителей, отложил перо и планшет с закрепленным листом. – Доброе утро, Далия, доброе утро, господа… Рад приветствовать вас в нашем… э-э… лесу. О, ваше высочество, какая честь, какая радость…
На месте левого глаза алхимического мэтра лиловел и переливался роскошный синяк. Почувствовав, что упустила какие-то тектонические по своим масштабам события, Далия с интересом уставилась на фриоларову травму. Молодой человек смутился.
– Что тут у вас случилось?
– На вас напали разбойники? – спросил Арден, осторожно приближаясь к волшебнику.
Виг жалостливо всхлипнул:
– Если бы разбойники… Осиротел я, добрый мальчик. Совсем осиротел…
– У вас кто-то умер? – с совершенно взрослыми интонациями спросил принц.
– Может, и умер, – не стал спорить Виг. – Но страшнее всего, что меня лишили моей красавицы, моей ненаглядной. Моей любимой, единственной…
– Его выгнали из Башни, – уточнил, выползая из снежных глубин, первый нефритовый Оракул.
– Из собственного дома! Взашей, как паршивого кота! – добавил второй, выбираясь рядом с обтрепанным подолом виговой мантии.
– О, и кот мой совсем потерялся, – еще более печально возвестил старик.
– Он не потерялся, он сбежал, – ехидно объяснил третий нефритовый крокодильчик, который, оказывается, занимался тем, что грыз книжную стопку.
Пока Далия и Арден выслушивали сбивчивые, перемежаемые длительными «м-м…», «ну, вы понимаете», «как бы оно так, но одновременно и не очень», объяснения Фриолара, Клеорн решил обойти Башню. Оставил Брыка сторожить плененного Крифиана (ради безопасности и скорости передвижения маг был погружен в естественный обморок), а сам подошел к птичнику, проверил, не прячется ли там кто… Хм, перепелки… хм, хм… Еще один енот, пытающийся постирать половую тряпку… хм…
Наконец, сыскные таланты Клеорна были вознаграждены. Инспектор услышал, как скрипнула, открываясь, дверь, и увидел, как на пороге остановился еще один, совершенно не учтенный, обитатель Башни.
Вполне себе человекоподобный. Невысокий крепыш, черные с обильной проседью волосы, слишком широкий и длинный камзол…
– Кхм, – солидно прокашлялся Клеорн.
Незнакомец обернулся.
Поворачивался он нарочито, с этакой вальяжной ленцой, всем выражением доступных для наблюдения частей внешности показывая, что он не кто-нибудь и кашлять за своей спиной не позволит.
– Чего надо?
– Прошу прощения, сударь. Правильно ли я понял из объяснений мэтра Вига и мэтра Фриолара, что теперь именно вы являетесь собственником данного жилого помещения?
– Что ты называешь «жилым»? – недовольно пробурчал дон Текило. – Утром я проснулся от того, что мне на морду попробовала лечь какая-то звериная задница, – иберрец зло сплюнул. – Хорошо еще, не ослиная, но уж точно не могу отнести сегодняшнюю побудку к сотне лучших пробуждений своей жизни.
– Он уже не рад, что оттяпал себе Башню! – громко и пискляво объяснил Оракул.
– Но-но! – погрозил дон Текило. – За то, что надо мной бесчеловечные магические опыты ставились, мне компенсация положена? Положена! Я что, виноват, что у этого чудилы денег нет? Башня – моя!
– Я предлагал обменять мою красавицу на совершенно бесценный, уникальный артефакт! – завизжал Виг. Далия обняла Ардена за плечи и на всякий случай сделала пару шагов в сторону от всполошившегося зверинца.
– Мы не согласны! – хором заявили все три Оракула.
– Я – пострадавшая сторона, и именно мне выбирать, какая пеня будет достаточной, – не сдавался Текило.
– А я предлагал ему заплатить в рассрочку! Каждый год по три золотых монеты… Или даже четыре…
– Ага, и всего за каких-то тыщу лет наберется аж три мешка золота. Счаз! Ищи дурака!
– Вам следовало заранее согласовать условия, когда вы нанимались испытывать заклинания его магичества, – покачал головой Клеорн.
– А он вовсе и не нанимался, – угодливо объяснил самый говорливый из Оракулов. – Он с помощью магии собирался… упс!
Виг ненавязчиво наступил на болтуна и загнал его обратно в снег.
– Что ж вы, мэтр, людёв обижаете? – напрямик спросил Брык, продолжая играться кистенем.
– А мэтр вообще собирался сделать из дона Текило… оё-ей! – второй нефритовый крокодильчик вдруг оказался впаян в ледяной куб. Оба сыщика напряглись, и Виг наградил их искренней белозубой усмешкой. Своей, лиса и десяти белок в придачу.
Грифон Рыжик, занятый тем, что деловито обнюхивал Ардена и Далию, совершенно случайно сбил кончиком львиного хвоста третью часть Тройного Оракула, и мотивы, по которым Виг согласился экспериментировать со злосчастным иберрецем, канули во тьму забвения.
Опять.
– Господа, с вами очень весело, но, может быть, зайдем в Башню, хотя бы согреемся? – предложила алхимичка.
– С какой стати я должен пускать в свой честно выстраданный дом всяких проходимцев? – осведомился иберрец.
Арден попробовал исправить адресованную ему формулировку, но воспитательница очень вовремя закрыла ему рот ладонью.
– Может быть, потому, что вы истинный джентльмен и не допустите, чтобы путешествующая дама и ребенок страдали от холода?
Текило придирчиво посмотрел на закутавшуюся в меховой плащ, изрядно разрумянившуюся после прогулки на морозе красавицу. А и в самом деле, почему бы не оказать любезность даме?
– Будешь внутри, – громко зашептал Фриолар, – нацеди для меня бутылку чернил. Те, что я успел захватить вчера, уже закончились. И как в таких условиях мы будем дорабатывать монографию? – он с тоской оглядел бесконечный заснеженный лес, окружавший теперь уже не-вигову Башню.
– Что будем делать? – шепотом спросил Клеорн у Далии.
Алхимичка устроилась на лестнице, ведущей на чердак. Сжимая большую кружку травяного отвара, Далия грела озябшие пальцы.
– Куда вы спрятали Крифиана? – вместо ответа спросила она.
– Вниз, в подвал. Хорошо, что нашелся нюртанговый браслет; теперь, даже когда он очнется, не сможет колдовать. Пусть пока посидит, чтоб не вмешивался. Так что мы будем делать?
– То есть? – уточнила Далия, дуя на исходящий паром напиток. – Вроде бы всё устроилось. Дон и мэтр сидят в гостиной, обсуждают, как будут распиливать Башню…
– Распиливать? – Клеорну показалось, что он ослышался.
– Ага. Сверху вниз, или поперек. Старикашка настаивает на втором варианте, иберрец, из принципа – на первом. Брык и Фри-Фри готовятся выступить свидетелями. Чует мое сердце, сбудется их желание…
– А его высочество?
Далия мигом отставила кружку, достала спрятанного в кармане юбки нефритового крокодильчика и принялась разматывать ленточку, которой была завязана его длинная зубастая пасть.
– Его высочество наследный принц Кавладора Арден изволит пребывать в гостевой комнате.
– Уф, хвала богам, – успокоились сыщик и госпожа придворный алхимик.
– Курьезная зверушка, – улыбнулся Клеорн, принимая Оракула из рук Далии. – Только немного болтливая. Когда я был здесь в прошлый раз – летом, сопровождал ее высочество Ангелику и мэтра Фледеграна, – этот забавный артефактик сказал, что вы где-то рядом…
Всезнающий Оракул на именование его «забавным артефактиком» выдал усатому сыщику потрясающую крокодилью ухмылку.
– Если точнее, он сказал, что я ближе, чем вы думаете, – поправила алхимичка. – Между прочим, совершенная правда. Я тогда за гобеленом пряталась.
– Ишь ты, – поразился полезности магической вещицы сыщик. Потом напрягся: – А зачем вы прятались за гобеленом?
– Чтоб вы меня не нашли, разумеется! – поразилась чужой недогадливости Далия.
– Постойте… Но я половину лета провел, разыскивая тех похитителей, которые вас с госпожой Кордсдейл украли! А вы в это время были здесь?
– И вовсе нет. Мы много где были, в Ильсияре, в Хетмироше, в гробнице гиджа-пентийских царей…
– А в Луазе? – осторожно спросил сыщик.
– И в Луазе, – согласилась алхимичка, делая маленький глоточек.
Оракул услужливо объяснил:
– Инспектор Клеорн собирается спросить, не случилось ли вам, за время пребывания в Луазе, убить некоего Лека-Притворщика.
– Что?! – подскочила Далия. – Да вы… как… что… вы в своем уме, инспектор?
– Нет, у него мозги отказали по причине хронической влюбленности, – тут же отреагировал крокодильчик.
– Вот как? И в кого он влюблен? – тут же переключилась мэтресса.
Покрасневший, как вареный рак, сыщик попытался заткнуть разговорчивый артефакт. Тот многоопытно увернулся:
– Конечно же, в вас, ваша ученость!
– Ха, – только и смогла ответить алхимичка. – Несколько нелогично, но всё-таки приятно. Значит, именно из-за того, что он испытывает ко мне романтический интерес, он считает меня способной на преступление?
Прежде, чем нефритовый крокодильчик выдал еще одну тайну, Клеорн успел его перехватить и плотно сжать разговорчивую пасть.
– Позвольте заметить, что еще в начале нашего знакомства госпожа Кордсдейл поклялась: вы способны на всё. Вот я и подумал…
– Не делайте так больше, – попросила Далия. Нахмурилась, решая, стоит ли уточнять, чего именно не стоит делать сыщику – думать, подозревать или влюбляться. – Надеюсь, теперь-то вы понимаете, что я – человек мирный, уравновешенный, безобидный… Подумаешь, рассержусь на кого-нибудь из студентов и вылью на голову чернила, это ж ничего не значит.
– Ага, – поддакнули Клеорн и Оракул.
– Или свалю на кого-нибудь статую – я ж не со зла, оно само так получилось…
– Угу, – кивнули слушатели.
– Среди моих недостатков можно назвать множество – я язвительна, многоречива, несколько импульсивна и порой вспыльчива, но я никогда не забываю о том, что действительно важно в этой жизни…
Тут Далия нахмурилась. Что-то она расфилософствовалась. Какие, интересно знать, травки заварил ей коварный Фри-Фри?
Магический Оракул немедленно воспользовался паузой. Он вывернулся из рук, свалился на ступеньку ниже и громко, во всю каменную глотку объявил:
– Меж тем его высочество принц Кавладора пытается покончить жизнь самоубийством. Предоставленный самому себе и всеми позабытый, он подходит к окну…
– Чего?
– Как? – в один голос закричали хранители его высочества.
Клеорн сорвался с лестницы, чуть не расквасив себе нос, Далия, потратив секунду, чтобы отшвырнуть кружку, поспешила следом.
Перепуганные, они ворвались в отведенную принцу Ардену комнату.
– Вва… ваше высочество… – задыхаясь, пролепетал сыщик. – Что вы делаете?
– Играем. С Рыжиком. Мэтр Фри-Фри разрешил, – честно ответил мальчик. Огромный грифон лежал у камина, положив голову Ардену на колени и млея от удовольствия.
– А вы не пытались… вы не… того…
– Господин инспектор хотел напомнить о технике безопасности. Не кладите ему руку в клюв и не пробуйте на вкус кисточку хвоста, – потянула сыщика за рукав алхимичка. И добавила, понизив голос: – Вот вам и «забавный артефактик»! Клятые каменные говорилки просто обожают сказать что-нибудь этакое, что можно понимать десятком способов одновременно. Вы что, забыли, что в Кавладоре не один принц, а очень даже два?
– Вы хотите сказать, что это принц Роскар пытается покончить с собой? – не понял Клеорн, позволяя, тем не менее, вывести себя обратно на лестницу.
– С чего вдруг? – попыталась найти логическое объяснение Далия.
Талерин, Королевский дворец
День был серым. Серым было небо, одежда пробегавших мимо охранников и ожидание. Тоска имела вкус, запах и тяжесть; она давила на сердце, заставляя его то пускаться галопом, то останавливаться, замирать и ждать, ждать, ждать…
Сумрачный, потерявшийся в тучах и страхе рассвет сменился серым днем. Ангелика была рядом, что-то говорила, утешала, советовала. Привела Везувию, усадила рядом и начала щебетать о чем-то отвлеченном – Роскар готов был поклясться, что видит, как вырывающиеся из губ сестры слова превращаются в серую пыль. В невесомые паутинки. В тени, расплывающиеся и заполняющие всё вокруг.
Днём, когда стало ясно, что Гудерану снова повезло, и он выживет, Везувия сквозь зубы прошипела извинения. Прости, дорогой брат, мне не следовало называть тебя идиотом, остолопом и использовать прочий список более примитивных ругательств, мне следовало бы вспомнить, что именно благодаря тебе мой муж еще жив…
Слышать это было невыносимо, и Роскар сбежал.
Чтобы сразу же попасть в цепкие щупальца Мелорианы и ее папаши. Ваше высочество, мы вам соболезнуем… ваше высочество, мы в печали и сострадании… ваше высочество…
Вытянувшись, сжав кулаки, будто готовясь к атаке, Роскар заставил себя дослушать их пустословия до конца. Голоса старого герцога и юной прелестницы доходили до его ушей сквозь серый ком ваты, сквозь серую мглу, порожденную усталостью, тревогой и чувством вины. Раскаяния. Стыда. Горечи. Страха…
Высвободившись из цепких объятий семейки Тирандье и увидев, что ему навстречу идет сосредоточенный, деловитый и полный идей Громдевур, Роскар предпринял позорную попытку к бегству. Свернул в первый же зал и перепугал своим появлением танцмейстера. Оказывается, девочки, Анна и Дафна, уже обрадованные хорошими новостями, занимались с господином Фульком и своими подругами. Анна при виде дяди просветлела, Дафна издала радостный визг и попросила составить ей пару, даже Элоиза Росинант, непривычно тихая и мрачная, посмотрела с толикой приветливости.
Роскару захотелось завыть от тоски и безысходности. Как вы можете мне улыбаться, смотреть с сочувствием и теплотой, после того, что я натворил?! Почему, почему вы ведете себя как обычно, неужели не видите, в какого монстра я превратился?! Почему говорите о том, что понимаете мою печаль, мою скорбь и страх, когда вы ничего, совершенно ничего не понимаете?!!
Он бродил по Королевскому Дворцу и снова и снова натыкался на людей. На горничных, торопящихся по своим делам. На охранников, с серьезным видом оглядывавшихся по сторонам. На придворных, на целителей, на тех, кого он знал с самого детства…
Неужели вы не видите, каким чудовищем я стал?!!
Почему вы не прекратите моих терзаний? Это было бы так милосердно с вашей стороны. Один удар кинжалом, или, может, подсказать воспользоваться арбалетом? О боги, до чего ж тяжело жить…
День тянулся, серый и заполненный призраками встреч, отголосками былых дел. Темнело рано; с трудом отделавшись от Олбера, который жаждал накормить его высочество ужином, Роскар повернул к покоям придворного мага.
Глаза слипались. Усталость поселилась в веках и тянула их вниз; по пальцам тек горячий воск – кто-то из слуг сунул его высочеству подсвечник, чтоб тот, не допустите боги, не споткнулся в темноте; на плечи давил груз содеянного, и вообще… Еще недавно Роскар мог взлететь вверх по бесконечной винтовой лесенке за считанные минуты, а сейчас шел медленно, с трудом переставляя ноги. Каждый шаг давался тяжелее предыдущего, сердце останавливалось, в глазах мельтешили кровавые и серые пятна; и Роск будто наяву слышал отчаянный вой Шторма – потерпи, дружище, хозяин скоро придет к тебе. Совсем скоро…
В башне придворного мага было пусто и холодно. Конечно, за всей утренней суетой камин протопить забыли, а теперь мэтресса Далия уехала. Где она сейчас? Будем надеяться, что ее магии хватит, чтобы защитить Ардена. И Анну, и Дафну. И всех остальных…
Ах да, она ведь не маг. Ну всё равно. Будем надеяться.
Окна располагались очень высоко. Одно – в кабинете, еще два – в большой спальне. Роскар подошел к кабинетному окну, дернул за створку. Открылась небольшая форточка – достаточно, чтобы пролезть крупному коту, но никак не принцу. Ломать окно? Или подняться наверх, на окаймляющий венец башни парапет? Заметив, что выше располагается еще одна ручка, Роскар подвинул сундук, забрался и стал примериваться, как бы организовать себе выход.
– … буквально на пять минут! Только туда и обратно, не волнуйтесь, я всё проверю и тотчас же вернусь! – раздался за спиной Роскара звонкий женский голос. – А, я уже здесь, – добавила Далия, обнаружив себя в привычной обстановке. – Спасибо, мэтр Виг! Хотя чего это я – до Башни далеко, всё равно не услышит… Ой, кто здесь?!
– Это я, – с печальным вздохом представился Роскар, спускаясь с сундука. И в самом деле. За какими демонами он пришел сюда? Надо было идти наверх, чтобы прямо с башни, окончательно и бесповоротно.
Дурак он, вот в чем дело. По жизни не отличался сообразительностью, и даже умирать собрался с чужой помощью. Трус. Жалкий трус. Ну же, будь мужчиной! Скажи госпоже алхимику, что зашел сюда совершенно случайно и вовсе без всякой причины. А не потому, что тебя, как нашкодившего кота, тянуло на место преступления. Скажи, поклонись, попрощайся. И уходи.
– Добрый вечер, ваше высочество, – поздоровалась Далия. Натыкаясь в полутьме на предметы (ею же разбросанную одежду, вдруг оказавшиеся на полу книги и прочее), она искала волшебный фонарь. Роскар, которому не терпелось уйти и поставить точку в своем бренном существовании, стоически вытерпел полминуты, а потом со вздохом принялся помогать.
Когда магический шар наполнил комнату мягким белым светом, уйти снова не удалось.
Далия схватила Роскара за рукав:
– Постойте, ваше высочество. Знаете, это очень хорошо, что вы сами пришли, я как раз собиралась вас разыскивать.
– Да? – вежливо произнес Роск. Ладно, потерпим. Благо, недолго осталось.
– Я должна рассказать, как мы спрятали принца Ардена…
– Не надо, – отшатнулся, как демон от экзорциста, принц. – Не надо сообщать мне никаких секретов! Поговорите с генералом Громдевуром или Ангеликой, а мне нет нужды знать подробности!
– Как скажете, ваше высочество, как скажете, – Далия буквально толкнула принца в кресло. – А что слышно об убийце? Отравителя нашли?
– Нет, – сквозь зубы прорычал Роск.
– Расскажите, как его искали, – потребовала алхимичка, усаживаясь в кресло напротив. – Нет, я понимаю, что министр Ле Пле сделал всё возможное, но мне интересны подробности очевидца.
– Спрашивайте его сами. Я, пожалуй, пойду, – Роск попробовал подняться и чуть не налетел на успевшую подскочить и поднести к его лицу осветительный шар женщину. – Извините.
– Ваше высочество, не сочтите мои слова за дурной комплимент, но вы плохо выглядите. Вы, должно быть, очень устали?
– Очень, – искренне признался Роск. – Мне надо идти… отдыхать.
– Конечно, конечно, я всё понимаю, – защебетала Далия, расхаживая вокруг кресла своего гостя и буквально не давая ему ни секунды, чтобы с достоинством встать, поклониться и уйти. – Страдания старшего брата, волнение, переживания, попытка покушения…
О чем это она? Хотя какая разница…
– С вашего разрешения, ваша ученость… – еще раз попробовал сбежать принц. Госпожа алхимик легко и непринужденно положила руку ему на плечо, ненавязчиво рекомендуя оставаться на месте.
– Знаете, ваше высочество, мне буквально полчаса назад пришла в голову одна мысль. Позвольте, я ее изложу. Не возражаете? Я конспективненько, – пообещала Далия, исподволь продолжая рассматривать принца.
Похоже, крокодил-предсказатель не соврал. Выглядел Роскар действительно как несостоявшийся самоубийца – потасканным, несчастным и серым от сдерживаемого горя. Надо его разговорить, надо убедить, что мэтресса – его друг и ей можно рассказать, какая печаль его гложет. Конечно, неплохо бы выяснить, с какого панталыку храбрый рыцарь и известный всему Кавладору герой вдруг хандрит, как влюбленная девица, но не будем требовать невозможного. Сейчас главное – не оставлять принца одного, а то и в самом деле… напьется, допустим, чтоб снять груз сегодняшних переживаний, и сверзится с крепостной стены. Нет, оставлять одного его нельзя.
– Занимаясь последние недели практической педагогикой, я заметила, как неравномерно распределяется время и усилия наставника в заботе о его подопечных. Вы что-то хотите сказать?
Роскар отрицательно покачал головой. Что вы, госпожа алхимик, я внимательно вас слушаю.
«Убить ее, что ли? Конечно, это противоречит всем принципам, которые с таким трудом в меня вкладывал мэтр Фледегран, но слушать алхимические бредни свыше моих сил. После того, что я натворил минувшей ночью, покушение на мэтрессу Далию выглядит… хмм… в лучшем случае, достойным порицания. Меня поймут,» – убеждал себя Роскар, выслушивая, как, оказывается, нелегко дается Анне наука понимания людей, и с каким трудом до Дафны дошла идея, что изучение натурфилософии может помочь в решении массы житейских проблем. Например, рассчитать, с какой силой следует натягивать тетиву лука…
«Дайте мне умереть спокойно,» – читалось на лице принца, и Далия, сделав глубокий вдох, продолжила свою лекцию:
– И тут я заметила, что потратила несколько часов на разговоры с принцессами, и совершенно забыла о прочих своих учениках. Арден – весьма сообразительный мальчик; вы бы видели, какой замечательный практический материал он вместе с младшими Штрудельгольцами подобрал к своему докладу про тайники и способы маскировки! Но ведь и с сообразительными учениками приходится работать, и, скажу вам по секрету, работать в три раза больше, чем с обычными. Такова, к сожалению, жизнь: уверившись в том, что кому-то забота нужнее, что кто-то слаб и беспомощен, мы перестаем обращать внимание на тех, кто вроде бы силен и со всем справляется. Но ведь запас жизненных сил не бесконечен, – Далия добавила в голос сочувствия. Нет, кроме шуток, она действительно переживала за Роскара! Хороший ведь парень, честный, порядочный, смелый… И брат болен, и от невест отбиваться приходиться, и влюблен он безответно… Кстати. Про любовь. – Давно ли вы получали известия от Джои? – переменила тему Далия.
– Я не желаю о ней слышать, – глухо пробурчал Роскар.
– Что так? Поссорились? Не сошлись характерами? – легкомысленно переспросила алхимичка и сделала попытку по-матерински потрепать Роскара по плечику.
Ну, может и не совсем по-матерински, – как-то раз Далия слышала от кого-то из коллег, что людям, находящимся в состоянии глубокой депрессии, надо напоминать всеми возможными способами (как то – разговор, письмо, прикосновение, явление во снах, пришпиленный над зеркалом портрет и пр.) о присутствии других людей. Чтобы не замыкались в себе. Чтобы вырвались из кокона одиночества и непонятости. Чтоб как-то отреагировали…
Реакция Роскара превзошла все ожидания. Он грубо оттолкнул руку Далии, и даже, кажется, собирался наброситься на женщину с кулаками.
«Да он же мне шею свернуть может!» – легким вскриком обозначила свой страх алхимичка.
В следующий момент ей стало страшно по-настоящему.
На плечах Роскара был короткий плащ – утром, как помнила Далия, принц зачем-то снял камзол, обмотал им руки, как муфтой; должно быть, кто-то из слуг позаботился о том, чтобы его высочество не простудился и, не решаясь отвлекать от печальных дум, набросил на плечи первое же попавшееся одеяние. От резкого движения плащ упал, и теперь стали видны тайны, которые он скрывал.
Неряшливые пятна ярко-синей краски, расползшиеся по левому рукаву рубашки. Такие же, только потертые, на коже левой кисти.
Точно такие же пятна, которые оставила сработавшая на охрану магическо-ядовитого имущества мэтра Фледеграна ловушка.
А ведь Далия собиралась проверить, не воспользовался ли отравитель запасами, расположенными в апартаментах придворного алхимика, но так и не успела.
– О, боги, – прошептала Далия, догадавшись, какая беда точит душу принца Роскара.
