Текст книги "Игры сердца (ЛП)"

Автор книги: Кристен Эшли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 38 страниц)

– У меня нестабильный график работы, милая. Моя работа не с девяти до пяти. Я знаю, будучи со мной уже какое-то время, ты поняла это, но живя здесь с нами, ты будешь сталкиваться с этим постоянно. Тебе тоже нужно будет привыкнуть и к этому.

– Я люблю тебя.

– Тебя будет безмерно любить Лейла. Если ты чего-то не будешь дополучать от нас, то любовь Лейлы ты будешь получать всегда. Она совершенно не в состоянии занимать себя сама. Особенно когда мы все уходим кто куда, дети – в школу, я на работу, ей не нравится. И она этого совсем не скрывает, показывая нам каждый раз, когда мы возвращаемся домой. Я не хочу, чтобы она попрошайничала, особенно когда мы сидим за столом и едим. Дети никогда не понимали этой моей концепции, поэтому они всегда ее подкармливают. Поэтому она попрошайничает, смотрит умоляющими глазами. Я сдался в конце концов. Ты вольна есть то, что хочешь или отдавать это собаке. Я оставлю это на твое усмотрение.

– Я люблю тебя.

Майк смотрел мне в глаза.

Затем прошептал:

– Я знаю.

– Я не буду плакать, – тихо сказала я ему.

– Не надо, – мягко ответил он.

– Я буду распаковывать вещи, – сообщила я.

– Хорошо, – ответил он.

– А потом мы поедим китайскую еду, – сообщила я ему.

– Да, поедим.

– А потом отдохнем в ванной.

Его глаза вспыхнули, и он повторил рычащим голосом, который прорвался прямо к «Маленькой Дасти»:

– Да, отдохнем.

Я улыбнулась ему.

Затем положила карточку на тумбочку, зная, что, как только у меня появится свободная минутка, я найду место, куда ее можно будет спрятать на хранение. Навсегда.

Затем протянула руку, схватила ремешок сумочки и потянула ее через кровать к себе.

– Дасти? – Услышала я голос Майка и посмотрела на двери, где он стоял с Лейлой, которая тяжело дышала, готовая к их возвращению вниз по лестнице к внедорожнику Майка.

– Да, милый? – Спросила я.

– Я тоже тебя люблю, – прошептал он, затем повернулся и пошел по коридору.

Я глубоко вздохнула. Потом еще раз некоторое время вздыхала.

Затем, когда я наконец собралась, расстегнула молнию на дорожной сумке и начала распаковывать вещи.

* * *

– Черт, черт, Господи, – пробормотал Майк примерно через полсекунды после того, как мы вошли в салун «Джей энд Джей».

Я посмотрела на него в замешательстве.

Он пребывал в хорошем настроении. Был субботний вечер. Сумки были распакованы. Я еще не бросила ни одной одежды на пол. Накануне вечером мы ели китайскую еду. Отдыхали в ванне. В ванной вполне могли уместиться двое взрослых людей, причем просто великолепно. Я исполнила свою «Я рада, что живу с тобой», разбудив Майка очень рано утром, обхватив ртом его член. Ему понравилось, может быть, больше, чем мне понравились розы (но едва ли). Он взял верх, потому что это было в его стиле. Мне так нравилось даже больше, чем розы (но с трудом). Потом я притащила его задницу в «Хиллигосс» и уговорила позволить мне купить пончики. Это у меня заняло некоторое время, очередь позади нас немного разозлилась. Майк сдался, когда я докопалась до сути, а какой-то парень крикнул: «Серьезно? Это просто пытка, стоять здесь и чувствовать запах пончиков». Мы ели пончики за его кухонным столом (не считая тех, что я съела в машине). Мы пошли в продуктовый магазин. Пришли домой и вместе разобрали продукты. Вместе пообедали. У нас было еще больше секса. Мы вместе приготовили ужин. Съели его вместе.

И вот теперь мы прибыли в «Джей энд Джей».

Жизнь была хороша. Его дети хотели, чтобы я жила в его доме, и он тоже. Я поселилась с ними. Папа находился рядом, помогал мне, Фину и Кирби готовить поля к посеву. Дебби в последнее время не объявлялась. Бо не звонил. Фин не ввязывался ни в какие драки, удерживая детей-отморозков подальше от своей девушки, которая оказалась самой красивой девушкой в мире, дочерью Майка. Майк ничего не слышал от Одри. И с помощью ДИЛП он уже давно раскрыл дело грабителя Бурга.

Но в данную секунду он выглядел несчастным.

– Что случилось? – Спросила я.

Майк положил руку мне на поясницу и повел в конец бара, ближайший к двери. Был субботний вечер, еще относительно рано, но в заведение уже было оживленно.

– Я сожалению, что мы пришли, – пробормотал он, когда мы подошли к бару.

– Почему? – Спросила я.

– Вот почему, – ответил он, и его взгляд переместился на кого-то в другом конце комнаты, я посмотрела в ту сторону.

Там находились две женщины-бармены. В одной я смутно узнала Фебрари Оуэнс, ныне Колтон. Другая блондинка, действительно очень хорошенькая, но в то же время немного распутная. Тем не менее она хорошо с этим управлялась. Я их не видела в тот раз, когда мы с Майком в последний раз заходили в «Джей энд Джей». В тот раз в баре работал брат Феб Морри и парень, которого Майк представил мне как Дэррила, а на танцполе работала женщина по имени Рути.

На другом конце бара, прямо напротив нас, сидели Колт, Джо Каллахан и очень красивый мужчина, который мне показался тоже смутно знакомым. Вокруг них и определенно вместе с ними стояли еще двое мужчин и четыре женщины. Одну звали Рокки, поэтому я заподозрила, что красивый парень был ее мужем Таннером Лейном. Другая была сногсшибательной брюнеткой. Двое других должны быть были подругами Феб с незапамятных времен, Джесси, теперь Рурк, и Мими «Мимс», теперь ВандерВол. Все они были старше меня, поэтому я не ходила с ними в школу (кроме Рокки, которая была старше меня, но всего на год, так что я знала ее раньше, хотя, поскольку она была старше, мы не тусовались вместе).

Несмотря на то, что Джесси, Феб и Мимс не ходили в школу в мое время, я все равно знала их. Все в Бурге знали их. И не только потому, что Феб была навязчивой идеей сумасшедшего серийного убийцы, привлекшего внимание всей страны. А потому что тогда и по сей день, когда Феб взяла перерыв, бродя по стране с разбитым сердцем из-за потери Колта, черт возьми, они были теми, которых знали все в городе.

И главным образом потому, что все эти сучки, по-своему, были чертовски сумасшедшими.

Но мой взгляд остановился на брюнетке.

О Боже, это, должно быть, Вайолет Каллахан.

В скором времени новость о нашем с Майком прибытии разнеслась по их группе. Я увидела, что новость сообщила им Джесси. Итак, поэтому я заметила, когда глаза Вайолет обратились ко мне.

Она была великолепна.

– Что это будет, горячий парень и горячая цыпочка?

Я оторвала взгляд от женщины, в которую Майк вроде как был влюблен до меня. Затем оглянулась и увидела перед нами распутную барменшу. Она улыбалась нам обоим, как будто кто-то рассказывал ей самую веселую шутку в мире, и ей очень, очень хотелось рассмеяться, но она не хотела пропустить конец шутки, смеясь.

– Текилу, быстро, – заказала я, и ее улыбка стала еще шире.

– Черт, – пробормотал Майк.

– Полагаю, это означает две, – предположила женщина, и Майк посмотрел на нее.

– Не правильно. Я за рулем. Подруга, пиво.

– К вашим услугам, – пробормотала она, затем наклонилась, открывая холодильник и вытаскивая «Бад», ее глаза не отрывались от меня. – Кстати, я Шерил, и, кстати, я знаю, кто ты.

Она сунула бутылку под стойку и открутила крышку. Затем поставила пиво перед Майком.

Я сосредоточилась на ней.

– Ты меня знаешь?

Она потянулась за бутылкой, стоявшей на полке за стойкой, взяла шот, затем поставила его передо мной и начала наливать.

И одновременно начала объяснять, не сводя с меня глаз.

– Э-э… да. Полностью. Твоего брата знали все, и он всем нравился.

Она перестала наливать точно в нужное время, хотя ее глаза не смотрели на маленькую рюмку, что означало практику, я подумала, что это довольно круто.

Она продолжала говорить:

– Соболезную твоей потере. Он заходил пару раз, он был крутым. Это полный отстой, что он умер. Это просто отстой. А потом начались неприятности. Это тоже отстой. Надеюсь, с ними разобрались, потому что смерть и неприятности отстойны даже больше, чем просто смерть, а смерть – это худшее, что может быть, так что это о чем-то говорит. Затем ты вдруг через столько лет приезжаешь к нам в город на похороны и примерно за день находишь самого завидного холостяка в городе. Половина сук в этом месте замышляют твое убийство, пока мы тут с тобой разговариваем. Это и понятно, они мечтали стать следующей миссис Хейнс около трех лет, а ты одним своим появлением разрушила их мечты, повторяю, за один день. Так что да, Дасти, я тебя знаю.

Я уставилась на нее. Затем схватила шот с текилой. И опрокинула одним глотком.

Потом поставила пустую рюмку на стойку, сделала глубокий вдох, и сообщила:

– Ты мне нравишься. Мне нужна подруга. Я добавлю тебя в начало списка, в котором есть сейчас только одно имя. Твое.

Она откинула назад свою распутную блондинистую огромную шевелюру и разразилась смехом, потрясая при этом своими большими, вероятно, поддельными сиськами в облегающем топе. Я была уверена, что это было классное шоу, которое понравилось всем мужчинам в зале, кроме Майка, Колта, Джо Каллахана и Таннер Лейна, главным образом потому, что у всех их женщин были сиськи, которые соперничали с сиськами Шерил, хотя и не были заключены в такую обтягивающую майку.

Шерил засмеялась, но Майк пробормотал:

– Вот черт.

Я посмотрела на него.

– Что?

Он посмотрел на Шерил и сказал:

– Без обид, – затем посмотрел на меня и объяснил: – Она просто, мать твою, психопатка.

– Без обид, – великодушно заявила Шерил.

– Я тоже, – напомнила я ему.

– Она чокнутая в другом смысле, – пояснил Майк.

Шерил положила руки на стойку, не сводя глаз с Майка, превратившись вся во внимание.

– Какая я такая психопатка?

Майк посмотрел на нее.

– Вид, который я не считаю милым.

Шерил широко улыбнулась мне.

– Он хороший парень, но может быть и плохим, – поделилась я, ее широкая улыбка стала еще шире, и она наклонилась ко мне.

– Рассказывай, – пригласила она.

– Черт побери, – пробормотал Майк.

– Я имею в виду, он может говорить все открыто, – объяснила я.

– Девочка, если я этого еще не знала, то только что узнала, – ответила она.

– Это правда, – пробормотала я.

– Хорошо, и так, теперь, когда я знаю, что ты мне нравишься, пора покончить с этим, – объявила Шерил и, прежде чем Майк или я смогли что-либо сказать, она повернула голову и крикнула: – Вай! Тащи свою задницу сюда.

О боже мой! Нет! Дерьмо!

Я посмотрела на Майка, он склонил голову и закрыл глаза.

– Майк? – Позвала я, и он открыл глаза и посмотрел на меня.

– Мать твою, – пробормотал он, затем его взгляд переместился через мое плечо, и он вздохнул.

– Э-э… привет, – услышала я и обернулась.

Вайолет Каллахан. И вблизи она была еще более великолепна. Хуже того, Джесси и Мими последовали за ней. Они либо начали свой путь до того, как Шерил дала им добро, либо у них была способность материализовываться в другом месте.

– Я – Вайолет, – сказала она мне, протягивая руку. Я взяла ее руку, ее пальцы крепко сжали мои, она продолжила: – И, чтобы это не было еще более неудобно для нас с тобой, я хочу объяснить. Я знаю, что ты знаешь о, э-э…ты знаешь, и, очевидно, я знаю, так как я была, эм… там, так что мы обе знаем. Вот. О, и я знаю, что ты Дасти. Я порылась о тебе в интернете и увидела твои работы – керамику. Красивые. Такие красивые, что я купила миску и блюдо. Джо взбесился, потому что я заплатила триста пятьдесят долларов за миску и блюдо. Он сказал, что самое большее, что он когда-либо тратил на миску, было двадцать долларов, и к этой миски еще прилагались четыре миски и набор тарелок, у него никогда не было тарелки. Но твои того стоили, они такие красивые. И я говорю это не для того, чтобы понравиться тебе. А просто говорю, потому что это правда. И я купила их не для того, чтобы понравиться тебе. А купила, потому что они мне понравились. И Джо не сказал, что они понравились ему тоже. Не знаю, понравились ли они ему. Он не из тех, кто что-то понимает в красивой керамике. Они пришли по почте пару дней назад, я поставила их на полки в нашей гостиной, не уверена, что он вообще их заметил. Скорее всего, нет. Но не потому, что они некрасивые. А потому что он Джо. О, и я не преследовала тебя в интернете или что-то в этом роде. Мне просто было любопытно. Это не значит, что я не прочитала о тебе все, хотя и не так много. Просто страница твоей галереи и…

– Вай, заткнись, ты что-то много болтаешь, – вмешалась Джесси.

Вай дернула мою руку, которую все еще держала, затем отпустила ее, вскрикнув:

– Черт! Я. Извини.

– У тебя был роман с моим парнем. Это напрягает. Он тебе все еще нравится. Ты же не хочешь вычеркнуть его из своей жизни. Значит, ты нервничаешь. Я понимаю. Ты не первая женщина, которую я знаю, которая понимает, каково это – целовать моего мужчину, – предложила я, чтобы успокоить ее.

– Скрытые поцелуи, – пробормотала она.

– Что? – Спросила я.

– Мать твою, – пробормотал Майк.

Глаза Вай стали огромными.

– Извините, э-э… – пробормотала Вай и замолчала.

– Скрытые поцелуи? – Переспросила я.

– О, Господи, – пробормотал Майк.

Вай прикусила губу.

Я разразилась смехом, хлопая рукой по стойке.

– О Боже мой! – крикнула я, когда мне стало не до смеха. – Я думаю о них как о медленных обжигающих поцелуях. Скрытые так… намного… лучше.

– Бл*дь, – пробормотал Майк.

Вай неуверенно улыбнулась мне и тихо сказала:

– Медленный ожог тоже хорош.

Я услышала, как Майк вздохнул.

Я проигнорировала его и повернулась к Шерил.

– Четыре шота текилы, – заказала я.

– Не забывай про меня, – вставила Шерил.

– Тогда, пять, – поправила я.

– Черт, – пробормотал Майк.

Я оглянулась через плечо и ухмыльнулась ему. Его взгляд опустился на мои губы. Затем он снова вздохнул.

Затем заявил на меня права, повернув меня к себе, опустив голову, чтобы коснуться губами моих.

Когда он поднял голову, тихо сказал:

– Я оставлю вас. Если я тебе понадоблюсь, буду на другом конце бара.

– Думаю, это хороший выбор, – одобрила я, ухмыляясь.

Его глаза осмотрели пространство позади меня, и он снова пробормотал:

– Черт.

Моя ухмылка превратилась в улыбку.

Майк сжал мне руку, а потом убрался от нас к чертовой матери.

– Шоты готовы, – объявила Шерил, и все женщины потянулись за рюмками. – За что мы выпьем? – спросила она.

Я посмотрела на Вай.

– За скрытые поцелуи, – заявила я.

– Отлично, – ответила она.

Я улыбнулась ей. Она улыбнулась мне в ответ.

Мы подняли наши рюмки и опрокинули их одним глотком.

* * *

– Торт.

Эти слова прозвучали мне на ухо очень глубоким, очень грубым мужским голосом.

Я повернулась, мои глаза уперлись в стену из груди, прикрытую майкой. Пока глаза поднимались, поднимались, поднимались, я встретилась взглядом с лысым мужчиной, который, должна признать, был не совсем привлекательным. На самом деле, меня нелегко было напугать, но одним взглядом он напугал меня до чертиков.

– Что? – прошептала я.

– Торт, – повторил он.

– Э-э… – пробормотала я.

– В смысле, ты у меня в долгу, – объяснил он.

– Я должна тебе торт? – Спросила я.

– Ага, – ответил он.

– Э-э… – Я снова что-то пробормотала. – Типа, ты хочешь сказать, что я должна тебе денег? – спросила я, беспокоясь, что он подумает так, потому что, во-первых, он был страшным. Во-вторых, я никогда в жизни его не видела, и в-третьих, какие бы деньги, по его мнению, я ему ни задолжала, я точно знала, что готова заплатить ему все до последнего цента, потому что он меня пугал.

– Нет, – он растянул слово, как будто я была слабоумным ребенком, – я говорю, что ты должна мне торт с двенадцатью слоями и гребаной кучей глазури.

Что?!

– Райкер, – услышала я голос Майка и почувствовала, как его грудь прижалась к моей спине.

О, слава Богу.

Майк был рядом.

Я оперлась на него.

Мы все еще находились в «Джей энд Джей». Выпивка увеличивалась, но я перешла на пиво, так как не хотела слишком быстро напиться. Пока я пила и болтала с чокнутыми женщинами Бурга, которые одновременно привлекали и появлялись, я с глубокой ясностью поняла, почему Майк неравнодушен был к Вай. Она была забавной, милой, и еще был факт, о котором я упоминала ранее, что она была великолепна.

Не хочу показаться тщеславной или что-то в этом роде, но она напомнила мне… ну… себя.

Помимо того, что она была брюнеткой с двумя дочерьми и жесткой историей, которая поставила бы большинство женщин на колени так, что они никогда бы не поднялись. По ее словам, она поднялась дважды, и осознание этого заставило ее нравиться мне еще больше.

Она была похожа на меня даже в том, что касалось мужчин. Джо Каллахан был грубоват по краям, у него было два шрама, которые пересекали одну сторону его лица, что только придавало ему чертовски крутой и сексуальный вид, и, в отличие от Кэла, Майк подстригся в прошлом месяце. Но из всех рассказов (не только от Вай, но и от Шерил, Мими, Джесси и Феб, которые вместе с Шерил остановились в нашей разрастающейся куриной стае, если у стойки не было клиентов) Кэл был властным, альфой, крутым, все время оберегающим и защищающим, но мог оказаться и занозой в заднице Вай. Не то чтобы Майк был занозой у меня в заднице, но я подозревала, если что-то случится (как это всегда случалось), Майк будет такой же занозой у меня в заднице, как Кэл у Вай. Он станет властным, альфой и крутым парнем в образе хорошего парня для всех и плохого мальчика наедине, конечно.

Кстати, Феб сообщила, что Колт тоже был таким же.

В конце концов мы решили прогуляться к мужчинам, где стояла Рокки, и я поняла, почему она стояла с мужчинами, потому что у нее был брат полицейский, отец был бывшим полицейским, и она привыкла тусоваться с мальчиками. Однако она приветствовала нас, а затем присоединилась к нашему курятнику после того, как представила меня своему мужу.

Наблюдая за Колтом, Кэлом, Таннером и Майком, я задавалась вопросом, почему не вернулась в Бург много лет назад, и в этот момент человек, которого Майк назвал Райкером, подошел ко мне сзади и заговорил о торте.

– Ты знаешь этого парня? – прошептала я Майку, не отрывая глаз от Райкера.

– Да, – ответил Райкер на мой вопрос, затем протянул свою огромную руку в мою сторону и продолжил. – Все меня знают. Теперь ты тоже меня знаешь. Я – Райкер.

Я не хотела, но взяла его руку. Он сильно сжал. Я постаралась не морщиться. Он отпустил мою руку.

Райкер посмотрел поверх моего плеча на Майка.

– Красивые волосы, – отметил он, и я подумала, что он говорит не о волосах Майка.

– Райкер, – произнес Майк очень низким голосом, как предупреждение.

– Красивый голос, – продолжал Райкер.

– Райкер, – повторил Майк.

Райкер ухмыльнулся, и если раньше мне было страшно, то сейчас мне стало страшно по-настоящему.

– Действительно великолепное тело, – прокомментировал он.

Я моргнула.

– Тебе хана, – заявил Майк, и его голос ни на что не походил. Это было, попросту говоря, предупреждение.

Но я подумала, что не хотела бы, чтобы Майк поссорился с этим парнем. И решила, Майк может сам о себе позаботиться, конечно. Я видела его в действии с Бо, когда он поставил Бо на колени за долю секунды и удерживал его на полу без видимых усилий. Но у этого парня две руки были сплошь покрыты татуировками. Он был высоким. У него было много объемных мышц. У него вообще не было волос. Было начало апреля, в воздухе все еще чувствовалась прохлада, а на нем была только майка. На поясе висел нож. И даже его улыбки вызывали страх.

Прежде чем Райкер успел что-то сказать, что разозлило бы Майка (еще больше), я решила вмешаться.

– Эм, пожалуйста, не устраивай разборок с моим парнем. Мы только что съехались, и когда я говорю «только что», то имею в виду вчера вечером. Пьяный секс для нас – это потрясающе. Я пьяна еще только наполовину. Намерена напиться. Если у тебя начнется стычка с моим парнем, у тебя может возникнуть искушение пырнуть его твоим ножом. Значит, секса по пьяни может не быть, это было бы отстойно.

Райкер уставился на меня, я вздрогнула, надеясь, что он не заметил.

Затем он запрокинул свою большую, печально непривлекательную голову назад и загрохотал смехом.

Его смех был тоже страшным.

Закончив смеяться, он перевел взгляд на Майка и заявил:

– Она мне нравится.

– Она классная, – ответил Майк, обнимая меня за живот.

Райкер посмотрел на меня и повторил то, что сказал ранее:

– Торт.

Я подумала, что лучше согласиться, хотя и не знала почему.

– Э-э… хорошо.

Он уставился на меня, потом перевел взгляд на Майка.

– Она не в курсе.

– Я сказал Дасти, что кое-кто собирает информацию на МакГрата, – пояснил Майк. – Она не знает кто именно.

Вот тогда-то я и посмотрела на Райкера совсем другими глазами.

Информатор Колта? Я никогда не была знакома ни с одним информатором, но предположила, что информатор должен быть таким, поскольку он выглядел так, будто был способен совершить множество тяжких преступлений и определенно знал таких же, кто был способен на подобные преступления.

– Ты помогаешь моей семье? – Поинтересовалась я.

– За торт, – ответил он.

Внезапно он мне очень даже понравился.

Поэтому я ухмыльнулась и согласилась.

– Конечно. Мой самый большой торт состоит из десяти слоев, это пять разрезанных слоев пополам, так что не волнуйся по поводу торта, его будет много, и он покрыт глазурью. Но, если ты хочешь двенадцать, я смогу сделать. Будет немного высоковат, может не устоять, но на подставке нормально, но, если соскользнет, ешь прямо со столешницы или положи в тарелку. Будет не совсем красиво, но будет вкусно, гарантирую.

Он молча пялился на меня.

– Мне нравятся твои татуировки, – поделилась я.

– Конечно, нравятся. Они потрясающие, – ответил он.

Ответа не последовало, поэтому я попробовала выразить благодарность за что-то другое.

– Спасибо, что помогаешь моей семье.

– Пока не за что меня благодарить, – его взгляд переместился поверх моего плеча на Майка. – МакГрат скользкий тип.

– Черт побери, – пробормотал Майк свое любимое слово за этот вечер.

– Все еще собираю инфу, – сообщил ему Райкер.

– Хорошо, – произнес Майк.

– Должен признать, я не совсем серьезно относился к этому делу, – признался Райкер. – Но для сучки в обтягивающей футболке с отличной попкой, которая печет двенадцати слойные торты и любит пьяный секс, я немного усилю свои изыскания, – предложил он.

Я сжала губы, но была почти уверена, что моя улыбка все еще была видна.

– Господи, – пробормотал Майк.

Райкер посмотрел на меня, а затем объявил:

– Я занят. У меня есть хорошая женщина, которая делает потрясающий минет. Но если я почувствую себя свободным, и ты почувствуешь себя свободной, просто скажи, я открыт для перепихона.

Тело Майка прижалось к моей спине, его рука все так же обнимала мой живот, и его разъяренные вибрации начали обжигать мне кожу.

Понятное дело, что Майк взбесился, но я забыла, что этот парень испугал меня, потому что потом подумала, что он забавный, поэтому невольно вырвался смех из моего горла, когда я ему отвечала:

– Отличное предложение, я оценила, но я влюблена в Майка около двадцати пяти лет, так что с тобой может произойти только в другом измерении.

– Ага, – кивнул он своей большой лысой головой. – Лисса глубоко вошла мне под кожу. Тем не менее нам с тобой в другом измерении будет весело.

– Уверена, что в другом измерении будет именно так, – согласилась я.

Он ухмыльнулся своей жуткой ухмылкой, затем пробормотал:

– Верно. – И посмотрел на Майка, заявив: – Теперь по делу, бро. Я уделю этому делу безраздельное внимание со своей стороны.

– Это было бы хорошо, Райкер, – произнес Майк с глубоким вздохом.

Райкер перевел взгляд на меня, и его прощальным словом было:

– Торт.

Потом он куда-то исчез.

Я повернулась, откинула голову назад и прижалась всем телом к Майку. Он смотрел на меня сверху вниз, его руки легли мне на бедра, а мои скользнули вокруг его талии.

– Это действительно только что произошло? – Спросила я.

– Ага, – ответил он.

– Этот парень был настоящим, не плодом моего воображения? – Опять поинтересовалась я.

– Да, – ответил он.

– Он ужасен в веселом и немного привлекательном смысле, – поделилась я.

– Первое точно, с двумя последними не уверен, что соглашусь.

Я ухмыльнулась своему мужчине и прижалась к нему сильнее.

Руки Майка соскользнули с моих бедер, превратившись в руки, которые обхватили меня, и его голова наклонилась ближе.

– Так ты наполовину пьяна? – Спросил он.

Я смотрела в его глаза, и мне нравилось то, что видела.

– К сожалению, да, – прошептала я.

– Пора перейти к текиле, милая, – прошептал он в ответ.

Я улыбнулась и ответила:

– Ты абсолютно прав.

Майк подвел меня к бару и заказал порцию текилы. Я выпила. За порцией последовали еще порции. Потом Майк отвез меня домой. И проявил свою власть, контроль и «разные непристойности».

Я наслаждалась каждой секундой.

Потом голая вырубилась в его объятиях, голова Лейлы покоилась на моей лодыжке.

* * *

Майк прервал поцелуй, его губы скользнули вниз, губы ласкали мою шею.

Было утро воскресенья. Внизу остались еще вчерашние пончики «Хиллигосс», уже не совсем те, но все равно великолепные. Майк находился внутри меня, мы оба кончили, как только он усилил свою власть. Это не было «непристойно». Это было мило, замедленно, фантастически.

Когда он кончил, как обычно, все завершил медленным, красивым поцелуем.

Я повернула голову и прошептала ему на ухо:

– Скрытые поцелуи.

Прижавшись к моей шее, Майк пробормотал:

– Черт побери.

Мои руки крепче обхватили его, я счастливо улыбнулась потолку спальни, которую делила со своим мужчиной.

18

Обещать

Мы с Фином прошли через задний двор Майка к его черному ходу, Фин нес свой рюкзак с книгами через плечо.

Чтобы выросла кукуруза, ее нужно было посадить, поэтому мы ее высеивали в землю. Мы с папой на тракторах работаем целый день, Фин и Кирби работают с нами по выходным. Когда Фин приходит из школы, пока не начали опускаться сумерки, он садился на трактор. Папа сказал ему, что в этом нет необходимости, но Фин был непреклонен, он хотел вносить свою лепту. Это означало, что домашние задания откладывались до ужина. И также означало, что домашние задания Рис тоже откладывались до ужина. Но они ели, окруженные учебниками, тихо разговаривая и занимаясь. Потом они разбивали лагерь перед телевизором. Вечер заканчивался тем, что Кларисса шла с Фином к задней калитке, они оба исчезали за ней примерно на двадцать минут, потом Кларисса возвращалась без Фина.

Во время этого я часто поглядывала в сторону Фина, жалея, что мне снова не семнадцать.

Не могу сказать, что я была слабой физически, нет, но работа в поле означала, что я была совершенно измотана к тому времени, когда опускала свою задницу перед телевизором с семьей. Фина же похоже совсем не беспокоили походы в школу, возвращение домой, работа на тракторе, еда и учеба.

Все произошло в среду после того, как я переехала. Дети восприняли мое присутствие спокойно. Несмотря на то, что Майк сказал, это была их идея и их сообщения указывали, что они приветствуют мой переезд, я ничего не могла с собой поделать. Немного нервничала. Но как только они вернулись в воскресенье, я обратила внимание, что ничего не изменилось. С другой стороны, все две недели до моего переезда я почти все вечера проводила с Фином у них. График в две недели был один и тот же – работа в поле, прибраться, сходить к Майку, Майк или Рис готовили ужин, дети делали домашние задания, потом я парковала свою задницу с Ноу и Майком на диване и отключалась перед телевизором.

Так что все было хорошо.

Ронда – все также не хорошо.

В этот день я нашла время еще раз поболтать с ней. Поскольку мама помогала по хозяйству, не говоря уже о том, что именно мама возилась с оконными ящиками и кашпо, разбросанными по большому пространству во дворе, подготавливая землю к посадке цветов, Ронда все еще была менее сосредоточена. Теперь она больше не проводила все свое время в своей комнате. Теперь днем она смотрела телевизор. Она все еще ела очень мало. И она все еще была определенно не совсем в себе.

Я была терпеливым человеком, но уже начинала терять терпение. Я предприняла несколько попыток, подходя к ней с разных сторон, пробуя разные тактики. Показывала ей объявления о работе и результаты поисковых запросов в Интернете, которые проделала. Я пыталась заинтересовать ее своими лошадьми. Говорила, что мне нужна ее помощь с керамикой, упаковкой посуды в ящики и подготовкой к отправке в мою галерею. Причем про керамику я говорила вполне серьезно, учитывая, что большую часть времени теперь моя задница красовалась на тракторе, кто-то должен был отправлять мои работы в галерею. Этим я не смогла ее заинтересовать, иначе она хотя бы попробовала бы за день или два.

Я слышала, что мама тоже не раз с ней разговаривала. И папа даже усадил ее поговорить.

Ничего.

Я не могла поставить себя на ее место. Я не теряла мужа, которого обожала. Но я знала одно – я потеряла брата, мои родители потеряли сына, а мои племянники потеряли отца, и все мы продолжали жить дальше.

Я не хотела так думать, конечно, не сказала бы этого, но должна была признать, что это становилось просто смешным.

Что-то должно было разбудить ее дерьмо, в конце концов. Я просто не могла понять, что именно.

Я тяжело вздохнула.

Мы с Фином приближались к черному ходу, когда услышали голоса.

Рис крикнула:

– Это глупо!

В ответ от Ноу не последовало никаких криков:

– Совсем не глупо!

Я посмотрела на Фина, он посмотрел на меня, и мы оба ускорили шаг.

Мы переступили порог дома и увидели, что брат с сестрой стоят лицом к лицу в гостиной. Лейла приветственно завиляла хвостом, пискнув, но не подошла. Она взволнованно кружилась между Ноу и Рис, ей не нравилась накалившаяся атмосфера, и поскольку она была собакой, то понимала, что бессильна что-либо сделать. Но была рядом на случай, если она вдруг понадобится.

Ноу, даже не взглянув в нашу сторону, произнес:

– Отлично, вы пришли. Теперь мы с Рис можем перестать разговаривать. Или, что более важно, Рис пора заткнуться.

– Я не заткнусь! – крикнула Рис.

– Риси, – позвал Фин тихо, мягко, но его тон побуждал ее успокоиться, ее глаза метнулись к нему.

– Я не буду, Фин, – заявила она.

И тут я не знала, захлопать ли мне в ладоши или воскликнуть: «Давай, девочка», довольная тем, что Рис решила не сдавать свои позиции (какими бы они ни были), несмотря на то, что ее горячий парень отдал ей безошибочный, хотя и мягкий, приказ. Тут не стоило удивляться, что у Фина появился такой приказной тон в семнадцать лет. И вступать в спор. Я не сделала ничего из выше сказанного.

С другой стороны, у меня не было шанса даже встрять в их разговор.

Потому что Ноу немедленно повернулся к своей сестре.

– Это мой день рождения, Рис.

– Мы всегда выходим куда-нибудь на ужин. Всегда. Ты не можешь пропустить семейный ужин со своей компанией. Это придуманная отмазка. Если мы не пойдем на ужин, папа расстроится, – возразила Рис.

Я посмотрела на Фина, он посмотрел на меня, затем снова на брата и сестру, скрестив руки на груди. Фин расслабился. Я решила, что с его стороны это мудрое решение, поэтому последовала его примеру.