Текст книги "Сладких снов (ЛП)"

Автор книги: Кристен Эшли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 37 страниц)

– Могу поспорить, что Тейт чувствует себя козлом.

Она бы выиграла этот спор.

– Он будет в порядке, – успокоила я ее с большей уверенностью в голосе, чем ощущала на самом деле.

– Да, он крепкий парень. Им следовало уволить ее давным-давно. Но они смогли, только когда наняли тебя... так что он сделал это. Но все равно не вовремя.

– Да, – согласилась я и посмотрела на Тейта. Он в открытую наблюдал за мной и Венди. Я снова посмотрела на Венди. – Мне нужно идти, солнышко, он здесь, потому что везет меня домой.

Венди моргнула от потрясения. Она быстро крепко зажмурилась, а потом широко открыла глаза.

– Он везет тебя?

– Я сегодня пришла пешком, и он не хочет, чтобы я шла обратно одна, – объяснила я.

– Джим-Билли, Далтон или Бабба могут проводить тебя. Черт, да половина парней здесь готовы сделать это, – ответила она.

– Эм-м... ну, сегодня это делает Тейт.

– Ты ему нравишься, – усмехнулась она.

– Я ему не нравлюсь.

– Ты ему нравишься, – повторила она.

– Я хорошая официантка.

Она покачала головой.

– Не-а, ты ему нравишься не поэтому. – Она подалась вперед. – Ему нравишься ты сама.

– Я не в его вкусе, – ответила я, и она расхохоталась так сильно, что согнулась пополам, зажав ладони между коленями.

– Что смешного? – спросила я, когда она выпрямилась и принялась утирать глаза.

– Сестра, тебе надо побольше общаться с байкерами, – сказала она.

– Что?

– Им нравятся задницы, – заявила она, и я уставилась на нее. – И грудь. Настоящие байкеры, до мозга костей, любят, чтобы их женщины выглядели как женщины. Им нравятся формы, волосы, характер. Ты королева всего этого. Вот почему все парни здесь не могут от тебя глаз оторвать.

– Все парни здесь могут оторвать от меня глаз, – возразила я.

– Подруга, проснись. У нас бывает народ, но по вечерам стало приходить намного больше людей, и не потому, что Джонелл исследует границы непристойного обнажения, а Тоня... – Она замолчала.

– Венди, скоро лето. Люди выбираются из зимней спячки...

– Им нравится твой зад.

– Не нравится.

– И твоя грудь.

– Венди.

– И твои чертовски длинные ноги. Твои ноги просто бес-ко-неч-ны. Даже Тайлер сказал, что у тебя классные ноги, лучшие.

Это меня удивило.

– Он сказал так?

– Да, – улыбнулась она. – А он не поклонник задниц и груди, ему нравятся стройные и спортивные, но ему точно нравятся твои ноги.

– Заткнись.

– Нравятся!

– Заткнись!

– Крутышка! – проорал Тейт. Мы с Венди вздрогнули и повернули к нему головы. – Ты рассчиталась или что? – спросил он, продолжая кричать.

– Я рассчиталась, – проорала я в ответ.

– Ты будешь болтать еще час или мы идем?

Он все так же кричал, и я остро осознала – благодаря тому, как значительно снизился уровень шума, – что весь бар слушает.

– Держи себя в руках! – крикнула я.

Шум пропал совсем.

– Детка, подойди сюда, – приказал Тейт.

– Терпение, Капитан, я разговариваю с Венди, – возразила я.

– Подойди. Сюда! – скомандовал Тейт.

Я посмотрела на Венди и громко огрызнулась:

– Любитель покомандовать!

Двое мужчин и женщина, сидевшие рядом с нами за стойкой, расхохотались.

– Тебе лучше подойти, – посоветовала Венди. Я закатила глаза и потопала через бар.

Тейт смотрел, как я топаю, и повернулся ко мне всем телом, когда я обошла стойку.

– Мне нужно забрать сумочку, – раздраженно сказала я.

– Не задержись еще на год, – ответил он.

– Не задержусь! – огрызнулась я и протопала по коридору, потом остановилась и затопала обратно к Тейту. Подняв руку, я потребовала: – Ключи.

Он сунул руку в карман, бормоча:

– Вот же ты заноза в заднице.

– Повторяю, Джим-Билли может проводить меня до дома, – сообщила я ему и посмотрела на Джима-Билли, показав на него большим пальцем.

Джим-Билли втянул голову в плечи, глядя на стену бара, и сделал глоток своего пива.

– Иди за сумочкой, Крутышка, – только и сказал Тейт, положив ключи мне в ладонь.

– Ну и ладно, – буркнула я и потопала по коридору за сумочкой.

Вернувшись в бар, я проигнорировала любопытные взгляды почти всех посетителей, потому что Тейт схватил свои ключи, взял меня за руку и потащил к дверям, так что мне пришлось сосредоточиться на ходьбе.

– Пока, ребята! – прокричала я через плечо и помахала рукой.

– Увидимся, Лорен! – прокричала в ответ Венди.

– Пока, красотка! – прогудел Бабба.

Далтон кивнул, а Кристал не проронила ни звука.

На улице Тейт продолжал тащить меня к своему байку, а дотащив, резко остановил, но моей руки не отпустил.

– Знаешь, Крутышка, я бы мог обойтись без сцен каждый раз, когда захожу в этот гребаный бар, – заявил он.

Что ж, по крайней мере это была знакомая территория, а не сбивающая с толку, на которой мы находились последние пару раз, когда оказывались вместе. Я его разозлила.

– Ты первый начал, – возразила я.

Он поднял брови:

– Серьезно?

– Что «серьезно»?

– Это все, что ты можешь сказать? – спросил он.

– Но ты же начал!

– Господи, – пробормотал он и, потянув за руку, отодвинул меня в сторону от байка. Потом он перекинул ногу через сиденье и начал возиться с управлением. Байк взревел, оживая, и, могу поклясться, между ног у меня стало влажно.

Сосредоточившись на этом ощущении, я прикусила губу, чтобы не застонать, а Тейт взглянул на меня.

– Садись, – приказал он.

Я посмотрела ему за спину. Потом посмотрела на него.

– Как? – спросила я.

– Что?

– Как я сяду?

Он уставился на меня и спросил:

– Ты никогда не ездила на байке?

Я покачала головой.

Он опять уставился на меня.

Потом пришла моя очередь уставиться на него, потому что на его лице появилась медленная сексуальная улыбка, и ощущения у меня между ног стали сильнее.

– У меня мало времени, но сегодня ты прокатишься, – постановил он.

– Я знаю, ты везешь меня домой.

Продолжая улыбаться, он сказал:

– Видишь эту подножку?

И показал головой на заднюю часть байка.

Я посмотрела, увидела и кивнула.

– Поставь на нее правую ногу, хватайся за меня и перекидывай левую ногу.

– Хорошо, – сказала я и сделала, как он велел.

Это было легко, и у меня получилось без проблем, чем я была горда. Я не хотела опрокинуться, или опрокинуть Тейта, или опрокинуть байк. Ничего этого не случилось, и я уселась позади Тейта.

– Умница, – пробормотал он и начал выкатывать байк со стоянки.

– Что, прости? – спросила я, пытаясь перекричать выхлопные трубы.

Он не ответил, а вместо этого сказал:

– Держись.

– За что?

Он повернул голову и посмотрел мне в глаза:

– За меня, детка.

– Ох, – прошептала я, чувствуя себя идиоткой, и положила руки ему на пояс.

– Крутышка, – окликнул он, и я подняла глаза. Он все еще смотрел на меня. – Держись.

– Я держусь.

И я держалась!

Он выпрямился, и я немного отодвинулась назад, но он схватил мои запястья и обернул их вокруг себя, так что у меня не осталось выбора, кроме как прижаться грудью к его спине. Он отпустил мои запястья, оставив их лежать на своем плоском животе, и, прежде чем я успела издать хоть звук, мы рванули со стоянки.

Мне повезло, что его байк громко ревел, потому что я уверена, что стон, вырвавшийся из моего горла, было отчетливо слышно.

Тейт выехал на улицу, но не повез меня к гостинице.

Он поехал из Карнэла.

– Куда мы едем? – спросила я, перекрикивая ветер и рев мотоцикла.

– Кататься, – был его ответ.

– Что? – прокричала я.

– Расслабься, Крутышка, просто чувствуй, – прокричал он в ответ.

Но я не могла расслабиться и просто чувствовать. До тех пор, пока он не повернул к холмам, после чего я не могла не расслабиться и просто чувствовать.

И это было прекрасно. Мотоцикл, ветер, шум, темные пейзажи, твердое тело Тейта, волосы, развевающиеся вокруг моего лица и шеи.

Это было феноменально.

Так феноменально, что я забыла обо всем на свете, кроме того, что видела и чувствовала, и расслабленно прислонилась к его спине, положив щеку ему на плечо и глядя, как мир проносится мимо.

Еще никогда я не ощущала такой беззаботности и в то же время ясности ума. Я никогда не позволяла себе настолько расслабиться и просто чувствовать. Было в этом что-то освобождающее и умиротворяющее, но в то же время приводящее в восторг. Необычное сочетание, которое не должно было существовать, но, черт возьми, существовало.

И я наслаждалась каждой секундой, настолько самозабвенно, что даже не заметила, что мы вернулись обратно, пока Тейт не въехал на стоянку перед гостиницей. Он подъехал прямо к домику Неда и Бетти, припарковался перед ним и заглушил мотор.

Я сидела сзади, все еще держась за него, как будто мы ехали, и смотрела на Неда, который разглядывал нас.

– Детка, – окликнул Тейт, и я вздрогнула.

Я слезла с байка, и уже стояла не земле, когда Тейт встал позади меня.

– Я принесу твой новый ключ, – сказал он и пошел к стойке регистрации.

Я последовала за ним.

– Джексон, привет, сынок. Лори, – поприветствовал Нед, когда мы вошли.

– Нед, – ответил Тейт.

– Привет, Нед, – улыбнулась я.

– Ты в третьем номере, – сказал мне Нед, открывая ящик и доставая ключ на кольце, к которому был подвешен большой красный пластмассовый треугольник. Нед положил ключ на стойку, Тейт взял его, и Нед посмотрел на меня.

– Мы перенесли твои вещи, милая, надеюсь, ты не против. Бетти взяла твои чемоданы и сложила твои личные вещи. Я только перенес их и комод с холодильником, – сказал он.

– Спасибо, Нед, это так мило с вашей стороны, – ответила я.

– Мы подумали, что тебе не захочется, проработав весь день, перетаскивать свои вещи в новую комнату, – объяснил он.

– Я должна вам бутылку шампанского и игру в «Подсказку».

– Жду с нетерпением, Лори, – сказал Нед. Тейт взял меня за руку, Нед взглянул на это и быстро закончил, широко улыбаясь: – Спокойной ночи вам обоим.

– Пока, Нед, – пробормотал Тейт, потянув меня к двери.

– Спокойной ночи, Нед, – крикнула я, и дверь за нами захлопнулась.

Тейт продолжал держать меня за руку, пока мы шли к номеру, который оказался намного ближе к домику Неда и Бетти. Мне пришлось почти бежать, чтобы успевать за его длинными шагами. Дойдя до двери, он не отпустил мою руку, просто открыл дверь и подтолкнул меня внутрь.

Я сделала четыре шага вперед, а Тейт щелкнул выключателем.

Это была абсолютная копия моей предыдущей комнаты, до мельчайших деталей.

Я бросила сумочку на кровать, повернулась к Тейту и заметила:

– Такое странное чувство, как будто я вовсе и не переезжала. Это та же самая комната.

– Тебе понравилось кататься? – спросил Тейт, и я моргнула.

– Что, прости?

– Тебе понравилось кататься, Лорен? – повторил он, и я улыбнулась.

– Да, Тейт, это было...

Я не закончила, только ахнула, потому что в одну секунду он стоял возле закрытой двери, а в следующую оказался прямо передо мной, скользнул одной рукой по моей шее, под волосы, а второй обвил мою талию и притянул меня к себе.

– Что ты... – успела сказать я, прежде чем его пальцы у меня в волосах сжались в кулак, потянув назад, и его губы накрыли мои.

И он поцеловал меня.

Нет. Он меня поцеловал.

Брэд хорошо целовался и был великолепен в постели. Однако он был не первым, с кем я целовалась, и не первым моим любовником. Были у меня мужчины, которые целовались лучше, чем Брэд, но лучшего любовника не было.

Но поцелуй Тейта...

Его невозможно описать.

Этот поцелуй не был медленным, он был глубоким, влажным и таким требовательным, что у меня не осталось выбора, кроме как ответить на него. И я ответила. Мы боролись языками, прикусывали губы друг друга, наклоняли головы в сторону, и все это бездумно, во всепоглощающем сексуальном танце. Не существовало ничего, кроме наших губ, того, что мы делали, и того, что я чувствовала. Ничего. В целой вселенной.

Когда Тейт поднял голову всего на долю дюйма, я поняла, что одна моя рука лежит на футболке на его спине, а вторая обнимает его затылок. Его рука все еще сжимала мои волосы в кулаке, но вторая рука передвинулась, обхватив меня под лопатками, так что кончики его пальцев касались груди.

Мы оба тяжело дышали, наше дыхание смешивалось, я ощущала его дыхание на своих ставших чувствительными губах, а он, должно быть, ощущал мое.

Наконец он произнес:

– Черт, Крутышка.

– Что «черт»? – прошептала я, глядя ему в глаза. Они были так близко, что я могла сосчитать все золотистые крапинки в них.

– Это не хорошо, – прошептал он в ответ. Я сглотнула и почувствовала, как мой желудок разъедает кислота.

– Разве?

– Я должен сосредоточиться, – продолжил он шепотом.

– На чем? – тоже шепотом спросила я.

– На дерьме, которое не включает мысли о том, что твой рот и язык могут сделать с моим членом.

Моя рука на его спине сжалась в кулак.

– Тейт...

– И о том, такая ли сладкая твоя киска, как твой рот.

– Тейт...

– Черт, – пробормотал он.

– Тейт...

– Я должен найти этого парня, – сказал он мне.

– Знаю.

– Я вернусь, Лорен, и ты на моем байке.

При этих словах я моргнула, главным образом потому, что не поняла их, потом покачнулась, потому что он отпустил меня и, не сказав ни слова и ни разу не оглянувшись, вышел и закрыл за собой дверь.

Через несколько секунд, когда я смогла говорить, я спросила дверь:

– Вернешься откуда?

Как и коридор раньше этим днем, дверь мне не ответила.

Глава 6

Дешевка

Я сидела по-турецки посреди кровати и пялилась в ноутбук.

После поцелуя с Тейтом прошел месяц – месяц, за который случилось много чего, месяц после того, как он вышел из моего номера, и больше о нем не было ни слуху ни духу.

Несколько последних часов я провела, наконец-то просматривая скопившуюся за полгода электронную почту.

Мне следовало проверить ее раньше.

Моим родителям и сестре было известно мое местонахождение и номер сотового телефона, который купил мне Тейт. Я сообщила им эту информацию несколько недель назад. С тех пор они постоянно связывались со мной и первое время сильно переживали, но потом успокоились, услышав, что у меня все налаживается. Родители планировали навестить меня в конце лета, и Каролин со своим мужчиной, Маком, думали приехать с ними. Мне нравилась эта идея. Им понравится Карнэл, да и бизнесу Бетти и Неда это тоже пойдет на пользу.

На этом хорошие новости заканчивались, остальная часть электронных писем была неприятной.

Во-первых, были письма от моих так называемых друзей, которые «обеспокоены» тем, как поспешно я уехала из города, распродала все вещи и порвала все связи с прежней жизнью. Я получила множество приглашений поужинать или выпить, чтобы они могли поговорить со мной и убедиться, что я в порядке и уверена, что поступаю правильно.

На самом деле это означало, что они хотят выяснить мои намерения и потом сообщить их Хейли. Она знала, что я располагала сведениями, порочащими Брэда, и могла бы сделать развод неприятным. Она знала: все, что мне требовалось, – это сказать своим адвокатам надрать ему задницу (а они практически умоляли меня это сделать), и я могла бы втоптать его в грязь.

Но я не стала этого делать. Я подписала бумаги, забрала свою половину нашей совместной жизни, за несколько дней продала ее и свалила оттуда к черту.

Но потом тон писем изменился. Вместо фальшивой заботы в них появилось больше беспокойства. Потом в них появилось раскаяние. Потом – просьбы позвонить, связаться, пообщаться.

По словам моей старой двуличной подруги Обри, происходило кое-что, о чем мне нужно было знать.

Она прислала мне письмо две недели назад.

За неделю до того, как Брэд прислал свое первое и единственное письмо.

«Ри», – начиналось оно. И один вид моего прозвища, напечатанного на экране, ножом полоснул по сердцу, причинив такую боль, что я почти не могла читать дальше. Но в то же время он и разозлил меня настолько, что я почти не могла читать дальше.

Лучше бы я и не читала. Но я прочла.

Остальное гласило:

«Где ты? Я звоню тебе на сотовый, но мне говорят, что я не могу оставить сообщение. Твои родители мне не говорят. Я десяток раз звонил Каролине, но Мак не дает мне поговорить с ней.

Я не могу поверить, что ты уехала вот так. Милая, ты даже не попрощалась. Мы не смогли поговорить. Мне нужно многое тебе рассказать, ты должна узнать о том, что происходило, многое изменилось. Нам надо поговорить. Разве ты не получала мои сообщения до того, как уехала?

Мне нужно поговорить с тобой, Ри, срочно, милая. Когда получишь это письмо, позвони мне или напиши, где ты.

Я совершил ошибку, дорогая, и должен все объяснить.

С любовью,

Б»

Он совершил ошибку? Какую ошибку?

Он должен объяснить? Объяснить что?

Многое изменилось? Что именно?

С любовью? Какого хрена?

Я уставилась на письмо.

Я получала его сообщения еще до своего отъезда, но просто проигнорировала их. Он так подлизывался ко мне, стараясь сделать наше расставание мирным и не рассердить меня, что мне пришлось бы обратиться к хирургам, чтобы избавиться от него. Мне не нужно было его фальшивое беспокойство, когда он не только трахал мою лучшую подругу, но делал это много лет, оставил меня, чтобы переехать к ней, и уже начал новую счастливую жизнь.

Мне нужно было уехать. Так что я уехала.

В каких «Правилах развода» сказано, что я обязана попрощаться? Все прощальные слова были сказаны той ночью, когда он признался, что больше не любит меня, а любит женщину, которой я в течение двух лет доверяла свои тревоги о том, что с моим браком что-то не так, и говорила, что скорее умру, чем потеряю мужа.

Я нажала на крестик в верху экрана и закрыла письмо. Потом я нажала крестик на панели инструментов и закрыла программу. Потом я выключила ноутбук и захлопнула крышку.

И тут зазвонил мой сотовый.

Я взяла его и посмотрела на экран, на котором светилась надпись: «Вуд».

Нажав кнопку ответа, я поднесла телефон к уху:

– Привет.

– Привет, крошка, – поприветствовал Вуд своим мягким голосом, и у меня поджались пальцы на ногах. – Каковы шансы, что сегодня ты закончишь работу и приедешь ко мне?

Я улыбнулась в телефон:

– Вуд, я закончу после трех часов ночи.

– Я знаю, Лори.

– Я буду валиться с ног и думать только о сне.

– У меня есть кровать.

– Да, и у тебя есть работа, на которую ты уходишь в семь. А я со своей работой могу спать до полудня.

– И ты говоришь мне это, потому что...

– Я засну, а через три часа ты уже уйдешь.

– И?

– И Нед с Бетти будут беспокоиться за меня.

Я услышала, как он смеется. У него был замечательный смех.

– Я заеду, пока ты будешь на работе. Объясню маме Бетти и папе Неду, что крошка Лори будет в безопасности с дядей Вудом.

– А я буду в безопасности? – спросила я, хихикая.

– Черта с два, – ответил он, и мое хихиканье оборвалось.

– Я приеду, – прошептала я.

– Это я и хотел услышать, крошка, – ласково сказал он.

Не знаю, к чему все эти танцы. За прошедшую неделю почти каждую ночь после своей смены я заканчивала в кровати Вуда. Я не обманывала: все, чего мне хотелось к тому времени, как я туда добиралась, – это лечь спать, что я и делала. А он вставал и уходил на работу еще до семи утра, в половине случаев я даже не знала, что он ушел.

Он, кажется, не возражал. Но опять же, Кристал наняла двух новых девушек, и моя постоянная работа очень скоро закончится, поскольку обе они начинали в следующие пару дней. Думаю, Вуд оставался поблизости, ожидая свою награду.

– Я оставлю дверь открытой, – сказал он. Он всегда так делал.

– До встречи, – ответила я.

– Пока.

После этого он отключился.

Я нажала кнопку на своем телефоне, бросила его на покрывало, посмотрела на будильник и свесила свои загоревшие ноги с кровати.

Пришло время собираться на работу.

* * *

На следующий день после поцелуя с Тейтом моя жизнь круто изменилась.

Я работала по вечерам, а дни у меня оставались свободными, и это было не очень-то хорошо, потому что я знала, что целыми днями стану думать о поездке с Тейтом, потом о поцелуе с Тейтом, а потом, если останется время, обо всех остальных вещах с Тейтом.

Так что я решила заполнить свои дни чем-нибудь, чтобы не думать о нем. Я выпила кофе и поболтала с Бетти, потом завернула в «Волшебную страну» за еще одним кофе, еще одним разговором (слегка странным, поскольку, подозреваю, Солнышко и Шамблс оба были слегка под кайфом) и дегустацией следующего шедевра от Шамблса и Солнышка – божественного черничного маффина с хрустящей посыпкой. Шамблс, может, и обкурился, но все равно был в состоянии печь. После этого я пошла в автомастерскую, чтобы с опозданием забрать свою машину.

Вуда не было видно, так что я заплатила в офисе пожилой, но определенно еще клевой и сексуальной леди, которая явно давала уроки по уходу за волосами половине женского населения Карнэла. Она была стопроцентной подружкой байкера, и мне настолько понравился ее внешний вид, что я так и сказала.

– Доминик, дорогуша, – ответила она. – «Карнэл спа». Это не спа-салон, они занимаются только волосами, делают маникюр и педикюр, никаких процедур для лица или массажа, но он гей, самый настоящий, так что делает клевые прически.

Она была права. Темные волосы с потрясающими светлыми прядями и озорная стрижка здорово ей шли.

– Скажи ему, что тебя прислала Стелла, – закончила она.

– Спасибо, – ответила я, улыбнулась и помахала на прощание рукой.

Я шла к своей машине, когда Вуд подъехал на своем «Харлее». Байк был не черным, как у Тейта, а серебристым, хотя, похоже, той же самой модели.

Вуд объехал мою машину и притормозил рядом, потом перекинул ногу через байк и встал между своим байком и моей машиной, ожидая, пока я подойду.

– Привет, – улыбнулась я, но он не улыбнулся в ответ.

И когда я подошла ближе, то поняла почему.

– Видел, ты вчера вечером каталась с Тейтом.

Я тихо вздохнула и произнесла:

– Вуд.

Он посмотрел в сторону, провел рукой по волосам и пробормотал:

– Господи, Лорен.

– Я...

Он посмотрел обратно на меня и перебил:

– Он трахает мою сестру.

Я напряженно замерла всем телом.

Но он еще не закончил.

– А она замужем, и не за Тейтом.

Я отошла на фут, как будто он ударил меня.

Он в два шага подошел ко мне, вторгнувшись в мое личное пространство.

– Ты новенькая в городе, но услышишь об этом. Все знают. Лучше ты услышишь это сейчас, чем потом, когда он поиграет с тобой и выставит дурочкой.

– Вуд...

– Эти двое, черт, это длится так долго, кажется, они всегда были на взводе, творили глупости, создавали проблемы, переступали через людей, разбивали сердца, попутно развлекаясь.

До меня дошло.

– Нита, – прошептала я.

Его лицо посуровело, и он уставился на меня:

– Ты уже слышала.

– Я видела их вместе в гостинице, до того как...

– Могу поспорить, что, раз ты там живешь, он больше не встречается с ней там.

У меня перехватило горло.

Вуд подошел ближе и положил ладонь мне на шею.

– Для твоего же собственного блага. Не для моего, потому что то, что я тебе скажу, не сделает меня твоим любимчиком, а я – думаю ты уже догадалась, крошка, – хочу, чтобы ты ездила на моем байке. Но больше этого я хочу, чтобы твое лицо не выглядело так, будто я дал тебе пощечину, как сейчас, так что ты должна узнать все.

– Вуд...

Он наклонился ко мне и второй рукой обнял меня за талию.

– Ее звали Бетани, она была дочкой начальника полиции. Он привлекла внимание Тейта, когда между ним с Нитой вроде как все было кончено, один из множества раз, когда они расставались. Однако Бетани, хоть и знала все, жила как и все мы, она надеялась. Это было глупо – все знали. Тейт связался с Бетани, у них все стало серьезно, и тут в город вернулась Нита. И дня не прошло, даже часа, Лори, как они уже не могли оторваться друг от друга. Бетани узнала и перерезала себе вены.

Я резко вдохнула и попыталась отпрянуть от Вуда, но он только крепче сжал руки, так что я остановилась.

– Нет, – прошептала я.

– Да, – ответил он. – Ее нашел отец, и она выжила. Переехала в Колорадо-Спрингс. Ните что-то взбрело в голову, и она бросила Тейта. Тейт бросил полицию и стал охотником. Однако Нита регулярно возвращается и не за тем, чтобы навестить папу. И все это знают, потому что ее машину и его байк можно увидеть около гостиницы Карнэла, когда она приезжает. Она живет в Крестед-Батт, но регулярно, и довольно часто, приезжает получить свою дозу Тейта, и даже несмотря на то, что ему известно, что она законно связана с другим мужчиной, он дает ей эту дозу.

– Я не... – начала я, но замолчала, когда он сжал меня обеими руками.

– Я говорю о своей сестре, крошка, – сказал он своим нежным голосом. – И она дешевка. Я говорю это, папа это скажет. Нита дешевка. Но ты должна знать, прежде чем опять сядешь на его байк, что Тейт тоже дешевка.

После этого он отпустил меня и отошел. Я продолжала молчать, и мы оба смотрели друг на друга.

– Теперь ты знаешь, – продолжил он мягко. – Перевари это и прими решение. Ты знаешь, где меня найти.

С этими словами он ушел, а я смотрела, как он уходит, пока он не скрылся в офисе. Я стояла на месте, пока не увидела, как из офиса вышла Стелла. Она остановилась и подняла ладонь ко лбу, закрывая глаза от солнца. Я поняла, что она смотрит на меня, и когда мне показалось, что она готова подойти ко мне, я села в машину и уехала.

* * *

Мне потребовалось два дня без Тейта и без новостей о нем, чтобы спросить Кристал.

Мы были в баре, шел дождь, сплошной ливень с громом и молнией, такой сильный, что никто не желал выходить на улицу, и дела в баре шли медленно.

Я работала вместе с Джонелл, и Джонелл определенно слышала, как Тейт поступил с Тоней, потому что она пришла вовремя, была одета не как уличная проститутка и действительно обслуживала столики.

Пока она была занята, а Кристал свободна, я встала рядом с Джимом-Билли и окликнула:

– Кристал, а где Тейт?

Я почувствовала, как сбоку от меня выпрямился Джим-Билли, и увидела, что Бабба, который стоял в другом конце барной стойки, болтая с посетителями, повернулся к нам. Кристал посмотрела на Джима-Билли, потом на меня.

Потом она подошла ко мне, а Бабба неторопливо направился в нашу сторону.

– Разве он не сказал тебе, Лорен? – настороженно спросила Кристал, пристально вглядываясь в мое лицо.

– Эм... – пробубнила я. – Нет.

– Он на охоте, красавица, – вставил Бабба.

– Да, я знаю. За убийцей Тони, – сказала я.

Кристал подняла взгляд на Баббу, но он не сводил глаз с меня.

– Разве пару вечеров назад ты не была на его байке? – спросил он.

– Да, – ответила я, и Бабба опустил глаза на Кристал, но я заметила, что он поднял брови.

– Блин, – буркнула Кристал.

– Что? – спросила я. Бабба снова посмотрел на меня, и они наклонились ко мне. Кажется, даже Джим-Билли придвинулся ближе.

– Парень, который убил Тоню, серийный, – тихо сказал Бабба, чтобы слышал только наш кружок.

– Серийный? – переспросила я в замешательстве.

– Серийный, красавица. Серийный убийца. Тоня только одна из семи жертв, – объяснил Бабба, и я ухватилась за поверхность барной стойки.

– Семь? – прошептала я.

– Семь, – сказал Бабба. – Семь за четыре года. Это бесит федералов, поскольку они не любят клички, но копы зовут его Майско-декабрьский убийца. Он убивает в мае, потом убивает в декабре.

– О Боже, – выдохнула я.

– И не только в Колорадо, – продолжил Бабба. – Но все убийства произошли в регионе Скалистых гор, а в Колорадо очаг. Одно убийство в Юте, одно в Вайоминге, два в Неваде, остальные в Колорадо.

– Тоня, – прошептала я, думая, по какой-то дурацкой причине, что это сделало ее смерть еще хуже, а она и так уже была страшной.

– У них ни хрена нет, – сообщил мне Бабба. – Тоня продержалась дольше всех. Он бросил ее еще живой, и ее нашли живой, это впервые. Она так и не пришла в сознание, так что они не смогли задать ей вопросы. Он бросил ее не там, где убивал, не оставил никаких улик. У них нет ни одного свидетеля, они без понятия, где он ее подцепил, ее машина стоит возле ее дома, ключи лежат на столешнице в кухне, никаких следов взлома, никаких отпечатков пальцев, в последний раз ее видели здесь. Они не нашли ее одежду или волосы. У них нет ничего.

Я продолжала смотреть на него и не смотреть на Кристал.

– Ты знаешь про ее волосы?

– Тейт приходил к нам перед отъездом, Лорен, – сказала Кристал не свойственным ей тоном. В нем слышалась мягкость, и я наконец-то перевела взгляд на нее. – Объяснил кое-что.

Мне он не объяснил ничего.

– Так что Тейту предстоит много работы, он выслеживает этого парня, складывает кусочки вместе. Четыре года, четыре штата и семь убийств – это куча работы, – закончил Бабба.

Это имело смысл.

И все-таки он ничего мне не объяснил.

Я сменила тему и спросила, глядя Баббе прямо в глаза:

– Ты знаешь Ниту?

Бабба подался назад, почти неуловимо, но я заметила.

– Лори, – тихо сказал Джим-Билли и накрыл рукой мою ладонь, лежащую на барной стойке.

– Не думай про Ниту, Лорен, – велела Кристал, и я посмотрела на нее.

– Почему ты так говоришь? – спросила я.

– Люди всякое болтают, не слушай, – ответила она.

– Это в прошлом, – сказал Бабба, – давно, не стоит об этом думать.

– Это не было в прошлом две недели назад, когда я плавала в бассейне Неда и Бетти и видела, как Тейт нес ее в номер, – возразила я.

Я смотрела, как Бабба медленно закрыл глаза. Потом я почувствовала, как у меня в горле встал ком.

– Лорен, – сказала Кристал, и теперь ее голос звучал так мягко, что я посмотрела на нее.

Она выглядела грустной, и подобный взгляд от железной Кристал говорил сам за себя.

– Точно, – прошептала я сдавленно из-за комка в горле и отошла.

* * *

Этой же ночью, после закрытия, мы с Джимом-Билли готовились отправляться пешком до гостиницы, и я пошла за сумочкой.

Я достала ее из шкафчика, развернулась к двери кабинета и увидела там Кристал.

– Спокойной ночи, – сказала я, подходя к ней, но мне пришлось остановиться, потому что она не отодвинулась с дороги.

Я посмотрела ей в глаза.

Потом она потрясла меня, подняв руку и убрав волосы у меня с плеча.

– Я же говорила не заглядываться на Тейта, – прошептала она.

– Это он положил на меня глаз, – прошептала я в ответ.

– Это одно и то же, солнышко.

Я отвела глаза и прикусила губу.

– В этом мире нет ничего особенного, мы, девушки, это знаем, – продолжила Кристал шепотом, и я посмотрела обратно на нее. – Ты была права, Лори, держись крепко за то, что нашла, не ищи чего-то особенного. Его не существует. Мы знаем это. Просто держись за то, что есть. Да?

– Да, – тихо сказала я.

– Спокойной ночи, дорогая, – ответила она и шагнула в сторону.

Я вышла за дверь.

* * *

Трем официанткам тяжело работать в байкерском баре, расположенном в городке в Колорадо, в разгаре весны, которая, как мне сказали, могла продлиться до середины лета. Но дни становились длиннее, почти все были ясные и одинаково теплые, а потом и жаркие, так что байкеров становилось все больше, и бар гудел, особенно в конце недели.

Карнэл был очень популярен у владельцев «Харлеев», и даже бизнес Неда и Бетти пошел в гору. Каждую ночь на стоянке было четыре или больше мотоциклов. По пятницам и субботам их становилось намного больше, а кроме того, добавлялись еще и внедорожники с минивэнами.