Текст книги "Крестное знамение"

Автор книги: Крис Кузнецки

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 32 страниц)

Глава 10

Мария ходила по периметру помещения, тщательно снимая на пленку десятки каменных ящиков, заполнявших его. Серые емкости, расставленные в несколько прямых рядов, разнились по размеру и форме: некоторые были похожи на небольшие видеомагнитофоны, другие – на массивные гробы. Но одно было общим для всех – художественное совершенство.

Стенки нескольких ящиков украшали изображения грандиозных батальных сцен, отмечавших важнейшие вехи начальных этапов истории Римской империи. Гордые военачальники, стоящие на колесницах, и легионеры, доблестно сражающиеся на поле битвы на заднем плане. Усталые воины с лицами, забрызганными кровью павших врагов, продолжают идти вперед, все дальше раздвигая границы империи и беспощадно сметая со своего пути все, что мешает их победоносному шествию. И герои Рима, чьи профили высечены в камне с удивительной точностью, так что…

– О Боже! – пробормотала Мария и поспешно нажала кнопку паузы на видеокамере. – Помните лицо на арке, которое производило впечатление смеющегося над смертью Христа?

Профессор подошел к ней поближе.

– Конечно, помню. Этот кощунственный образ навеки запечатлелся у меня в памяти.

Мария указала на каменный куб в два фута высотой, стоявший у ее ног.

– Вот он снова.

Бойд присмотрелся и понял, что она права. Вновь перед ними была та же физиономия с той же дьявольской ухмылкой, изображенной здесь в мельчайших подробностях.

– Я в полной растерянности. Что он здесь делает?

Мария провела рукой в перчатке по высеченным в камне чертам лица.

– Не знаю. Складывается впечатление, что он безумно рад чему-то.

– Мария, во время видеосъемки вы, случайно, не заметили его изображение где-нибудь еще?

Она отрицательно покачала головой.

– Я бы обязательно сказала вам.

– А его лицо? Вы не вспомнили, где видели его раньше?

Мария не отрываясь смотрела на улыбающуюся физиономию.

– Нет, хотя должна признаться, что мысль об этом сводит меня с ума. Я наверняка знаю, что где-то его видела. Но где?

Бойд поднялся и быстро осмотрел все другие ящики в помещении. Несмотря на то что они очень разнились по размерам, все представляли одну и ту же тему – войны. Все, за одним-единственным исключением – куба с изображением смеющегося человека.

– Скорее всего перед нами какой-нибудь император. Или по меньшей мере обладатель громадного богатства и влияния. Он единственный, чья гробница украшена портретом.

– Еще одним доказательством этому служит то, что его изображение есть на арке. Значит, он пользовался очень большим почетом.

– Но почему? – размышлял Бойд, водя пальцами по стене куба. После небольшой паузы он осторожно просунул руки под края крышки, чтобы удостовериться, достаточно ли она крепкая и не будет ли повреждена при движении. – Я понимаю, что делаю не совсем то, что полагается по правилам, которым я же вас и учил, но…

Мария понимающе кивнула.

– Вы хотите посмотреть, что там внутри.

– Я должен. Ничего не могу с собой поделать. Во мне проснулся юношеский задор.

– О, не беспокойтесь, профессор, если бы вы не захотели сдвинуть крышку, я бы нашла лом и сделала это сама.

Им потребовалось всего пять минут, чтобы сдвинуть каменную крышку с места. А вот поднять ее не составило никакого труда. Крышка оказалась легче, чем они ожидали.

– Осторожнее! – взмолился Бойд. – Она может содержать важные свидетельства, относящиеся к изображенному здесь человеку. Мы должны сохранить ее во что бы то ни стало.

Вдвоем они опустили крышку на пол, стараясь не поцарапать. Удовлетворившись ее положением, оба тотчас бросились к ящику, чтобы посмотреть, что там внутри.

– Поднесите свет поближе. Быстрее!

Мария схватила прожектор и направила его в ящик. Поток яркого света рассеял тьму, и они узрели единственный предмет, лежащий внутри, – изящный бронзовый цилиндр.

– Что это? – спросила Мария.

Бойд улыбался, извлекая рукой в перчатке восьмидюймовый бронзовый цилиндр.

– Близнец, моя дорогая. Абсолютно идентичный близнец.

– Близнец?

– Документы, которые я обнаружил в Англии и которые привели нас в катакомбы, хранились в точно таком же бронзовом цилиндре… Вы понимаете, что подобное может означать?

– Нет! И что же?

Бойд расхохотался.

– Не знаю, но уверен: нечто чрезвычайно важное!

Мария улыбнулась, хотя в глубине души понимала, что Бойд что-то от нее скрывает. Она видела, как он касается цилиндра, демонстрируя по отношению к нему родительскую нежность, какую обычно проявляют к новорожденным.

– Профессор, мне можно на него взглянуть?

Он поморщился, явно не желая расставаться с сокровищем.

– Будьте предельно осторожны, дорогая. Неизвестно, что там внутри – содержимое может оказаться очень хрупким.

Мария кивнула, хотя понимала, что профессор явно хочет произвести на нее впечатление. Тем не менее она выполнила его пожелание и отнеслась к таинственному артефакту с чрезвычайным уважением.

– Ой! Он необычайно легкий! Вы уверены, что это такой же тип цилиндра, как и тот, что вы нашли в Бате?

– Вполне! – Бойд поднес свой прожектор поближе к предмету и обратил ее внимание на несколько небольших изображений, которые едва можно было разглядеть. – Не уверен, что символ, который вы видите, можно перевести, но я обнаружил точно такой же на другом цилиндре.

Мария пробежала пальцами по треугольным знакам, вырезанным на загадочном предмете. Резьба была настолько тонкой, что она почти ничего не почувствовала.

– Она едва различима. Но почему?

– Не знаю, – ответил Бойд. – Возможно, стерлась от времени, а может быть, просто таков был стиль работы гравировщика. Я надеюсь только на одно – что содержимое футляра даст нам подсказку относительно той загадки, с которой мы столкнулись.

– Если там внутри действительно что-то есть.

Судя по выражению лица Бойда, реплику Марии он не воспринял как шутку. Профессор вырвал цилиндр у нее из рук.

– У нас нет необходимых инструментов, чтобы его открыть. За ними мне нужно подняться наверх. – Девушка поморщилась, не понимая, что вызвало внезапную перемену в его настроении. – Пока меня не будет, не теряйте зря времени и завершайте съемку.

– Да, конечно. Как вам будет угодно, сэр.

– Именно так мне и будет угодно. – Бойд сделал два шага по направлению к арке и резко остановился. – И ни к чему не прикасайтесь, пока меня не будет. Только снимайте.

Несколько мгновений Мария наблюдала за тем, как ее наставник шагает по каменному коридору. Свет его прожектора постепенно удалялся и наконец сделался совсем неразличим. Достигнув дальнего конца прохода, Бойд стал подниматься по узким ступенькам и вскоре полностью исчез из виду, оставив ассистентку одну посреди огромного подземелья.

Поднявшись вверх по лестнице, Бойд замедлил шаг у захоронений, стараясь не задеть руки трупов, высовывавшиеся в проход. Свет его прожектора плясал на стенах, создавая жуткую иллюзию, что мертвецы зашевелились. На какое-то мгновение почудилось, что один из пальцев дернулся, словно останки начали оживать. Профессор даже не смог удержаться и остановился, чтобы удостовериться в своей ошибке, прежде чем идти дальше.

Бронзовый цилиндр – бесценное сокровище, поэтому его необходимо хранить как зеницу ока. Профессор прекрасно это понимал, и потому, перед тем как пролезть в отверстие в стене, сунул его в самый глубокий карман. Бойд раздраженно открыл коробку с инструментами, отбросил в сторону отвертки и гаечные ключи, молотки и гвозди и тут понял: он не знает, что, собственно, ему нужно.

Несколько мгновений он стоял, размышляя над тем, что же все-таки он должен найти, когда вдруг, к своему чрезвычайному недоумению, обнаружил, что стены пещеры содрогаются, как будто пульсируют от каких-то энергичных толчков.

Ух! Ух! Ух!

Камни под ногами тоже задрожали.

Ух! Ух! Ух!

Приложив руку к стене, Бойд попытался определить источник колебаний, но практически вся она вибрировала с одинаковым ритмом. Тогда он приложил ухо к ее прохладной поверхности, стараясь установить происхождение странного звука. Парадоксальным образом сила его уменьшалась по мере приближения ко входу в пещеру.

Бойд попробовал с помощью математических расчетов определить, что могло вызвать столь необычный феномен. Резонанс, волновое движение, выброс какой-то энергии… После недолгого размышления он пришел к выводу, что причиной вибрации, вероятно, является какая-то внешняя сила. Но какая?

Продвигаясь по направлению ко входу на место раскопок, он почувствовал сильный перепад в температуре. Бойд уже успел адаптироваться к подземному холоду, а теперь он снова выходил на горячее итальянское солнце. Пот конденсировался на лбу профессора крупными каплями, которые, прочертив дорожку по покрытому пылью лицу, превращались в струйки грязи и падали на землю.

Глаза Бойда, привыкшие к тусклому свету туннелей, внезапно обожгло полдневное средиземноморское солнце. Свет его был настолько ярок, что пришлось прикрыть глаза ладонью, как это часто делают посетители кинотеатров, выходящие с дневного сеанса. Самым ужасным было то, что звук нарастал, и ему пришлось теперь не только прикрывать глаза, но и затыкать уши.

– Что за проклятый гул?! – крикнул профессор. – Откуда, черт побери, он взялся?

Ничего не подозревая о шуме и вызванном им замешательстве профессора, Мария плавно передвигалась по обширному помещению, тщательно фиксируя на пленку древние ящики. Несмотря на то что работа была простая, Мария понимала, что со временем отснятый ею материал будут просматривать крупнейшие археологи и историки мира, и от этой мысли чувствовала прилив вдохновения. Впрочем, энтузиазм, испытываемый девушкой сейчас, бледнел по сравнению с тем восторгом, который ее ожидал, когда она будет рассказывать отцу о своих открытиях. Та минута может стать для нее главным мгновением в жизни – ведь ему впервые придется вслух признать, что он гордится дочерью. Впервые, черт возьми!

И успех ее стал результатом многолетних трудов, учения, мечтаний. Первый большой успех в профессии, выбор которой отец Марии не одобрял с самого начала. Но теперь близится минута, когда ее отец, великий Бенито Пелати, вынужден будет признать, что женщина способна внести поистине грандиозный вклад в археологию.

Мария шла по направлению к заднему углу помещения, и на лице ее появилась улыбка. Девушка грациозно обогнула самый большой ящик, сосредоточившись на великолепной батальной сцене. Через несколько секунд в задней части камеры замигала красная лампочка. Садился аккумулятор.

– Черт! Как такое могло случиться? – Мария оглянулась по сторонам и поняла, что не сможет завершить работу. Чтобы закончить съемку, придется подняться наверх и взять запасной аккумулятор.

Черный вертолет завис рядом с плато, покачиваясь на сильном ветру. Пилот пытался бороться с воздушными потоками.

– Давайте посадим его, синьор. Ветер дует со стороны скалы. Не уверен, что смогу долго удерживать машину.

Единственный пассажир вертолета отвел бинокль от холодных черных глаз.

– Будешь удерживать его до тех пор, пока я не разрешу тебе приземлиться. Там, на скале, у меня два человека, и моя работа состоит в том, чтобы прикрывать их сверху.

– У меня тоже работа, – возразил пилот. – И ее невозможно выполнять в подобных условиях. Я немедленно сажаю вертолет!

– Если ты это сделаешь, то, клянусь Богом, ты у меня поплатишься! – Злоба, мерцавшая во взгляде пассажира вертолета, свидетельствовала о том, что он не шутит. Он пойдет на все, чтобы успешно завершить свою миссию. На все. Слишком многое было поставлено на карту. – Хорошо, продержись еще хотя бы пять минут, и все будет закончено.

Глава 11

Пьяцца Рисорджименто

Рим, Италия, 50 метров от Ватикана

Автобусы, забитые иностранцами, с шумом проезжали мимо него по направлению к главным воротам Святого ГОРОДА. Люди с видеокамерами и непослушными детьми проходили мимо скамейки, на которой он сидел, даже не подозревая о том, кто он такой и почему сидит здесь. Все они думали только о площади Святого Петра, Сикстинской капелле и прославленных шедеврах ватиканских музеев, и их совершенно не интересовали пожилой мужчина в дорогом костюме и пара телохранителей за его спиной.

Конечно, в том-то и состояла главная причина его постоянных посещений этого места – он получал странное, извращенное удовольствие от созерцания человеческих толп, тративших свои с большим трудом заработанные деньги на путеводители и экскурсоводов. А он тем временем сидел на скамейке, упиваясь сознанием того, что огромная часть ватиканских сокровищ надежно спрятана под мостовыми, по которым они ходят, в герметически закрытых подземных склепах. По сравнению с ними Форт-Нокс покажется мелковатым Диснейлендом. Он улыбался, вспоминая о том, что никто из проходивших мимо него людей, какими бы богатыми они ни были, никогда не увидит тех сокровищ, которыми он может любоваться практически ежедневно.

Содержимое Archivio Segreto Vaticano. [8]8
  Тайный архив Ватикана (ит.).


[Закрыть]

Официальный титул Бенито Пелати – министр по охране памятников старины, и он являлся его обладателем уже на протяжении тридцати лет. Неофициально он был известен всей Италии как «крестный отец» археологии, так как поклялся любой ценой защищать все древние реликвии, найденные на итальянской земле, даже если упомянутая защита подразумевала нарушение тех или иных законов. Находились те, кто весьма критически и даже презрительно отзывался о министре из-за его сомнительных методов работы, особенно в первые годы, когда Пелати только начинал создавать себе имя. Однако Ватикан всегда с одобрением относился к его деятельности. Там понимали: человек с его талантами бесценен. И дело было, естественно, далеко не только в академических познаниях, но прежде всего в способности Пелати переступить через все, что угодно, на пути к цели.

Люди, подобные ему, неоценимы в любой сфере, даже в столь высокоморальной, как церковь.

И все-таки вначале Пелати в первую очередь ценили именно за знания в мире искусства, а вовсе не за цинизм и целеустремленность. Кардинал Пьетро Бандольфо, бывший председатель Верховного совета Ватикана был другом детства Бенито и его главным союзником. Бандольфо гораздо лучше разбирался в политике, чем его коллеги кардиналы, и ему удалось убедить Ватикан в том, что единственный способ обеспечить себе достойное место в современном мире – это довериться такому человеку, как Бенито, получившему воспитание и образование вне церкви. Он сумеет обновить и сделать созвучной времени их устаревшую систему, поскольку не обременен многочисленными запретами католицизма, налагаемыми на священнослужителя. Постепенно кардиналу удалось убедить высшие чины Ватикана, и Бенито был принят на службу в качестве того, кому поручалось найти пути обновления ватиканской политики.

И его первый проект заключался в реорганизации их главной ценности – Тайного архива.

Бенито провел рукой по гладко причесанным седым волосам и вспомнил первый день, когда его привели в подземелье. Какая честь для него! Менее трех десятков человек были вхожи сюда: кураторы хранилища, высшие члены Священной конгрегации кардиналов и члены курии. Все они благочестивые католики, посвятившие жизнь Богу и всю энергию отдавшие на благо церкви. Но Бенито не таков. Он стал первым чужаком, которому был предоставлен неограниченный доступ к сокровищам, хранящимся в подвалах Ватикана. И от самой мысли о подобной привилегии его охватывал трепет. Никогда раньше не видел он такого количества прекрасных предметов искусства, собранных в одном месте.

Живописные полотна, статуи, сокровища заполняли одно помещение за другим. А сорок миль полок с документами! Свитки, пергаменты, каменные скрижали – и так пока хватает глаз.

К несчастью, стоило Бенито немного привыкнуть к красотам, окружавшим его, и начать всерьез задумываться о своей работе, как он тотчас понял, что каталожная система архивов пребывает в полном хаосе. Компьютеры оставались для них отдаленной перспективой, поэтому опись сокровищ, собранных в подземельях, производилась на обычные каталожные карточки, сходные с теми, которые ведутся в публичных библиотеках. Карточки, которые могут быть переставлены, потеряны или похищены. Дополнительным затруднением для Бенито стали сами кураторы. На протяжении многих столетий сотрудники, отвечавшие за сохранность содержимого архивов, совершенно по-разному вели каталог. Некоторые располагали карточки с регистрацией артефактов в зависимости от года их поступления, другие – от страны прибытия, третьи вели тематический каталог. А один куратор пользовался системой, принцип которой для Бенито оказался и вовсе не понятен. Его поразило увиденное. Перед ним была самая ценная коллекция в мире, которая пребывала в полнейшем беспорядке.

Тем не менее этот хаос захватывал Бенито. Не только потому, что он ощущал восторг от возможности поместить то или иное сокровище туда, где оно, по его мнению, должно было находиться, но и потому, что понимал: если самим кураторам толком неизвестно содержимое подвалов, то уж Ватикану и подавно. И если его предположение верно, то трудно вообразить, что можно обнаружить, если копнуть церковные тайники поглубже.

Бенито Пелати понимал, что получил возможность участвовать в самой грандиозной погоне за сокровищами в истории человечества.

Этот шанс изменил всю его жизнь.

Данте был одним из главных помощников Пелати, деловым парнем, который из кожи вон лез, чтобы угодить своему начальнику и отцу. Он прибыл вовремя и приветствовал Бенито поцелуем в обе щеки. Без слов, без обычных приличествующих случаю фраз. Встреча была деловая, а не светская. Поболтать они смогут и в другой раз. Если их вообще когда-либо посетит подобное желание.

Данте был гораздо крупнее Бенито и вдвое моложе. И в то же время они были очень похожи, особенно профилем, который древние римляне называли императорским, хотя Данте не заботила ни его внешность, ни одежда, ни модель автомобиля. Они для него абсолютно ничего не значили, так как главным в жизни для него была работа.

Проходила минута за минутой, Данте сидел и терпеливо ждал, пока Бенито заговорит. Старик был инициатором встречи, поэтому ее ход полностью зависел от него. Собственно, так было всегда, когда они встречались. Когда-нибудь Бенито умрет, и Данте займет его пост. А пока этого не произошло, Данте будет тихо сидеть, подобно верному псу, и всматриваться в проходящих мимо людей. Ожидая, пока отец начнет разговор.

– Сегодня был плохой день для церкви, – наконец произнес старик.

Данте продолжал молчать, понимая, что подробности отец будет выдавать постепенно, взвешивая каждое слово, прежде чем оно слетит с его уст. Так, словно Бенито был не уверен, правильно ли он ведет разговор со своим подчиненным.

– Нашли распятого священника… Первое предупреждение сделано… Совету нужна наша помощь.

В структуре управления Ватикана совет шел непосредственно вслед за самим папой. По крайней мере на бумаге. На самом деле семь кардиналов, составлявших совет – возглавляемых кардиналом Верчелли, заменившим на этом посту кардинала Бандольфо, умершего менее чем за год до того, – были самыми могущественными людьми в католической церкви. Они решали, что должен знать папа и чего знать не должен, и тем самым защищали папский престол от бюрократических проблем современности. Проще говоря, их задача состояла в том, чтобы сохранить репутацию понтифика в идеальной чистоте, за закрытыми дверями принимая за него ключевые решения. Те решения, которые могли запятнать и папство, и все христианство.

А когда возникали действительно серьезные проблемы, за помощью обращались в том числе и к Бенито Пелати.

В конце концов, после еще нескольких секунд молчания, Бенито повернулся к Данте.

– Мне нужно, чтобы ты поехал в Вену. Там проводятся раскопки, и я хочу, чтобы ты проследил за ними. Это очень важно…

– В Австрию? – переспросил Данте. – А у нас что, есть разрешение на раскопки там?

Бенито пристально взглянул Данте прямо в глаза, отчего тот, смутившись, опустил голову. Ему уже давно следовало бы отвыкнуть подвергать сомнению приказания Бенито.

– Все готово… Ты должен только пронаблюдать… Как только дело будет сделано, привези мне все, что обнаружишь.

Глава 12

Любопытство было главной страстью доктора Бойда. И хотя в данный момент все его внимание должно было сосредоточиться на бронзовом цилиндре, его страшно заинтересовал и странный звук. Оглушительный рев, обрушившийся извне, был слишком загадочен, чтобы его можно было проигнорировать.

– Эй! Здесь кто-то есть? – крикнул он по-итальянски с сильным английским акцентом.

Лопасти вертолета продолжали вращаться, издавая громоподобный звук прямо у самого входа в катакомбы.

– Всемогущий Боже! Что способно вызвать подобный шум? – продолжал размышлять Бойд, двигаясь ко входу в пещеру. – Людям следовало бы…

Вид большого вертолета, страшный рев турбин и целый ураган, который он поднял вокруг, лишили Бойда дара речи. Еще находясь в пещере, профессор предположил, что, видимо, наверху на плато работает какой-то механизм, но ему и в голову не могло прийти, что прямо над ним на высоте семисот футов в воздухе завис вертолет.

Человек на сиденье пассажира широко улыбнулся и приказал пилоту повернуть влево. Мгновение спустя из окна высунулась снайперская винтовка «М-501».

– Господа, – прошептал в микрофон человеке винтовкой. – Пути Господни неисповедимы.

Двое солдат прекратили свое восхождение на плато и взглянули вверх, хотя с того места, где они находились, вряд ли можно было увидеть что-то интересное.

– Что случилось, синьор? Все в порядке?

Человеке винтовкой прищурился, продолжая наводить прицел.

– Еще одно мгновение, и все действительно будет в порядке. Один выстрел – и наша самая главная проблема станет историей.

Остальные понимающе кивнули.

– Что мы должны сделать?

Снайпер приложил к плечу прокладку для смягчения отдачи.

– Продолжайте подниматься. Вы должны все уладить с девчонкой и опечатать пещеру.

Бойд прикрыл глаза ладонью, чтобы лучше рассмотреть вертолет, но пыль и яркий солнечный свет все равно мешали ему, и он ничего толком не разглядел.

– Эй! – крикнул он. – Я могу вам быть чем-нибудь полезен?

Ничего не услышав в ответ, профессор решил, что должен поступить по-другому, и стал просто размахивать рукой в направлении вертолета в надежде, что кто-то из пассажиров ответит ему тем же жестом.

– Выровняй машину! – приказал снайпер. – Ровнее!

Сделать это было практически невозможно. Ветер несся со стороны горного кряжа подобно лавине, с невероятной скоростью мчащейся вниз, в каменистую долину. Результатом был настоящий авиационный кошмар – возникавшая турбулентность не позволяла вертолету достичь нужной высоты и положения. Пилот делал все, что в его силах, однако почти ничего не мог добиться. Вертолет не был рассчитан на полеты в подобных условиях.

– Я теряю управление! – вскрикнул пилот. – Клянусь вам, я теряю управление!

С камерой в руках Мария прошла в расписанное фресками первое помещение, а оттуда к выходу из катакомб. Пробираясь через довольно узкий лаз, она услышала шум, который привлек и Бойда.

– Профессор?

Девушка продолжала подниматься по узкой тропе, что вела по скату, одновременно пытаясь прикрывать глаза от яркого солнечного света. От полной слепоты ее защищала темная мужская фигура, что стояла у входа в пещеру. По поджарым очертаниям Мария поняла, что перед ней Бойд.

– Профессор! Откуда этот страшный шум?

Прежде чем он успел ответить, девушка услышала отчетливый звук выстрела и, к своему ужасу, увидела, как Бойд повернулся и начал ползком спускаться вниз. Не колеблясь, он толкнул Марию плечом в живот, так что девушка упала на пол. Резко остановившись, профессор схватил ее за руку и потащил к ближайшему углу, туда, где в них не могли попасть пули снайпера.

– С вами все в порядке? – спросил он. – Вы не ранены?

Потрясенная Мария несколько мгновений молча ощупывала свое тело.

– Вроде нет.

Бойд поднялся на ноги и заглянул за ближайший выступ скалы. Снаружи продолжал доноситься рев вертолета.

– Кажется, у нас возникли серьезные проблемы. Там снаружи вертолет.

– Вертолет?

– Да! И в нем сидит мерзкий маленький пассажир. Стоило мне помахать ему, и он начал в меня стрелять! – Профессор вновь заглянул за выступ. – Но самое плохое не это. На самолете надпись «Полиция».

– Что? Вы серьезно?

– Конечно, серьезно. – Он схватил ее за руку. – Мария, слушайте меня внимательно. Мы в очень большой опасности. Но если вы будете меня слушаться, мы спасемся.

– Вы полагаете, мы сможем справиться с вооруженной полицией на вертолете?

– Да сможем, сможем! Нужно действовать очень быстро. Если они приземлятся и войдут сюда, мы погибли.

– Постойте! Вы что, собираетесь сражаться с вертолетом? Каким оружием?

Бойд бросился в угол и стал копаться в ящике с инструментами.

– Мы захватили с собой веревку?

– Веревку? Нет. Она оставалась в грузовике.

Бойд поспешно перевернул ящик, с грохотом вывалив его содержимое.

– Ну что ж, тогда придется воспользоваться этим.

Мария в полной растерянности уставилась на своего учителя.

– Вы только что спросили у меня о веревке, а сами стали рыться в ящике с инструментами. Вы не хотите поставить меня в известность о своих планах?

– Смотрите и учитесь, моя дорогая. Смотрите и учитесь.

Бойд отнес ящик ко входу в пещеру и уставился на вертолет, который представлял для них смертельную опасность. Машина зависла на расстоянии менее пятидесяти футов от входа. Сидевшие в ней люди злобно выглядывали из окна.

– Мария, подойдите сюда. Захватите камеру и все, что считаете нужным взять с собой. Сработает мой план или нет, в любом случае нам необходимо уйти отсюда как можно скорее.

– Мы уходим?

– Да-да, идем! – скомандовал он. – И побыстрее!

Бойд отважно шел вперед, прямо на линию огня. Он не знал точно, сработает ли его идея, но понимал, что лучше положиться на судьбу, чем остаться в ловушке катакомб без оружия.

– Привет! Ну давайте, подходите, берите меня!

Он быстро повторил фразу по-итальянски, чтобы убедиться, что его поняли. Вертолет мгновенно приблизился, пытаясь до минимума сократить расстояние между снайпером и его целью в надежде на этот раз избежать промаха. Маневр оказался тактической ошибкой. Как только машина продвинулась вперед, Бойд изо всех сил подбросил вверх ящик с инструментами. Ящик взлетел в воздух и попал в зону вращения лопастей несущего винта.

И тут только пилот понял, что может произойти. Он был настолько занят борьбой с резкими порывами ветрами и мыслями об опасности столкновения со скалой, что вообще не обращал никакого внимания на Бойда и его ящик. Это был несомненный промах, который теперь будет стоить ему жизни.

Бац!

Металл с отвратительным звуком ударился о металл. От удара разбились две из четырех лопастей и во все стороны разлетелась шрапнель из мелких осколков. Вертолет внезапно потерял высоту, рванулся вперед и пролетел всего в нескольких дюймах от выступа скалы. Пилоту на какое-то время удалось выровнять машину, с внезапной потерей высоты нельзя было справиться с помощью заднего винта, и вертолет, вращаясь подобно сломанному детскому волчку, стал падать по направлению к грузовику Бойда, припаркованному в семистах футах ниже. Прошло всего несколько секунд, и мощный взрыв сотряс ближние скалы и землю под ногами у профессора и его студентки.

– Блестяще! – торжествующе воскликнул Бойд. – Потрясающе!

Мария, все эти несколько мгновений находившаяся в пещере, услышав грохот, выглянула наружу.

– Профессор, вы… – Заметив огромный огненный шар, она осеклась на полуслове. Красно-оранжевые языки пламени поднимались высоко в воздух, а обломки вертолета покрывали облака густого черного дыма. – Пресвятая Мария! Вы взорвали вертолет! И наш грузовик!

Профессор кивнул, гордый своим подвигом.

– Слава Богу, он застрахован.

При других обстоятельствах слова Бойда вызвали бы у девушки бурю возмущения, но сейчас он просто не дал ей такой возможности. Профессор схватил ее за руку и втащил назад в пещеру, а сам стал собирать оборудование, и тут вновь раздался какой-то отдаленный грохот.

– Мария! Что там опять такое? Неужели еще один вертолет?

Девушка быстро подошла к выходу из пещеры. Откинувшись на каменную стену, она устремила взгляд на выступы скал над ней. Медленный ручеек из камней и всякого мусора катился вниз по крутому склону.

– О Боже!..

В одно мгновение Бойд понял, что происходит. Из-за взрыва в земле возникли колебания, вызвавшие самое страшное явление в горах.

– Лавина!

Оба со всех ног бросились от входа в туннель. Несмотря на то что выбор был довольно рискованным, они предпочли погибнуть под сыплющимися сверху камнями, нежели оказаться заживо замурованными в пещере. От летевшего мелкого горного мусора они могли уклониться, а вот если обрушится туннель, тут уже ничего не поможет.

Схватив Марию за руку, профессор повел ее по узкой тропинке вдоль поверхности скалы. В течение нескольких секунд они семенящей походкой двигались по краю пропасти, когда вдруг поняли, что им не ускользнуть от падающих сверху камней. Подножие оказалось слишком ненадежным, а камни летели постоянно и увернуться от них не представлялось возможным. Необходимо было найти какое-то укрытие и надеяться на лучшее.

Профессор с ассистенткой пробрались под большой выступ – в надежде, что он защитит их от падающих камней. К несчастью, как они очень скоро обнаружили, стоя под скальной плитой, в ней неподалеку от основания было уже несколько трещин и она могла в любой момент обломиться под тяжестью летящего сверху горного мусора.

– Ну пожалуйста, выдержи! – шептала Мария. – Ради Бога, выдержи!

Двое солдате ужасом и недоумением смотрели на вертолет, пронесшийся вниз мимо них. Языки пламени взметнулись вверх в небо подобно какому-то адскому гейзеру, заставив их прижаться к скале в поисках защиты. Впрочем, не жар был самой большой опасностью.

Оползень начался с небольшого ручейка камней. Вначале галька, затем камни покрупнее и, наконец, громадные булыжники. Вскоре половина чертова гребня неслась по направлению к ним, и солдаты поняли: пройдет совсем немного времени, и их командир радостно встретит их на том свете. Младшему посчастливилось: он умер мгновенно без страданий. Острый кусок скалы попал ему прямо в голову, раскроил череп и словно ударом топора отсек лобную долю мозга. Еще минуту назад он стоял рядом со своим сослуживцем, и вот уже его труп распростерт на горной тропе. Но всего на несколько мгновений, так как бешеный поток из камней и пыли подхватил безжизненное тело и понес с собой вниз.

Солдат постарше постарался забыть об увиденном, что было совсем непросто. Кусочки мозга товарища, словно объедки суши, прилипли к его лицу, а кровь попала в глаза, и теперь он почти ничего не видел вокруг. Несмотря на это, солдату удалось удержаться. Он стряхивал с себя падающие камни, отрывавшие куски одежды вместе с кожей, и молился о том, чтобы пережить выпавший на его долю кошмар и добраться до своего подразделения целым. Однако суждено ему было совсем иное.