Текст книги "Крестное знамение"

Автор книги: Крис Кузнецки

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 32 страниц)

Глава 67

Они оставались в Хофбурге еще несколько часов, пока ставшая уже обычной мания преследования и мысли о вооруженных до зубов солдатах, врывающихся в библиотеку, не заставили их задуматься об уходе.

Кроме того, у многих возникла необходимость воспользоваться телефоном. Петру Альстеру нужно было позвонить в Кюсендорф и установить масштаб повреждений, вызванных пожаром. Джонсу хотелось дозвониться до Пентагона и узнать последние новости относительно распятия Орландо Попа. Пейн пообещал направить Фрэнки номер факса, по которому тот смог бы переслать свою информацию. Только Бойду и Марии не нужно было никуда звонить. Кроме того, они были настолько заинтригованы дневниками, на время позаимствованными из собрания принца Евгения, что уселись на скамеечке в фургоне Альстера и стали обсуждать прочитанное.

Вся группа решила предпринять вылазку в интернет-кафе в центре Вены, прямо посреди Рингштрассе, бульвара, протянувшегося на две с половиной мили, со множеством памятников, парков, школ и прославленной на весь мир Венской оперой. На северо-востоке виднелся четырехсотпятидесятифутовый шпиль собора Святого Стефана, врезавшийся в небо подобно готическому сталагмиту. Кафе было большое, но почти до отказа забитое посетителями – туристами, жующими бутерброды и запивающими их кофе и одновременно просматривающими свою электронную почту.

Пейн связался с Фрэнки и попросил его отправить факс. Джонатану не хотелось давать номер факса кафе, так как он вполне резонно считал, что телефон Фрэнки прослушивается. В конце концов Пейн все-таки нашел выход. Единственная сложность состояла в том, что ему пришлось дождаться, пока Фрэнки найдет «чистую» линию.

Тем временем Джонс дозвонился до Раскина в Пентагоне и узнал, что только что в Пекине была распята четвертая жертва. Информация о происшедшем тут же разошлась по всему миру. Джонс попросил Пейна отыскать телевизор с каналом Си-эн-эн, а сам принялся собирать сведения по другим трем преступлениям. Репортажи, передаваемые по телевидению, потрясли его. Человек, пригвожденный к кресту, медленно плыл по воздуху, и кровь струилась у него из ран в руках, ногах и боку. Телекомментатор нудным голосом что-то вещал о недавней цепи трагедий. Затем последовало интервью с экспертом, заявившим, что он пребывает в полной растерянности и не имеет ни малейшего представления, почему были совершены все перечисленные преступления.

Пейн не отрываясь несколько минут смотрел на экран телевизора, пока не почувствовал, что кто-то положил руку ему на плечо. В прикосновении не было ничего угрожающего – напротив, скорее просьба о помощи. Он обернулся и увидел Альстера. Владелец архива был бледен, на щеках слезы. Он только что беседовал с Кюсендорфом, и полученные новости потрясли его до глубины души. Пейн помог Альстеру дойти до ближайшего кресла, усадил и стал ждать, пока тот будет готов сообщить ему подробности происшедшего. В свое время Пейну часто приходилось утешать солдат, потерявших близких друзей, и он знал, что в подобных случаях самый лучший способ – просто посидеть рядом и подождать.

Прошло несколько минут, прежде чем Альстер заговорил об ущербе, причиненном архиву. Он оказался гораздо серьезнее, чем Альстер первоначально предполагал. Все хранилища выдержали и уберегли наиболее ценную часть коллекции от огня и воды. Тем не менее большая часть внешних стен архива была разрушена, в связи с чем можно ожидать дальнейших значительных повреждений всего комплекса хранилища. Несмотря на то что в данный момент большинство артефактов целы, они будут неминуемо уничтожены, если здание обрушится.

– Я должен вернуться, – решительно произнес Альстер. – Меня не интересует, рискую я жизнью или нет. Я должен вернуться.

Пейн согласился с ним, хотя понимал, что возвращением в Кюсендорф Альстер подписывает себе смертный приговор. Солдаты, конечно, все еще там и ждут не дождутся его приезда, чтобы схватить и под пытками заставить рассказать им о Бойде, катакомбах и обо всем остальном. В другой ситуации Пейн предложил бы Альстеру в спутники себя, но не сегодня. При том, что происходило в мире, услуги Пейна нужны в Вене и в том месте, куда они в самое ближайшее время отправятся.

Впрочем, это вовсе не означало, что он собирался бросить Альстера на произвол судьбы.

– Вы не могли бы подождать двенадцать часов?

Альстер несколько раз озадаченно моргнул, затем растерянно взглянул на Пейна.

– А зачем?

– Всего двенадцать часов. Вы можете отложить свое возвращение ровно на двенадцать часов?

– Джонатан, мы оба прекрасно понимаем, что вы не можете сопровождать…

– Вы правы, поехать с вами я не смогу. Однако это вовсе не значит, что я не могу помочь. Дайте мне двенадцать часов, и я обещаю, что найду вооруженную группу, которая сумеет вас защитить. Более того, я подыщу вам лучших инженеров, которых только можно найти за деньги, и они помогут вам сохранить архив. Уж поверьте мне, они гораздо лучше справятся с подобной задачей, чем любые местные компании по спасению имущества.

Альстер тем не менее готов был отказаться от предложенных услуг – Пейн это понял по выражению глаз швейцарца. Он собирался поблагодарить Пейна за любезность, а затем вежливо отклонить ее, сославшись на расходы, чувство собственного достоинства и сотню других причин, которые ему могли в ту минуту прийти в голову. Пейн и сам в подобной ситуации поступил бы точно так же, а потому решил воспользоваться своим последним козырем и напомнить Альстеру об их соглашении.

– Когда мы с вами встретились, я пообещал, что если вы предоставите мне неограниченный доступ к архивам и свою помощь, то я хорошо расплачусь. И вот настало время платить по счету. – Пейн попросил Альстера посмотреть на часы. – Скажите Францу, чтобы он отправлялся в путь, но вел машину очень медленно. А через двенадцать часов на швейцарской границе вас будут ждать мои люди. Вы поймете, что они работают на меня, по нашему особому паролю.

– Паролю? – переспросил Альстер, и у него на глаза навернулись слезы. – Какому паролю?

Пейн взял его руку и пожал.

– По паролю «Друг».

Пейн позвонил нескольким коллегам в Америку, и они заверили его, что прекрасно знают, как нужно поступить в подобной ситуации. С этого момента он был спокоен за судьбу Петра Альстера и его архива.

Тут зазвонил сотовый, заставив Пейна сосредоточиться на их нынешнем положении в Вене. Фрэнки хотел узнать номер факса кафе. В ответ Пейн спросил его:

– За тобой никто не следил?

– Нет, – успокоил его Фрэнки. – Я очень осторожный.

– Тогда записывай. – Он продиктовал номер и велел уничтожить листок с номером. А также попросил очистить память факса. – Где я смогу тебя найти?

– Мой кабинет. Я быть мой кабинет.

Пейн застонал. Меньше всего ему хотелось, чтобы Фрэнки пользовался своим рабочим телефоном.

– Иди в какое-нибудь другое место, только не домой. Там тебя будет очень легко выследить.

– Я могу идти отель.

– Великолепно! – отозвался Пейн. – Расплачивайся наличными и только под вымышленным именем, таким, которое ты не сможешь случайно забыть. Ну например, что-нибудь вроде… Джеймса Бонда.

– Si! – выпалил Фрэнки. Ему явно понравилось предложение Пейна.

Затем он назвал Пейну первый пришедший на ум отель.

– Как только со всем закончишь, отправляйся туда. Номер и обслуживание оплачу я. Согласен?

– Si! – повторил Фрэнки.

– И ни в коем случае не пользуйся своей кредитной карточкой!

– Не пользоваться кредитная карточка! Обещаю.

– Спасибо, Фрэнки. Я скоро с тобой свяжусь.

Тридцать четыре секунды. В общем, неплохо. Особенно если сведения, присланные Фрэнки, помогут что-то выяснить. Откровенно говоря, Пейн очень в этом сомневался. Что, черт возьми, такое мог знать Фрэнки, о чем уже не было бы известно Пейну?!

Несколько минут спустя он получил ответ на свой вопрос. Жалкий коротышка, как оказалось, спас ему жизнь.

Бойд с Марией принесли дневники принца Евгения в кафе и заняли место перед одним из компьютеров. Мария села за клавиатуру, а Бойд, все еще с остатками нелепого крема на носу, начал ей диктовать. Пейна мучило любопытство, но он не мог отойти от факса до прихода сообщения от Фрэнки.

Через минуту появился Джонс. Он только что закончил двадцатиминутный разговор с Рэнди Раскиным.

– Как же мне нравится звонить в Пентагон! – воскликнул он. – Все разговоры за счет налогоплательщиков.

– Звонок из Австрии? Примерно тысяча долларов.

– Оно того стоит. – Он перелистал свои записи. – На данный момент имели место четыре распятия: в Дании, Ливии, США и Китае. Все преступления слишком похожи, чтобы быть делом рук какого-то подражателя.

– Другими словами, работа одной преступной группы.

Джонс отрицательно покачал головой.

– Четырех разныхгрупп.

– Четырех? Четыре убийства в четыре разных дня? Я тебя правильно понял?

– Верно. Но похищения двух жертв произошли в один и тот же день. Если к этому добавить еще время на путешествие из разных точек земного шара и разницу, связанную с временными поясами… Ну, в общем, в полиции полагают, что действовали разные группы. Если не четыре, то по крайней мере две.

Пейн задумался, пытаясь понять, какую выгоду мог получить загадочный организатор преступлений от распятия четырех, очевидно, совершенно случайных людей?

– А жертвы что-нибудь связывало?

– Ничего! Разные страны, разные сферы деятельности, разное буквально все за исключением того, что все они мужчины и каждому перевалило за тридцать. Как Христу в момент распятия.

– Иисусе! – выдохнул Пейн.

– Именно. Как бы то ни было, я поставил Рэнди в известность, что распятия могут быть как-то связаны с нашим делом, и попросил проверить все звонки агенту Манзаку, то бишь Роберто Пелати. Ты не поверишь, но в течение последних шести недель он звонил в Данию, Китай, США, Таиланд и Непал. Либо он планировал какое-то сверхграндиозное турне, либо он тот, кто…

– Кто что?

Джонс пожал плечами.

– Вопрос на миллион долларов.

Вопрос на миллион долларов… Да уж, шуточка! В наше время она утратила прежнее значение. Теперь чуть ли не у каждого есть миллион долларов. У участников телеигр, победителей реалити-шоу, посредственных игроков в бейсбол. У Пейна на самом деле возникли сомнения, что Роберто Пелати мог пойти на подобные вещи за жалкий миллион долларов. За миллиард – другое дело. Но, конечно же, не за миллион. Для современного преступника это смешные деньги.

Хотя, с другой стороны, у кого в мире есть свободный миллиард? У Билла Гейтса, Теда Тернера и других ребят из списка в «Форбсе». Возможно, еще у какого-нибудь шейха или у двух. У какого-нибудь монарха. А кроме них, потребовалось бы найти по-настоящему крупное государство, которое смогло бы потратить подобную сумму, да так, чтобы этого не заметили его граждане.

Если только не… секундочку… если только не…

Черт! Если только это не госуд без граждан.

Госуд, припрятавшее в своих тайниках миллиарды долларов, о существовании которых никому не известно.

Госуд, которое потеряет все, что имеет, если нынешний скандал станет достоянием общественности.

Бог ты мой! Значит, все дело в деньгах! В деньгах Ватикана.

Все, с чем они столкнулись в последнее время: катакомбы, распятия, поиски доктора Бойда, – все из-за денег. Банде Пелати нужны деньги, и она пойдет на все ради них.

В этом и только в этом вся суть.

Попискивание факса вывело Пейна из состояния ступора. Он не знал, что содержится в послании Фрэнки, но ему очень хотелось, чтобы сообщение итальянца подтвердило его предположения. В противном случае все вновь низвергнется в состояние хаоса и неопределенности, прежде чем он успеет с кем-либо поделиться своей догадкой. Как бы то ни было, Пейн схватил первую страницу факса и пробежал ее взглядом. Каким-то образом Фрэнки с помощью снимков Дональда Барнса удалось установить личности погибших во время крушения вертолета и прояснить некоторые детали их биографий. Почти весь текст в сообщении Фрэнки был отпечатан за исключением небольшой приписки в конце, где говорилось, что снимки и схема придут позже.

Пейн расхохотался. Он, наверное, шутит!

Фрэнки не шутил. Дальше действительно последовали фотографии всех четырех погибших (до и после гибели). К снимкам Фрэнки приложил схему: где трое солдат проходили подготовку и сколько месяцев провели вместе, прежде чем были направлены на выполнение рокового задания. В примечании Фрэнки сообщал, что пилотом был полицейский из Орвието, не принадлежавший к остальной группе, так как он, в отличие от них, не был швейцарским гвардейцем.

Швейцарские гвардейцы… Это уже явная улика – свидетельство в пользу его версии, от которого не так-то просто отмахнуться. Если к их делу причастны швейцарские гвардейцы, отсюда может следовать только один вывод: Ватикан тоже к нему причастен, так как всем известно, что основная обязанность гвардейцев – защищать папу. Ну конечно, если только за нападением не стоит сам Бенито. Возможно, он нанимает отставных гвардейцев для выполнения своих преступных заданий?

– Знаешь, – обратился Пейн к Джонсу, – мне кажется, мы нашли то, чего недоставало.

И он поделился с ним своей версией о деньгах и убийствах, а также предположениями относительно Бенито. Пейн понимал: большая часть того, что он говорит, – всего лишь домыслы. Но они с напарником имели на них право. Ведь они не были полицейскими, на них не лежала обязанность вынесения справедливого приговора. Они просто стремились установить истину, в чем бы она ни заключалась.

Ну и, конечно, надеялись, что у них будет возможность наказать по заслугам тех, кто втянул их в это дело.

Самым чудесным образом их надеждам суждено было оправдаться меньше чем через час.

Глава 68

Чанг услышал звонок, взглянул на дисплей телефона, уменьшил звук телевизора, по которому шел репортаж из Пекина, и снял трубку. Через просторы Атлантики до него долетел голос Ника Дайала:

– Мне нужна информация о факсе.

Чанг открыл блокнот.

– Я ходил на тот участок, откуда поступил факс, и беседовал с тамошним начальником. Ну и… мне кажется, что мы получили неверную информацию.

Дайал прислонил голову к внутренней обшивке самолета.

– Что ты имеешь в виду?

– Факс не мог поступить с указанного номера – данная машина не работает на отправление, только на прием. Это связано с тем, что сотрудники полиции зачастую использовали аппарат в личных целях.

Дайал озадаченно хмыкнул. Он понимал, что с помощью современной техники можно без труда изменить номер отсылающего устройства. Возможно, в данном случае он имел дело еще с одной ловушкой, предназначенной для того, чтобы отвлечь следствие на то время, пока убийцы готовили очередное преступление.

– Ладно. Как там в Китае?

Чанг сообщил ему последнюю информацию о событиях в Пекине, включая и пока не подтвержденные сведения о том, что последней жертвой стал Пол Адамс, известный во всем мире как Святой Сидней благодаря своим делам милосердия.

– Черт меня возьми! – пробормотал Дайал. – Вот они разделались и с Духом.

В глубине души именно на такие новости Ник и рассчитывал. Они доказывали справедливость его версии о знаке креста и то, что если преступники продолжат действовать по своей обычной схеме, то в Италию они прибудут одновременно с ним.

Альстер и Франц отправились обратно в Кюсендорф, поэтому группа осталась без машины. Решить проблему можно было лишь двумя способами: либо взять такси, либо угнать автомобиль. Посовещавшись, они остановились на втором варианте.

Некоторое время они бродили по улицам, пока не набрели на машину, которая их полностью устраивала. Это был внедорожник «Мерседес G-500». Его водитель даже не озаботился вынуть ключи из замка зажигания, чем значительно облегчил задачу. Тем не менее Джонсу пришлось немного повозиться с системой электропитания, чтобы их не отследила европейская мобильная коммуникационная служба, аналог американской «ОнСтар». На угнанной машине они поехали по узкой улочке мимо Фермелунгсбруннен, гигантского фонтана, изображавшего Марию и Иосифа. Все невольно поежились от возникших ассоциаций – они пытаются развеять миф о распятии под строгим взором земных родителей Христа.

За фонтаном располагался Верхний рынок, место, где в свое время вешали приговоренных к смерти преступников. Но спустя столетия археологи пришли к выводу, что рынок был построен там, где когда-то находилось римское поселение Виндобона, а также те самые воинские бараки, в которых, возможно, в 180 году скончался римский император Марк Аврелий.

Историки никак не могут прийти к согласию относительно того, на самом ли деле великий философ и правитель Рима посещал Виндобону. Некоторые утверждают, что он приезжал сюда с целью расширения северо-восточных границ империи; другие, напротив, считают, что скончался он в Сирмиуме, местечке на территории современной Сербии, что чуть дальше пятисот миль от Вены. Излишне говорить, что упомянутые противоречия сделались поводом для множества различных спекуляций и горячих споров. Бойд высказал мнение, что причиной названной разницы гипотез является цель предсмертного путешествия императора. А что, если Марк Аврелий, прославившийся как самый жестокий гонитель христиан, прибыл в Виндобону, чтобы установить истину о смеющемся человеке? Эта гипотеза могла бы объяснить, почему в римские анналы попали две различные версии его поездки. Истинная и «прикрытие»: в последней утверждалось, что целью Марка Аврелия было расширение пределов государства – задача обычная для правителей Рима.

Однако Пейн сразу уловил одну существенную логическую нестыковку в рассуждениях Бойда. Марк Аврелий, как римский император, заметил он, должен был знать абсолютно все о смеющемся человеке. Если Тиберий действительно хотел, чтобы империя выиграла от его замысла, он должен был организовать все таким образом, чтобы секрет передавался от одного императора к другому. Только тогда Рим получил бы действительную выгоду от христианства, ведь сам Тиберий умер через каких-нибудь пять лет после распятия Христа.

Бойд, в свою очередь, заметил, что не стоит забывать о безумии Тиберия. Наследовавший ему Калигула уничтожил большую часть его записей и документов, прекрасно понимая, что если они попадут в чужие руки, то смогут навлечь на Рим несмываемый позор. Из-за этого, по мнению Бойда, вряд ли кто-то из правивших после Тиберия Римом знал о его замысле и о том, что на самом деле произошло при распятии Христа.

Выехав за пределы Вены, они сосредоточились на карте ее окрестностей.

– Как сказано в дневниках принца Евгения, – сообщил Бойд, – Святой из Виндобоны жил к северу от города, неподалеку от мраморных каменоломен, известных далеко за пределами этих мест. Именно там родились статуи смеющегося человека, там же добывался материал для строительства самого городка.

Бойд протянул Пейну книгу с гравюрой, представлявшей возможный вид данной местности в первом веке нашей эры. Разумеется, никакого сходства с нынешним ее обликом.

– Ну и как мы будем искать?

– Герман говорил, что нам следует ехать на север до тех пор, пока неподалеку от шоссе не увидим белую гору. Там частное владение, которое на протяжении многих поколений принадлежит одному семейству. Легенда гласит, что рудники там функционировали до тех пор, пока несколько столетий назад на шахте не произошел грандиозный обвал. И по сей день из соображений безопасности вся гора обнесена забором.

Сколько все-таки совпадений, подумал Пейн. Их пытались убить, а вот теперь они будут играть в Индиану Джонса на горе, которая в любой момент может рухнуть прямо у них под ногами.

– А каков наш план после прибытия туда?

Улыбнувшись, Бойд похлопал Пейна и Джонса по плечу.

– А я уж надеялся, что кто-то из вас сможет нам предложить какой-нибудь остроумный способ проникновения внутрь. Знаете, что-нибудь потрясающе противозаконное.

Небо приобрело синюшный оттенок, серую пелену прорезали черные и лиловые полосы, что свидетельствовало о приближающейся буре. Пейн просунул руку в окно, чтобы проверить, насколько повысилась влажность, и определить, сколько у них есть еще времени до того, как разверзнутся небеса. Если повезет, минут тридцать, наверное.

Впрочем, найти белую гору оказалось значительно проще, чем они предполагали. Не успели они проехать трех миль к северу, как заметили ее вершину, взмывавшую над окружающей местностью подобно громадному айсбергу посреди зеленого леса. Джонс отыскал ответвление от главного шоссе, ведущее к центральным воротам. Земельное владение было огорожено пятнадцатифутовым стальным забором с колючей проволокой поверху и несколькими табличками с предупреждением на разных языках: «Осторожно, камнепад!»

Джонс пытался справиться с замком, а Пейн тем временем ходил вдоль периметра участка в надежде отыскать какой-нибудь пролом на тот случай, если бы им пришлось срочно уносить ноги. К несчастью, забор был на удивление прочный. Странным было уже то, что земля, на которой, как считалось, давно никто не жил, так тщательно охранялась, на что кто-то явно тратил очень большие деньги. Даже зам о к оказался намного сложнее обычных запоров, так что Джонсу потребовалось вдвое больше времени, чем обычно, чтобы его открыть.

Когда они вернулись в автомобиль и стали петлять по лесному лабиринту, с неба начали падать крупные капли дождя. Задача еще больше усложнилась, когда они выехали на большую лужайку у подножия горы. У самого входа в каменоломни перед ними выросло деревянное заграждение с табличками, напоминавшими об опасности. Пейн внимательно огляделся по сторонам, прежде чем смести заграждение. То, что издалека создавало впечатление горы, на самом деле было только оболочкой от нее. Рабочие изрыли всю вершину, проделав несколько троп, которые поднимались под углом в сорок пять градусов от основания до макушки. Меловой осадок, рассыпанный по склонам, напоминал белые кровоподтеки на ее теле. Пейн попытался разглядеть то, что маячило сквозь туман и мглу на самой ее вершине на расстоянии тысячи футов над землей, но усиливавшийся дождь и сумерки помешали ему.

Он нырнул от дождя в машину.

– Какова наша основная цель здесь? – справился он.

Бойд взглянул на гору и пожал плечами. Сведениям, почерпнутым из дневников принца Евгения, более двухсот лет. И невозможно было сказать, что сейчас находится на вершине горы. Возможно, развалины дома. А может быть, могила смеющегося человека. Они могли с громадным риском для жизни взобраться на гору и ничего там не найти.

На помощь пришло содержимое багажника угнанной машины. Джонс обнаружил там фонарь и трос, который намотал на плечи и вокруг талии.

– Никогда не знаешь, что найдешь, что потеряешь.

Пейн кивнул: он знал, что, когда выполняешь задание в плохую погоду, все неожиданности нужно свести к минимуму. И это тем более важно, если под твоим началом неопытные люди. Здравый смысл подсказывал Пейну, что лучше отложить восхождение до завтра, однако он понимал и другое – пройдет совсем немного времени, и их обнаружат.

– Ладно, уважаемые леди и джентльмены, мы только зря теряем время. Перед нами вершина, которую мы должны покорить.

Конечно, если бы Пейн знал, что двоим из них не суждено вернуться, решительности у него поубавилось бы.