Текст книги "Ева (СИ)"

Автор книги: Константин Фрес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 53 страниц)

Хм, измены,

Какая пошлость.

Измены возможны лишь при наличии каких-то обязательств, а какие могут быть обязательства между ситхом и обычной шлюшкой?

Или всё же они есть, некие обязательства? Если Вайенс хочет скомпрометировать ситха в глазах его любовницы, значит, что-то между ними есть, и гнев этой женщины будет Вейдеру неприятен. Как минимум – небезразличен.

Ирис еще раз затянулась сигаретой, щурясь от плавающего в воздухе дыма.

Так что же значит для Вейдера эта девочка? Увы, и этого Ирис не потрудилась разузнать. Может, он в неё влюблен?

Ирис вызвала в памяти образ ситха: его суровые черты, стремительный шаг и огромную тёмную фигуру. Когда он проходил мимо, от него нестерпимо пахнуло кровью – чёрная туника была насквозь мокрой, но его мельком брошенный на Ирис взгляд был внимателен и страшен. Он был опасно ранен, но при этом шагал широко, уверенно, словно вовсе не испытывал боли. Как оживший призрак древности из тех пугающих сказок о ситхах, чья мощь превосходила все мыслимые пределы.

Так влюблён ли этот робот, этот оживший мертвец, в молоденькую девочку из Альянса?

Да нет, чушь какая.

Она в него? Бр-р, даже подумать жутко!

Говорят, она конвоировала его к Риггелю, была начальником его охраны. А он, вероятно, увидев рядом с собой более-менее симпатичную женщину, просто сделал её своей, для удовлетворения своих потребностей, так сказать.

Ирис вновь воскресила в памяти суровое лицо великого ситха и горящие глаза, которыми Тёмная Сторона Силы смотрела в этот мир, и лишь покачала головой. Чтобы добровольно лечь с таким человеком в постель, надо слишком сильно любить его.

Но возможно ли полюбить это чудовище? Безногого, безрукого, обожжённого до костей? Каков он там, под одеждой?

Ирис знала, что в своё время Лорд Вейдер ежедневно проходил процедуры по дезинфекции, всё его тело – сплошная рана – обрабатывалось, вставлялись лоскуты новой синтетической кожи, снималась старая, отработавшая своё, и перевязочный материла, испачканный сукровицей, гноем и алыми пятнами живой крови, выбрасывался и сжигался после таких процедур мешками. А что изменилось теперь? Каков он сейчас?

Всё ещё похож на гниющую кровоточащую мусорную кучу?

Ирис прекрасно знала, как выглядят жертвы ожогов, в какую грубую и жесткую уродливую корку, стягивающую всё тело, превращается обожжённая кожа, как деформируются мышцы, насильно стянутые этой жесткой толстой чешуей. Одно то, что Вейдер ходит ровно, как все нормальные люди, уже чудо. Но, кажется, его давненько не осматривали и не приводили в порядок имперские врачи, не снимали искусственную кожу и не натягивали на искалеченное тело новый чехол, так похожий на настоящий.

Искусственная кожа ничего не чувствует. Ничего. В ней нет ни единого нервного окончания. Она выполняет, по сути, роль огромного эластичного стерильного бинта – удерживает на своих местах обнажённые мышцы и предохраняет организм ситха от проникновения заразы. На ощупь она походит на обивку дорогого дивана, такая же холодная и скользкая.

А теперь, стало быть, нет этого эстетичного чулка, и вместо него изрезанная пламенем кора старого дуба… Ирис представила, что её рука ложится на испещренное грубыми рубцами тело, как пальцы скользят по перетянутым, атласно блестящим растяжкам и по белым, омертвевшим буграм, и её едва не стошнило. Какая мерзость! А ведь эта девочка из Альянса прикасается к этой жуткой развалине. Впрочем, это не самый худший вариант. Ведь был же Лорд Ситх Повелитель Боли, Дарт Сион, кажется, точно не вспомнишь. Он вообще был мёртв, и его тело постепенно разлагалось и распадалось на части, а один его глаз на иссохшем мумифицированном лице был сухим и белым…

И юной любовнице, наверняка, приходится всё делать самой, ведь Вейдер же увечный. Что он может? Только лежать и смотреть, как она двигается на его обезображенном теле.

Ирис еще раз затянулась сигаретой, смакуя горький дым.

Картинки, рисующиеся у неё в голове, странно возбуждали, щекотали обострённые чувства. Всё то, что она знала о Вейдере как врач, совсем не вязалось со слухами, что теперь ходили о нём.

Крохотная юная любовница и уродливое огромное чудовище, принуждающее её Силой двигаться на своем истерзанном теле.

Красота и уродство вместе, хм… От этой странной связи веяло чем-то порочным, жестоким, тёмным, развратным.

Страстная возня в темноте, перевитой Силой… Странная смесь беспомощности и всеобъемлющей силы. Наверное, это и есть тот секрет, который делает Лорда Вейдера таким притягательным, так приковывает к нему внимание. Он одновременно слаб, и в слабости его сила, его немощь позволяет ему сжимать мёртвые, железные пальцы, зажимая в кулаке всю Галактику.

И молодая девушка с этим калекой ложится в постель? Да он наверняка что-то испортил в её голове, если после первого же раза она не покончила жизнь самоубийством!

Интересно всё же, подумала Ирис, закусывая сигарету и придвигаясь к своему столу, за которым она провела весь день, работая, а какое влияние она, эта девочка, имеет на Вейдера? Что-то ведь она может попросить за свои услуги, скажем так?

И что, если занять её место?

Раскладывая препараты и инструменты, Ирис усмехнулась своей мысли.

Разумеется, ни о какой любви с Вейдером и речи быть не может. Пусть эта юная красотка по-прежнему играет роль секс-игрушки для ситха. Но ведь рядом с ним нет никого, кто бы был его советником и подручным, кто бы исполнял его мелкие поручения.

Вот это место неплохо было бы занять, подумала Ирис.

Император?

Путь к нему закрыт навсегда. Старый мерзавец обзавелся новым телом, но разум его всё тот же. Он подозрителен, он ни за что не поверит тому, кто однажды оказался на другой стороне.

Вайенс, ставленник Императора? Этот ещё хуже. Он попросту ненормальный, и кто знает, сам ли он сдвинулся, или это императорская кровь виновата в родившейся в его душе жестокости. Место рядом с ним особенно опасно уже хотя бы тем, что его жестокость доставляет ему удовольствие. Он любит убивать. Нет, нет однозначно.

Есть еще маленький Люк, подумала Ирис, нежно улыбнувшись.

Место рядом с ним?

Молодой Мастер Люк с таким чистым, наивным, почти детским взглядом, с такой открытой, прекрасной улыбкой, с его сильными руками…

Он силен, он молод и хорош собой, вперед его ведет его горячее сердце, его вера в борьбу со злом. Пожалуй, служение Силе и делу Альянса для него интереснее власти, могущества, обладания всем миром – словом, всем тем, что так желанно ситхам, в чьих сердцах всегда горит неукротимый огонь, огонь их желаний, которые ситхи не укрощают никогда. А джедаи привыкли жертвовать всем во благо других, и никогда не думают о личной выгоде. Какая-то извращенная форма святости. Какая преснятина…

Так что остается Вейдер.

В последнее время к нему приближается чересчур много людей, он не так параноидально подозрителен, как император, и не так извращённо жесток, как этот гнусный гаденыш Вайенс. Его горячая, обжигающая ярость всегда проста, и означает только одно – смерть.

И он представляет собой реальную силу, ему можно служить, надеясь на то, что часть своих завоеваний он подарит своему верному вассалу.

К тому же, хладнокровно размышляла Ирис, со временем можно будет вовсе избавиться от его любовницы. Одна любовница – это плохо, хорошо, когда их много. И совсем хорошо, если это рабыни твиллечки. Есть много способов заставить их не бояться увечного жестокого ситха. Один укол, и любой из них будет казаться, что перед ней самый прекрасный мужчина во Вселенной… да и вообще любую женщину, на которую укажет Вейдер, можно будет уговорить таким способом, и Ирис могла бы помогать ему в этом.

Кстати, а не этим ли ситх добивается расположения у своей протеже? Наркотики? Вероятнее всего…

А что, развязно думала Ирис, извлекая небольшой образец крови Люка, если до этого дойдет, если будет нужно, то она и сама примет такую пилюлю.

Черт, почему она раньше до этого не додумалась? Этот паршивец Вайенс так запугал, что она просто напрочь позабыла о том, как это – хоть немного думать. Она просто запретила себе даже размышлять в этом направлении.

А пара таблеток счастья могли бы помочь ей преодолеть боязнь перед ситхом и отвращение к нему.

Да хоть бы и сейчас.

Ситх ранен, Вайенс говорил, что к нему ходил врач! И ничего дурного с врачом не случилось, иначе бы весь персонал говорил бы об этом. Вейдер позволил медику помочь ему, позволил провести операцию и пальцем не тронул. Если бы Вайенс не давил, не запугивал так Ирис, она бы уже давно втерлась бы в доверие к ситху. Но генерал вдоволь попил её крови, наслаждаясь страхом, и она не посмела, не приблизилась к Вейдеру.

Ирис замерла от наития.

А кто мешает ей сейчас сходить к ситху?!

Надо всего-то поднять журнал наблюдений за его состоянием. Причину своего посещения можно выдумать, основываясь на записях.

Оттолкнувшись от своего стола, Ирис на кресле переместилась к лабораторному компьютеру и вошла в медбазу.

Поиск нужной информации не занял много времени. Вот Люк и его болячка – рассечение, сотрясение, легкая контузия, потеря крови. А вот Лорд Вейдер – колотая рана, перерублено ребро, ого. После врачи посещали его ещё трижды. От досады Ирис даже застонала. Три раза! Если бы она просто пришла к нему три раза, уже пошли бы разговоры. А если на выходе она слегка растреплет волосы и чуток приведёт в беспорядок одежду…

Опыты уже не занимали Ирис, как прежде. Ею овладело странное возбуждение, какое бывает порой перед каким-то важным событием или перед интереснейшей операцией, и она скорее машинально меняла условия среды для мидихлореан, отмечая изменения в их поведении.

– Вот эти крохотные букашки дают Силу такому огромному, такому сильному человеку, – нараспев протянула она. – Он желает, а они слышат и выполняют его волю. И калека вновь может ходить и даже исцеляется от недугов, отращивая себе новые лёгкие, и кое-что ещё, – Ирис чуть хохотнула. – А ведь действительно!

Мидихлореаны – это и усилители возможностей человеческого тела, и его память! Это они запомнили, как Вейдер выглядел до того, как Оби-Ван искупал его в лаве. Ситх пожелал восстановить функцию лёгких, и это ему удалось. Концентрируясь на своей болезни, вспоминая раз за разом тот день, он возвращался к тому состоянию, когда еще не был изуродован, и эти крошки смогли восстановить его тело!

Интересно, а вспомнят ли мидихлореаны Вейдера и Императора друг друга?

Или они не имеют разума, и ими повелевают сами ситхи?

В обычный день Ирис пожалела бы образец Люка и не стала бы так легкомысленно его портить, но не сегодня. В неё точно бес вселился, и она ощущала себя слегка навеселе. Мгновенно она создала раствор для адаптации обоих образцов друг к другу, чтобы кровь не свернулась, и капнула раствор с образцом Люка в образец императора.

Анализатор не показал ничего. Точнее, он выказал какой-то средний результат, серый, посредственный, как показалось Ирис. Вновь неудача, подумала она, привычно фиксируя результаты.

– Но ведь в чем-то мне должно повезти, – промурлыкала она, поднимаясь.

…На часах было почти одиннадцать вечера. Все заканчивали работу, если таковая была, и отправлялись на покой.

"Осмотр перед сном не должен показаться ему подозрительным", – подумала Ирис. Судя по документам, именно в это время Вейдера прежде и навещали медики. Вероятно, это время выбрал он сам, как наиболее ему удобное.

Пару дроидов в медотсеке она подобрала быстро, а вот нужную таблетку раздобыть было сложнее. Дроид с нужным ей препаратом отозвался и позволил взять медикамент только после того, как она догадалась назвать причину требуемого – "обезболивающее для Лорда Вейдера". Судя по записям, двое врачей его использовали тоже. Вообще, довольно странно, что ситх позволил применить к себе такой препарат. Это означает отключение сознания, подавление воли, это же потенциальная опасность. Или он настолько доверяет людям Альянса? Да нет, невозможно…

Еще раз пролистав меддокументы Вейдера, она собрала нужные инструменты и ещё раз взвесила на ладони пилюлю. Вообще, чтобы успокоиться и находиться в состоянии легкой эйфории, достаточно и половины, подумала Ирис. А что, если отпустит раньше? Или подействует позже? Пока Ирис доберётся до отсека, где обитает ситх, пройдёт какое-то время, и препарат начнет действовать, но будет ли этого действия достаточно, чтобы задавить свой страх?

"Нет, нужно действовать наверняка", подумала Ирис, и решительно закинула таблетку в рот.

Это поможет справиться со страхом перед ситхом. Даже если он вздумает её задушить, она здорово посмеется напоследок, ха-ха-ха!

– К Лорду Вейдеру, – скомандовала она. Где расположена его каюта, Ирис не знала, но в памяти меддроидов наверняка была эта информация.

Дроид сверкнул глазком диода, сигнализируя, что приказ принят, развернулся и поехал по направлению к лифтам, а Ирис двинулась за ним.

Оказалось, что Вейдер расположился намного дальше, чем на то рассчитывала Ирис, и это было весьма неприятным сюрпризом. Когда дроид выкатился из лифта, перенесшего их на уровень выше, и направился к транспортной ветке, Ирис уже пожалела, что проглотила целую таблетку. В светлом вагончике, который должен был доставить их в запрошенный дроидом отсек корабля, Ирис присела на обитый кожей диванчик, глубоко вздохнула и прикрыла глаза.

Препарат набирал силу, и приятное тепло растекалось по её плечам и рукам, и, открыв глаза, Ирис обнаружила, что зрение обострилось, и она без малейших усилий может рассмотреть даже поры на обивке сидения и тонкие белые волоски на своей руке. С минуту она с удивлением пялилась на собственную руку, поворачивая и так, и этак, и находила е идеальной и совершенной.

На пике действия этой чудо-таблетки она не сможет себя контролировать, да и ситх быстро поймет, в чём дело.

А значит, он сможет как убить, так и воспользоваться ею…

Господи, какая противная, пошлая, назойливая мысль! Это проклятый Вайенс вбил её в голову Ирис, словно гвоздь. На миг женщину посетило видение – темное, неясное, та самая развратная возня в темноте, наполненной стонами и витающей в воздухе Силой, и Ирис, ахнув, ухватилась за живот, почувствовав сладкие спазмы. Нет, не думать об этом, нет! Не хватало ещё, чтобы она при ситхе почувствовала это жгучее влечение и острое удовольствие…

Но эта мысль тотчас же прошла, уступая место невероятному покою, почти счастью. Впервые за последнее время Ирис вздохнула полной грудью, и вздохнула с облегчением. Давно надо было так расслабиться…

Вагон прибыл к месту назначения, двери его раскрылись, и дроид выкатился на площадку. Ирис нехотя поднялась с сидения и двинулась за ним.

Шаг за шагом приближаясь к дверям, за которыми ожидала вероятная смерть, она не боялась.

У дверей каюты Вейдера она чуть замешкалась, рука, ставшая внезапно такой тяжелой, запуталась в кармане халата, и она не успела постучать. Но дроид внезапно безо всякого замешательства вставил в паз замка свой ключ и вкатился в открывшуюся дверь так просто, словно не раз делал это. Значит, разрешен вход всем медицинским дроидам без разбора. Первый уровень допуска, отметила про себя Ирис, даже не удивляясь и переступая порог. Если б она постучала, это было б подозрительно.

А так…

Наркотик купировал всяческую возможность чему-либо удивляться, и любопытство тоже. Опустив голову, Ирис покорно брела за дроидом, глядя, как его колесики чертили матовую полосу на натертом до блеска полу, как будто это сейчас было самым главным в её жизни.

У постели дроид, крутанувшись вокруг своей оси, сверкнул глазком и пропищал что-то. Надобности расшифровывать его сигнал не было, итак было ясно, что дроид не обнаружил пациента и запрашивает дальнейших распоряжений.

Ирис молча стояла посреди каюты, тупо уставившись на постель – неширокую полку, откидывающуюся от стены. Белые простыни неприятно слепили ставшие очень чувствительными глаза, вмятина на небольшой подушке казалась бездонной чёрной дырой, и Ирис прикрыла глаза, спасаясь от неприятной рези.

Странно, пронеслось в её голове, Вейдер спит в постели. Она ожидала от него чего-то более необычного, более механического. Какого-то специализированного технического ложа с подставками для тяжёлых протезов, которые фиксировались бы на время его сна. Но вместо хромированного блеска – ослепительная белизна белья… странно.

– Что вам нужно? – голос Вейдера наверняка был громок и груб, но мир стал нетороплив и мягок, и резкость ситха потонула в нём. Ирис ощутила невероятную усталость, и ей очень захотелось прилечь на эту неширокую кровать, но она заставила себя обернуться к говорившему.

Вейдер, верно, отдыхал, когда услышал, что в его дверь кто-то пытается проникнуть. Несколько секунд ему было достаточно, чтобы выпрыгнуть из постели и притаиться в тени у входа, чтобы впустить пришедшего и отрезать ему путь к отступлению. Сайбер взять он успел, это точно, а вот штаны надеть – нет. С равнодушием Ирис наблюдала, как на неё надвигается голый гигант, и неяркий приглушенный свет ядовитыми бликами играл на его груди.

Все-таки, одежда облагораживает, подумала Ирис, рассматривая Вейдера совершенно беззастенчиво, удовлетворяя свое недавнее любопытство. В своих тёмных одеждах он смотрелся не так угрожающе, как нагишом.

Без одежды Вейдер поражал воображение ещё больше, чем в своем чёрном плаще главкома, и не только своим ростом.

Было в его массивной фигуре что-то первобытное, дикое, что-то варварское и угрожающее. Он словно вышел из тех времён, когда человек полагался прежде всего на силу своих рук и на ловкость своего оружия, когда воин был сплошным клубком тугих сильных мышц.

Обритая наголо голова Вейдера, его суровые черты только довершили это сходство.

Ирис, ожидавшая увидеть уродливое месиво вместо кожи и обрубок тела с металлическими протезами разной длины, приспособленными к культям, с удивлением, пробившим даже наркотическую эйфорию, увидела перед собой человека с абсолютно гладкой кожей, хорошо сложенного, с гармонично развитой мускулатурой. Старые ранения были словно полустёрты с его тела, и только тонкие, как нити, белые шрамы, пересекающие спину, напоминали о них.

К её немалому удивлению, даже ноги ситха выглядели как настоящие, живые. Если бы не тонкие щёлки между отдельными деталями в местах сочленений, которые Ирис смогла рассмотреть на отполированном до блеска металле только благодаря наркотику, обострившему зрение, и металлические кольца, перетягивающие каждое бедро, догадаться, где заканчивается живая плоть и начинается протез, было б невозможно.

Более всего потрясли Ирис широкие плечи ситха, практически заслонившие ей свет, и его руки. Кисть, сжимающая сайбер, была идеально гладкой, блестящей неестественным ртутным блеском, и на её тыльной стороне врач увидела свое отражение.

– Я пришла осмотреть вашу рану, – произнесла Ирис равнодушно. Зловещее приближение ситха не напугало её, и даже когда он приблизился вплотную, страха не было.

Её собственный голос показался ей безвкусным и колючим, как сухой картон, и Ирис поморщилась, тайком облизнула губы, чтобы избавиться от этого неприятного вкуса. – Последний осмотр…

Вейдер бесцеремонно ухватил её за подбородок, поднял лицо к себе, и их глаза встретились.

Буквально секунду он всматривался в неестественно спокойное лицо, и она отметила про себя, что глаза у него голубые – выцветшие, посветлевшие за много лет, но всё же голубые. Его металлические пальцы были странно теплыми, и, если бы Ирис не приняла таблетку, ей, вероятно, было бы очень больно от того, с какой силой ситх сжал её подбородок.

– Сколько еще обдолбанных врачей мне предстоит увидеть? – злобно произнес ситх, и его губы гневно изогнулись. Он отпустил её лицо, но Ирис показалось, что он отшвырнул её от себя. – Мне не нужна ваша помощь, достаточно и дроидов. Уходите.

Ах, вот оно что. Разумеется, врачи брали таблетки счастья для себя, а не для Вейдера. Они, как и Ирис, старались заглушить свой ужас перед ситхом.

– Я должна вписать результаты осмотра, – нудно проскрипела Ирис, снова переводя свой взгляд на ситха.

Тот уже не обращал на врача никакого внимания. Ни её присутствие, ни собственная нагота его нисколько не трогали – он не испытывал ни малейшего неудобства.

Отвернувшись от Ирис, он прошел к дроиду, который, казалось, нетерпеливо попискивал, протягивая инструменты к пациенту, и приподнял локоть, чтобы дроиду удобнее было осматривать его рану.

Ирис перевела дух и сглотнула, стараясь справиться с внезапно нарастающим возбуждением.

Она уже не могла отличить, что сейчас происходит с нею – естественное изумление от увиденного, или же это наркотик завладевает сознанием все больше.

Вейдер стоял, обернувшись к ней спиной, расставив ноги и приподняв локоть. То, с каким терпением он переносил все манипуляции дроида, говорило о том, что своё тело он теперь берег и ухаживал за ним. Вероятно, он всё ещё воспринимал его как оружие, которое надлежит содержать в порядке, а может, ему чрезвычайно понравилось быть здоровым.

"Теперь-то понятно, отчего его протеже не жалуется, – подумала Ирис, рассматривая мощную спину Тёмного Лорда, его крепкие бедра. – Чертовски породистый самец! Господи, ну до чего хорош…"

Меж тем дроид закончил сканировать рану и выдал изображение снимка. Ирис, не отдавая себе отчёта, шагнула вперед и, взяв снимок, рассмотрела его. Кажется, ребро срасталось удачно.

– Помогите! – сухо скомандовал Вейдер, кивком указывая на дроида, постоянно пищащего. Ирис перевела взгляд на бок ситха, и поняла, что рана заклеена перевязочным материалом, и дроид не может его отодрать.

Ирис, всё глубже погружаясь в наркотическое спокойствие, не замечала сигналов дроида, и только резкий голос ситха помогал ей выныривать из уютного небытия.

Она сделала ещё один шаг, приближаясь к ситху, и положила ладонь на его спину. Его тело было тёплым, и женщина почувствовала его запах.

"Как простой человек, – мысленно удивилась она, не уловив ни запаха металла, ни какого-нибудь особого аромата машины, автомата. – Он просто человек…"

Своими чуткими пальцами она подцепила краешек пластыря и дёрнула его, отклеивая от кожи. Склонённое над нею лицо ситха, казалось, не изменилось, но рука Ирис, лежащая на его теле, заметила малейшие колебания, самые мелкие сокращения мышц в ответ на боль.

"Живой, – с изумлением думала она, прислушиваясь к его дыханию, ощущая, как под её рукой вздымается его грудная клетка, – он живой! "

Под повязкой был длинный, сантиметров в пятнадцать, неровный красный шрам. Ирис, рассматривая его, недовольно поморщила нос.

– Нехорошо зашито, – произнесла она. – Некрасиво.

– Зашито отлично, – огрызнулся Вейдер. – Человек, зашивший мне рану, сделал это быстро, и, в отличие от вас, он не был настолько труслив, чтобы накачаться наркотиками.

– Кто вам сказал, что я боюсь, и что я приняла наркотики от страха перед вами, – машинально соврала Ирис, обрабатывая его рану. – Вероятно, я просто хотела провести веселый вечер.

– Самый худший способ повеселиться, – с презрением произнес Вейдер. Ирис подняла на него спокойный немигающий взгляд. Её действия были точные и механические, как у робота. Сделать простую перевязку она смогла бы, наверное, и без сознания.

– Вы пробовали? – спросила она спокойно. – А какой тогда самый лучший?

Она красноречиво взглянула на живот Вейдера, перевела взгляд чуть ниже и, скроив некую гримасу, согласно покачала головой – ну да, тоже вариант.

Он следил за Ирис с нескрываемым любопытством.

Стараясь проникнуть в её мысли, он натыкался только на какие-то абстрактные лабиринты, на навязчивые мысли о сексе и на совсем какие-то пошлые развратные фантазии, граничащие с извращениями. Однако, у дамы специфический вкус…

Посему выходило, что красотка и в самом деле хотела развлечься вечерком, и, вероятно, ждала кавалера, а вместо этого ей пришлось топать к нему и заниматься его болячкой.

Вейдер усмехнулся.

Похоже, сегодня любитель связываний останется коротать ночь один.

– Мои методы повеселиться далеко не так увлекательны, как ваши, – с нескрываемой издёвкой произнёс он.

Брови Ирис взлетели вверх, на лице отразилось выражение задумчивости, и она вдруг сделала шаг ему навстречу. Её руки легли ситху на грудь, пальцы, лаская, скользнули ниже, обводя контуры его пресса.

– Так может, повеселимся вместе? – произнесла она. Разгоревшиеся красно-жёлтым светом глаза ситха смотрели не отрываясь, но он промолчал. – Вы научите меня вести себя хорошо, а я… я научу вас своим методам веселья?

Ирис чувствовала, как наркотическая река уносит её сознание прочь. Еще пара минут, и весь мир превратится в сплошное наслаждение, и потому страха не было совсем.

Она осознала, что попросила у Вейдера, но даже удивиться своей дерзкой смелости не смогла.

Вейдер же, снова прикасаясь Силой к её сознанию, все больше и больше видел этих развратных, откровенных сцен, которыми женщина грезила с самого начала. И чем дольше он всматривался в пестрый клубок сплетённых тел, чем больше прислушивался к голосам и стонам в её фантазиях, тем больше узнавал себя в видениях Ирис, свое двигающееся над распростертой женщиной тело, блестящее бусинами пота, и её тело – покорное, страстно ласкающееся.

Женщина сама предлагала себя ему.

В Империи это было довольно обычным делом.

Желая выторговать себе какую-нибудь привилегию, аристократки, собравшись с духом и приняв какой-то препарат, схожий по своему действию с тем, что проглотила Ирис, обычно являлись к Императору и составляли ему компанию на ночь.

Очень редко подобного рода просительницы бывали у Вейдера, но всё же бывали.

Он находил их в своих покоях после того, как приближённые из охраны докладывали ему об очередной посетительнице. Ситх приходил и находил свою очередную гостью, прикорнувшую на неудобном кресле. Чаще всего на женщину уже начинали действовать препараты, и к приходу главкома она была почти в бессознательном состоянии.

Он помнил расширенные зрачки, сбивчивое хриплое дыхание и томные нежные стоны и вздохи, когда препарат набирал силу, помнил, как извивалось тонкое тело в шёлковом белье, и складки вспыхивали в ночном свете жемчужным блеском. С такой женщиной можно было делать всё, что угодно, она была готова на всё, и воспринимала как величайшее наслаждение, даже если металлические пальцы причиняли ей боль…

В полутьме коридора железные пальцы Вейдера ухватили Ирис за бедра, и он рывком поднял её и усадил на какую-то тумбу. Её расслабленное лицо оказалось прямо напротив его лица, его горящие глаза смотрели в её глаза, и своими губами он ощущал учащенное дыхание.

– Хочешь меня? – произнёс он, придавив всем весом своего тела Ирис к стене. Женщина потянулась к нему, и их губы почти встретились. В мозгу Вейдера вновь всплыла картинка, от которой горячей волной возбуждения обожгло живот, но он отстранился от Ирис, и зажал ее ласкающие руки, удерживая. – Хочешь?

– Угу, – пробормотала Ирис, улыбаясь и не прекращая своих попыток дотянуться до его лица. – Сам посмотри.

Одна его рука бесцеремонно скользнула между ног женщины, и Ирис задрожала мелкой дрожью, когда его пальцы нащупали влажное пятно, проступающее сквозь ткань брюк.