Текст книги "Ева (СИ)"

Автор книги: Константин Фрес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 53 страниц)

– Пустите, – пискнула Ева, когда рука Вайенса рванула ее платье, освобождая одну грудь женщины и сжимая остренький сосок между пальцев, больно тиская и щипая его.

Вайенс лишь крепче встряхнул ее, с удовольствием глядя, как ее лицо краснеет от удушья. – Какая гордая, какая недоступная, холодная Ева! – Вайенс вглядывался в ее мутнеющие глаза, и ему казалось, что затихший Дарт Акс просыпается в нем. – Расскажи-ка мне, каким образом этот урод смог соблазнить тебя? Тогда, в ваш первый раз? Как он взял тебя?

Мерное гудение нарушило тишину кабинета, и Вайенс, взревев, отскочил от Евы, ухватившись рукой за щеку. Ева, кашляя, рухнула на пол, и императорский сайбер гудя, отразился в натертом до блеске паркете. Вайенс рухнул на колени, мгновенно растеряв весь свой пыл, снова ощутил себя простым человеком, больным и изможденным. На щеке его горел глубокий ожог

Она активировала сайбер в миллиметре от его лица, и Вайенс успел увернуться от вырастающего из рукояти алого луча лишь чудом.

– Силой, – ответила Ева, тяжело отпыхиваясь. Сайбер императора в ее руке, покачиваясь, смотрел в сторону Вайенса, и, несмотря на то, что Вайенс только что чуть не убил ее, она не выглядела испуганной. – Он взял меня Силой. Но не той, о которой ты думаешь. У меня был шанс сопротивляться и сказать «нет». Но я не хотела этого говорить. Потому что когда лорд Вейдер берет, ему невозможно сказать «нет». Именно за это я его и люблю – за его силу, которой в тебе нет, и никогда не будет.

– Если ты еще раз ты произнесешь слово «люблю», – прорычал Вайенс, поднимаясь с колен, зажимая рукой сожженное лицо, – все узнают о том, что ты носишь ребенка Вейдера! Все! И в следующий раз император будет целиться прямо по тебе!

– Придержи-ка свои угрозы при себе! – рявкнула ему в ответ Ева. – Я сыта ими по горло! И если ты еще хоть раз попробуешь дотронуться до меня… я всажу тебе этот сайбер в печень!

– Если ты убьешь меня, ты останешься на Риггеле навсегда, только в качестве заключенной! И твой ребенок родится под землей, в какой-нибудь угольной шахте!

– Лучше так, чем терпеть твои потные руки на своем теле!

– Ты думаешь, он заступится за тебя?! Ты думаешь, ты что-то значишь для него? Ничего! Посмотри туда, – Вайенс кивнул на летное поле, видное за окном. – Люк Скайуокер поманит его, и он пойдет вслед за своим сыном, в любую заварушку, в любую бойню, всюду, куда он позовет! Он тебе говорил, что улетает? Сегодня? Сейчас? Переговоры с империей провалились и переросли в конфликт, и все силы Альянса будут собраны для того, чтобы нанести очередной удар империи. Вейдер будет командовать силами Альянса наравне со своим сыном, и это для него важнее, чем связь с какой-то потаскушкой. Он даже не простился с тобой!

Ева оглянулась – Вайенс не обманывал. Фигуру Вейдера, его походку, его длинный плащ она узнала бы из тысячи других.

Вейдер стоял там, внизу. Кажется, с ним был Люк и офицеры из числа недавних переговорщиков.

Улетает!

– Да, он не говорил мне этого, – тихо произнесла Ева, дезактивировав сайбер императора. Последний поцелуй Вейдера горел на ее губах. – Он улетает… Но он прилетел сюда на час ради меня.

Она развернулась, и, не говоря больше ни слова, поспешила вон из кабинета Вайенса. Наверное, если бы двери оказались заперты на ключ, она, не задумываясь, разбила бы их подаренным сайбером, но они оказались открытыми. Она выскочила в коридор, и вслед ей несся рев Вайенса:

– Ева! Вернись! Ты моя, Ева! Ты моя!!!

*******************************

Вейдер хотел последовать за Евой к Вайенсу, ожидающему ее, но она остановила его:

– Не нужно, – ее зеленые глаза горели решимостью. – Позвольте мне одной, лорд Вейдер.

– Что за странное желание? – удивился Вейдер.

Он предвидел ярость Вайенса, который, несомненно, не питает никаких иллюзий относительно чувств между своей невестой и им, Дартом Вейдером, и хотел встать между ними. Просто встать и посмотреть, посмеет ли тот оспорить Еву у него и назвать ее снова своей.

Но у Евы на это был свой взгляд.

– Мы должны объясниться, – твердо ответила она. – Он этого заслуживает. Он должен услышать от меня, а не от кого-либо другого, что я…

– Почему ты просто не пошлешь его к черту?

Ева не ответила.

Вейдер чувствовал, что ответ плавает где-то на поверхности, но не мог уловить суть. Несомненно, Вайенс имел над ней какую-то власть, чем-то крепко держал ее… но не настолько крепко, чтобы она не смогла оттолкнуть его.

Черная охрана Вайенса не пробовала напасть – а именно об этом молил Силу Вейдер. Если бы хоть один из них хоть пальцем шевельнул!

Но они встали по стойке «смирно» перед ними обоими, и сопроводили их обоих, как почетный караул.

Ева не смогла бы запретить ему идти с ней. Нет.

Но у лифта его ждал Люк, и один из спасенных офицеров-парламентеров, и им пришлось расстаться.

Люк был возбужден. Казалось, все то время, что он собирался отдохнуть, он провел в напряженных переговорах.

– Силы Альянса переходят в наступление после срыва переговоров, – без предисловий произнес он. Его глаза возбужденно сверкали. – Адмирал Акбар хотел поговорить с тобой, отец.

Вейдер усмехнулся.

– Снова хочет заверить мня в своей дружбе?

– Ты зря иронизируешь, отец, – очень серьезно ответил Люк. – Теперь у него нет причин не доверять тебе. Он хочет предложить тебе положение, равное с ним. У него достаточно полномочий для этого.

– А что скажут остальные члены Совета?

– Думаю, теперь возражать не станет никто. Если бы не ты, никто из нашей делегации не ушел бы живым.

– Если бы не я, на нее никто не напал бы, – резонно заметил Вейдер. – Искусный враль, Винер, занимал бы вас беседой, пока Дарт Акс громил Риггель, только и всего.

– Однако, все сложилось так, как сложилось, – парировал Люк. – Империя и не думала проводить с нами переговоров. Они хотели отвлечь наше внимание, чтобы предательски нанести нам удар в спину – вот что правда, вне зависимости от того, где в этот момент находился ты.

– И что теперь? Я не могу покинуть станцию, пока она остается без защиты…

– Станцию Риггеля будут восстанавливать, и защищать ее будут призваны силы Альянса; а мы продолжим наше наступление на Корусант.

– Захватить столицу будет не так просто.

– Я знаю; это знают все. Поэтому Акбар разрабатывает сразу несколько наступательных операций. Он планирует захватить несколько близлежащих планет, чтобы непосредственно с них вести атаки на Корусант.

– Это разумно. И что же вы предлагаете мне?

– Мы предлагаем тебе покинуть Риггель, отец, – произнес Люк твердо. – Император однажды потерпел тут поражение. Второй раз ударить в это же место – не думаю, что у него осталось на это желание. Летим со мной, отец! «Крылья Вейдера» выдержали проверку боем. Это отличное подразделение! Неужели тебе не хотелось бы расширить его?

Вейдер чуть улыбнулся.

– Когда-то ты отказался от моего точно такого же предложения, – напомнил он, и Люк тряхнул головой:

– У меня, в отличие от тебя, ничего не было в империи. А у тебя есть я и Лея. И Ева, – он глянул в желтые глаза ситха, и, словно убедившись в чем-то, кивнул головой, подтверждая свои слова: – И Ева.

******************************

И снова Вейдер пересекал это заснеженное поле, во второй раз в этот день, и холодный воздух острыми иглами колол кожу.

К этому он был готов, впрочем.

Если бы не Ева и его жгучее, болезненное, невыносимое желание увидеть ее, он не велел бы штурману спуститься на Риггель. Вероятно, первым делом он отправился бы на разрушенную станцию, оценить весь масштаб ущерба, а уж затем принимал бы какие-то решения. Но на Риггель он не вернулся бы.

Если бы не Ева…

Однако, это внезапное предложение Люка застало его немного врасплох.

Ева, Ева… Мы снова вынуждены расстаться. Вся его жизнь состоит из этого – из расставаний и войны. Зачем тебе это?

На самом краю заснеженной площадки их догнал офицер, которого Вейдер оставлял вместо себя.

Визит ситха на Риггель, такой краткий, скомканный и странный, не дал военному отчитаться перед Дартом Вейдером о проведенной им операции. Большую часть времени тот без толку искал ситха по всему Риггелю, и нагнал его только тут, на взлетной площадке, перед самым отлетом.

– Лорд Вейдер, – отрапортовал он, коротко отсалютовав Вейдеру, и тот чуть качнул головой:

– Отличная работа, капитан. Вы блестяще справились с возложенной на вас задачей.

– Какие будут приказания, милорд?

– Готовь «Крылья» к отлету. Мы выступаем в составе действующего флота и покидаем Риггель.

– Когда, милорд?

– Уже сегодня.

Краткая беседа с офицерами задержала Вейдера. Распоряжаясь насчет размещения своей эскадрильи на крейсере, он не заметил, как Люк и его провожатые ушли вперед, и снег занес их следы.

Офицер отсалютовал, и тоже поспешил по своим делам, и метель присыпала его четкие следы. Ну, пора.

– Энакин!

Звук этого имени пронзил слух Вейдера сильнее выстрела, сильнее взрыва.

Он стремительно обернулся на крик.

По снегу, в своем роскошном домашнем платье, не годящемся для прогулок по морозному космопорту, от зданий административных построек, бежала к нему Ева, и каблучки ее сапожек звонко цокали о бетонные плиты.

Подол ее темного платья был весь в снегу, и крупные хлопья его ложились на ее растрепавшиеся волосы, а из раскрытых губ вырывалось горячее дыхание, застывающее белесыми облачками на морозе.

– Энакин, – повторила она, и он замер, пораженный звучанием своего имени. Он забыл уже, как оно звучит; и не ожидал услышать его из ее уст.

Она была слишком молода, чтобы помнить, как его звали когда-то!

В полном молчании он стоял, глядя, как Ева, неуместно-яркая на фоне этого белесого мира, бежит к нему. И ему показалось, что его руки сами протянулись к ней, и укрыли ее от мороза его толстым шерстяным плащом, и стиснули, прижали ее к его внезапно так часто забившемуся сердцу.

Под его плащом было тепло, и дрожащая от холода Ева, рассмеялась почему-то, прижимаясь лбом к груди ситха, разглаживая ладонями его одежду. Там, где раньше были холодные стальные тяжелые пластины его знаменитой черной брони, теперь было слышно, как бьется его сердце, и от тепла его тела мгновенно растаяли снежинки на темном бархате ее одежды, из белых ледяных звезд с острыми лучами превращаясь в крохотные прозрачные капли.

Он взял ее лицо за подбородок, поднял к себе и некоторое время смотрел, изумляясь. Снег все падал, и Ева моргнула, провела ладонью по лицу, чтобы смахнуть снежинки с ресниц. И Вейдер не мог разобрать, отчего на ее лице влага – талый ли это снег или слезы? Он наклонился к ней и поцеловал ее улыбающиеся губы – точно так же, как целовал всего час назад, и Ева замерла в его руках, обвив его шею своими тонкими руками. Некоторое время назад он сам размышлял над тем, стоит ли ему пойти проститься с Евой, или нет. Час назад он и сам не знал, что ему придется покинуть Риггель, и ему предстояло преподнести эту новость ей.

Он малодушно решил не делать этого, чтобы не видеть в ее глазах ледяное смирение, которое обычно скрывало ее истинные чувства.

Но она узнала сама, и сама приняла решение, которое с трудом давалось ему.

Она не боялась придать огласке их отношения, и ей было безразлично, что на них из-за густой снежной пелены глазеет весь персонал космопорта.

С трудом оторвавшись от нее, он заглянул в ее сияющие глаза, и его губы чуть дрогнули.

Он не знал, какие слова нужно говорить, потому что это свидание было громче всяких слов.

– Ты сделала меня живым, – произнес он, осторожно проводя по ее светлым волосам, в которых запутались снежинки, и Ева сама обхватила его за шею, и сама прильнула его губам. И ситх покорился этой ласке, обнимая ее тонкое тело, сжимая ее и укрывая своим телом от пронизывающего холодного ветра, поднявшегося к вечеру.

18. Вайенс(3)

Ожог на щеке словно отрезвил Вайенса, заставив его стряхнуть с себя наваждение и власть Дарта Акса.

Боже, что я вытворяю?! Что я вытворяю?!

Под прохладной кожаной перчаткой лицо наливалось болью. Сайбер императора, глубоко поразив ткани, пережег и нерв, и Вайенс понял, что теперь его лицо перекошено, а уголок губ навсегда будет опущен вниз, оставляя рот вечно полуоткрытым.

– Господин генерал? – один из его верных черных летчиков оказался рядом и помог ему подняться. – Что случилось? Это сделала леди Рейн? Прикажете догнать ее?

От этих мертвых страшных слов Вайенсу стало жутко, и он впервые задумался, глядя слезящимся от боли глазом в зеркальное непроницаемое стекло шлема, об опасности, которую несут для его Евы эти люди, преданные ему, и готовые на все.

На все…

– Не нужно! – резко выкрикнул он, все еще прижимая рану на лице рукой. – Я сам виноват. Так себя не ведут с леди… Да дайте же пластырь, черт вас дери!

Набравшись духу, Вайенс отнял, наконец, руку от лица. В зеркальном стекле шлема летчика он рассмотрел себя, и зарычал от злости и досады.

Луч сайбера скользнул по его щеке, обнажив мышцы, и сжег скуловую кость и выжег кожу на виске, повредив тройничный нерв, и один глаз у Вайенса тоже не открывался до конца. Сожженная кожа стянула, перекосила все лицо, и Вайенсу было больно даже дотронуться до неповрежденного места. Красивый когда-то, сегодня Вайенс был изуродован бесповоротно. Ожог пройдет, его быстро залечат его медики, но парализованное лицо не восстановить никогда.

– Вам нужно в госпиталь, генерал, – бесстрастно произнес летчик.

– Пожалуй, да, – постанывая, проскулил Вайенс. – Помогите мне!

Летчик прошел в его кабинет и вызвал медицинскую капсулу, пока второй помог Вайенсу добраться до его стола.

Вайенс, ощущая себя совершенно разбитым, повалился в кресло и закрыл глаза. Покой, покой – вот что ему сейчас было нужно!

Что он себе позволил!

Попытка изнасилования!

И не абы кого, а высокопоставленного офицера Альянса!

И любовницы Дарта Вейдера.

И еще неизвестно, что хуже.

Вейдер просто свернет ему шею, если узнает.

А Альянс может закрыть в недрах Риггеля, вместе с такими же людьми, как покойный Вирс Длинные Пальцы, и с кем похуже.

Но не паниковать! Тихо!

Дарт Акс растворился в сознании Вайенса, но все же кое-чему у него Вайенс успел научиться.

Если сейчас, сию минуту, сюда ввалится Вейдер, Вайенс отдаст приказ напасть на него своим черным летчикам, и сам станет защищаться. Он дорого продаст свою жизнь! Защищаться нужно тогда, когда тебе угрожает реальная опасность, а не выдумывать себе несуществующие неприятности.

Это первое.

Второе.

Несмотря на то, что состояние Вайенса все ухудшалось, мозг его работал четко, ясно, как никогда.

О том, что он, Вайенс, достоин стать императором, он помнил и без крови с мидихлореанами. Но, разумеется, на этот лакомый кусочек зарились многие, и у многих шансов занять самое высокое положение в Галактике было намного больше, чем у Вайенса. Тот же Вейдер, чье вступление в Совет Альянса было временем нескольких дней, мог раздвинуть своими металлическими руками всех претендентов, когда его эскадрилья обстреляет и захватит Корусант. И противопоставить ему Вайенсу будет нечего. Маленький Риггель не устоит перед великим ситхом, если тот вздумает растереть его меж своих железных пальцев.

Остается одно – стать преемником императора и возглавить его войска.

Занять рядом с императором то самое место, которое когда-то занимал Вейдер, а потом столкнуть императора вниз с его трона.

Прибыла медицинская капсула, и Вайенса уложили внутрь, надев на него кислородную маску. Людям казалось, что он впал в бессознательное состояние, но это было далеко не так. Слыша возню над собой, вдыхая насыщенный кислородом до головокружения воздух, Вайенс сосредоточенно продолжал свои размышления.

Нельзя больше давать императору поводов для гнева. Нужно умерить свою ярость и желание убить Вейдера. В конце концов, цель, толкнувшая Вайенса на предательство, оказалась намного ничтожнее открывшихся перед ним перспектив и планов.

Даже Ева не стоила всей Галактики, а Галактика и императорская корона стоили того, чтобы позабыть о Еве и Вейдере… на время.

Все то, чему учил его император, нужно обратить против него самого.

Он учил его прятаться – Вайенс будет оставаться в тени столько, сколько это нужно.

Император учил его выжидать – Вайенс будет искать самый благоприятный момент.

Палпатин хотел, чтобы Вайенс напал внезапно – все так и будет.

Вспоминая свои мучения, свой страх и боль, Вайенс понимал, что не зря прошел через них. Чтобы что-то получить, от чего-то нужно отказаться. Как сказал Дарт Вейдер, ему пришлось отдать все, чтобы получить ответы на вопросы.

Вайенс тоже отдал все, включая себя самого, и получил ответ на вопрос. Один, но самый важный.

Он точно знал, что император не справится с Вейдером.

Значит, нужно направить сайбер Вейдера против императора, и помочь двоим ситхам встретиться, лишив заблаговременно императора возможности вернуться в новое клонированное тело, или куда-либо еще.

И когда императора не станет, кто в империи позволит себе отрицать власть его ученика.?!

А потом настанет очередь Евы и Вейдера…

Ева и Вейдер. Вейдер и Ева… кто из них любит другого истовей? Кого легче отвратить от другого? На кого легче воздействовать? Кто не выдержит, поддастся на игру Вайенса? Вайенс открыл глаза, когда медицинский дроид принялся штопать его поврежденное лицо, и врач воспринял это как признак боли.

– Генерал Вайенс? Вы слышите меня? – он склонился над Вайенсом, и тот увидел в его руках шприц. – Сейчас я поставлю вам обезболивающее!

Одним резким движением Вайенс сел, отпихнув от себя и дроида. и медика.

– Не сметь! – прошипел он. – Не трогайте меня, мне не нужно ваше обезболивание!

– Но ваша рана, сэр…

– Это вполне терпимо!

– Вы были без сознания от болевого шока.

– Черта с два. Я просто спал – я не высыпаюсь в последнее время, ясно вам?! Зашейте мне лицо и идите к черту! И не смейте тыкать в меня своими иголкам!

Вайенс снова улегся на хирургический стол, и дроид, поблескивая своим красным глазком-датчиком, подкатился к нему и продолжил обрабатывать его рану, как ни в чем не бывало. Вайенс чуть поморщился, когда и инструменты дроида соединили края его раны, причинив тому ужасную боль, и снова прикрыл глаза.

Ева, Ева… она всегда под рукой, она намного ближе, чем Вейдер. Она никогда не слушает его. Вайенса, и вместе с тем всегда слышит все, что он говорит. На не воздействовать проще. Ее трудно испугать, и извне ее не возьмешь, нет. Нужно поразить ее изнутри. Нужно, чтобы мысли терзали ее день и ночь.

Вейдер может передушить половину Галактики, и Ева простит ему все – уже простила, если вспомнить давнюю историю про уничтоженный орден джедаев, – за один его взгляд, обращенный к ней.

Единственное, что она не сможет простить ему – так это точно такой же взгляд, обращенный на другую женщину.

Вайенс попытался вклиниться между ними, но именно Ева дала понять Вейдеру, что для нее другие мужчины не существуют. Однако, о его чувствах с такой уверенностью она не говорила никогда. Значит, это и есть слабое звено в их связи. Она в нем не уверена. И если ударить топором по этому тонкому звену, оно непременно расколется.

Нужно только выбрать подходящий момент…

Дарт Акс шевельнулся в глубине души Вайенса, и тот ощутил незнакомый прежде холодный расчет, такой несвойственный ситху.

«Нужно просто найти женщину, которая смогла бы подойти, просто подойти к Вейдеру. Пара слов лжи, пара торопливых прощаний, пара обманутых ожиданий – и Ева сама откажется от него. И тогда ребенок Вейдера, плоть от плоти великого ситха, станет не Палпатина, а его, Дарта Акса, учеником и донором. Интересно, так ли богата мидихлореанами будет его кровь? И можно ли будет изготовить из нее сыворотку, концентрат, насыщенный мидихлореанами настолько, чтобы Дарт Акс хоть на краткое время, хоть на час, но превзошел Дарта Вейдера в Силе? Наверное, можно; и тогда я сделаю с Вейдером такое, что лава Мустафара покажется ему ласковой колыбелью… – Вайенс почувствовал, как ярость снова просыпается в его сердце, и глубоко вдохнул, стараясь справиться с захлестывающими его эмоциями. – Но это потом, потом. Сейчас нужно подумать о том, как добраться до самого сердца императора и нанести ему удар в его поганое логово! Уничтожить всех его клонов. Убить. И тогда… тогда он останется один».

***************

О том, как бы уничтожить тайное убежище императора, думал не он один.

Размышлял об этом и Люк Скайуокер. Сколько б он отдал, если б ему удалось найти тайную лабораторию и уничтожить для императора все пути к отступлению!

– Кто владеет такими технологиями и достаточными знаниями для того, чтобы поставит на поток производство клонов?

Вейдер пожал плечами:

– Ты знаешь. Это каминоанцы. Они славятся тем, что делают работу, не задавая лишних вопросов, и притом делают ее качественно. Вопрос только в том, где они расположились. Если прихватить хоть одного их высокопоставленного чиновника и прижать его покрепче, он непременно рассказал бы, и где располагается база Палпатина, и как много там хранится тел, и даже сколько он им платит за их работу.

– Альянс не одобряет подобных методов ведения переговоров, – сухо ответил Люк отцу. – У нас с каминоанцами подписан мирный договор.

– В самом деле? – насмешливо произнес Дарт Вейдер. – Альянс дает слишком много свободы тем, кого следует держать в железном кулаке. Прикрываясь своими якобы высокими моралью и нравственностью, напустив на себя напыщенный вид высших существ, слишком мудрых, чтобы интересоваться низменными страстями, они творят мерзости, и все им сходит с рук.

– Творят мерзости? – переспросил Люк озадаченно, и Вейдер глянул на него, искренне поражаясь его невинностью.

– По-твоему, наделать кучу клонов, особо не интересуясь их назначением и взять за это немалые деньги – это не мерзость? – фыркнул Вейдер. – Я не думаю, что они не догадывались, для чего клонируют физически хорошо развитого солдата Джанго Фетта. Я не думаю, что теперь они не проводят параллелей между своим заказчиком и многочисленными зародышами в инкубаторах, похожих на него лицом как две капли воды. Огромное количество одинаковых тел всегда может означать только одно – их быстрое использование, смену, замену одного человека другим. А это, в свою очередь, означает смерти, многочисленные смерти. Убийства. Войну. Отстраняясь от нее сами, прикрываясь многочисленными подписанными черт знает кем бумажками, они питают нас, низших с их точки зрения, существ всем тем, что необходимо нам для уничтожения друг друга, и получают за это наши же деньги, – губы Вейдера жестоко изогнулись, и он крепко сжал кулаки. – Если бы они не поставляли империи клонов, я бы в свое время лично направил к их маленькой планетке Камино Звезду Смерти и с удовольствием отдал бы команду стрелять. Паразиты не должны думать о себе слишком хорошо. Они вообще не должны думать.

Люк лишь покачал головой; он смолчал, но, несмотря на всю жестокость слов Вейдера, он не мог не согласиться кое с чем.

– Давай подумаем об этом позже, – со вздохом произнес Люк. – Теперь наша цель – Корусант.

– Но ты подумай на досуге над моим предложением, – ответил Вейдер. – если Альянс смущают мои методы работы, то меня нет. Раздобыть нужного нам болтуна куда легче, чем ты думаешь.

– Ворваться в дом к послу?

Вейдер не ответил, но выражение его лица, чуть заметный, но такой красноречивый кивок и взгляд его насмешливых глаз говорили о том, что Люк осмелился озвучить, произнести верное решение.

– Это означало бы, что Альянс не может предоставить всем своим гражданам и союзникам безопасность и гарантированные свободы, – сухо ответил Люк. – Мы не пойдем на это. Этим Альянс и отличается от Империи.

– И именно поэтому Альянс ей и проигрывает, – отрезал Вейдер. – Некоторые вещи стоит контролировать очень жестко. И в этом случае я бы принудил тех, кто якобы соблюдает военный нейтралитет, либо соблюдать его до конца, либо воевать на моей стороне. Двадцать лет я управлял самым огромным государством, какое когда-либо существовало. Поверь мне, Люк, я знаю о чем говорю. Император именно так и поступил – и он в выигрыше.