Текст книги "Приключения иммигранта - Алистер (СИ)"

Автор книги: Кэтти Джемисон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 30 страниц)

– У вас каникулы? – спросил он, подойдя к учительнице.

– Алистер! – женщина обернулась к нему с дружелюбной улыбкой, оставив растения в покое. – Я рада тебя видеть. Что ты спросил?

– У вас каникулы?

– Просто поздно уже, дети убежали играть сами по себе. Ты голодный?

– Нет, спасибо. Да, действительно, вечер уже... Как-то он не подумал.

– А что ты такой озабоченный?

– Я просто думаю.

– Расскажи о чем, давай подумаем вместе.

– Давай, – неожиданно для себя согласился Алистер. – Только сначала сядем куда-нибудь.

Они зашли в просторную расписанную изнутри рыбками и кораллами комнату, оказавшуюся столовой и кухней, налили себе по кружке компота и сели под изображением пятнистого и хищного на вид зверя.

– Расскажи, – пригласила женщина.

– Когда я... решил здесь остаться, большую роль в моем решении играло то, что мои соотечественники замучили и убили нескольких ваших... разведчиков. – Алистер помолчал, ожидая реакции, но его собеседница просто тихо сидела и внимательно смотрела, и он продолжил, не дождавшись ответной реплики: – А теперь оказывается, что они живы... Ну, трое из пяти живы. И я не могу понять, меняет это дело или нет.

– А если меняет, то как?

– И этого я тоже не знаю, – вздохнул иммигрант. – Может, и никак. Вы меня в любом случае спасли, а их в любом случае замучили. Но я пару месяцев жил с одной моделью в голове, а теперь она оказалась другой... И я не понимаю. Зачем держать и пытать пленных, с которых все равно ничего толком не получишь? Почему их нельзя было обменять? Почему, в конце концов, на Гизаэлле нет нашего посольства? Ведь ежу ясно, что вы бы позволили, вы б их зацеловали! И я не первый федерал, оказавшийся на этой планете, и большая часть была с мозгами, так где они, эти мозги? Что я вас понять не могу – это правильно и нормально, но я своих же соотечественников перестал понимать! Вот держали они Этани в клетке семь лет, и что? Что они с него получили, кроме непрекращающейся головной боли? Где понимание того, что его надо немедленно вернуть домой с запиской: "Приходите на переговоры!"? Какой с него может быть еще прок? Уж не говоря о Миэли, который, оказывается, тоже жив и валяется где-то в коме. Уж его-то можно было вернуть в качестве жеста доброй воли, от него явно пользы никакой... Нет, я понимаю, что кому-то в высших эшелонах власти может быть выгодна война, я не идиот, но это же сотни людей, имеющих ко всему процессу непосредственное отношение! Где они все? Почему я ни звука не слышал за все свои двадцать три года?.. Вот, собственно, и все, – неуклюже закончил он.

– Что такое "высшие эшелоны власти"? – спросила женщина.

– Ну... правительство. Люди, которые принимают законы, командуют армией, имеют много денег, в конце концов.

– А "посольство"?

– Это организация, занимающаяся официальными переговорами с другим государством. Считается, что посольство – это как кусочек страны А, находящийся в стране Б.

– Интересно, – одобрила учительница. – Расскажи про это детям в следующий раз. Я не могу помочь тебе ответить на все эти вопросы, я слишком мало знаю. Но я думаю, ты хорошо знаешь, кто может.

– Не знаю и буду благодарен за совет, – попросил Алистер, знавший единственно, что к Элису он с этим пойдет в последнюю очередь, хотя шеф разведки наверняка сможет пролить свет на большую часть мучающих его мыслей.

– Другие иммигранты, Этани и Дариэль, – улыбнулась женщина. – Сэнди не любит говорить о Федерации, но есть Бенджамен, и Лена, и Анико, и Цай-Лио, и Джорджина, и Вен, и Дикки, и еще много кто. Они будут рады помочь.

– Ты уверена? – спросил "гость со звезд", попутно восхищаясь тем, как мягко, но уверенно его подталкивают к "самостоятельному решению задачи".

Ответом ему был уверенный кивок и предложение долить еще ягодного компота.

Осторожно расспросив тем же вечером девочек, Алистер выяснил, что и Этани, и Дариэль влились обратно в бурную жизнь Империи, не теряя ни секунды. Этани получил на руки новый катер и был определен в свою старую часть, где гонял этот самый катер в хвост и в гриву, восстанавливая утраченные навыки. Дариэль «завис» у Аниты с целью изучения тонкостей работы с техникой. Отпуска им то ли не дали, то ли они от него отказались, то ли он им вообще не полагался. Вызвать их для разговора значило оторвать либо от дел, либо от отдыха... В принципе, можно и оторвать, тем более что они наверняка прореагируют со свойственным имперцам спокойствием, но не посреди же ночи! Приставать к малознакомым иммигрантам в это же время Алистер также поостерегся, а в середине утра его разбудил вызов Сарета:

– Тэри, Тэри. Девочки, извините, я обещал его поднять.

– Ничего, Этти, – отозвалась Таиша сонным голосом. – Алистер, поднимайся и убери свой говорящий браслет!

Иммигрант живо уволок коммуникатор на кухню.

– Светлое утро; какие новости? – спросил он, пытаясь проморгаться.

– Миэли на орбите. Его вывели из комы телепатическим импульсом еще в пути, он жаждет тебя видеть. Через час, в госпитале, я тебя встречу.

За час Алистер успел промыть заживающие швы, позавтракать, одеться, оставить девушкам записку, известись от любопытства и явиться во дворец. На десять минут идти работать было глупо; он зашел в столовую за горстью конфет и был в лазарете ровно в назначенный срок. У знакомой двери его встретил почему-то не Сарет, а невыспавшийся и встрепанный Ленни.

– А ты что тут делаешь? – спросил Алистер вместо приветствия.

– Можно подумать, тебе одному любопытно! Пошли, я знаю, куда идти.

– А где Сарет?

– Поздоровался на взлетном поле и ушел спать; он всю ночь работал. А ты что, не рад видеть именно меня?

– Какая мне разница? – фыркнул Алистер, следуя за шпионом.

– Догадываюсь, что никакой. Нам сюда.

Одиночная палата в имперском исполнении выглядела ровно так же, как общая, только во много раз меньше. Кровать стояла посередине небольшой комнаты, как раз напротив окна, и ее окружали медицинские приборы, пара стульев и невысокий столик с экраном. На постели лежал не прикрытый даже простыней обнаженный человек, рядом сидела и держала его за руку девушка в зеленом платье. Увидев гостей, она встала и отошла к окну.

– Мы невовремя? – спросил Ленни.

– Очень вовремя, только подойдите поближе, он не может громко разговаривать.

Алистер послушался и, не зная, что ему еще делать, сел на освободившийся стул. Ленни угнездился на постели, несмотря на наличие свободного сиденья.

– Ты меня помнишь? – спросил он весело.

И хорошо, что он заговорил первым, потому что "гость со звезд" не смог бы выдавить ни звука. Этани и Дариэль были похожи на свои электронные изображения. Миэли – не особенно. Он исхудал так страшно, что от него остались, в буквальном смысле слова, кожа да кости. Его голову подпирала пара подушек, иначе он, наверное, и поднять бы ее не смог. Он лежал так неподвижно и его тело было такого неестественно-серого цвета, что казалось отлитым из пластмассы. Темные глаза смотрели из провалов глазниц с интересом, и только по этому взгляду его можно было узнать.

– Помню, – сказал Миэли после недолгой паузы тихим хрипящим голосом. – Ленни. Ну тебя занесло! Как дела у Алиши?

– Замечательно, родила третьего ребенка в этом году.

– Умничка.

– Это Алистер, тебе про него рассказывали, – сказал Ленни, когда стало ясно, что Миэли то ли не может, то ли не хочет продолжать.

– Спасибо, Алистер, – серьезно произнес бывший пленный. – Мы все очень тебе обязаны.

Значка в этот раз ему, похоже, не перепадет... С другой стороны, что ему, коллекцию составлять?

– Не за что, – ответил он, просто потому, что не знал, что еще сказать.

Миэли слабо улыбнулся, и до "гостя со звезд" запоздало дошло, почему он выглядит так, что краше в гроб кладут. Если не использовать мышцы семь с чем-то лет, естественно, они атрофируются к чертовой матери! Удивительно еще, что он вообще может разговаривать!

– Очень даже есть за что, – твердо ответил за соотечественника Ленни. – Еще поговоришь или лучше отдохнешь?

– Я и так слишком долго отдыхал, – в голосе Миэли прорезался хорошо, хотя и заочно, знакомый Алистеру юмор. – Просто буду делать паузы. Какие у Алиши дети, расскажи.

Ленни начал пространный и пересыпанный ссылками на людей, не знакомых иммигранту, но явно хорошо известных другим участникам диалога. Женщина, до того скромно стоявшая у стеночки, выскользнула из комнаты. Лицо Миэли осветилось, когда выяснилось, что старшей племяннице Ленни семь лет, хотя разведчик ни словом, ни намеком не обмолвился о предполагаемом отцовстве.

– Ты знал, что она беременна? – спросил Алистер, вклинившись в недолгую паузу.

– Она сама тогда не знала, – ответил за Миэли шпион. – Но девчонка совершенно на тебя не похожа, так что я ничего не гарантирую.

– Какая разница! Алиша приедет?

– Обязательно, если ты готов. И детей привезет. Хочешь, я за ними съезжу?

– Давай, – попросил Миэли, и Ленни немедленно встал.

– Ждите меня через час, – сказал он. – Пока тебя Тэри недавними сплетнями развлечет. Ты же не торопишься?

Алистер покачал головой. Да гори работа огнем – никуда он не торопился.

Пару минут после ухода разведчика они провели в молчании: Миэли отдыхал, а Алистер не знал, что сказать.

– Так какие у нас сплетни? – спросил наконец Миэли.

– Я даже не знаю, с чего начать.

– С Элиса и Аниты. Новых ребят я все равно никого не видел.

– С Анитой я почти не знаком, но выглядит она занятой и довольной. Элис... не знаю уж, какой он был восемь лет назад, но сейчас очень... авторитетный. Ему без поддержки танков и авиации и не возразишь ни фига.

– Значит, не изменился, – улыбнулся Миэли. – А Валидайн?

– А кто это?

– Он работал с ними... А Ленни сильно вырос. Я его видел совсем ребенком. Крутился вокруг нас с Алишей и клянчил лазер поиграть.

– Непохоже, чтобы твой отказ его на всю жизнь разочаровал.

Представить разведчика настырным малышом оказалось на удивление легко. Это что же, значит, из всех его знакомых деток вырастут вот такие же взрослые? Вообще боязно будет на улицу выйти...

– Я не всегда отказывал, – Миэли кашлянул несколько раз, тихо и слабо. – Дай мне воды, пожалуйста.

Мягкая фляжка, в каких имперцы хранили любые жидкости, лежала на столике у постели. Алистер развинтил ее, понюхал содержимое (напоишь спиртом еще, потом не расхлебаешь!), поднял Миэли голову и поднес горловину к его губам. Миэли глотнул пару раз, отдохнул, отхлебнул еще раз и закрыл глаза. Иммигрант вернул его голову на подушки, а флягу – на место.

– Спасибо.

– Не за что. Может, ты поспишь?

– Может быть... Потом. Расскажи еще.

Алистеру больше хотелось спрашивать, чем рассказывать. Но "как ты пережил этот месяц", "почему ты покончил жизнь самоубийством", "как ты вообще можешь со мной разговаривать" так просто не выпалишь, а больше ему ничего не было интересно... Ну, разве "как ты себя чувствуешь", но и так же ясно, что паршиво.

Скрипнула дверь, в комнату просочилась сине-черная тень и, убедившись, что пациент не спит, быстрым шагом подошла к кровати.

– Я Киери, ты меня не знаешь, – представился разведчик, плюхаясь на кровать. – Я работаю с Саретом и Ленни, только что прилетел и пришел знакомиться.

Ладонь Миэли слегка дрогнула. Киери накрыл ее своей, и Алистер только тогда понял, что имперец попытался шевельнуть рукой. Что же, он теперь вообще никогда не сможет двигаться? Или все-таки мышцы можно натренировать?

– Рад тебя видеть, – выдохнул Миэли.

– А я-то как рад! Это Тэри тебя нашел, тебе сказали?

– Сказали.

– Давай я тебе рабочие новости расскажу. У Элиса уже два года как бурный роман. Новый парень, Алиэр, говорят, как близнец похож на его знаменитую любовь. Анитка замужем, у нее годовалый сын, очень серьезный мальчик.

– За Арелем? – спросил Миэли еле слышно.

– Угу. Валидайн сгорел, больше не может работать с техникой, ушел из армии и занимается чем попало в пограничном храме. С Арти вы, по-моему, разминулись... Элис с Дэйнаром брали в нашу группу только тех, кто младше семнадцати лет, поэтому многих ты пока не знаешь. Про Джерри... Лиарта же тебе сказали?

– Вкратце.

– Если подробнее, то он внедрился без приключений, долетел до столицы с кучей пересадок, поступил в институт, отучился там пять лет и вернулся домой с подругой. Подруга мохнатая, как гладкошерстная кошка, полосатая, очень красивая – редкая мутация. У них двое детей, таких же пушистых, сейчас Джерри в разведшколе, учит новое поколение. Ну, у Майры иногда еще.

– Он откликается на Джерри?

– Угу. Но его Джорджина так зовет...

– Тогда конечно.

Киери продолжил свой рассказ, иногда краткий, иногда расплывавшийся подробностями о большей частью не знакомых Алистеру местах и людях. О знакомых он узнал, что многочисленные сестры Алли, оказывается, сплошь красавицы, Кайл быстро и хорошо учится и уже прошел вводные курсы естественнонаучных дисциплин, а Райвен с Эрвином появились в "гнезде" сравнительно недавно, даже позже Киери и Ленни, но, несмотря на это, взлетели до своих теперешних должностей – благодаря таланту и ответственности.

Миэли периодически закрывал глаза, но слушал внимательно, иногда задавая уточняющие вопросы. Несколько раз разговор прерывался новыми посетителями, но остальные разведчики, видя, что вырванный из лап Федерации соотечественник занят, довольствовались молниеносным знакомством и пожеланиями выздоровления. А потом в палату вошел Ленни с фигуристой женщиной в желтом платье и тремя детьми разного размера, и Киери встал, потрепав собеседника по руке.

– Выздоравливай. Я тебе еще надоем. Тэри, пойдем купаться! Я соскучился по воде – сил нет никаких!

Дать Миэли время побыть с... семьей, наверное, было, разумеется, необходимо, и Алистер послушно попрощался и вышел.

– Почему ты соскучился? – спросил он в коридоре.

Купаться надо было все равно, что сейчас, что позже, один черт.

– Я же был в отъезде, ты не заметил?

Киери действительно не было видно последнее время, но и сам Алистер бывал в "гнезде" не слишком регулярно...

– У меня такое странное расписание... – отговорился он.

– Мне говорили. А я был в Федерации, устраивал небольшую диверсию.

– Какую? – Алистер похолодел.

– Совершенно неинтересную, – пожаловался шпион, спрыгивая с последних ступенек. – В системе Вестера губернатора выбирали, мне не понравился самый популярный кандидат; у него в программе было "решение проблемы Империи раз и навсегда". Всерьез-то я не опасался, что он ее действительно решит, но вдруг? Да и вообще околовоенная истерия в этом Секторе ни к чему... А ваши избирательные компьютеры защищены не чета военным, их легче вручную взломать, чем отсюда тянуться. Да и заняты все, кто могут отсюда. Так что я смотался проследить. И зря, кстати, ездил, другой кандидат победил сам по себе, так что я в основном гулял по зоопарку.

– Ну, хоть погулял, – слабо ответил "гость со звезд". Да-а, диверсия, ничего не скажешь. Интересно, должно ему быть стыдно за то, что он заподозрил имперцев в тех взрывах и авариях, которые им постоянно приписывают, или все-таки нет? Вообще-то, ему уже несколько раз убедительно продемонстрировали, что это вранье... Правда, еще не известно, что хуже: взорвать лайнер или фальсифицировать результаты выборов. Хотя их и так только ленивый не подделывает... – Куда пойдем купаться? – спросил он, чтобы замаскировать свои наверняка бурлящие в телепатическом восприятии эмоции. – На пляж или в бассейн?

Киери выбрал пляж, что вполне устраивало его спутника, но, дойдя до лестницы на песок, Алистер оторопел. Зря он, похоже, обрадовался легкому похолоданию, из-за которого ночью ему понадобилась простыня – в обычно спокойном, как лужа, море бушевал шторм. Почему-то зеленые волны с грохотом кидались на берег, плюясь желтоватой пеной... теперь понятно, откуда этот, слышный даже во дворце, шум!

Киери обогнал его и начал стягивать сапожки.

– Ты с ума сошел; ты ж утонешь! Пошли лучше в бассейн.

– Почему я вдруг утону? – удивился имперец. – Ты думаешь, я за неделю в зоопарке разучился плавать?

– Кто лезет в воду в шторм?

– Какой же это шторм? А, ты же никогда не видел... Извини, я забыл, насколько ты здесь недавно. Идет сезон дождей, море будет игривым еще пару месяцев, но это не опасно. Сто метров от берега, и ты никакого волнения не почувствуешь.

– Я тридцать раз захлебнусь за эти сто метров!

– Задержишь дыхание, – предложил разведчик, освобождаясь от рубашки. – В первый раз все боятся; пошли, я тебя научу. Или ты до лета не собираешься купаться?

Если посмотреть на дело с этой стороны... Алистер нехотя потянул с себя комбинезон. Киери дождался, пока он разденется, и бестрепетно вошел в бурлящую воду. Аборигена скалившиеся гребнями валы пропустили без проблем, а вот по "иноземному гостю" шарахнули так, что чуть не опрокинули, и выкинули обратно на мелководье. Киери, плохо подавляя улыбку, вернулся за иммигрантом и за ручку повел его в глубину.

– Повернись к волне боком и ныряй под гребень, как только зайдем поглубже. Вон туда, видишь, как загибается волна? Там уже глубоко. Выныриваешь, оглядываешься и ныряешь под следующий. Я от тебя не отойду, так что ты не утонешь.

Волны хлестали все сильнее с каждым шагом, швыряясь песком и ракушками. Нырять в этот компот не хотелось совершенно, но и стоять же невозможно, тянет во все стороны! Алистер набрал в грудь воздуха и плюхнулся под указанный гребень. Что-то прокатилось по его спине тугим валиком, но в остальном никаких неприятных ощущений он не испытал. Едва он успел вынырнуть и протереть глаза, как пришлось нырять под следующий пенный вал, а потом под еще один, и еще, и еще. Потом гребни внезапно закончились, и Алистер оказался между высоких, но уже не пенных и совсем никуда не тянувших волн. Киери плескался рядом. Ради своей диверсии он остригся по федерационной моде, и поэтому купание не оказало никакого влияния на жесткую шевелюру.

– Ну как? – спросил шпион. – Пока не утонул?

– Пока нет.

– Значит, и не утонешь. А в следующий раз, особенно если будешь один, не стой в полосе прибоя, может сбить с ног. Утонуть не утонешь, но покатаешься по пляжу и весь побьешься. Поплыли за солнцем! Устанешь – скажешь.

Когда они, преодолев преграду из ничуть не уменьшившихся волн, вернулись на сушу, Алистер был вымотан приятной, но совершенно не способствовавшей продуктивной деятельности усталостью.

– Пойдем поработаем? – предложил Киери.

– Мне сейчас только спать, – проворчал Алистер. – Может, потом. – И пошел домой.

Но "потом" в квартиру заглянула Гиата и очень обрадовалась, найдя там Алистера, а потом он опять заснул, а утром к Таише приехала подружка, с которой Алистера надо было обязательно и немедленно познакомить... В общем, он попал во дворец только в середине дня, до вечера читал заботливо предоставленные Райвеном новые документы и про Миэли вспомнил лишь на закате. Может, и не стоило дергать его без дела, но... но. Алистер решительно попрощался с экраном и направился в палату, сделав вид, что не услышал оклика Иверта.

Миэли был, против ожидания, один. Его так и не одели, но подняли на нескольких подушках так, чтобы он мог смотреть в окно. Всего за день пребывания пациента на планете имперские врачи наглядно показали, на что они способны – Миэли уже выглядел лучше. Цвет кожи был посвежее, дыхание – менее затрудненным, пульс на шее – более ровным.

– Светлый вечер, – сказал он и попробовал шевельнуться.

Движение тоже оказалось более явным, хотя обернуться имперец, разумеется, не сумел.

– Светлый, – Алистер торопливо обошел постель, хотел было пристроиться на кресле, но вспомнил вчерашних посетителей и сел на кровать. Может, для них это почему-то важно, кто их знает... – Как дела?

– Замечательно! – на вид искренне отозвался этот ненормальный. – Спасибо, что пришел. Я уже могу долго разговаривать. Как вы вчера искупались, хорошо?

– Меня познакомили с "игривым морем", – сказал иммигрант, понимая, что любого коренного имперца это признание должно развлечь. – На удивление, все остались живы. А ты хочешь искупаться? Тебя, наверное, можно отвезти в бассейн как-нибудь.

– Да ладно, встану – сам дойду. Но спасибо за предложение.

– А когда это будет? – хотя то, что Миэли вообще сможет двигаться, радовало неимоверно.

– Как пойдет.

– Полгода, год?

– Ох, надеюсь, что нет! – в голосе имперца в первый раз за все время их реального и виртуального знакомства проскользнула нотка паники. – Я ж здесь с ума от скуки сойду! Пара месяцев, может, меньше, если буду слушаться всех умных советов. Расскажи что-нибудь интересное.

– Тебе здесь совсем нечем заняться, да?

Миэли улыбнулся и чуть качнул головой.

– Да не совсем, теперь есть телепатический доступ ко всему подряд, но нормально поговорить лучше.

– Ну о чем тебе рассказать? – Алистер задумался, смотря, как последние алые блики уползают со стены. – Могу о Федерации, хочешь? Ты ж ее толком не видел.

– Я ее совсем не видел, – согласился Миэли. – Даже в госпиталь меня привезли уже в бессознательном состоянии. Космическую базу ведь мы можем за Федерацию не считать? Тем более что ее я не видел тоже. Очень странное ощущение – проснуться совершенно не в том состоянии, в котором уснул, знаешь?

– Ты не уснул, ты умер.

– Ну... технически, наверное, все-таки нет... невозможно же ожить обратно.

– Миэли, а почему ты остановил сердце? – отважился, наконец, спросить Алистер. – Если это личное, не говори, конечно, но я... не мог понять.

– Совсем не личное, я всем уже рассказал, – легко отозвался имперец. Сегодня он говорил гораздо свободнее и громче, да и пауз делал меньше. – Допрашивать меня привезли какого-то телепата. Я его не видел, но почувствовал – ему было очень плохо, но настроен он был решительно. Я не знал, что он сможет прочитать, но я же знал про Джерри. Так что решил перестраховаться. Райвен сказал, они поищут этого телепата; может, ты знаешь где? У вас их много?

– Слухи ходят, но я ни об одном ничего достоверного не слышал, – сказал Алистер, который читал, разумеется, многочисленные байки про телекинез, пирокинез и иже с ними, но всегда считал их неумными мистификациями.

А в самом деле, если на Гизаэлле телепатия есть, почему ее нигде больше не может быть?

– А, ну ладно. Твоя очередь рассказывать.

– Хорошо, – в практически парализованном Миэли было больше жизни и любопытства, чем в двух нормальных людях, и его настырность нельзя было воспринять иначе, как с улыбкой. – Но потом опять будет твоя. Я родился на Равенне, жил с мамой и младшей сестрой, ходил в школу. Как-то раз мы с приятелями сбежали с уроков и уехали "путешествовать"...

Миэли слушал внимательно, и видно было, что ему искренне интересны приключения трех подростков, вообразивших себя исследователями родных широт. Странно. Хотя, если бы ему кто-нибудь рассказал, как развлекается здесь молодежь, было бы неплохо. Или ну их, страшно ведь даже подумать, что сходит здесь за «детские шалости». Кругосветное путешествие, дуэль из-за дамы, убийство с отягчающими... А что, вполне могут... вот только интересно, что с ними со всеми делают, если они кого-то действительно нечаянно похоронят? Или нарочно, тоже станется.

– Миэли, а ты когда-нибудь совершал преступления? – спросил он, закончив свой рассказ.

– Не думаю, а почему ты спрашиваешь?

– Что значит "не думаю"?

– Ну откуда же я знаю, что ты считаешь преступлением?

Справедливо.

– Не будем мелочиться: ограбление, убийство, изнасилование, лжесвидетельство, кража, поджог... – Так, что там еще бывает? – Угон транспортных средств, шпионаж... – Н-да, "сотрудничество с врагом" или "перебежничество" явно можно опустить...

– На войне – считается?

– Убийство – нет, все остальное – да.

– А "поджог" – это когда зажигаешь что-то, что не должно гореть?

– В общем, да.

– А лжесви... – Миэли выдохнул и попробовал по слогам, – лже-свиде-тель-ство что значит?

– Ложь под присягой, как в суде.

– А.

Имперец задумался, глядя на загоравшиеся в темнеющем небе звезды.

– Поджог, наверное, был, – сказал он наконец. – И кража.

– Расскажи.

– А там нечего рассказывать. В детстве поехали на чужой яхте на Континент, совершать подвиги, и сели на камни в проливе. Яхту потопили, сами добрались домой еле живые и всю зиму помогали на верфи. Или это "угон"?

– Не очень важно. А что вы подожгли? Тоже в детстве?

– Нет, позже. Когда появились катера и я тренировался с Ниадой, мы с ней пытались расплавить каменный откос. Вычерпали все резервы мощности и зажгли траву, потом полвечера тушили.

– Не тянут твои воспоминания на криминал, – вздохнул Алистер, которому, в общем, все было понятно. – Ну а чтобы кто-то кого-то убил, ты когда-нибудь видел или слышал?

– Случалось, – неожиданно согласился Миэли. – А почему все-таки тебя это интересует?

– К слову пришлось. Тебе что, сложно ответить?

– Да нет. Тебе все случаи пересказывать?

– И много ты их знаешь? – заинтересовался "гость со звезд".

– Десяток, наверное, наберу.

– Ну начни хотя бы.

– В гарнизоне, где я рос, один парень распорол другому артерию, тот умер за минуту. В спарринге. Без мозгов, оба, оружие у таких надо отбирать. На пограничном острове, где я потом служил, пьяный дурак полез к девчонке, она всадила ему нож в сердце. В Вейзорт мы взяли в плен несколько десятков защитников крепости, одного безголового рыцаря в их числе. Он кинулся на моего приятеля сзади и попытался придушить; получил пол-ладони стали в живот и умер потом от раны... – Миэли задумался. Говорил он теперь и вправду совсем хорошо, делая долгие паузы между предложениями, но совсем не останавливаясь посреди фраз.

– Я понял, – проворчал Алистер. Полученную в "гнезде" информацию об уровне преступности можно было считать проверенной. – А что стало с этой девочкой? Которая убила того, кто к ней полез?

– Ты помнишь, что меня тут долго не было? – улыбнулся имперец.

– Да нет! Не "вообще что стало", а за то, что она его убила? Ее наказали как-нибудь?

– За что? Ясно ведь, что он сам к ней пристал.

– Понятно.

– А почему тебе интересно? – опять спросил Миэли.

– Пытаюсь в вас разобраться.

– А зачем?Н-да. Вот действительно.

– Любопытно.

– А-а-а, – понимающе отозвался имперец. – Но ты с какой-то странной стороны начал.

– Так я давно начал, а сейчас продолжаю.

– Угу.

– Ты, по-моему, устал разговаривать, – заметил Алистер.

– Устал. Разговаривай ты.

– Ну про что тебе еще рассказать? – вздохнул "гость со звезд", понимая, что раненому тут скучно, а он сойдёт за штатное развлечение. – Могу краткий курс истории Федерации, а потом мне пора на свидание.

– Давай, – согласился Миэли. – А девочкам от меня привет передашь.

С этого вечера разговоры с прикованным к постели, а потому всегда готовым потрепаться возвращенцем вошли в рутину так же прочно, как утренние свидания. После работы Алистер шел в палату, иногда в компании, но чаще один, и пару часов трепался о чем бог на душу положит. Миэли становилось лучше с каждым днем, подвижность он нарабатывал себе как проклятый, часы напролет проводя в разнообразных упражнениях, а вопросы у него, как и у собеседника, не иссякали. Сарет смеялся, что Алистер «влюбился в Миэли заочно, а теперь стесняется признаться», Сэнди напомнил разок о в основном простаивавшей работе (со всеми своими расползающимися делами «гость со звезд» посвящал чтению источников хорошо если три-четыре часа в день), но Ленни неожиданно заступился за соседа, сказав: «Пусть делает, что хочет, Сэнди, у него хорошо получается; хочешь, я с Элисом поговорю?» От посредничества бывший гонщик отказался, но и напоминать перестал.

Темы для бесед у них были удивительные – начиная от компромата на вышестоящих и заканчивая тем, кто, как и где пробовал наркотики. Почему-то с Миэли было очень легко разговаривать, легче даже, чем с девочками и Алли, до сих пор лидировавшими в списке желательных собеседников. Имперец делал какие-то, несомненно, важные и полезные телодвижения, с каждым днем становившиеся более и более заметными, и рассказывал, как мальчиком учился стрелять и фехтовать, как мать грозила страшными карами, пытаясь усадить его за более мирные занятия, как он пошел в армию и попал в последнюю отправлявшуюся на Континент ударную группу (та война уже заканчивалась), как он в первый раз взял в руки лазер, поднял в воздух совсем новый, еще без навигационной системы и орудий, катер, как впервые увидел синий ореол родной планеты и оранжево-красный нимб соседней... Алистер слушал внимательно и верил почему-то безоговорочно.

Однажды он пересекся в палате с Элисом и уже сжался в предчувствии неминуемого нагоняя, но шеф разведки только пожелал ему светлой ночи, вставая, и ни словом, ни вздохом не обмолвился о каких-то там заданиях. У имперцев, очевидно, было исключительно своеобразное понятие о военной дисциплине и рабочем дне... Миэли долго потом расспрашивал посетителя, почему он так опасается собственного командира, но Алистер, несмотря на искренние старания, так и не смог ему этого объяснить.

Алли вернулся в "гнездо" в очередной раз похудевшим и даже слегка притихшим, но, несомненно, целеустремленным, и немедленно влип в машины дальней связи. На расспросы он отвечал, в кои-то веки, неохотно, но "гостю со звезд" все вполне объяснил случившийся рядом Риэл:

– Он решил попробовать перебороть отторжение техники. Пусть его, – тихо сказал разведчик, когда Алистер слегка ошалел от того, что Алли ни с того ни с сего послал его «из-под руки и к чертовой матери». – Вдруг на самом деле получится.

– А раньше у кого-нибудь получалось? – спросил озадаченный иммигрант.

– Насколько я знаю, нет.

– И толку?

– Ну, должен же кто-то быть первым.

– А ты расстроишься, если получится? – задал провокационный вопрос Алистер.

Впрочем, он немедленно пожалел об этом – нашел, кого дразнить.

– Я его расцелую, – пообещал Риэл. – И не неси чушь, Тэри. Как будто у нас такой же гадючник, как у вас.

Крыть было нечем, и пристыженный Алистер отбыл к своим неинтересным и уже хорошо забытым сводкам – как обычно, ненадолго.

Как-то раз, заглянув в палату ранним вечером, Алистер застал у Миэли Гиату. Танцовщица сидела на постели, переплетая свои отрастающие косички, и что-то увлеченно рассказывала. Девушка не заметила его появления в распахнутой двери, и "гость со звезд" отступил, прячась за косяк. Подслушивать, конечно, нехорошо... С другой стороны, все "гнездо" только этим и занимается – и хвастается потом друг другу... Вон вчера Риэл дразнил Алли, что соберет как-нибудь высказывания всех любовниц Кайла в моменты страсти и Кайлу же подарит на день рождения, а Алли, как обычно, ершился и грозил страшным возмездием, если кто посмеет хоть на секунду расстроить его обожаемого напарника, и все это было... не совсем невсерьез.

Назад к карточке книги "Приключения иммигранта - Алистер (СИ)"