Текст книги "Холодная весна"
Автор книги: Кэрол Тауненд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 38 страниц)
Леклерк вздохнул. Несмотря на кажущуюся фантастичность его плана, он обязан приложить все усилия, чтобы соблазнить Арлетту. Нужно не рассуждать, а действовать. Он должен мстить за отца, и не хотел ждать Судного Дня, чтобы исполнить свою клятву.
Он неподвижно стоял у стены, пристально изучая противоположный берег реки. На горизонте уже угасал закат.
Вдруг послышался стук копыт и он, обернувшись, узрел сэра Ральфа Вардена, въезжающего на монастырский двор на своем скакуне. Рыцарь остановился перед церковным порталом. За его господином следовал оруженосец по имени Клор, ведущий под уздцы Изельду и Звездочку.
Варден тотчас же заметил Гвионна и, спешившись, зашагал к нему.
– Леклерк?! Разрази меня гром, если это не ты! – воскликнул рыцарь, с силой хлопнув эсквайра между лопаток. – А я-то думал, что мы свидимся с тобой только на том свете! – Испытующе он пошарил глазами по двору. – А где маленькая госпожа? Она жива? Мы прочесывали все соседние деревеньки в надежде, что вы милостию Господней спаслись, и наткнулись на монаха, который разыскивал нас. Он уверил, что вы оба живы-здоровы, но пока я не увижу Арлетту собственными глазами…
– Можете успокоиться, – подтвердил Гвионн. – Леди жива и здорова. Отдыхает после этого купания на женской половине. Как я понимаю, «Дракон» причалил по ту сторону устья? Брат Годфри – монах, что встретил нас на берегу – сказал, что видел, как вас пронесло к югу.
– Так и есть. Клянусь Богом, Леклерк, ты счастливчик! Увидев, что ты свалился в воду, я уж было решил, что твоя душа отправилась прямиком к чертям в пекло. А когда Арлетта прыгнула за тобой, я чуть было не помер от разрыва сердца. Ты точно говоришь, что она в полном порядке? Не ушиблась, не поцарапалась? Ни на что не жалуется?
– Вроде нет. Она девушка сильная.
– Остановить «Дракона», когда ты свалился, было невозможно, сам понимаешь, – произнес Варден. – Капитан Потвин пытался развернуть корабль обратно, но ничего не вышло. Как только нас вынесло на берег, мы разделили всех людей на две поисковые партии в расчете, что вы чудом спаслись или ваши тела выбросило на отмель. – Рыцарь сиял от счастья. – Вот я смотрю на тебя и до сих пор не верю, что ты тут, в этом мире скорби и слез, а не в пекле. Чудо, просто чудо!
За их спинами хлопнула дверь, и мужчины увидели леди Арлетту, облаченную в скромное домотканое платье коричневатого цвета, выходящую из гостиницы. Заметив Вардена, она направилась прямо к ним.
– Сэр Ральф! О, как приятно вас видеть! Я-то думала, что пройдет суток пять, пока мы получим сведения друг о друге.
Покачав головой, рыцарь нагнулся к девичьей ручке.
– Я тоже рад, госпожа. Нам всем очень повезло. Высадившись на берег, мы начали наводить о вас справки по всему местному побережью, и в первый же день наткнулись на монаха-бенедиктинца. Клеменсия дала мне кое-что из вашей одежды, леди, и я привез все это с собой.
– Очень кстати.
– Какая вы у нас отважная, госпожа! Никто и не думал, что вам придет в голову нырнуть в бурное море, чтобы спасти моего слугу, – с восхищением произнес сэр Ральф.
– Да полно, – засмеялась девушка. – Какая я отважная? Я тоже не думала об этом. Если бы думала, не решилась бы.
– Это был очень смелый поступок, – настаивал на своем рыцарь. – Не каждый мужчина сделал бы такое. Вы, должно быть, очень устали? Может, не стоило выходить во двор после всего, что с вами приключилось? После такой передряги не лучше ли вам лечь и отдохнуть?
– Я и так уже отдыхала целых два часа, сэр Ральф. Хотя вы правы: после такого купанья можно и ноги протянуть, – пошутила Арлетта. Она на самом деле очень устала, но на простеньком деревянном ложе в гостинице ей начинали лезть в голову малоприятные мысли. Что было бы с ее душой, если бы она утонула в море, бросившись в него под влиянием непонятных ей самой чувств, и сгинула в нем без покаяния и отпущения грехов. Она вышла во двор, надеясь, что общение с людьми отвлечет ее от навязчивых мыслей.
– Что же теперь, сэр Ральф? – спросила она. – Едем на корабль прямо сейчас?
– Нет, госпожа. Вы уже достаточно физически поупражнялись за минувшие сутки. Ставлю голову против печного горшка, что, отправься мы в путь этим вечером, вы скоро окажетесь не в силах продолжать его. Давайте лучше как следует выспимся в этих хранимых Богом стенах, а я пошлю человека к капитану Потвину с известием, что мы отправимся к ним завтра утром.
– Хорошо, так и сделаем. Ценю ваше благоразумие.
– Но теперь вы должны идти отдыхать.
Девушка улыбнулась.
– Будь по-вашему. Но перед тем я бы предпочла немного побродить по берегу, на который нас вынесло милостью небес. Надеюсь, вы со своим оруженосцем не откажетесь составить мне компанию и осмотреть вместе со мной славный монастырь в Тальмонте?
Прошло несколько дней. Луи Фавелл во главе своего отряда неторопливо продвигался правым берегом реки Дордонь. Обе девушки ехали рядом с ним. По берегам росли изумрудно-зеленые тополя и ивы. Под ноги лошадей стелилась наезженная дорога, в тени деревьев было прохладно и тихо. Путники благодарили природу, обеспечившую их защитой от палящего южного солнца, сияющего с безоблачного неба. На открытом месте недолго было бы и изжариться. И все-таки было достаточно тепло, и Арлетта решила чуть-чуть нарушить этикет и сняла плащ для верховой езды.
Река несла свои воды на запад медленно и лениво, словно тоже разомлела под жарким солнцем. Была суббота, и водную гладь не бороздило ни одно судно. Луи объяснял Арлетте, что в будни по Дордони плавало немалое количество всевозможных посудин; чаще всего это были длинные плосконосые габары – барки, двигающиеся вверх по реке на веслах, а вниз – по течению. На габарах перевозили дубовую древесину из местных лесов в Бордо, где ее распиливали на бруски и использовали для изготовления винных бочек. Эти бочонки возвращались назад, но уже наполненные бордосским или либурнским, а иногда – солью, закупавшейся поселянами для засолов и приправы к блюдам, поскольку своей соли в глубинных районах не было. Без соли мясо не сохранится на зиму. Лодочникам частенько приходилось использовать тягловый скот – как правило, волов, – чтобы провести свои баржи вверх по реке. Дордонь в верхнем течении не везде была пригодна для судоходства. На тех участках, обычно длиной в несколько миль, где река была менее проходимой, они предпочитали разгружать барки и переваливать груз на спины этих животных, доставляя ящики и мешки по суше до места, где перекат с быстрым течением кончался. Там нанимали другую баржу и доставляли груз к месту назначения.
При взгляде на пустынный простор реки, голубой лентой извивающейся среди зелени полей и лугов, Арлетте было трудно представить эту картину: тяжелые баржи, влекомые волами, шум и крики погонщиков…
Водяная крыса, потревоженная конским топотом, нырнула в воду, чтобы укрыться в своей норке под берегом. Рыбы плавали возле самой поверхности, и водная гладь, ярко блестевшая на солнце, была покрыта расходящимися кругами. То тут, то там над водой пролетали бирюзового цвета стрекозы, мерно взмахивая крылышками. Вокруг всадников тоже кружились насекомые. Уже в сотый раз Арлетта сгоняла с лица очередную мошку. И бедная Изельда измучилась от оводов и слепней. Над кронами деревьев кружили стрижи. Где-то блеяла крестьянская коза. Затрещала сорока, и, хлопая крыльями, перелетела через дорогу прямо перед копытами лошадей.
Клеменсия торопливо перекрестилась. Ее подруга насмешливо посмотрела на нее и принялась отыскивать взглядом в ветвях деревьев вторую птицу этой породы. Как-то раз монашка из монастыря святой Анны сказала ей, что увидеть только одну сороку – дурная примета.
– Смотри, госпожа, Луи показал пальцем на другую сторону реки.
Там, упираясь в небеса, стоял изборожденный трещинами белый утес, высоко поднимающийся над макушками тополей. В его щелях и впадинах обильно росли пучки травы и кусты, даже пара скрюченных дубков ухитрилась примоститься на склоне каменного исполина, почти отвесно наклоняясь над рекой. Большая часть утеса была в тени, поскольку солнце на небе стояло за ним.
– Мы почти на месте, – объявил Луи. – Когда проедем этот утес, за деревьями покажется наша Орлиная Крепость.
Арлетту охватило волнение. Что ожидает ее здесь, как-то встретит ее новый дом? Невеста графа поднималась на стременах и вытягивала шею, чтобы поскорее его увидеть.
Приближающаяся скала вздымалась над их головами все выше и выше, нависая над дорогой. У проезжих путников помимо их воли возникало неприятное ощущение, что она того и гляди рухнет прямо на них. Рядом с ней Арлетта чувствовала себя, словно какой-нибудь муравьишка.
И вот в чаще леса наметился прогал. Вскоре они увидели замок ее жениха, обычно называемый Ля Фортресс[8]8
Крепость (фр.).
[Закрыть] – сложенное из желтоватого известняка приземистое угловатое сооружение, вознесенное неведомым архитектором на верхушку скалы. Как и каменистый склон, одна стена замка находилась в тени, отчего тот казался отсюда, снизу еще более массивным. Примыкающие к фундаменту откосы были гладкие, как стекло – ни одному лазутчику не одолеть. Вдоль гребня стен в небо врезались острые зубцы цвета слоновой кости. На постах стояли наблюдатели, шишаки их островерхих шлемов виднелись снизу маленькими серыми луковками. Средняя часть стены возвышалась над всеми остальными строениями. Она производила впечатление донжона – центральной главной башни, – в Хуэльгастеле таковая находилась внутри, окруженная двором со всех четырех сторон.
Ля Фортресс дез-Эгль был не похож на Хуэльгастель, как, впрочем, и на любой замок из тех, что повидала Арлетта. В гладких желтоватых стенах виднелось четыре ряда оконных проемов. В двух нижних окна были побольше – широкие, просторные. На них не было ставней и, должно быть, в полдень солнце светило прямо в покои. Окна двух верхних этажей были несколько поменьше, но все равно шире, чем обычно. С первого взгляда замок не казался сам по себе столь уж неприступным; впрочем, чтобы напасть на Ля Фортресс с севера, неприятелю нужно было сперва обзавестись крыльями. Сперва ему пришлось бы переправиться через реку, затем взлететь над скалой, и только тогда, порхая, как бабочка, приниматься за штурм старинных стен. Северную стену можно было вообще не укреплять – сама природа позаботилась об этом. На каждом уровне в желтый камень были вделаны свинцовые желоба. Там где они кончались, по стенам шли темные потеки. Это были замковые клоаки. Никаких орлов, упомянутых в названии крепости, не было видно.
Отвечая на вопрос Арлетты, Луи заявил, что срединная секция действительно была у них донжоном.
– А вон та башенка поодаль, дальше к северу, на самом краешке стены, – последовал очередной вопрос, – это что такое? Она, должно быть, выше кафедрального собора.
– Мы зовем ее Ля Тур Брюн, Коричневая башня. Она сторожит подходы со стороны реки. Нижний этаж отведен под кладовые. Верхними не пользуются уже много лет.
Арлетта неожиданно почувствовала, что ее бросило в жар. В груди появилось и стало разрастаться чувство ужаса, причина которого была ей совершенно непонятна. Девушка вздрогнула.
На нее смотрели карие глаза Луи Фавелла.
– С вами все в порядке, госпожа? Уж не простудились ли вы во время того безумного купания в море?
– Нет-нет, я неплохо себя чувствую, спасибо, – Арлетта, подавив охвативший ее страх, улыбнулась и спросила: – Как же мы попадем туда?
Луи повел рукой, указывая в сторону реки.
– Вон там брод. Затем два поворота – и мы дома.
– Отлично! Я сгораю от нетерпения поскорее увидеться с моим будущим мужем, – произнесла Арлетта.
По правде говоря, ей было все равно. А если быть совсем честной, то такого ужаса, как сейчас, да еще и вызванного неизвестной причиной, она еще никогда не испытывала в своей короткой жизни. А что, если она придется не по душе графу Этьену? Или он ей? К горлу Арлетты подкатил ком, на руках, несмотря на жару, выступили мурашки.
– Должно быть, дозорный уже сообщил о нашем прибытии, – заметил Луи. – Граф, вероятно, ждет нас у ворот, чтобы встретить, когда мы подъедем.
Арлетта проглотила комок в горле и смело направила Изельду вброд.
Когда они переправились через реку, девушка попросила ненадолго сделать остановку, чтобы она могла привести себя в порядок. Ей не хотелось предстать перед будущим мужем с дорожной пылью в волосах. Она должна выглядеть настолько обаятельной, насколько позволяет ей природа, чтобы не уронить себя и честь своей семьи в его глазах.
Мужчины допили последние капли вина из дорожных бурдюков, а Арлетта омыла лицо студеной проточной водой. Клеменсия помогла ей расплести и заново заплести косы, из переметной сумки вытащили синюю шелковую вуаль и золотое очелье.
– Вы наденете фиалковый плащ, госпожа, или цвета индиго? – осведомилась она, обратившись к подруге на «вы» и с не принятым до сих пор между ними почтением. Когда Арлетта спросила ее, чем это вызвано, она ответила, что так будет лучше, поскольку этого требует новое положение Арлетты, Главное, что они будут вместе, а на такие мелочи обращать внимание не стоит.
– Благодарю, Клеменсия. Я, наверное, просто задохнусь в этом плаще, но мне следует выглядеть как можно представительнее. – Она заколебалась. – Может быть, пурпурный более соответствует случаю?
Пурпурный цвет не очень шел Арлетте, если учитывать ее рыжие волосы. Но этот плащ был из самой дорогой материи. К тому же такой цвет предпочитали важные аристократы и отпрыски королевских фамилий.
Клеменсия бросила взгляд на косы невесты и сказала:
– Рыжее с красным, госпожа? Неудачное сочетание… Вам не обязательно надевать дорогой плащ, чтобы подчеркнуть свой статус. Это сделает сама ваша внешность.
Арлетта было нахмурилась, но затем, принимая из рук подруги синий наряд, шутливо толкнула ее в бок.
– Глупышка моя, как я рада, что ты здесь, со мной!
Приведя себя в порядок, графская дочка взмахнула рукой, давая знак, что готова продолжить путь. Усталые лошади двинулись по извилистой каменистой тропе вверх к замковым стенам.
Ближе к вершине дорога раздваивалась – одна тропа вела направо, к замку, другая – налево, в дубовую рощу. С этой стороны стены замка не имели такой надежной естественной защиты, поэтому в скальной породе пришлось прорубить глубокую расселину. Через нее был перекинут подъемный мост, оканчивавшийся у караульного помещения – двух приземистых башенок, соединенных меж собой дугообразным переходом.
Темный проем ворот казался зияющим провалом в толстой стене. Справа от них на самом конце внешней стены возвышалась Коричневая башня, про которую Арлетте уже рассказывал Луи. Квадратное строение стояло на самом выступе белого утеса. С одной стороны от нее простиралась пропасть, с другой – спускался откос. Она была, судя по длинной тени, раза в три выше соседних башен.
В предвкушении прохладного стойла и ведер свежей воды лошади резво застучали копытами по мосту.
Ущелье было темным и глубоким. Его края были опоясаны выступами неровных скал, промежутки меж ними заросли папоротником. Арлетта, проезжая по мосту, не смогла даже разглядеть его дна. Еще одно непреодолимое препятствие для нападающих. Интересно, были ли подобные скальные провалы также с южной и западной сторон замка? В таком случае замок ее будущего мужа должен по праву считаться самым неприступным во всем христианском мире.
Во дворе их ожидала небольшая группка людей. Арлетта знала, что ее будущему супругу где-то под пятьдесят. Действительно, среди вышедших навстречу был один пожилой человек. Он был одет в багряный плащ.
– Это и есть мой дядя, – указал на него Луи.
Арлетта, безуспешно пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце, натянула поводья своей лошади. Ее лицо онемело, но все же она пыталась улыбаться. Одетый как для приема высокопоставленных особ – в длинный плащ и тунику, в сверкающих глянцем коричневых сапогах, с мечом у пояса, – граф, несомненно, оказывал ей большую честь. На голове у него была шелковая шапочка в тон тунике.
Арлетта переглянулась с подругой.
– Багряный цвет, – шепнула она.
Та передернула плечами.
– Вам не идет, госпожа.
Арлетта направила Изельду навстречу графу.
Незнакомец подошел к голове кобылы, чуть приволакивая ногу. Вблизи он выглядел еще старше. Узкое сухощавое лицо с резкими чертами; темные пятна на руках наводили на мысль о больной печени. Мягкие прямые волосы были когда-то русыми, теперь же их покрывала седина. Когда он повернул голову к стоявшей за его спиной высокой женщине, кивком призывая ее подойти ближе, Арлетта разглядела у него на затылке длинные пряди, рассыпавшиеся по воротнику плаща.
Граф, взглянув на нее снизу вверх, улыбнулся и подал девушке руку, приглашая сойти наземь. Улыбка обнаружила отсутствие двух передних зубов, по одному сверху и снизу. Его кошачьи глаза почему-то с первого взгляда показались ей знакомыми. Арлетта протянула суженому руку. Будучи доброй от природы, она пожалела о том, что отсутствующие зубы портят улыбку Этьена.
Луи Фавелл официально обратился к графу:
– Господин и сеньор мой, позвольте мне представить вам леди Арлетту де Ронсье. Госпожа моя, перед вами граф Этьен Фавелл.
– Леди Арлетта, – глаза графа сузились в уголках от улыбки. – Я приглашаю вас в замок Ля Фортресс дез-Эгль.
– Благодарю вас, граф Этьен.
Спешившись, она обнаружила, что граф – человек среднего роста, к тому же немного сутулился. Должно быть, даже в молодые годы он был не выше шести футов. Ей стало любопытно, был ли он красив, пока не постарел.
Посчитав его любезную улыбку хорошим предзнаменованием и поблагодарив за это судьбу, Арлетта, немного успокоенная, позволила своему суженому провести ее по двору. Собравшиеся расступались перед ними.
Как и в Хуэльгастеле, по верху стен шла дозорная тропа, где днем и ночью дежурили стражники. Вот и теперь несколько воинов в полном вооружении несли нелегкую в такую жару службу. Но и они сейчас смотрели не наружу, а вовнутрь, не отрывая глаз от происходящего во дворе замка. Лошадиные стойла и прочие хозяйственные службы располагались вдоль стен прямо под этой дорожкой – в точности как в Хуэльгастеле. Мальчики-конюхи, подбежав, приняли коней прибывших.
– Дорогая моя, разрешите представить вам сэра Жилля Фицхью.
Арлетта поклонилась высокому рыцарю с приятными чертами лица. Он был блондином с такими же голубыми, как у нее самой, глазами.
– Сэр Жилль…
– Он – мой кастелян. А это, – граф махнул рукой в сторону высокой женщины, – жена моего племянника, леди Петронилла.
Арлетта еле сдержалась, чтобы не разинуть рот от изумления – леди Петронилла – в такую-то жару – была разодета, словно византийская принцесса на наследственном гербе Фавеллов, в пурпур и золото. На ней было плотное бургундское парчовое облачение с пышной золотой вышивкой цветочного орнамента. По бокам это чудо было оторочено золототкаными кружевами, служащими заодно и завязками. Вырез платья был закругленный, обшитый драгоценными камнями в окружении узорного золотого шитья. Даже украшения леди Фавелл были подобраны в тон геральдическому цвету ее рода, ибо белую шею украшало гранатовое ожерелье, а на пальцах красовалось несколько увесистых гранатовых колец.
Ее русые волосы были уложены в пучок на затылке, а роскошные чепец и барбетка скроены из золотой парчи в форме короны. Огромные – без сомнения, поддельные – жемчужины были вшиты на одинаковом расстоянии друг от друга по венчику чепца.
Арлетта поправила свое очелье, призванное поддерживать покрывало на голове и высоко подняла подбородок, пряча глаза от стоящей неподалеку Клеменсии. При виде такого маскарада она еле сдерживала неудержимое желание расхохотаться. Да, в соответствии с этикетом леди Петронилла должна была оказать ей почтение, но так вырядиться для этого? Даже толстая парча у нее под мышками намокла от пота, а по лицу стекали крупные капли. Удивительно, как она вообще в такую жару в этом костюме не грохнулась в обморок.
Леди Петронилла обнажила два ряда ровных белых зубов.
– Госпожа моя! Вы оказываете нам честь своим прибытием…
Однако взгляд ее серых глаз был твердым и оценивающим. Смотря в них, Арлетта тотчас же поняла, что улыбка на губах Петрониллы такая же фальшивая, как и королевский жемчуг на ее лбу.
Ладно, она отплатит щеголихе той же монетой.
– Госпожа, – объявила Арлетта. – Никогда не видала такого бесподобного наряда, как у вас. Вы доставляете мне чересчур большую честь.
Петронилла резким движением вскинула голову, так, что византийская корона, блеснув жемчугами, чуть не свалилась на землю.
Граф Этьен, как мужчина, казалось, не заметил их пикировки.
– Леди Петронилла, – сказал он, – будьте столь добры, проведите леди Арлетту и ее служанку в отведенный им покой.
Петронилла Фавелл снова изобразила деланную улыбку.
– Благодарю за оказанную мне честь, граф. – Она поклонилась. – Следуйте за мной, леди Арлетта.
