Текст книги "Там, где холод и ветер (СИ)"

Автор книги: Ирина Северная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 34 страниц)

Девушка поерзала на стуле, ковыряясь вилкой в своей почти нетронутой порции.

– Моих, – тихо ответила она. – Мама научила. Но этот пирог пока все, что я могу нормально приготовить.

– Ничего, дело наживное, – заметил Брайан, – главное, талант к стряпне явно в наличие имеется.

Я прихлебывала чай и наблюдала за тем, как между моим другом и Уной завязался неспешный и ненавязчивый разговор. С долей удивления отметила, что юная садовница уже не так интенсивно меняла цвет лица, отвечая на вопросы Брайана. И тут мне в голову пришла идея.

– Слушай, Брай, ты ведь сейчас собираешься к Эвлинн? – спросила я.

– Ага. Как только ты провизию приготовишь, сразу поеду к ней.

– А потом в магазин?

– Да. Есть там дела, которые обязательно нужно сделать сегодня, – ответил Брайан.

– А что если мы с Уной прокатимся с тобой? В качестве группы поддержки.

Брайан внимательно посмотрел на меня, потом кинул короткий взгляд на притихшую Уну.

– А что, отличная идея, – согласился он. – Уна, ты как на это смотришь? – обратился к девушке.

Голубые глаза нашей юной знакомой наполнились какой-то неразберихой. Видно было, как она колеблется и в то же время, ей ужасно хотелось принять предложение. Но, очевидно, срабатывал прочный сдерживающий фактор в виде маячившей где-то в подсознании фигуры властной маменьки.

– Я бы хотела поехать, – ответила она, осторожно выговаривая слова. – Но, не знаю, удобно ли…

– Еще как удобно! – заявила я. – Как твой наниматель я тебя сегодня отпускаю с работы пораньше. А с твоей мамой мы вопрос решим. Если есть такая необходимость.

Уна быстро повернулась ко мне, вся напряглась в ожидании.

– Я ей сейчас позвоню, – сообщила я девушке, вопросительно смотревшей на меня. – Скажу, что хотела бы вместе с тобой проехать в город.

– Она обязательно спросит, для чего нам понадобилось в город, – буркнула Уна, увядая на глазах.

– Скажем правду – едем в магазин. Кстати, – осенило меня, – сейчас же на площади перед пристанью работает большой цветочный рынок. Я как раз хочу заскочить туда по дороге и выбрать пару-тройку растений для дома. Вот ты мне, Уна и подскажешь, какие лучше взять. Хорошо?

На лице юной садовой феи расцвела улыбкой, осветившая ее личико.

– Ой, ну, конечно! – выпалила она с непритворной радостью.

Вопрос с миссис Барри мы решили довольно быстро. Строгая мамочка на удивление просто и легко согласилась отпустить свое дитя со мной в город. Возможно, здесь еще сработал тот факт, что я как ответственный работодатель, не задержала выплату недельной зарплаты Уне и добавила щедрые чаевые.

– Кстати, Хейз, вы не забыли о моем предложении, поучаствовать в благотворительном вечере в пансионе для пожилых? Это уже совсем скоро, – обратилась ко мне Фиона.

– Нет, конечно, не забыла. Это ведь на той неделе?

– Совершенно верно, – деловито отозвалась моя собеседница. – Хорошо, что вы позвонили. Давайте мы с вами все подробней обсудим, когда вам будет удобно.

– Возможно, завтра?

– Отлично, – миссис Барри казалась весьма довольной. – Вообще-то, почти все волонтеры добровольно собирают определенную сумму на проведение вечера. Если вы даете окончательное согласие на участие, то тоже можете внести свою лепту, и из общей суммы мы выделим вам какую-то часть на необходимые покупки. Но учтите, деньги будут небольшие, и в этом случае вам придется уложиться в рамки выделенной суммы или же добавить недостающее. Или же можете ничего не вносить в общий фонд, но в таком случае доля вашего участия будет равняться затраченному вами. Выбирайте, как вам удобней.

– Беру все расходы целиком на себя, – уверенно заявила я.

– Отлично! – с явным одобрением в голосе отозвалась Фиона. – А подробности и прочие нюансы давайте обговорим завтра. Жду вашего звонка.

Пока я разговаривала с миссис Барри, Брайан и Уна смотрели на меня, приоткрыв рты. Лица их при этом каким-то странным образом отражали практически схожие эмоции – любопытство и нетерпение.

– Все улажено, – объявила я, откладывая смартфон. – Уна, можешь не волноваться.

Облегчение и радость расцвели на открытом, подвижном личике девушки.

– Спасибо, мисс Хейз, – тихо проговорила она.

– Просто Хейз, мы же договаривались, – поправила я ее. – И не за что благодарить. Это я должна твердить тебе спасибо, за то, что спасаешь меня. А то я временами чувствую себя в этом доме, как героиня фильма «Джуманджи». Того и гляди все эти лианы и прочие заросли проберутся внутрь, все оплетут и меня заодно придушат.

– Все, пора отсюда выбираться на свет Божий, – подал голос Брайан. – Если уже такие бредовые фантазии стали посещать, то тебе, подруга, надо чаще проветриваться. А то засела здесь среди своих пыльных коробок, как мышь.

– Даже не стану спорить – отозвалась я. – Но в ближайшее время планирую это все исправить. Первым делом куплю себе какие-нибудь колеса.

– Скутер? Или самокат? – оскалился Брайан во весь белозубый рот.

– Беспедальный велосипед! – огрызнулась я. – Машину хочу. Все равно, какую.

– Только не надо это твое «все равно, какую», – строго заявил мой друг. – С тебя станется и беспедальный велосипед приобрести. Кстати, классно бы ты на нем смотрелась, – хохотнул он и тут же снова стал серьезным. – К этому вопросу стоит подойти со всей ответственностью. Так что, решение одобряется, и этим вопросом мы займемся в самое ближайшее время.

«Извини, но займусь этим без твоего участия, Брай», – мысленно добавила я. Но высказывать это вслух не стала.

Для Эвлинн я приготовила крепкий куриный бульон с овощами, салат и четыре больших сэндвича. Бульон отправился в большой термос, а салат и сэндвичи – в вакуумные контейнеры. Подумав, спросила:

– Уна, ты не будешь возражать, если я отрежу для родственницы Брайана немного твоего пирога?

– Ой, нет, конечно! – оживилась та, встрепенувшись, как птичка. – Буду только рада поучаствовать, – она покосилась на Брайана, а тот одарил ее одной из своих неотразимых улыбок.

Удивительное дело, но на этот раз Уна отреагировала на сверкание ясных глаз и белых зубов моего друга более спокойно и даже позволила себе задержать на нем взгляд, не отводя и не пряча глаза сразу. Да и цвет девичьих щек при этом приобрел всего лишь нежно-розовый, как яблоневый цвет, оттенок.

Кажется, у девочки начал вырабатываться определенный иммунитет к персональной неотразимости Брайана.

Собрав сумки, я отправилась одеваться. Натягивая джинсы и рубашку в этническом стиле с замысловатой вышивкой на вороте, я вспомнила про амулет, подаренный мне Эвлинн. Несколько дней я не надевала его, подвеска лежала в коробочке, в которую я складывала свои украшения.

Надевая амулет, внезапно вспомнила, что именно он и привел меня в этот дом.

– Брай, можно тебя на минутку! – крикнула я.

Брайан появился сразу же с вопросительным выражением на слегка встревоженном лице.

– Ты чего? Орешь, словно паука увидела.

– Не боюсь я пауков, – отмахнулась я. – Но ты сейчас снова посчитаешь меня чокнутой.

– Тоже мне, новость, – фыркнул Брайан.

Я проигнорировала его небрежный выпад в мой адрес.

– Иди сюда и посмотри, – приподняла талисман, висящий на шее, и поднесла его к самому носу друга.

Он непонимающе уставился на подвеску, потом посмотрел на меня.

– И, правда – чокнутая, – осторожно сказал он, нахмурившись.

– Посмотрел? А теперь гляди туда, – я указала пальцем на стены, бордюр которых был украшен аналогичным узором.

Брайан некоторое время скептически изучал стены, явно не понимая, о чем я пытаюсь ему втолковать. Потом на лице его отразилось напряженное озарение, он снова глянул на амулет, потом на стену.

– Хочешь сказать… – начал он.

– Ничего пока не хочу сказать, – прервала я его. – Это еще не все. Иди за мной.

И я потянула его за руку.

Тщательное изучение навесов на ставнях и входной двери окончательно ввели Брайана в ступор. Он хмыкал, почесывал макушку, глубокомысленно поглаживал подбородок. И молчал.

– Не знаю, что и сказать, – наконец, изрек он. – Сходство рисунка и стиль исполнения очевидны. Но…

– Но как это объяснить? – добавила я. – Вот и мне стало интересно.

– И когда ты это заметила? – поинтересовался Брайан.

– Недавно, – уклончиво ответила я.

Не стану же я сейчас объяснять, что именно это странное совпадение и сыграло свою роль в моем решении переехать в этот домишко.

– Надо спросить у Эвлинн, – заявил мой друг. – Она, наверняка, должна что-то знать. Если это вообще что-то значит, и здесь нет случайного совпадения.

«Совпадение не случайное! И точно что-то значит», – едва не выпалила я, но вовремя сдержалась.

– Не думаю, что сейчас подходящее время донимать Эвлинн этой чепухой, – заметила вслух. – Но попозже, когда у нее все наладится, обязательно спросим.

По взгляду Брайана поняла, что он озадачен моими откровениями. Он задумчиво косился на меня, но молчал.

А мне ощутимо полегчало, когда я озвучила эту «странность», переставшую вдруг быть странностью.

Жизнь стала намечаться не просто жиденьким пунктиром, а вполне четкими направлениями и разборчивыми линиями движения, как в географическом атласе обозначаются дороги.

Я впервые за долгое время знала, что и в каком порядке мне следует делать.

А главное, начала понимать, ради чего все происходит.

Глава 25

Глава 25

Впервые за прошедшие после переезда дни я выбралась в город.

Проезжая знакомые улицы, я ощущала себя вполне комфортно. Меня не тянуло назад, не было никакого чувства утраты или дискомфорта от напоминания об очередной вынужденной перемене места жительства.

Странно, но за короткий срок я уже привыкла обитать в пригороде, и переход от прежнего образа жизни оказался практически незаметным. И никаких грызущих сожалений от того, что я с такой легкостью отказалась от квартиры бабушки. Более того, мне нравилась мысль, что теперь моё прежнее жилье принадлежит Кейрану. Это как еще одна невидимая ниточка, связывающая нас.

К Эвлинн мы с Уной не пошли, хотя Брайан и предложил подняться вместе с ним. Оставаясь дожидаться его в машине, мы о чем-то болтали, и я наблюдала, как вдруг изменилась моя юная знакомая, став более расслабленной и непринужденной. Она чаще улыбалась и уже не сутулилась, будто пытаясь стать незаметнее.

***

Колокольчик на двери магазинчика Эвлинн поприветствовал нас, звякнув коротко и уныло. Заставленный витринами небольшой торговый зал казался странно пустым и безжизненным. На темной деревянной поверхности старого прилавка лежал слой пыли. Пыль же облачком вилась в лучах света, проникавшего сквозь чуть приоткрытые жалюзи на окнах. Все притихло и замерло, будто даже сувениры и безделушки прониклись тяжестью трагедии, случившейся у хозяев.

Мы с Уной остановились, не решаясь пройти дальше, слегка пришибленные тягостными ощущениями, явно чувствуя одинаковую подавленность.

Брайан запер дверь и остановился позади нас.

– Невесело… – проговорил он с горечью.

Я лишь тяжко вздохнула в ответ. Печаль, наполнявшую небольшой торговый зальчик магазина, можно было потрогать руками и ощутить ее холод и липкость, проникавшие внутрь и оседавшие в сердце и в душе.

– Ладно, пошли, – тихо скомандовал Брайан и решительно зашагал впереди нас к проему в стене за прилавком, где за плотными шторами скрывалась приватная зона магазинчика.

В прошлый раз мне здесь показалось очень уютно. Как ни странно, но и сейчас это ощущение возникло, едва мы вошли в погруженное в полумрак помещение с диванчиком и старым буфетом, со стоящими на нем микроволновкой и электрическим чайником.

Брайан включил свет, и я осмотрелась. Здесь все было по-прежнему: стеллажи, заставленные коробками и занавешенные тканью, аккуратно сложенный плед и маленькая подушка на диване.

На столике, за которым мы прошлый раз сидели и пили чай с вкуснейшим кексом Эвлинн, сейчас лежал ноутбук и черная папка.

– Девочки, вы присаживайтесь или делайте, что хотите, а мне надо кое-чем заняться. Дела у магазина идут совсем паршиво, – сказал Брайан, усаживаясь за стол и открывая крышку ноутбука.

В наступившей тишине раздался тихий голос Уны.

– А можно я посмотрю там, – она указала рукой в сторону торгового зала.

– Да, конечно, – отозвался Брайан, глядя на девушку через плечо. – Смотри что хочешь, чувствуй себя свободно. Считай, что магазин открыт сегодня только для тебя, – он коротко улыбнулся ей.

Уна смущенно кивнула и вышла.

– Эвлинн решила продать магазин, – проговорил Брайан равнодушно, будто сообщал, сколько сейчас времени.

Я едва не подскочила от неожиданности.

– Нет! Не может быть…

– Да. Еще как может. Не до него сейчас. И дальше, скорее всего, будет не до бизнеса. Работать здесь одной тяжело, нанимать кого-то – не по карману. Сыну Эвлинн, Финну… – Брайан запнулся, вздохнул, – скорее всего, потребуется постоянный уход. Последствия у травмы тяжелые, впереди у парня долгая реабилитация.

– Это уже точно? – спросила я.

– Пока трудно сказать точно, но врачи осторожно, но настойчиво подготавливают Эвлинн к такому варианту.

– Не знаю… зачем загадывать… – проговорила я. – Лишь бы выжил…

– Согласен, – кивнул Брайан.

Он говорил, щелкая по клавиатуре ноутбука и поглядывая на экран. Прервался, повернулся ко мне.

– Слушай, а здорово, что вы увязались со мной, – он улыбнулся, – без вас я бы тут спекся. Точно.

– Не спекся бы, – я подошла и встала за спиной Брайана, кладя руки ему на плечи, а подбородок на вихрастую русую макушку. – Ты же кремень, на тебе сейчас все держится. Тебе спекаться никак нельзя.

– Ага, давай, озадачь меня еще больше. Навали ответственности и поддай боевого духа.

– А зачем? Ты и сам всегда с этим здорово справляешься.

Брайан усмехнулся, взял мои руки, лежащие у него на плечах, потянул их и скрестил у себя на груди. Я прижалась щекой к его теплой макушке, пахнущей солнцем и чуть-чуть шампунем, и замерла, чувствуя под ладонями сильное и ровное биение его сердца.

Брайан повернул голову, поцеловал меня в плечо и ласково похлопал по руке, то ли благодаря, то ли успокаивая. В нашем объятии не было ничего чувственного, а просто теплота, надежность и взаимная поддержка.

Тихий вздох, раздавшийся за спиной, заставил меня быстро обернуться.

Уна стояла, ухватившись за отодвинутую занавеску, и смотрела на нас глазами потерявшегося олененка. На лице ее было написана такая откровенная растерянность, что мне стало неловко.

Я отстранилась от Брайана, а он скользнул рассеянным взглядом по застывшей девушке, и как ни в чем не бывало, снова вернулся к компьютеру. В напряженной тишине раздались негромкие щелчки кнопок клавиатуры.

– Я…эмм, простите, – пробормотала девушка, развернулась, и быстро исчезла за шторкой, вернувшись в торговый зал магазинчика.

Я направилась за ней. Уна стояла у небольшой витрины в виде стеклянного куба, где были разложены деревянные и металлические пуговицы и пряжки, украшенные искусной резьбой в традиционном кельтском стиле.

– Что-то понравилось? – спросила я, подходя ближе.

Только задав вопрос, я поняла, что прозвучал он довольно двусмысленно. Уна не обернулась ко мне, стояла напряженная, сцепив руки за спиной.

– Понравилась. Вон та деревянная пряжка с Древом жизни, – ответила она ровным голосом.

– Да, и правда, выразительная вещь, – согласилась я, заглянув из-за плеча Уны. – И такой эффект состаренности, потертости. На джинсах будет здорово смотреться. Давай спросим у Брайана, может быть можно ее прямо сейчас приобрести.

– Ой, нет, нет! Не стоит, – замотала головой Уна.

– Почему? Это же нетрудно – спросить, – сказала я. – А если у тебя с собой денег нет, так я тебе одолжу. В счет будущей зарплаты. Так как?

Я заглянула ей в лицо – румянец без следа растаял на гладких щеках моей юной знакомой. Она стояла бледная, погасшая, с упрямо сжатыми губами.

Тут меня что-то дернуло.

– Уна, хочу рассказать тебе одну байку, после которой ты, возможно, сочтешь меня ненормальной, – обращаясь к ней, я сама еще толком не понимала, чего хочу пояснить.

И кому – себе или ей?

Взгляд моей юной знакомой снова стал, как у испуганной лани, она напружинилась, словно готова была свернуться в клубок или наоборот, броситься бежать.

Я взяла в руку амулет, висящий у меня на шее и, положив его на ладонь, подняла повыше.

– Вот эту вещь мне недавно подарила Эвлинн, владелица этого магазина, – сказала я. – И эта безделушка уже успела сыграть в моей жизни странную, но очень значительную роль. Веришь, что такое может быть?

Уна нахмурилась, и какое-то время молчала, переводя настороженный взгляд с амулета на меня.

– Верю, – ответила она, наконец. – То есть, я не суеверная, но что-то такое, наверное, есть.

– Точно, – подтвердила я. – Что-то такое есть. И мне иногда кажется, что мы не просто не умеем, а не хотим это замечать вокруг нас.

Я сделала паузу, перед тем, как сказать то, что не говорила еще никому, даже самым близким друзьям.

– Так вот эта вещица… вроде как подсказала мне кое-что, что подтолкнуло принять одно важное решение. И теперь я рада, что не отмахнулась об казавшихся бредовыми мыслей. Иначе со мной не произошли некоторые очень значимые события. Например, я бы не познакомилась с тобой.

При этих словах Уна вскинула на меня ясный взгляд, моргнула и смущенно затеребила волосы, стянутые в хвост на затылке.

– И в моей жизни не было бы сейчас одного очень важного для меня человека, – продолжила я, глядя на свою молчаливую собеседницу.

Та едва заметно вздрогнула и опустила мгновенно померкшие глаза, явно ожидая, что сейчас я скажу что-то, что навсегда разобьет ее юное сердце.

– По сути дела получилось, что если бы не эта подвеска, то в моей жизни не появился бы Кейран, – сказала я. – Ты с ним встречалась вчера у меня дома.

– О, – коротко выдохнула Уна, – да, я помню, конечно. Он такой… высокий и очень вежливый, и серьезный. И немножко… хмурый, – простодушно выпалила она и замолчала в смущении, решив, видимо, что сболтнула лишнего.

– Ну, вообще-то он не хмурый, скорее, сосредоточенный. – усмехнулась я. – Возможно… – тут я поняла, что не могу подобрать слов, чтобы, не вдаваясь в очень личное, пояснить что-то этой юной девочке.

Ведь при первой, да и при последующих встречах Кейран и мне показался мрачноватым и отстраненным. И хмурым. Он, наверное, и был таким. Но ведь не со мной.

Иначе как можно произносить это «сладкая моя» таким тоном, каким говорил он?

Очередным нервным смешком я подавила волну жара, от которого перехватило дыхание.

– Возможно, это такой способ существовать. Ну, знаешь, когда надеваешь маску, за которой чувствуешь себя более или менее безопасно, – сказала я. – Мы все такие маски носим. Кто постоянно, а кто время от времени.

– Да, наверное, так и есть, – согласилась Уна.

– И иногда абсолютно напрасно прячем лучшее, что в нас есть. И наши чувства, которые порой ни в коем случае не стоит прятать. Но только от тех, кому они предназначены. Ведь можно пожалеть, что нечто важное так и останется невысказанным, – я посмотрела на девушку, решив, что на этом моя миссия доморощенного философа закончена. Я сказала Уне все, что хотела и могла сказать.

Храня молчание, мы обошли магазинчик, разглядывая сувениры и размышляя каждая о своем.

– Пойдем-ка, посмотрим, что там Брайан притих, – наконец, сказала я и направилась в подсобку. Уна послушно двинулась за мной.

Брайан сидел, уставившись в экран компьютера, и барабанил пальцами по папке, лежащей под левой рукой. Лицо его выражало крайнюю степень уныния.

– Брай, – обратилась я к нему. – Какая-то проблема?

– Проблема? – ворчливо буркнул Брайан. – Почему в единственном числе? Тут не проблема, а проблемы. И бухгалтерия эта, мать ее! Я в этом ни хрена не смыслю. Баланс надо делать, а Эвлинн, сама понимаешь, сейчас не до этого. Я вот решил помочь…

– А разве Эвлинн не прибегала к помощи квалифицированного бухгалтера? – спросила я.

– Нет, такие услуги им не по карману, – вздохнул Брайан, – они с Питером все делали сами.

Он небрежно полистал папку, мотнул головой в сторону экрана ноутбука.

– А для меня здесь темный лес, – он сокрушенно покачал головой. – Думал, разберусь. Чего здесь сложного – актив, пассив, дебет, кредит. Но посмотрел и понял, что скорее напортачу, чем помогу.

– Дай взгляну. Можно? – неожиданно для себя сказала я.

Мне приходилось вести финансовые документы в то время, когда у нас с мужем был свой бизнес. Я, конечно, не профи в этом вопросе, но кое-что соображаю.

– Да пожалуйста, – оживился Брайан. – Гляди сколько угодно. Может что-то и выглядишь.

Он с грохотом отодвинул стул и отскочил от компьютера, как от зараженного проказой. Я уселась на его место и углубилась в информацию, открытую на экране.

Пока я изучала положение дел в семейном бизнесе Питера и Эвлинн, где-то на периферии внимания маячили Брайан и Уна, поначалу стоящие столбами, а потом начавшие подбираться к дивану, где в итоге оба и оказались, усевшись рядом и приняв снова вид застывших изваяний. Потом что-то там у них оттаяло, и под их тихое чириканье я потихоньку вникла в ситуацию с делами в магазине. Не знаю, о чем говорили мои спутники, но мимолетный взгляд на Уну подсказал, что никакой особой неловкости она сейчас не испытывала. Кажется, и Брайан тоже.

– В общем и целом ничего здесь особенного нет, – объявила я. – Если хочешь, я могу сделать черновик баланса. Ты его покажешь Эвлинн, и если она одобрит мое вмешательство, то я все доделаю набело.

– О, Боже, Хейз! – Брайан воздел руки к потолку. – Сделай, прошу тебя, моя фея, сделай!

– Я не фея, – проворчала я, видя, как притихшая на диванчике Уна тихонько наблюдает за Брайаном. – И никакого волшебства здесь нет, одна суровая необходимость уметь считать. Когда это нужно? – я кивнула на монитор ноутбука.

– Уже вчера, – сообщил Брайан. – Но ты сделай, когда сможешь, – и добавил, виновато поглядывая на меня, – в ближайшее время.

– Завтра устроит?

– Самое оно!

Брайан пружиной взвился с дивана, шагнул ближе и, стиснув мои плечи, наклонился ближе.

– Что мне это будет стоить? – тон шутливо-вкрадчивый.

– На обратном пути завезешь на цветочный рынок и еще кое-куда, – не колеблясь ответила я.

– Да легко! И всё?

– Там видно будет, – серьезно ответствовала я. – Но вообще-то, это я тебе должна, а не ты мне.

– Вот это ты брось, – Брайан выпрямился и с укором посмотрел на меня. – Друзьям негоже считаться.

– Так сам же о цене спрашиваешь.

Пока мы вели наше легковесное дружеское пикирование, Уна сидела на диванчике, притихнув и опустив глаза.

– Кстати, Брай, а там, в зале должна сейчас работать камера видеонаблюдения? – спросила я.

– Нет. Все отключено. Только сигнализация в активном режиме. А что?

– А то, что у камеры горит огонек, – бессовестно соврала я. – Убедись сам.

Брайан, как фрегат под парусами, двинулся в торговый зал с озадаченным лицом. Я пошла за ним.

– Ну, и где огонек? – громко спросил он. Остановился, задрал голову и уставился в угол, где была укреплена маленькая камера.

– Да вон же! – также громко ответила я.

Тут же поймала его за шею, наклонила к себе и быстренько прошептала кое-что на ухо. Брайан посмотрел на меня недоверчиво-вопросительным взглядом.

– Да с какой стати?! – начал, было, он возмущаться, но я быстро приложила палец к его губам.

– Просто сделай это, – прошипела я в удивленное лицо парня.

– Ты палку не перегибаешь? Сделай сама! В чем вопрос-то? – прошептал Брайан.

– Но тебе же это не трудно, ведь правда? – не сдавалась я, сделав ударение на слове «тебе».

– Ты точно, чокнутая, – почти беззвучно изрек Брайан и поморщился. Откровенно так поморщился, чтобы я однозначно поняла его мнение о своей просьбе.

– Ну и ладно, – также тихо ответила я, развернулась и отправилась обратно в подсобку.

***

На обратном пути мы сначала заехали в торговый центр, где я накупила множество нужных мелочей для дома. И кое-что для себя.

На цветочном рынке Уна оживленно помогала мне выбирать комнатные растения.

– Вот, возьмите хойю, – сказала она, указывая на растение с гладкими, будто восковыми листьями. – Этот вид будет цвести симпатичными цветочками, которые приятно пахнут. И особого ухода оно не требует.

– Вот это как раз по мне, – отозвалась я. – Я, признаться, забываю поливать цветы.

– Тогда и вот это растение точно для вас, – Уна подвела меня к пышному кустистому цветку, с торчащими верх широкими листьями сочного зеленого цвета. – Это растение называют чугунным. Оно все что угодно пережить может. Даже отсутствие внимания хозяйки.

– Ну, совсем без внимания не останется, – смело заявила я. – Поливать и подкармливать иногда я все-таки буду.

***

Вернувшись домой и, оставшись, наконец, одна, я разобрала свои покупки. Потом на кухонном столе разложила ноутбук Брайана и углубилась в бухгалтерию магазинчика.

Каким-то непонятным образом таблицы и цифры балансового отчета стали выстраивать в моем разуме неожиданные параллели. В голове потихоньку складывался каркас идеи, которая на стадии первичной сборки казалась мне бредовой и неуместной. Но отказываться от нее я не собиралась.

Мысль все зудела и зудела, приобретая конкретные очертания.

Почему бы мне не попробовать стать партнером в бизнесе Эвлинн и Питера? Да, прямо вот так, откровенно и дерзко, предложить себя, не пойми какую, им в деловые компаньоны.

Ознакомившись с тем, как обстоят дела в магазине, я прикинула, что той части средств, которая осталась у меня от продажи квартиры, вполне могло хватить для осуществления внезапной идеи.

В этом случае мне, конечно, не видать скорого завершения процесса обустройства в доме. И много от чего придется отказаться. Но стоило попробовать.

Первым делом этой стихийной идеей мне захотелось поделиться с Кейраном.

***

Тайная надежда на то, что этот день и в самом деле станет последним съемочным днем в стенах усадьбы Морин, похоже не оправдывалась.

После съемок и обсуждения идеи сделать фотосет в стиле Гарри Кларка, группа ушла на перерыв. Все разбрелись кто куда – кто перекусить, кто покурить, кто просто расселся на террасе первого этажа, греясь в теплых солнечных лучах. После раздражающего искусственного освещения солнце приятно ласкало и казалось живым. И факт, что сейчас установилась чудесная погода, только подтверждал необходимость скорее выбираться на натурные съемки.

Кейран по своему обыкновению прихватил кружку кофе и стоя возле стола с компьютерами и прочим оборудованием, просматривал отснятый материал.

В отличие от предыдущих фотосетов, когда ни к одному кадру невозможно было придраться, сейчас он замечал не самые удачные снимки. Не самые удачные в каком-то малопонятном смысле. Они ему не просто не нравились. Он даже не смог бы сразу сказать, что именно в них было не так. Но кадры озадачивали, и порой необъяснимо раздражали.

Сегодняшний день начался очень рано. До начала съемок Кейран заскочил к деду и задержался у него дольше, чем позволял жесткий график. По дороге на съемки планировал еще заехать в банк и забрать из ячейки карты памяти с отснятым материалом, но уже не успевал это сделать. А следовало отправить уже кое-что Лоре в издательство ВТ, чтобы она посмотрела сама и показала снимки дизайнерам.

С того момента, как он сегодня вошел в дом Морин, Кейрана не покидало ощущение будто муравей пробрался ему за шиворот и ползал по спине

Может, права была Шона, когда что-то такое говорила.

Кстати, Шона все не объявлялась, и, наверное, стоило уже оставить ее в покое, уважая столь явное нежелание бывшей подруги общаться и вообще выходить на контакт. И каким бы циничным это не казалось, но Кейран готов был помочь девушке окончательно порвать прежнюю связь, понимая ее стремление отдалиться. Ведь и сам он желал того же.

Ему тоже больше всего хотелось сейчас бросить все и уехать куда-нибудь подальше, взяв с собой только ту единственную, которая захватила все его мысли и желания. Кейран ежеминутно порывался позвонить Хейз. Спросить, как она себя чувствует. Услышать в её голосе, что она всё ещё с ним и между ними всё именно так, как он думал.

Рано звонить не стал, понимая, что Хейз выставила его вчера не просто из-за каприза. Она, в самом деле, вымоталась. После всего, после горячего марафона, что он устроил ей. Пусть выспится, обдумает. Привыкнет к мысли о том, что происходящее с ними – не случайность. Это то самое, чего все ищут, о чем грезят. И что мало с кем происходит.

Приехав на работу, он все-таки пожалел, что так и не позвонил Хейз раньше. Но обмениваться фразами на бегу, в спешке, перемещаясь от деда на работу, или из дома Морин, когда вокруг толчея и суета и десятки любопытных глаз и ушей, ему отчаянно не хотелось.

Кейран послал два сообщения и теперь места себе не находил от того, что ни на одно из них она не ответила. И правильно сделала. Поделом ему. После всего того, что было сообщения не шлют.

Как только мысли в очередной раз снова унеслись к Хейз, он не утерпел; аккуратно отложил камеру, вытащил из кармана айфон и… снова быстро набрал текст.

«Сладкая, ты не ответила ни на одно мое сообщение. Нечего сказать?»

Ответ пришел почти сразу: «Сказать есть что. Нечего написать».

Кейран почувствовал досаду и в то же время облегченно выдохнул, чувствуя, как губы невольно растягиваются в улыбке. Они, похоже, настроены на одну волну. Ему уж точно хотелось вовсе не обмена текстовыми «зарисовками».

Хотелось быть с ней. Прикасаться, обнимать, вдыхать, ласкать везде и всеми возможными способами. И целовать, уже зная, каким будет ее вкус на его губах и языке – сладкий, тающий, как нежное лакомство, оставляющий волшебное послевкусие. И не отпускать от себя ни на шаг, понять, наконец, и поверить, что она рядом – настоящая, и только его.

И упиваться этой мыслью вновь и вновь…

Он позвонил ей. И пока говорил, сотню раз словно переместился из одного мира в другой. То полностью отключился от действительности, и слышал только голос Хейз и ее тихое дыхание. И самозабвенно, словно пьяный, не помня себя, шептал всякие словечки.

То вмиг протрезвел, когда услышал этого ее приятеля, который мог вот так запросто заявиться к девушке в любое время.

А потом снова уплыл в какой-то астрал, где были только они двое, и Кейран вообще почти забыл, где сам находился.

Окончательно его вернуло в реальность то, что он очередной раз ощутил дискомфорт. Убирая телефон, повернулся и тут же встретился с пристальными янтарными глазами Морин. Женщина стояла поодаль и вряд ли слышала, что он говорил, но открыто наблюдала за ним.

Не то, чтобы его это смутило, но откровенно напрягло. Кейран ответил таким же прямым взглядом и теперь следил, как она идет к нему своей невероятной походкой, грациозно покачивая узкими бедрами.

– Кейран, вы простите, что я так уставилась на вас, – подойдя к нему, сказала Морин. Словно догадалась, о чем он думал. – Я просто хотела спросить о Шоне.