Текст книги "Тёмный день"

Автор книги: Ирина Сербжинская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 42 страниц)

Появилась Гингема с подносом в руках. На подносе стояли чайные чашки, вазочка с вареньем, тарелка с бутербродами и мисочка с нарезанной рыбой – для Тохты.

Кобольд облизнулся, но тут же поймал на себе выразительный взгляд Дарина и лихорадочно припомнил его наставления.

– Мы уже позавтракали, но есть все равно хотим! Рыба? Отлично. Поставь миску на пол! Терпеть не могу есть за столом…

Он уселся на пол возле стола, жуя кусок.

– В следующий раз принесу тебе крысу, – расщедрился он. – Половину!

– Благодарю, – церемонно произнесла Гингема. – Крыса – это хорошо. Всегда пригодится!

Она налила разлила чай, расставила тарелки с бутербродами и опустилась в кресло.

– Что притих? – поинтересовалась Гингема, глядя поверх очков на задумавшегося Дарина.

– Думаю, – ответил тот.

– Надо же! О чем же?

Он тяжело вздохнул.

– Вот о чем… – Дарин потянулся за коробкой с патронами. – Видите, семь штук. И болтов для арбалета – пять. Итого – двенадцать. Ну, есть, конечно, нож, но ведь вурдалаки вряд ли будут стоять и ждать, пока их зарежут? Вы лучше этот нож себе заберите, – предложил он. – Для самообороны. Мало ли…

Гингема покосилась на ларец охотника за вампирами.

– Это ты к чему?

– Это я к тому, что мы не знаем, сколько вурдалаков в городе. И сколько их завтра может явиться – тоже неизвестно.

Гингема пододвинула к себе стакан, подцепила ложечкой ломтик лимона и положила в чай.

– Я, кажется, поняла, к чему ты клонишь. Если вдруг завтра объявится еще парочка-другая упырей, то…

Дарин кивнул. Тохта посмотрел на него, на минуту оторвавшись от еды: в своем мире приятель стал почему-то гораздо уверенней и тверже.

– Именно. Этих-то мы постараемся прикончить, если получится, конечно. А дальше что? Без пуль обрез бесполезен, так же как арбалет – без серебряных болтов.

– Да, боеприпасов не хватит, – деловито сказала Гингема и отхлебнула чай. – Но где в нашем городе серебряные болты взять – ума не приложу! Разве что мое столовое серебро переплавить? У меня прекрасное серебро есть, старинное, от прабабушки досталось.

Дарин снова задумался. Покушаться на имущество Гингемы ему очень не хотелось.

– Спасибо, не надо, – решительно отказался он. – Я другое сказать хотел. Я подумал – как бы дать знать драконам, где находится амулет?

– Ускорить события? – Гингема сдвинув брови, обдумала его слова.

– Ну… что-то вроде этого. Они бы явились, забрали амулет, а вурдалаков заставили бы убраться обратно в свой мир. Драконы – хранители равновесия, они не позволят, чтобы волшебные существа шлялись в мире, где нет магии.

– Гм… звучит разумно, – призналась Гингема.

Но как дать знать? Им-то по телефону не позвонишь, факс не отправишь!

Тохта снова поднял голову от миски.

– Нет ничего проще, – буркнул он. Разговор о драконах начал портить ему аппетит. – Начните ритуал, и они мигом явятся откусить вам голову!

Дарин и Гингема переглянулись.

– Они узнают об этом?

– В ту же минуту, – мрачно пообещал кобольд, разглядывая розовые куски лосося, еще мгновение назад казавшиеся такими аппетитными. – Это же все равно, что заявиться в логово вампиров в полночь и громко крикнуть: «Обед пришел!».

Гингема допила чай и отодвинула пустой стакан.

– А другие способы есть?

– Может, и есть, – хмуро сказал кобольд. – Но я их не знаю.

Гингема задумчиво посмотрела на Дарина, тот пожал плечами.

– К тому же, – продолжил Тохта. – Как этот ритуал проводить мне неизвестно. И никто не знает, кроме…

Гингема кашлянула.

– Гм… гм… Дарин, будь любезен, подай-ка мне вот тут синюю папку… спасибо!

Она раскрыла папку и вынула несколько листов с машинописным текстом.

– Насчет ритуала. Пока вы там развозили гробы напрокат… кстати забавная шутка, мне понравилась… я вчера вечером плодотворно поработала. Позвонила друзьям, знакомым, коллегам, бывшим ученикам, описала им ваш амулет. Было интересно узнать, не приходилось ли им встречать упоминание о чем-нибудь подобном? И представьте себе, кое-что отыскалось!

Дарин понимающе кивнул.

Связи у Гингемы были обширные – по всему земному шару. Вчера, после ее звонка, десятки людей в разных уголках мира, принялись за работу. В университетах, музеях, архивах, друзья и знакомые Гингемы пытались отыскать для нее нужную информацию.

– И вот, один мой коллега из Бразилии… хм, кстати, опять Южная Америка! – она покосилась на обрез, лежавший на столе. – Сообщил кое-что. Говорит, что очень похожий амулет упоминался в одной из местных легенд о драконах. Якобы, в амулете была заключена сила и мощь умерших драконов! Совпадает с тем, что вы мне рассказали, а?

Гингема задумалась, помешивая ложечкой чай.

– Возможно ли такое? – спросила она сама себя. – Чтоб в том, волшебном мире, происходили те же события, которые описывались в древних легендах? И возможно ли, чтоб история делала такой виток во времени?

– А может, это наш амулет и есть?! – предположил Дарин.

Тохта решительно отставил в сторону миску с недоеденной рыбой.

– Ох, не нравится мне этот разговор! – предупредил он. – Ох, не нравится!

– А другой мой коллега, он сейчас преподает в Португалии, в это время отыскивал описание ритуала. Нашел кое-что, – Гингема протянул Дадрину листок. – Я сопоставила рассказ Тохты рассказов кобольда и вот эту информацию… взгляни-ка! Получилось довольно подробное описание ритуала. Тохта, иди сюда, послушай!

– Зачем нам описание ритуала? – подозрительно спросил кобольд.

– Разве тебе не интересно? При благополучном исходе дела, духи драконов освобождаются и делают то, что им прикажут. Это так?

Тохта вспрыгнул на стул и уставился на Гингему горящими глазами.

– Хотите узнать, что происходит при неблагополучном исходе?

– Подозреваю, что ничего хорошего?

– Они растерзают вас на тысячи кусочков, вы и глазом моргнуть не успеете!

– Тохта, не паникуй, – недовольно сказал Дарин.

– Не буду, – согласился кобольд. – Паниковать будешь ты, когда сюда явится Риох, ясно? И если дракон даст тебе время произнести хотя бы два слова – считай, тебе здорово повезет! Потому что Риох обычно сначала сносит голову с плеч, а потом интересуется, в чем, собственно говоря, было дело! Но есть малюсенький, совсем крошечный шанс, что он соблаговолить выслушать, узнать, каким образом у тебя оказался украденный амулет, – продолжал Тохта. – И возможно… хотя и маловероятно… оставит тебя в живых. Если ты начнешь ритуал, – кобольд невольно поежился. – Риох может и не понять, что ты начал его именно для того, чтобы указать ему, где находится амулет. Вдруг драконы решить, что ты хочешь покорить их? Тогда я тебе не завидую!

Тохта умолк, пытаясь пригладить шерсть, которая сама собой вставала дыбом при одном лишь упоминании о драконах.

– Что ж делать-то? – спросил Дарин. – Если вурдалаки до нас доберутся и амулет попадет к феям…

Кобольд зажал уши лапами.

– И слушать не желаю!

– Ну, ладно, ладно, – примирительно сказала Гингема. Она надела очки и пробежала глазами строчки. – Амулет, конечно, дает нам шанс провести ритуал, но, во-первых, это действительно опасно, а во-вторых, тут столько ингредиентов…

– Вот и отлично, – пробурчал Тохта. Он сполз со стула и, чтобы успокоиться, направился к аквариуму. Рыбок, плавающих за стеклом, было еще довольно много. Кобольд воровато оглянулся на Гингему – она вполголоса беседовала о чем-то с Дарином – приглядел себе рыбку покрупнее, бархатисто-черную, пучеглазую, жирную и принялся наблюдать за ней, то и дело облизывая мордочку.

Гингема протянула листок Дарину.

– Да, похоже, дело безнадежное, – призналась она. – Посмотри-ка, тут важная сноска внизу страницы.

– Где, где? – Дарин отложил обрез и потянулся за листком. – Не вижу.

Гингема вздохнула.

– Когда же студенты начнут, наконец, читать не только текст учебника, но и то, что написано внизу страницы мелким шрифтом? – проворчала он.

Дарин принялся разбирать мелкие буквы.

– «Несмотря на кажущуюся простоту ритуала, это один из самых опасных способов вызова духов, потому что драконы, даже будучи»…

– А я что говорил! – встрял кобольд, на мгновение отвлекаясь от созерцания рыбок.

– Да я это уже прочитал, – протянул Дарин.

– Внизу, – выразительно повторила Гингема. – Мелким шрифтом!

– А! Еще ниже? А, вот… «ритуал должен проводить только маг или магическое существо, наделенное…».

Маг? – он растерянно взглянул на Гингему. – Где ж его взять?

Она подумала:

– Да, проблема. Ну, есть у нас в городе «Академия белой магии», я в газете как-то рекламу видела. Делают обряды на богатство, от сглаза лечат, венец безбрачия снимают, все как положено. Но что-то сомневаюсь насчет этих магов… – она покачала головой. – Доверия не внушают! Стало быть, нам этот способ не подходит. Что ж делать-то?

Лапа кобольда быстрее молнии нырнула в воду и вынырнула с зажатой в ней бьющейся рыбешкой. Кобольд тут же сунул добычу в рот и прикрыл глаза от наслаждения. Он прожевал, открыл глаза и снова принялся внимательно изучать обитателей аквариума. Его внимание привлекла длинная пятнистая рыба, похожая на сома, откормленная и ленивая. Она лежала на дне и лениво шевелила плавниками. Длинные усы ее вяло колыхались. Кобольд проглотил слюнки.

– Не люблю ждать, – призналась Гингема, после паузы. – Предпочитаю действовать.

– Я тоже, – кивнул Дарин.

– Давай думать. Выход должен быть!

Дарин снова впился глазами в строчки.

– «Сложный ритуал… маг или магическое существо»…

Он отложил листок, поднял глаза на Гингему, подумал.

– Академия белой магии, Академия белой магии, – забормотал Дарин. – Да это ерунда какая-то! Какие это чародеи?! Эх, Барклюню бы сюда!

Гингема сдвинула брови, припоминая.

– Это, кажется, твой приятель-неудачник? Нет уж… представляю, что он бы тут устроил!

– А еще можно Пулиса, он хоть и не чародей, зато оборотень, в крысу превращаться умеет. В принципе подойдет любой, кто…

Внезапно он замер, соображая что-то, затем повернулся к кобольду.

– Эй, Тохта! Тохта! Да перестань же гипнотизировать рыб! Скажи, ты – магическое существо?

Кобольд насторожился.

– Чего?

– Ты магическое существо или нет?!

– Все кобольды обладают врожденным даром к магии, – неохотно буркнул тот. – Но мы ею не занимаемся. А почему ты спрашиваешь?

Дарин поднялся с места, подошел к Тохте и сунул ему под нос листок с описанием ритуала.

Пока кобольд читал, шерсть у него на загривке снова медленно вставала дыбом.

Прочитав, Тохта молча вернул листок Дарину, отошел подальше и забился в угол.

– Слушай, я буду рядом с тобой, – твердо пообещал Дарин. – Ни на шаг не отойду.

– Как же, – клацнул зубами кобольд, трясясь от страха. – Здорово это мне поможет! Больше всего на свете кобольды боятся драконов, а вы предлагаете мне…

– Мы будем вместе, говорю же!

– Ага… – Тохта утер нос. – Уж тебя-то, конечно, все драконы устрашатся!

Он посопел.

– Во время ритуала я должен держать амулет в лапах, – гробовым голосом проговорил Тохта. – Как только все начнется, мигом явится Риох и что увидит? Меня, кобольда, с амулетом! И знаете, что сделает дракон?

Дарин сел на пол, напротив кобольда и с сочувствием посмотрел на приятеля.

– Я буду держать его в руках, я, а не ты! И когда увижу Риох, скажу ему…

Тохта махнул лапой.

– Дай-ка мне лучше арбалет!

Дарин насторожился.

– Зачем? Застрелиться хочешь?

– Я бы с радостью… – меняла нервно облизнул мордочку. – Но не могу. Ни одно магическое существо не может покончить с собой – так уж мы устроены. Свести счеты с собственной жизнью может только человек.

– Вот как? – удивилась Гингема. – Интересно!

– Тогда зачем тебе арбалет?

– Мне с ним как-то спокойнее, – признался Тохта. – Дома, в Лутаке, мне было спокойнее с деньгами. Есть у тебя в тайнике мешочек с лемпирами – и на сердце спокойно. А тут, в вашем замечательном и безопасном мире без магии, деньги почему-то не успокаивают. Только оружие!

Дарин протянул арбалет, кобольд схватил его обеими лапами и прижал к груди.

– Ну и план у вас! – в смятении бормотал Тохта. – Ну и план! Вы, наверное, с ума сошли! И я вместе с вами.

– Надо подумать: может, еще какой-то выход есть? Я тебя заставлять не хочу.

В разговор вмешалась Гингема.

– Тохта, – укоризненно протянула она. – Ты же потомок славных воинов! Отважных и неустрашимых кобольдов! Разве какие-то драконы могут тебя напугать?

– Как сказать, – уклончиво ответил тот. – Но ты права: я, действительно, потомок отважных и неустрашимых… а без меня вы обойтись не можете?

Дарин развел руками. Гингема выложила последний козырь.

– Ладно уж, – проворчала она. – Если ты за это дело возьмешься, я позволю тебе съесть всех рыбок в аквариуме!

Тохта так и подскочил при этих словах. Потом невольно бросил в сторону аквариума быстрый взгляд и смущенно потер лапой морду.

– Да, да, голубчик, я все видела, – сурово проговорила Гингема. – И вчера, и сегодня. В общем, ты пока подумай, соберись с духом… сам понимаешь, ведь никто не может тебя заставить? А мы пока список ингредиентов почитаем. Дарин, иди сюда!

Гингема снова надела очки.

– Итак, что потребуется. Знаете, магические обряды во многих мифах упоминаются, но компоненты для ритуала нужны такие, что днем огнем не сышещь. То сушеные крылья летучих мышей, то толченые зубы дракона. Скажи на милость, с какой стати дракону расставаться со своими зубами?!

– Можно крокодильи зубы попросить в зоопарке, – предложил находчивый Дарин. – И летучие мыши там тоже должны быть.

– Прекрасно, – иронически отозвалась Гингема. – Устроим налет на местный зоопарк, – она вынула из папки лист факсовой бумаги. – Ладно, слушай внимательно, что нам требуется. «Серебряные ножницы»… гм… гм… серебряные? Где ж их взять? В ювелирном магазине, что ли? Следующий предмет: пергамент.

Она вопросительно посмотрела на Дарина, тот пожал плечами.

– Может, в музее? – неуверенно предположил он.

– Возможно, – кивнула Гингема. – Директор краеведческого музей – моя добрая знакомая, думаю, не откажется дать на время клочок пергамента. Так, ну, с одним разобрались, уже хорошо! Следующий компонент: сажа.

Она задумалась.

– Где в городе достать сажу, вот вопрос!

– В печке? – подсказал Дарин. – Уж там сажи немеряно!

– Да печку-то где найти? На окраину съездить, что ли? В частный сектор? Будем стучаться в дома и сажу требовать, – Гингема вздохнула. – Ох, опасаюсь, что жители милицию вызовут! Еще вариант есть: съездить в эзотерический магазин, ну, знаешь, где всякая оккультная дребедень продается: свечи, палочки ароматические, хрустальные шары и прочее… в переулке капитана Дьяченко я такой видела, недавно открылся.

– Лавка Дадалиона! – засмеялся Дарин. – А таблички «Подержанные магические товары за полцены» там нет?

– Вот и посмотрим, – ответила Гингема. – А если сажи не найдем, то купим там же уголь в таблетках. Березовый, экологически чистый. Раскрошить его хорошенько… Тохта, как думаешь, сойдет за сажу?

Кобольд засопел:

– Сказано «сажа», значит, это должна быть только сажа!

– Заменять ингредиенты нельзя?

– Можно, – мрачно ответил он. Тохта растянулся на полу, изо всех своих сил пытаясь освоиться с мыслью, что ему, похоже, не миновать проводить жуткий и опасный ритуал, потому, как ни крути, Дарин прав: если их растерзают вурдалаки, амулет попадет в руки фей, в этом и сомневаться не приходилось. – Только не удивляйтесь, если вместо драконов к вам явится стая злобных нетопырей, свора голодных волколаков или еще чего похуже!

Гингема покусала дужку очков.

– Ясно. Значит, сажа…

– Может, у кого-то из ваших знакомых камин есть? – спросил Дарин.

– Узнаю.

Вдруг Дарин спохватился:

– Кафе! Кафе на Портовой, называется «Золотой якорь»! Там есть камин, я видел!

Гингема недовольно сдвинула брови.

– Знаю я этот «Золотой якорь», гм… но я туда ходить не люблю. Там официанты неприветливые, того и гляди, десертный ножик в спину воткнут…. ладно, двигаемся дальше…

Тохта, которому надоело сидеть в углу, поднялся на лапы, отряхнулся и, положив арбалет на кресло, потрусил к письменному столу. Все эти разговоры о ритуалах и драконах лишили кобольда душевного равновесия, и он ощущал настоятельную потребность успокоиться. Дома, в Лутаке, можно было славно перекусить: еда всегда действовала на Тоху успокивающе. И в норе, и в доме с синими ставнями у него было припрятано немало прекрасных «успокоительных» крыс или косточек. Здесь же, в логове Гингемы запасов у него, само собой, не было, а миска с рыбой – это, все-таки, совсем не то.

Но со вчерашнего дня Тохта открыл для себя еще одно отличное средство, которое позволяло забыть обо всех неприятностях: сочинительство. Рассказ Гингемы о книгах он тщательно обдумал со всех сторон и пришел к выводу, что ничего трудного в этом нет и что он, Тохта, просто обязан написать о своей жизни, жизни скромного менялы, ставшего волею судеб бесстрашным и отважным воином! Идея так понравилась ему, что вчера весь вечер и большую часть ночи, Тохта пыхтел над тетрадным листком, выданном ему Дарином, красным фломастером выводя крупные неровные буквы. Дописав, сложил листок вчетверо и спрятал в надежном месте: хотел утром посоветоваться с Гингемой. Пока она была занята разговором с Дарином, а как освободится, Тохта непременно прочитает ей свое жизнеописание! А пока можно и дальше написать что-нибудь.

Он стянул со стола Гингемы лист чистой бумаги, выбрал фломастер поярче и деловой походкой отправился к журнальному столику: решил поведать о своем походе в горный монастырь и героической схватке со стражами-мороками.

Тохта устроился за столиком, зубами стащил колпачок с фломастера и задумался.

На самом деле схватки-то никакой и не было, была лишь хитрость, непревзойденная хитрость умного и опасного кобольда-одиночки, совершившего дерзкий рейд в горы и проникнувшего в закрытый монастырь, чтобы спасти Дарина. Но, во-первых, Гингема вчера ясно дала понять, что небольшое преувеличение идет только на пользу литературному произведению, а, во-вторых, без его, кобольда, помощи Дарину и, вправду, пришлось бы туго.

Тохта, сосредоточенно сопя, принялся выводить буквы.

«Рано утром смелый и отважный кобольд покинул свою нору и отправился в путь. Перед этим он, конечно, закусил. Съел крысу»…. – тут Тохта подумал немного, зачеркнул последнее слово и продолжил: – «Съел двух крыс. А в кладовой у него еще была крыса и еще одна крыса. И кошка. Раньше было две кошки, но одну из них гордый и отважный кобольд-воин съел накануне».

Тохта перечитал написанное и довольно потер лапы: дело шло на лад!

Дарин и Гингема, меж тем, обсуждали список ингредиентов и разговаривали вполголоса.

– Тохта боится, – тихо пояснил Дарин. – Вы не думайте, он не трус, кобольды вообще мало чего боятся. Он мне о своих предках рассказал – жуткие вещи эти головорезы творили! Ну, все, конечно, давно было, когда людям приходилось отвоевывать себе место под солнцем, сражаться с троллями, с гномами, с гоблинами. Но вот драконов кобольды до сих пор боятся, и сопротивляться этому страху не могут. Так что…

– Понимаю, – отозвалась Гингема, поглядывая на Тохту, примостившегося возле журнального столика. – К чужим страхам следует относиться с уважением: мы же не знаем, что за ними стоит? Но ведь Тохте очень скоро придется делать выбор: или он рискнет своей жизнью и поможет вызвать драконов или амулет с большой вероятностью окажется у фей и тогда весь его мир может рухнуть, – она перевела взгляд на Дарина. – А ты сам-то как? Не боишься?

Тот пожал плечами, и Гингема усмехнулась.

– Понятно. Самая опасная иллюзия юности – вера в собственное бессмертие. Умом-то, конечно, понимаешь, что можешь умереть, а все равно, в глубине души не веришь в собственную смерть. И на какие же глупые и опасные поступки иной раз толкает людей эта иллюзия! – она покачала головой. – А старость тебе, разумеется, кажется чем-то страшно далеким, тем, что наступит лет этак через двести, если вообще наступит?

Дарин подумал.

– Честно говоря, да, – признался он. – То есть, я, конечно, понимаю, что почти каждый до старости и умирает, окруженный толпой рыдающих родственников, но…

– Ну, ну, – перебила его Гингема. – Нет, не нужно этого!

– Что «нет»?

– Это я про толпу родственников, – пояснила она, сняла очки и задумчиво покусала дужку. – Не надо толпы. Вообще никого не надо.

Гингема надолго замолчала, Дарин терпеливо ждал, поглядывая на нее.

– Умирать нужно в одиночку, – наконец, проговорила она негромко, как о чем-то давно обдуманном и решенном. – Понимаешь? Одному. Чтобы никто не мешал. Не бубнил всякие глупости под ухом. Не орал от страха. Не давал идиотских советов. Не рыдал. Чтобы никто не отвлекал от…

Гингема на мгновение задумалась, подбирая слово.

– От перехода.

Дарин сдвинул брови, размышляя. Сказанное Гингемой невольно заставило его задуматься о том, о чем он никогда в жизни еще не думал.

– Чтобы в такой момент был только ты и тот, кому ты скажешь: «На этом я поставил точку, и вышел, с Богом, из игры», – она помолчала, потом вздохнула и надела очки: – Продолжим. Что там у нас дальше из ингредиентов? Давай-ка дочитаем, подумаем, где все это достать, а потом я займусь зельеварением, а ты…

– Чем?! – испуганно спросил Дарин, отвлекаясь от своих мыслей. – Зельеварением?!

Воображение тут же нарисовало ему Гингему в удивительно подходящей для нее обстановке: среди кипящих котлов, охапок сушеных трав, склянок, в компании черного кота и летучих мышей.

– Сварю борщ, – кратко пояснила Гингема. – Тохта, ты есть хочешь?

Кобольд оглянулся.

– А? – рассеянно спросил он. – Есть?

И не ответив, снова склонился над листом бумаги – вот как писательством увлекся.

Гингема вздохнула.

– Ну, Бог с ним. Следующее, что нам нужно достать, это морская соль. Этого-то добра навалом в любом парфюмерном магазине. Это хорошо, но сажа? Похоже, что визита в лавку магических товаров нам не миновать!

– Зато просто, – встрял Дарин. – Пошел – да купил!

– Посмотрим… еще меня лично серебряные ножницы в тупик ставят. Где их взять – непонятно!

– Да, засада, – помрачнел он.

– А вот паниковать раньше времени не надо, – строго остановила его Гингема. – Следующее: «земля с перекрестка»… ну, это несложно. На центральных улицах нам, конечно, вряд ли городские власти позволят ломать асфальт, чтоб земли наковырять, так что придется заехать в какой-нибудь микрорайон поблизости. Последний ингредиент… гм… гм… – тут она словно поперхнулась. – Знаешь, по-моему, уже можно начинать паниковать. Пора!

… Накануне утром Крынкин проснулся ни свет ни заря, хоть и лег вчера за полночь: все читал книжку и вызубрил про кобольдов все наизусть. Потом лег в постель и долго ворочался, все не мог заснуть. Да и до сна ли, когда тут такое! Но, однако, заснул, а когда проснулся, то настроение у Крынкина было совсем, как в детстве: когда просыпаешься ранним солнечным утром и вспоминаешь, что сегодня – первый день каникул, все лето впереди, а осень так далеко, что и думать о ней не стоит.

Крынкин вскочил с постели и сразу же взгляд его упал на книгу, что лежала на столе, раскрытая посередине. Кобольд, кобольд! Вот это да!

Крынкин не хотел его поймать или, боже упаси, убить. Зачем? Хотелось только глянуть одним глазочком, чтобы убедиться, что это и взаправду кобольд, самое настоящее сказочное существо и что оно существует на белом свете. Потому что, если есть кобольды, отчего бы не быть и Несси?! Не то, чтобы Крынкин сомневался в ее существовании, но убедиться лишний раз не мешало.

И с такими мыслями Крынкин отправился на кухню, где торопливо пожарил яичницу с докторской колбасой и пошел завтракать на балкон. Балкон у него был тесный, еле-еле удалось втиснуть крошечный столик и табуретку, но Крынкин любил там сидеть вечерами, попивать чаек, смотреть на тихий двор, слушать, как шумят тополя и размышлять о Несси – как-то ей там, в далекой Шотландии? Но сегодня о Несси думать было некогда. Он быстро ел завтрак, запивая его крепким сладким чаем, рассеянно смотрел на верхушки тополей, на детскую площадку, где возились в песочнице малыши, и напряженно соображал: как бы увидеть кобольда?

Доел яичницу, вымазал тарелку куском свежего белого хлеба, испеченного в смену тестомеса Варвары и вдруг замер. А ведь Варвара-то что говорила?! Что видела чудовище… да не чудовище, кобольда она видела, настоящего кобольда, с крысой в зубах. С крысой, вот то-то! И в книжке написано – питаются кобольды кроликами и крысами!

Крынкин отправил кусок хлеба в рот. Стало быть, крысу нужно раздобыть и приманить на нее кобольда. А как он за крысой выскочит, тут и разглядеть получше.

Крынкин повеселел, отнес тарелку в мойку, мыть не стал, не до того сейчас, и покатил в зоомагазин.

Зоомагазин, куда он направлялся, находился возле вокзала на тенистом зеленом бульваре, рядом с трамвайными путями, и занимал первый этаж пятиэтажного желтого дома «сталинской» постройки.

Горожане зоомагазин любили самой нежной любовью: был он тут с незапамятных времен и не одно поколение детворы бегало сюда покупать аквариумных рыбок, белых мышей и корм для попугаев. Да и просто так зайти было интересно: поглазеть на пестрых диковинных рыб в огромных кубах-аквариумах, подивиться на черепах, что медленно ползали за стеклом, посмотреть на забавных морских свинок и хомячков. От веселого птичьего щебета звенело в ушах и продавцы с покупателями разговаривали, перекрикивая канареек и щеглов.

Крынкин доехал на трамвае до нужной остановки и торопливо направился к зоомагазину.

Внутри все было точно так же, как и много лет назад. Возле стеллажей, увешанных ошейниками и поводками, вели беседу солидные собачники, около аквариумов толпились дети, девушка выбирала корм для кота, подробно рассказывая продавщице о своем питомце. Крынкин деловито подошел к прилавку с клетками и окинул придирчивым взглядом их обитателей: рыжих морских свинок, целый выводок белых мышей и парочку бурундуков.

– Крысы есть? – осведомился он.

Молодая и симпатичная продавщица подвела его к вольеру, где копошилось не меньше десятка белых и пестрых крыс. От такого изобилия Крынкин растерялся.

– Мне… это… крысу, – выдавил он, вытирая кепкой пот со лба. – Белую крысу.

– Какую вам? – спросила девушка. – Любую выбирайте.

Крынкин закусил губу, рассматривая обитательниц вольера и лихорадочно пытаясь определить, на какую из них кобольд клюнет наверняка.

– Помоложе, – сказал он, переводя глаза с одной крысы на другую. – И пожирнее чтоб была… поупитанней!

Девушка покосилась на него и поджала губы.

– Вот эту не желаете? – сухо спросила она, указывая на черно-белого грызуна.

Крынкин, не торопясь, обошел вольер, придирчиво оглядывая крысу со всех сторон.

– Тощая какая-то… болеет, что ли? – подозрительно осведомился он. – Поаппетитней надо… покрупней.

Продавщица преисполнилась подозрения к странному покупателю и сдвинула брови.

– А зачем вам крыса? – сурово спросила она. – Вы ее что, есть будете?

– Вот эту дайте, – не слушая ее, промолвил Крынкин и ткнул пальцем в зверька. Выбранная им крыса была хоть куда: белоснежная, упитанная и шустрая.

– За клетку в кассу заплатите, – недовольным тоном сказала девушка и с сочувствием посмотрела на зверька. – Мы крыс только в клетках-переносках продаем. Пройдите вон к тому прилавку, вам расскажут, чем ее кормить, как ухаживать. И корм там же купите.

От лекции про корма Крынкин отмахнулся. Все равно крысе долго не жить, так что на пропитание и тратиться не придется.

Он заплатил, сколько положено, получил крошечную клеточку с крысой и бодрым шагом направился к остановке.

Дома Крынкин разглядел приманку получше. Крыса оказалась молодой, подвижной, со смышленой мордочкой. Она доверчиво следила за хозяином глазками-бусинками и о том, что ждет ее в недалеком будущем, и не подозревала.

– Гм, – проговорил Крынкин, встретившись с ней взглядом. – Ладно.

Он попил чаю, подумал и решил съездить на хлебокомбинат к Василию: показать покупку и обсудить план по приманиванию кобольда.

Троллейбусы почему-то не ходили, пришлось ехать на трамвае. Крынкин занял место в самом конце вагона, поставил клеточку на колени и стал смотреть в окно и мечтать, как подманит кобольда, как рассмотрит его хорошенько. А кобольд появится, не может не появиться, вон какая крыса для него припасена: молодая, упитанная… Он перевел взгляд на крысу: та смотрела на него, обхватив лапками проволочные прутики клетки, пальчики у нее были крошечные, розовые.

Крынкин недовольно кашлянул и снова уставился в окно.

Друг Василий сидел на скамейке возле больших железных ворот, пил чай из термоса и ел круглую булочку с повидлом. Вид у приятеля был, как обычно, хмурый и сосредоточенный.

– Здорово, Василий, – сказал Крынкин. – А я вот… гляди, крысу купил.

Василий отхлебнул из кружки и покосился на крысу.

– Зачем она тебе?

Крынкин огляделся по сторонам и сказал, понизив голос:

– Кобольда хочу подманить.

– Какого еще кобольда?

– Самого настоящего, – и Крынкин шепотом поведал на ухо приятелю о своем открытии.

Василий задумался, жуя свежую булку.

– А Нобелевскую премию за него не дадут? – поинтересовался он. – За кобольда-то этого?

Крынкин развел руками.

– Нет, наверное.

– Плохо, – сокрушенно сказал Василий, покачав головой. – А то бы…

Он вздохнул.

– Мне б до осени премию-то получить надо. Я б мотоцикл купил с коляской. Картошку копать осенью-то, да на мотоцикле возить…

Крынкин понимающе кивнул.

– Ну, может, еще успеешь. До осени-то еще месяц…

Он сорвал сухую травинку и просунул в клетку. Крыса обнюхала ее и укоризненно взглянула на хозяина.

Подошла Варвара, в белом халате и в белых просторных штанах, вся обсыпанная мукой.

– Ой, крыска… – удивленно сказала она и присела возле клетки.

– Боишься?

– Нет, – ответила Варвара. – Я ни мышей не боюсь, ни крыс. – Крынкин, хочешь бублик? Наша смена пекла…

Она вынула из кармана халата румяный бублик, густо посыпанный маком, и протянула Крынкину.

– Василий, а ты? Хочешь?

Будущий нобелевский лауреат отмахнулся, и Варвара тихонько вздохнула.

– Крынкин, как твою крыску зовут?

Тот сдвинул кепку и поскреб в голове.

Давать имя крысе, которую не сегодня-завтра сожрет кобольд было глупо, но, с другой стороны, Варвара права: у всякого живого существа должно было быть имя. Хоть и ненадолго.

– Звать ее… – он подумал немного. – Звать… Несси ее зовут!

– Что за Несси? – удивилась малообразованная Варвара.

Василий недовольно взглянул на нее.

– Существо такое, водится в Шотландии, в озере Лох-Несс, ясно? Чудовище!

Варвара удивилась еще больше.

– Какое же это чудовище? Это крыска. Ты ее покорми, Крынкин, а то сдохнет твое чудовище с голоду. Сыру ей дай, колбаски…

– Сыру? Колбаски?!

Василий доел булку, отряхнул крошки с пятнистого комбинезона и сказал, обращаясь к Крынкину:

– Слышь, а я вот тут узнал, что такое смокинг.

– Ну?! И что?

Василий вытащил из кармана потрепанный листок – вырезку из какого-то журнала – кашлянул в кулак и прочитал: