Текст книги "Тёмный день"

Автор книги: Ирина Сербжинская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 42 страниц)

Всей гурьбой они бросились к королю-демону, и не добежав несколько шагов, повалились на пол.

– Наш господин обрел могущество, да! – в восторге бормотали овражники, перебивая друг друга. – Теперь он снова вернется в Волшебные земли!

Ликованию их не было предела. Дарин первый раз увидел, что овражные гномы, оказывается, тоже умеют смеяться, и так поразился этому, что едва не забыл про все остальное.

Кровавый огонь, полыхавший в глаза Кехелуса, угас, тьма за спиной рассеялась.

– Благодарите своих богов, смертные, что оставляю вас в живых! – процедил он и направился к стене. Повелитель демонов не замедлил шага, не повернул головы, он просто вошел в стену и исчез. По камню пробежали огненные искры и рассыпались в воздухе.

Дарин перевел дух. Сердце у него колотилось, как будто он только что пробежал стометровку. Басиянда сидел на полу и испуганно озирался по сторонам, точно ожидал, что король-демон вот-вот появится снова.

Гномы пошушукались, потом приблизились к Дарину и низко поклонились.

– Благодарим тебя, мастер Дарин, – торжественным голосом проговорил Дюф, комкая шляпу. – Мы будем всегда помнить о том, как ты помог вернуть могущество нашему господину!

– Я тоже буду помнить, – пробормотал он, оглядываясь по сторонам: ему тоже очень хотелось присесть куда-нибудь, чтобы окончательно прийти в себя. – Такое не забудешь.

Подошел Кёртис.

– Господин ваш, небось, уже в Волшебных Землях, порядок наводит. А вы-то как же? Отсюда до вашей страны далеко. Доберетесь?

Дюф согласно кивнул.

– Далеко, очень-очень далеко. Горы, реки, равнины, потом снова горы. Но мы дойдем, да. Только сначала…

Овражный гном помялся.

– У нас дела… очень важные дела, да.

Басиняда, кряхтя, поднялся с пола.

– Какие это у вас дела? – свысока поинтересовался раб, немного осмелевший после того, как убедился, что Кехелус действительно отбыл восвояси.

Дюф вздохнул. Он комкал шляпу, разводил руками, потом все же решился.

– Долги, – сокрушенно пробормотал гном, не глядя на людей.

Остальные овражники закивали.

Дарин и Кёртис переглянулись.

– Долги? – недоверчиво спросил Дарин. – У вас?

Дюф кивнул.

– Золотая пыль, да. Наш господин велел раздобыть и мы долго думали, да. Размышляли, где взять? Потом решили: ведь у нас есть родичи – гномы, живут в Лутаке. Занимаются ювелирным ремеслом, делают разные вещи! Продают за деньги! Мы просили разрешения забирать мусор из мастерских.

Дарин пожал плечами.

– Ну, потому вас так и называют – гномы-мусорщики. И что?

Дюф снова тяжело вздохнул: умение излагать мысли связно давалось овражникам нелегко, поэтому Дарин и Кёртис (Басиняда рассказом гномов интересовался мало и слушать не пожелал) с трудом поняли, что мусор из ювелирных мастерских овражники просеивали, собирая таким образом драгоценную золотую пыль, но гномы-ювелиры узнали об этом и потребовали за свой мусор целую кучу денег. И вот теперь, прежде чем отправиться домой, в Волшебные земли, овражники должны будут уплатить долг сполна.

– Но потом – сразу домой, – поведал Дюф. – Наш король ждет нас!

Басиянда пренебрежительно хмыкнул.

– Не похоже что-то, чтоб он сильно вас ждал! Бросил вас здесь, да и все. Таких верных подданных забыл, а?!

Но Дюф нисколько не смутился.

– Наш господин – король, – с гордостью проговорил он. – Королям нет дела до своих подданных! У владыки Волшебных земель другие заботы. Он вернул свое могущество – вот самое главное, – гном нахлобучил шляпу. – Но когда мы придем в Волшебные земли, наш господин, возможно, вспомнит о нас!

– Вспомнит, как же, – проворчал Кёртис. – Давайте-ка уносить ноги отсюда. Как бы вслед за демонами сюда не нагрянул кое-кто похуже.

Гномы гуськом посеменили по длинному коридору.

– Исчез, как будто, так и надо, – ворчал Басиянда, следуя за Дариным. – А ты господин рисковал ради него свой жизнью! И жизнью своего раба – тоже! – многозначительно прибавил он. – А он просто взял и исчез – вот и вся благодарность! Мог бы и заплатить! Пара монет нам бы сейчас не помешала. Господин, – окликнул он Дарина. – Господин!

– Чего тебе? – отозвался Дарин.

– Господин, мы больше не должны делать добрые дела бесплатно!

– Золотые слова, – пробормотал Кёртис. Он шел, задумавшись, однако, не забывая внимательно посматривать по сторонам. – Главное – выгода и деньги. Твой раб это понимает!

– Какая же тебе выгода от того, что ты увидел меч короля-демона? Вот и получается – зря ты с нами пошел!

Кёртис хмыкнул.

– Шутишь? Да я только что заключил самую выгодную сделку в своей жизни!

Дарин остановился.

– Это какую же?

Кёртис лениво усмехнулся.

– Сам повелитель Волшебных земель дал слово, что никогда не причинит мне вреда. А это значит, что в скором будущем мы с Рихшей наведаемся кое-куда!.

– Куда? В Волшебные земли?! – недоверчиво переспросил Дарин, трогаясь с места. – Ну-ну, наведайся. Да Кехелус тебя уничтожит, как только узнает, что ты…

– А я ему кое-что напомню. Он дал слово! Демоны – лжецы, каких и свет не видел, но слово короля-демона что-нибудь да значит… – Кёртис пригнулся, проходя под низкой, вырубленной в камне аркой. – Это свсем другое дело! Вот и получается, что не зря я таскался за вами по Тисовой роще! Там, в Волшебных землях полным-полно вещиц, которые у меня с руками оторвут!

Кстати, – он внезапно сменил тему разговора.

– Что там Кехелус говорил? Ты и правда не принадлежишь нашему миру?

Дарин вздохнул.

– Правда. Я… из другого мира. Он очень далеко.

Кёртис искренне удивился.

– И как это тебя угораздило?

– Долго рассказывать, – буркнул Дарин. У него не был никакого желания вести беседу с таким типом, как Кёртис.

– Ясно, – понимающе отозвался тот, будто угадал его мысли. – Ну, так советую тебе отправиться в этот свой мир как можно быстрее. Может быть, Маурбай тебя там и не достанет.

Дарин снова остановился, как вкопанный.

– А она…

Кёртис обошел его и двинулся первым.

– А ты что думал?! Ты ей все планы поломал, а она, как мне кажется, не из тех, кто легко прощает. Она уже пыталась один раз убить тебя, когда уговаривала взять меч и уже не сомневайся, одной попыткой тут дело не обойдется!

Дарин озадаченно умолк, пытаясь переварить услышанное.

…Возле входа в грот, где совсем недавно владыка Волшебных земель сражался с драконидом, теперь не было ни души. Драконид бесследно исчез, лишь металлический ошейник с цепью да длинный меч валялись в траве.

– А Карсех-то, похоже, времени даром не терял, – проговорил Кёртис, поднимая меч. – Пожалуй, прихвачу, – он посмотрел на зазубренное черное лезвие.

Овражные гномы испуганно зашептались и тут же притихли.

– Не магический артефакт, конечно, но на такую вешицу покупателя будет найти нетрудно! А меч, что я у людоедов взял, тут, пожалуй, оставлю. Ему красная цена – три лемпира…

Он сунул черный клинок в ножны.

– Какой-нибудь купец купит и будет хвалиться, что убил драконида! Ладно, теперь – вперед! И если мы не наткнемся на фей, буду вечно благославлять этот день!

И, после такого напутствия, они выбрались на тропу и что было духу припустили по направлению к тракту, что шел мимо рощи.

До тракта было уже недалеко, когда они остановились возле мостика, переброшенного через ручей, чтоб передохнуть.

– Дальше куда? Направо ли налево, господин? – озабоченно спросил Басиняда.

– Налево, – припомнил Дарин. – Двигай, Басиянда, потом отдохнешь…

Кёртис сорвал травинку и засунул в рот.

– Слушай, – как бы между прочим сказал он, прищурив темные глаза. – Все хотел тебя спросить….

Дарин насторожился: ему не понравилась легкая задумчивость, внезапно появившаяся во взгляде черного контрабандиста.

– А эта цацка, амулет драконов, она же все еще у тебя?

Мгновение Дарин смотрел на него, будто выжидая, что будет дальше, потом повернулся и бросился бежать с такой скоростью, которой сам от себя никак не ожидал.

Глава 9

Оглянулся Дарин только один раз: по пятам за ним несся раб Басиянда, а вот Кёртиса нигде видно не было. На минуту Дарин остановился передохнуть и собраться с мыслями: показалось ему, что когда он бросился бежать от грота, то слышал за спиной чей-то смех. Но раздумывать над причиной, которая заставила Кёртиса так хохотать, было некогда и он припустил дальше. Басиянда не отставал.

Раскидистые платаны, тисы и столетние дубы тесно сплелись кронами, задерживая солнечный свет. Поваленные старые деревья обросли каким-то невиданным мхом, пушистым и сизым. Дорогу перегородил упавший ствол, через который Дарин, не снижая скорости, перепрыгнул, а Басиянда упал на четвереньки и прополз под деревом, и вскоре они уже снова мчались по крутому склону, поросшему кустарником, к тропинке, выводящей из рощи.

– Господин, мы должны быть осторожны, тут и людоеды и…

Дарин на всем ходу врезался в колючий кустарник, который Басиянда мудро обогнул и некоторое время раб только сопел, слушая затейливые ругательства своего хозяина.

– Мы, господин, как стадо кабанов – на всю рощу шумим! – не утерпел Басиянда.

– За себя говори! – посоветовал «господин», на бегу успев оскорбиться нелестным сравнением со стадом кабанов.

Раб зацепился ногой за корень и чуть не растянулся.

– Господин, а от кого мы спасаемся: от людоедов или от господина контрабандиста?

– От всех!

На всем ходу Дарин вылетел из рощи, оглянулся – погони не было – свернул с тропинки на тракт и вдруг неожиданно налетел на кого-то, да так, что еле удержался на ногах.

– Небеса меня услышали! – радостно воскликнул чей-то знакомый голос. Раб Басиянда остановился, как вкопанный и растерянно заморгал:

– Господин Дадалион?

…Дарин изумился не меньше. Не веря своим глазам, он уставился на Дадалиона, облаченного в щегольскую дорожную одежду: коричневую бархатную куртку с янтарными пуговицами, темные просторные штаны и новенькие крепкие башмаки, явно купленные не у соседа-сапожника, а в какой-нибудь модной и дорогой обувной лавке.

– Это ты? – недоверчиво спросил Дарин. Дадалион превыше всего в жизни ценил удобства и покой и вовсе не склонен был пускаться в авантюры, так что Дарин никак не мог взять в толк, какие обстоятельства могли вынудить такого человека покинуть уютный дом с синими ставнями и оказаться рядом Тисовой рощей.

– Я, я! С полудня тебя тут поджидаю, – торопливо сообщил Дадалион. Он окинул парня взглядом с головы до ног. – Слава небесам, живой! Целый и невредимый! Глазам своим не верю! То-то Фендуляр с Тохтой обрадуются! Они тебя ждут… а проклятое зеркало так извело меня нытьем, что я его уж даром отдать готов! Оно, видите ли, беспокоится, места себе не находит! Это зеркало-то! Оно-то дома стояло, а я вот, бродил здесь по дороге взад-вперед да ждал неизвестно чего!

Дадалион беспокойно огляделся по сторонам, точно ожидая, что вслед за Дарином из темного леса вынырнут неведомые чудовища. – В рощу мне заходить страшновато было, да и кто знает, где ты там есть? Но я времени даром не терял, возносил богам молитвы и похоже, они, наконец-то меня услышали!

– А я… – начал парень, но Дадалион сердито перебил:

– Скажи на милость, зачем тебя понесло в рощу?! Неужто, ты и вправду, помогал демону?

Дарин, который и слова вымолвить не успел, только кивнул.

Дадалион всплеснул руками:

– Как ты мог?! Демону?! Твой бестолковый раб мне все рассказал, но я не знал, верить или нет. Где этот бездельник, кстати?

Он отыскал взглядом Басиняду и сурово сдвинул брови.

– Почему ты не отговорил хозяина от этой затеи?! Отвечай! Что значит «не послушал»?! А ты должен был настоять!

Басиянда съежился под грозным взглядом, а Дадалион махнул рукой и повернулся к Дарину.

– Да ты на ногах еле держишься! Пойдем… нужно как можно скорее покинуть это место! Тут небезопасно: все это время у меня зуб на зуб не попадал от страха! Чтобы немного успокоиться, я мысленно писал завещания самому себе. Собственно говоря, у меня было два занятия: я молил богов, чтоб они надоумили тебя вывести из рощи именно этой тропой, и составлял завещания… я, как ты знаешь, люблю их иной раз вслух зачитывать, чтобы и другие послушали, оценили красоту слога, четкость формулировок! Но в этот раз собеседники мне попались на редкость молчаливые!

И Дадалион кивнул в сторону: там, возле невысокого дерева стояли две оседланные лошади.

– Откуда? – удивился Дарин.

– Одолжил на пару дней у соседа. Ты его знаешь: гоблин-сапожник, что живет на углу. Взамен черезвычайно выгодно продал ему парочку хрустальных шаров в рассрочку. У него родственники живут далеко в горах, хочет с ним повидаться, а ехать некогда. Хрустальные шары в таком случае, как нельзя кстати: посмотреть на родню, обменяться новостями… Дадалион помог Дарину вскарабкаться в седло и сунул в руки поводья.

– Правда, в последний раз я обновлял заклинания на хрустальных шарах пару лет назад, так что не знаю, что он там увидит. Ну, да за полцены, да еще в рассрочку глупо требовать качества!

Дадалион уселся в седло и тронул коня.

Басиянда, увидев, что о нем все позабыли, переполошился не на шутку.

– Господин, куда же ты, господин! – завопил он, уцепившись за ногу Дарина так, что тот чуть не свалился. – Ты ведь не бросишь меня здесь, меня, верного раба, так храбро защищавшего тебя от людоедов?!

– Для тебя, бестолковое ты создание, у меня лошади не припасено, – сурово отозвался Дадалион. – «Верный раб»… я тебе велел подмести двор и натаскать бочку воды, а ты сбежал! Прогнать бы тебя взашей, дармоеда… ладно, так уж и быть, отправляйся в Лутаку. Я разрешаю тебе вернуться в мой дом. Но на время, понял?! Не навсегда! Скажешь там Тохте, чтоб он тебя покормил, а с утра натаскаешь воды и в саду грядки прополешь. Ясно? Потом можешь убираться на все четыре стороны. Все, не задерживай нас!

Дадалион шлепнул поводом лошадь.

– Я был вынужден сбежать, чтобы защищать моего господина! – отчаянно вскричал Басиянда, вприпрыжку догоняя его. – Только поэтому, господин Дадалион! И если бы не я, произошло бы страшное! Я расскажу, хотите? Я все расскажу, извольте выслушать!

И, видя, что тот не обращает на него внимания, снова подскочил к Дарину.

– Господин, уже темнеет, скоро наступит ночь! Неужели ты бросишь меня одного?! Я хочу с тобой, господин! В конце концов, это твой долг – заботиться о своем рабе! Все приличные хозяева…

– Дадалион, он не отвяжется, – обреченно сказал Дарин: он так устал за этот длинный день, что сил пререкаться с рабом у него уже не осталось. – Придется взять его с собой.

Тот снова недовольно сдвинул брови.

– Будь моя воля, отвез бы я тебя в Наргалию да продал на рынке рабов! – проворчал Дадалион. – Ладно уж. Полезай на лошадь да садись позади Дарина.

Обрадованный Басиянда поспешно вскарабкался на смирную гнедую кобылу и обеими руками вцепился в хозяйскую рубаху.

– Можем ехать, господин! – бодро объявил он. – Я, твой верный раб, всегда рядом, чтоб защитить тебя, в случае чего!

Копыта лошадей застучали по дороге. Наступил вечер, дневная жара сменилась прохладой. Сумерки становились все гуще и непроглядней. Вскоре тракт сменился проселочной дорогой, потом – тропой, которая пошла вверх.

– Дадалион, куда мы едем? Разве не в Лутаку?

Тот немного помолчал, потом неловко кашлянул.

– Гм… не совсем.

– Не совсем? А куда?

– В Лутаку тебе пока возвращаться опасно. Тесс уже знает, что амулет у тебя и догадался, что отдавать ты его не собираешься.

– Откуда знает?

– Он приходил к нам в лавку, – сухо сообщил Дадалион. – И мы… мы поговорили.

При этих словах Дарин едва не свалился с лошади.

– Вы… что?! Ты говорил с повелителем ламий?

Дадалион легонько хлопнул лошадь поводом.

– Говорю же, он явился в мою лавку, не мог же я его не впустить, – проворчал он. – И вот я подумал…

Хозяин нервно похрустел пальцами. – Поразмыслил: нужно же тебе как-то выпутываться из этой истории! Повелитель ламий доберется до тебя – и конец!

– Не успеет, – пробормотал Дарин. Усталость одолевала его, глаза его против воли начали слипаться и слова Дадалиона доносились до него словно бы издалека.

– Еще как успеет. Словом, я нашел для тебя укромное место, туда-то мы и направляемся. Там никто не отышет тебя и какое-то время ты будешь в безопасности. А потом…

Дарин неимоверным усилием прогнал сон и заставил себя прислушаться.

– Что за место?

– Ну… э… небольшой монастырь в горах, – не будь Дарин таким усталым, он бы непременно расслышал в голосе Дадалиона уклончивые нотки. – Прекрасный монастырь, находится в ведении Гильдии магов Лутаки, так что ламии туда не явятся. Да и, кроме того, согласись, уединенный монастырь – это последнее место на земле, где тебя станут искать.

– А… – отозвался Дарин, который снова начал засыпать и мало что понимал из слов Дадалиона. – Тогда ладно…

– Еще бы не ладно! Я знаком с настоятелем монастыря. Писал ему как-то родословие – он происходит из торгового сословия, но после того, как подался в монахи и обрел невиданную святость, очень захотел обзавестись подобающими предками. Я ему немного помог… он скуповат и никак не желал платить сполна, так что я ему и завещание заодно оформил…

Голос Дадалиона уплывал все дальше и дальше, вскоре до Дарина доносилось лишь невнятное бормотание. Однако, услышав свое имя, он встряхнулся и прислушался.

– Не к месту сейчас это говорить, конечно, но… сам знаешь, семьи у меня никогда не было. Мечтал, конечно, когда-то о сыне, но… гм… м-да. Знаешь, Фендуляр с Тохтой так беспокоятся за тебя! И даже наше несносное зеркало, кто бы мог подумать! Я, пожалуй, не стану его продавать, пусть себе стоит в лавке…

– Правильно, – пробормотал Дарин.

– Мы все к тебе привыкли и я … гм… да. Когда твой раб сказал, что тебя понесла нелегкая в Тисовую рощу, мы заволновались. А тут еще ламии!

Дадалион покачал головой.

– Вот я и подумал: поживешь у монахов денек-другой, а я пока постараюсь все уладить.

– Что уладить? – вяло поинтересовался Дарин. От ответа Дадалиона сон с него как рукой сняло.

– Поговорю с Тесом, что ж еще!

Дадалион вытащил носовой платок и вытер лоб.

– Ты станешь говорить с повелителем дамий?!

– Стану. Стану уговаривать его не убивать тебя. А ты дашь мне слово, что вернешь амулет!

– Дадалион, да ты с ума сошел! Он и слушать не будет! Я разве не рассказывал тебе, как он сжег вига?!

– Ты мне дашь слово…

– Нет уж! Ты не станешь вмешиваться, и не будешь разговаривать с ламией!

– Еще как буду! Это нелегко, да, – признался Дадалион и снова нервно захрустел пальцами. – Все так завертелось… знаешь, сколько завещаний я был вынужден написать для тебя? Девятнадцать! Признаюсь, в моей практике это небывалый случай!

– Спасибо, – пробурчал Дарин. – Но амулет не отдам!

– Если хочешь жить, отдашь. И выбрось из головы все сказки о другом мире и все, что сказал тебе Попуций! Ему-то что: он давным-давно умер, поэтому может болтать, что угодно! Хотя… ламии ему, конечно, не страшны, но вот драконы – они и с того света достать могут! Им не впервой.

Он спрятал платок и подстегнул лошадь.

Дарин понял, что переспорить Дадалиона не удастся и умолк, решив отложить разговор на утро.

Басиянда, сидя за спиной Дарина, возился, пыхтел, вздыхал, явно намереваясь тоже высказаться, да так и не осмелился.

Дадалион говорил еще что-то, но Дарин уже не слышал его. Он снова задремал и мечтал только о том, как бы не свалиться с лошади. Сквозь сон слышался только мерный стук копыт, лошадиное фырканье, да звяканье удил. Когда он, наконец, открыл глаза, небо было уже совсем черным. Басиняда клацал зубами от холода и жалобно сетовал на свою нелегкую судьбу, стараясь, однако, чтоб Дадалион этого не слышал.

– Приехали, – объявил тот. – Слава небесам, добрались благополучно!

Они слезли с измученных лошадей. Дарин с трудом разлепил глаза и прямо перед собой увидел высокую стену, сложенную из грубого камня. Дадалион приблизился к наглухо запертым воротам и стукнул дверным молотком.

– Господин, – робко проговорил Басиянда, с опаской взирая на крепкие дубовые ворота. – Как только нас пустят внутрь, ты должен сразу же озаботиться о ночлеге и ужине для своего раба.

– Отвали, Басиянда… Дадалион, так что это за монастырь?

– Да самый обычный монастырь, – небрежно ответил тот. – Самый обычный!

– Зачем мне тут оставаться? Я же тебе сказал…

– Это ненадолго! Ненадолго! Тебе нужно отдохнуть, а тут все условия: покой, свежий воздух и…

В воротах приоткрылась маленькая калитка.

– Приветствую вас, путники! – радушно проговорил низенький и толстенький монах средних лет. – Желаю процветания! Вы, верно, Дадалион? – он расплылся в улыбке. – Я так и знал! Наш настоятель подробно вас описал, не узнать невозможно! А это кто? Это и есть тот юноша, о котором нам надлежит позаботиться?

– Он самый, – кивнул Дадалион. – Позаботьтесь о нем как можно лучше!

– Ты же заплатишь, добрый человек, так что не сомневайся, – добродушно сказал монах. – Уход будет хорошим, а молитвы братьев помогут ему исцелиться!

Дарин насторожился.

– Исцелиться? От чего?

Монах обменялся с Дадалионом понимающим взглядом.

– Ну, – бодро сказал Дадалион, потрепав Дарина по плечу. – Пойду я поищу отца-казначея. Потолкую с ним.

– Стой! Сначала потолкуй со мной. Ты меня привозишь в какой-то монастырь, а сам собираешься вернуться в Лутаку и с повелителем ламий разговаривать?!

Дадалион небрежно пожал плечами.

– Завтра поговорим! Мы всю ночь провели в седле, нужно отдохнуть и поспать, да и лошадям дать отдохнуть. Переночуем здесь, выспимся, перекусим утречком – тогда и потолкуем. А?

Он с надеждой посмотрел на Дарина.

– Сейчас, – твердо сказал тот.

Дадалион насупился.

– Не думал я, что ты будешь так бессердечен! Я еле на ногах держусь, а тебе и горя мало! Ты-то молод, здоров, что такое усталость и не знаешь! Где уж тебе понять, что мне, старику, надо бы с дороги передохнуть! Погоди, вот доживешь до моих лет…

Он потер поясницу и страдальчески вздохнул.

– Эх, молодость, молодость! Ну что ж, если хочешь, поговорим прямо сейчас. Только давай присядем куда-нибудь, а то здоровье мое уже не то… ну, да раз тебе приспичило, будь по-твоему!

Дарин удивился: говорить про свой возраст Дадалион не очень-то не любил, а уж считать себя стариком ему и вовсе никогда в голову не приходило. Но, возможно, он действительно, устал так, что и на разговор сил не осталось? Тогда настаивать на немедленной беседе, конечно, не очень хорошо.

– Ладно, – сказал Дарин, пожав плечами. – Тогда завтра утром. Идет?

– Идет, идет! Отправляйся отдыхать, а я пока за ночлег заплачу!

Не успел Дарин и глазом моргнуть, как Дадалион, мгновенно забывший о больной пояснице, исчез. Монах проводил его взглядом, потом посмотрел на Дарина.

– Пойдем, брат мой, покажу твою келью. Здесь, в спокойной обстановке, здоровье твое быстро пойдет на поправку.

Дарин остановился. Басиянда, шедший, как и подобало хорошо воспитанному рабу, позади хозяина, натолкнулся на него и громко ойкнул.

– А что с ним случилось, с моим здоровьем?

Монах ничего не ответил, лишь вздохнул и скорбно покачал головой.

…Утро началось необычно и даже как-то странно: кто-то бубнил над ухом у Дарина невыразительным и скучным голосом, будто твердил заклинание.

Дарин приоткрыл один глаз: рядом с кроватью на корточках сидел раб Басиянда.

– Господин, уже наступило утро, господин! – обрадовался раб, увидев, что хозяин, наконец-то, соизволил проснуться.

– Утро? Какое утро? Чего ты бубнишь, Басиянда? – сиплым спросонья голосом спросил Дарин, попробовал было повернуться на другой бок и охнул.

– Господин болен? Как самочувствие? – заботливо осведомился раб.

Дарин прислушался к ощущениям и ответил честно:

– Господин чувствует себя так, будто его вчера палками били. Все тело болит…

Басиянда встревожился.

– Не угодно ли господину позвать лекаря? Я уверен, что тут можно отыскать хорошего лекаря и он вылечит хворь!

– Отвали, Басиянда, – невежливо сказал Дарин и попытался сесть на кровати. С третьей попытки это ему удалось. – Никакая это не хворь. А болит, так это потому, что я вчера первый раз в жизни на лошадь сел и полночи верхом ехал. Вот и ноет все с непривычки.

Он, кряхтя, поднялся на ноги и пару раз присел, разгоняя мышечную боль.

Басиянда с беспокойством следил за ним.

– Ты, господин, вчера свалился на постель и заснул, как убитый, – сообщил он. – Я пытался было разбудить тебя, напомнить, что мы, хоть приехали в монастырь поздно ночью, ты должен был в первую очередь покормить своего раба ужином. Но ты не просыпался, – Басиняда почесал в голове. – И я, твой раб, остался без еды!

Он посмотрел на Дарина с осуждением.

– Пришлось голодать. Потом я подумывал о том, чтоб раздеть тебя, не гоже господину спать в дорожной одежде! Но, поразмыслив, решил этого не делать.

– Вот это правильно, – одобрил Дарин. – Не надо меня раздевать. Вот был бы ты девушкой, я б не против был, – он мечтательно вздохнул. – Но ты не девушка, так что – не надо.

– Но я, господин, снял с тебя сандалии.

Басиянда пошарил под кровать, вытащил пыльные башмаки и придвинул Дарину.

– Гм, – проговорил тот. – А я вот в книжках читал, что рабы своим господам обувь чистили и все такое…

– Я хотел, господин, – с достоинством поклонился Басиняда. – Но мысли об ужине отвлекали меня.

Дарин обулся и снова вздохнул.

– Понятно…

– А недавно, – продолжал раб. – В нашу келью заглянул один из монахов и… кстати, господин! – перебил он сам себя. – Ты почивал, а я, твой верный раб, пробудился ни свет ни заря и уже разузнал, что к чему!

– Да? – без особого интереса сказал Дарин. – И что же ты, мой верный раб, разузнал?

– Все, господин! – надуваясь от гордости, хвастливо сообщил Басиянда. – Вспомнил двадцать пятое правило: «Хороший раб должен быть наблюдателен, проницателен, любознателен»!

– И что?

– Выяснил кое-что про то, куда мы попали, – понизив голос, сообщил Басиянда. – Это монастырь кесаниктинцев, господин!

– Кесаниктинцев? – Дарин подумал немного. – Где-то я слышал уже про них… но не помню – где? Кто-то рассказывал. А чем они занимаются?

– Здесь содержатся душевнобольные люди, – драматическим шепотом сообщил Басиянда, округлив глаза. – Но не просто обычные сумасшедшие, нет! А пострадавшие от магии!

Дарин встрепенулся.

– А! Вспомнил! – воскликнул он. – Фендуляр мне рассказывал. Тут публика особенная: чародеи, у которых крыша поехала, люди, нечаянно попавшие под заклинания и прочие бедолаги, которые начали магию изучать, да умом тронулись. То-то Дадалион вчера говорил, что монастырь этот Гильдии магов Лутаки содержит! Ладно… молодец, что разузнал. А монах-то зачем приходил?

– Он сообщил, что все обитатели собираются в трапезной на завтрак, и что если мы опоздаем, то останемся без пищи до полудня, – раб выразительно посмотрел на Дарина. – И я, господин, взял на себя смелость разбудить тебя. Поспешим же, господин, ибо без еды твой верный раб до полудня может и не дожить!

– Поспешим, – согласился Дарин: ему тоже очень хотелось есть. – Перекусим. Дадалиона, опять же, найти надо…

Он покинул келью и в сопровождении «верного раба» вышел на небольшой, вымощенный булыжником монастырский двор.

Посреди двора Басиняда остановился и деловито принюхался.

– Нам туда, господин, – решительно сказал он и ткнул пальцем в сторону невысокого длинного флигеля, сложенного из грубо обтесанного горного камня.

– Откуда знаешь?

– Мой нос еще никогда не подводил меня, – с гордостью сообщил раб. – Особенно, когда дело касается еды!

И Басиняда оказался прав. Через минуту они оказались в большом сумрачном зале, где тянулись длинные некрашеные столы, сновали монахи с деревянными мисками, разнося еду, а возле дымящихся котлов, наблюдая за порядком, степенно прохаживался пожилой человек – тоже в монашеском облачении, но с серебряной цепью на груди.

– Вот так угодили мы, – пробормотал Дарин, пытаясь отыскать среди обитателей Дадалиона. – Надо бы поскорей отсюда свалить, а то и глазом моргнуть не успеешь, как эти монахи-психиатры диагноз подходящий подберут!

Он уселся в самом конце стола и тут же один из монахов поставил перед ним деревянную миску и деревянную же ложку. Басиянда, тоже получивший свою порцию, мгновенно выхлебал суп, вылизал плошку, умял большой кусок хлеба и огляделся по сторонам. Увиденное ему не понравилось.

– Господин, у меня нехорошие предчувствия! – тревожно объявил он, подробно рассмотрев зал, очаг вдали и огромные котлы с похлебкой, возле которых толпились монахи.

– Опять? И какие на этот раз? – без особого интереса спросил Дарин, вылавливая в жидком супе куски репы и выкладывая их на край миски.

Раб понизил голос.

– Предчувствие, что здесь, в монастыре, не едят мяса! И твоей верный раб, господин, не получит на обед ни куска мяса, ни мясной похлебки!

Дарин тяжело вздохнул.

– Надоел ты мне, Басиняда…

– Не говори так, господин! А! – подскочил раб. – Вот идет монах, может ли господин подробно разузнать у него насчет мяса?

– Тебе надо, ты и спрашивай, – отмахнулся «господин», приступая к похлебке.

Подошедший монах, наголо бритый средних лет невысокий человек, с внимательными черными глазами, своим видом изучал радушие и гостеприимство.

– Приветствую, желаю процветания! Если не ошибаюсь, вы поступили в нашу обитель вчера ночью?

– Не ошибаетесь, – буркнул Дарин, отламывая кусок хлеба и вымазывая опустевшую миску: порции в монастыре были весьма умеренными.

– И если не ошибаюсь, плату ваш почтенный родственник по имени… – тут он заглянул в засаленный свиток. – По имени Дадалион внес лишь за одного человека?

Монах вопросительно уставился на Дарина и перевел глаза на Басиянду. – А я вижу, вас двое. Кто из вас… – он снова заглянул в свиток. – Кто из вас Дарин?

– Это я, – ответил тот, одновременно с Басияндой, который поспешно сказал:

– Это мой господин!

И увидев удивленное лицо монаха, быстро добавил.

– Я – его верный раб!

– Раб?! – монах почесал в затылке. – Насчет раба Дадалион ничего не сказал. И откуда в Лутаке – раб? Странно как-то…

– Это мой слуга! – решительно объявил Дарин. – Обычный слуга. Басиняда его зовут.

– И вовсе я не…

– Но у него такое помешательство, понимаете? Помрачение рассудка, – вдохновенно продолжал объяснять Дарин. – Неизвестное науке заболевание, передается от человека к человеку! Вот Басиняда заразился недавно и с тех пор утверждает, что он – раб!

– Ах, помешательство! – понимающе протянул монах, сворачивая свиток. – Понятно. Так бы сразу и сказали! Ну что ж, тогда все в порядке. Возможно, наше прогрессивное лечение поможет тебе, брат!

Он ободряюще похлопал Басиянду по плечу.

Тот забеспокоился.

– Лечение? К чему мне лечение?

– Это монастырь для душевнобольных, брат Басиняда! Здесь всех лечат. Холодные ванны, обливание ледяной водой, необременительный труд…

«Брат Басиянда» окончательно запаниковал.

– Труд?! Это еще зачем? Да я здоров!

– Умеренное питание и воздержание от мяса…

– Вот! Вот! – в отчаянии вскричал раб. – И это вы называете лечением?! Воздержание от мяса?! Но почему?