Текст книги "Альянс Ангелов"

Автор книги: Инжуна Каражанова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 38 страниц)

– А я Джара, – отозвалась Бестия. – Рада знакомству, Миерна, несмотря на всю ерунду, что ты мне тут говоришь. Не нагнетай обстановку, мне и так паршиво. Отдай мне мою одежду и мой кинжал, и отпусти прочь. Я хочу забыться в битве, если ты не отпустишь меня, я забудусь в битве прямо здесь – с тобой. Если надо, со всеми твоими братьями и сёстрами, посвящёнными молодым или старым, неважно, дубам, берёзам, тополям, ясеням и так далее, – раздражённым тоном говорила девушка, выплёскивая отчаяние и горечь в негативные эмоции. Она всегда так делала. Грубила всем подряд, а затем забывалась в упоении схватки.

– Ты не одолеешь нас.

– Пусть. Мне не важно это, в сущности. Сейчас мне ничего не важно.

– Ты не можешь драться со своими братьями и сёстрами.

– Вы мне не семья. У меня нет семьи. Давно уже нет. Единственного брата ты у меня забрала, прошу тебя вернуть его мне обратно. Я про свой кинжал.

– У тебя была другая семья. Отец, мать и сестра. Но они погибли. А ещё у тебя был твой друг, воин с мечом. Ты его потеряла.

Глаза Бестии сверкнули.

– Молчи! Я не хочу вспоминать об этом!

– А что ты мне сделаешь? – наклонила голову друидка, глядя на девушку.

– Угадай с трёх раз, – хмыкнула Джара, крутанулась на месте, занесла руку в повороте и хотела ударить Миерну по лицу, но она с неизменным выражением лица проделала быстрый жест кистью, и Джара, словно кто-то её сильно толкнул, полетела назад, ударилась о стену и рухнула на пол.

Девушка выругалась и медленно поднялась, отирая с губы кровь. Миерна глядела на неё со странной улыбкой.

– Зачем столько агрессии? – спросила она. – Ты всё равно ничего не сделаешь мне.

– Это мы ещё посмотрим, – вскинула подбородок Джара и встала в боевую стойку.

– Не нужно, Оарин. У тебя не получится. Тебе слишком больно, тебе очень, очень плохо, – странным голосом говорила Миерна, и в ушах Джары начало звенеть.

Коленки Джары подкосились, она упала. Сердце участило ритм, что-то сжалось в области солнечного сплетения. Сильно заболела голова. А в мозгу стучали лишь мысли об Иворе и о семье девушки, о гибели которой она всегда старалась не вспоминать, чтобы не причинять себе мучительной боли. Но всё вернулось: вся горечь, вся тоска. Джаре стало невыносимо плохо и больно, как физически, так и духовно. Это был кошмар наяву. Её била дрожь, как в лихорадке, она покрывалась холодным потом.

– Мы поможем тебе, Оарин. Ты исцелишься и очистишься от горя, от отчаяния, от тоски, от боли потери. Ты избавишься от гнева и ненависти, от жажды схваток, от любви к оружию, что живут в твоей душе. Ты станешь чистой, Оарин. Ты будешь нашей сестрой. Мы поможем тебе. Мы поможем тебе. Мы поможем тебе. Мы твоя семья. Мы любим тебя.

– Да… да… я Оарин… я твоя сестра… помогите мне… я не хочу больше страдать… не хочу больше ненавидеть… я жажду исцеления… – в бреду шептала Джара, судорожно загребая пальцами сухие листья и влажную землю. – Помоги мне… исцели меня… я ваша…

– Да, – кивнула Миерна. – Да, Оарин.

Спокойствие. Тишина. Упоение. Единение с природой. Одно целое со всем миром. Чистота. Гармония. Утешение. Нет больше боли. Нет больше ненависти. Нет больше гнева. Только любовь общей матери. Одно целое с каждым деревом, с каждым цветочком, с каждым листиком. С солнцем, с облаком, с рекой, с небом. Гармония. Гармония…

Она сидела на мягкой траве, окружённая деревьями, наслаждаясь ярко светившим солнцем, нежно гревшим её. В лёгком воздушном белом платье, она с упоением вдыхала аромат листьев и цветов. Слабый прохладный ветерок ласкал её кожу. Она сидела перед своим деревом, деревом, которому она была посвящена. Молодой дуб. Он шелестел в такт витавшему между его ветвями ветру, и шептал лишь ему самому и ей понятные речи. С закрытыми глазами, она в упоении улыбалась и отвечала ему. Она была едина с ним, едина со всем вокруг. Она была Оарин.

– Она уже наша, – уверенно сказал Кельдан.

– Не будь так уверен, – отозвалась Миерна. – Она непредсказуема.

– Под твоим влиянием даже короля Аронварда сделаешь друидом.

– Не упоминай это название в нашем лесу. Пока.

– Что значит "пока"?

– Скоро мы выйдем из леса.

– О чём ты, Миерна?

– Нам поможет Оарин.

– Она же друидка, сестра! Я не могу понять ход твоих мыслей.

– И не нужно, брат. Скоро всё само станет ясным, ровно свет солнечных лучей.

– Ты не хочешь оставлять её в лесу, Миерна?

– Нет.

– Но зачем ты посвятила её?

– Я исцелила её душу от боли. Но память ничем не убьёшь, Кельдан. Она вспомнит.

– И она уйдёт от нас?

– Слишком много вопросов, мой брат. Будь терпеливым. Иногда ты кажешься мне ребёнком.

– В сравнении с тобою, сестра, с твоей мудростью, я и есть ребёнок.

Миерна мягко улыбнулась.

– Возможно. Но впредь лучше избегай такой убеждённости в чём бы то ни было. В нашем мире, особенно в наше время, всё так изменчиво и непостоянно, брат. Так что… Никогда не делай поспешных выводов. Не суди так скоро и так убеждённо. Не только насчёт меня. И насчёт Оарин тоже. Ты же понимаешь. Она никогда не станет до конца Оарин. Джара Бестия всегда будет жить в ней, и в конце концов она победит. Но и Оарин не сможет быть изгнана из сущности этой девушки.

– Ты говоришь загадками, сестра.

– Вовсе нет, Кельдан. Просто ты не видишь того, что вижу я.

– И ты не говоришь мне того, что видишь.

– Нет. Но ты узришь всё сам.

На ступенях здания гиритской Гильдии наёмников сидело трое парней. Один из них чистил свой меч и прислушивался к разговору двух других, оживлённо болтавших, изредка вставляя словечко.

– Ну что там ещё слышно, Дорн? – спросил он.

– А слышали ли вы, что говорил купец, приплывший на вчерашнем корабле с Материка, из Таэрии? – вопросил парень с растрёпанными светлыми кудрями, поигрывая стрелой с форменным оперением, которое всегда используют наёмники для своих луков.

– И что же? – поинтересовались его товарищи.

– Насчёт Орденов. Вы же слышали про Ордена Таэрии, правда?

– Думаешь, я учил страны? – хмыкнул его приятель, удобнее рассаживаясь на ступеньке и вытягивая ноги.

– Я знаю кое-что, – сказал тот, что чистил свой меч. – Они существовали в Таэрии с незапамятных времён. Орден Солнца и Орден Луны, верно? Давно между Орденами была война, но это чуть ли не погубило всю страну.

– Откуда ты такой умный? – снова хмыкнул Нельв.

Герт пожал плечами.

– Мастер Ивор рассказывал. Он же родом оттуда… – Герт повернулся к Дорну. – А что там теперь?

– Назревает конфликт, да ещё какой, – с видом знатока поведал кудрявый Дорн. – Говорят, будет война. Отряд Луны напал на отряд Солнца в лесу на границе страны. Что-то такое.

– Война? – удивились парни. – Ничего себе. Интересно, Аронвард вмешается?

– Не знаю. Слушай, Герт, сколько можно чистить меч?

– Пока он не станет чистым, – ответил, улыбаясь, Герт. – Лучше удели часик своему мечу, чем потом вечность валяйся мёртвым.

– Тебе это Грифон сказал, да? Ты, кажется, его боготворишь.

– Он настоящий мастер меча, – сказал им Герт с благоговением в голосе.

– Это точно. Кстати, где он? Он на задании? – спросил Дорн.

Герт покачал головой.

– В Гильдии он не регистрировал новое задание.

– Но его давно не видно, как и Бестии. Им влетит нагоняй за своевольное отсутствие.

– Откуда ты знаешь, может, Кайт предупреждён.

– Не знаю. Говорят, за ними приходил какой-то колдун, хотел упрятать в темницу.

– Грифона и Бестию в темницу? – расхохотался Герт. – Ну прям!

– Да, они уж любым покажут. Хорошая из них пара, они отлично друг друга дополняют, – заметил Нельв, третий из приятелей. – Интересно, а между ними…

– Тсс! Гляди, это ведь Грифон! – воскликнул Дорн. – Только вот Бестии с ним нет…

– Здравствуйте, мастер Ивор, – почтительно сказал Герт, когда тот приблизился. Остальные также поприветствовали подошедшего наёмника.

– Привет, ребята. Почему не на тренировках?

– А у нас сейчас перерыв, – ответил Нельв. – А где мастер Джара?

Ивор помрачнел и отвёл взгляд.

Парни выпучили глаза.

– О боги, мастер Ивор, она… её больше нет?… Кто же сумел превзойти её?…

– Нет, она жива, Герт. Просто… – Он угрюмо замолчал. – Мастер Кайт у себя? – спросил он наконец.

– Да, – тихо ответил Герт.

– Удачного дня вам, ребята.

– И вам того же, мастер Ивор.

Ивор ушёл внутрь здания Гильдии, оставляя троих парней в полном замешательстве.

В здании Братства Трёх Звёзд созывался большой совет. Все члены Братства были приглашены. В центре огромного зала собраний вокруг небольшой площадки ораторов сидело двенадцать Верховных чародеев Братства. Вокруг них восседало огромное множество других магов Трёх Звёзд. В зале было шумно, все обсуждали тему настоящего собрания. Внезапно все затихли, потому что на площадку вышла Элина, председательница Братства, а следовательно, и главная чародейка всего Аронварда.

– Братья и сёстры! Мы собрались здесь сегодня, дабы обсудить важнейшую тему. Вы знаете, что страна всегда была и вечно будет под контролем чародеев, то есть нас. Мы – сильнейший союз во всём государстве, и оказывать влияние на правительство, состоящее из людей, лишённых дара, а тем более, на короля – будем откровенны – никогда для нас не составляло особого труда. Поэтому здесь мы обсуждаем не только магические, но и политические вопросы. Сегодня мы поговорим и о том, и о другом. Господин Эйдан, я прошу вас. Покажите всем то, что вы показали недавно мне.

– Где Бестия, Ивор? – в который раз спросил Кайт, глава Гильдии наёмников.

Ивор отвёл взгляд.

– Я говорил тебе, Кайт. Я не знаю. Мы больше не в паре, я не отвечаю за неё.

– Нет, отвечаешь! На задание вы уходили вместе!

– Это не было заданием, сколько раз говорить, Кайт! Это было лишь стечение обстоятельств.

– Но вы в одной Гильдии! А принадлежность к Гильдии – это то же самое, что кровные узы! Неужели ты оставил её одну на произвол судьбы?!

– Она справится, – возразил Ивор, но с некоторой неуверенностью в голосе.

– Это не похоже на тебя, Грифон! Ведь ты всегда был храбрым и честным, а вот теперь оставил девчонку одну неизвестно где! Если она погибнет, то её смерть будет на твоей совести!

– Не думаю, что она когда-то беспокоилась обо мне, – хмыкнул Ивор.

– Что ты как ребёнок! "Она мне конфетку не дала, я ей тоже не дам!" Если она не беспокоилась, это не значит, что ты можешь кидать её в лапы к врагам! – размахивал руками Кайт. – К тому же, вы оба состоите под моим подчинением! Джара нужна мне, нужна Гильдии! А ты подчиняйся! Найди её! И приведи сюда! Неужели ты не мужчина и бросил девушку одну? Я до сих пор не могу тебя понять!

– И не поймёшь.

– Так объясни!

– Я оставлю тебя, Кайт.

Ивор поднялся со стула и вышел из комнаты.

Он шёл по коридорам здания, не соображая, куда идёт.

Как он боялся, что это чувство, которое он запрятал глубоко, которое он пытался искоренить, вновь выйдет наружу. Он так не хотел снова беспокоиться за эту взбалмошную дурочку Джару, не хотел опять играть роль её опекуна, её вечного спасителя, её преданной псины. Так не хотел! Но теперь думал, думал и думал – и не мог избавиться от мысли, что, как трус, бросил её одну посреди леса, оставив друидам. Они же убьют её, казнят! А он спокойно пошёл в город. Трус, предатель, ничем не лучше этого Эйдана!

Как же ты там одна, моя малышка Джей?…

Друиды нашли её и забрали к себе. Ивору стало плохо, едва он подумал, что они решили принести Джару в жертву своим богам. Как он мог так поступить? О чём он думал тогда, идиот? Разве так поступают воины, разве так поступают мужчины, да вообще – разве поступают так настоящие люди? Это не по-человечески, это подло и гнусно! Оттого, что она наговорила ему ерунды, не значило, что он вправе бросать её одну! Почему он решил, что она не вправе ошибиться, влюбиться не в того человека, поверить предателю – разве это смертельно? Все ошибаются, а она – тем более, она ведь совсем ещё малышка, пусть и строит из себя взрослую воительницу.

А он бросил её. Хотя не должен был. Он осудил её. Хотя не имел никакого права.

Он внезапно остановился, резко развернулся, кинулся по коридору к лестнице, преодолел её чуть ли не одним прыжком, выскочил во двор, взлетел на коня.

– Куда вы, мастер Ивор? – удивлённо спросил Герт.

Ивор повернулся в сторону парня, его глаза блеснули, и по лицу скользнула улыбка.

– За Бестией! – ответил ему он и, пришпорив коня, поскакал в Лес друидов, моля небеса, чтобы его надежды сбылись, и Джей была ещё жива…

– Я же говорил вам, что он не оставит её, – с торжествующим видом объявил своим друзьям Герт. – Я всегда это знал. Они не могут не быть вместе!

Миерна сидела на траве напротив своей ученицы.

– Оарин, у тебя прекрасный потенциал. Ты всё схватываешь налету. Ты отлично выучила руны друидов, и теперь я научу тебя магии друидов.

Девушка склонила голову, внимая своей учительнице.

– Запомни. Существуют разные виды магии. Самой низкой ступенью магии считается магия вещей. В этом случае ты используешь определённую зачарованную вещь, чтобы достичь результата, нужного тебе. Также есть магия жестов и магия слов. Они часто переплетаются и используются волшебником одновременно. Итак, ты должна поднять ладонь вверх, направляя её в сторону своей цели. Направь её сюда, на землю. Сосредоточься на действии и назови руну. Ну, вспоминай что-нибудь.

– Estard! – произнесла её ученица, и из земли пробился росточек.

– Молодец. Существует три группы заклинаний: Созидания, Разрушения и Подчинения. Estard – это Знак Созидания. Ты можешь выращивать растения из земли, а затем подчинять их своей воле. Сначала тебе нужно вырастить его: такой маленький, он не принесёт тебе пользы.

– Ashtarie, – молвила Оарин. – Расти!

Зелёный стебелёчек начал вытягиваться, лепесточки разрастаться.

– Держи заклинание, пока хочешь продолжать действие, – пояснила Миерна. – Довольно. Теперь прикажи ему двигаться.

– Fethran.

Оарин повернула ладонь в сторону ствола молодого деревца, росшего рядом. Длинный гибкий стебель растения пополз, извиваясь, словно змея, к деревцу и обвил его ствол.

Оарин опустила ладонь.

– Я горжусь тобой, – улыбнулась Миерна. – Со временем ты научишься управлять энергией природы лишь силой разума. Но сначала научись магии жестов и слов, прежде чем приступить к чарам мыслей. Я хочу ещё кое-что показать тебе. Заклятьем Подчинения ты можешь управлять растениями, животными и стихией. Вряд ли у тебя получится управлять стихией сейчас, но с твоим ростом и развитием ты научишься. Гляди.

Миерна назвала последовательно две руны:

– Aflam! Fethran!

Вспыхнувшее небольшое пламя поднялось в воздух.

– Ishtir. Edris. Ushtar, – говорила она, и пламя взмывало к небу, кружило спиралью, разрасталось и становилось крохотным. – Ты также можешь управлять пламенем, чтобы защитить себя. Используй Fethran, чтобы направить пламя. Кроме огня, ты можешь управлять водой, воздухом и землёй. О Разрушении…

Оарин назвала руну, не дожидаясь объяснений.

– Urdon, – молвила она тихо, вытягивая руки по направлению к деревцу. Оно затряслось, раздался треск, через весь ствол поползла трещина. – Teird. – Листья начали стремительно желтеть и осыпаться, дерево переломилось и рухнуло.

Миерна с ужасом глядела то на Оарин, то на работу её рук.

– Оарин, ты не должна… никогда…

– Сестра! – вскрикнул Кельдан, подбегая. – Что тут происходит?

– Я говорила тебе, что она не до конца наша, – бегло бросила ему Миерна на языке друидов.

– Ты как всегда была права. Что сейчас с ней?…

– Она впала в транс… Зигрид зовёт нас! – внезапно сказала она. – Я ощущаю его мысли. Что-то случилось… Я чувствую что-то…

– Чужой в лесу, – сказал Кельдан. – Я его тоже чувствую.

– Он здесь уже был, – ответила она.

– Это воин? Тот, что был с ней?

– Да.

– Он пришёл за ней?

– Да.

– Что мы будем делать, Миерна?

Раздался крик. Через несколько мгновений из-за деревьев на маленькую поляну, где находились Миерна, Кельдан и Оарин, вбежал Зигрид. Он пробежал немного, тяжёло дыша и пытаясь что-то сказать, но рухнул на землю, истекая кровью.

– Зигрид! Что случилось, брат?! – вскричал Кельдан, бросаясь к друиду.

– Чужак… в лесу… за ней… – прерывающимся голосом прошептал Зигрид.

Миерна стояла молча, не шевелясь.

– Миерна, уведи Оарин! – крикнул ей друид.

– Нет, брат. Неужели не помнишь, о чём я тебе говорила? Она не наша. – Миерна оставалась невозмутимой.

– О чём ты, сестра?! – вскрикнул непонимающим тоном Кельдан, не подозревая об опасности, нависшей над ним – Ивор, выбежавший из-за деревьев, взмахнул окровавленным мечом.

Миерна подняла руку, и воин замер, не в силах пошевелиться.

– Стой. Мы не хотим держать её. Оарин, – обратилась она к девушке. Та подняла голову, глядя на друидку странными глазами.

– Джара! – воскликнул Ивор и подбежал к Бестии. – Джара, Джара!

Она с мгновение глядела на Грифона, будто видела в первый раз, а потом очнулась, вскрикнула и кинулась в его объятия.

– Ив! Ив, это ты! – крепко прижимаясь к нему, сказала Джара. – Прости, прости меня, пожалуйста, Ив, – забормотала она, – я была такой дурой, глупой дурой…

– Ох, Джей…

– Идите прочь, – бросила им друидка. – Помни, чему ты научилась здесь, Оарин.

– Её зовут Джара, – слегка раздражённо поправил её Ивор.

– Нет, Ив. Это моё имя. Моё второе имя, – возразила Джара, отстраняясь от него и улыбаясь друидке. – Спасибо, Миерна.

– Помни о Лесе, Оарин. И не забудь о Книге. Идите. Прощай, сестра.

Джара и Ивор бросились прочь, но тут им преградили дорогу внезапно появившиеся на поляне друиды. Они окружили парочку, готовясь отомстить за своего брата.

– Дайте им уйти, – остановила их Миерна.

– Но он ранил Зигрида! – воскликнул один из друидов в гневе.

– Пустите их, – спокойно сказала друидка. – Я приказываю вам: пустите.

Пользуясь замешательством друидов, Джара и Ивор разорвали круг друидов, и продолжили своё бегство.

– Что ты делаешь, сестра? – подбежал к ней Кельдан. – Зигрид…

– Я исцелю его, ты же знаешь.

– Но они… никто не должен покидать лес! Остальной мир узнает наши тайны! Она вынесла знания друидов за пределы наших владений! Миерна, что ты наделала! Ты же сама учила всех нас оберегать лес!..

– Будь спокоен, брат.

– Что ты творишь? Мы потеряли шанс найти настоящего избранного, потому что медальон теперь неизвестно где! Проклятая девчонка, которую мы посвятили в мистерию сил природы, убежала прочь из леса, а Книга… Книга теперь…

– Книга развязывает войну, Кельдан, – прервала его Миерна. – А эти двое обязаны участвовать в ней. Так им предначертано. Война нам на руку, брат.

– Но как мы можем быть связаны с войной? Ты всегда говорила, что мы вне остального мира!

– Так было раньше, но всё меняется. И мы должны меняться. Мы должны идти вперёд. Я же говорила тебе, ничто в мире не постоянно. Всё идёт вперёд. Успокойся, прошу тебя, и верь мне, как всегда верил раньше.

– Я всё ещё верю тебе, сестра. И всегда буду, но… Я просто не понимаю – как нам поможет война?

Миерна устремила взор вдаль.

– На обломках разрушенных войной стран мы создадим своё государство, и возродим величие Повелителей Стихий!..

Корабль готовился к отправлению.

На борту находились наёмники, готовившиеся на Материке вступить в отряд наёмных сил аронвардской армии. Аронвард собирался напасть на Таэрию, в которой бушевала гражданская война между двумя Орденами.

Джара и Ивор, договорившиеся больше никогда не вспоминать о случившемся (кроме одного оговорённого случая) и простившие друг друга, тоже были на корабле. Ни Джара, ни Ивор не горели желанием ни служить королю, ни, тем более, участвовать в завоевании Таэрии. Но по-другому им никак невозможно было добраться до отряда волшебников, выступавших с армией, которым предводительствовал один чародей, знакомый Бестии и Грифону. Они хотели немного поговорить с ним.

И это как раз и был тот самый оговорённый случай.

III Дэшам

– Ну, милый, что ты такой угрюмый, улыбнись! – звонким голосом пропела Сунор, улыбаясь по своему обыкновению.

Хаарт не поднял головы, продолжая мрачно глядеть на землю перед собой. Его великолепный вороной конь с ослепительно белыми гривой, хвостом и шерстью над копытами ровно вышагивал около жеребца Сунор. В другой раз Хаарт не устал бы рассыпаться в дифирамбах перед такой роскошной лошадью, какой никогда не было у него в Ордене. Но ему было совсем не до этого.

Он думал о Змейке. Об Орденах. О войне. И об этой капризной взбалмошной девчонке, которая ехала рядом с ним. Сколько горя она ему причинила!.. Наверное, лучше бы было, если бы она никогда не находила его там, в лесу. "Змейке было бы даже легче, если бы она знала, что потеряла меня, потому что я умер. А если она узнает, что я предал свой Орден и, главное, её саму и нашу любовь, ей будет в тысячу раз больнее", – думал он, и на сердце у него было тяжело.

Сунор сдвинула тонкие чёрные брови.

– Хаарт, – сказала она новым, непривычным для юноши тоном. – Мне не нравится твоё настроение. Надеюсь, ты помнишь о нашей договорённости. Разве есть разница, что ты есть, что тебя нет со мной, если ты в таком духе? Думаешь, ты мне нужен такой, мрачный, угрюмый, нахмуренный? Ты не разговариваешь, не улыбаешься, не смотришь на меня! Я же знаю, каким ты можешь быть! Давай, представь, что это твоя любимая. Как ты улыбаешься для неё? Как ты смотришь на неё? Если хочешь, я попрошу своих волшебников снова превратить меня в твою Гадюку! – Она запрокинула голову и звонко рассмеялась.

Хаарт поднял голову и посмотрел на неё чуть ли не с отвращением. Она вновь нахмурилась.

– Мне не нравится этот твой взгляд. – В её голосе зазвучали ледяные нотки. – И вообще, ты должен полюбить меня, именно меня, а не опять образ этой твоей… – Она тряхнула блестящими чёрными волосами и улыбнулась. – Ты ведь сможешь это, верно? – Она посмотрела на него из-под опущенных ресниц, наклонив голову. – Ты же полюбишь меня?… – Её наигранно-наивный тон как нельзя лучше подействовал на Хаарта. Он немедленно вспомнил, что может статься с его Змейкой, и выдавил улыбку, стараясь не глядеть на Сунор глазами, полными муки и ненависти.

– Да, Сунор, – тихо ответил он, продолжая вымученно улыбаться.

– Ну, вот так-то лучше, любовь моя! – И она потянулась к нему.

Хаарт помедлил, но поцеловал её. Он хотел уже отстраниться, но Сунор, держась одной рукой за седло, другой обняла его за шею и долго не отпускала, требуя ответа на поцелуй. Затем она медленно отстранилась, выпрямилась в седле, дотронулась пальцами до губ и улыбнулась.

– Если ты выполняешь свою часть договора, я выполняю свою!

И, пользуясь тем, что Хаарт на неё не смотрит, она, повернувшись к старому чародею, подмигнула ему.

Десса опустил взгляд.

К вечеру стала видна башня. Это был аванпост Ордена Солнца на границе Таэрии. Вначале Хаарт возликовал в душе, но затем неумолимая реальность начала доходить до его разума.

Неспроста они ведь двигаются к посту врага, не по ошибке же! Неужели Сунор и её отряд собираются напасть на башню?

Хаарт знал: отряд у Сунор отличный. По всем воинам видно, что это тренированные, вымуштрованные бойцы, прекрасно знающие, что такое настоящая жаркая битва. Отряд состоял из трёх частей: лучники, мечники и чародеи. Как ни горько было это осознавать, приходилось признать: преимущество воинов Сунор очевидно. Неужели они разрушат башню?…

Юноша злился на свою беспомощность. Что же ему делать? Ничего? Преспокойно себе сидеть в седле и смотреть на бойню, потому что он не в силах будет помочь своим? Да, он может безрассудно кинуться в бой, защищая свой Орден, но что будет потом? Что сделает рассерженная Сунор? Как же его маленькая Змейка? Что будет с ней? Что сделают воины Луны с резервными отрядами, прячущимися в лесу?

От этих вопросов раскалывалась голова. Хаарту хотелось закричать во всё горло от отчаяния. Он стал куклой, безвольной куклой в хрупких руках эгоистичной и самовлюблённой девушки. Но ему ничего не остаётся делать, кроме как подчиняться ей, если ему ещё дорога жизнь его возлюбленной…

– О чём ты думаешь, Хаарт? Ты всё время такой мрачный, – произнесла Сунор с долей усмешки в голосе.

Хаарт взглянул на неё. Конечно же, она знает, о чём он думает. Просто издевается.

– Знаешь, тебе лучше вести себя как-то поживей. Большое удовольствие от тебя молчаливого и безразличного ко всему вокруг! Вдруг ты мне надоешь? Понимаешь, мне ведь тогда больше незачем будет просить отца сдерживать свои отряды.

– Что ты хочешь от меня, Сунор?! – не выдержал Хаарт. – Дай мне хотя бы оправиться! Я не могу так внезапно забыть Змейку! Но ты же знаешь, что я никогда не решусь рискнуть её жизнью! Я всё равно останусь с тобой. Просто дай мне хотя бы немного времени… – Он отвернулся.

Сунор надула губы. Его слова о Змейке не пришлись ей по душе, но потом она решила, что, как ни крути, его глупая любовь к этой дуре всё равно ей на руку, так что пусть пострадает, а от неё, Сунор, он никуда не денется. Она снова заулыбалась.

– Конечно, милый, я всё понимаю, – своим певучим голосом сказала Сунор и придержала своего скакуна, пока конь Дессы не поравнялся с ней.

– Что-то ты тоже какой-то мрачный, Десса, – молвила она.

– Вы знаете почему, госпожа, – ответил волшебник.

– Нет, не знаю! Ну-ка объясни мне!

Десса немного помолчал, потом тихо заговорил:

– Сейчас вы играете жизнью и волей этого юноши, обманывая его. Наверное, его девушки уже нет в живых, как и всех, кто был в её отряде, а вы продолжаете давить на него вашим договором. Возможно, ради неё и их любви он пойдёт на то, чтобы быть с вами, но это будет причинять ему невыносимую душевную боль. А потом, возможно, когда кончится война или ещё раньше – неважно, главное, что когда-то это всё-таки произойдёт – он надоест вам, и вы, можно сказать, выкинете его, как старую игрушку, за ненадобностью. У вас появится новая пассия, а что будет с ним? Вы сломаете его жизнь…

– Молчи, старый дурак, – взвизгнула Сунор. – Никто не смеет меня обвинять и мне перечить! Ты должен подчиняться мне, идиот! Делай, как я говорю, а свои мысли и предположения засунь куда подальше, и не вспоминай о них никогда, особенно при мне! Как ты смеешь мне вообще такое говорить! Кто ты такой, чтобы мне указывать? Живи себе и помалкивай! Старый пень!

Она отвернулась и послала коня вперёд, не удостоив больше чародея ни взглядом, ни словом. Десса мрачно опустил взгляд и задумался.

На рассвете под пологом невидимости, созданном чародеями, они достигли башни и заняли позиции для атаки. В башне никто и не подозревал о смертельной опасности у её стен.

– Сунор, прошу тебя, не делай этого, – взмолился Хаарт.

Девушка игриво посмотрела на него.

– А ты поцелуешь меня? Обнимешь?

– Да, – подавив все чувства, ответил он. Сунор потянулась к нему, и он поцеловал её.

Великое Солнце, она меняет человеческие жизни на поцелуи!

– И ты будешь любить меня… сейчас?…

Рыцарь кивнул, стараясь спрятать муку, исказившую его лицо.

– Хорошо, – Сунор встала и вышла из шатра, поставленного поодаль от крепости.

Хаарт спрятал лицо в ладонях. Он не слышал, что Сунор сказала своей чародейке.

– Илена, сделай так, чтобы внутри шатра ничего не было слышно извне, – приказала она. – И ещё так, чтобы нас не задело никакое оружие и никакое заклятье. А потом можешь отправляться к остальным. Скажи, чтобы начинали атаку. Ах, да… Не забудьте создать иллюзию нетронутой башни, когда бой закончится.

Чародейка кивнула и начала читать заклинание. Вскоре она сотворила вокруг шатра Сунор магический купол и, когда девушка зашла внутрь, замкнула оболочку купола и ушла прочь.

– Я отменила атаку, любимый, – улыбнулась она Хаарту.

Она села около него, протянула к нему руку, провела кончиками пальцем по щеке. Затем пододвинулась ближе и, обдавая его своим горячим дыханием, обвивая руками его шею, прижимаясь к нему и жарко целуя, прошептала:

– Люби меня, Хаарт…

И тело Хаарта предало его душу.

Башня была уже достаточно далеко позади, и чародеи, наконец, сняли иллюзию.

Сунор ехала около Хаарта, напевая какую-то красивую мелодию. Юноша был погружён в раздумья.

Десса тоже думал. Думал о Сунор. Он всегда любил её, любил как внучку или, может, как дочь, прощал ей её капризы, её взбалмошность, её детскую гордость своим происхождением и положением. Всё это теперь превратилось в неисправимый эгоизм, неискоренимую самовлюблённость и обожание подчинять, указывать и управлять. Что с ней стало? В кого она превратилась? Как она может так поступать? Десса не узнавал ту маленькую милую девочку, никогда не сидевшую на месте, капризную, но весёлую, заботливую, всегда улыбчивую, вечно распевавшую песенки и танцевавшую при ходьбе.

Да, Сунор выросла очень красивой, её улыбка, голос, движения и грация стали ещё совершенней и прелестней, но что теперь у неё внутри? Где её сердце? Где её совесть? Где её душа? Что с ними? Зачерствели ли или сгнили, чёрным смрадом окутав её рассудок?

Как же до боли жалко было ему этого молодого паренька и его возлюбленную. Конечно, они из вражьего Ордена Солнца, но… но простые человеческие чувства почти всегда были сильнее в сердце старого волшебника, чем политические идеалы и убеждения. И они победили и на этот раз.

Ночью был привал.

Хаарту внезапно стало слишком душно, и он вышел из шатра. Едва он ступил на землю, как какой-то невидимый вихрь окутал его, и он, вдруг исчезнув, через миг появился где-то на краю лагеря.

Там, к его удивлению, его ждал старый волшебник Сунор, Десса.

– Беги отсюда, Хаарт, – прошептал он.

Юноша вытаращил глаза, не понимая, что происходит.

– Что?… Но… я не могу… ведь… почему вы?…

– Не задавай вопросов. Ты должен бежать, потому что больше ничего тебя здесь держать не может. Она обманула тебя, – почему-то избегая встречаться взглядом с Хаартом, проговорил Десса. Он не знал, как теперь сказать ему о его любимой. Ведь и он, Десса, тоже причастен к этому страшному обману.

– Как?… Но наш договор с Сунор… Поймите, я не могу…

– Повторяю: тебя ничто здесь больше не держит; Хаарт, прошу, уходи отсюда скорее…

– Как это… меня ничто здесь не держит?… А Змейка?…

– Она обманула тебя Хаарт. Обманула, понимаешь? И Змейка… – Десса замолк, глядя на юношу.

– Солнце, – пробормотал Хаарт, чувствуя, как что-то обрывается внутри. – Змейка… Змейка… – Не выдержав, юноша рухнул на землю.

Десса на несколько секунд закрыл глаза. Затем он опустился на корточки перед Хаартом и попытался его поднять.

– Послушай меня. Ты больше не должен здесь оставаться. Беги отсюда, пока не поздно. Скорее, парень, не медли, иначе Сунор проснётся!

Хаарт кое-как поднялся и каким-то отстранённым взглядом уставился на чародея. Волшебнику показалось, что его глаза потускнели, и в них померк былой блеск. Десса понял, что такой он далеко не уйдёт.

– Вот что, – решил он, спешно рисуя в воздухе какие-то линии. – Я отправлю тебя в…

– Никуда ты его не отправляешь, – раздался за спиной женский голос.