Текст книги "Альянс Ангелов"

Автор книги: Инжуна Каражанова

Эпилог

Был объявлен великий праздник, и пировала, похоже, вся Таэрия: от солдат в пограничных башнях и простых крестьян в деревушках до магов и аристократов в крупных городах и, конечно, в столице.

Ещё бы: была уничтожена сфера Книги, эта страшная угроза, висевшая над народом Таэрии. Закончилась подписанием нового мирного договора развернувшаяся было война с Ханеласом, возмущённым зверским сражением между магами враждующих Орденов Таэрии под стенами Ветельса. Прибыло наконец с законными репарациями посольство Аронварда. Утихли восстания, вспыхивавшие в последнее время с пугающей частотой по всей стране. Ордена заключили бессрочный договор о мире, а в народе всерьёз поговаривали о скорой свадьбе Дамрафа и Аяллы – после того, когда глава Ордена Луны снимет траур по своей безвременно погибшей дочери – но погибшей подобно герою.

Но до праздника, в лучах розового рассвета, Джара, Сельма, Тэллар, Аерис, Змейка, Хаарт, Дамраф и Аялла похоронили Ивора и Сунор и поставили мраморное надгробие над пустой могилой для Эйдана. То было грустное утро, а в полдень снова лил дождь, плача по безвозвратно ушедшим.

Ночью дворец Дамрафа в Арлане сотрясала музыка, и зал для пиршеств был заполнен людьми. Дамраф и Аялла сидели во главе стола, с печальными улыбками наблюдая за всеобщим весельем. Они оба знали, что на этом закончилось ещё не всё. Предстояло возрождать страну, заново возводить стены, башни и дома нового Тадора – и дать стране новых правителей. Но ни Таэрии, ни остальному миру больше не грозила опасность со стороны обезумевших богов – Ангелы исполнили то, для чего был собран Альянс. Пусть и не все из них вернулись…

Аялла крепко сжала руку Дамрафа. Мужчина повернул к ней постаревшее лицо, охваченное грустью и болью.

– Я не могу избавиться от чувства вины, Аялла, – проговорил он. – Я не дал ей того, что должен был дать как отец. У неё не было матери, а я…

– Не вини себя, Дамраф, – мягко перебила его Аялла. – В этом нет твоей вины.

Он помолчал, а потом чуть улыбнулся.

– Я горжусь ей.

– Я знаю. Мы все гордимся твоей дочерью, Дамраф.

Тэллар поискал глазами среди пирующих, но Джары нигде не было. Сокол встал из-за стола и вышел на улицу.

Джара сидела на ступеньках роскошного дворцового крыльца, прислонившись стеной к холодному камню, и смотрела в небо, где на чёрном бархате расцветали огненные цветы, плясали разноцветные ленты и проливался искристый серебряный и золотой дождь. В свете огней фейерверка блестели на щёках Джары дорожки слёз.

Тэллар опустился на ступеньки около девушки, и какое-то время они сидели так, молча наблюдая за праздником в ночном небе.

– Неужели это было предопределено? – наконец проговорила Джара, всё также не отрывая взгляда от фейерверка и не поворачиваясь к Тэллару. – То, что Ив должен был умереть?

– Я не знаю, Джара, – тихо ответил Сокол. – Не знаю, кто имел такое право решать, что Ивор должен был умереть, чтобы спасти мир.

– Это было предназначение Ангела Смерти и Ангела Жизни, – раздался за их спинами голос Сельмы.

Тэллар и Джара обернулись. Чародейка и Аерис спустились на крыльцо и сели рядом с ними.

– Дар нерейев Хаарту и Ивору, – негромко продолжала волшебница, – заключался в том, что им дана была сила привести весы мира в равновесие.

– Весы мира в равновесие приводят две смерти, так что ли?… – со злостью спросила Джара. Слёзы снова побежали по щекам, не спрашивая разрешения. – В этом было их предназначение? Погибнуть ради чёртового равновесия?

– Джара, от этого равновесия зависит судьба мира.

– Сунор же умерла вместо Хаарта! – продолжала Джара, не обращая внимания на слова Сельмы. – Почему я не погибла вместо Ива?!

– Ты же знаешь, что он бы тебе не позволил, – так же тихо, как Чародейка, произнесла Аерис. – Джара, Ивор умер, как герой. Он пожертвовал собой ради целого мира – но в первую очередь ради тебя.

Джара отвернулась, глотая слёзы.

– Я и без его смерти могла считать его героем.

– Значит, они изначально знали, что должны умереть?… – спросил Тэллар. – Что сказал тебе Хаарт? Нам он не очень-то понятно всё разъяснил…

– Почему он мне не сказал? – перебила его Джара. – Почему, чёрт возьми? Он же знал! И Хаарт знал! И Сунор, Сунор ведь тоже знала!..

– Они сами не осознавали всего до конца. Нерейи передали им ощущение, чувство, но не чёткое знание. – Сельма помолчала, потом добавила: – Хаарт повлёк одну смерть, а Ивор спас одну жизнь. С помощью великого дара нерейев эти поступки привели равновесие мира в упорядоченное, спокойное состояние.

– Интересно, где же находятся эти весы, – пробурчал Тэллар.

– Весы мира не существуют где-то в определённом месте, и у них нет материального тела, – ответила Сельма. – Это пространное определение. Это просто некая сила, отражающая состояние мира.

– И что, Ивор умер во имя какого-то "пространного определения"?

– Нет, Джара. Ивор умер за тебя.

– Вот вы где, – раздался голос Змейки, нарушая повисшее тяжёлое молчание.

Друзья повернулись к рыцарю и целительнице, вышедшим на крыльцо. Всё это время Хаарт и Змейка находились рядом, держась за руки и не отпуская друг друга ни на миг, будто боялись, что стоит им разжать ладони – и их вновь оторвут друг от друга.

– Мы отплываем утром, – произнесла Аерис.

Ангелы помолчали. В ночном воздухе разносились свист и шипение колец и лент фейерверка и приглушённые крики пирующих.

– Мы проводим вас, – наконец сказала Змейка. – И… я буду по вам скучать.

– И мы, – улыбнувшись, сказала Сельма.

– Приезжайте ещё в Таэрию, – добавила девушка, оглядывая лица спутников, ещё недавно бывших незнакомцами, а теперь ставших до боли родными. – Обязательно приезжайте!

– Приедем, – пообещала Джара. – Здесь ведь могила Ива.

Они снова какое-то время молчали, наблюдая за фейерверком, и потом Хаарт сказал:

– Возвращайтесь где-то через месяц – на нашу свадьбу. Мы будем вас ждать.

Гиритское солнце расщедрилось на свои обычно скупые лучи и ласково грело землю острова и его обитателей.

Джара, Тэллар, Сельма и Аерис сошли с корабля и жадно вдохнули воздух Гирита, родины Гильдии и всех наёмников.

– Что мы собираемся делать? – спросил Сокол.

– Может, выписаться из Гильдии… – задумчиво произнесла Аерис.

Все как один повернулись к полуэльфке.

– Эльфийка, ты серьёзно? – поразился Тэллар.

Та пожала плечами.

– Возможно. Может, съездить на Тарневир…

Сокол лукаво улыбнулся и поддел её плечом.

– Что, зеленоглазый эльф тебя зацепил, а?

– Все эльфы зеленоглазые, Сокол, – невозмутимо ответила Аерис и шагнула вперёд, оставляя друзей за спиной – так что никто из них не увидел, как её тонкие губы растянулись в улыбке.

А через полчаса им всем уже ломал рёбра в зверских объятиях Варвар, и остальные наёмники во главе с Кайтом окружили их и завалили расспросами и требованием подтвердить просто дикие слухи – как оказалось, вести об их подвигах докатились даже до Гирита – к примеру о том, что они размели армию таэрийских магов за несколько минут. Четверо друзей только отшучивались да отсмеивались. Только когда речь зашла об Иворе, улыбки сошли с их лиц, и Джара коротко рассказала о том, что Грифон погиб, как герой. Наёмники помолчали, уважая память погибшего собрата. Затем мастер Кайт шутливо-строго воскликнул:

– Следовало бы взыскать с вас за своевольное отсутствие! Но так уж и быть – победителей, как говорится, не судят. Готовы к новым заданиям или хотите передохнуть?

– Кайт, что за зверства! – в негодовании взревел Ламар. – Какие-такие новые задания, ты чего! Да сначала они обязаны самое малость неделю без просыху пить со своими друзьями – то есть, с нами!

Остальные наёмники дружно загалдели, поддерживая Варвара. Кайту оставалось только развести руками и рассмеяться.

– Пить я всегда готов, – заявил Тэллар, вызвав очередной одобрительный рёв, – но дайте хоть отдохнуть с дороги!

– Ваши комнаты ждут вас, – улыбнулся глава Гильдии. – Джара, а ты куда? Забыла, где лестница наверх?

Джара обернулась.

– Нет, я сначала съезжу в лес.

– В лес? Что ты в лесу забыла, Бестия?

Девушка хотела что-то ответить, но тут заметила мрачное выражение на лице Ламара.

– Варвар, что-то не так?

– Джара… – Наёмник потупил взгляд и помялся, не зная, как ей сказать. – Бестия, Лес друидов… После всех слухов о том, чего случилось в Таэрии…

– Варвар, говори.

– Когда друиды ушли… в общем, едва народ прознал, что обитатели тёмного леса исчезли, покинули его, то решено было подчистую вырубить лес, чтобы, того, ну, очистить его от злых сил… духов… Я узнал, пошёл к голове, да меня, наёмника, слушали, что ли… Бестия, ты что?…

Но Джара будто оглохла и не слышала его слов. Колени её подкосились, и она не упала только потому, что её подхватил Тэллар.

Сокол вывел Джару на улицу и усадил на ступеньки. Послушники с благоговейным трепетом поприветствовали их и рассыпались по сторонам, в восхищении наблюдая за своими кумирами.

– Я даже не почувствовала, – пробормотала Джара. – Понимаешь, Сокол, – я даже не почувствовала гибели Леса! Проклятье бы их всех побрал, чем они думали…

– Джара, – мягко произнёс Тэллар, – во-первых, не вини себя, что не ощутила этого. Тебе было совсем не до внутренних предчувствий, согласись? А во-вторых, ты же не собираешься мстить островитянам за вырубку Леса? Вспомни, как мы сами раньше к нему относились.

– Да, но… моё дерево, Тэллар! – Джара устремила взгляд вдаль, туда, где должен был быть Лес друидов – а теперь только огромная поляна, усыпанная обрубками деревьев. – Молодой Дуб! Я обещала ему, что мы ещё увидимся…

– Обязательно увидитесь, – раздался за спинами голос Аерис. Полуэльфка сошла по ступенькам и встала перед Джарой и Тэлларом. – Эльфы умеют возрождать погибшие деревья. Я поеду на Тарневир и обязательно узнаю, как это делается. Из пня вырастет новый росток, новый Молодой Дуб – правда, совсем молодой.

Джара всхлипнула, встала со ступенек и подалась навстречу Аерис. Девушки обнялись.

– Спасибо, Эльфийка, – прошептала Джара, зарываясь в густые светлые волосы полуэльфки.

Странный звук Бестия, Сокол и Эльфийка услышали одновременно. Они переглянулись и прислушались, стараясь определить, что это такое. Звук был им до боли знакомым, но одновременно создавалось впечатление, что его просто не может существовать в природе. Звук усиливался, будто его источник приближался к ним, и лишь за мгновение до того, как распахнулись двери Гильдии, трое друзей наконец осознали, что они слышали. Смех, точнее, хохот.

Чародейка, продолжая заливисто хохотать, спустилась по ступеням крыльца и зашлась смехом ещё пуще, увидев ошарашенные лица Джары, Аерис и Тэллара.

– Что случилось, Сельма?! – в вящем ужасе воскликнули все трое.

– У вас лица, будто мир рухнул! – сквозь хохот заявила Чародейка.

– Это и случилось, – мрачно заявил Тэллар, но за маской деланной угрюмости проскользнула улыбка.

– Просто! Меня! Никто! Никогда! Так! Не! Смешил!

– Ну так расскажи, мы тоже посмеёмся! – потребовала Джара, утирая слёзы со щёк.

– Мне предложили – вы только представьте – место – ха-ха-ха!

– СЕЛЬМА!

Чародейка хлопнула ладонями по обеим щекам и потянула кожу вниз, будто хотела стянуть с себя смеющуюся гримасу. Получилось не очень, но она всё-таки продолжила:

– Друфельбер, в смысле, наш мудрый король, застигнул свою любовницу Элину в постели с другим… Ох, в смысле, уличил её в намерениях изменить государству и короне и тоже послал на исправительные работы к остальным провинившимся магам! В результате, наш достославный король остался практически без дельных чародеев и в абсолютном неведении, что делать и кому предложить место председателя изрядно опустевшего Братства Звёзд…

– И его предложили тебе?! – в унисон воскликнула ошарашенная троица.

Сельма снова засмеялась.

– Вот-вот! Только что личные чародеи короля связались со мной мысленно и буквально умоляли приехать в Эмлин и занять пост главы Братства! Видите ли, наслышаны о моих подвигах!

– И что ты ответила? – громким шёпотом спросила Джара.

– А вот это самое смешное! – заявила Чародейка. – Я ответила отказом, и тогда со мной – внимание! – связался король Аронварда собственной персоной! – Её друзья выпучили глаза от удивления, а заодно и все остальные наёмники, слушавшие их разговор. – Ну я очень образно расписала королю причины своего отказа, а заодно и всё, что думаю о его политике правления королевством, которое обязательно заведёт Аронвард в самые низы, до каких только может опуститься когда-то процветавшая страна…

Над двором Гильдии повисло напряжённое молчание. Лица слушателей исказил ужас, одна Сельма продолжала весело улыбаться.

– Так что теперь я объявлена вне закона и указом короля изгнана из страны! – Бестия, Сокол и Эльфийка поперхнулись. – Теперь я, по идее, должна удариться в бега.

Джара, Тэллар и Аерис какое-то время оторопело глядели на самое невообразимое зрелище – хохочущую старушку Чародейку – а потом облегчённо выдохнули и присоединились к ней. Через минуту вслед за ними рассмеялись все наёмники, находившиеся во дворе Гильдии.

– Что же мы теперь будем делать? – сквозь смех спросил Тэллар.

– А вы меня не бросите? – сощурилась Сельма.

– Тоже мне, размечталась! – хмыкнула Джара.

– Ну, тогда, для начала мы можем сплавать в Таэрию и погулять на свадьбе у Хаарта со Змейкой… – начала волшебница.

– А потом наведаемся на Тарневир! – подхватил Тэллар, косясь на Аерис.

– Не очень-то мы сойдём за эльфов, – с сомнением заметила Джара.

– Ну нет, почему, – возразил Сокол. – Выкрасим тебе волосы в жёлтый, а уши у тебя и так торчат достаточно…

Джара наградила его хорошим тумаком, а Аерис и Сельма переглянулись и рассмеялись.

– Чего это вы смеётесь? – упёрла руки в бёдра Бестия.

– Потому что ты, как ребёнок, Джара! – со смехом сказала Чародейка.

– Вот-вот! – поддакнул Тэллар, взвизгнул от притворного испуга и спрятался за спинами Аерис и Сельмы.

– Ах так! – Джара прищурила глаза и угрожающе шагнула в сторону их троих. – Сейчас я вам всем наподдам!

Она рванулась к ним, занесла руки над головой, будто замахиваясь для удара, но вместо того сгребла их в охапку и обняла. Друзья сплелись в крепких объятиях и стояли так, соединившись в одно целое, какое-то время – молча, слова не были им нужны.

Раздобревшее гиритское солнце щедро припекало, ярким весёлым глазом сияя посреди ясно-голубого неба; между деревьев, окружавших здание Гильдии, гулял лёгкий свежий ветерок, весело шелестя листьями и невысокой травой.

Джару переполняло непередаваемое чувство счастья, от которого на глазах выступили бисеринки слёз. Здесь, сейчас, рядом с ней стояли, сплетаясь с ней в объятиях, её лучшие друзья, которые были для неё дороже всех на свете, а с неба, в слепящих лучах солнца ей улыбался Ивор.

 
Я помню лужи по пути,
Нам было весело идти.
Прошёлся дождь; везде темно.
Но вместе мы, нам всё равно.
Мы рассекали мрак ночей,
И свет серебряных лучей
Нам освещал неблизкий путь.
Шептал мне ветер: «Не забудь…»
Нет, в памяти моей всегда
Тот запах нашего дождя,
Тропинка та и те цветы,
Которые дарил мне ты.
И та дорога из камней,
И бешеный галоп коней,
Дыханье смерти у щеки,
Опора дружеской руки.
Опасный путь, неравный бой —
Всё нипочём, раз ты со мной.
В любом бою, кинжал к мечу,
Стояли мы плечом к плечу.
Мы всё делили на двоих,
И больше, кроме нас самих,
Никто не нужен в мире был.
Когда я падала без сил,
Ты на руках со мной шагал,
От стрел собою заслонял.
Когда была на грани я,
И все оставили меня,
Ты рядом был и удержал,
И слёзы с щёк моих стирал.
Я помню все твои слова,
Ты в моём сердце на века.
Пусть нам не встретиться опять,
Я буду часто вспоминать
Твой взгляд, улыбку, голос твой.
Незримый, знаю, ты со мной.
Я помню всё, мне не забыть
И снова так не полюбить.