Текст книги "Крах всего святого (СИ)"

Автор книги: Илья Попов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 35 страниц)

     Казначей рассеянно кивнул, потирая указательный палец, точно пытаясь оттереть его от чернильного пятна, и поднялся со стула. Бруно тоже пошел прочь, до того смерив арраканца тяжелым взглядом и вскоре из отдаленного коридора донеслась его громкая брань. Реджис выскользнул за дверь, накинув на голову капюшон, и лишь Сириль остался сидеть на стуле, нервно барабаня пальцами по столешнице.

     – Мой король?.. – заискивающе улыбнулся он. – А что делать…

     – Господин Русси, я считаю, что вам стоит немного отдохнуть, – Матиас улыбнулся. – Вы выполняли свой долг честно и добросовестно – и я благодарю вас за это, но пока что я в ваших услугах более не нуждаюсь. Съездите на охоту, или… в общем, если вы мне понадобитесь – я дам вам знать.

     Быстро-быстро закивав, Русси вскочил на ноги и потрусил прочь, даже не попрощавшись; едва звук его шагов стих, как Аль-Хайи повернулся к Матиасу и усмехнулся:

     – Думаю, этот случай войдет в историю. Арраканец – первый советник короля Фридании. Кто бы мог подумать!

     – Мы все войдем в историю, друг мой, – произнес Матиас, поднимаясь на ноги. – Это я вам обещаю.

Глава 27

      Настоящий воин не тот, кто не боится битвы – но тот, кто не бежит от страха перед нею.

      Пирр Брилльский

     Северин не спускал с Этьена глаз, кривя толстые губы в плотоядной улыбке, а его люди встали цепью позади него, дабы отрезать малейший путь к отступлению. Хоть от их отряда и осталось всего несколько человек, но Этьен прекрасно понимал, что Северин может убить всех его друзей в одиночку, чтобы потом... голова его закружилась, а во рту пересохло, когда он представил, что Броди может с ним сделать. И думается, конский волос в разрезанную пятку может оказаться далеко не самым изощренным издевательством.

     – Ты же не думал, что и впрямь сможешь от меня сбежать? – произнеся это, Северин обвел взглядом друзей мальчика. – Благодарю за то, что подняли такой шум – найти вас было не труднее, чем бордель в столице. Ладно, признаю – в прошлый раз я вас недооценил, вы оказались куда шустрее, чем я думал. Отдаю должное и предлагаю сделку – у меня нет ни времени, ни желания марать о вас руки. Отдайте мальчишку сами, и я позабуду о том, что вы перешли мне дорогу.

     Джейми со Стефаном обменялись косыми взглядами, и Этьен даже заметить не успел, как в их руках уже заплясали мечи; Мелэйна же отошла в сторону, неслышно шевеля губами в молитве. И хоть девушка еще полностью не оправилась от событий предыдущей ночи, но губы ее сжались в тонкую нить, а глаза сверкали молниями.

     – А знаешь, чего я точно никогда не забуду? Как тебя, хряка кривоногого, чуть не сожрали вместе с потрохами, – произнес Стефан. – Такое зрелище и за сотню корон из головы не выкинешь – буду внукам рассказывать, чтобы со смеха животы надорвали.

     На лбу Северина запрыгала жилка, глаза сузились в щели, а челюсть заходила так сильно, что, казалось, вот-вот выпрыгнет наружу – думается, последнее, что он ожидал услышать, так это ехидную издевку; и если слова Стефана его явно разозлили, то в Этьена напротив будто вдохнули уверенности. Северин простой человек, и задеть его можно не только остротой, но и сталью – тем более, теперь, когда он больше не один. Этьен выхватил из-за пояса кинжал и сжал рукоять, чуть отступив назад и твердо решив, что сегодня он скорее умрет, чем дастся живьем в руки предателя.

     – Языком чесать ты, конечно, мастак, но вот драпал от нас как побитая девка, – Кол сплюнул на землю мокрую кашицу и вытер рот, поудобней перехватив топор.

     – Спешил к твоей мамаше, – нарочито любезно ответил Стефан. – Слух дошел, что она теперь не три медяка берет, а один.

     – Ты, недоносок кучерявый... – начал, было, Кол, но Северин остановил его, подняв ладонь.

     – Предлагаю в последний раз, – произнес он, вынул из ножен широкий меч и скинул их на землю. – Мальчик – мой. Я заберу его по-хорошему или переступив через ваши трупы. Решайте.

     – Я тоже говорю в первый и последний раз, – нарушил молчание Джейми, до этого наблюдавший за Северином едва ли не со скукой. – Развернись и уходи. Иначе я тебя убью. Решай.

     Люди Северина переглянулись – похоже, весь разговор с самого начала пошел совсем не так, как они замышляли, и даже Кол уже не выглядел столь уверенно, но вот Северин, не замешкавшись ни на мгновение, просто молча бросился вперед. Навстречу ему вылетел Джейми, за ним поспешил Стефан и через мгновение воздух уже гремел от лязга стали.

     Этьен опять остался в стороне, не зная, что ему делать. Поначалу он было полез в гущу схватки, но Джейми лишь рыкнул через плечо: «К жрице!» и мальчик не смел ослушаться. Один из людей Северина выскочил из свалки и бросился прямо к Этьену, но тот в спешке успел взмахнуть перед собой кинжалом – скорее с испуга, чем нарочно – и мужчина отшатнулся в сторону с царапиной на запястье. Через мгновение ему в голову прилетел камень – хоть у Мелэйны все еще было мало сил, но меткий бросок в висок заставил мужчину завертеться на месте, а второй и вовсе уронил на землю; Этьен же мигом подхватил идею и через мгновение его карманы тяготили круглые гладкие камешки.

     Он уже пару раз замахнулся, но так и не смог выбрать подходящего момента, боясь попасть в кого-нибудь из друзей. Хоть они и вывели из строя одного воина, но схватка все еще была неравная: пускай даже Джейми и довольно сносно сдерживал натиск Северина и его сподручного, умудряясь иногда наносить ответные удары, тогда как Стефан принял на себя Кола.

     Через какое-то время Стефан оступился – противник выбил из его рук меч и уже занес топор, раззявив зеленый рот в победной ухмылке, но Этьен, не мешкая, запустил камень точно ему в лоб. Мужчина пошатнулся и чуть не выронил оружие, а Стефан же, не растерявшись, наклонился и понесся на врага словно баран – и вот через мгновение они уже валялись в грязи, размахивая кулаками, кусаясь и деря друг другу волосы.

     Джейми вдруг замер, поднырнул под меч Северина, выждал мгновение, точно специально подставив спину, и не глядя ударил влево – через миг человек Броди упал на землю, захлебываясь кровью. Северин же, взглянув на поверженного союзника, перевел на Джейми тяжелый, но заинтересованный взгляд, видимо, только сейчас признавая в нем достойного соперника.

     – Визрийский финт? – пробормотал Северин, отбрасывая со лба взмокшую прядь. – А ты неплох. Даже немного жаль, что придется тебя убить.

     – Мне – нет, – ответил Джейми и перехватил рукоять поудобней.

     Но не успели они вновь сойтись в смертельном танце, как Этьен выбрал голышек поувесистей, взмолился богам и замахнулся что есть силы. Он не сдержал радостного крика, когда бросок прилетел точно в затылок Северина; но не смог удержать и горестного стона, когда клинок Джейми всего лишь царапнул по доспеху, что спас хозяина от неминуемой смерти. Броди широким взмахом отогнал Джейми прочь и оглянулся через плечо – и вот чего Этьен никак не ожидал увидеть так это то, как ненависть на широком лице сменилась удивлением, а после и вовсе страхом; и в тот же миг позади него послышался какой-то нарастающий гул.

     Этьен оглянулся и поначалу он было подумал, что из бурлящей, словно кипяток воды, прорастает огромное дерево – и лишь спустя миг понял, что вместо коры у этого дерева хитиновый панцирь, с коего ливнем стекали вода, ил и слизь; вместо ветвей – щелкающие клешни и членистые лапы, а наверху восседает плоская широкая башка с мелкими глазками, парой кривых рогов и огромными жвалами.

     Думается, вся их четверка с первого же взгляда узнала эту тварь – но если статуэтка, которую нашел Этьен, была едва ли с его ладонь, то чудище все поднималось и поднималось, пока, наконец, не выпрямилось полностью, возвысившись к небу едва ли не на полсотни локтей. Несколько мгновений все они – даже Северин и Стефан с Колом, что от ужаса позабыли о драке – молча глазели на чудовище, разинув рты; но вот оно подняло морду вверх, издало утробный рев и ринулось прямо на них, поднимая огромные волны.

     Стефан и Кол, что были ближе всего к озеру, мигом разлетелись в разные стороны, точно коты, которых окатили из ведра, а вот приходившего в сознание воина ждала ужасная участь. Он едва успел подняться на ноги, как взмыл в воздух, подхваченный гигантской клешней. Некоторое время тварь будто бы рассматривала до хрипа орущего человека, безуспешно молотившего по ее конечности кулаками – но вот раздался громкий хруст, тело несчастного скрутило, словно тряпку, и через миг его останки плюхнулись в воду, подняв клуб брызг.

     Чудовище же решило разобраться с прочими чужаками. Стефан что-то крикнул Джейми, но его слова с трудом можно было разобрать из-за клекота твари; Мелэйна спряталась за деревьями, сжимая медальон и проговаривая про себя молитвы, а Кол, судя по виду, едва-едва сдерживался от того, чтобы пуститься наутек. И только сейчас Этьен понял, что упустил из вида одного человека.

     Северин.

     Железная хватка вцепилась ему в загривок – он не глядя ударил локтем назад и чуть не взвыл от боли, попав прямо по панцирю. Броди поднял мальчика в воздух и швырнул на землю – Этьен еле успел перекатиться в сторону, когда кованый сапог с чавканьем впился в землю, где мгновением назад была его голова.

     Джейми со Стефаном было бросились ему на помощь, но дорогу им перегородила болотная тварь, и Этьен понял, что теперь придется выкручиваться самому. Вскочив на ноги, он отпрыгнул в сторону и взглянул на Северина, который смотрел на него с широкой улыбкой.

     – Ты меня живым не получишь, – произнес Этьен, надеясь, что дрожащий голос не выдаст его страха.

     – Живой ты мне больше не нужен, – ответил Броди.

     Этьен было рванул в сторону, но Северин успел ловко перехватить мальчика за запястье. Без каких-либо усилий подняв его одной рукой в воздух, Броди приблизил мальчика к себе, так близко, что в глаза Этьена уперся холодный, полный ненависти взгляд, и прошипел:

     – Клянусь, когда я убивал Черного Принца, то не испытывал ничего – ни единой капли злости. Я сделал это только из-за золота. Но ты и представить не можешь, какое удовольствие я получу, перерезав твою цыплячью шейку.

     Этьен словно во сне наблюдал, как Северин медленно поднимает руку с клинком, будто сквозь толщу воды слышал, как где-то вдалеке кричат его друзья – и только сейчас понял, что все еще сжимает в руке кинжал. Тонкое лезвие воткнулось точно меж пластинами – Этьен не без наслаждения почувствовал, как сталь пронзает живую плоть и в следующий миг он уже лежал на земле, пока Северин, отшатнувшись в сторону и бранясь, дергал за рукоять, силясь вытащить клинок.

     Увы, удар лишь ранил негодяя, но не убил. Вытащив кинжал, Броди бросил его на землю и с почти что звериным рычанием бросился на мальчика. Развернувшись, тот побежал прямо к озеру и, достигнув воды, прыгнул на ближайшую кочку. Топкая земля чавкнула под его весом, но выдержала; и, пока Северин не успел его настигнуть, Этьен перепрыгнул на следующий пригорок.

     Наверное, со стороны это выглядело забавной игрой, если, конечно, не знать, что проигравший рискует попрощаться с жизнью. Этьен не успевал перевести дух, прыгая, точно заяц, но и Северин оказался куда шустрее, чем казался; и вот, Этьен уже обреченно оглядывался вокруг, невольно загнав сам себя в западню. Следующая кочка находилось от него едва ли не в двадцати шагах, берег того дальше, а путь назад отрезал Броди, чья улыбка с каждым новым прыжком становилась все шире и шире.

     Достав из кармана последний камень, Этьен уже было запустил его в Северина – прекрасно понимая, что этот отчаянный жест вряд ли ему поможет – но тут взглянул на чудовище, которое на какое-то время потеряла интерес к попрятавшимся людям, поглощая останки павшего воина, и в голову ему пришла дерзкая, самоубийственная, но все же, какая-никакая идея.

     Взмолившись, мальчик кинул валун в сторону твари и, не веря своим глазам, с замершим сердцем наблюдал, как тот описал широкую дугу и стукнул ее точно по одному из жвал. Чудище резко повернула башку в его сторону – Этьен до сего момента и не думал, что внимание подобного зверя может привести его в такой восторг – и через мгновение устремилось прямо к наглецу.

     Северин уже тянул к мальчику руку, как тоже заметил несущуюся на них тварь. Он тут же забыл про Этьена, и попытался было прыгнуть назад, но вот увяз по голенище сапога; попробовал вытянуть ногу и оказался в рыхлой земле уже по колено. Он спешно выбросил в воду меч, стараясь выбраться из земляной ловушки, как на них легла огромная тень. Не став дожидаться, пока его расплющат в лепешку или разорвут на куски, Этьен набрал воздуха, задержал дыхание и прыгнул прямо в озеро. И вовремя – не успел он погрузиться в теплую грязную воду, как тварь опустила вниз клешню, подняв огромную волну.

     Этьен по памяти что есть силы погреб к берегу, не видя ничего в мутной жиже, и вынырнул лишь тогда, когда боль в груди стала невыносимой, а перед глазами запрыгали разноцветные кляксы, оказавшись почти у самой суши. Не успел он сделать и пары жадных вдохов, как к нему добрался Джейми и, схватив мальчика за руку, волоком вытащил того из озера. Этьен позабыл даже сказать тому «Спасибо», глядя на то, как Северин дрыгается в лапах чудовища, тщетно пытаясь высвободиться. Тварь усилила хватку; раздался громкий скрежет, сталь начала гнуться, а затем последовал такой пронзительный вопль, полный боли и отчаяния, что даже у Этьена – который не без мстительной радости наблюдал за гибелью кровного врага – волосы стали дыбом.

     Тут мимо них пронесся Стефан, на ходу доставая что-то из-за пазухи. Джейми попытался было остановить друга, но тот лишь отмахнулся и, когда вода стала ему по пояс, он уже сжимал в руке крупный гладкий желтый камень, в котором – Этьен мог поклясться – клубилась какая-то дымка, коею прорезали яркие голубые линии.

     – Эй! Слышишь! Ты... какой бы хреновиной ты не было! – что есть мочи крикнул Стефан и, когда чудище, наконец, повернуло к нему клюв, добавил. – Угощайся!

     Он размахнулся так сильно, что едва не упал в воду и, отправив камешек в полет, тут же бросился назад. Тварь, не выпуская воющего Северина, который болтался в ее конечности, словно тряпичная кукла, поймала валун свободной клешней и, недолго думая, смолола в труху. То, что произошло дальше, Этьен не забудет никогда в жизни – он как зачарованный смотрел на то, как от ссыпающихся в воду осколков в разные стороны летят молнии, бившие то по озерной глади, то по чудовищу, сотрясая воздух барабанным громом. Тварь задергалась, словно змея на раскаленной сковороде, заверещала; шкура ее начала лопаться и дымиться, все прочие запахи перебил смрад паленого мяса, и когда, наконец, последняя молния сделала свое дело, чудовище на миг замерло, а потом начало медленно падать.

     Озеро едва не вышло из берегов, когда тварь, наконец, рухнула, став почти мостом меж тем берегом и этим, а вокруг наступила настолько звенящая тишина, что Этьен услыхал, как откуда-то издалека заквакала лягушка. Сняв с макушки длинную водоросль, он в восхищении взглянул на Стефана, который едва ли не лопался от важности; с лица его не сходила довольная ухмылка, хоть один глаз и был подбит, из рассеченной брови стекала струйка крови, а одежда превратилась в лохмотья.

     – Что это вообще было? Колдовство? – с трепетом спросил Этьен.

     – Скажем так, подарок от одного хорошего знакомого, – Стефан небрежно дернул плечом, будто бы проделывал подобное сотню раз. – Мы, знаешь ли, не только мордобою обучены, можем и пару фокусов из кармана достать. Вы как, в порядке?

     – Со мной все хорошо, – к ним подошла Мелэйна с донельзя виноватым видом и, будто бы извиняясь, развела руками. – Я пыталась вам помочь, но... видимо, я не до конца восстановила силы, вот и...

     – Брось, – махнул рукой Стефан. – Мы живы, а чудовище нет. И, как я понимаю, эти недоноски тоже.

     Этьен внимательно оглядел озеро и, когда он не увидал тела Северина, по спине у него пробежал холодок – а вдруг тот сумел спастись? Но мальчик тут же отмел эту мысль – Северин, конечно, был крепким мужем, с этим не поспоришь, но после подобной схватки не выжил бы никто. Однако Стефан кое в чем ошибался – Кол все еще ворочался на земле неподалеку от них; одну руку он прижимал к разрезанному вдоль животу, не давая кишкам выпасть наружу окончательно, а второй бесцельно водил по земле, словно ища свой мешочек с травами, валяющийся неподалеку от него.

     – Твоя работа? – спросил Стефан у Джейми.

     – Угу, – промычал тот. – Правда, не успел ее закончить.

     – Надеюсь, я смогу ему помочь, – тряхнула косой Мелэйна и сжала кулаки, сделав шаг в сторону Кола. – Только бы получилось...

     Но ее отстранил Джейми, направившись прямо в сторону раненого мужчины. Поначалу Этьен подумал, что его друг хочет помочь Колу, который пустыми глазами пялился в небо, почти не мигая; но вздрогнул, когда увидел, как Джейми вытащил у Кола из-за пояса нож и одним резким движением перерезал ему горло от уха до уха – спокойно, не задумавшись ни на миг, точно курице или свинье. Когда парень вернулся к друзьям, разглядывая новый трофей, Мелэйна едва ли не задыхалась от возмущения.

     – Ты в своем уме?! Зачем ты это сделал?! Я же могла попробовать...

     – Рана слишком серьезная, – пожал плечами Джейми, пряча нож. – Даже если бы у тебя получилось, ты могла пострадать сама. К тому же, я дал им выбор.

     Мелэйна поджала губы, не сводя с него гневного взгляда; а следом вознегодовала еще больше, когда Стефан отправился обчищать карманы павших.

     – Хочу напомнить, что этот милый господин вместе со своими друзьями чуть нас не убили, – сказал Стефан, перекинув через плечо сумку, которую он забрал у Кола и примеряя его сапоги. – Притом дважды, ну а уж про паренька я и вовсе молчу – я бы ни слова не сказал, даже если б он на этих покойничков сверху помочился. К тому же, мертвым пожитки ни к чему, а у него тут еда и питье – лучше лишний раз поужинаем мы, чем звери или черви.

     Хотя Мелэйну доводы друзей ни капли не убедили, и она все еще выглядела так, словно пред ней плюнули прямо в священное писание, но спорить больше не стала; однако все-таки сумела настоять на том, чтобы похоронить тела врагов. Так как копать им было нечем, они бросили тела в воду, положив каждому на грудь по большому камню, а следом подождали, пока Мелэйна произнесет нужные слова. Когда она начала говорить про спасение души Северина, Этьен был, порывался сказать ей, что он заслуживает этого меньше, чем любой из живущих на свете, но все же решил промолчать; он не хотел огорчать и без того усталую и сердитую девушку, да и какая уже собственно разница – предатель мертв, они живы, а Раймунд отомщен. И это главное.

     Но вот все церемонии были соблюдены, они немного отдохнули, смыли грязь, перекусили и, наконец, начали переправу. Осторожно шагая по телу чудища – и пару раз чуть не грохнувшись в воду, так как оно было до того скользким, что будто бы сделано изо льда – Этьену все время казалось, что тварь попросту притворяется, и не успеют они пройти и половину, как она воспрянет и разорвет их в клочья за несколько мгновений. Но, к счастью, опасения его не сбылись, и они спокойно перешли на тот берег, преодолев последний десяток десять футов вплавь.

     Чем дальше они отдалялись от озера, тем больше рассеивался туман, воздух становился куда чище, а один раз вдали даже промелькнула лисица, махнув меж деревьями рыжим хвостом. Почему-то вид обычного зверька – без жвал, когтей и клешней – вселил в Этьена такую радость, что он даже начал насвистывать мотив одной песенки про крестьянку Меллу, чьи куплеты частенько распевали солдаты в лагере.

     – А малец-то, к слову, не так уж и прост, как на себя наговаривал, – с одобрением произнес Стефан и хлопнул мальчика по плечу. – Я видал, как ты чуть не заколол того громилу, а потом спустил на него чудище. Ловко. Мозги у тебя что надо, да и в штанах все на месте.

     – Спасибо, – от подобной похвалы Этьен чуть смутился и, услыхав про Северина, невзначай оглянулся, словно ожидая увидать его за спиной. – Я надеюсь, он...

     – Мертв, – точно припечатал Стефан. – Труп, покойник, корм для рыб, мертвехонький мешок с дерьмом. Кстати, Джейми...

     – Чего?

     – Как думаешь, за эту вот образину нам бы сколько отсыпали? Вот руку даю на отсечение – не меньше сорока корон. По десять на брата... и сестру, – поспешил добавить он, взглянув на Мелэйну, которая при его словах только подняла брови, будто дивясь, что он, еще не так давно побывав в шаге от смерти, может думать о подобных вещах.

     – Сорок каждому и по рукам, – через короткое раздумье ответил Джейми и с усмешкой добавил. – Хотя на меньшее чем замок или хотя бы кузню я бы не согласился.

     – Нет уж, с замками, как и с борделями нам лучше повременить, – Стефан обменялся с другом многозначительным взглядом, чей смысл ускользнул от Этьена. – А также с монастырями, болотами, лесами... Боги, да мне кажется, если даже я захочу нагадить в королевский нужник, меня будет ждать огромная, волосатая, вонючая...

     Следом он принялся довольно красочно расписывать то, что может с ним произойти при справлении нужды; вскоре Мелэйна не выдержала, прекратила дуться и начала его громко отчитывать. Этьен, обычно хихикающий над шутками Стефана, вполуха слушал их перебранку, в которую влез даже Джейми, споря с друзьями о значении некоторых слов; ну, а мальчик вдруг понял, что впервые за долгое время душа его спокойна.

Глава 28

      Наш путь лежит туда, за край,

      Где ждут любимые глаза.

      Эй, брат! Смотри, не умирай,

      Ты ж обещал прийти назад.

      Пускай, что неча нам уж жрать,

      Пускай, в боку торчит стрела,

      Но друг, не смей здесь умирать!

      Нас ждут родимые края.

      Сказали топать – мы идем.

      Коль скажут сдохнуть – мы умрем.

      Пока мы живы – мы поем

      О том, что ждет в краю родном…

      Бретен Трубадур, «А мы идем, идем на юг»

     После Ведьминого Котла дальнейший путь, по сути, представлял собой легкую прогулку. Припасы, которые дал им с собой Тедельмид, почти закончились – тем более, что добрых две трети из них они благополучно потеряли при побеге из монастыря – но в сумке того странного хударя с зелеными губами оказалось достаточно хлеба и сыра, чтобы они не голодали, а воду они набирали из многочисленных ручьев, встречавшимися им по дороге. Пожелтевшие луга вскоре сменились полями с усталыми крестьянами, занятых последним урожаем, которые обращали на их четверку не большее внимание, чем на любых чужаков, а из прочих существ их лишь раз побеспокоила наглая белка, стащившая у зазевавшегося Стефана кусок сухаря. Последние пару ночей они настолько расслабились, что даже Джейми перестал настаивать на карауле, предпочитая ему лишний сон.

     Но он никогда не забывал о том, куда они идут, к кому и зачем. Хоть умом Джейми и понимал, что Этьен всего лишь выполняет волю своего господина, но в глубине души нет-нет, да и думал о том, что вся их миссия есть не что иное, как предательство. Перед друзьями по оружию, лежащими в земле. Перед родной деревней, сожженной дотла. Перед Ро. И вот спустя несколько дней как они покинули болото – дело уже шло к вечеру, а солнце медленно, но верно катилось к горизонту – вдалеке показались высокие стены крепости и квадратные башни. Этьен не сдержал радостного вопля, да и Стефан с Мелэйной разом повеселели в предвкушении ночлега и ужина, а вот Джейми едва ли разделял их радость.

     – Наконец-то пожрем как люди, – Стефан мечтательно закатил глаза. – Сейчас бы барашка, да прямо с вертела, да под кружку медовухи, чтоб слезы вышибала...

     – Искупаться нам бы тоже не помешало, – добавила Мелэйна и понюхала свой рукав. – Мне кажется, от нас за лигу несет. Придется в пене до утра отмокать.

     – Времени хватит, – с легкостью согласился Стефан, раздобревший от мыслей о еде. – И перекусить, и помыться. Пару деньков-то уж точно передохнем, а там видно будет...

     – Нет, – отрезал Джейми, одним словом вбив в пыль все их мечтания. – Мы собирались проводить Этьена, а о том, чтобы остаться, речи не было. Уйдем этим же вечером. До заката. Переночуем где-нибудь еще.

     Стефан с Мелэйной обменялись долгими взглядами, как в один из тех редких моментов, когда мнение их полностью совпадало; но не успел хоть один из них открыть рот, как сзади донесся грохот копыт, свист и крики: «С дороги!», «Пропускай!», «Свали, пока не затоптали!». Они едва успели сойти с дороги, как мимо них пронеслись вооруженные всадники. Один из них нес знамя с вышитой на нем рыбой, выпрыгивающей из волны – вероятно, герб хозяина местных земель – а вот другой, одетый в кольчугу и острый шлем, нес совсем другой флаг. Тот самый, который Джейми не видел уже несколько лет. Черный змей, изрыгающий огонь, свернувшийся на темно-зеленом фоне. По спине Джейми невольно пробежал холодок, а рука сама собой схватилась за рукоять меча, хоть визриец, ехавший впереди всей процессии, уже был в тридцати-сорока шагах от него.

     Но вот Этьен вдруг ринулся прямо на дорогу и выпрыгнул перед одним из отставших от остальных всадников, едва не попав под копыта вставшей на дыбы лошади, и замахал руками, пытаясь привлечь к себе внимание ее седока. Небезуспешно – выхватив с седла длинную плеть, мужчина замахнулся и рявкнул:

     – Ты совсем чтоль ошалел, блоха худосочная?! Да конь дороже тебя стоить будет! А если б он ногу поломал?! А?! Сейчас я тебе...

     – У меня послание принцу Гордиану из династии Йиглов, – поспешно ответил Этьен и вжал голову в плечи, но не отступил ни на шаг; пошарив за пазухой, он достал запечатанный футляр и поднял его как можно выше над головой.

     Едва пыхтящий словно котел мужчина разглядел печать, как тут же убрал плеть. Сложив ладони у рта, он криком подозвал своих спутников, которые наблюдали за разговором издали; а когда те вернулись, обратился к одному из них – поджарому мужчине с плюмажем на шлеме и золотой брошью в виде карпа на плаще.

     – Это, господин Мару, тут малец утверждает, что сыну императорскому весть везет. И вроде не врет же – на знак гляньте. Это ль не Черного Принца печать?

     Тот ткнул сапогами бока лошади, и, подъехав почти вплотную к мальчику, наклонился и протянул руку – через мгновение, проведя подушечкой пальца по воску, Мару хмыкнул и отдал донесение обратно.

     – Верно, печать семьи Фабио, – он обвел глазами их четверку, особенно задержав взгляд на Джейми и Стефане. – Вам несказанно свезло – промедли вы хотя бы пару-тройку дней, и от Гордиана и его людей осталась бы только пыль на дороге. Но мы ждали Черного Принца лично, да еще и несколько дней назад. Что случилось? Где он? Едет следом?

     – Рай... мой господин мертв, – произнес Этьен и пнул лежащий под ногой камешек. – Меня зовут Этьен, я оруженосец... бывший оруженосец Черного Принца. Его предательски убил Северин Броди, один из бродячих рыцарей, вставший под его знамена. А после он меня похитил, но я сумел сбежать, однако меня нашел Лягва – ну, это один из людей Северина – однако мне сказочно повезло, ведь я встретил...

     Некоторое время Мару внимательно слушал сбивчивую, торопливую речь мальчика, но потом нахмурился, тряхнул головой и поднял руку:

     – Достаточно. То ли у меня голова с возрастом уже не варит, то ли история твоя чересчур запутанна. Оставим ее Гордиану – он все ж явно поумнее нас обоих будет, вот пускай и разбирается. За мной!

     Тряхнув поводьями, он цокнул языком – и теперь они шли в сопровождении целой процессии; всадники, ехавшие впереди, переговаривались и в открытую пялились то на Этьена, то на его друзей. Не сказать, что кого-то из них это хоть как-то беспокоило или задевало, но вот Джейми всю дорогу не спускал глаз с визрийца. Скачущий среди фриданцев, он напоминал Джейми волка, что надел овечью шкуру и затесался в отару; себя же он ощущал пастушьим псом, который единственный видел истинную натуру зверя. Чуял его запах. Слышал его рык. Поймав взгляд Джейми, визриец слегка кивнул, точно спрашивая, чем заслужил такое внимание – и не получив ответа, лишь пожал плечами и припустил коня.

     Ненавистные знамена развевались и над крепостью – а проходя сквозь ворота, они нос к носу столкнулись с несколькими воинами, одетыми в имперские доспехи. Точно ни в чем не бывало, они громко обсуждали что-то на родном языке, держа под мышками шлемы. Джейми по привычке схватился за меч и шарахнулся в сторону – один из визрийцев покосился на него, словно на прокаженного и что-то буркнул; дальше визрийцы шли уже под дружный смех, а Джейми едва сдержался от того, чтобы не броситься вслед за ними. Первый падет на землю, так и не поняв, что его убило. Второй не успеет вытащить меч, третий, скорее всего, тоже, а вот с остальными придется...

     – ... Джейми? Джейми! – очнулся он от того, что Стефан настойчиво тряс его за плечо и шипел на ухо. – Пошли, давай, успеешь еще насмотреться.

     Проходя крепостной двор, Джейми почувствовал себя так, словно снова очутился на поле боя, видя то тут, то там живых врагов – пускай и занятых мирными делами вроде чистки лошадей, перетаскиванием мешков или простой болтовней – с трудом сдерживая себя о того, чтобы харкнуть кому-нибудь из них в лицо, а то и вовсе перерезать глотку прямо на месте. Как могут все прочие быть так спокойны? Неужели им всем плевать на то, что бывшие враги топчут их родную землю?

     Начав размышления снаружи, закончил он уже сидя в большом зале, за столом; перед ним остывала миска с густой похлебкой, из которой торчала жирная кость, тогда как прочие уже почти прикончили свои порции. Рассеянно взяв в руки ложку, Джейми размазал по глиняной стенке кусок вареной моркови, словно представляя, что это голова имперца.

     – Не хочу сказать ничего плохого про стряпню Тедельмида, – Стефан припал к кружке, громко рыгнул и продолжил. – Но жуя одни корешки, да ягоды можно и в барана превратиться.

     – Угу, – промычал Этьен, уткнувшись в тарелку почти что носом. – А кто такой Тедельмид?