Текст книги "Слипер и Дример"

Автор книги: Илья Черт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 37 страниц)

взяли-то?

– Полкилойка – редкое чудо в перьях, – согласился кот. – Красную Тюбетейку где только

не носит, и в каких очередях она её отстояла – одному Великому Тутытаму известно. Да мы ж

давеча о ней вам говорили…

– А-а-а-а, верно, – как бы очнулся худой. – Барышня эта вас сюда доставила.

17

1

– Точно-точно! – радостно закивал Загрибука, всё ещё кланяясь гостям, словно китайский

болванчик.

– Вот что, уважаемая публика, за угощение рэхмэд, да только нынче вы в шаге от Барьера,

который отделяет от мира обжитого место собрания Окольцованных Царей, а стало быть, место

необетованное и забетонированное напрочь. Как вы сюда в этот лес попали – уже большой

вопрос, ну да ладно. Раз уж вас Дхарма сюда завела, дык, стало быть, не попусту. Вы уверены,

смертные, что идёте в нужном направлении? Не попутались ли Дхармой? Исправен ли компас?

– Простите, всевидящий, – обратился Слипер, и кот одобрительно на него мигнул глазами. —

Мы как раз туда и собирались. У нас дело к Окольцованным важное.

– Важное? – засмеялся маленький в халате. – Что может быть важного в этой вечности? У

смертных нашлось важное дело… Как всегда…

Худой улыбнулся вслед маленькому.

– Всевидящий, мы понимаем всю нелепость нашего заявления пррред вашим лицом, – учтиво

промурлыкал Башкирский Кот, ходя вокруг да около в натуральном смысле. – И да пробегут

пррред вашим оком ещё множество кальп, но ведёт нас вполне добрррая цель. Мы всего лишь

хотим попасть по домам.

– О, дом… Какая иллюзорность, – протянул худой и взглянул вверх. – Ладно, так и быть,

шагайте за мной.

Вся компания сделала шаг.

– Только вот что, – внезапно остановился худой. – Вы там бучу не разводите, куда не надо

не суйтесь, и шоб всё по этикету!

– Не сумлевайтесь, не посрамим, дык сказать, отечество! – Башкирский Кот взял «под

козырёк».

– Хе, отечество… – усмехнулся худой, накинул капюшон и зашагал. – Отечество-

матечество… К Окольцованным у них дело… Весёлые вы ребята…

Маленький, качая головой, засеменил рядом с ним. За Свидетелями Гиговыми потянулись и все

остальные.

– Енто кто такие? – шёпотом спросил Башкирского Кота Дример на ходу.

– Тс-с-с-с! – кот воровато оглянулся. – Тише, брррат, у них со слухом всё в порядке. Это

Свидетели Гиговы.

– Это я уже слышал.

– Когда?

– Ты, котей, сам сказал, едва они пришли.

– Да? Вот блин с корюшкой… Это я зррря…

– Ну и дык?

– Блин комой, Дример, я и не знаю, как тебе сказать, – кот замерцал на ходу. – Они никто и

звать их никак. Да и не дозовёшься. Их не зовут, они сами приходят, куда и когда вздумается.

– ??? – Ползущие вверх брови Дримера скрыла натянутая на глаза Шапка-Невредимка.

17

2

– Ну они, типа, летописцы, или историки, только ничего не записывают и показаний особо не

дают.

– Да не мельтеши ты пред глазами, мяукни по сути.

– Нет никакой сути. Всё в мути непррроглядной натурально. Они – наблюдатели. Века и

кальпы сменяют друг друга, вселенные разрушаются и воссоздаются заново, а они остаются. Да и

ты, как и все и каждый, с ними встречался уж не раз, да только не помнишь.

– То есть они бессмертные?

– Хе, бессмертные… Мало, что ли, бессмертных ходит… Вона те же Окольцованные…

– Так в чем суть?

– Вот ты сам, Дример, когда-нибудь во что-нибудь играл? Ну, там, в швабру-попрыгалку?

– Ну наверняка было дело когда-то… Не помню.

– Стало быть, ещё наиграешься. Не суть. А скажи, как играть интереснее: когда сам с собой

наедине или когда кто-нибудь со стороны наблюдает?

– Хм…

– По-честняку, не очкуй, тут все в одном тазу.

– Ну, наверное, второе мне почему-то больше пёрло.

– Во-о-от! Одному в глубоком единочестве играть не с руки, сам понимаешь. И поделиться не

с кем, и опхвастать некому, и наорррать не на кого. Вот так же и Потолочное Разумение! Играется

мирами и вселенными, словно кубиками в песочнице. И надо Ему, чтоб было кому на всё енто со

стороны смотреть. Вот наблюдатели и появились.

– А почему их так зовут – Свидетели Гиговы?

– Да это за спиной так их кличут. Своего имени, типа, нет, а и без надобности. Я ж говорил:

этих парней не зовут, да только сами приходят. Ну, типа, гигабайт памяти на двоих у них. Видал,

какие рассеянные? А ты каким бы стал, если бы со счёту уж сбился вселенные отмерять босыми

пятками и соображать, сколько миллиардов юг пред глазами прошло? То-то же! Да только

представь, по какой-такой документации им заранее всё ведомо и чего только они не нагляделися.

У Свидетелей Гиговых чутьё да предсказки такие, что и не знаешь, как в глаза-то посмотреть.

Самый старый дедушкин дед дедова дедушки по сравнению с ними – словно эмбрион

неродившийся. Одно их слово может тебе всю судьбу перрревернуть на много инкарнаций вперёд.

– Они что, навроде зачарованных принцев? – подал голос Загрибука.

– Скорее, навроде ррразочарованных! Ты знаком с Разочарованным Прынцем? – Башкирец

участливо глянул на Загрибуку.

Тот пожал плечами и отрицательно замотал головой.

– Ну нехай, судьба ещё сведёт, – хохотнул полосатый. – Редкий он зануда. Захаживал,

помню, к мамане за советами сводническими.

– Везёт нам на стрелки по понятиям, – ворчнул Дример, ступая осторожно.

– Это ты зря, – кот укоризненно посмотрел на братца, семеня рядом. – Иные всю жизнь

только и мечтают издалека хотя бы увидеть тех, с кем нам уже вовсю довелось. Так что не

17

3

ворррчи особо, а то благосклонность небес можно и потерять. – Башкирец во мгновение ока

сделался очень серьёзным.

Дример посмотрел на него и, помедлив, ответил:

– Ладно. Ты прав. Курить только хотца от нервов всех этих…

– Это вредно, понос лёгких будет, – назидательно и ехидно отметил кот.

Внезапно вся процессия остановилась. Малый Свидетель Гиговый повернулся и молвил:

– Ну, вроде как пришли. Только вот сможете ли вы пройти?

Худой, спросил, улыбаясь:

– Ну что, карта клубная в наличии имеется? А то здесь только для VIP-персон.

Слипер повернулся к коту, мол, о чём он?

– Соответствие частоты колебаний энергии, – мрачно ответил тот, сморщив пушистый лоб.

– Пароль, типа. Штрих-код у тебя на упаковке подойти обязан.

– На какой упаковке? – спросил Загрибука.

– Частота колебаний энергии тела и мыслей должны совпасть с параметрами тех, кто сию

переправу воздвиг нерукотворно напрррочь, – погрустнел Башкирский Кот.

Дример и Слипер растерянно глянули друг на друга.

– Но мы попробуем, – склонил котище полосатый хвост в сторону малого в халате.

– Ты чего?! – Слипер воззрился на Башкирца. – И как это мы сделаем?

– Пицца-дрицца, уважаемый! – искривился Башкирец в перетираемой всё сущее улыбке. —

Неужто зря Тюбетейка-джан нам презент оставляла?

И тут Слипер и Дример, и Загрибука вместе с ними, вдруг поняли, что ничего такого

особенного после поедания заговорённой пиццы с организмами пока не случилось.

– А подействует? – тихо спросил Слипер, отметив про себя согревшиеся ноги и потому

ободрившись донельзя. – Ты уверен?

– Я уверен в одном. В том, что у нас нет выбора! А это – всегда самый лучший выбор! Иной

кастанудист годами себя в такие перепетии засунуть пытается, – глазищи кота сверкнули

весёлым безумием.

– Ну пойдёмте, – спокойно обронили Свидетели Гиговы и двинулись дальше.

– Вот Йошкин Код, ввязались мы, – Слипер потянулся следом.

Не прошли они и пары сотен шагов, как предначертанный путь преградил ручей. Туман здесь

немного рассосался, и теперь можно было увидеть сам лес. А он был не такой уж и привычный,

как поначалу показалось, а и вовсе странненький до ссыкотности. Мокрый внизу и сухой вверху.

Навроде как тропический, но с ближайшего рассмотрению и напрочь обычный, что твоя

беловежская пуща. А на другом заветном краю ручья лес резко менялся и становился поэтично

осенним и разноцветным. Лишь вдоль пляжной кромки росли обгрызанные рощицы салатной

принадлежности. Свидетели Гиговы, не сбавляя ходу, ступили босыми ногами в воду. Дример

пошел было за ними, но худой его остановил:

17

4

– Не советую. А то растащит тебя по всему белу свету. Будешь, как говорится, одна нога

здесь, а другая – там. И это «там» будет очень далеко. Можешь спросить своего башкирского

товарища, каково это, феноменом таким по всея вселенной падучими звёздами мигать. Вона

брёвнышко лежит, вам туды. Да смотрите не оступитесь.

– Скользко там? – высунулся сзади Загрибука.

– А это у каждого из вас будет от многого зависеть! – Маленький Свидетель Гиговый

изучающе поглядел из-под капюшона на четвёрку наших бравых туристов.

– Вот так таможня! – кивнул на бревно Дример Слиперу. – Ауйсвайс, как говорится, или

ауфидерзейн ибн капут.

– Я ужо догадался, – Слипер смотрел на это обычное брёвнышко и понимал, что сейчас у них

есть удовлетворительные шансы на нём закончить свой светлый путь, ведущий в далёкое и

лучезарное будущее всех времён и народов. Но медлить было нельзя. Очень уж не хотелось, чтоб

у Свидетелей Гиговых возникло подозрение, будто наши бравые туристы зазря ввязались им во

внезапные сотоварищи.

– Вот что я тебе скажу, дррружище, – обтёрся боками об Слипера Башкирский Кот, —

желающим перейти пропасть мудрые советуют не пялиться по сторонам и не зыркать вниз, но

смотреть на шаг вперёд и зырить во все зенки. Усёк?

Дример тоже внимательно прислушивался.

– Усёк, усёк, лишь бы бак не потёк! – окряхтел тему Слипер.

– Башкир-Ата имеет в виду, что много чаво может почудиться нечаянно и невзначай и

отчаянно с чаем и без, – пояснил Загрибука.

– Ах воть куды норд-зюйд дует, – понятливо кивнул Дример, припомнив поле цветов на

родном ранчо Белочкина.

Свидетели Гиговы стояли по колено в воде, посередь ручья, хоть бы хреном в ус дунули.

Молча ждали массового исхода малых народов через воды, а попросту – Слипера, который снял с

ног полотенца и уже занес было босую пятку над произведением лесоповального искусства.

– Ну-кася, стой, – Дример подошёл к брату и отодвинул его, глядя на рощицу, манившую с

другого берега. – Я первый пойду.

– Чего это ты? – Слипер удивился. – Не парься, я справлюсь.

– Пирожок, – только и смог произнести Дример, да и съёжился физиономией.

– Что? – не понял было Слипер, но тут его тоже отменно прищемило. Братец схватился за

живот.

– Сортир там! – протянул руку Дример к другому берегу и, как ошпаренный, побежал по

бревну через ручей.

– Понял! – еле выдавил Слипер и понёсся вслед за ним.

По стонам Загрибуки и Башкирского Кота было понятно, что и их сейчас крючит и пучит не на

шутку.

17

5

– Соблюдайте очередь, гррраждане! – заорал кот и замельтешил полосатыми, исчезающими

попеременно лапами по скользкой переправе. Загрибука успел нагло схватить его за хвост и

теперь полубежал-полускользил за ним.

Свидетели Гиговы смеялись, аллегорично держась за животы. Рыба в ручье за живот не

держалась, но хохотала весьма тож недурственно. Короче, случилась кратковременная и

локализованная Вселенская Ржа. Отметился во вселенной одномоментный парадокс со всеми

катами и клизмами, когда все животы в руках держали, но при этом по разным сугубо

противоположным причинам, и с иже с ними последствиям. Вся туристическая процессия

буквально перелетела переправу и скрылась в прибрежных зарослях, окаймлявших рощу.

Свидетели Гиговы, отхохотавшись, вышли из ручья и встали на берегу. Через некоторое время

четверо наших туристов повыползали из кустов с зелёными лицами.

– Ай да Красная Тюбетейка! – Худой в халате хлопнул себя по коленке. – Ай да экстремист-

террорист! На любой кордон у ней хитрость найдётся. – Он довольно покачал головой. – Вах,

молодца дивчина, находчивая.

– Не могу разделить вашего настроения, – Загрибука еле разгибался. – Ибо такого выноса на

износ давно не бывало! Чуть жив остался!

– О чём это вы? – Слипер тоже ковылял из кустов, полусогнувшись.

– Видите ли, уважаемые прицельношатающиеся, – худой Свидетель Гиговый прищурил глаз,

– переправу эту может пройти только тот, кто ни о чём не думает, то есть чей разум пуст, кто не

имеет никаких личных эгоистических целей.

– Красная Тюбетейка это знала, – заговорил вослед маленький в халате, – и дала то

единственное, что могло вас провести через границу. А именно – сильнейшее слабительное!

И они оба тут же опять захохотали:

– Ай, молодца! Давно нас так никто не смешил!

Четверо пирожково-пострадавших стояли, потупившись.

– Вы не то что думать о чем-то не могли, – объяснил худой, смеясь, – но даже куда ноги

ставить не соображали! Если б вы хоть на миг включили свою мыслеиграйку или испугались —

уже пили бы чай на кухне у Стрелочника опосля того, как он вашу компанию собрал бы со всея

вселенной по кускам. Так что вам Красную Тюбетейку за жизнь спасённую благодарить надо!

– Шаурма шайтан шашлык! – икнул кот и ощупал себя. – Я так понимаю, Стрелочник

именно вам привет передавал.

Те согласно закивали.

– Он, типа того, весёлый мужик, – Башкирец пытался не охать. – А вот и вас просил

захаживать на чай с печеньками, не забывать.

Те опять довольно закивали:

– Зайдём! Зайдём к дяде Гавриле! Говорят, у него какой-то грызлоящур поселился. Надо уж

заскочить, посмотреть.

– Да-а-а-а-а… уж! – Дример тоже пытался отдышаться, застёгивая замки комбинезона.

17

6

Странным образом внезапный приступ поноса у всех так же внезапно закончился. Живот

стремительно отпускало из клещей кишкокручения и вертижуткости.

– Интересно, а откель Красная Тюбетейка знала, что именно в этот момент пирожок

сработает? – Слипер хитро прищурился на Свидетелей Гиговых.

– Она ж Мастер, – маленький Свидетель Гиговый задвигал ушами. – Кулинария – просто

её атрибут, профиль.

– Да небось детонатор по джипиэс-навигатору был прошит в пирожке, – предположил худой.

– Это ж заговорно-кулинарное программирование! По координатам и сработал.

– Мы их съели-то уж давненько, – не догонял Загрибука.

– Загрибыч, ты чё? – Башкирский Кот удивлённо воззрился на коллегиального сотоварища.

– Крррути педаль! Ты ж физическую оболочку только съел. А вся прошивка с прогами висит в

ментальных и астральных полях. Ты, стало быть, пирог сожрал и в тот же прекрасный миг

ижесогласно законнектился на всю ивановскую. А там уж всё, что в нём висело мысленного да

эфирного, всё енто тут же суетнулось, лампочками замигало да приготовилось к внезапному

срабатыванию по уговоренному сигналу. Ты бы мог про пирожок этот и забыть натурально, если б

таймер у него стоял подлиннее. А потом, через восемь пятых зим, как тряхнуло бы! Прикинь, вот

типа бублик заговорённый стибрил у мамки из шкафу по малолетству, а потом тебя на пенсии уж

как пришкындырбобило бы во всю ширь! И только надпись в стенгазете осталась бы: «Сегодня мы

прощаемся с великим учёным Всея Сангхи, выдающимся деятелем, заслуженным

экспериментатором, светлым умом и далее. Внезапный трёхдневный понос и последующий за ним

Инфаркт Имени Миокарда унёс от нас эту без-пяти-минут-просветлённую личность в только-

небо-только-ветер-только-рррадость-впереди!»

– А чё я-то? – Загрибука философски сконфуцился.

– А чё? Да ничё! Нефиг руки было распускать да чужое хапать без спросу! – Кот вдруг что-то

вспомнил в запале речи и пригорюнился, оттормаживаясь: – Да… Нефиг было цапать… Триетить

твою на кильку!

Свидетели Гиговы с интересом на него в сей момент зыркнули да переглянулись промеж себя,

еле заметно кивнув друг другу с улыбкой.

– Ну, дальше вы сами, – молвил худой. – А мы чутка попозже подойдём, шоб вам картину

не портить своим авторитетно двусмысленным присутствием.

– Хорошо, – ответил Дример. – Спасибо вам, мужики, выручили. А то мы без вас бы тут

сыграли в «джихад на рыбалке», накормили бы окуней белком да углеводами.

– Да ничё, – согласно кивнули Свидетели Гиговы, – всяко бывает. Ещё повидаемся, – и они

бесшумно скрылись в листве.

– Да… – ответил Дример и, вспомнив внезапно о том, кто такие Свидетели Гиговы вачепта,

добавил: – Уж!

– Нам туда! – твёрдо указал Загрибука левее.

– Откель знаешь? – склонился к нему Слипер.

17

7

– А ты погляди на деревья повнимательнее, – Загрибука развёл ручищами.

Вся растительность была аккуратно чутка подзавалена в одну сторону, словно чёлочка у

молодого матроса.

– Ну дык почапали сюды, раз туды, – изрёк Дример и направил свои сиротские ботиночки в

околобрежную поросль.

Мы уже говорили, дорогие читатели, что лес тут был непростой. Ни грибами, ни ягодками

здесь и не пахло. Деревья росли самые разные, от игольчатосухоньких до широкомокреньких. И

папоротнички попадались, и маморотнички. И мхи да травки в полном спектре прейскуранта,

словно в ботаническом саду. Да чем дальше, тем больше и выше становились все эти

представители флоры, равно как и пространство промеж них увеличивалось. В общем, всё

ширилось и пучилось, уходя в сизую даль. И наша четвёрка, словно сплочённые отряды Тура

Хейердала в лучшие годы, мутузила пятками эти девственно лесные насаждения, углубляясь в

научно-неопознавательные заросли. Ещё не успел Загрибука как следует нацеплять на себя

колючек, как вдруг резко стало темнеть.

– Ой, – ойкнул он и указал ручищей ввысь.

– Шо? – шокнул в ответ Дример, нахлобученный Шапкой-Невредимкой.

– Похоже, прозвенел третий звонок, и в нашем театре гасят свет, – заметил Слипер.

Темнота сгущалась на глазах. Башкирский Кот мельком посмотрел на небо и только кхекнул.

– Шо кхекаем? – осведомился Дример у него, привычно шаря по карманам в поисках

папироски.

– Темнота – дррруг молодёжи! – не оборачиваясь, ответил Башкирец, шагая во главе

партизанского отряда. – Мы приближаемся к пункту нашего назначения. Ибо сумерки —

истинное время равновесия между мирами. Только в сумерках, на границе света и тьмы,

возможны настоящие чудесатые странножуткости. А к ним мы и шкандыбаем самым коротким

азимутом.

И вообще, на мой кошачий взгляд, ясный небосвод со всеми следующими за сим загораниями,

пляжами и лежачим дуракавалянием – это пошло и безвкусно. И как говорил один мой знакомый,

праздношатающийся по астррралу адепт учения «у-вэй», уважаемый Гива-сан, – Башкир-Ата

вскочил на пень и, приложив лапу к груди, продекламировал:

Мой небосвод кристально ясен

И полон радужных каррртин!

Не потому, что мир прекрасен,

А потому, что я – кррретин!

Тут полосатый котище повернулся, чтобы спрыгнуть и идти дальше, но икнул, подскочил на

месте и заорал:

– Земля-я-я-я!

17

8

Моргнув, он вывалился из поля видимости, но, судя по исчезающему в последнюю очередь

хвосту, полетел хвощами к искомому месту прибытия.

– От бусурман! – Дример ухмыльнулся. – Ну лады, алга за ним! – И он направился следом

за котом, затянув мотивчик: – Туман, туман, седая белена… Далеко, далеко за туманами тайга…

Загрибука посмотрел на замявшегося Слипера во вновь намотанных на ноги полотенцах,

мужественно вздохнул и тоже захрустел веточками в указанном маршруте. Слипер подумал,

встряхнул рюкзачком и прислушался к его внутренностям. Судя по мирному сипению, Черепаха-

Тротилла видела свой заветный сон-про-не сон. Немного успокоившись, Слипер закинул за спину

«шахидский привет» и двинулся за друзьями. Крадучись и скучковавшись, они вскоре вышли на

полянку и посреди неё увидели огромный шикарный особняк. Дом практически весь был из

стекла.

– Модерррн, – уважительно кивнул Башкирский Кот, проявившись возле ног братьев. —

Интересно узнать, во сколько потянула эта «малина»?

– Да-а-а-а… – только и вздохнул Слипер, ухватывая лямки рюкзака за спиной.

Дом окружал великолепный сад. Над ним явно очень постарались искусные в садоводчестве

руки и околоручные конечности. Сквозь навалившуюся темноту пестрели невиданные

насаждения. Посередь кустов с дивными цветами всех оттенков раскинулись оранжереи. Дорожки

были фигурно засыпаны ажурным гравием. То там, то сям виднелись миниатюрные сады камней.

Маленькие фонтанчики журчали, утопая в пёстром винегрете малипусеньких цветусиков.

– Вот это дача! – Дример обвёл владения хозяйственным взглядом.

– Шшшы-ы! – зашипел Загрибука и указал на огромные окна, что занимали всю стену здания

от пола до потолка. В доме царила темнота, но сквозь стекла было видно, как внутри, по ту

сторону, стоят смутно различимвые фигуры.

– Что-то мы как-то без приглашения и без подарка, – заметил мрачно Дример.

– За подарок не думай, друже, – хихикнул кот. – Любой сиятельный за полкилойку нам

калитку сию отворит!

И он, насвистывая, отправился к ближайшим кустам чудесатого сада, благо забору вокруг него

не было в помине.

Слипер глянул на Дримера и пожал плечами. А что тут скажешь? Алга.

Дурея от дюжедальних запахов, они прошли по саду незамеченными. Одна из тропинок

привела их к небольшой, открытой настежь двери, которая манила темнотой внутрь дома.

– Хе-хе… – заглянул кот в дверь. – Похоже, мы как раз к заседанию правления и поспели.

Вот что, бррратья мои, лучше б нам обождать втихую, покуда Окольцованные свои дела не

обтяпают.

– Верно мяучишь, – раздалось сзади.

Все вздрогнули и обернулись. На тропинке стояли всё те же Свидетели Гиговы.

– Не топорщи шерсть, чай, не ёжик, – улыбнулся худой Свидетель Гиговый коту.

17

9

– Ёжик? – заорал из коридора только что пришедший Ёик.

Настал черёд мне вздрогнуть и оёжиться.

– Блин, вот ты меня напугал! – Я успокоил застучавшее было сердце.

– Ты что-то про Ёжика сказал…

– Да тут… Слушай, тут столько всего произошло, пока ты променады свои совершал. Надо

всё с красной строки начинать, чтоб пояснить. Как, впрочем, и всегда.

– А что с Ёжиком приключилось?

– Всё с ним в порядке. Тут он у нас послужил наглядным пособием в одном очень важном

разговоре. Его в пример поставили!

– Это в тот, где иксы и игреки? И как же он там теперь будет?!

– Да так же, как и всегда. Так же, как и мы все. Оглянись на мир, Ёик. Вокруг нас ведь и так

сплошные иксы и игреки.

Ёик обернулся вокруг своей оси и удивлённо посмотрел на меня:

– Ты меня разыгрываешь?

– Да нет же! Я имею в виду, что мир только кажется таким, какой он есть, а на самом деле

он – нечто совершенно другое, сплошные иксы кругом да игреки. Ну ещё иногда встречаются

косинусы и котангенсы с интегралами. Но от этого как-то легче не становится. Как сказал

когда-то один умный человек, в действительности всё выглядит совершенно иначе, чем на самом

деле. В общем, в мире вокруг нас одни сплошные уравнения со всеми неизвестными.

– Я ничего не понял. Ты только скажи, с Ёжиком всё в порядке?

– Как и всегда, всё в полном беспорядке!

– А-а-а… Ну, тогда я пойду немного посплю, ладно?

– Конечно! Я тебе потом всё объясню.

– Да, мне всегда так все говорят…

– Дык и нам всю жизнь по всем статьям окружающий мир так говорит. В общем и целом, не

в этом суть. После разберёмся.

– Я так и думал. – И Ёик свернулся калачиком между сканером и принтером.

– Вот все так и думают, – тихо сказал я, услышав его посапывание. – На том весь мир и

стоит. Так… Что у нас там дальше? Ах да, ёжики…

– Да мы тут не знаем, куда ломиться, – Слипер учтиво склонил голову перед Свидетелями

Гиговыми.

– Рано откофевываться, – ввинтил тот из них, что маленький. – У Окольцованных сегодня

важное событие. Как оно пройдёт, сразу надо с прошением очутиться возле. Настроение у них

будет позитивное и альтруистическое напрочь. Тут вы с петицией и окажетесь.

18

0

– Что за событие? – Загрибука зажёг глазки интересом и затоптался нетерпеливо, завиляв

хвостиком.

– Сегодня происходит остановка Вертикрути Мира. Звёзды всея вселенной выстроятся, словно

фонари на проспекте маршала Голубохерова, али по-аглицкому просто Блюхера. Ситуация по

статье 20-12. Загогулины Лабиринтовы распрямятся. И на этом широком пути воссияет

Окольцованным маяк родного порта, крыльцо родительского дома. Типа, кратковременный отпуск

на побывку. Они покидают свои тела и устремляются душами за Великий Барьер, туда, где

искрится и играет Свет Нерукотворный, воссоединяясь на безвременный миг в Единое. А потом

возвращаются, сдав отчёты на стол Потолочному Разумению и получив новые инструкции по

корректировке Всея Дхармы.

– Прям массовый гагаринский старррт! – ошалел кот от такой картины и вытянул хвост вверх

пусковой установкой.

– Поэтично, – довольно кивнул на кошачье заявление худой в чапане своему меньшому

сотоварищу по работе.

– Высокий слог, – подтвердил тот.

– Так шо кочумайте, ребята, до поры, – продолжил худой. – Можете, конечно, по дому

прогуляться, токма руками ничё не лапать, когтями ничё не цапать, ходить тихо и аккуратно, аки

мышь на кронштадтской кухне тёти Нюры.

Никто ничего не понял, но стало-таки как в Ясном Пне, что, мол, экскурсию по особняку нужно

проводить на цыпочках. Не на курицах, в смысле, а на пальцах ног и лап, уж у кого что имеется.

– Усекли, – кивнул Башкирский Кот и исчез в воздухе. – Ррребзя, алга за мной.

– Удачи! – Свидетели Гиговы развернулись было, но тут на тёмной дорожке показался

молодой человек.

Братья и Загрибука напряглись.

– Так, нас спеленговали, – произнёс Дример сквозь зубы и натянул по самые глаза Шапку-

Невредимку.

Но молодой человек, похоже, был занят совершенно другим. Он вертел головой по сторонам и

явно торопился. А потому чуть не влетел носом в Свидетелей Гиговых.

– Оть, ёлки-палки, сибирский лесоповал! – опешил он. – Никогда не знаешь, где вас

встретишь.

– Локи, ты опять её потерял из виду? – укоризненно наклонился худой Свидетель Гиговый к

молодому человеку.

– Да только что здесь была! По цветнику ходила, а потом как в воду канула! – ответил

расстроенный молодой человек по имени Локи.

– Принцесс терять нельзя! – назидательно погрозил пальчиком маленький Свидетель

Гиговый. – Беги, поищи в доме, а то ей уже скоро на всеобщем собрании быть надобно. Вечно

эта Ли теряется…

18

1

– Ладно, – Локи скрылся за дверью, лишь мельком оглядев всю честную компанию и бросив

на ходу: – Ой, здрас-сте! Извините.

– Ничего-ничего, проходите, – Слипер услужливо приоткрыл дверь пошире.

– Здесь принцессы обитают?! – Загрибукины глаза грозились вывалиться, хвостик дрожал.

– Сударь, вы всегда славились логичностью своего разумения, – повернулся к нему худой

Свидетель Гиговый. – Ну где, как не в доме Окольцованных Царей, жить-поживать принцессам?

– Ух ты! – Загрибука просиял. – Так значит, здесь настоящие волшебники собираются?

– Самые что ни на есть! – подтвердил маленький Свидетель Гиговый.

– И этот… Локи, он тоже волшебник? – Загрибука посмотрел вслед исчезнувшему в тёмном

дверном проёме молодому человеку, а потом покосился на Дримера.

– Локи-то? Ну, он вообще странная птица… – Худой и высокий как бы замешкался, а потом

незаметно подмигнул маленькому коллеге: – Верно?

– Ага! – улыбнулся краем рта тот. – Странный напрочь. Он тут уже давненько за

принцессой присматривает. На службе, типа. Дхарма такая. У него сегодня тоже важный день. Он

кое-что вспомнить должен, и срок тому пришёл.

– Ладно-ладно, нечего болтать, – внезапно прервал его худой. – А вы, ребята, проходите.

Нам по делам пора.

– Спасибо вам за всё, – сказал им Слипер, нелепо топоча в полотенцах на ногах.

– Не во что, – ответили те и зашагали по тропинке в сад. – Повидаемся ещё.

Слипер и Дример вошли в дверь и скрылись в темноте дома.

– Не отставай, чурчель учёный! – послышалось оттуда.

Загрибука выпал из оцепенения и пошуршал за ними.

А по тропинке всё дальше и дальше уходили Свидетели Гиговы.

– А неплохо выглядят! Все эти мотания по Слоям им на пользу пошли, – заметил худой

Свидетель Гиговый маленькому.

– Да, глядишь, скоро и ключ-то отыщут, – ответил ему товарищ по цеху. – Они друг на

друга хорошо влияют. Эти братцы вместе, что твоим магнитом опилки, ключ сей притянут. Только

вот чем позже Йош вспомнит, что он с ключом должен сделать, тем больше шансов Всея Сангхе

уцелеть. А то может и не успеть уразуметь, что делать с дверью и как. И повернёт его в скважине

не в ту сторону и не теми руками, да оборотов недосчитавшись. Прощай тогда уютная кухня

Белочкина со всеми стрелками.

– Мда, надо бы как-нить пособить им, – задумался худой.

– Надо бы, – ответил маленький.

– Ну, пойдём тады в ступе воду толочь, пепси с колой мешать, – установил резюме худой

Свидетель Гиговый, и оба субангела замерцали, как давеча Стрелочник в кустах возле безвестного

села на родной планете Артемия Феоктистовича Шматко, и исчезли посреди тропы с гулким

хлопком, отозвавшемся в инфранизкой демонячей частоте.

18

2

«Каламбурия Пикчерз» представляет!

Братья и Загрибука прошли по прямому тёмному коридору до следующей двери. Она была

деревянная и непокрашенная. Сначала им показалось, будто дверь вся изъедена жуками-

короедами, но при ближайшем рассмотрении даже в таком мраке стало очевидно, что она покрыта

какими-то специально нанесёнными узорами и знаками.

– Э-э-э… – промычал Дример, почесав затылок под Шапкой-Невредимкой.

– Я тоже так думаю! – согласился Слипер. – Сдаётся мне, лучше подождать снаружи.

И он развернулся, дабы пойти обратно, но обнаружил, что коридора, по которому они только

что пришли сюда, уже нет. В нескольких шагах позади теперь тоже была дверь. Такая же.

– Навязчивый сервис, – нахмурился Слипер и взвесил в руках рюкзак со спящей там

экстремисткой-шахидкой Черепахой-Тротиллой.

– Замуровали, – прошипел Загрибука нагоняющим жуть баском. – И где же это, катет мне в

гипотенузу, нашего Башкирского носит?

– Ммменя не носит, – ответил вкрадчивый голос тут же, и кот появился, словно свет во

внезапно включённой лампе. – Я сам ношусь и всё пригодное к переноске ношу с собой. И

изррреку я ныне вам следующее. Ну чего вы так убиваетесь? Вы же так не убьётесь! – Он

хохотнул, клацнув зубьями. – Выбирайте дверь и шагайте с лёгким сердцем и очищенным

желудком в светлые дали обещанного не раз нам будущего. Проще гутаря, Жребия тут нет, а

бросать кого-то надо, ибо «пррроголосуй или проиграешь!».

– Давай, – повернулся Слипер к братцу. – Ты хоть в ботинках.

Они выставили перед собой сжатые кулаки, сосчитали до трёх и выбросили «камень, ножницы,

бумага». Дример выкинул «колодец», поглотивший слиперовские «ножницы».

– И? – Слипер выжидающе посмотрел на братца.

– Мы – карела, нам – похъелла! – ответил Дример и толкнул ладонью ближайшую дверь.

– Мудррро, – довольно растянул пасть Башкирский Кот и повернулся к Загрибуке: —

Коллега, прошу вас, там нас очудачат несметные открытия в областях тех наук, о коих наземные

ходячие даже и не помышляли покудова, ибо нефиг поперёк шпрот в сгущёнку лазать!

– А пошли! – И Загрибука важно прошёл в дверь первым, заложив ручищи за спину.

За дверью оказались ещё коридоры и коридоры, много коридоров, просто какая-то тусовка

коридорная, словно они тут все сошлись на перекрёстке потереть за общую судьбинушку. Но

двери стали попадаться и другие. И ржаво-железные, и мутно-стеклянные, и даже детсадовско-

пластиковые. И на дверях начали встречаться таблички: «Приёмка перессуды», «Подлоговая

инспекция», «Камера захоронения» и другие.