Текст книги "Лучшее за год XXIII: Научная фантастика, космический боевик, киберпанк"
Автор книги: Гарри Норман Тертлдав
Соавторы: Майкл Суэнвик,Джо Холдеман,Джин Родман Вулф,Паоло Бачигалупи,Брюс Стерлинг,Аластер Рейнольдс,Мэри Розенблюм,Стивен М. Бакстер,Элизабет Бир,Питер Уоттс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 68 страниц)
Через некоторое время она открыла глаза и увидела израненное, окровавленное лицо Синана, увенчанное помятым шлемом.
– Победа за нами, – сказал он. – Мы перебили их всех, лишь нескольким тварям удалось скрыться в шахте. Нас тоже осталось не много, зато демоны будут истреблены все до единого. Я дал священную клятву, что следующему поколению людей уже не придется с ними столкнуться. Вместе с двумя уцелевшими ассасинами я спущусь в ад и покончу с ними раз и навсегда. Мы заберемся в самое сердце их логова и прихватим с собой самые мощные бомбы. Ничто не сможет нам помешать.
– Я должна записать все, что видела, и потом мы поведаем миру об этом славном событии, сохраним его для истории, – пробормотала Хильдегарт. – А ты обязательно напишешь для меня стихи. Знал бы ты, как мне не терпится их прочесть!
Ассасин снял тяжелый шлем с ее кос и бережно уложил ее руки и ноги. Хильдегарт не чувствовала своих онемевших ног, зато она почувствовала, как ассасин приподнял ей кольчугу, чтобы ощупать ее искалеченную плоть.
– У тебя сломан позвоночник, дорогая.
И в ту же секунду – ведь смертельный удар лучше всего наносить именно тогда, когда его меньше всего ожидают, – Хильдегарт ощутила, как острый клинок уверенно вонзился ей между ребер. Ее верный ассасин зарезал свою подругу.
Он наклонился и поцеловал ее в лоб.
– Ни один человек не напишет ни слова о нашей истории! Вся эта нежность была и останется нашей тайной – только твоей и моей.
Взъерошенный голубь принес срочное послание:
«Моя дорогая! На проклятых берегах Мертвого моря мне пришлось участвовать в такой кровавой битве, пройти через такое адское пламя, что теперь я молюсь об одном: пусть ни один из выживших не напишет об этом ни слова. Войска мои уничтожены; все, кто пришел в эту землю сражаться во славу Господню, погибли во имя Его, а прислужники сатаны расточились и исчезли с лица земли, оставив по себе лишь хладный пепел да голые кости. И теперь сердце мне подсказывает: ни ты, ни я не узнаем счастья как женщина и мужчина, пока не покинем пределов этой ужасной Святой земли. Мы отправимся куда-нибудь далеко, за Геркулесовы столбы или даже за острова Пряностей. Впрочем, это ведь все равно. Нам нужно уехать в такие дальние края, где никто не будет знать ни наших имен, ни нашего происхождения. И там, обещаю, я буду принадлежать только тебе, тебе одной – до самой смерти.
Доверься мне и готовься к отъезду, о возлюбленная, ибо я уже мчусь к тебе, чтобы забрать тебя наконец из этой башни, чтобы ты стала моей. Я скачу к тебе во весь опор, со всей скоростью, на какую способен самый быстрый конь. Вместе мы скроемся от всех, и никто никогда не узнает, что с нами сталось».
Голубь, обремененный ношей, вновь поднялся с каменного карниза и спорхнул на пол. Он растерянно поклевал шелуху, оставшуюся от нескольких зерен, которые кто-то когда-то здесь обронил. Воды птица не нашла вовсе. Все клетки стояли пустыми; открытые дверцы болтались на петлях. Башня была заброшена; по пустым коридорам, вздыхая, гулял ветер.
Уильям Сандерс
Амба[118]118
«Amba», by William Sanders. Copyright © 2005 by Dell Magazines. First published in Asimov's Science Fiction, December 2005. Reprinted by permission of the author.
[Закрыть]
В представленном ниже впечатляющем рассказе писатель переносит нас в плачевное – и слишком правдоподобное – будущее Земли, где люди пытаются справиться с переходом от плохого к худшему…
Клиент посмотрел на часы, а затем, приподняв бровь, на Логана. Логан кивнул и развел руками, надеясь, что жест получился успокаивающим. Клиент покачал головой и снова уставился на поляну. Лицо его выражало что угодно, только не счастье.
Стараясь не проявлять собственных чувств, Логан повернул голову и взглянул в другой конец лабаза,[119]119
Лабаз – в Сибири – полок или помост на деревьях, откуда бьют зверя.
[Закрыть] где Юра, охотник-полукровка, сидел, скрестив ноги, со старой винтовкой Мосина на коленях. Следопыт одарил Логана щербатой ухмылкой, и Логан через секунду усмехнулся в ответ.
Вновь приняв серьезное выражение лица, он кинул взгляд в потайное оконце. Солнце уже стояло высоко; желтый свет проникал сквозь листву и покрывал землю светлыми пятнами. Ранний утренний ветерок стих, и все вокруг безмолвствовало – за исключением сопящего и ворочающегося на дальней стороне прогалины поросенка.
Клиент возился с дорогущей на вид камерой; Логан не знал этой модели. Ну вот, снова посматривает на свои чертовы часы. Кстати, тоже дорогие. Клиент определенно преуспевающий. Звали его Стин, и был он настоящим дерьмом.
На самом деле, не слишком уверенно сказал себе Логан, Стин не так уж и плох, по крайней мере не настолько, как некоторые из их прошлых клиентов. Он высокомерен, но таковы они все. Хотя нынешний еще и нетерпелив, и это делает его настоящей занозой в заднице, особенно в засидке. Да, ждать, скорчившись внутри замаскированной палатки на дереве, когда все затекает, а ты молчи, не шуми и не дергайся, не слишком удобно, но все это ему объяснили заранее, а если ты не в состоянии выполнять простые правила – сиди себе в Новосибирске, смотри по телевизору «В мире животных».
Они проторчали здесь все утро, и, возможно, Стин решил, что это слишком долго. Но черт побери, разве это время, когда поджидаешь тигра, даже на его территории, даже с приманкой.
Плечи Стина приподнялись и опустились, по-видимому в немом вздохе. Что ж, молчать он умеет, в этом ему не откажешь. Не то что тот тупой прошлогодний сукин сын в устье Бикин,[120]120
Бикин – река (и город) в Приморском крае.
[Закрыть] распугавший шумом всю живность от Владивостока до Хабаровска, а потом потребовавший назад деньги, потому что не добыл…
Внезапно Логан ощутил легкий толчок в плечо. Он оглянулся – рядом с ним, вскинув руку, сидел на корточках Юра. Под седеющими усами зашевелились губы, безмолвно произнеся слово: «Амба».
Логан пристально вгляделся туда, куда показывал палец Юры, но ничего не увидел. И не услышал тоже, совсем ничего; даже поросенок перестал копаться в земле и застыл, повернувшись в ту же сторону, что и Юра.
Стин тоже выглянул в оконце, глаза его расширились, и он еще крепче вцепился в камеру. Логан дождался, когда клиент посмотрит на него, и кивнул.
А вот и он – выступил на залитую солнцем поляну во всем своем темно-рыжем великолепии.
Краем глаза Логан заметил, как Стин зажал ладонью рот, несомненно подавив возглас изумления. Что ж, его нельзя винить: крупный самец амурского тигра, свободно разгуливающий на своей территории, – зрелище, от которого у любого перехватит дыхание. Даже у Логана в первые секунды каждый раз подкатывал к горлу комок благоговейного трепета.
А вот поросенок явно не испытывал таких чувств. Его поведение изменилось радикально – малыш заверещал и отчаянно забился на привязи, не отрывая перепуганного взгляда от тигра, остановившегося и разглядывающего визжащую добычу.
Клиент, вскинув фотоаппарат, то и дело жал на кнопку. Лицо его пылало от возбуждения. Интересно, а догадывается ли он, как ему повезло? Это чертовски большой тигр – честно говоря, самый большой из когда либо виденных Логаном вне зоопарка. Весит зверюга где-то около трехсот килограммов, и от носа до кончика хвоста в нем порядка трех – трех с половиной метров, хотя последнее сказать наверняка было трудно, поскольку тигр, изучающе уставившись на поросенка, ритмично хлестал хвостом из стороны в сторону.
Если Стин хоть немного петрит в фотографии, снимки должны выйти отличные. На спину тигра как раз падает широкий солнечный луч, так что в густой коричневатой, более спокойного, чем у огненно-рыжего бенгальца, оттенка шкуре светится каждый волосок, отчего зверь кажется еще крупнее.
Тигр сделал пару неторопливых, почти жеманных шагов, беззвучно ступая неимоверно широкими лапами по прелой листве. Пусть он и самая большая кошка в мире, но он все равно кошка – тигр понимал, что что-то тут не так. Он не мог учуять троих спрятавшихся поблизости мужчин – спасибо чудесному и загадочному травяному отвару, которым Юра окропил лабаз, – но знал, что поросята, привязанные к деревьям, обычно не встречаются посреди чащи.
С другой стороны, он был голоден.
Тигр остановился, хвост его заходил быстрее, и зверь припал к земле. Мышцы на плечах вздулись буграми, точно он готовился к прыжку…
Стин чихнул.
Нет, не чихнул, конечно, скорее фыркнул, ухитрившись зажать нос рукой и приглушить звук. Но этого оказалось более чем достаточно. Тигр резко обернулся, уши его встали торчком, и на миг Логану показалось, что взгляд огромных жутких глаз впился прямо в его зрачки, – а потом зверь метнулся через прогалину лесным пожаром, возвращаясь туда, откуда пришел. Спустя секунду он исчез.
За спиной Логана Юра пробормотал:
– Govno.
– Простите, – глупо выдавил Стин. – Не знаю, почему…
– Конечно. – Логан пожал плечами. Он привстал со скамеечки, согнувшись под низкой крышей. – Ну по крайней мере ты заполучил пару фоток, верно?
– Думаю, да. – Стин что-то сделал с камерой, и на задней стороне аппарата засветился квадратный экранчик с крошечной цветной картинкой. – Да. – Он посмотрел на Логана, направившегося к занавешенной дверце засидки. – Что, уже уходим? А нельзя подождать, вдруг он вернется?
– Не вернется, – ответил Логан. – Охотники почти полностью истребили его породу. Он знает, что здесь люди, и не станет рисковать из-за порции свинины на ужин. Черт, ты же видел его. Едва ли он умирает с голоду.
– Может, другой…
– Нет. Тигры – одиночки, им требуется чертовски громадная территория. Взрослый самец, такой как этот, единолично царствует на пятидесяти, а то и ста квадратных километрах. Или больше.
Они говорили по-английски; Стин отчего-то предпочитал общаться так, хотя по-русски шпарил не хуже Логана.
– И кстати, – продолжил Логан, – ты заплатил за однодневную экскурсию. Если хочешь остаться и подождать, может, увидишь еще что-нибудь. Волков-то наверняка – явятся как миленькие, как только услышат поросячий визг. Может, даже медведя, хотя вряд ли. Впрочем, позавчера ты имел счастье наблюдать пару косолапых, а волки, сам сказал, тебе не в новинку.
– Да. В окрестностях Новосибирска их много. – Стин вздохнул. – Думаю, ты прав. Лучше вернуться.
– Вот и ладно. – Логан начал спускаться по лестнице, но остановился. Поросенок все еще вопил. – Юра, – устало сказал проводник по-русски, – ради бога, пристрели эту треклятую свинью.
Чуть позже они шагали обратно по той же узкой тропе, петляющей меж деревьев, по которой пришли к лабазу ранним утром. Логан замыкал шествие, перед ним плелся Стин, а Юра выступал первым, баюкая на руках старика «мосина». Вдруг Стин заговорил:
– Полагаю, он поставил винтовку на предохранитель? Юра хмыкнул.
– Предохранителя нет, – не оглядываясь, ответил он по-английски, с сильным акцентом, но правильно строя фразу. – Это ружье.
Шея Стина слегка порозовела.
– Извини, – сказал он. – Я действительно рад, что один из нас вооружен. Ведь вокруг звери…
Логан едва сдержался, чтобы не фыркнуть. В сущности, он был далеко не уверен, что Юра застрелит тигра, если тот набросится на них. Для удэгейцев и прочих тунгусских народностей Амба – это могучий священный дух, почти бог, которого надо чтить и которому ни в коем случае нельзя причинить вред.
С другой стороны, Юра наполовину русский – хотя следопыт как-то проговорился, что его дед, крымский татарин, был политическим заключенным, который бежал из ГУЛАГа и нашел приют в уединенной нанайской деревне, – и никогда не знаешь, какая из его половинок одержит верх. Так что Логану всегда было любопытно, чем закончится дело, если тигр нападет на Юру или еще на кого-нибудь.
Ружье в основном предназначалось для защиты иного рода. В этом краю люди вовсю заправляют темными делами: тут полно наркодилеров, скупщиков краденого, браконьеров, дезертиров, китайских и корейских нелегалов и тех, кто их перевозит. Здесь, в глуши, можно столкнуться с кем угодно, и тигры – меньшая из опасностей.
Тропа взбиралась на склон невысокого, но крутого холма, заросшего густым молодым леском. День, несмотря на солнце, выдался холодный, и кое-где под деревьями еще лежали грязные кучки снега, но Логан при подъеме все равно расстегнул куртку, чувствуя, как под рубахой бегут струйки пота. На вершине он объявил привал, и они со Стином присели на поваленное дерево. Юра прислонился к стволу, вытащил из-за пояса нож и принялся чистить лезвие пучком сорванных листьев: несмотря на приказ Логана, он не стал тратить ценный патрон, а перерезал поросенку горло.
Стин взглянул на Логана.
– Ты американец, – утвердительно произнес он. – Можно узнать, как ты оказался в этой стране?
– Я отвечал за безопасность в совместной русско-американской трубопроводной компании, тут, в Сибири.
– Это было еще до потепления?
«Как раз перед тем, как все стало настолько плохо, что люди наконец это признали».
– Да, – сказал Логан.
– Ясно, – кивнул Стин. – И с тех пор ты не был дома?
– Мой дом, – голос Логана неожиданно для него самого прозвучал хрипловато, – дыра под названием Галвестон, штат Техас. Этот городишко вот уже пару лет как под водой.
– О, – вздохнул Стин. – Я знаю, каково это. Мне, как и тебе, некуда возвращаться.
«Без дураков», – подумал Логан. Интересно, кто этот Стин? Судя по имени – голландец или бельгиец; а с чертовым потопом и морозом, превратившим весь северо-запад Европы в холодильник, после того как таяние полярных льдов отклонило Гольфстрим, странам Бенилюкса в наши дни несладко.
Стин, видно, один из тех, кто вовремя свалил и был достаточно сообразителен, богат и удачлив – а обладать нужно было всеми тремя качествами разом, – чтобы включиться в сибирский бум в самом начале, до того, как сюда хлынул поток западных беженцев и русские начали захлопывать двери. И он, должно быть, добился больших успехов в своем деле, чем бы он ни занимался. Посмотрите на него: уже может позволить себе роскошь провести отпуск на Дальнем Востоке. Не говоря уже о связях, которыми надо обладать, чтобы получить необходимые разрешения на это маленькое приключение.
Логан поднялся:
– Идем. Пора двигаться дальше.
Теперь тропинка побежала вниз, вдоль узенького ручья, и вышла на старую, заброшенную лесовозную дорогу, уже заросшую сорной травой и кустарником. Пережиток старых недобрых дней, когда древесину незаконно вывозили из страны на юг за Амур и на восток за Уссури,[121]121
Уссури – река на Дальнем Востоке России, часть – по границе с Китаем, правый приток Амура.
[Закрыть] вырубая обширные участки предположительно охраняемого леса почти без вмешательства подкупленных властей, переправляя бревна на вечно голодные китайские и японские рынки.
Это было страшное, запутанное время, и все же в итоге все это оказалось не важно. Древняя тайга, пережившая многие тысячелетия, не справлялась с повышением температуры: потепление губило ее быстрее и глобальнее, чем дровосеки.
Но потом рынки рухнули вместе с экономикой развитых стран; алчные лесозаготовители двинулись на север, в Сибирь, с ее безбрежными лесами, страстно желая заполучить пиломатериалы для растущих как грибы новых городов. Заброшенные просеки начали затягивать раны, зарастая карликовым кустарником, а потом и самоуверенными молодыми деревцами.
Что означало, для оленей например, изобилие свежей, доступной пищи; и очень скоро популяция оленей неимоверно размножилась, к вящей радости тигров, медведей и волков, весьма отощавших за последние пару десятков лет.
Дорога оказалась достаточно широка, чтобы Логан и Стин пошли рядом, хотя Юра продолжал шагать впереди. Стин все молчал, и Логан начал надеяться, что его наниматель уже не откроет рта, но в конце концов он все-таки заговорил:
– Мало.
Обескураженный Логан переспросил:
– Что?
– Мало, – повторил Стин. – Ты должен признать, что мало. Всего минута. Даже меньше.
Логан сообразил. «О господи, – подумал он, – этот тип все три километра себя накручивал». Он осторожно сказал:
– Мистер Стин, вы наняли нас, чтобы мы показали вам участок и дали возможность сфотографировать дикую природу. Если припомните, контракт не гарантировал встречи с тигром – только наши старания показать вам его. Что мы и сделали – сегодня утром тигр стоял перед вами.
Лицо Стина обрело упрямое, сердитое выражение.
– Формально ты прав, – сказал он, – но все равно это неправильно. Это не стоит тех денег, что я тебе плачу.
– Мистер Стин, – терпеливо повторил Логан, – вы, кажется, не представляете, насколько вам повезло. Некоторые наши клиенты неделями сидят в лабазе, прежде чем увидят тигра. А кое-кто так и уходит ни с чем.
Стин качал головой.
– Знаешь, – сказал Логан, – если тебе кажется, что нынче утром ты не нагляделся, и если хочется попробовать снова, мы организуем вторую попытку. Добавим ее в первоначальный контракт, обойдется ненамного дороже.
Стин уставился на Логана.
– Я подумаю об этом, – произнес он наконец. – Возможно. Я не считаю, что должен платить еще что-то, но возможно. Утром я приду в офис и сообщу вам о своем решении.
– Отлично, – кивнул Логан. – Уверен, мы найдем разумное решение.
А сам подумал: «Сукин ты сын. Самодовольный богатенький сукин сын со своей чертовой суперкамерой, которую ты можешь запихнуть себе в задницу вместе со своими треклятыми суперчасами».
Но он промолчал, сунул руки в карманы куртки и зашагал дальше. Клиент всегда прав.
Через пару часов они вышли на широкую просеку на вершине холма, где встретились с дожидающимся их возле большого вертолета «Ми-2» низкорослым коренастым человеком с закинутым за спину автоматом Калашникова.
– Логан! – воскликнул тот, поднимая руку. – Zdrast'ye.
– Миша, – кивнул Логан. – Как дела?
– Нормально. Ничего не случилось, ждал вас, морозил задницу. Ну и где, спрашивается, это глобальное потепление, о котором столько талдычат?
– Ха! Десять лет назад в это время года ты бы и вправду отморозил себе задницу, поскольку торчал бы тут в снегу – по самую по нее.
– Да ну, не обращай внимания, уж и поныть нельзя, – сказал Миша по-английски и снова перешел на русский: – Как прошло? Получил он своего тигра?
Логан кивнул, глядя, как Стин забирается в вертолет. Юра стоял рядом, у дерева, щедро поливая струей ствол.
– Так скоро? Bozhe moi, и впрямь быстро.
– Слишком быстро. – Стин уже сидел внутри, и Логан не думал, что он может услышать их; впрочем, его это уже не волновало. Он рассказал Мише, что произошло. – Не смейся, – поспешно добавил он, видя, что Стин наблюдает за ними из окна кабины. – Сейчас он не очень доволен. Считает, что за свои денежки чего-то недополучил.
– Shto za chort? Он что, ожидал, что тигры выстроятся рядком и хором споют ему популярную песенку? – Миша огляделся. – А где свинья?
– Я попросил Юру убить ее. Слишком хлопотно тащить ее обратно, а просто бросить бедного порося на привязи дожидаться волков я не мог.
– Хреново. Мы могли бы отдать его Кате, она бы поджарила нам свининки.
Он скинул с плеча «Калашников» и протянул автомат Логану.
– Позаботься о моем дружке, пожалуйста, а я попробую заставить старичка «миля»[122]122
Вертолеты серии «Ми» названы в честь их создателя Михаила Леонтьевича Миля.
[Закрыть] еще раз отнести нас домой.
– Значит, – спросил Миша, – ты считаешь, это тот же самый? Большой, прошлогодний?
– Думаю, да, – ответил Логан, наливая себе еще. – Конечно, наверняка не скажешь, но место то, и я не представляю, чтобы два крупных самца занимали одну территорию.
Поздним вечером они сидели в квартирке Кати в Хабаровске. В комнате было тесно, шумно, душно, в спертом воздухе клубился табачный дым, но они забились в угол, подальше от суеты. На столе между ними стояла литруха водки. Точнее, в этой бутылке когда-то был литр водки, сейчас же ее содержимое значительно сократилось.
– В сущности, – продолжил Логан, – мне вообще трудно представить двух настолько крупных самцов. Если это не тот же самый, если они все вырастают до таких размеров, тогда мне придется повышать расценки.
– Так это же здорово. Если мы знаем, что в здешних лесах бродит огромная симпатичная киска, то дело пойдет, – заявил Миша и вдруг нахмурился. – Если какой-нибудь придурок не пристрелит его. Такая большая шкура – это реальные деньги.
– Рынки почти загнулись, – сказал Логан. – У китайцев слишком много своих проблем, чтобы интересоваться шкурами, – засуха, пыльные бури, полстраны пытается прорваться в Монголию, – и богатые старикашки, жаждавшие раздобыть экстракт из тигриного члена, чтобы поднять свой собственный, слишком заняты попытками сохранить то, что у них есть. Или смыться.
– Все это правда, – кивнул слегка осовевший Миша: он уже немного перебрал. – Но знаешь, еще существуют те, кто берет то, что им хочется. Они будут всегда, в Китае или в России, да где угодно. – Он криво ухмыльнулся. – И это для нас хорошо, da?
Логан выпил и скорчил гримасу согласия. Миша прав: их прибыль зависит в основном от определенных людей, имеющих возможность получать то, что они хотят. В связи с ограничением зарубежных и местных авиаперелетов – Россия, возможно, была одной из немногих стран, действительно выигравших от атмосферного потепления, но хорошенького понемножку, – что должно было способствовать охране дикой природы, теоретически частные рейсы на Сихотэ-Алинь стали почти невозможными. Но имелись, конечно, и необходимые исключения.
– Да ладно, Миша, – сказал Логан. – Ты отлично знаешь, что все наши клиенты – особы, официально занимающиеся важнейшей научной деятельностью. Так значится в их документах.
– Konechno. Я и забыл. Ох, Россия, Россия. – Миша осушил стакан и налил еще. – В прошлом мы постоянно прозябали в бедности, так что стали продажными. А теперь мы богатейшая страна в мире, но коррупция никуда не делась. Как там у вас выражаются? «Сила примычки»?
– Привычки.
– Ах да. И почему я всегда…
Он замолчал, уставившись на человека, направляющегося к их столу.
– Gozmo. Смотри, кто идет.
Евгений Лаврушин, долговязый, тощий, носатый, протискивался сквозь толпу, путаясь затянутыми в джинсы кривоватыми ногами в полах длинного кожаного плаща. Он остановился у столика и сунул Логану руку.
– Приветик, – поздоровался он. – Логан, дружище, как делишки?
По-английски он говорил с забавным акцентом, скорее бруклинским, чем русским. В прошлом Лаврушин десять лет проработал в Нью-Йорке таксистом, до того как США, объятые разросшейся ксенофобией, не решили прекратить действие чуть ли не всех грин-карт. Теперь он жил в Хабаровске и владел маленьким парком грузовиков, которые осуществляли достаточно законных перевозок, чтобы служить прикрытием настоящему предприятию Лаврушина. Поговаривали, что Евгений связан с мафией, но едва ли замешан в чем-то крупном.
Логан проигнорировал протянутую ладонь:
– Евгений, – равнодушно бросил он, – задумал очередную гадость?
– Какого черта! Может, предложишь мне присесть?
– Нет, – буркнул Логан. – Что тебе нужно?
Евгений театрально повертел головой, озираясь, после чего, опершись о стол, наклонился к проводнику.
– Есть деловое предложение. – Он перешел на шепот. – Серьезные деньги…
– Нет, – ответил Логан, а потом, когда Евгений вновь попытался заговорить, резко повторил: – Нет, черт побери. Nyet. Что бы это ни было – твое предложение нас не интересует.
– Кроме того, – добавил по-русски Миша, – с каких это пор твои обычные клиенты путешествуют по воздуху? Им что, надоело выступать в роли селедок в бочке, трясясь в кузовах твоих грузовиков?
Ворот плаща Евгения дернулся вместе с кадыком.
– Господи, не говори так больше… – Он опять оглянулся. – Слушайте, это не китайцы, понятно? Ну, в некотором роде, конечно, ты прав, но…
– Евгений, – вздохнул Логан, – у нас был чертовски длинный день. Уматывай.
– Понял, не дурак. Смываюсь. – Он шагнул прочь, но снова повернулся и навалился на стол. – Только одно. Вы ведь, парни, знаете, где бродит какой-то большой тигр, верно? Если вдруг понадобятся деньжата, я подскажу, где всегда дадут хорошую цену за чистую шкуру… Логан начал вставать.
– Ладно, ладно. – Евгений вскинул руки, точно защищаясь, и попятился. – Спокойней, приятель. Если передумаешь, знаешь, где меня найти.
– Эх, – пробормотал Логан, когда Лаврушин исчез в толпе. – С таким только свяжись… Дай бутылку, Миша, мне нужно хлебнуть еще.
– Интересно, что он хотел, – задумался Миша. – Насколько я знаю, его основной бизнес – перевозка китайских беженцев-нелегалов. Думаешь, он снюхался с наркоторговцами или кем-то вроде того?
– Не важно. – Логан налил себе водки и огляделся в поисках пробки. – Не знаю и знать не хочу… Так, это последняя. Завтра еще разбираться со Стином, – он крепко завернул крышку, – а меня определенно не греет заниматься этим с похмелья.
Но наутро Стин не появился.
– Его здесь не было, – сообщила Логану Лида Шапошникова. – Я пришла рано, где-то в полдевятого, подготовила его счет, но он не показывался.
Логан взглянул на часы:
– Еще нет и десяти. Проспал, наверное. Подождем.
Их контора находилась в комнате, выходящей на главный фасад маленького деревянного каркасного дома на окраине Хабаровска, неподалеку от аэропорта. Персонал целиком и полностью состоял из Лиды. Задние комнаты были набиты снаряжение ем и припасами, а также различными загадочными деталями, с помощью которых Миша ухитрялся заставлять летать старый вертолет. Кухня осталась кухней. Логан прошел туда, налил себе чашку кофе, отнес к своему рабочему столу и уселся дожидаться клиента, а Лида тем временем вернулась к своим делам за компьютером.
Но пару часов спустя, когда близился полдень, а от Стина по-прежнему не было ни слуху ни духу, Логан сказал:
– Может, стоит ему позвонить? Спроси, когда он собирается прийти.
Он поднялся и направился на крыльцо глотнуть свежего воздуха. Когда же он вновь шагнул в комнату, Лида доложила:
– Я позвонила в гостиницу. Он выписался сегодня утром, в девять.
– Вот дерьмо! Тогда звякни…
– Уже. – Лида откинулась на спинку кресла и оглядела начальника с ног до головы темными, чуть раскосыми глазами, доставшимися ей от бабушки-кореянки. – Утренним рейсом он вылетел в Новосибирск.
– Сукин сын! – по-английски рявкнул Логан.
– Кажется, да, – отозвалась Лида.
– Что ж… – Логан поскреб подбородок. – Ладно, продолжим, пересчитай его сумму и сними со счета. У тебя же остался номер его кредитки с прошлого раза.
Лида кивнула и повернулась к компьютеру. Через несколько минут она пробормотала что-то себе под нос и принялась торопливо стучать по клавишам. В этот момент распахнулась дверь и вошел Миша.
– Sukin syn! – прорычал он, когда Логан описал ситуацию. – Он от нас сбежал?
– Все в порядке, – заверил напарника Логан. Он кивнул в сторону стола Лиды, с кем-то разговаривающей по телефону. – Мы просто снимем свое с его кредитной…
– Не снимем. – Лида положила трубку. – Кредитка аннулирована.
– Он это сделал? – поразился Миша. – Просто вот так взял и сделал?
– Еще вчера, – ответила девушка. – Счет за гостиницу он оплатил чеком.
И вся троица хором выругалась на разных языках. Затем Миша сказал:
– Ему ведь это так не пройдет, а? Он не смоется?
– Легально вряд ли. Но на практике… – Логан пожал плечами. – У него должны иметься связи. Ты же знаешь, как трудно что-то сделать с тем, у кого связи. Можно попытаться, но не думаю, что наши шансы велики.
– В лучшем случае, – заметила Лида, – это отнимет много времени, которого у нас нет. – Она махнула рукой на экран. – Я тут взглянула на цифры. Они неутешительны.
– На подходе несколько платежей, – вставил Миша. – Мы задолжали аэропорту за топливо, и инспектор желает знать, почему еще не получил свою ежегодную мзду. Я как раз пришел, чтобы сказать…
– Дьявол! – Логану жутко хотелось пнуть что-нибудь. Или кого-нибудь. – Что ж, придется мне заняться поисками другой работы.
На секунду в комнате повисла тишина. Логан и Миша переглянулись.
Потом Миша заговорил:
– Мы можем…
– Мы не можем, – оборвал его Логан.
Но, конечно, именно это он и собирался сделать.
– Как я уже пытался объяснить тебе раньше, это не китаезы, – сказал Евгений. – В смысле они китайцы, но не обычные работяги, тянущиеся на север в поисках работы и пропитания. Это китайцы из высших классов, понимаешь? Таких не впихнешь в грузовик, не спрячешь за ящиками с картошкой.
– Дело политическое? – осведомился Логан. – Если так, то к черту.
– Нет-нет, ничего подобного. Это… – Евгений ссутулил костлявые плечи. – С вами, парни, я буду честен – понятия не имею, что там за дрянь, но политика ни при чем. Люди, которым это требуется, политикой не занимаются.
Значит, мафия, значит, Евгений обкурился, поскольку сегодня в России понятия «мафия» и «политика» неразделимы. Значит, все еще хуже, чем кажется.
– Предупреждаю сразу, – заявил Миша, – на китайскую территорию я не полечу. Что пользы в деньгах человеку с теплонаводящейся ракетой в заднице?
– С этим порядок. Есть один островок на реке…
– На Уссури? – ехидно вставил Логан.
Уссурийские острова принадлежали военным и были серьезно укреплены: на китайской границе уже происходили всякие инциденты.
– Нет, парень, на Амуре. К западу отсюда, я покажу карту – они дали мне координаты и все такое. Это всего лишь маленький песчаный островок, отмель. На русской стороне канала, но это все равно, там никого нет – нет даже нормальных дорог.
Его палец принялся чертить на столе поясняющие рисунки.
– Вы, парни, приземлитесь здесь, на китайском берегу будет лодка, из нее выйдут пятеро китайцев, вы их заберете и смотаетесь оттуда. А высадите тут, на главной дороге, у черта на куличках. Их будут ждать.
– Кажется, все продумано, – сказал Логан. – Зачем же им нужны мы? Что-то не верится, что у таких, как они, не нашлось своего летательного аппарата.
– Нашлось, нашлось. Они вызвали свой вертолет, только пилот ошибся и разбился возле Благовещенска, его размазало по всему полю. Так что они связались со мной и попросили нанять кого-нибудь из местных.
– Евгений, – заявил Логан, – если что-то пойдет не так, молись, чтобы я не вернулся, потому что иначе я найду тебя.
– Если что-то пойдет не так, то не ты один. Эти люди, – Евгений заговорил очень серьезно, – не те люди, с которыми стоит связываться. Понимаешь, о чем я?
– Хотела бы я знать, во что вы ввязываетесь, – сказала Лида. – А может, и не хотела бы. Не важно. Ты же мне все равно не расскажешь, да?
– М-м-мпфр-р, – ответил Логан, по крайней мере прозвучало нечто похожее. Он зарылся лицом в подушку. Логан полуспал и пытался устранить эту половинчатость, если, конечно, Лида замолчит.
– Знаешь, я говорила с Катей, – продолжила девушка. – Мы ведь давно знакомы. Она видела тебя с Лаврушиным.
Логан перекатился на спину, уставившись вверх, в темноту спальни.
– Ничего особенного. Просто небольшая работенка, кое-куда слетать.
– Ну конечно. Кое-куда слетать – и за это тебе заплатят достаточно, чтобы компания рассчиталась с долгами. Ты неисправимый дурак, но, надеюсь, меня ты за дуру не держишь.
Она придвинулась ближе и ласково провела рукой по его груди.
– Посмотри на нас. Ты нуждаешься во мне больше, чем любишь. Я люблю тебя больше, чем нуждаюсь. И почему-то это срабатывает. Я не жалуюсь. Только не ври мне.
