Текст книги "Последний Завет"

Автор книги: Филипп Ле Руа

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 40 страниц)

35

– Ты с самого начала так задумала или это просто дурацкое совпадение?

Кейт даже не знала толком, что ответить. Только что она сказала Брэду, что хотела бы заехать к человеку, которого охарактеризовала ему как светило ФБР. Нет, она покидала Фэрбэнкс с желанием сбежать оттуда, совершить пробег в обществе певца, на которого она положила глаз. Но подспудно в ней бродила постыдная, поскольку циничная, мыслишка заехать к Лаву и воспользоваться его связями, чтобы вернуть отнятое дело.

– Как тебе утренняя новость?

Брэд намекал на то, как они утром занимались любовью. Кейт оказалась сидящей верхом на еще не вполне проснувшемся спутнике. Закончилось это протяжным криком оргазма, который издала Кейт; лицо у нее было на коврике, ноги на кровати, а Брэд сжимал ладонями ее ягодицы.

– Я люблю тебя, – прошептала она в ответ.

Он любовался тем, как она ведет машину. Женщина действия, одновременно дикая и упорная. Как ухабистая лесная дорога, на которую она свернула и которая кажется бесконечной. Машину трясло на рытвинах и камнях, а вокруг стояли сосны и секвойи. Кейт затормозила перед лежащим поперек деревом, означающим конец дороги.

– Твой приятель живет на дереве?

– Дальше надо идти пешком.

Они шагали с полчаса, прежде чем дошли до пляжа, где разбивались волны, на которых вполне можно было заниматься серфингом, не будь так холодно. Справа метрах в пятистах стоял на сваях деревянный дом.

– Он живет там, – сказала Кейт.

– Ты уже бывала у него?

– Это единственный дом в радиусе нескольких миль. Тут невозможно ошибиться адресом.

– У него было время увидеть нас, – заметил Брэд.

– Так все и предусмотрено.

Им оставалось пройти еще метров с полсотни, когда на террасе появился Натан. В руке он что-то держал. Половую тряпку.

– Агент Нутак? – крикнул он с высоты террасы.

– Здравствуйте, Натан. Как вы?

– Океан под солнцем куда синей.

– Э-э… да, действительно. Можно отнять у вас несколько минут?

Он молча смотрел на них. После Максвелла уже второй, правда, не первостепенный, агент появляется у него. Спутник эскимоски, судя по виду, не имеет отношения к ФБР. Однако, несмотря на длинные, как у хиппи, волосы, закрывающие три четверти лица, он может оказаться кем угодно.

– Поднимайтесь, – наконец произнес Натан.

Он провел их в главную комнату, где не было никакой мебели, кроме телевизора, подсоединенного к спутниковой антенне. То было единственное, сохраненное Лавом окно в мир, из которого он исключил себя.

– Вы переезжаете?

– Нет. С чего вы взяли?

– Тут пусто.

– Да, действительно.

Они прошли к окну во всю стену. Паркет был чуть влажный.

– Вы занимались уборкой?

Легкая усмешка Кейт была почти ироничной.

– Это место для медитаций, – пояснил Лав. – Я пачкаю, значит, я должен убрать. Я пью чай и потом мою чашку. Поразмышляйте над этим, это позволит вам продвинуться.

– Я знавал некоторых уборщиц, так они были просто певцами трансцендентальной медитации, – усмехнулся Брэд, уверенный, что дружественная атмосфера создается шуткой.

На взгляд Натана, пара, стоящая перед ним, еще не вполне определилась. А в том, что они пара, он не сомневался. Догадался он об этом по тому, как они старались коснуться друг друга, что свидетельствовало о неостывшем эротическом притяжении.

– Нет, вы не правы, поскольку эти уборщицы делали чистым то, что запачкали не они, – пояснил он.

– В любом случае с пылью у вас особых трудностей нет. Мебель вам забыли доставить, да?

– Как вы, наверно, заметили, дорог к этому дому никаких нет. Соответственно, нет возможности доставки. Я живу здесь, чтобы создавать пустоту, а не для того, чтобы окружать себя вещами.

– Позвольте представить вам Брэда Спенсера, – с некоторым запозданием произнесла Кейт.

– Друга Татьяны Мендес?

– Я восхищена. Вы хорошо помните досье. Жаль, что вы так поспешно захлопнули его.

– Татьяна Мендес была женщина неординарная, – прервал ее Натан. – Должно быть, трудно ее забыть.

– Да, это так, – кивнул Спенсер.

Кейт перехватила инициативу, прежде чем они принялись обсуждать тему «мисс Мендес».

– Брэд спас мне жизнь. В понедельник, когда вы были в Сан-Франциско, на меня напали неизвестные. Но вы тогда позвонили мне, и вам ответил Брэд. Я закончила допрашивать его и возвращалась к себе, когда на меня напали. Эти типы забрали мою машину и одежду, уверенные, что я замерзну насмерть. Если бы вы не велели Брэду отыскать меня, я сейчас лежала бы под двухметровым сугробом.

– И вы проехали больше двух тысяч миль, чтобы поблагодарить меня?

– Не только.

Натан предложил им расположиться на полу.

– Кофе? Чай? Кока?

Кейт и Брэд выбрали кофе. Он также предложил им утолить голод. Рис, черный хлеб, шоколад.

Они устроили пикник перед застекленной стеной, выходящей на океан, и налегли на предложенное скромное угощение. Кейт рассказала Натану о сложившейся ситуации, особо выделив недавний арест Тетсуо Манга Дзо в Маниле, а также сообщила о нападениях, совершенных бывшими подопытными Флетчера и Гровена, которые наделали переполоху в Фэрбэнксе…

– Эти бедолаги ищут, где можно укрыться и согреться, – объяснил Натан. – Они вовсе не преступники, они – жертвы.

– А почему же вы сообщили Максвеллу, что подозреваемого нужно искать среди них?

– Я только хотел, чтобы к ним относились с большим уважением и перестали отстреливать, словно бешеных собак. В подозреваемых не стреляют. Полиция к врагам общества относится с куда большим уважением, чем к нищим.

Кейт чувствовала себя крайне неловко. Она предпочла умолчать, что в упор расстреляла одного из этих нищих.

– Натан, но почему вы отказались от борьбы?

– Я не хочу возвращаться туда.

– Куда, на Аляску?

– В ваш мир. Я видел вещи, свидетелем которых я больше не желаю быть.

– Добро пожаловать к маргиналам, – бросил Брэд, разлегшийся на солнце.

Кейт смотрела на них обоих. Она, честолюбивый полицейский, оказалась в компании двух асоциальных типов, которые из-за смерти женщины превращают свою жизнь в пустыню. И она надоедает им расследованием, на которое им плевать и которое к тому же отняли у нее.

– Натан, курить здесь можно? – спросил Брэд.

– Здесь можно делать все, что хочется.

Брэд чуть ли не в мгновение ока выкурил «Мальборо».

– Скажите, в ваших жилах ведь течет азиатская кровь? – спросила Кейт у Натана.

– Мать у меня японка.

– И вы увлекаетесь восточной культурой, да?

– От вас ничего невозможно скрыть.

– Дзен, синто?

– Среди прочего.

– Тогда вы должны знать слова того священнослужителя, который утверждал, что нужно оказывать влияние на реальную жизнь, чтобы быть человеком добра.

Верная себе, Кейт хорошо вызубрила эту тему. Ее пыл был почти трогательным. В этой дискуссии с Лавом у нее не было никаких шансов.

– Зло воздействует на мир. Добро способно лишь исправлять вред, который причиняет зло, – пояснил он.

– Но вы-то в каком лагере находитесь?

– Ни в каком. В небытии, по определению, ни добра, ни зла не существует.

– Теоретически!

– Оглянитесь вокруг и скажите мне, где она, эта теория.

– Извините. Я заблуждалась на ваш счет.

– Вас прислал Максвелл?

– Нет.

– Как вы узнали мой адрес?

– Покопавшись в информационной сети ФБР. Стажер у меня по этой части дока.

– Понимаете, Кейт, у меня нет желания становиться борцом за добро в обществе, ценности которого я не разделяю.

Она вздрогнула и принялась рассказывать все вперемежку: о бандитских методах Тэда Уолдона, который охотится за кассетой, принадлежавшей Боуману, о некомпетентности Уэйнтрауба, отстранившего ее от этого дела, о продажности начальника полиции, который работает на Уолдона, о несчастном бомже, которого она застрелила… Натан быстренько догадался, что она приехала просить его воспользоваться своим влиянием на Максвелла, чтобы ей возвратили это дело. Сейчас он испытывал к ней скорее сочувствие. В этой девушке карьеризм сочетался с живыми чувствами.

– Но это еще не все, – продолжала она. – Татьяна Мендес уверяла Брэда, что у нее есть чем шантажировать Честера О'Брайена, бывшего советника Рейгана. Она что-то знала о нем…

– Кейт, я думаю ты уже надоела нашему хозяину.

Она проигнорировала замечание Брэда и продолжила выкладывать свои соображения:

– В этом деле замешана куча народа. Например, Уолдон, который платит полиции и хочет перехватить проект «Лазарь». Еще Тетсуо Манга Дзо, через Интернет объявивший фетву, дипломат, возможно обладающий ключом к тайне, Боуман, отснявший таинственную кассету…

– Кассету, которую, похоже, жаждут заполучить многие, – добавил Натан.

Он вспомнил Кармен. Ее жестоко пытали, желая вырвать у нее сведения, где Боуман спрятал кассету. Кейт поинтересовалась, есть ли у него какие-нибудь дополнительные данные.

– Я могу лишь очертить вам приблизительный силуэт того, кто устроил бойню в госпитале, поскольку мне пока неизвестны его мотивы. Этот человек, мужчина либо женщина, действовал в одиночку, он или она обладает властью, властью, что позволила ему узнать о существовании проекта «Лазарь» и прибыть на место преступления на вертолете. Ему или ей больше сорока пяти лет, ибо после этого возраста уже обладают необходимой властью либо необходимыми значительными средствами. У него или у нее методический ум, навязчивая тревога по поводу порядка и нравственности. Он или она высокого роста, так как траектория пуль, которыми убиты все жертвы, направлена сверху вниз. Судя по росту, я склоняюсь к тому, что это скорей мужчина, чем женщина. А кроме всего прочего, это убийца, находящийся вне всяких подозрений, поскольку он сумел усыпить бдительность федерального агента, который мог определить киллера всего лишь по запаху его лосьона после бритья.

– Почему вы не сообщили эту психологическую характеристику ФБР?

– Сейчас она оказались бы в руках Уэйнтрауба.

– Когда я думаю, какую работу надо проделать, тогда как Уэйнтрауб ищет преступника среди бомжей, мне становится нехорошо.

– Кейт, я ведь еще не все рассказал. Боуман искал Шомона больше года лично или с помощью третьего лица. Поисками этими он занимался вне службы в Бюро. Это он нашел тело француза и затем передал его Гровену и Флетчеру. Клайд снял эксперимент на видео. Этой-то пленкой и хочет завладеть Уолдон.

– Я вижу, вы уже сложили несколько элементов пазла.

– Клайд не уведомлял об этом ФБР. Поэтому я не счел возможным говорить об этом.

– Почему же вы сейчас говорите?

– Вы больше не занимаетесь этим делом. Потому нет опасений, что вы сможете бросить тень на репутацию Клайда.

Брэд, пребывающий под легким кайфом после дозы гашиша, приподнялся на локте.

– Извините, что я вмешиваюсь. Я услышал, как вы говорили о проекте «Лазарь». Я уже слышал о нем. Татьяна однажды упомянула это название как раз в связи с О'Брайеном.

– И ты только сейчас сообщаешь нам об этом?! – возмутилась Кейт.

– Но до сих пор никто, кроме Татьяны, мне о проекте «Лазарь» не говорил.

– И что же она тебе тогда сказала?

– Да ничего особенного. Мы тогда лежали, сплетясь друг с другом, перед этим дерьмовым телевизором, который нудил что-то насчет американского проекта ядерного щита. Тати промолвила что-то вроде: «Если бы они знали, что О'Брайен плевать хотел на проект Звездных войн, он даже рядом не ставил его с проектом „Лазарь“». Вот и все, что я запомнил.

Натан внимательно поглядел на Кейт. Она была возбуждена всем, что узнала здесь, утомлена долгой поездкой и ждала его решения. И все это его тронуло. Он не сумел сказать «нет» Максвеллу, который, выскочив из вертолета, нарушил его уединение с бесцеремонностью завоевателя. Так почему тогда отказывать этой женщине, пришедшей пешком, чтобы попросить у него помощи?

– Я готов помочь вам, но при одном условии.

– При каком? – почти выкрикнула она.

– Что вы откроете мне ваш интимный секрет.

– Какой?

– Тот, который вы обещали мне открыть, когда мы ближе познакомимся.

36

Максвелл вышел из душа в манильской гостинице, и тут зазвонил красный сотовый телефон, по которому с ним связывались директор ФБР и Натан Лав. Даже не вытершись и не завернувшись в полотенце, он бросился к аппарату.

– Максвелл. Я слушаю.

– Привет, Ланс. Это Натан Лав. Вы на Филиппинах?

– Арестован Тетсуо Дзо, гуру синтоистов. Он признался. Это он всех натравил на госпиталь в Фэрбэнксе.

– Он выдал вам данные о проекте «Лазарь»? – спросил Натан.

– Еще нет. Надо продолжать его допрашивать. Вы здесь очень нужны.

Пользуясь моментом, Натан сказал:

– Я возобновлю расследование при условии, что руководить им будет снова агент Нутак.

– Вы что, шантажируете меня?

Максвелл явно был не в курсе мелких интриг Уэйнтрауба. Лав изложил ситуацию с отстранением Кейт, однако умолчал о подозрениях в отношении Уолдона и О'Брайена.

– Да вы смеетесь надо мной! Какая еще агент Нутак? Дело почти уже закрыто. Давайте прилетайте в Манилу и подайте мне на блюде этого чертова япошку полностью выпотрошенного. Все остальное находится в компетенции кадровиков.

– Я готов вскочить в первый же самолет, летящий в Манилу, но обещайте мне, что агент Нутак будет восстановлена, что бы ни оказалось в брюхе у Дзо.

– Право, не вижу, что это может нам дать, но так и быть, я согласен!

– Я сообщу вам время прибытия.

37

Филиппинец, встретивший Натана в аэропорту Манилы, выключил двигатель, и катер причалил к безымянному островку. Двадцать часов назад Лав расстался с Нутак и Спенсером в Ванкувере. В ожидании его возвращения и решения Максвелла они могли еще несколько дней наслаждаться отпуском.

Натан прошел к пальмовой роще, которая вполне могла сойти за сад Эдема, а затем до поляны, превращенной в военный лагерь. Его пригласили войти в палатку, смахивающую на штаб-квартиру. За столом, покрытым картами, стоял мускулистый человек в форменной куртке. Полковник Эллиот Сиггл крепко пожал Натану руку, а Максвелл поблагодарил его за то, что он приехал. Он сразу же изложил Натану обстановку. Уже много недель, как исламские сепаратисты наносят ущерб туризму и американским интересам. Бомбы взрываются чуть ли не на всех островах архипелага. США создали эту временную базу, чтобы нейтрализовать наступление исламистов.

– После того как сенат Филиппин выставил нас из Сьюбик-бэй, мы используем подручные средства, – пояснил Сиггл.

Введя Лава во внешне– и внутриполитическую обстановку, они перешли к делу, ради которого он оказался здесь. Хакеры ФБР прошли по электронному следу Тетсуо Манга Дзо до самой Манилы. Благодаря тесному сотрудничеству с филиппинским Национальным разведывательным бюро, Дзо был обнаружен в китайском квартале. Четыре агента ЦРУ взяли его без всякого шума. Максвелл при содействии директора НРБ, которого он хорошо знал, заполучил Манга Дзо, чтобы вывернуть его наизнанку, прежде чем Япония начнет процедуру его экстрадиции.

Ларри Шварц, армейский психиатр, три дня допрашивал арестованного. Накануне тот сломался. Попытка самоубийства. Но прежде чем повеситься, он создал психологический портрет Дзо. Максвеллу пришлось снова использовать свои связи, чтобы получить дополнительные сведения у спецслужб японской полиции.

Тетсуо Манга Дзо (настоящее имя Иноширо Одзава) было тридцать четыре года. Он родился гермафродитом и в детстве перенес множество операций по инициативе матери, которая хотела сына. С самого своего появления на свет Иноширо был жертвой нарушения стихийного природного порядка. И это определило его судьбу. Под игом властной и беспредельно эгоистичной матери при не вмешивавшемся в семейные дела отце. Его детство было непрерывной вереницей ударов, унижений, наказаний и иногда ласк родительницы. Аккумуляция психологических травм. Постепенно Одзава замкнулся в себе, чтобы заставить себя забыть этот мир, который он впоследствии, когда будет к этому готов, очистит. Среди прочего, Иноширо признался, что после смерти матери он убил отца (полиция Токио тогда сочла, что произошел несчастный случай вследствие управления машиной в состоянии алкогольного опьянения). Переходя из секты в секту и растратив наследство, он связался с якудзой, предложил свои услуги, оставив в залог часть мизинца. Одновременно он изучал труды великих японских и китайских мудрецов и заочно учился на курсах информатики. Одзава уже был готов превратиться в Тетсуо Манга Дзо. С дипломом в кармане он вступил в секту Муна, где внедрил компьютерные схемы, а потом сбежал, прихватив с собой содержимое кассы. Спустя несколько месяцев в Интернете родилась синтоистская секта, о которой японским властям было известно лишь имя ее гуру: Тетсуо Манга Дзо. Одзава мечтал о каком-нибудь преступлении, которое наделает шума, прославит его и отомстит миру, который вечно разочаровывал его и выбрасывал на обочину. Умный, образованный, методичный и к тому же ловко манипулирующий людьми, он тщательно подготовил убийство доктора Флетчера и доктора Гровена, вплоть до того, что придумал выплату вознаграждения несуществующему убийце, чтобы запутать следы. 20 декабря Дзо перешел к действиям и сейчас пожинал плоды успешного четверного убийства…

Натан поднял глаза от толстого отчета, который пробежал по диагонали. Шварц провел большую работу. Сиггл в нетерпении сгибал и разгибал скрепку.

– Чего вы ждете от меня? – спросил Натан. – Он признался во всем. Даже в убийстве отца.

– Ничего, – ответил полковник.

Сиггл считал, что надо вернуть узника к реальности и выбить из него, где он прячет материалы проекта «Лазарь».

– Этот косоглазый возомнил себя Голдораком,[12]12
  Голдорак – робот из света и стали из одноименного французского мультсериала.


[Закрыть] – пробурчал он. – С самого дня ареста он изображает из себя поборника справедливости. Мы теряем время.

Максвелл выражался тоньше:

– Прежде чем применить силу, я хочу проанализировать, что у него в голове. Прежде всего, нам необходимо убедиться, что это он совершил убийства в Фэрбэнксе. Он не выдал ни одного из своих сообщников. Однако они ему были необходимы, чтобы провернуть такую операцию. Когда Кармен Лоуэлл били дубинкой, чтобы засунуть ее в духовку, Дзо был на Филиппинах. Он глава секты, а мы до сих пор не допросили ни одного его адепта.

– Дайте заняться этим мне с двумя моими людьми, – настойчиво потребовал полковник, – и не пройдет и часа, как этот подонок выдаст всю ту сволочь, которая у него под началом.

Натан презрительно смерил взглядом этого солдафона, которому явно было неизвестно, что сильный человек не поддастся насилию, что с ним нужно использовать уловку, неведомую ему, которая выведет его из равновесия.

– Каков распорядок дня у него здесь после ареста? – поинтересовался Натан.

Максвелл взял папку с делом и нашел нужную страницу:

– Одзава встает в шесть утра, идет помочиться, моется, выпивает чашку чаю и медитирует до полудня. Обедает, устраивает сиесту, снова медитирует и завершает день физическими упражнениями. Тай-чи-чуань и другие воинские искусства. В восемнадцать часов он ужинает, читает Конфуция и ложится спать.

– Он тут прямо как на курорте «Средиземноморского клуба», – бросил Сиггл.

Натан взглянул на часы. Одиннадцать тридцать.

– Я допрошу его дважды. Ночью и сразу после того, как он встанет, но еще не успеет сходить в уборную.

Тогда, когда это станет неожиданностью для Одзавы и выбьет его из колеи. Натан попросил вернуть ему отчет.

– Я хочу детально изучить его психологические характеристики.

– Я провожу вас, – сказал Максвелл, подталкивая Натана к выходу.

Выйдя из палатки, он предостерег его:

– Дзо – манипулятор. Он знает, на какую чувствительную точку нажать. А у вас чувствительных точек больше, чем у других. Он подтолкнул Шварца к самоубийству, говоря с ним о его жене. В семейной жизни Шварца недавно был кризис. Дзо начал расширять эту брешь. И довел психолога до того, что вчера вечером тот полез в петлю. Хорошо, мы вовремя подоспели. Я уверен, что вы тоже попадетесь. Так что, если вы решите не встречаться с этим типом, я, честно говорю, не буду на вас в претензии.

– Не будем драматизировать.

– Просто мне не нужна еще одна жертва в этой истории. Тем более если этой жертвой станете вы.

38

Половина первого ночи. В столовой пусто. Натан пришел первым. Ему необходимо было находиться здесь, когда введут арестованного, чтобы создать ощущение, что здесь он на своей территории. У Дзо не будет времени изучить обстановку, освоиться с ней и срежиссировать свое поведение.

Натан сел, положил на стол свои заметки, попросил принести бутылку минеральной воды и стакан. Минут через пять в палатку вошли два здоровенных вооруженных солдата, конвоируя хрупкого человека, который шел, опустив лицо, скрытое черными волосами длиной почти до пояса. Его руки были скованы наручниками за спиной, на ногах цепи. Натан попросил молчащих солдат снять с арестованного наручники и кандалы и удалиться. Когда те вышли, он велел ему сесть напротив. Арестованный, ни разу так и не поднявший головы, равнодушно выполнил приказ. Натан молчал и делал вид, будто изучает разложенный на столе отчет. Ритуал допросов, которые Шварц проводил в камере Дзо, был нарушен. Это должно было вызвать у допрашиваемого некоторое недоумение и вынудить поинтересоваться, что происходит. Спустя пять долгих минут Одзава наконец задал первый вопрос:

– В чем дело?

– Ни в чем.

– Но сейчас глубокая ночь.

– Я знаю.

– А вы, значит, замещаете того опереточного психолога, что мастурбировал меня целую неделю?

Натан поднял голову. Перед ним был каскад черных жестких волос, падающих на полосатую футболку. Он молчал, давая Дзо время задать следующий вопрос, оставив предыдущий без ответа как несущественный.

– Значит, у него хватило мужества покончить с собой?

– Мы вовремя подоспели. Но вы хорошо манипулируете людьми.

– Я не верю вам.

– Нравится вам это или нет, но он жив.

– Мы настроены на разную длину волн. Вы не понимаете того, что я говорю. Вы бездарны.

– Вы не согласны с тем, что хорошо манипулируете людьми?

– Слово «хорошо», использованное вами, чтобы характеризовать мои действия, неправильно. Вы произносите «хорошо», но подразумеваете «плохо», не так ли?

– Да, совершенно верно.

– В таком случае, выбирайте точно слова. Мы на этом сэкономим время. Мне нужно отоспаться.

– Раз вы такой дотошный, скажите, как я должен к вам обращаться: мистер или миссис.

Неконтролируемый рефлекс удивления заставил Одзаву поднять взгляд на собеседника. Он с запозданием понял, что позволил разгадать себя, мгновенно выпрямился, с надменным видом оглядел Натана своими маленькими больными глазками без зрачков. Черты его лица были тонкими, женственными.

– Вижу, вы читали мою биографию и все обо мне знаете…

Он схватил бутылку воды и стал лить в стакан, и она очень скоро начала переливаться через край.

– Вы здесь сидите, и мозг ваш переполнен информацией и предрассудками, как этот стакан, из которого вода переливается на стол. Вы здесь не для того, чтобы выслушать, а для того, чтобы судить. Продолжать это бессмысленно.

Натан понял свою ошибку. С первых секунд он шел туда, куда хотел завести его Дзо, то есть в тупик. Он встал и без единого слова вышел из палатки.